лежала на тумбочке  возле  кровати:  джинсы,  футболка,
л„гкий свитерок, куртка, носки и теннисные туфли. Мальчик спал
в трусах.
     Катсук свернул одежду, сунув туфли внутрь  св„ртка.  Чуж-
дая ткань послала сигнал нервам,  рассказывая  о  механическом
великане, которого хокват называли цивилизацией.  Этот  сигнал
сделал язык Катсука сухим. В  один  миг  мужчина  почувствовал
множество возможностей,  которыми  располагают  хокват,  чтобы
охотиться на тех, кто нан„с им рану: ружья чужаков,  самол„ты,
электронные устройства. И ему прид„тся драться  против  подоб-
ных вещей. Теперь любой хокват признает его чужим и  станет  с
ним драться.
     За стеной раздался крик совы.
     Катсук посильнее прижал св„рток с одеждой к  груди.  Сова
заговорила с  ним.  На  этой  земле у Катсука будут иные силы:
древнее, сильнее и намного прочнее, чем все, что было у хоква-
тов. Он  прислушался  к  звукам комнаты:  все восемь мальчишек
спали. В воздухе стоял запах их пота.  Засыпали они  медленно,
зато теперь из-за этого спали даже крепче.
     Катсук подош„л к изголовью кровати, где спал мальчик, ле-
гонько положил  ему руку на губы,  готовясь прижать посильнее,
чтобы предупредить крик.  Губы под его рукой  искривились.  Он
увидал, что глаза лежащего раскрылись, поглядели на него. Муж-
чина почувствовал, как ускорился пульс, изменился ритм дыхания.
     Очень осторожно  Катсук  наклонился  поближе к мальчику и
тихонько прошептал:
     - Не разбуди остальных. Вставай и иди за мной. У меня для
тебя есть кое-что особенное. Только спокойно.
     Катсук почувствовал  рукой,  что  через сознание мальчика
промелькнули разные беспокойные мысли.  Катсук наклонился  еще
раз, заставляя слова наполниться силой духа:
     - Я должен сделать тебя своим духовным братом, потому что
мы вместе сфотографировались.  - А потом еще: - Твоя одежда со
мной. Я буду ждать в холле.
     Он почувствовал,  что его слова принесли результат, и уб-
рал руку. Напряжение спало.
     Катсук переш„л в холл. Мальчик присоединился к нему - ху-
денькая фигурка в отсвечивающих в темноте трусиках. Катсук от-
дал ему одежду и вышел наружу, а затем, подождав пока  мальчик
выйдет следом, осторожно закрыл за собою двери.
      1Дед, я делаю это ради тебя !

              *        *        *

     ФРАГМЕНТ ПИСЬМА Чарлза Хобухета, оставленного им в Кедро-
вом Доме:

     Хокват, я даю тебе то,  о чем ты молил - в моих руках эта
стрела сильна и чиста. Когда я дам тебе эту стрелу, с молитвой
держи е„ в сво„м теле. Пусть стрела эта перенес„т тебя в стра-
ну Алкунтам.  Наши братья поприветствуют тебя там,  говоря:  "
Какой чудесный юноша приш„л к нам !  Какой прекрасный хокват!"
И  они будут говорить один другому:  " Какой он сильный,  этот
хокват,  несущий стрелу Катсука в сво„м  теле."  И  ты  будешь
горд,  слыша, как говорят они о твоей красоте и тво„м величии.
Не убегай,  хокват.  Приди навстречу моей стреле. Восприми е„.
Наши братья будут петь об этом. Я покрою тело тво„ белым пухом
с утиных грудок.  Наши девушки споют о твоей красоте.  Об этом
молил ты каждый день своей жизни в любом месте в мире.  Это я,
Катсук, удовлетворяю желания твои, потому что я стал Похитите-
лем Душ.

               *        *       *

     Выйдя за дверь,  в прохладу ночи,  Дэвид, вс„ еще одурма-
ненный сном,  постепенно приходил в себя.  Дрожа от холода, он
поглядел на человека, поднявшего его с постели - Вождя.
     - Что случилось, Вождь?
     - Ш-ш-ш, - Катсук показал на св„рток. - Одевайся.
     Дэвид послушался,  скорее от холода, чем по какой-то дру-
гой причине.  Громадные ветви дерева скрипели на ветру, напол-
няя ночь страшными тенями.
     - Это посвящение, Вождь?
     - Ш-ш-ш, веди себя спокойно.
     - Зачем?
     - Нас сфотографировали вместе.  Теперь  мы  должны  стать
братьями по духу. Есть такой обряд.
     - А как с остальными ребятами?
     - Избран был ты.
     Неожиданно Катсук почувствовал жалость к мальчику,  к Не-
винному.  Но зачем жалеть кого-либо?  Он почувствовал,  что при
этом лунный свет пронзил его прямо в сердце. Непонятно почему,
но это  заставило  его  вспомнить о секте квакеров - трясунов,
куда водили его родные - церковь хокватов!  В памяти он слышал
голоса, заводящие гимн: "  Молим! Молим! Молим! "
     - Не понимаю, - прошептал Дэвид. - Что мы сейчас делаем?
     Деревья возле крыльца расступились, чтобы открыть россыпь
ночных зв„зд.  Сверху вниз глядели они на мальчика. Они, а еще
ветер, шумящий  в деревьях,  заставляли его чувствовать страх.
Дэвид оглянулся на крыльцо. Почему Вождь не отвечает?
     Дэвид подтянул ремень и почувствовал вес ножа, висящего в
своих ножнах на поясе. Если Вождь и задумал что-нибудь нехоро-
шее, у него имеется нож - настоящее оружие.  Ножом  не больше
этого Дэниэл Бун убил медведя.
     - Что мы будем делать? - настаивал мальчик.
     - Мы провед„м обряд духовного братания, - сказал Катсук и
сам  почувствовал  истину в своих словах.  Это и вправду будет
обряд единения.  Он родится в темноте,  пометит землю и станет
заклинающим для истинных духов.
     Дэвид продолжал колебаться,  думая об  индейце.  Странные
они были люди.  Потом он вспомнил миссис Парму.  Другая разно-
видность индейцев, но такая же таинственная.
     Мальчик поплотнее запахнул курточку. От холодного воздуха
он весь покрылся гусиной кожей.  Он чувствовал и страх, и вол-
нение.  Индеец!
     - Ты не одет, - сказал он.
     - Я одет для обряда.
     Катсук молился про себя: О, Дающий Жизнь,  сейчас  ты  ви-
 дишь некоторых из своих всемогущих созданий, что собираются...
     Дэвид чувствовал напряженность спутника,  ауру тайны.  Но
не было  рядом места безопасней этого лагеря в глуши,  с игру-
шечным фуникул„ром - единственной возможностью попасть сюда.
     - Разве тебе не холодно? - спросил он.
     - Мне достаточно этого. Ты должен поспешить, идя за мной.
У нас мало времени.
     Катсук спустился с крыльца. Мальчик за ним.
     - Куда мы ид„м?
     - На самую вершину гряды.
     Дэвид пытался не отставать.
     - Зачем?
     - Там  я приготовил место,  чтобы ты прош„л древний обряд
моего племени.
     - И вс„ это из-за фотографии?
     - Да.
     - Не думал, что индейцы до сих пор верят в подобные вещи.
     - Ты тоже поверишь.
     Дэвид заправил  футболку  под ремень и опять почувствовал
тяжесть ножа на бедре.  Нож придавал ему уверенности.  Мальчик
спотыкался на ходу, но старался не отставать.
     Даже не оглядываясь,  Катсук почувствовал,  что напряжен-
ность мальчика слабеет.  Когда они стояли на крыльце, был такой
момент, когда от Невинного исходило  непослушание,  глаза  его
были на мокром месте, в них был кисло-горький страх. Но теперь
мальчик ш„л за ним. Он уже был порабощен. Средоточие Вселен-
ной притянуло Невинного своей силой.
     Дэвид чувствовал, как от напряжения быстро бъ„тся сердце.
Ещ„ он  чувствовал  исходящий от Вождя запах прогорклого жира.
Кожа мужчины,  когда е„ касался лунный свет,  блестела,  будто
тот намазался маслом.
     - Это далеко? - спросил Дэвид.
     - Три тысячи и восемьдесят один шаг.
     - Но сколько нам идти?
     - Чуть больше мили.
     - Ты специально так оделся?
     - Да.
     - А вдруг пойд„т дождь?
     - Я его даже не замечу.
     - А почему мы так торопимся?
     - Для обряда нужен лунный свет. А теперь ничего больше не
говори и держись поближе.
     Катсук радовался в душе.  В воздухе разносился запах све-
жесрубленного кедрового дерева.  Этот богатый запах содержал в
себе судьбоносное послание еще тех дней, когда дерево это слу-
жило укрытием для его племени.
     Споткнувшись о  выступающий  корень,  Дэвид  едва удержал
равновесие.
     Тропа вела через плотный мрак, прерываемый яркими  пятна-
ми лунного света.Вид плотной белой ткани  набедренной  повязки
впереди вызывал у Дэвида странные  мысли.  Как  только  лунный
свет касался тела идущего впереди мужчины, его  кожа  начинала
светиться, отблескивать, но т„мные волосы  поглощали  блеск  и
совершенно терялись в тенях.
     - А другие мальчики тоже будут посвящены? - спросил Дэвид.
     - Я уже говорил, что ты единственный.
     - Почему?
     - Скоро пойм„шь. Не разговаривай.
     Катсук надеялся, что этого  замечания  будет  достаточно.
Как и все хокваты, мальчишка болтал слишком много. Но  это  не
могло быть поводом для отсрочки или отмены решения.
     - Я вс„ время спотыкаюсь, - пробормотал Дэвид.
     - Иди так, как иду я.
     Катсук промеривал тропу,  чувствуя е„ ногами: мягкая поч-
ва, пружинящая там, где скапливалось много влаги; еловые иглы,
путаница тв„рдых корней, отшлифованных множеством ног.
     Он стал думать о сестре, о своей собственной жизни до то-
го, как стал Катсуком.  Он чувствовал, что духи земли и возду-
ха, управляемые лунным светом, теснятся поближе к нему, неся с
собою память обо всех погибших племенах.
     А Дэвид в это время думал:  Идти так, как идет он?
     Мужчина впереди двигался со скользящей  грацией  пантеры,
почти бесшумно. Тропинка круто завернула вверх, на ней корячи-
лись корни,  под ногами хлюпало, но мужчина вс„ время ш„л так,
будто видел каждую помеху, каждый камушек или корешок.
     Только теперь Дэвид начал воспринимать  запахи:  гниющего
дерева, мускуса,  едкую  горечь  папоротников.  Мокрые  листья
хлестали его по лицу,  ветки и шипы кололись и царапались.  Он
слышал шум падающей воды - вс„ громче и громче - речной каскад
в теснине,  с правой стороны тропы.  Он надеялся, что этот шум
замаскирует его неопытное, неуклюжее передвижение, так как бо-
ялся, что Вождь услышит и станет над ним смеяться.
      Иди так, как иду я.
     Как Вождь вообще видит что-либо в этой темноте?
     Тропа вывела их на поляну. Прямо перед собой Дэвид увидал
горные пики,  снег на них блестел в свете Луны,  а над головой
рассыпались яркие-яркие зв„зды.
     Катсук, не останавливаясь, поглядел  вверх.  Могло  пока-
заться, что горные вершины вышиты зв„здами на  фоне  неба.  Он
позволил этому ощущению пропитать его, возвращая память о пос-
лании - духа:  Это я, Таманавис, говорю тебе...
     Катсук стал напевать имена своих покойных предков,  высы-
лая их  прямо  в  Верхний Мир.  Ясное небо прочертила падающая
звезда, еще одна,  потом другая,  следующая - пока вс„ небо не
загорелось от них.
     Катсук молчал в изумлении. Это никак не могло быть астро-
номическим явлением,  объяснимым  волшебной  наукой хокватов -
это было послание из прошлого.
     Мальчик остановился рядом.
     - Ух ты! Падающие зв„зды! Ты загадал желание?
     - Загадал.
     - А что это ты пел?
     - Песню своего племени.
     Катсук, на которого сильно  подействовало  предзнаменова-
ние зв„зд, внутренним взором видел угольно-ч„рную прорезь тро-
пы, а поляна была для него ареной, где он может начать  созда-
ние носителя памяти, песни смерти всему  тому,  что  связывало
его с прошлым, священной ненависти к миру хокватов.
     - Скагайек!  - закричал он.  - Я - дух шамана,  пришедший
изгнать болезни этого мира!
     Слыша эти странные слова,  Дэвид потерял ту горстку само-
обладания, что была у него, и ему снова стало страшно.

                     *        *        *

             Из ПОСЛАНИЯ КАТСУКА своему племени:

     Я вс„ сделал правильно. У меня была тетива, священные па-
лочки и кость,  чтобы провести предсказание.  Я обвязал голову
лентой из красной коры кедра.  Я молился Квахоутсе, богу воды,
и Алкунтаму.  Я повесил на отмеченного пух морской утки, чтобы
отметить священную жертву. Я вс„ сделал как следует.

               *        *        *

     Необъятность дикой природы, окружившей Дэвида, таинствен-
ность полуночного  похищения ради странного обряда стали дохо-
дить до мальчика.  Его тело покрылось  потом,  малейший  порыв
ветра пронизывал холодом.  Ноги были мокры от росы. Сейчас уже
Вождь начал пугать его.  Он ш„л впер„д с  такой  уверенностью,
что Дэвид чувствовал, будто аккумулированное лесом знание кон-
денсировалось в этом человеке в любой момент. Этот человек был
Следопытом. Он был Непревзойд„нным Следопытом.  Он был из тех,
кто может выжить в этой глуши.
     Теперь Дэвид  отставал  все сильнее и сильнее.  Вождь уже
терялся впереди, в сером тумане.
     Не оборачиваясь, Катсук позвал:
     - Держись ближе.
     Дэвид ускорил шаг.
     Справа, в деревьях, что-то проурчало " Уап-уап ". Внезап-
но над ним скользнули дымно-серые крылья, чуть не задев  голо-
ву. Дэвид попятился, потом подбежал поближе к человеку  в  бе-
лой набедренной повязке.
    Неожиданно  Катсук остановился. Дэвид чуть не налетел на не-
го.
     Катсук поглядел на Луну. Она двигалась над деревьями, яр-
ко освещая  острые  камни  и трещины на дальних склонах.  Ноги
мужчины отмерили расстояние. Это было то место.
     - Почему мы остановились? - спросил Дэвид.
     - Мы на месте.
     - Здесь? Почему тут?
     Катсук подумал: " Ну как это вечно получается у хокватов.
Всегда они предпочитают языку тела язык губ ".
     Он проигнорировал вопрос мальчика.  А что  ещ„  отвечать?
Вс„ равно этот невежественный хокват не сумеет прочесть знаки.
     Катсук присел на корточки  лицом  к  тропе,  спускавшейся
вниз. В течение многих веков это была лосиная тропа, связываю-
щая сол„ные воды и высокогорные луга.  Копыта  глубоко  выбили
землю. Обе стороны тропы поросли папоротниками и мхом.  Катсук
л„г на землю.  Его пальцы перебирали вс„ вокруг в поисках зна-
ка, осторожно  отодвигая ветви.  Есть!  Это было отмеченное им
место!
     И он тихо запел песню на древнем языке:
      - О, Хокват! Да воспри мет  тело  твое  священную  стрелу.
 Пусть душа твоя преисполнится гордости, когда я коснусь ее ос-
 трым, смертоносным наконечником. Душа твоя да обратится к  не-
 бу...
     Дэвид слушал непонятные слова. Ему не было видно рук муж-
чины из-за затенявших их папоротников, но их движения беспоко-
или его,  он не мог понять, почему. Ему хотелось спросить, что
происходит, но  он чувствовал робость.  Слова песни были пере-
полнены щелкающими и рычащими звуками.
     Потом мужчина замолчал, но продолжал лежать.
     Катсук открыл мешочек на поясе и вынул щепоть  священного
белого пуха.  Пальцы его тряслись. Вс„ надо сделать правильно.
Любая ошибка могла бы накликать беду.
     Дэвид, у которого глаза уже привыкли к темноте,  различал
движения рук в папоротнике. Лунный свет  отразился  на  ч„м-то
белом. Мальчик присел на корточки рядом с мужчиной и кашлянул.
     - Что ты делаешь?
     - Я написал на земле сво„ имя.  Я должен так  сделать  до
того, как ты узнаешь его.
     - Разве тебя зовут не Чарлз?
     - Это не мо„ имя.
     - То есть как?  - Дэвид стал размышлять  над  услышанным.
Разве его зовут не Чарлз? Потом спросил: - Ты сейчас по„шь?
     - Да.
     - О ч„м ты по„шь?
     - Это песня для тебя - чтобы дать тебе имя.
     - Но у меня уже  есть имя.
     - У тебя нет тайного имени,  известного только нам двоим,
самого сильного имени, которое только может быть у человека.
     Катсук стряхнул грязь с клочка пуха. Он чувствовал  1Кушта-
 1люте 0, захороненный им язык сухопутной выдры, даже через землю.
Тот в каждое мгновение управлял движениями его рук.  И ещ„  он
чувствовал, как нарастает в н„м сила.
     Дэвид по„жился от холода и сказал:
     - Это уже не интересно. И вс„ уже приготовлено...
     - Очень важно, чтобы мы обменялись именами.
     - А я тоже буду что-то делать?
     - Да.
     - Что именно?
     Катсук поднялся на ноги.  Он чувствовал  напряженность  в
пальцах, которыми управлял Кушталюте.  Кожу покалывала прилип-
шая грязь.  Духовная сила мгновения пронизала его тело.  Это
 Кушталюте, говорю тебе...
     - Встань и обрати лицо к Луне, - сказал Катсук.
     - Зачем?
     - Делай, как я говорю.
     - А если я не захочу?
     - Ты рассердишь духов.
     Что-то в  словах  взрослого  заставило горло мальчика пе-
ресохнуть. Дэвид сказал:
     - Я хочу вернуться.
     - Сначала ты должен встать и повернуться лицом к Луне.
     - А потом мы сможем пойти назад?
     - Потом мы сможем идти.
     - Ладно. Только мне кажется, что вс„ это глупости.
     Дэвид встал.  Он чувствовал ветер,  несший в  себе  пред-
чувствие дождя.  Внезапно  в  голову ему пришли воспоминания о
детских играх,  в которые он играл со своими  дружками  в  за-
рослях возле дома:   Ковбои и индейцы. Интересно, а что значат
эти игры для мужчины рядом?
     Сознание Дэвида  заполнили сценки и слова этих игр:  Бах!
 Бах! Ты умер! Мертвый краснокожий... Ковбой... Индеец убит!...
     А ещ„ ему вспомнилась миссис Парма,  зовущая его к ленчу.
Он с друзьями убегал,  и все  прятались  в  пещере  на  берегу
ручья,  чтобы хихикать там, сидя в пыли. Потом все эти смешки,
голос зовущей его миссис Пармы и вс„ остальное смешались у не-
го в голове - воспоминания и поход через дикий лес.  Вс„ прев-
ратилось в одно - луна,  колеблемые  ветром  мрачные  деревья,
подсвеченные  луной  облака над дальними вершинами,  бьющий от
земли болотный запах...
     Стоящий рядом мужчина сказал ему:
     - Ты можешь слышать реку там,  внизу.  Рядом с нами вода.
Духи всегда собираются поближе к воде.  Когда-то, очень давно,
мы выискивали силу духов,  как реб„нок ищет игрушку. Но пришли
вы, хокваты,  и теперь ты изменишь это. Я был взрослым челове-
ком, пока не почувствовал в себе Таманавис.
     Дэвид дрожал.  Он никак не мог понять этих слов, несмотря
на их необъяснимую красоту.  Они были похожи  на  молитву.  Он
чувствовал тепло мужского тела за собой,  его дыхание, шевеля-
щее волосы на голове.
     Теперь в голосе мужчины появилась непонятная резкость:
     - Тебе известно, что мы сами вс„ разрушили. Мы  перестали
верить и возненавидели один другого, вместо того,  чтобы  под-
няться против общего нашего врага. Чуждые нам идеи и слова пе-
реполнили наши головы иллюзиями, похитили у  нас  нашу  плоть.
Белый человек пришел к нам с лицом, будто золотая маска с  ды-
рами для глаз. И мы застыли перед ним. Из темноты вышли  приз-
раки. Они были частью тьмы и е„ противоположности  -  плоть  и
антиплоть - а у нас не было подходящих  для  них  обрядов.  Мы
ошиблись, приняв недвижность за мирные намерения, а потом  ис-
пугались.
     У Дэвида перехватило дыхание.  Это уже не было похоже  на
обряд. В  голосе  мужчины  были слышны наставления и поучения.
Даже нет, в его голосе звучали обвинения.
     - Ты слышишь меня? - спросил Катсук.
     В какой-то миг Дэвиду  показалось,  будто  спрашивают  не
его. Как будто индеец разговаривал с духами.
     Катсук повысил голос:
     - Ты слышишь меня?
     Дэвид даже подскочил.
     - Да.
     - А сейчас повторяй за мной,  слово в слово,  вс„,  что я
скажу.
     Дэвид кивнул.
     Катсук начал:
     - Я, Хокват...
     - Что?
     - Я, Хокват!...
     - Я Хокват? - Дэвид не смог сдержать вопросительной инто-
нации.
     - Я - посланник от Ловца Душ... - продолжил Катсук.
     Тихим голосом Дэвид повторил:
     - Я - посланник от Ловца Душ.
     - Сделано, - сказал Катсук. - Ты правильно повторил слова
обряда. С этого мгновения тебя зовут Хокват.
     - А что означает это имя? - спросил Дэвид. Он хотел  было
повернуться, но руки мужчины, лежащие на плечи мальчика, удер-
жали его.
     - Этим  именем  мой народ называл приплывшее далеко из-за
моря, нечто странное, чего нельзя ни с чем сравнить. Этим име-
нем мы  называем твой народ,  потому что вы пришли к нам из-за
большой воды.
     Дэвиду не нравились руки на его плечах, но он боялся ска-
зать что-либо по этому поводу.  Он чувствовал,  что  его  лич-
ности, его  телу  нанесено  оскорбление.  Но его уже захватили
враждебные силы.  Ведь мальчик готовился лишь  к  тому,  чтобы
смотреть, наблюдать,  а теперь обряд вс„ больше начинал ему не
нравиться. Он спросил:
     - Это уже вс„?
     - Нет.  Теперь самое время,  чтобы ты узнал и выучил  мо„