рич„м,  не  как множество отдельных существ,  но как
единый организм.  Они были Пчелой, посланницей духов, что ког-
да-то отметила его самого.
     Мальчик напился из ручья и сел на  корточки,  внимательно
оглядываясь по сторонам, ожидая, что будет дальше. В  какой-то
миг в посадке головы мальчика Катсуку открылся нам„к на  чело-
века, что был отцом этого человеческого создания:  из  мальчи-
шеских глаз выглядывал взрослый, взвешивая, оценивая, планируя.
     Мысль о   присутствующем   здесь  мужчине-отце  заставила
Катсука на какой-то миг нервничать.  Ведь отец уже не был  Не-
винным.  Он обладал всякими премудростями хокватов. У  него мог-
ли быть какие-то особенные силы: добрые и злые, которые позво-
ляли хокватам главенствовать над более примитивным миром. Сле-
дует заставить этого типа держаться в тени,  подавить его  ак-
тивность.
     Только как это сделать?  Плоть мальчика нельзя было отде-
лить от того,  кто дал ему жизнь.  Следовало призвать силу ду-
хов. Но каких духов?  Каким образом? Удастся ли исключить муж-
чину- отца с его собственными провинностями и недостатками?
     Катсук подумал:  Мой отец пришел бы, чтобы  помочь  мне  в
 подобной ситуации.
     Он попытался вызвать образ отца,  но приш„л не  облик,  а
голос.
     Внезапно Катсук почувствовал,  как в  н„м  прокл„вываются
семена паники.
     Его отец был здесь. Человек, который существовал. Он при-
ш„л от своих берегов,  рыбалки,  воспитания двух детей.  Но он
избрал путь пьянства,  обращенной вовнутрь ярости и  смерти  в
воде. Разве хокваты отвечали за это?
     Где было его лицо,  его голос?  Он был Хобухетом,  Речным
человеком, чь„  племя  жило  на  этой земле два раза по тысяче
лет. И он был отцом своего сына.
     Катсук продолжил свои размышления:  Но ведь я уже не Чарлз
 Хобухет. Я - Катсук. И отец мой - Пчела. Я призван, чтобы сот-
 ворить ужасное. Пока я Ловец Душ, мне следует призывать на по-
 мощь только духов.
     Теперь он беззвучно молился,  увидав,  как блеснули глаза
мальчика отражением своего мужчины-отца. Нет, в этом месте ни-
какая сила  не  может  сравниться с Ловцом Душ.  Это успокоило
Катсука. Не может сомневаться величайший из духов!  Нет в этой
плоти хокватского отца, он изгнан. Остался один Невинный!
     Катсук поднялся и прош„л вдоль края  обрывистого  склона,
слыша, что  мальчик  ид„т за ним.  Не нужно было никаких слов,
никаких команд.  Похититель Душ  создал  в  воздухе  невидимую
нить, по  которой следовал мальчик,  будто привязанный крепким
ремн„м.
     Катсук сош„л  с тропы и углубился в поросшие мхом заросли
тсуги. Где-то здесь был гранитный уступ, опоясывающий всю реч-
ную долину. Ноги сами несли его. К первому выходу камня он вы-
шел где-то через час,  продираясь через заросли черники. Маль-
чик следовал за ним,  протискиваясь через кусты, как делал это
Катсук. Они вышли на голую каменную поверхность,  к югу от них
развернулась вся  долина с сочными травами и пасущимися на по-
лянах лосями.
     Внимание индейца  привлек выводок жирных перепелок,  под-
нявшихся в воздух ниже того места,  куда они вышли с Хокватом.
Птицы напомнили  ему  о голоде,  который чувствовало его тело,
когда он позволял ему это.  Но сейчас он голода не чувствовал,
зная, что тело его уже успело приспособиться к суровой жизни.
     Мальчик растянулся на нагретом солнцем камне. Катсуку бы-
ло интересно, хочет Хокват есть или станет это отрицать. Маль-
чишка тоже успел приспособиться к суровой жизни.  Вот  только,
каким образом?   Или  в  каждый  момент  бытия  он  погружался
настолько глубоко, что потребности воздействовали на его орга-
ны чувств только лишь в каждом отдельном случае. Подъем наверх
утомил мальчика, и он сейчас отдыхал. Это был самый правильный
выход. Но что еще изменится в теле Хоквата?
     Очень тщательно Катсук стал изучать своего пленника.  Пот
сделал т„мными  волосы  на  шее  мальчика.  на  штанинах бурая
грязь. На полотняных туфлях сохли комья глины.
     Катсук унюхал запах пота мальчика: молодой, мускусный за-
пах напомнил ему закрытые  школьные  помещения.  Он  продолжал
размышлять:
      Земля, отмечающая нас  внешне,  оставляет  свои  следы  т
 внутри нас.
     Может прийти такое время,  когда мальчик будет  настолько
крепко связан с этой природой,  что уже не сможет расстаться с
нею. Если связь эта будет  налажена  как  следует,  невинность
останется и ней будет столько силы, чтобы бросить вызов любому
духу.
      1На мне метка его мира. А теперь мой мир метит его.
     Сейчас борьба шла в двух плоскостях - желание не упустить
жертву и желание жертвы сбежать, только борьба эта происходила
в сфере духов.  И знаком этого  была  происходящая  в  природе
борьба.
     Катсук поглядел на  другую  сторону  долины.  На  дальнем
склоне рос старый лес, с окутанными серебристой паутиной м„рт-
выми деревьями.
     Мальчик перевернулся на спину, прикрыв глаза рукой.
     - Сейчас мы пойд„м дальше, - сообщил Катсук.
     - Разве нельзя хоть чуточку переждать,  - не отнимая руки
от глаз спросил Хокват.
     - Ты что,  представляешь, будто я не знаю, что нам делать
дальше?
     Мальчик убрал руку, поглядел на индейца.
     - Что ты...?
     - Ты тянул время,  когда мы пересекали поляну, специально
застрял в  камнях,  когда  переходили  реку  вброд,  потом  ты
просил, чтобы я разв„л кост„р.  Ты думаешь,  я не знаю, почему
ты жаловался, когда мы сошли с лосиной тропы?
     У мальчика покраснели щеки.
     - А теперь погляди,  где мы сейчас. - Катсук указал в не-
бо. -  Мы совершенно открыты для разыскивающих нас дьявольских
машин. Или же для людей,  которые могут увидеть нас из долины.
В бинокль нас можно узнать очень легко.
     Мальчик поглядел на него7
     - Почему  ты  называешь  вертол„ты  дьявольскими машинами?
Ведь ты же знаешь, что это такое.
     - Правильно,  мне известно, что думаете о них вы. Но раз-
личные люди видят различные вещи по-разному.
     Дэвид отвернулся.  Он  чувствовал  упрямую  решительность
продолжить этот момент откровенности.  Голод и усталость помо-
гали ему.  Да, они истощали его жизненные силы, но подпитывали
его ярость и ненависть.
     Внезапно Катсук рассмеялся и сел рядом с мальчиком.
     - Ладно,  Хокват!  Я покажу тебе силу Ворона. Пока тепло,
будем отдыхать  здесь.  Если хочешь,  можешь следить за небом.
Ворон спрячет нас,  даже если дьявольские машины будут  лететь
прямо в нашу сторону.
     Дэвид подумал:  Он и вправду верит в это.
     Катсук перекатился  на бок,  изучая своего пленника.  Как
странно, что Хокват до сих пор ничего не понял про  Таманавис.
Мальчишка будет ждать,  надеяться, молиться. Но Ворон дал сво„
обещание.
     Камень под  ним был т„плым и гладким.  Катсук перекатился
на спину,  осмотрел окружающее.  На освещ„нной солнцем стороне
склона росла  осина  с дрожащими листьями.  Отблески солнечных
лучей в листве навели его на мысль о жизни Хоквата:
      Действительно, Хокват очень похож на осиновый лист:  тре-
 пещет от каждого дуновения, то отблескивая ярко на солнце,  то
 прячась в тени. Он и Невинный, он и злой. Самый подходящий для
 меня Хокват.
     - Но  ведь ты взаправду не веришь во всю эту чушь про во-
ронов, - сказал мальчик.
     - Увидишь сам, - мягко отвечал Катсук.
     - Один парень из лагеря говорил, что ты ходил в универси-
тет. А там тебя должны были учить, что это глупости.
     - Да я посещал хокватский университет.  Там учили плевать
на вс„ это.  Но я не выучился плевать, хотя каждый там этому и
учился. Возможно, я глуп.
     Катсук усмехнулся в небо,  его взгляд бесцельно следил за
хищной скопой, кружащей высоко над ними.
     Дэвид, прикрыв глаза,  наблюдал за своим похитителем, ду-
мая - как этот человек похож на большого кота, которого он ви-
дел в зоопарке Сан Франциско:  растянулся на камне,  притворно
расслабившись, смуглая кожа стала матовой  от  покрывающей  е„
пыли, глаза моргнут, вспыхнут, снова закроются...
     - Катсук?
     - Да, Хокват.
     - Ведь тебя собираются схватить и наказать.
     - Только если позволит Ворон.
     - Наверное,  ты был таким глупым,  что тебя не оставили в
университете!
     - Как я могу знать, что им взбред„т в голову?
     - Что ты вообще знаешь?
     В голосе мальчика Катсук ощущал одновременно и  злость  и
страх, и думал,  каким сыном был этот парень.  Здесь,  на этом
месте, легко было рассуждать о его прошлой жизни  -  ведь  вс„
уже сделано.  Этот мальчик уже никогда не станет взрослым,  не
превратится в морщинистого старика. Он и так впитал в себя не-
мало лжи. Но даже и без Катсука он никогда бы не дош„л до спо-
койнрого, обеспеченного будущего.
     - Ни о ч„м ты не знаешь! - настаивал мальчишка.
     Катсук отвернулся от него,  выбрал  травянистый  стебель,
росший из расщелины в камне, очистил от грубой оболочки и стал
высасывать сладкий сок.
     Дэвид почувствовал, как сос„т в желудке.
     - Ты глупый, глупый!
     Катсук очень медленно повернул к нему голову,  оценивающе
поглядел на мальчика.
     - Здесь, Хокват, я профессор, а ты - глупец.
     Мальчик обиженно отвернулся и стал глядеть в небо.
     - Можешь выглядывать сколько угодно,  - сказал Катсук.  -
Ворон укроет нас от искателей.
     Он очистил еще один стебель и принялся его жевать.
     - Как же, профессор! - рассмеялся Дэвид.
     - Зато ты учишься слишком медленно. Ты голоден, хотя вок-
руг полно еды.
     Глаза мальчика уставились на траву в зубах у Катсука.
     - Да,  взять хотя бы эту траву. В ней много сахара. когда
мы переходили реку,  ты видел,  как я вырывал корни тростника,
мыл их и жевал. Ты видел, как я ел жирных личинок, а ты только
спрашивал, как нам наловить рыбы.
     Дэвид чувствовал,  как горят в его  сознании  эти  слова.
Трава росла  рядом с камнем,  рядом с его головой.  Он потянул
стебель и вырвал его вместе с корнем.
     Катсук поднялся,  подошел к нему,  выбрал молодой побег и
показал, как надо очистить его от кожицы - осторожно,  но уве-
ренно - не трогая корней.
     Дэвид положил кусочек на пробу в рот.  Почувствовав  сла-
дость, он  перемолол  стебель в зубах.  Желудок от голода бук-
вально скрутило. Он схватил следующий стебель, еще один...

     - Один урок ты выучил, - заметил Катсук. - А теперь ид„м.
     - Ты боишься, что твой Ворон не укроет нас?
     - Хочешь провести окончательный научный эксперимент, так?
Ладно, оста„мся на месте.
     Катсук отвернулся от мальчика, пригнул голову, вслушался.
     Его поза обострила и чувства Дэвида.  Он услыхал шум воз-
душной машины и решил,  что Катсук слышал его уже  давно.  Так
вот почему он хотел идти отсюда!
     - Услышал? - спросил Катсук.
     Дэвид затаил дыхание.  Звук становился вс„ громче. Сердце
мальчика забилось сильнее.
     Катсук л„г на камень и не двигался.
     Дэвид подумал:  Если я стану  подпрыгивать  и  размахивать
 руками, он меня прибьет.
     Катсук закрыл глаза.  Мысленно он ощущал в  себе  другое,
внутреннее небо,  вс„ багровое от пламени.  Это испытание было
решающим.   Это я, Катсук...   Шум  вертол„та  забил  все   его
чувства.
     Дэвид глядел на юго-запад,  на верхушку осины, затенявшей
их камень. Звук исходил оттуда, становился громче... громче...
     Катсук лежал с закрытыми глазами, даже не шевелясь.
     Дэвиду хотелось крикнуть ему:  " Беги!",  хотя это было и
глупо. Но ведь Катсука схватят, если он останется здесь. Поче-
му же он не вскакивает и не бежит,  чтобы спрятаться среди де-
ревьев?
     Мальчика била дрожь.
     Что-то согнуло верхушку осины...
     Дэвид глядел, замерев на месте.
     Вертол„т был  высоко,  но  летел  в  планирующем  пол„те.
Взгляд мальчика следовал за машиной - огромной,  летящей в яр-
ко-синем небе среди  облаков.  Она  летела  справа  налево  на
расстоянии в милю от того места, где стоял Дэвид. Е„ пассажи-
рам было достаточно одного взгляда,  чтобы увидать две челове-
ческие фигуры на высокой каменной гряде.
     Громадная машина пересекла дальний склон  речной  долины.
Высокие деревья скрыли вертол„т. Потом стих и шум винтов...
     Как только это произошло,  над скалой,  где стоял  Дэвид,
взлетел одинокий ворон, потом ещ„ один, ещ„...
     Птицы летели беззвучно, ведомые собственным назначением.
     Катсук открыл глаза, чтобы увидеть последних. Звук верто-
л„та уже совершенно затих. Индеец поглядел на мальчика.
     - Ты даже не пробовал привлечь их внимание.  Почему? Я не
собирался мешать тебе.
     Дэвид глянул мельком на нож, висящий на поясе у Катсука.
     - Ты мог бы мне помешать.
     - Я и не собирался.
     Дэвид чувствовал ударение на этих словах,  заключенную  в
них правду. Реакцией мальчика стало горькое разочарование. Хо-
телось куда-то бежать и плакать.
     - Это Ворон укрыл нас, - заявил Катсук.
     Дэвид подумал о летающих над головой птицах.  Они  появи-
лись, когда вертол„т уже улетел. Хотя в этом и не было никако-
го смысла, мальчик чувствовал - пол„т птиц был сигналом. У не-
го появилось  жуткое  впечатление,  будто  птицы  каким-то та-
инственным образом разговаривали с Катсуком.
     - Пока Ворон защищает нас, я тебя не убью. Но вот без его
покровительства...
     Дэвид отвернулся.  Глаза горели от сл„з.  Ведь я мог  пры-
 гать и размахивать руками, а я даже и не пытался!
     Одним гибким движением Катсук поднялся с камня и сказал:
     - А теперь мы ид„м.
     Даже не оглянувшись, чтобы посмотреть, ид„т ли мальчик за
ним, Катсук перес„к открытое пространство и скрылся под свода-
ми деревьев. В юго-западном ветре он чувствовал влагу. Вечером
может быть дождь.

               *        *        *

     Из СТАТЬИ Чарлза Хобухета в газете Университета штата Ва-
шингтон:

     В границах своей плоти вы,  белые,  действуете так, будто
вера ваша фрагментарна.  Вы впадаете в себялюбие и насилие. Вы
не поддерживаете своих детей, хотя не любите, когда не поддер-
живают вас самих. Вы плачете о свободе, в то время, как рацио-
нальная жизнь  ограничивает пределы вашего самообмана.  Вы су-
ществуете в постоянном напряжении,  боясь тирании, и, одновре-
менно, желая стать жертвой.  Вы постоянно хитрите и притворяе-
тесь, говоря, будто готовы рискнуть всем, чтобы у каждого была
равная доля счастья. Но рискуете вы ничем, кроме слов.

               *        *        *

     Дэвид ощупывал  лежащие в кармане два камушка - по одному
на каждый день.  Уже вторые сутки с этим сумасшедшим. Всю ночь
они дремали и спали под скальным выступом, укрывшим их от дож-
дя. Катсук раздумал разводить кост„р,  зато он пош„л в  лес  и
вернулся с  едой:  какой-то  серой и мягкой массой в коробе из
древесной коры.  Дэвид с жадностью набросился на еду, чувствуя
кисло-сладкий привкус. Катсук объяснил, что это были корни ли-
лий, смешанные с личинками и сладкими красными муравьями.
     Заметив на лице мальчика отвращение,  Катсук расхохотался
и сказал:
     - Не будешь есть - сдохнешь.  Это хорошая еда. В ней есть
вс„, что тебе нужно.
     Этот смех заглушил все возможные замечания Дэвида гораздо
эффективней, чем все его контраргументы. Мальчик еще раз поел,
когда над деревьями занимался рассвет.
     В то утро он два часа ш„л за  Катсуком,  пока  одежда  не
просохла полностью.
     Сейчас вокруг них росли только тсуги.  На стволах некото-
рых деревьев  были вырезаны древние знаки в виде смолисто-чер-
ных колец.  Катсук сразу же узнал их и объяснил, что они отме-
чают путь,  которым  шли  его  предки.  Мхи и папоротники раз-
рослись под деревьями в своем  царстве  и  совершенно  закрыли
тропу, но Катсук сказал, что это и был главный путь.
     Небо потемнело. Дэвид размышлял, пойд„т ли снова дождь.
     Подняв голову вверх,  Катсук изучал окружение,  потом по-
вернулся, следя за мальчиком, пробиравшимся далеко сзади через
валявшиеся на  земле  замшелые стволы деревьев и заросли папо-
ротников.
     Катсук внимательно изучал лежащий перед ними спуск. Древ-
няя лосиная тропа, когда-то давно ведущая и его племя, спуска-
лась куда-то вниз.  Он мог пойти туда же,  как в прошлом пошли
его дикие собратья.
     Мальчик подош„л к индейцу и остановился, тяжело дыша.
     - Держись поближе ко мне, - сказал ему Катсук.
     Он ещ„ раз огляделся,  обойдя поросший мхом ствол дерева,
отметив, что под ним висит тонкая паутинка.  С  нижних  сучьев
свисали бороды  мха  -  будто  вывешенная для просушки зел„ная
шерсть. Свет,  и яркий и приглушенный  одновременно,  так  как
солнце было закрыто тучами,  размыл окружающие их цвета, и они
наполнили весь мир изумрудным сиянием.  В какой-то миг  солнце
пробилось сквозь  облака  и  послало ярчайший луч,  пронзивший
весь лес от от вершин деревьев до самой земли.
     Катсук прош„л  через столб света и пригнулся под мрачными
нижними ветвями дерева. Ему было слышно, как позади него ветки
цепляют, бьют и царапают мальчика.
     В т„мном проходе  Катсук  остановился,  протянул  руку  и
остановил Дэвида.  Сейчас  тропа шла прямо перед ними,  в паре
футов, отделенная крутой насыпью.  Она сворачивала  влево.  На
влажной почве отпечатались следы ботинок...
     Дэвиду была видна напряж„нность Катсука,  который прислу-
шивался к  звукам,  которые  издавали путешественники впереди.
Следы выглядели совершенно свежими.  По тропе скатывалась вла-
га, но следов совершенно ещ„ не сгладила.
     Катсук повернулся,  поглядел на мальчика и указал рукой в
направлении, откуда они шли.
     Дэвид непонимающе покачал головой.
     - Что такое?
     Катсук поглядел на холм,  с которого  они  спустились,  и
сказал:
     - Мы проходили мимо большого дерева.  Возвращайся туда  и
спрячься под  ним.  Если я увижу или услышу хоть малейший знак
твоего присутствия, убью.
     Дэвид повернулся и начал подыматься к дереву.
     Это был кедр,  нижние сучья которого поросли  мхом,  зато
живые ветви рвались в небо по всей длине ствола.  Катсук пока-
зывал на другое - поваленное дерево,  называя его деревом-кор-
милицей. Его  ветви  скоро  станут самостоятельными деревьями.
Дэвид полез через этот наклонившийся ствол.
     Добравшись до места, он опустился на колени, пытаясь про-
бить взглядом полумрак.  Его глаза выискивали  цветные  пятна,
движение. Сидя  тихо-тихо,  он  слышал лишь как повсюду капает
вода. Ему передалось царящее здесь уныние.  К тому же  мальчик
нат„р ноги,  джинсы  промокли чуть ли не до пояса.  А еще было
очень холодно.
     Катсук спустился к тропе и свернул налево, куда вели сле-
ды. Он скользил, пригнувшись к земле - коричневая кожа и белая
набедренная повязка приковывали взгляд мальчика.
     Тропа повернула направо,  Катсук вместе с нею. Теперь Дэ-
вид мог видеть только его плечи и голову.
     Внезапно, далеко внизу,  у подножия  холма  Дэвид  увидал
цветные движущиеся пятна - группу путешественников.  Казалось,
что даже звуки стали лучше проходить в воздухе,  но не артику-
лированные слова,  которые можно было узнать,  а только смех и
гомон.
     Дэвид присел  пониже за стволом дерева,  выглядывая между
боковых, отсохших ветвей. И в то же время его беспокоила такая
мысль:  Зачем я прячусь? Почему бы мне не проскочить мимо  Кат-
 сука и не побежать к этим людям? Они бы защитили меня от него.
     И в то же время он чувствовал,  что не  сможет  двинуться
отсюда. Какая-то  часть  Катсука продолжала следить за пленни-
ком, Дэвид нутром чувствовал это.  Наверное, где-то могли быть
вороны.
     Дэвид, весь напряженный, затаился.
     Катсук, чьи  плечи  и  голова  виднелись над краем тропы,
остановился. Он обернулся,  поглядел в сторону  Дэвида,  потом
посмотрел вдоль тропы.
     Мальчик услыхал какой-то шум, гортань его вмиг пересохла,
и он напрасно пытался сглотнуть. Еще какие-то люди?
     Он подумал:  Ведь я же могу закричать!
     И в то же время он знал, что любой возглас, и сюда прибе-
жит Катсук с ножом.
     Послышались тяж„лые, медленные шаги.
     К тропе спускался молодой,  за