а   также  в   обеспечении   кормов  для
животноводства. Мы сейчас активно рассматриваем  вопрос  о том, как мы могли
бы помочь вам, и хотелось бы знать твою оценку.
     Надеюсь,  что мы и дальше будем поддерживать тесный контакт. Я звоню из
своего загородного дома. Норма просит передать самый сердечный привет тебе и
Раисе и надежду, что мы скоро вновь увидимся -- в России или в Лондоне.
     Наконец,  хочу выразить большое  удовлетворение в связи с тем, что  и в
эти трудные дни ты здоров и "в порядке".
     Я поблагодарил премьер-министра Великобритании за теплоту и внимание.
     --  Я  не  прощаюсь,  -- продолжал я.  --  Думаю,  что  и  дальше будем
сотрудничать. Время такое, что возможны всякие  изменения,  крутые повороты.
Может быть, в такое время они и необходимы, и даже неизбежны.
     Сейчас самое  главное -- поддержать Россию. Именно  здесь сейчас  самое
большое  социальное напряжение, самая острая ситуация -- в Москве, в Питере,
на Урале.
     Давайте окажем поддержку --  мы здесь, а вы там  -- Ельцину,  чтобы  он
смог  добиться  успеха, ибо  это касается всех  нас. Сейчас нам  необходимо,
во-первых, продовольствие, во-вторых, лекарства, в-третьих, корма  -- зерно,
соевый шрот, протеины. Ельцин решительно настроен на смешанную экономику, на
предпринимательство,  на создание рынка. Джон, нельзя терять  времени, время
ушло,  надо срочно помогать России. Это хочу еще раз подчеркнуть -- в первую
очередь именно России.
     Мне это ясно, ответил Мейджор.
     Нужна также финансовая  помощь, продолжал я, чтобы рубль стал крепким и
стабильным.  Джон, нельзя жалеть  на это 5--10--15  миллиардов. В  противном
случае,  если процесс преобразований, над которыми мы работали вместе, будет
сорван,  придется  всем  заплатить  цену в десять, в  сто  раз большую.  Как
политик,  но и как крупный эксперт в финансовой сфере, ты этого не можешь не
понимать.
     Говорю  об  этом  как человек,  поставивший  всю  свою  жизнь  на  дело
радикальных перемен всей нашей жизни: это сейчас необходимо.  Говорю со всей
откровенностью, может  быть, даже злоупотребляя  нашей дружбой.  Я  теперь в
ином положении и, наверное, могу себе это позволить.
     24  декабря  итальянский  посол  Фердинандо Саллео  нанес  мне  визит и
передал послание от президента Коссиги и личное,  написанное от руки, письмо
председателя Совета Министров Джулио  Андреотти. Это было  теплое, искреннее
письмо, отражавшее  дружескую  близость, которая установилась между нами  за
эти годы. Оно меня очень тронуло.
     Через  посла  передал следующее: судьба нас с Джулио Андреотти свела на
очень  важном  отрезке истории. Мы  оказались участниками больших событий  и
смогли не  только уяснить  для  себя вызов  времени, но  и ответить  на него
практически.  Пошли  навстречу   друг  другу  и  установили   такой  уровень
сотрудничества,  который  представляет  собой  совершенно  новое  явление  в
мировой политике. Это, сказал я, останется с нами.
     Отвечая  на   вопросы  посла,  сказал,  что  до  тех  пор,  пока  будут
продолжаться   реформы,  демократические  процессы   в   обществе,   я  буду
поддерживать  соответствующую  политику. Кстати, Ельцин в разговоре со  мной
выразил удовлетворение, что  во  время  его визита  в  Италию договорились о
кредитах, об экономической поддержке  России. Для  России сейчас  это  очень
важно. Тут ситуация,  пожалуй, самая тяжелая. Много разных опасностей.  И на
это наложился процесс распада СССР и формирования Содружества. Очень трудный
и болезненный. Главное -- чтобы он не сорвался.
     По вопросу о Союзе  и  Содружестве у меня одно из  важных расхождений с
Ельциным. Но раз республики вышли на  Содружество,  я не  только  считаюсь с
этой  реальностью,  но и  буду в пределах своих  возможностей  содействовать
тому, чтобы оно укреплялось. Повторяю, сейчас особенно важно, чтобы у России
был  позитивный результат в движении после 1  января. Реакционные  силы  уже
показывают зубы. И если недовольство людей выхлестнется на  улицу,  эти силы
подхватят это недовольство и могут натворить бед. Основные  события начнутся
со 2 января.  И здесь очень важно, чтобы сформировались и начали действовать
институты сотрудничества, согласования между государствами СНГ.
     Главная   забота,  чтобы  состоялись  реформы.  Нужно  построить  новую
систему, причем так, чтобы она заработала. И если мы  не передеремся, решить
эту задачу можно.
     Штурм тоталитаризма,  как видите,  оказался очень непростым, потому что
сидит он во всех нас.  Это  не просто  какой-то четко очерченный объект, его
микробы разлиты по  всему организму  общества, глубоко сидят  в общественном
сознании. Вот почему так трудно даются перемены и преобразования.
     Посол  говорил  о  том,  что  отношения,  которые  сложились  у меня  с
президентом   Италии   и  с  господином  Андреотти,  отражают  чувства  всех
итальянцев.  Заверил меня, что в Италии понимание того, что сделано было  за
эти годы, глубоко проникло  в  сознание людей, определило и их эмоциональный
подход,   и  их  поддержку   политика,   который  на  первый  план  выдвинул
общечеловеческие, моральные критерии.
     В  этот  же  день, 24 декабря,  позвонил  премьер-министр Канады Брайан
Малруни. Приветствуя меня, сказал лестные слова:
     --  Я  не  знаю, что будет происходить в эти ближайшие дни, но  уверен:
твой личный вклад в историю страны и мира поистине уникален. Твои  усилия  в
деле   демократизации    СССР,    модернизации   экономики   страны    можно
охарактеризовать   только   одним   словом  --   героические.   Они  оставят
неизгладимый  след в  мире, равно как  и твой  вклад  в дело  разоружения  и
всеобщего мира.
     Хочу  сказать, что мы в  Северной Америке хорошо усвоили одну  вещь:  у
политики есть  жестокая сторона,  но  вклад  политика со  временем  получает
должную оценку. Как правило, это  происходит уже после его ухода, когда  его
достижения сравниваются с делами его преемников. Думаю, что и по этому, и по
любому другому критерию твой вклад будет  оценен как большой, впечатляющий и
непреходящий.
     Я поблагодарил его за эту оценку моей роли и со своей стороны сказал:
     -- Я  очень ценю то,  что  мы смогли сделать  вместе за эти годы. Время
распорядилось  так, что  нашлись политики,  которые  почувствовали  импульсы
событий. Хочу отдать должное моим коллегам, тебе, Джорджу  Бушу, европейцам,
всем, с кем мы вместе работали.
     Ты знаешь, еще  несколько  лет назад  в беседах с  тобой, с Джорджем, с
другими я предсказывал: то,  что  мы  начали, дав импульс переменам,  -- это
такой   глубокий   процесс,  который   неизбежно  несет   в   себе  элементы
нестабильности.  Мы  должны   быть  готовы  к  этому,  чтобы  удержать  курс
демократических  преобразований.  Сейчас -- именно такой  этап. Есть большие
возможности,  но  есть   и  опасности.   Надо   это   понять  и  действовать
соответственно. И  главное  --  ни  в  коем случае  не паниковать в  трудной
ситуации.
     Я  считал  и  продолжаю  считать, что  мы сможем  справиться  с  нашими
проблемами   и   задачами   только   в    рамках   политического   процесса,
обеспечивающего взаимодействие между республиками.  Считал и сейчас  считаю,
что  это возможно в том случае, если страна  не  рассыпется, если  она будет
союзным государством.
     События   пошли  по  другой  колее,  и  это   усиливает  многочисленные
опасности.  Но  я   намерен  использовать  свои  возможности,  чтобы  помочь
Содружеству  стать  жизнеспособным.  В  первую очередь  оно должно  получить
институты  и  механизмы  для  сотрудничества  в  политической  области  и  в
проведении реформ. Это -- самое главное.
     Пока у нас здесь все-таки  одно общество, одна  страна, одна экономика,
одна армия. Все переплетено. И если пойти слишком далеко по пути разделения,
это может погубить реформы на решающем этапе.
     Вчера,  беседуя с  Ельциным,  я все время подчеркивал:  сейчас надо все
сделать  для  того,  чтобы  было  максимальное сотрудничество  республик  --
насколько это возможно в рамках Содружества. Хотя сделать это будет труднее,
чем в Союзе.
     Знаю, какими большими правами наделены у вас в Канаде провинции. Но тем
не менее есть сферы, которые отданы центру: оборона, внешняя политика, общие
правила игры в экономике,  налогообложение и другие.  Я  хочу того  же и для
нашей страны. Но пока -- обернулось вот так...
     Однако  считаю:  сейчас надо  отбросить  политические  разногласия,  не
допустить конфронтации. Общество в очень трудном состоянии.
     В Содружестве еще много неясного. Но одно продумано тщательно, и я могу
в этом заверить, ибо сам участвовал в этом процессе. Речь идет о контроле за
стратегическими и  другими ядерными вооружениями. Уверен  и  хочу, чтобы  вы
были уверены: он будет обеспечиваться строго и надежно.
     В  ближайшее  время  приму  свое  решение.  Естественно,  я не ухожу из
политики  и  общественной  жизни. У меня большие планы,  и  думаю, мы сможем
продолжить контакты и сотрудничество.
     Хочу  обратить  твое внимание, Брайан, на следующее:  сейчас необходимо
оказать большую поддержку России. Здесь очень острая социальная ситуация,  и
в то же время --  на  России  большая  ответственность  за то, чтобы реформы
пошли  везде.  Я  хочу,  чтобы  был  успех,  несмотря  на  то  что  сохраняю
критическое отношение к идее Содружества.
     Еще раз  благодарю тебя за дружбу,  за взаимопонимание. Надеюсь, что мы
будем поддерживать контакты. Работы впереди много.
     В ответ на соответствующий вопрос я продолжил:
     --  Позиция канадского  правительства  и других  стран,  думаю,  должна
состоять в том, чтобы помочь Содружеству в главном, то есть ваши шаги должны
стимулировать   сотрудничество   и    взаимодействие   республик.    Разлад,
дезинтеграция имели бы  опасные последствия также и для Европы и всего мира.
Могут возникнуть такие неожиданности, с которыми уже невозможно справиться.
     Поэтому  я думаю, что  с  вашей стороны было бы правильно быстро идти к
признанию.  Но  необходимо  ясное  понимание  новой  ситуации, подтверждение
позиций Содружества и республик по важнейшим вопросам.
     Прощаясь,  Малруни от себя лично и "от  имени  всех канадцев" пригласил
меня  в  Канаду,  обещал  самое  теплое  гостеприимство, если бы  я  принял,
например,  предложение одного из университетов или исследовательских центров
или просто решил отдохнуть в Канаде.
     25 декабря состоялся разговор по телефону  с  президентом Бушем.  Я ему
сообщил,  что примерно через два часа сделаю заявление об уходе. Сказал, что
только  что  направил  ему прощальное письмо. Однако, мол, пользуюсь  сейчас
этим  звонком,  чтобы  еще  раз подтвердить, как высоко я  ценю  то, что нам
вместе  удалось  сделать  --  и  когда он  был  еще  вице-президентом,  и  в
особенности   когда   мы  оба  стали  президентами.  Выразил  надежду,   что
руководители  стран Содружества,  в  первую  очередь  России, понимают  свою
ответственность за  то,  чтобы  капитал,  накопленный  нами  в  эти  годы  в
советско-американских  и международных отношениях,  в  целом был сохранен  и
приумножен.
     Затем поделился размышлениями о сложившейся ситуации:
     -- По-прежнему убежден, что существование суверенных республик в рамках
Союза  позволило бы  быстрее решить  главные  проблемы. Но события  пошли по
другой колее, чем я рассчитывал и за что настойчиво выступал. Употреблю свои
возможности,  чтобы СНГ стало эффективным образованием. Главный здесь вопрос
-- создание механизмов  взаимодействия.  Ни  в Минске, ни  в Алма-Ате  этого
по-настоящему не сделано.
     Несомненно, Джордж, надо идти по пути признания государств СНГ. Но я бы
попросил иметь в виду следующее. Очень важно и для Европы, и для мира, чтобы
в  СНГ  не  обострились  противоречия.  Поэтому  важна   поддержка  СНГ  как
межгосударственного  образования, а не только его членов  в  отдельности. Не
дезинтеграцию, не разрушительные процессы, а сотрудничество -- вот  что надо
стимулировать, и это наша общая обязанность. На это я делаю акцент.
     Второй  акцент --  это  поддержка России. Нужно,  чтобы  и  США, и  ЕС,
международное сообщество общими усилиями поддержали  Россию. Она возьмет  на
себя главное  бремя  реформ.  Сейчас мы все -- и я, и, надеюсь,  ты,  как  и
другие  мои партнеры, -- должны  сделать  все  возможное,  чтобы  поддержать
Россию, которая взяла на себя главное бремя ускорения реформ в стране.
     Я  доволен договоренностью, которая достигнута в  Алма-Ате относительно
ядерного  и  стратегического  оружия. Надеюсь, что и по другим вопросам,  от
которых зависит  будущее Содружества,  в Минске  30  декабря  будут  приняты
решения,   способствующие   налаживанию   сотрудничества  и   взаимодействия
республик.
     У меня  на  столе лежит Указ Президента  СССР.  В связи с  прекращением
выполнения мной обязанностей  Верховного Главнокомандующего я передаю  право
на использование  ядерного оружия Президенту  Российской  Федерации.  Придаю
большое  значение   тому,  что  эта  сторона  дела  находится  под  надежным
контролем.  Как только я сделаю  свое  заявление  об уходе, Указ  вступит  в
действие. Так что  вы можете спокойно праздновать Рождество, спокойно  спать
этой ночью.
     Что  касается меня, то  я  не  собираюсь  прятаться  в  тайгу.  Я  буду
оставаться в политике, в общественной жизни. Мысль моя  состоит в том, чтобы
помочь налаживанию  процессов у  нас в стране, утверждению нового мышления в
мировой политике.
     Представители американской прессы  много раз  спрашивали  меня,  что  я
думаю  об  отношениях  с  тобой.  Хотел  бы  не  только через прессу,  но  и
непосредственно тебе  в  этот день  сказать,  что очень высоко оцениваю наше
сотрудничество,  партнерство,  дружбу.  Наши  роли  могут  меняться,  и  они
фактически изменятся. Но то, что  между нами сложилось и  совместно сделано,
останется навсегда.
     Вот что сказал мне на все это Джордж Буш:
     -- Хочу  заверить, что мы  сохраним заинтересованность  в ваших  делах.
Будем  очень стараться помочь, особенно Российской  республике,  учитывая те
проблемы,  с которыми  она  сейчас сталкивается  и которые могут обостриться
зимой.
     Я  очень  рад, что  ты  не  собираешься  "прятаться  в  тайгу",  будешь
продолжать политическую  и общественную деятельность. Уверен, что это пойдет
на пользу новому Содружеству.
     Я  написал  тебе  письмо, которое будет отправлено  сегодня.  В  нем  я
выражаю свое  убеждение,  что  сделанное тобой войдет  в  историю и  будущие
историки в полной мере оценят твои достижения.
     Я  с  удовлетворением  отмечаю то,  что ты сказал по  вопросу о ядерном
оружии. Этот вопрос имеет важнейшее  международное  значение. Я  приветствую
то, как  ты и руководители республик подошли  к  нему. Я также  отмечаю твои
слова о  том,  что передача права  применения  его  Ельцину осуществляется в
конституционных  рамках. Хочу заверить, что  мы  и впредь будем самым тесным
образом сотрудничать в этом важном вопросе.
     Теперь о  личном.  Я обратил  внимание  на  твои замечательные,  вполне
определенные  высказывания  об отношениях,  сложившихся  у тебя со мной  и с
Джимом  Бейкером.  Я  очень  ценю эти слова, они  в точности  отражают и мои
чувства.
     ...Надеюсь, что  наши дороги вскоре снова  сойдутся. Ты будешь желанным
гостем, мы рады  будем тебя принять -- после того как все уляжется, -- может
быть, здесь, в Кемп-Дэвиде.
     Мое дружеское отношение к тебе неизменно и по мере дальнейшего развития
событий будет таковым всегда. На этот счет не может быть никаких сомнений.
     Конечно, я буду  с должным  уважением,  открытостью и  позитивно  -- и,
надеюсь, на  прогрессивной  основе  --  строить отношения  с  руководителями
Российской  и других  республик. Мы будем вести дело  к признанию, с  полным
уважением суверенитета каждой республики. Будем работать с ними  по широкому
кругу вопросов.  Но это  никак  не повлияет  на мою  решимость  поддерживать
контакты с тобой,  прислушиваться к  твоим  соображениям уже  в  твоем новом
качестве, беречь нашу дружбу с  тобой и Раисой. Мы с  Барбарой очень дорожим
ею.
     Итак, в этот особый день  в  году, в  день  исторического  перепутья, я
салютую  тебе и благодарю  за  все, что  ты сделал  ради мира,  благодарю за
дружбу.
     -- Спасибо, Джордж, -- сказал я,  прощаясь. -- Я был  рад услышать, что
ты сказал,  -- очень теплые  слова  и очень важные мысли.  Желаю  тебе всего
доброго.
     Последним  из  иностранных  деятелей,  с  кем  я  говорил,  будучи  еще
Президентом,  был Ганс-Дитрих Геншер  -- министр  иностранных дел  Германии.
Меня обрадовал его звонок: значит, старая  дружба не  ржавеет, сказал я ему.
Вспомнили с ним  о том, что  нам удалось вместе сделать хорошего в эти годы,
-- и  для наших стран, для Германии, для  Европы. О том, как  от  встречи  к
встрече начиная с 1986 года нарастало  и укреплялось доверие  друг к  другу,
взаимопонимание,  накапливался  опыт  практического  взаимодействия. То, что
наработано, -- это не на одно  поколение вперед, согласились мы. И пусть те,
кто придет  после нас, попытаются доделывать начатое на благо народов  обеих
стран и всей Европы.
     Сказал  я  ему, как и Бушу, что в тайгу  не собираюсь, буду  заниматься
общественной  деятельностью,  содействовать  реализации  идей,  которыми  мы
руководствовались,  сближая   Восток   и  Запад,   уводя   обе  стороны   от
противостояния и "холодной войны".
     Геншер заверил меня,  что дружба остается, будет продолжение контактов,
обмен мнениями, тем более что бурный поток жизни не оставит нас без  хлопот.
Он благодарил меня за то, что было сделано для объединения Германии, сказал:
"Сердца и благодарность немцев навсегда останутся с Вами".
        Обращение к согражданам. Объявление об уходе

     25 декабря вечером,  в среду,  я выступил по телевидению с обращением к
согражданам и объявил  о том,  что  покидаю  пост Президента  СССР.  Кстати,
полностью его опубликовали только две газеты. Вот это обращение.
     "Дорогие соотечественники!  Сограждане! В силу сложившейся  ситуации  с
образованием   Содружества   Независимых   Государств   я   прекращаю   свою
деятельность   на   посту  Президента  СССР.   Принимаю   это   решение   по
принципиальным соображениям.
     Я  твердо выступал  за  самостоятельность,  независимость  народов,  за
суверенитет республик. Но одновременно и за сохранение союзного государства,
целостности страны.
     События пошли по другому пути. Возобладала линия на расчленение  страны
и разъединение государства, с чем я не могу согласиться.
     И после  Алма-Атинской встречи и принятых  там  решений моя  позиция на
этот счет не изменилась.
     Кроме того,  убежден, что решения  подобного масштаба  должны  были  бы
приниматься на основе народного волеизъявления.
     Тем не  менее  я  буду  делать  все, что  в  моих  возможностях,  чтобы
соглашения, которые  там подписаны, привели к реальному согласию в обществе,
облегчили бы выход из кризиса и процесс реформ.
     Выступая перед  вами последний раз  в качестве Президента СССР,  считаю
нужным высказать свою оценку пройденного с 1985 года пути.  Тем более что на
этот счет немало противоречивых, поверхностных необъективных суждений.
     Судьба  так  распорядилась, что, когда я оказался во главе государства,
уже было ясно,  что  со страной неладно. Всего  много:  земли, нефти и газа,
других природных богатств, да и умом и талантами Бог не обидел, а живем куда
хуже, чем в развитых странах, все больше отстаем от них.
     Причина   была   уже   видна   --    общество   задыхалось   в   тисках
командно-бюрократической  системы.  Обреченное обслуживать идеологию и нести
страшное бремя гонки вооружений, оно -- на пределе возможного.
     Все попытки  частичных реформ -- а  их  было немало -- терпели  неудачу
одна за другой. Страна теряла перспективу