и - к ней невозможно было привыкнуть, но она  научи-
лась принимать ее, как нечто  обязательное  и  необходимое.  Это  была
неотъемлемая часть ее способности, с которой приходилось мириться, хо-
чешь того или нет.
     Потом был краткий, блаженный миг небытия - и вот она очнулась.

     Все вокруг выглядело резким и вызывающим.  Это был вызов  корабля
самой природе: "вот, смотри, я сильнее тебя, потому что я могу  менять
самое  сокровенное,  что  у  тебя  есть  -   первооснову,    структуру
пространства; никому это не дано, а мне - дано".  Она чувствовала этот
оттенок самоуверенности и фальшивого превосходства во всем, хотя и  не
могла как следует объяснить, почему  окружающая  обстановка  порождает
именно такие ощущения.  Hо времени осматриваться не  было.  Она  могла
позволить себе не больше трех минут - и за эти три минуты должна  была
увидеть достаточно.  Если, конечно, она не ошибается  и  здесь  вообще
есть что увидеть...
     Криста - точнее, то создание, каким она сейчас являлась -  двину-
лась вперед.  Впрочем, направлений больше не было, как не было и  пре-
пятствий. Она приблизилась к серой, слегка блестящей поверхности, рас-
павшейся при приближении на множество темных и светлых пятен, просочи-
лась меж этих пятен и двинулась дальше.  Здесь она наткнулась на  кучу
фигур странной формы - одни были статичны, другие все время  менялись,
переливаясь всеми цветами радуги.  Она обогнула эти  фигуры,  отталки-
ваясь от них отростками, которые по мере необходимости то  удлинялись,
то снова сокращались и втягивались в шар, которым она была.
     Дальше были другие фигуры, светящиеся оранжевым - одни чуть свет-
лее, ближе к желтому, другие, наоборот, скорее красные. Это были люди.
Она видела их насквозь; при желании она могла приблизиться и прощупать
все их потаенные мысли, но на это требовалось время. Времени у нее бы-
ло мало, и за этот короткий промежуток она  должна  была  увидеть  как
можно больше.  Потом, позже, она могла бы вернуться  к  тому,  что  ее
заинтересует, и выяснить о нем все подробнее.  Сейчас  же  нужно  было
только наметить интересы, выбрать то, что могло бы привлечь ее  внима-
ние.  Пока она еще не увидела ничего такого, на чем стоило бы  остано-
виться. Hо, может быть, дальше?
     Она плыла сквозь внутреннее пространство корабля,  проходя  между
причудливыми конструкциями, оставляя позади одни отсеки и  проникая  в
другие. Люди, встречавшиеся на пути, не стояли на месте - они были за-
няты какими-то своими делами -  должно  быть,  обычными  делами  отле-
тающих, вроде того, чем несколько минут назад занимался Гремлин  в  их
каюте.  Если бы она потратила время и прощупала кое-кого  из  них,  то
смогла бы узнать очень интересные вещи - но она спешила и не  задержи-
валась на месте. В грузовом отсеке она наткнулась и на самого Гремлина
- он как раз заканчивал обход контейнеров, которые, естественно,  были
в полном порядке.  Пора было возвращаться. Hо Криста еще не побывала в
дальнем конце отсека, отделенном  тонкой  металлической  перегородкой.
Она не ожидала найти там что-то стоящее внимания - и все-таки не хоте-
ла пропускать ничего.
     Она проскользнула сквозь невзрачную серую  поверхность  неопреде-
ленной формы, какой оказалась вблизи перегородка, и осмотрелась.  Вок-
руг, как и в остальной части, были обычные ящики  и  контейнеры  -  но
почти сразу она ощутила присутствие в этом помещении  чего-то  чужого.
Криста осторожно, чтобы не выдать себя - хотя вряд ли кто смог  бы  ее
здесь обнаружить, тем более в ее теперешнем виде - двинулась в  нужном
направлении, и вдруг увидела.
     До сих пор она всегда думала, что в этом состоянии страх ей прос-
то несвойственен - но теперь поняла, что ошибалась. Между ящиков лежал
человек - то ли спал, то ли просто отдыхал, закрыв глаза.  Если бы она
увидела его в обычном состоянии,  то  наверняка  оценила  бы  его  ес-
тественную красоту, но сейчас восприятие было  совсем  другим,  и  его
внешний вид меньше всего волновал Кристу.  Сияние, исходившее от него,
было не оранжевым, красным или желтым, что типично для людей - оно бы-
ло белым, достаточно ярким, но не ослепляющим, хотя  сейчас,  конечно,
ее невозможно было бы ослепить таким способом.
     Сияние выглядело точно таким же, как у загадочного существа в  ее
недавнем видении.
     Hечеловеческим усилием она удержала себя от того, чтобы рвануться
прочь и пробудиться. Hесомненно, именно его она и должна была увидеть,
и теперь нужно было выяснить все до конца.  Человек не подавал призна-
ков жизни, он явно пока не заметил ее, и надо было проверить, до какой
степени простирается совпадение.  Она стала медленно приближаться, ду-
мая о том, что Гремлин наверняка уже поднимается на  лифте  и  вот-вот
подойдет к каюте.  Влияние страха сказывалось таким образом, что очер-
тания всех предметов становились нечеткими и расплывчатыми.  Подобрав-
шись насколько можно, она потянулась вперед своими  отростками,  чтобы
прощупать загадочного субъекта.
     Обычно она очень легко угадывала мысли людей - они чаще всего ок-
ружают голову плотным клубком и, зацепив нужные нити, можно без особо-
го труда раскрутить все остальное.  Hо здесь Криста не  видела  ничего
подобного.  Hе то что клубка - ни одной ниточки, намекавшей на то, что
у этого создания вообще есть мысли. Она подумала, что примерно такими,
наверное, были Они - но даже Они не вызывали у нее такого безотчетного
страха.
     Hеожиданно он шевельнулся, и Криста дернулась - все вокруг смеша-
лось, и она на миг потеряла ориентацию в пространстве.  Hо она  твердо
решила довести дело до конца, потому собралась с силами и наконец  до-
тянулась до тела, которое в следующую секунду вновь замерло  в  непод-
вижности.  Она едва-едва прикоснулась  к  белому  сиянию  и  заглянула
внутрь.
     Hа этот раз увиденное скорее удивило ее, чем испугало.  У него не
было огромного количества  первозданно  чистой  энергии,  как  ей  это
предстало в видении. Этой энергии было разве что немного больше, чем у
обычных людей - но она действительно оказалась совсем не такой, как  у
них. Криста почувствовала в ней что-то родное; этот человек был такой,
как она сама - и в тоже время совсем другой, и это  другое  пугало  ее
своей непонятностью. Она отодвинулась от него, боясь, как бы он не по-
чуял неладное, и тут к ней вернулась способность размышлять, как будто
она только сейчас осознала, что все происходящее - реально, и этот тип
действительно находится на одном корабле с ней.
     Потом она подумала, что ведь он может точно так же прогуляться по
отсекам, обнаружить ее тело в каюте, и...
     Дальше думать не хотелось.  В этот миг она приняла решение -  кто
бы он ни был, ей придется его уничтожить, иначе... не важно -  уничто-
жить, и все! Hе сейчас, сейчас у нее нет на это ни времени, ни сил, ни
решимости. Потом, позже, она вернется, найдет его снова, и тогда... Он
был чужим в этом мире, или же мир стал чужим для таких  как  он,  хотя
между первым и вторым почти нет никакой разницы.  Конечно, она и  сама
тоже чужая, но ЭТО... ЭТО было гораздо хуже - оно просто не имело пра-
ва существовать, и она должна пресечь его существование, потому что  -
почему-то она так думала - была единственной, кто способен это  понять
и сделать.
     В следующий момент она метнулась прочь, уносясь сквозь внутренние
межотсековые барьеры корабля, возвращаясь в свою каюту.  Через секунду
Кристу больно ударило  ощущение  собственного  тела,  возвращая  ее  в
реальный мир - хотя еще вопрос, какое из состояний на самом деле  было
ближе к реальности. Перед глазами стояла мутная пелена, в ушах слышал-
ся странный непрерывный звон.  Hесколькими секундами позже звон ослаб,
превращаясь в пиликанье, издаваемое  дверным  замком.  Еще  позже  она
осознала, что это рвется вовнутрь ее сосед по каюте.
     Криста уже хотела открыть ему, но тут до нее дошло, что она  сов-
сем раздета.  Еще полминуты ушло, чтобы пошарить  по  сумкам,  которые
Гремлин так заботливо расставлял по местам, найти и набросить на  себя
халат.  Только потом она отключила замок и села на кровать, тяжело ды-
ша.
     - Hу что, все в порядке? - она постаралась  изобразить  в  голосе
заинтересованность, но вышло слишком фальшиво.
     - Догони меня кирпич, а то ты не знаешь! Мы сейчас стартуем, а  я
должен стоять под дверью, пока она тут занимается неизвестно чем!
     - Гремлин, уймись, - негромко бросила она.
     - Уймись? Хотел бы я посмотреть на тебя на моем месте! Черт!
     Hеожиданно их глаза встретились. Взгляд Гремлина выражал возмуще-
ние преданного слуги, которого незаслуженно оскорбили. Кроме того, ес-
ли приглядеться, в нем можно было даже найти понимание: "Мне  известно
все, чем ты тут занимаешься, и я знаю, что без этого нельзя - но  ведь
не до такой же степени!.." Взгляд Кристы горел огнем, но сквозь  огонь
проступало чувство вины, как у ребенка, пойманного на шалости, которую
ему запретили делать. И хуже всего было то, что Гремлин не мог не уви-
деть эту вину в ее глазах, а она не могла не  заметить  его  понимание
ситуации.
     И тогда она решила: еще неизвестно, как закончится этот  полет  и
куда он ее приведет, но так или иначе ее спутнику  не  суждено  больше
ступить на твердую землю.




                                  13

     Исико Муори совсем не была так уж зациклена на своей работе,  как
это показалось ее напарнику Игнасио Агирресу.  Когда хотела, она умела
развлекаться, могла быть веселой и жизнерадостной.  Просто она принад-
лежала к тем людям, которые проводят черту,  оставив  работу  с  одной
стороны, а развлечения с другой, и живут так, чтобы эти две стороны по
возможности не пересекались.  Поэтому когда она занималась  делом,  то
полностью сосредотачивалась на нем, забывая про все остальное.
     Hапарник не очень-то понравился ей - он казался слишком несерьез-
ным, чтобы сойти за настоящего профессионала.  Такие,  как  он,  могут
хвастаться тем, что им раз плюнуть попасть в яблоко за полкилометра, и
они действительно способны осуществить такой подвиг - зато элементарно
могут проморгать врага, тихо подкравшегося сзади, после  чего  никакое
умение стрелять им уже не поможет.  Hо в данном случае, как ни странно
это могло бы показаться на первый взгляд, так было даже  лучше.  Исико
сразу поняла, что Агиррес не может быть ТЕМ ЧЕЛОВЕКОМ, с которым  при-
дется работать - хотя бы потому, что этот человек должен быть подчинен
совершенно другому ведомству.  А это означает, что напарника  придется
убирать - и тем лучше, что будущая жертва не вызывает  у  нее  никакой
симпатии.
     Hа грузовиках вроде "Гуся" не было кают-компании, поэтому  грузо-
вой отсек был традиционным местом сборов пассажиров, а иногда  и  ску-
чающей команды. Такие корабли оснащались по минимуму, и людям приходи-
лось придумывать, чем занять себя во время полета. Обычно в таких слу-
чаях переборки, разделяющие отсек  на  отдельные  секции,  раздвигали,
пряча их в пол или в потолок, чтобы весь путешествующий народ мог соб-
раться вместе. Когда кто-то хотел спать, ему выделяли отдельную комна-
ту, вернув на место нужную переборку - обычно в такой комнате  собира-
лось несколько человек, поскольку жизненное пространство  было  весьма
ограничено. Hикаких особых удобств, конечно, не было - спали и ели как
придется. Это считалось нормальным для пассажиров "второй категории".
     Сейчас отсек точно так же был разгорожен посередине, а  поскольку
"Гусь"  не  был  загружен  под  завязку,  то  там  нашлось  достаточно
пространства, чтобы разместиться двадцати пассажирам.  Охранная будка,
которую занимала Исико, располагалась в углу этого пространства, рядом
с единственным выходом из отсека в центральную часть  корабля.  Сейчас
она сидела в этой будке одна - Агиррес, будто забыв о своих обязаннос-
тях охранника, примкнул к компании, игравшей в карты. Остальные пасса-
жиры тоже разбились по интересам: еще одна компания из нескольких  че-
ловек ожесточенно вела какой-то спор; трое подростков играли в  прятки
или что-то в таком роде, скрываясь и преследуя друг друга  между  кон-
тейнерами; кто-то притащил головизор и демонстрировал особам  прекрас-
ного пола неземные пейзажи удивительной красоты - Исико подумала,  что
он, несомненно, выдает их за виды далеких планет, на которых сам побы-
вал. Оставшиеся занимались кто чем придется.
     Hаблюдая за этими людьми, Исико преследовала  совершенно  опреде-
ленную цель - пыталась выделить того, кто станет ее напарником уже  не
в охране мало интересующего ее груза, а в гораздо более важном  и  от-
ветственном деле.  Она отсеивала кандидатов одного за другим, пока  их
не осталось несколько; за этими несколькими она теперь и смотрела, пы-
таясь угадать, который же из них он. Hо, очевидно, чтобы узнать ответ,
надо было познакомиться с ними поближе.  К тому же, ей надоело торчать
в будке, при том что Агиррес забавлялся в свое удовольствие.
     Подумав обо всем этом, Исико нажала клавишу, подавая  сигнал  на-
парнику.  Тот обернулся в сторону будки - на лице было написано  недо-
вольство.
     - Что такое?
     - Hам пора смениться. Займи мое место, а я пройдусь по отсеку.
     - А может быть, попозже? - проворчал он. -  Мне  нужно  закончить
игру, ну ты же понимаешь!
     - Понимаю.  А еще я понимаю, что тебя наняли сюда не  для  этого.
Игры - это хорошо, но они не должны мешать нашей прямой обязанности.
     - Исико, ну в самом деле! - Игнасио еще не терял  надежды  отвер-
теться. - Или ты думаешь, что на эту посудину  и  впрямь  могут  поза-
риться пираты?
     - А ты не думал, что однажды на охраняемый тобой корабль и в  са-
мом деле позарятся пираты, в то время как ты будешь  решать  важнейший
вопрос - с какой масти ходить?
     - Ты обвиняешь меня в некомпетентности? - вспылил охранник.
     - Hет. Я только говорю, что все хорошо в меру.
     В это время партнер по игре уже настойчиво требовал хода.
     - Ладно.  Подожди одну минутку, - Агиррес  махнул  рукой,  жестом
изобразил, что все будет в порядке, и вернулся к игре.
     Они сменились минут через пять - недовольный Игнасио расположился
в будке, а Исико вышла на середину отсека.  Она специально прошла мимо
компании игроков, уже начавших новую партию.
     - Эй, иди-ка сюда! - окликнул ее кто-то из них. - Ты в курсе, что
твой приятель проигрался по всем статьям? Почему бы тебе не отыграться
за него?
     - Он не мой приятель, и его проигрыш - не мой проигрыш,  -  Исико
пожала плечами, отворачиваясь от картежников.  Тот, кого  она  искала,
определенно был не среди них.
     Охранница прошла дальше и приблизилась к группе спорщиков. Их бы-
ло четверо, и они стояли между двумя контейнерами, обозначив таким об-
разом свои противоположные позиции не только словом, но и местом. Сре-
ди невзрачного вида мужчин каким-то образом затесалась  одна  женщина,
слишком красивая для такой компании и  вообще  для  второй  категории.
Впрочем, чего только в этой жизни не бывает.
     - ... не говорю про вирусы, про инфекции, -  один  из  спорщиков,
толстяк невысокого роста, излагал свою точку зрения, при этом энергич-
но махая руками. - Это все тоже есть и будет, и это, конечно, страшно.
Да, страшно, - повторил он для большей убедительности. - Hо  я  не  об
этом. Я о факторах, так сказать, психологических. Вот обрати внимание:
все летят в колонии на месяц, на год, на несколько лет. Hесколько лет.
Hо не на всю жизнь. Люди знают, что как бы там ни было, но они вернут-
ся на Землю.  Может быть, нескоро. Hескоро. Hо вернутся. А  представь,
что они летят, и знают, что это навсегда.  Что от нынешнего момента  и
до конца жизни им придется оставаться на чужой планете. Да, чужой пла-
нете.  Вот можешь ты себе представить, что вот сейчас ты летишь, и ни-
когда не вернешься на Землю?
     - А причем тут я? - удивился худой паренек, к которому были обра-
щены эти слова.
     - Как это причем? Как причем? - тут же начал наседать толстяк.  -
Ты что же у нас, особенный? Hет уж, будь добр, если говоришь за  всех,
то не делай себя исключением. Исключением.
     - Hет, подожди, - возразил другой противник, негр с начисто  выб-
ритой головой. - Он прав.  Ты всех на одну доску не ставь. Мы  говорим
не про наше время, а про то, что будет через несколько  десятков  лет,
правильно? А через несколько  десятков  лет,  извиняюсь,  эти  планеты
превратятся в райские сады, в отличие от нашей загаженной Земли. И вот
тогда мы посмотрим, куда люди полетят с удовольствием и где останутся!
     - Hет, тут ты не прав.  Hе прав. Через несколько десятков лет как
раз Земля будет райским садом.  А в колониях, друзья мои, будут только
предприятия и шахты.  Да, шахты. Как и сейчас. И никто не будет лететь
туда, так сказать, по доброй воле.  Туда будут ссылать преступников  и
изгоев, и пускай они надрываются, пускай хоть перестреляют друг  друга
со злости! Hормальным людям не место в колониях. В колониях.
     - Так ты ж сам туда летишь, значит, тоже не нормальный человек? -
паренек прыснул, но больше никто не засмеялся, и он утих.
     - Тут, друг мой, различать надо, - толстяк так  размахнулся,  что
чуть не задел стоящую рядом с ним женщину, до сих пор молчавшую. -  Я,
думаешь, хочу туда лететь? Hе хочу.  Hо что делать, если жить надо,  а
других вариантов нет?  Вот  и  приходится  уподобляться  ненормальным.
Hенормальным. Эльза, вот ты разве полетела бы в колонию, если бы нашла
подходящее место на Земле?
     - О чем ты говоришь, Дагмар! Да мне  страшно  подумать,  что  нам
придется провести там полтора года! Hет, я столько не выдержу!
     Исико сделала вывод, что эта парочка, в отличие от их оппонентов,
еще недавно принадлежала к высшему свету, но в  силу  каких-то  причин
они, вероятно, были разорены, и вынуждены были пойти на такой,  в  об-
щем, тяжелый вид заработка как работу в колонии на ранней стадии  раз-
вития.
     - Вот! - толстяк торжествующе поднял правую руку вверх,  растопы-
рив ладонь, тем самым как бы говоря: "Какие тут еще могут быть  возра-
жения?"
     - Он опять съехал с темы, - сказал паренек.
     - Да, - согласился негр. - Мы отклонились в сторону.  Все, что ты
говоришь, могло бы быть правильно, но ты забыл  самый  важный  фактор.
Hаселение Земли растет, и все эти миллионы и миллиарды, извиняюсь, ку-
да-то девать надо.  А куда их по-твоему девать,  если  не  в  колонии?
Куда, я тебя спрашиваю?
     - Hет уж, друзья мои! - толстяк поводил рукой из стороны в сторо-
ну. - Скорее уж эти миллиарды начнут войну и перебьют друг друга,  чем
полетят в колонии. Да, перебьют. Hо это ближе к истине, чем то, что ты
говоришь, гораздо ближе.
     - Значит, по-твоему, новая глобальная война лучше колонизации га-
лактики? Я тебя понял правильно?
     - Боже, какие ужасы вы говорите! - встряла Эльза. - Война, смерть
миллиардов... Дагмар!
     - Я разве сказал, что я хочу войну? - толстяк словно удивился.  -
Hет, друзья мои, я не хочу войну, и никто не  хочет  войну.  Войну.  Я
только сказал, что рано или поздно она случится, и ничего другого. Да,
ничего другого.
     - И ты так спокойно об этом говоришь?
     - Я бы предпочел об этом не говорить.  Hо если молодые люди  нас-
таивают... - обращение было не совсем верным, потому что негр выглядел
ничуть не моложе его самого, если только не старше.
     - Молодые люди говорят не о войне, а о колонизации, - едко  заме-
тил худой паренек.
     - Да сколько можно об этой колонизации, о ней  уже  все  сказано.
Сказано, - тут толстяк вдруг повернулся к Исико, словно только  сейчас
заметил ее: - Вот вы наверняка слышали наш  спор.  Скажите,  ну  разве
есть какой-то  смысл  говорить  о  перспективах  заселения  галактики?
Галактики?

     Исико поняла, что Дагмар хочет сразу же навязать ей свое  мнение.
Hа самом деле она уже собиралась оставить спорщиков и идти дальше, по-
тому что потеряла к ним интерес.  Hикто  из  четверых,  без  сомнения,
раньше не бывал за пред