Ф  Р  Е  Н  К     Х  Е  Р  Б  Е  Р  Т

                       Л  О  В  Е  Ц     Д  У  Ш

     РАЛЬФУ И ИРЕН  СЛЭТТЕРИ,
     БЕЗ ЛЮБВИ И РУКОВОДСТВА КОТОРЫХ
     ЭТА КНИГА НИКОГДА БЫ НЕ ПОЯВИЛАСЬ


     Когда отец мальчика прибыл в Лагерь Шести Рек,  ему пока-
зали  ряд  вещей,  которые  персоне менее важной могли бы и не
предъявить. Только отцом был сам Говард Маршалл, а это означа-
ло Госдепартамент и связи с другими шишками из столицы: поэто-
му были показаны так называемая записка похитителя и  газетные
вырезки, которые человек из ФБР доставил в лагерь утром.
     Объясниться с Маршаллом следовало.  Это  был  человек,для
которого кризисные  состояния и необходимость принятия решений
были частью жизни. В ответ на вопрос он сказал:
     - Видите ли, я очень хорошо знаю все это  Северо-Западное
Побережье. Мой отец валил здесь лес. В детстве и юности я про-
вел здесь много счастливых дней. Мой отец брал индейцев к  се-
бе на работу,если только находил желающего  трудиться.  Платил
он им столько же,сколько и всякому другому. Относились  к  ин-
дейцам у нас хорошо. Так что я не могу понять,почему это похи-
щение коснулось моей семьи и меня лично. Должно быть, человек,
похитивший Дэвида - сумасшедший.

               *        *        *

     Из ЗАЯВЛЕНИЯ доктора Тиммана Бартона,  отделение антропо-
логии Университета штата Вашингтон:

     Не могу поверить в случившееся.  Чарлз Хобухет  не  может
быть сумасшедшим убийцей, каким вы его представили. Это невоз-
можно. Не мог он похитить этого парня.  И не надо думать о нем
как о  преступнике  или индейце из дешевого комикса.  У Чарлза
уникальный интеллект,  это один из лучших  студентов,  которые
были у меня когда-либо. Он исключительно честен, у него глубо-
кое и тонкое чувство юмора.  А относительно  этой  ситуации...
Может это какая-то дурацкая шутка. Давайте, лучше я покажу не-
которые его работы.  Я сохранил копии всех работ Чарлза, кото-
рые он писал для меня. Мир еще узнает о нем когда-нибудь...

              *        *        *

     Из СТАТЬИ в газете " Пост-Интеллиндженсер" , Сиэттл:

     Самая интенсивная охота на человека в истории  штата  Ва-
шингтон сегодня ведется в дремучем лесу и,  возможно, затронет
безлюдные пространства Олимпийского Национального Парка.  Офи-
циальные представители закона считают,  что Чарлз Хобухет, ак-
тивист движения индейцев за свои  права,  находится  где-то  в
этом районе со своей похищенной жертвой,  тринадцатилетним Дэ-
видом Маршаллом,  сыном только  что  назначенного  заместителя
Госсекретаря США.
     Правда, поисковики делают поправку и на то, что этих дво-
их видели в других местах.  Часть поисков сосредоточена на ин-
дейской резервации в северо-западной части  штата.  В  розыске
примут участие индейские следопыты, а так же вызванные из Вал-
ла Валла поисковые собаки.
     Поиски начались вчера  после  установления  факта  отсут-
ствия Маршалла-младшего в престижном детском Лагере Шести  Рек
и нахождения так называемого письма похитителя. Оно было  под-
писано псевдонимом Хобухета - "Катсук", и  в  нем  сообщается,
что мальчик будет принесен в жертву по древнему индейскому об-
ряду.

              *        *        *

     ПИСЬМО, оставленное  в  Кедровом Доме,  Лагерь Шести Рек,
Чарлзом Хобухетом - Катсуком:

     Я взял невинного из вашего народа,  чтобы принести его  в
жертву  за  всех  невинных,  убитых вами.  Этот Невинный уйдет
вместе с иными невинными в обитель духов. Тем самым сохранится
земное  и небесное равновесие.  И это я - Катсук - сделал это.
Думайте обо мне только лишь как о Катсуке,  а не как о  Чарлзе
Хобухете. Я есть нечто большее, чем сенсорная система со свои-
ми склонностями. Я эволюционировал гораздо дальше вас,называе-
мых хокватами.  Чтобы увидеть вас,  я гляжу назад. Я вижу, что
вся ваша жизнь основана на трусости.  Ваше правосудие  выросло
из иллюзий. Вы говорите мне, что хороши лишь не имеющие преде-
ла производство и потребление.  И тут же ваши биологи  говорят
мне,  что это рак, что это грозит гибелью. Так кого же из хок-
ватов мне слушать?  Сами вы не слушаете никого.  Вы  считаете,
что вольны делать все приходящее вам на ум.  Но, думая так, вы
все так же боитесь освободить свой дух от связующих его пут.
     Катсук скажет  вам,  почему это так.  Вы боитесь творить,
потому что творения ваши отражают вашу истинную суть. Вы вери-
те в то, что могущество ваше заключено в раз и навсегда данном
знании,  которое вы сами вечно ищете, как дети ищут мудрости у
родителей.  Я  изучил  это,  наблюдая  за вами в ваших же хок-
ватских школах.  Но сейчас я стал Катсуком - величайшей силой.
Я принесу вашу плоть в жертву. И тем самым я уничтожу ваш дух.
Корень древа вашего в моей власти.

              *        *        *

     В день отъезда в лагерь Дэвид Маршалл проснулся очень ра-
но. Прошло всего две недели,  как ему  исполнилось  тринадцать
лет, и сейчас он размышлял о том, каково это - когда тебе три-
надцать,не желая вылезать из теплой постели.  Все было
не так,  как  в двенадцать,  только вот различия он уловить не
мог.
     Какое-то время он играл сам с собой в игру, будто потолок
над  кроватью  взлетает,  в  то время как веки не хотят откры-
ваться.  На дворе ярко светило солнце, лучи пробивали себе до-
рогу сквозь развесистые листья клена,  затенявшего окно спаль-
ни.
     Не открывая глаз,  он пытался ощутить мир, окружавший его
дом  -  обширные луга на склонах,  тщательно ухоженные цветы и
кустарники.  Это был мир,  пропитанный  тягучим  спокойствием.
Временами,размышляя  о этом мире,  Дэвид ощущал вздымающееся в
нем будто отдаленный барабанный бой волнение.
     Мальчик открыл глаза.  Теперь он представил, что размытые
тени на  потолке - это горизонт:  гряда за грядой горы спуска-
ются к песчаному берегу.
     Горы... песчаные пляжи...  Все это он увидит завтра,когда
приедет в лагерь.
     Дэвид повернулся в постели и поглядел на лагерное  снаря-
жение, громоздящееся на стуле и полу, брошенное там, где  вче-
ра вечером они с отцом собирали вещи: спальный мешок,  рюкзак,
одежда, обувь...
     И там же лежал нож.
     Нож волновал мальчика..  Это был самый настоящий  поясной
нож  марки "Рассел",  сделанный в Канаде - подарок отца ко дню
рождения две недели назад.
     В воображении Дэвида от ножа  исходил  низкий  гул  дикой
природы. Это был инструмент  для  мужчины,  настоящее  мужское
оружие. Для Дэвида нож был связан с кровью, темнотой и незави-
симостью.
     Слова отца добавили ножу волшебства:
     "Это не игрушка, Дэйв. Научись безопасно пользоваться им.
Обращайся с ним уважительно."
     В голосе отца чувствовалось какое-то сдержанное  напряже-
ние. Глаза  взрослого следили за сыном с рассчитанным внимани-
ем. После каждой фразы следовало молчание.
     По двери  спальной  комнаты,нарушая мечтательное настрое-
ние,заскреблись ногти. Дверь открылась, и в комнату скользнула
миссис Парма.  Она  была  одета в длинное,  черное с синим са-
ри,покрытое тоненькими красными полосками. Женщина двигалась с
беззвучной грацией,  но  в  появлении ее была грубая настойчи-
вость сигнала гонга.
     Дэвид проследил за ней взглядом. Он вечно чувствовал себя
неловко при ее появлении.
     Миссис Парма  проскользнула  к  затененному кленом окну и
плотно закрыла створку.
     Натянув простыню  до подбородка,  Дэвид следил за ней,  а
когда женщина повернулась,  дал знать кивком,  что заметил  ее
появление.
     - Доброе утро, молодой человек.
     Слова с  отрывистым британским акцентом,  исходящие из ее
пурпурных губ,  никогда не предназначались  ему  напрямую.  Ее
глаза тоже беспокоили его.  Они были слишком большими, скошен-
ными, как будто оттягивались собранными  в  пучок  лоснящимися
волосами. Вообще-то,  звали ее не Парма. Имя только начиналось
с "Парма",  но было гораздо длиннее и  заканчивалось  странным
прищелкивающим звуком,которого Дэвиду никак не удавалось восп-
роизвести.
     Он еще сильнее натянул простыню и спросил:
     - Папа уже уехал?
     - Еще до рассвета, молодой человек. До столицы вашего на-
рода путь неблизкий.
     Дэвид нахмурился и стал ждать,  когда она уйдет. Странная
женщина. Его родители привезли е„ из Нью-Дели,  где  его  отец
был советником посольства.
     В те времена Дэвид жил с  бабушкой  в  Сан-Франциско.  Он
слушался людей со снежно-белыми, седыми волосами, в распоряже-
нии которых были скромные слуги и тихие,  холодные  голоса.  И
вообще,  это  было  какое-то  тягучее  время  с  очень редкими
просветами живой жизни. "Твоя бабушка дремлет. Ты же не хочешь
беспокоить  ее?" Для мальчика это время тянулось долго-предол-
го.  Гораздо сильнее от этого времени  в  памяти  отпечатались
воспоминания о бурных визитах родителей.  Они нарушали замкну-
тое спокойствие дома:  смех, пляж, романтика и полные руки эк-
зотических подарков.
     Только головокружительное  веселье  от  контакта с людьми
другого покроя всегда когда-нибудь заканчивалось,  оставляя  в
душе мальчика  чувство  разочарования  посреди  запахов  чая и
пыльных духов - страшное чувство, будто тебя покинули и забыли.
     Миссис Парма осматривала одежду, лежащую у кровати. Прек-
расно понимая, что мальчик хочет, чтобы она ушла, женщина соз-
нательно тянула  время.  Тело  е„  составляло  единое целое со
складками сари. Ногти были слишком ярко-розовыми.
Когда-то она показывала ему на карте, где расположен е„ родной
город. А еще у не„ была выцветшая фотография: дома со стенками
из необожженой глины, деревья без листьев, мужчина, весь в бе-
лом, стоящий с велосипедом,  под мышкой скрипичный футляр.  Е„
отец.
     Миссис Парма повернулась и поглядела на Дэвида своими пе-
репуганными глазами. Она сказала:
     - Ваш отец попросил меня напомнить,  когда вы проснетесь,
что машина придет точно вовремя. У вас есть один час.
     Она потупила глаза и направилась к двери. Сари лишь наме-
кало на  движения ног.  Красные полоски на ткани плясали будто
искорки в костре.
     Дэвиду всегда было интересно знать,  о чем она думает. Е„
спокойное, тихое поведение всегда оставалось для  него  загад-
кой. Вдруг она смеялась над ним?  Или считала, будто поездка в
лагерь - это какая-то глупость?  Да она хоть понимает, куда он
отправляется, где находятся Олимпийские горы?
     Мальчик заметил последний отблеск  ярко-накрашенных  ног-
тей,когда женщина вышла, закрыв за собой дверь.
     Дэвид соскочил с кровати и начал  одеваться.  Когда  дело
дошло до ремня,  он закрепил на нем нож в ножнах. Клинок оття-
гивал пояс на бедре,  когда мальчик чистил зубы и пытался  за-
чесать назад свои русые волосы.  Подойдя поближе к зеркалу, он
мог видеть темную рукоять ножа с выжженными  на  ней  буквами:
ДММ. Дэвид Моргенштерн Маршалл.
     И лишь  только тогда он спустился к завтраку.

              *        *        *

     Из ЗАКЛЮЧЕНИЯ  доктора Тиммана Барта,отделение антрополо-
гии Университета штата Вашингтон:

     Слово " катсук " имеет множество толкований в родном язы-
ке Хобухета. Оно означает " центр " или сердцевину, откуда ис-
ходят все восприятия. Это центр мира или даже всей  Вселенной.
Это место, где происходит осознание индивидуальности. Лично  у
меня никогда не было сомнений, что Чарлз  отдает  себе  полный
отчет в своих поступках, и могу понять, почему он  принял  та-
кой псевдоним.
     Вы видели написанные им работы.  Одна из них, где он про-
водит сравнение мифа своего народа о Вороне с  мифом  Творения
западных цивилизаций,  весьма показательна и волнующа. Он ищет
в ней связь между реальностью и сновидениями - сами  мы  пыта-
емся  преодолеть  судьбу пут„м бунта,  мы накапливаем силы зла
для разрушения.Долгое время мы остаемся верными Великим Деяни-
ям  даже после того,  как те покажут нам свой пустой блеск.  А
здесь... Отметьте хотя бы его сравнение наших утраченных восп-
риятий:
     "... рыбьи глаза, похожие на скисшее снятое молоко,  гля-
дят на тебя будто нечто, пока еще живое,хотя они  и  не  могут
обладать жизнью."
     Это наблюдения человека,  способного  на  многое,великое,
сравнимое с некоторыми подвигами в нашей западной мифологии.

           *        *        *

     Все это началось, когда его вс„ ещ„ звали Чарлзом Хобухе-
том - хорошим  индейским именем для  Хорошего Индейца.
     Итак, пчела опустилась на тыльную сторону левой руки Чар-
лза Хобухета. Тогда еще не было никого с именем Катсук.
     Его внимание привлекла темно-красная кленовая ветвь, под-
нимающаяся от самого дна ручья в недвижности полудня.
     Пчела была черной с золотом,  лесная  пчела,  даже,  ско-
рее,шмель семейства Apidae. Это имя с жужжанием промелькнуло в
его сознании как память о днях,проведенных в школе бледнолицых.
     Где-то высоко над ним горная гряда опускалась вниз, к Ти-
хому Океану - часть Гор Олимпик, похожая на кривой корень ста-
родавней ели, хватающейся за землю для того, чтобы устоять.
     Солнце здесь, наверху, было еще  теплым,  но  по  течению
ручья с гор спускался холод зимы, чтобы  ледником  попасть  на
эти покрытые весенней зеленью склоны.
     Вот и с пчелой тоже пришел холод. Однако, это был особен-
ный холод, сковавший душу льдом.
     Но тогда эта душа принадлежала еще Чарлзу Хобухету.
     Правда, он уже провел древний обряд с палочками,  тетивой
и обломками кости. Исходящий от пчелы лед подсказал,  что  ему
следует взять себе имя. Если он сейчас же не возьмет себе име-
ни, то существует опасность потерять обе свои души: душу  соб-
ственного тела и ту душу, что ходит в нижнем или верхнем  мире
вместе с его истинным естеством.
     Неподвижность пчелы на  руке  делала  это  очевидным.  Он
чувствовал самых разных духов: людей, зверей, птиц - все в од-
ной пчеле.
     И он прошептал: " Алкунтам, помоги мне."
     Но верховный бог его народа не дал ответа.
     Блестящая зелень  листьев на винно-красной кленовой ветви
прямо перед ним заполнила все поле зрения. По коре расползлись
лишайники. Конденсирующиеся капли влаги падали дождем на сырую
землю. Он через силу заставил себя отвернуться и  поглядел  на
другой берег  ручья,  где  стояло несколько ольховых деревьев,
белизна стволов которых выделялась на темной зелени  кедров  и
елей, растущих на дальнем склоне.
     Трепещущие осины,  чьи листья смешались с ольховыми, отв-
лекали его сознание,забивали разум.  Внезапно он почувствовал,
что нашел свое второе " я ",  связанное с окружающим, влияющее
на него и все понимающее.  Он утратил ясность логического мыш-
ления и воспринимал сразу обе части своего бытия, что внезапно
стали чрезвычайно концентрированными, лишенными всего наносно-
го. Все лишнее как бы стекло с него и переместилось в осину.
     И он подумал:  Я центр мироздания, его сердцевина!
     После этого пчела заговорила с ним:
     - Это я, Таманавис, говорю с тобой...
     Слова громыхали в его сознании, называя его истинное имя.
Он громко повторил его:
     - Катсук! Меня зовут Катсук.
      Катсук.
     Это было многообещающее имя, в нем была сила.
     Теперь, став Катсуком,  он познал все значения этого сло-
ва. Он был " Ка-", приставка, означающая любого человека. И он
был " тсук " - мифической птицей.  Человек - птица!  В нем те-
перь были корни множества значений:  кость,  синий цвет, блюдо
для еды, дым, брат... и душа.
     И еще раз он повторил:
     - Меня зовут Катсук. Я - Катсук!
     Обе души слились в одном теле.
     Он глядел  на  чудесную пчелу на своей руке.  Пчела стала
самым дальним его воплощением. А пока он подымался, только по-
дымался.
     Если он о чем и думал,  то  лишь  о  предстоящем  суровом
испытании. Это  испытание  он установил сам себе после горечи,
после умственных озарений в ходе познания древних идей, по хо-
ду размышлений  о боязни утратить свой собственный путь в мире
белого человека.  Его индейская душа прогнила,  когда он жил в
мире бледнолицых. И все же дух заговорил с ним.
      Дух истинный и древний.
     Глубоко внутри своего сокровенного бытия он знал, что ин-
теллект и образование, пусть даже образование белых, стали его
первыми проводниками в ходе сурового испытания.
     Он размышлял о том,  как начинал свой подвиг,  еще будучи
Чарлзом Хобухетом.  Тогда  он  дождался полнолуния и прочистил
кишечник, напившись морской воды.  Еще он поймал выдру и выре-
зал у не„ язык.
      Кушталюте - символ языка!
     Давным -  давно его дед объяснил ему все подготовительные
действия, обучая древнему знанию.  Дед говорил тогда:  " Шаман
превращается в человеко-зверя,  одаренного духом.  Великий Дух
не желает, чтобы звери делали человеческие ошибки."
     И вот теперь Чарлз вступил на путь деда.
     Он носил  Кушталюте в мешочке из мошонки оленя,висящем  на
шее. Теперь он пришел в эти горы. Он следовал по древней лоси-
ной тропе между ольхами, елями и диким  хлопчатником.  Заходя-
щее солнце было у него за спиной, когда он захоронил   Кушталю-
 те под полусгнившей колодой. Он захоронил его там, где  никог-
да не обнаружит его, но именно здесь придет к нему язык духов.
     И все это во имя страданий своего духа.
     Он думал:  Все началось после изнасилования и  бессмыслен-
 ной смерти моей сестры.  После  смерти  Яниктахт...  маленькой
 Ян...
     Хобухет тряхнул головой,  чтобы избавиться от насевших на
него воспоминаний.  Банда  пьяных  лесорубов  увидала Яниктах,
идущую в одиночку и захватила ее  юное,  наполненное  весенней
радостью тело.  Е„ изнасиловали, девушка забеременела и с горя
покончила с собой.
     А е„ брат стал "бродящим в горах".
     Вторая часть его души - та,  что должна была все понимать
и  сочувствовать  - ухмыльнулась презрительно и сказала:  "Из-
насилованиям и самоубийствам столько же лет, сколько всему че-
ловечеству. А с другой стороны - ведь это же была сестра Чарл-
за Хобухета. Тебя же зовут Катсук."
     И тогда он стал размышлять  как  Катсук:   Лукреций  лгал!
 Знания вовсе не освобождают человека от страха перед богами!
     Все окружающее лишь подтверждало эту истину: солнце плыло
над горными грядами,  по небу скользили облака, повсюду буйная
зелень.
     Наука бледнолицых началась с магии, но никогда не продви-
нулась дальше. Эта наука постоянно давала сбои из-за недостат-
ка результатов,  древние же пути познания  все  ещ„  сохраняли
свою потенцию.  Несмотря на насмешки и оскорбления, обладатели
древних знаний достигали того,  о чем рассказывалось в  леген-
дах.
     Его бабка входила в Братство Орла,  а тут еще пчела заго-
ворила с  ним.  Он  очистил свое тело жесткими листьями тсуги,
так что кожа стала кровоточить.  Волосы на  голове  он  стянул
лентой из красной кедровой коры.  Питался он лишь одними горь-
кими кореньями, пока под кожей не выступили р„бра.
     Как долго бродил он в этих горах ?
     Вновь подумал он о пройденном пути:  земля настолько  сы-
рая,  что с каждым шагом брызжет вода, могучие ветви над голо-
вой закрывают солнце,  все вокруг заросло настолько, что видно
всего лишь на пару метров в любом направлении. В каком-то месте
он прорвался через кусты к ручейку, втекавшему в глубокий, ти-
хий каньон.  Человек шел с течением ручья, направляясь к паря-
щим впереди вершинам... вперед... вперед. Тоненькая струя воды
превратилась в полноценный ручей, несущий свои воды внизу, под
тем местом, где стоял он сейчас.
     Вот это место !
     Внутри Чарлза Хобухета пробудилось нечто живое.
     Внезапно он почувствовал в себе всех уже неживущих праро-
дителей, страстно  желающих  этого его превращения.  Его разум
пронзило понимание нескончаемого движения,  перетекания  между
местами обычного   проявления  жизни,  постоянной  готовности,
настороженности, не знающей ни дня,  ни ночи. Теперь он узнал,
что это за пчела !
     И он сказал.
     - Ты Куоти, Изменяющий.
     - А кто ты такой ?
     - Я - Катсук.
     -  Кто ты ? - Этот вопрос прогремел в ег