. Так дальше жить было нельзя. Надо
было кардинально все менять.
     Вот почему  я  ни  разу не  пожалел,  что  не воспользовался должностью
генерального секретаря только для того, чтобы "поцарствовать" несколько лет.
Считал бы это безответственным и аморальным.
     Я понимал, что начинать реформы такого масштаба и в таком обществе, как
наше,  --  труднейшее и даже рискованное  дело.  Но и  сегодня я  убежден  в
исторической правоте  демократических  реформ,  которые начаты  весной  1985
года.
     Процесс  обновления  страны  и  коренных  перемен в  мировом сообществе
оказался  куда  более сложным, чем  можно было предположить. Однако то,  что
сделано, должно быть оценено по достоинству.
     Общество получило свободу, раскрепостилось политически и духовно. И это
--  самое главное завоевание, которое мы до конца еще  не осознали, и потому
что  еще не  научились пользоваться свободой. Тем не менее  проделана работа
исторической значимости:
     --  Ликвидирована  тоталитарная  система, лишившая  страну  возможности
давно стать благополучной и процветающей.
     --  Совершен прорыв на  пути демократических преобразований.  Реальными
стали    свободные   выборы,    свобода    печати,   религиозные    свободы,
представительные органы власти, многопартийность.
     --   Началось  движение   к   многоукладной   экономике,   утверждается
равноправие всех  форм  собственности.  В  рамках  земельной  реформы  стало
возрождаться  крестьянство, появилось фермерство,  миллионы  гектаров  земли
отдаются  сельским  жителям,   горожанам.  Узаконена  экономическая  свобода
производителя, и  начали набирать силу предпринимательство,  акционирование,
приватизация.
     --  Поворачивая экономику к  рынку,  важно помнить -- делается это ради
человека. В  это трудное  время все  должно быть сделано  для его социальной
защиты, особенно это касается стариков и детей.
     Мы живем в новом мире:
     --  Покончено  с  "холодной войной",  остановлена  гонка  вооружений  и
безумная  милитаризация страны, изуродовавшая  нашу  экономику, общественное
сознание и мораль. Снята угроза мировой войны.
     Еще раз хочу подчеркнуть, что в переходный  период  с моей стороны было
сделано все для сохранения надежного контроля над ядерным оружием.
     -- Мы открылись  миру, отказались  от  вмешательства в  чужие дела,  от
использования  войск  за   пределами  страны.   И  нам   ответили  доверием,
солидарностью и уважением.
     -- Мы стали одним  из  главных  оплотов  по  переустройству современной
цивилизации на мирных, демократических началах.
     --  Народы,   нации  получили  реальную  свободу  выбора  пути   своего
самоопределения. Поиски  демократического  реформирования многонационального
государства вывели нас к порогу заключения нового Союзного договора.
     Все эти изменения потребовали огромного напряжения, проходили в  острой
борьбе,  при нарастающем  сопротивлении сил старого, отжившего, реакционного
-- и  прежних партийно-государственных  структур, и хозяйственного аппарата,
да   и   наших  привычек,  идеологических  предрассудков,  уравнительной   и
иждивенческой  психологии.  Они наталкивались на нашу  нетерпимость,  низкий
уровень политической культуры,  боязнь перемен. Вот почему мы потеряли много
времени. Старая  система  рухнула до  того, как  успела заработать новая.  И
кризис общества еще больше обострился.
     Я знаю  о  недовольстве нынешней  тяжелой ситуацией,  об острой критике
властей на всех  уровнях и лично  моей  деятельности. Но еще  раз  хотел  бы
подчеркнуть: кардинальные перемены в такой  огромной стране, да еще с  таким
наследием, не могут пройти безболезненно, без трудностей и потрясений.
     Августовский  путч  довел  общий  кризис  до  предельной  черты.  Самое
губительное  в этом  кризисе  --  распад  государственности. И сегодня  меня
тревожит  потеря нашими  людьми  гражданства  великой  страны -- последствия
могут оказаться очень тяжелыми для всех.
     Жизненно важным мне представляется сохранить демократические завоевания
последних лет. Они выстраданы всей нашей историей, нашим трагическим опытом.
От них  нельзя  отказываться  ни при  каких  обстоятельствах и  ни под каким
предлогом. В противном случае все надежды на лучшее будут похоронены.
     Обо всем этом я говорю честно и прямо. Это мой моральный долг.
     Сегодня   хочу   выразить   признательность   всем  гражданам,  которые
поддержали политику  обновления, включились в осуществление  демократических
реформ.
     Я благодарен государственным,  политическим  и  общественным  деятелям,
миллионам людей за рубежом  -- тем, кто  понял наши  замыслы,  поддержал их,
пошел нам навстречу, на искреннее сотрудничество с нами.
     Я  покидаю свой пост с тревогой. Но и с надеждой, с верой в вас, в вашу
мудрость и силу духа. Мы -- наследники великой цивилизации, и сейчас от всех
и  каждого зависит, чтобы она  возродилась  к  новой современной и достойной
жизни.
     Хочу  от всей  души поблагодарить тех,  кто в эти годы  вместе  со мной
стоял за  правое и  доброе  дело.  Наверняка  каких-то  ошибок можно было бы
избежать, многое сделать лучше. Но я уверен, что раньше или позже наши общие
усилия дадут плоды, наши народы  будут жить в процветающем и демократическом
обществе.
     Желаю всем вам всего самого доброго".
        Передача "ядерной кнопки"

     Сразу же  после  этого обращения и краткой пресс-конференции состоялась
церемония передачи так называемой  "ядерной кнопки".  Б. Н. Ельцин отказался
прийти  на  этот акт огромного государственного и мирового значения, хотя об
этом мы заранее с ним договорились и определили формат акции. Мне  передали,
что Президент  России  недоволен моим выступлением, возмущен  и отказывается
прибыть, как  мы условились,  в назначенное время. Предлагает встретиться "в
нейтральном месте" (?).
     Пришли  ко мне маршал Е.  И. Шапошников  и офицеры, которые  технически
обслуживают систему ядерных команд.
     Никаких других процедур проводов  Президента СССР,  как  это  принято в
цивилизованных  государствах,  не было. Ни один  из  президентов  суверенных
государств  --  бывших республик  СССР,  хотя  с  большинством из  них  меня
связывали многолетние  близкие, товарищеские отношения, не счел возможным не
только приехать в эти дни в Москву, но и не позвонил мне.
     Б.Н. Ельцин  же очень  торопился... Некорректно, неточно по фактической
стороне и  в довольно грубой  форме информировал журналистов о нашей  с  ним
встрече 23 декабря. Затем последовали и другие шаги,  оставившие не только у
меня, но и у общественности неприятное ощущение.
     В эти последние дни в Кремле и в тот вечер рядом были самые близкие мне
сотрудники и друзья,  которые разделяли со  мной  все огромное напряжение  и
драматизм  последних  месяцев президентства.  А  также  журналисты,  наши  и
иностранные.  Они  проявили подлинное  понимание  значимости  происходящего.
Многие "дежурили"  в  Кремле чуть ли  не  сутками. И ими  двигал  не  только
профессиональный  интерес,  но  и  искренние  чувства.  Я  это очень  сильно
ощутил... тем  более  что  с некоторыми  из них  бывали у  меня  в прошлом и
конфликты.
        Прием для журналистов

     Учитывая  желание журналистов пообщаться, поговорить в открытой манере,
уже  без  всякой  скидки на официальное мое положение, я согласился  с идеей
Андрея Грачева --  устроить для них  "прощальный" прием. Это мы  и сделали в
гостинице  "Октябрьская"  26-го  вечером.  Ответам  на  вопросы  --  а   это
продолжалось в течение двух часов -- предшествовало мое краткое выступление.
     Вот запись того, что я тогда сказал:
     "Сейчас надо отодвинуть в сторону все политические привязанности, может
быть, даже  разногласия. Самый высокий  приоритет  -- помочь стране  двинуть
реформы.
     Это главное. Я и моих коллег приглашал к этому -- прежде всего  тех, на
ком  лежит бремя  государственной ответственности.  Колебания надо  оставить
позади  и  идти решительно, но, конечно,  взвешенно,  рассчитывая  шаги и их
последовательность. Это касается и наших зарубежных партнеров, поскольку то,
что здесь будет происходить  в ближайшие месяцы, определит,  как пойдет весь
мировой  процесс.  Мы  хотим, чтобы курс преобразований  сохранялся.  Хотим,
чтобы  реформы продолжались,  чтобы демократия  укреплялась.  Все это не так
просто  в реальном контексте бытия. И  поэтому я просил бы наших  зарубежных
партнеров помочь поддержать страну,  может, даже переступить через что-то...
ибо  цена  очень  велика  для  всех. На  первое  место ставлю  необходимость
поддержать реально  --  не  только  политически,  а  и во всех отношениях --
Россию.  Роль  ее  будет  очень  велика  и ответственна.  Потребуется  много
мужества,   выдержки,  маневра,   нестандартных   решений,   чтобы   реформы
состоялись.  А  все  мы хотим, чтобы они  состоялись. И  если  вы улавливали
раньше в моих  ответах на  ваши  прежние  вопросы что-то  такое,  что  может
казаться  различием в позициях, то не  об этом сейчас забота. В  главном,  в
основном различий нет.  И приоритет отдать сейчас  надо этому главному. Если
руководство России, ее Президент потерпят  неудачу на этом этапе реформ,  то
мы все  потерпим  неудачу. Это должно быть абсолютно ясно.  Для меня  это  и
теоретически, и политически очевидно.
     Чем я буду заниматься? Сейчас, в ближайшее две недели, я "исчезну". Ну,
не  физически  (смех)... просто  надо прийти в  себя. Решения  приняты,  все
сформулировано, и я думаю, логично обозначить разрыв -- концов и начал. Я не
хотел бы быть навязчивым: вы знаете -- для меня вопрос морали всегда превыше
всего. Может быть, пока и не удалось совсем совместить политику и мораль. Ну
что ж! Начало, во всяком случае,  положено.  Процесс  тут  не простой. Науку
легче совместить с политикой, а мораль и политика  --  это, скажем так, вещи
капризные по отношению друг к другу.
     Так  вот,  исходя из  этого,  намерения и планы  большие.  Идут  разные
разговоры, не возглавит ли Горбачев оппозицию? Какая-то из наших газет так и
написала:  Горбачев,  мол, может себя реализовать, только если он  возглавит
оппозицию.  А  я  задаю вопрос:  против  кого?  Против  какого курса,  какой
политической  линии? Нет, у нас  был разговор с Ельциным. Примерно на втором
или третьем часу этого разговора к  нам присоединился  Александр  Николаевич
Яковлев. Мы беседовали в тот день восемь или девять часов. Это была беседа о
многом. Но прежде всего  -- об Алма-Ате.  Я многое хотел прояснить для себя.
Это был необходимый  разговор. Отвечая  на соответствующий вопрос Президента
Ельцина,  я  сказал,  что   до  тех  пор,  пока  руководство   России  будет
придерживаться курса на демократические преобразования и реформы, оно  может
рассчитывать не только на поддержку, но и на защиту. Все, чем располагаю я и
те, кто останется со мной сотрудничать, будет использовано именно для этого.
Ну а если дело пойдет иначе и возникнет другая ситуация, тогда будут оценка,
анализ  и,  естественно,  реакция.  Но я надеюсь на  продолжение  реформ.  И
значит, никакими оппозиционными делами я не мыслю заниматься. Наоборот, надо
и внутри  и извне, используя соответствующие возможности, помогать, особенно
на этом решающем этапе, продвижению реформ вперед.
     Самое опасное, что могло  бы произойти сейчас в обществе и что бы имело
самые  тяжелые последствия,  --  это наша всесоюзная или  вселенская  драка.
Этого нельзя допустить. Общество устало. Оно готово возненавидеть политиков.
Оно  уже   склонно  ненавидеть  даже  все  то  огромное,  что  действительно
достигнуто в ходе перестройки. Потому что очень тяжела повседневная жизнь. И
надо  скорее через реформы  освободить  людей от  излишних тягот.  Тогда они
оценят по-настоящему все, что сделано за последние годы. Я в этом уверен. Не
такие  уж  наши люди  неблагодарные.  Я опять  получаю  по  тысяче  писем  и
телеграмм в день.  Идет и сочувствие,  и поддержка. Придет понимание, придет
осознание того, что сделано  за эти годы. Но нельзя допустить драки. Нельзя.
Это было бы просто  преступно, учитывая условия, в  которых живет сейчас наш
человек. Он перегружен проблемами.
     А  по  большому  счету у  меня расхождений  с направленностью реформ  и
демократических преобразований в России нет.
     Другое дело,  что я был против и сейчас против, чтобы пойти с ножницами
по  карте  нашей  страны,   по  этой  огромной  общности.   Перераспределять
полномочия,  власть,  права -- да, но не  расходиться.  И,  с  точки  зрения
конкретных  задач,  тактических   задач  в  области  экономики,   социальной
политики,  финансов,   полагал,  что  союзное  государство   с  эффективными
механизмами  более  необходимо и оправданно, чем  нечто непонятное. Но  долг
каждого патриота -- помогать тому, что  стало реальным  процессом. Пусть это
будут шаги к согласию.  Выбирать надо,  думая о народе, о жизни -- реальной,
сегодняшней.
     Ну вот, пожалуй, самое главное.
     Теперь я вас хочу поблагодарить за  то, что вы проявили не так уж много
злости по  отношению ко мне за эти  годы и сказали  мне много и  ценного.  Я
благодарю вас за  это.  Я понимаю свое  место, вижу роль, которую мне выпало
сыграть.  Я ее  оцениваю не менее критично, чем,  может быть, вы. Но, как  и
вчера, всегда  буду защищать тот выбор,  который  сделал.  В этом  смысле  я
непоколебим.  И  что бы ни  происходило,  остаюсь  верным этому  выбору. Это
рубеж. Дальше,  думаю, проще  будет. А может быть, и сложнее.  Увидим. Жизнь
покажет".
     На вопрос одного из журналистов, как реагирует мать Михаила  Сергеевича
на  происшедшее,  я  сказал: "Она давно  мне  говорит:  "Бросай ты это  все,
приезжай к нам". Я ей сегодня собираюсь звонить. Что она скажет? Я уверен --
то же  самое, даже, может  быть:  "Слава Богу, что так произошло: отдохнешь,
придешь в себя".
     Итальянский  журналист произнес  горячую  речь  с высокой  оценкой моей
деятельности в  прошлом.  Я  его  поблагодарил,  но заметил:  вся  Ваша речь
обращена только в прошлое. А я думаю, что самые важные события еще впереди.
     Сразу же после моего обращения по телевидению  в связи с уходом с поста
ко  мне  пошел поток писем от граждан, сначала к Новому году, к Рождеству, а
потом  и без этих  предлогов. Письма продолжают поступать,  их  тысячи, едва
успеваю   читать.  Одни  просто  шлют  пожелания,  выражают  добрые  чувства
поддержки    и    солидарности.   Многие   делятся   своими   размышлениями,
переживаниями,  мыслями   о  годах   перестройки,   о  будущем.  Есть  целые
аналитические трактаты с глубокими соображениями и выводами.
     Все это  укрепляет  в убеждении, что, как  бы там  ни было, перестройка
состоялась.  Душевное и интеллектуальное раскрепощение людей стало фактом, и
свобода духа будет сильно работать на дальнейшее преобразование общества.
     Прежде чем покинуть Кремль, я направил письма государственным деятелям,
с   которыми  у   меня  сложились   отношения   доверия,  партнерства,  даже
по-человечески дружеские,  и в сотрудничестве с которыми много  было сделано
для  улучшения   международного   климата,  формирования  новой,  позитивной
тенденции в мировом развитии.
        "ЕГО ПРЕВОСХОДИТЕЛЬСТВУ

        ДЖОРДЖУ БУШУ, ПРЕЗИДЕНТУ

        СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ АМЕРИКИ,

        И ГОСПОЖЕ БУШ

     Дорогой Джордж!
     Сегодня, когда я заканчиваю  выполнение обязанностей  Президента  СССР,
хочу поделиться некоторыми мыслями и чувствами.
     Скажу  откровенно: это  сложные  переживания.  В них  немало  тревоги и
беспокойства за  судьбу страны,  единство которой я стремился  сохранить,  а
вместе с этим и будущее новых международных отношений, строительству которых
мы  вместе  отдавали  столько   сил.  Многое   теперь  будет   зависеть   от
жизнеспособности Содружества.
     Я очень хочу верить, что демократические завоевания последних лет будут
спасены, что народы моей страны пойдут вместе на основе Содружества.
     Мы с тобой  не раз в  трудных обстоятельствах действовали решительно  и
ответственно, чтобы  удержать развитие событий в правильном русле. В будущем
тоже возможны крутые повороты, и я рассчитываю,  что  взвешенность, разумный
выбор не изменят тебе ни при каких обстоятельствах.
     Я буду помогать тем, кто взял сейчас на свои плечи груз ответственности
за дело  реформы, демократических  преобразований. Но  в поддержке и  помощи
нуждается  сейчас  прежде  всего  Россия,  именно  в  России  самое  тяжелое
экономическое положение. А все зависит от нее.
     Уверен, что у партнерства США с Россией, с другими новыми государствами
есть будущее. Мы  с тобой заложили хорошие основы для развития  отношений на
основах доверия и солидарности, понимания высокой ответственности перед всем
миром.
     Наша  личная  дружба,  сложившаяся в  ходе  совместной  большой работы,
надеюсь, сохранится.
     Мы  с  Раисой храним самые  теплые воспоминания о встречах  с Барбарой,
испытываем к  ней чувства сердечной симпатии и уважения. Просим передать  ей
наши наилучшие пожелания. Были бы рады новым встречам с вами обоими.
     Всего доброго".

        "ЕГО ПРЕВОСХОДИТЕЛЬСТВУ

        ГОСПОДИНУ ГЕЛЬМУТУ КОЛЮ,

        ФЕДЕРАЛЬНОМУ КАНЦЛЕРУ

        ФЕДЕРАТИВНОЙ РЕСПУБЛИКИ

        ГЕРМАНИЯ, И ГОСПОЖЕ КОЛЬ

     Дорогой Гельмут!
     Я оставляю пост Президента СССР.
     И  хотя  события  пошли  не так, как я  считал  правильным  и  наиболее
целесообразным,  не теряю надежды на конечный  успех дела, которое  я  начал
шесть  лет  назад,  что  Россия  и  другие  государства,  вошедшие  в  новое
Содружество, превратятся в современные демократические страны.
     В этот  нелегкий для меня момент я  обращаюсь мысленно к  тому,  что мы
сделали  с  тобой  вместе. Объединение Германии --  это  крупнейшее  событие
мировой истории и новой мировой политики. И то, что мы больше, чем кто-либо,
способствовали этому, останется, надеюсь, в памяти народов.
     Хочу, чтобы российско-германские отношения  успешно  развивались на том
фундаменте, который мы вместе заложили в Большом Договоре.
     От всего  сердца  желаем  мы  с  Раисой  Хеннелоре,  всей  твоей  семье
здоровья, благополучия и счастья".

        "ЕГО ПРЕВОСХОДИТЕЛЬСТВУ

        ГОСПОДИНУ ФРАНСУА МИТТЕРАНУ,

        ПРЕЗИДЕНТУ ФРАНЦУЗСКОЙ РЕСПУБЛИКИ,

        И ГОСПОЖЕ МИТТЕРАН

     Дорогой господин Президент!
     История нашей страны вступила в новый этап.  Можно по-разному оценивать
возникшую реальность и  ее  перспективы. Но есть вещи неизменные. Это прежде
всего  все  то, что определяет благополучие людей как во внутреннем, так и в
международном плане.
     К  числу  постоянных  величин  международных  отношений  я  бы  отнес и
отношения между нашими  двумя странами.  Надеюсь,что  такое положение  вещей
сохранится  и впредь. Вспоминая наши с Вами беседы, думаю,  что нам  удалось
немало сделать для этого.
     Россию,  другие  государства,  входящие в  СНГ, ждут непростые времена.
Ситуация  взрывоопасна.  Буду  стремиться  не  допустить  новых  потрясений,
охлократии. Главное -- удержать страну на эволюционном, демократическом пути
развития. Помочь удержать положение может зарубежная помощь.
     Привет и самые теплые пожелания Даниэль от меня и Раисы".

        "ЕГО ПРЕВОСХОДИТЕЛЬСТВУ

        ГОСПОДИНУ ДЖОНУ МЕЙДЖОРУ,

        ПРЕМЬЕР-МИНИСТРУ СОЕДИНЕННОГО

        КОРОЛЕВСТВА ВЕЛИКОБРИТАНИИ И

        СЕВЕРНОЙ ИРЛАНДИИ, И ГОСПОЖЕ МЕЙДЖОР

     Дорогой Джон!
     Я сейчас заканчиваю  работу над заявлением,  о котором шла речь в нашем
телефонном разговоре.  Вдогонку  этому  разговору  хотелось бы  сказать  еще
несколько слов тебе как политику, как человеку, другу.
     В  свое время, когда мы начинали преобразования в  нашей стране, на них
нелегко  было  решиться,  даже  не  зная,  какими  тяжелыми  и  болезненными
явлениями они  будут сопровождаться. Потребовалось мужество для того,  чтобы
на