похоже, пень не собирался говорить о своих трудностях.  Он
поплыл дальше по реке, ворочаясь и разговаривая...
     Индеец чувствовал присутствие мальчика с беспокоящей  его
силой. Позади находилось тело, готовое принять добро или  зло,
или же и то, и другое вместе. Доброзло. Вот только было ли та-
кое слово?
     Катсук ощущал, что между ним и мальчиком  устанавливаются
новые отношения. Почти дружеские. Может, причиной  этого  была
Тсканай? Он не чувствовал ревности. Это Чарлз Хобухет мог  ис-
пытывать ревность, но не Катсук. Тсканай отдала мальчику мгно-
вение жизни. Он жил - теперь он должен умереть.
     Испытывать чувство дружбы к жертве  было  правильно.  Это
подчиняет душу врага. Но эти новые связи были  все  же  чем-то
большим, чем дружба.
      Каким образом у нас сложились эти новые отношения?
     Понятно, что это ничего не могло изменить. Невинный  дол-
жен попросить смерти и быть убитым.
     Катсук чувствовал саднящую печаль  в  груди.  Ничего  уже
нельзя было остановить. Начало было положено. Все исходило ото
льда. Послание пчелы тоже было ледяным. И Вороново.  Все  дол-
жно закончиться со смертью Невинного.
     Мальчик поднялся на ноги, прошелся вверх по  берегу,  по-
том присел  возле  громадного,  величиной  с  колонну  собора,
сгнившего дерева. Там он начал выискивать личинок.
     Катсук перестал следить за ним.
     Пусть Хокват убегает... если, конечно же, Ворон  позволит
ему.
     Тень от листвы черными пятнами  лежала  на  воде.  Повер-
хность реки была спокойной, но Катсук чувствовал  дикую  силу,
дремлющую под ней. Он чувствовал, что и  сам  он  направляется
находящимся внутри него Похитителем Душ. Дух тоже был диким  и
могущественным, хотя и таился в теле человека.
     Катсук взял одеяло, вытер глаза.
     Дэвид бросил взгляд на своего стража. Почему  Катсук  та-
кой изменчивый? Мечется меж дружбой и злобой. Вот  только  что
рассказывал легенды своего народа, а в следующую секунду  кри-
чит, требуя тишины. И совсем другим Катсук был, когда играл на
свирели в заброшенной шахте.
     Какой-то миг мальчик испытывал странное  счастье.Он  гля-
дел на реку, солнце согревало его. Он не думал о том, что нуж-
но идти куда-то. Катсук наловит рыбы и они поедят. Или же Кат-
сук найдет еще один браконьерский тайник, или  сделает  лук  и
стрелы и подстрелит дичь. Катсук уже говорил, что думает,  как
сделать лук и стрелу.
     Глаза Дэвида резко открылись. Он не почувствовал, сколько
времени прошло, но знал, что ненадолго уснул. Солнце  передви-
нулось к горизонту.
     На реке была длинная песчаная отмель. Здесь  река  делала
излучину у небольшой рощицы тсуг. Издали  тонкие,  как  спички,
серебристо-серые стволы торчали из песка.  Низко  висящее  над
деревьями солнце окрасило их вершины желто-оранжевым цветом.
     Этот солнечный свет и краски напомнили Дэвиду Кармел Вол-
ли и родной дом. Он удивлялся,  что  могло  принести  подобные
воспоминания? И решил, что это волны теплого воздуха,  танцую-
щие над деревьями. Весь день был до омерзения холодным,  когда
они шли в лесной тени, а теперь нагретая солнцем земля  дарила
чувство расслабоенности и уюта.
     Когда они уже прошли высокогорье, природа стала не  такой
суровой. Вместо крутых горных склонов и узких  каньонов  перед
ними открылась поросшая деревьями разлогая долина. Но,  прежде
чем вступить в нее, им пришлось пройти  по  длинному  карнизу,
поросшему елками, соснами и пиниями. Давние ураганы сплели де-
ревья вместе, некоторые из них сломались и погибли, другие  же
согнулись и остались жить.
     Катсук продолжал глядеть на реку.
     Дэвид вздохнул, чувствуя, что есть все равно хочется.  Он
снова стал выискивать личинок - сочных и вкусных.
     Ложа их в рот, он вдруг вспомнил мать, изящно берующую  с
тарелочки какой-нибудь шедевр кулинарии,  принесенный  служан-
кой. Мальчик представил, что сказала бы мать, если  бы  смогла
увидеть его сейчас. Нет, она закатила бы истерику, если бы  он
только рассказал, что ел. Глаза бы у нее  выкатились,  она  бы
зарыдала, а потом хлопнулась в обморок. Дэвид  не  сомневался,
что такое может случиться. Ведь Катсук  сам  пообещал:  "Я  не
убью тебя, если ты сам не попросишь об этом".
     Дэвид не слишком беспокоился. Еще  будет  время  распоря-
диться воспоминаниями. Гораздо сильнее волновало другое.  Все-
му придет конец, и тогда он сможет рассказать о своем  славном
приключении. Он станет героем для всех своих приятелей - а как
же, его похитил  дикий  индеец!  Ну  конечно  же,  Катсук  был
диким... и ненормальным. Но даже и у его ненормальностей  были
пределы.
     Свет на вершинах деревьев стал похожим  на  цвет  осенней
травы, слегка тронутой рассветом.  Дэвид  лениво  наблюдал  за
Катсуком, за гипнотичным течением реки. Ему пришло  в  голову,
что, возможно, это счастливейшие дни в  его  жизни.  Никто  не
стоял над душой. Ему было холодно, так, но потом он  согревал-
ся; он голодал, потом ел... Скоро они снова будут кушать.
     Крупный оранжево-коричневый слепень сел на  запястье  ле-
вой руки. Мальчик инстинктивно шлепнул его и стряхнул  мертвое
насекомое в траву.
     Тихим голосом Катсук начал песню. Если сравнить ее с  го-
лосами реки и золотистыми лучами солнца - песня  была  необыч-
ная. Голос индейца становился то громче, то тише, в песне  бы-
ло много прищелкивающих и гортанных звуков.
     Мысли Катсука были заняты тем,  что  отчаянно  выискивали
знак. Он нуждался в знамении, которое провело бы его через это
место. Покачиваясь взад  и  вперед  он  вел  свою  молитвенную
песнь, направляя ее к Пчеле и Ворону,  Квахоутце  и  Алкунтам.
Внутри него заворочался Похититель Душ. Над водой подул ветер,
резкие порывы которого всегда  предвещают  скорое  наступление
темноты. Катсук  ощущал  преграду,  какое-то   противодействие
своей молитве. Возможно это Хокват каким-то образом мешал ему.
Катсуку вспомнился сон Хоквата. В этом сне присутствовала  ог-
ромная духовная сила. Мальчик мог иметь желание - любое  жела-
ние. Но только когда он будет готов.  В  этом  мальчишке  ждал
своего часа очень могущественный дух.
     Ветер остудил левую щеку Катсука.
     Ледник питал эту речку, начиная от самого истока,  охлаж-
денный им же ветер мчался по речной долине к морю.
     Каким-то внутренним знанием Катсук понимал, что погоня за
ними осталась далеко позади, за горными грядами Дикой Террито-
рии. Здесь никогда не летали никакие вертолеты,  только  высо-
ко-высоко и бесшумно, над самыми вершинами мчались  на  восток
большие реактивные лайнеры.
     Подумав об этом, Катсук продолжил свою песнь-молитву.
     Память о сне Хоквата снова стало  беспокоить  его,  будто
заноза в сознании. Ведь эта  сила  могла  победить  Похитителя
Душ. Каким образом мальчишка смог привлечь в свой  сон  такого
могущественного духа? Ведь  он  же  хокват!  Но  его  сон  был
сном-предупреждением, способным  встревожить  все  окружающее.
Да, и Хоквату пообещали исполнить его желание. А вдруг он  по-
желает такое, что после этого с  ним  невозможно  будет  спра-
виться?
     Какое-то движение в реке отвлекло Катсука от его  мыслей.
Вниз по течению плыла длинная, гладкая, жемчужно-серая блестя-
щая ветка. Могло показаться, что она плывет совершенно незави-
симо от течения. И она явно направлялась к тому месту,  где  в
тени красных кленовых деревьев  на  корточках  сидел  человек.
Ветка пересекла тень на воде, как стрела, пробивающая цель.  И
тень тут же потянулась за  веткой.  Катсук  почувствовал,  как
мрак тени ощупывает этот кусок дерева.
     Он прервал свою молитву и вздохнул глубоко-глубоко:
     - Аахххххх!
     Ветка поплыла через пятно тени, теперь уже  совсем  попе-
рек течения. Она направлялась к нему! Один конец  воткнулся  в
илистый берег прямо у ног Катсука. Он нагнулся  и  с  чувством
благоговения поднял ветку из воды. В этом куске дерева он чув-
ствовал скрытую силу.
     Очень тщательно и осторожно осматривал он то, что принес-
ла ему река. Дерево было гладеньким-гладеньким и слегка вибри-
ровало под пальцами. Живое! С ветки капала  вода.  Один  конец
был обожжен, другой сломан. Дерево не находилось в воде  долго
и не замокло. Никаких деформаций, никакого скручивания по всей
длине - почти с его собственный рост. В  самом  толстом  месте
ветка была с его сжатый кулак. Изгиб почти  незаметный,  может
на ширину пальца.
     Ах, какая она удобная и живая!
     Катсук вонзил один конец ветви в землю, рука в центре,  и
попытался распрямить находку. Он чувствовал, как сопротивляет-
ся дерево, как трепещет от скрытой в нем силы. Это  был  мате-
риал для чудесного лука!
     Чувство благоговения в нем стало еще сильнее. Катсук  вы-
нул нож Хоквата из ножен, чтобы испытать дерево на  твердость.
Но тут поле его зрения пересекла огромная пчела,  за  ней  еще
одна, еще...еще...
     Индеец стоял растерянно, крепко сжав рукоять ножа. На лбу
выступил холодный пот.
     Аххх,он чуть было не испортил все!
     И достаточно было всего одного  прикосновения  хокватской
стали. Одно касание, и сила духа могла  покинуть  дерево.  Его
молитва принесла ему древко для божественного лука, а  он  сам
чуть не совершил святотатство!
     У индейца даже во рту пересохло,  когда  он  понял,  нас-
колько был близок к кощунству. Он вложил нож в  ножны,  сорвал
их с пояса и выбросил ненавистное орудие в реку. Лишь  только,
когда лезвие блеснуло в волнах, он почувствовал, как  сошел  с
него холодный пот.
     Как близок он был к тому, чтобы все напортить!
     Он глянул туда, где сидел мальчик  -  глаза  закрыты,дре-
мает. В Хоквате пребывал могучий дух, но недостаточно сильный.
Этот злой дух своей вкрадчивой льстивостью чуть было не ввел в
искушение Катсука совершить кощунственную вещь. И кто знает, к
чему это могло привести? Могло случиться, что Хокват вышел  бы
победителем. Когда два существа:  страж  и  его  поднадзорный,
связаны некоторым образом, еще неизвестно, кто мог бы  перетя-
нуть.
     Катсук крепко сжал древко двумя руками  и  высоко  поднял
его над головой. Ах, какое оно чудесное! Он запел песню посвя-
щения: этот лук он посвящает Пчеле, ведь это именно она посла-
ла ему его.
     Во время пения молитвенного гимна в мыслях его прошло все
то, что ему предстояло сделать. Надо найти обсидиан и  сделать
из него нож, с помощью которого он уже  будет  мастерить  лук.
Делать он его будет древним способом. Потом  он  сделает  себе
стрелу и привяжет к ней каменный наконечник, изготовленный его
предками на океанском побережье в Озетте. И вот  тогда  соеди-
нятся времена давние и времена нынешние.
     Катсук опустил ветку, расслабился.
     Он чувствовал, как в нем поют его предки.
      Вот как должен умереть Невинный!
     Благоговейно держа в левой руке посланную божеством  вет-
ку, Катсук пошел туда, где, прислонившись к прогнившему  ство-
лу,  дремал  Хокват.  Почувствовав  над  собой  тень  индейца,
мальчик тут же пришел в себя, поглядел  на  своего  пленителя,
улыбнулся.
     Эта улыбка расстрогала Катсука. Он тоже улыбнулся  в  от-
вет. Ха, дух из Хокватового сна ьыл уже не страшен.
     Мальчик зевнул, потом спросил:
     - Что ты собираешься делать с этой палкой? Рыбу ловить?
     - С этой? - Катсук поднял ветку. Его рука пульсировала  в
такт скрытой в находке силе. - Это послали мне  мои  духи.  Из
нее выйдет великая вещь.

                     *        *        *

     Из СТАТЬИ в газете  "Пост-Интеллендженсер", Сиэттл:

     Шериф Паллат сообщил нам, что  сконцентрировал  поисковые
группы в относительно малоизученных частях Национального  Пар-
ка, на, так называемой, Дикой Территории (см. карту справа)
и дал им указания действовать самостоятельно. Он сказал:  "Это
вам не банальное похищение. Это преступление - месть всей  бе-
лой расе озлобленного юноши в состоянии психического расстрой-
ства. Лично я убежден, что Хобухет отдает себе отчет  в  своих
поступках и действует согласно своим планам. Он до сих пор си-
дит с этим мальчишкой в горах".

                     *        *        *

     Катсук лежал животом вниз на берегу реки,  глядя  на  ла-
донь опущенной в прозрачную,  холодную  воду  руки.  Посланное
провидением древко будущего лука лежало рядом. Его ладонь  ос-
торожно продвигалась в воде к  покрытому  водорослями  и  мхом
камню. Он чувствовал пульсацию крови в руке. Все  сознание  он
переключил на окружающий мир.
     Прямо напротив, на другом берегу реки он видел два  серых
ствола мертвых деревьев. Их тени пересекали реку -  две  длин-
ные тени в низком, пополуденном солнце.
     Шаркающие звуки за спиной подсказали, что  идет  мальчик.
Катсук оглянулся. Хокват присел под  высоким  широколиственным
кленом, перебирая свои камушки, по которым он считал дни.  Ка-
мушков было восемь: восемь дней. С ветки над головой  мальчика
свисала борода грязно-зеленого, всклокоченного мха. Она болта-
лась над русыми волосами мальчишки как шерсть на животе  овцы.
Мальчик жевал травянистый стебель.
     Катсук отвернулся и еще раз сконцентрировался на  руке  в
воде.
     Река здесь была чистая и глубокая. На дне он  мог  видеть
мелких рачков и моллюсков: неправильные черные пятнышки  среди
разноцветных камней. Уже несколько  минут  его  внимание  было
приковано к большой рыбе, идущей против  течения  к  заросшему
водорослями топляку. Это был местный сиг -  кулл т$, копэ.
     Тихо-тихо, едва дыша, Катсук  выговорил  его  имя,  обра-
щаясь с мольбой к духам воды и рыбы.
     Хвост  кулл т, копэ шевелился, когда он объедал с  водорос-
лей мошек.
     Катсук ощущал себя рекой и находился сейчас рядом с рыби-
ной. На его родном языке эту реку называли Гнилая Вода. Стран-
ное имя, думал он. На вкус вода была хорошей, чистой, с  прив-
кусом тающего снега.
     От холодной воды рука от самого плеча занемела,  но  Кат-
сук не шевелился, выжидая. Все свои мысли он направил  на  то,
чтобы показать, что он друг этой рыбе. Так ловили в старину -
еще в Первые Времена, даже память об этом мало в ком  сохрани-
лась. Он же научился так ловить рыбу еще мальчишкой  у  своего
Дяди Окхутсэ.
     Рыба осознала присутствие преграды из руки Катсука, осто-
рожно обошла ее и ткнулась губами в водоросли. Очень  медленно
и осторожно Катсук стал подымать руку, пока не подхватил рыби-
ну под брюхо. Это движение доставило ему  боль,  но,  чувствуя
прохладную гладкость тела  кулл  т$, копэ,  он  сжимал  медленно,
мягко и осторожно...
     Потом он растопырил пальцы и провел их к  ритмично  взды-
мающимся жаберным крышкам.
      Есть!
     Сжимая пальцы и одновременно подымая руку,  Катсук  отки-
нулся назад, перебросил рыбину через себя и повернулся,  чтобы
увидеть, куда та упала.
     Это был крупный сиг, длиной с руку Катсука.  Она  ударила
мальчика прямо в грудь, и тот свалился на землю. Мальчик и ры-
бина слились в один перекатывающийся по берегу клубок -  руки,
ноги, дергающийся в воздухе хвост.
     Одним прыжком Катсук оказался возле них. Он схватил сига,
просунув большой палец одной руки под жабры, а второй перехва-
тил рыбу возле головы.
     Мальчик уселся на землю и восторженно закричал:
     - Мы поймали ее!?  Мы поймали ее!?
     Катсук приподнял все еще сопротивляющуюся рыбину и  одним
ударом перебил ей хребет.
     От восхищения у мальчика перехватило  дыхание,  потом  он
сказал:
     - Ух ты, какая большая!
     Катсук поднял одной рукой рыбу, второй помог Дэвиду  под-
няться на ноги. Рыбья кровь брызнула мальчику на куртку.
     Тот уставился на уже мертвого сига широко раскрытыми гла-
зами. Его руки, ладони и  весь  перед  куртки  были  испачканы
рыбьей слизью, чешуей, песком, грязью и  листьями,  собранными
чуть ли не со всего берега.
     - Ну ты и недотепа! - сказал Катсук. - Иди, отмойся,  по-
ка я буду чистить рыбу.
     - И мы сразу же будем кушать?
     Катсук подумал, что хокваты сразу же думают о  своем  же-
лудке, а не о духе, которого они только что убили.
     - В свое время будем и кушать. А сейчас иди мыться.
     - Хорошо.
     Катсук отложил свое посланное духами древко.  Поискав  на
берегу, он нашел большой сук с острым концом. Пройдя через за-
росли камышей, он вырвал у рыбы жабры, проколол брюхо,  выбро-
сил внутренности и про мыл рыбу в проточной воде.  Продев  че-
рез рыбину сук, он приготовил  кулл т, копэ, чтобы  зажарить  на
углях.
     Работая, катсук шептал молитву Рыбе,прося прощения за то,
что сделал. Он слышал, как ниже по течению плещется мальчик.
     - Хэй, а вода холоднющая! - крикнул мальчик.
     - Так мойся быстрее.
     Катсук поднял рыбину и посланное ему древко и пошел к на-
висшему над рекой карнизу. Мальчик перескакивал  по  камушкам,
спеша за ним. Он дрожал от холода, на лице было странное выра-
жение.
     - О чем ты задумался? - спросил Катсук.
     - Так ты хочешь сказать, что эта рыба ударила меня?
     - Нет. просто я постарался сделать так, чтобы она не ушла
     Мальчик улыбнулся.
     - Неужели я выгляжу так смешно?
     Катсук весело засмеялся, неприятные чувства куда-то ушли.
     -Ты выглядел смешно! Я даже не мог сказать,  кто  из  вас
рыба, а кто мальчик!
     Они вместе поднялись на уступ, где начиналась трава. Кат-
сук положил рыбину на мох и рядом осторожно положил древко. Он
подумал о том, как Хокват воспринял все происшедшее: серебрис-
тая молния взлетела в воздух и ударила его.
     Какой шок для мальчишки!
     Катсук захихикал.
     Дэвид закрыл глаза, припоминая все.  Катсук  сказал,  что
ловит рыбу, но это выглядело так по-дурацки:  он  только  ждал
там...ждал... ждал... Ну кто мог  при  таком  бездействии  на-
деяться на улов?! Никакой удочки,  лески,  крючка,  наживки  -
только рука в воде. А потом - хвать!
     Теперь Катсук уже смеялся.
     Дэвид открыл глаза. Теперь и его живот  стал  подрагивать
от смеха. Он никак не мог справиться с ним. На тебе!  Внезапно
откуда-то прилетела холодная трепыхающаяся рыбища!
     Через мгновение мальчик и его похититель, стоя друг  про-
тив друга, хохотали, как сумасшедшие. Шум вспугнул стайку  се-
рых соек, лагерных воришек с черными коронами перьев. Они кру-
жили над головами людей, а потом уселись на  осинах,  выше  по
берегу. Их скежещущие крики были безумным фоном для  сумасшед-
шего хохота.
     Катсук даже удвоил свое веселье. В  его  мыслях  опять  и
опять прокручивалась вся сцена: мальчишка, ноги, рыба,  корич-
нево-зеленый берег реки, бешенное сплетение ног  и  рыбы.  Это
была самая смешная штука, которую Катсук мог вспомнить за  всю
свою жизнь.
     Он слышал, как смеется мальчик, пытаясь остановиться,  но
потом смеясь еще сильнее.
     Дэвид задыхался: " Ну... пожалуйста! Я... не могу...  пе-
рестать... смеяться".
     Катсук попробовал вспомнить о чем-нибудь, что  остановило
бы смех.  Искатели! Он подумал о людях,  идущих  сейчас  по  их
следу. Подумал об удивлении, которое могла бы  вызвать  у  них
вся эта сцена. Какой она была нелепой! Он смеялся все громче и
громче. От смеха уже болела грудь. Он скорчился на берегу, по-
том свалился на спину, посылая взрывы хохота прямо в небо.
     Мальчик, схватившись за живот, ползал рядом.
     Мужчина и мальчишка лежали, заражая  смехом  друг  друга,
пока усталость не овладела ими. Они не осмеливались слова ска-
зать, потому что это вызывало новый взрыв веселья.
     Катсук вспомнил об игре  в  смех,  в  которую  играл  еще
мальчиком, мальчиком по имени Чарлз Хобухет. Игра  состояла  в
том, чтобы смешить друг друга. Тот,  кому  удавалось  не  зас-
меяться, выигрывал.
     Смех спазмами вырывался из его горла.
     Но мальчик уже лежал спокойно. Хокват выиграл в этой  иг-
ре. Отсмеявшись, они еще долго лежали  на  теплой  земле,  пы-
таясь отдышаться.
     Катсук заметил, что небо потемнело. Холодный  ветер  гнал
тучи через реку. Индеец сел, глядя на тучи. Они висели над де-
ревьями безо всякой опоры, таинственные с