отчаянно  загрустил.
Пока Странники внизу копошились, кто радуясь победе, кто оплакивая  свое
поражение, Карриган бросил на Петра вполне однозначный взгляд:  я,  мол,
свое дело сделал, теперь ты можешь дальше командовать.
   Петр,  вместо  своего  обычного  "Мишка,  уводи",  долго   оценивающе
поглядел на  Карригана,  потом  с  тем  же  изучающим  выражением  -  на
подбитого имперца и произнес задумчиво:
   - А не пора ли нам расстаться?..
   - Что ж, я не против, - как ни  в  чем  не  бывало  сразу  согласился
Карриган. - Разойдемся  прямо  сейчас.  -  Он  обернулся  к  Михаилу.  -
Надеюсь, наш Проводник не возражает?
   Окружающий мир померк на мгновение в глазах Михаила Летина.  Конечно,
им суждено было рано или поздно расстаться. Но чтобы  ни  с  того  ни  с
сего, прямо сейчас, вот так неожиданно...
   - Нет!.. То есть да! Я против!.. Или мы уходим все вместе, или... Или
вообще никуда отсюда не двинемся! - заявил он, упрямо склоняя  голову  в
направлении брата,  словно  намеревался  боднуть  его  немилосердно  при
малейшем возражении.
   Петр в досаде сжал челюсти, разжал  и  опять  сжал.  Желваки  на  его
скулах разыграли танец невысказанных проклятий.  Он  указал  пальцем  на
поверженный катер.
   - Посмотри туда! Ты думаешь, что там внутри все передохли? Как бы  не
так, у них там противоударные амортизаторы! Очень скоро имперские борзые
очухаются и займутся ремонтом своего корыта, а  потом  опять  кинутся  в
погоню за этой парочкой! Если мы с ними сейчас  не  расплюемся,  то  нам
тоже несдобровать!
   Михаил поднял на Петра недобрый взгляд и подлобья:
   - Я сказал - нет. - Выдал, как припечатал.
   Они глядели друг на друга - два брата, как два непримиримых врага,  и
Михаил - фактический хозяин ситуации - ясно ощутил, что брат готов в эту
секунду скорее убить его и остаться вовсе без Проводника, чем  уступить.
Сам Михаил не намерен был уступать, без малейших позывов к убийству.
   В эту решающую минуту к Петру подошла Рейчел и, обняв его  за  плечо,
сказала, указывая другой рукой в поле:
   - Смотри-ка, куда это они все собрались?
   - Не  знаю,  отстань!  -  огрызнулся  Петр,  стряхивая  ее  руку.  Но
напряжение момента было нарушено ее нехитрой дипломатией. Все оглянулись
невольно в указанном ею направлении.
   Странники - и победители, и побежденные - карабкались вместе, помогая
друг другу, на серебряных животных, смирно стоявших на тех самых местах,
где седоки их покинули. Стоило двум замирившимся кланам расположиться  в
тесных компаниях на спинах у битсов, как причудливые звери  начали  один
за другим таять в воздухе.
   - Намылились куда-то  отмечать  мировую,  -  предположил  Карриган  и
добавил небрежно, как бы между прочим:
   - Нам тоже пора.
   Михаил кивнул согласно, покосился на Петра и удивленно наморщил  лоб:
за спиной брата появился серебряный  жук-рогач.  На  заплечной  пластине
жука сидело аж пятеро Странников: кроме  Занозы  и  Папаши  Костена  там
разместились Оса и Бол Бродяга,  между  ними  пристроился  еще  какой-то
незнакомый  носатый  тип,  судя  по  понурому   виду   -   представитель
проигравшей стороны. Заноза ловко перебралcя к  жуку  на  рог  и  оттуда
спрыгнул на землю, за ним то же самое проделал "полиэтиленовый мешок"  с
Болом.
   - Ребята, у нас к вам есть одна просьба, - сказал Заноза. - Бол хочет
пойти с вами. Здесь, на Перекрестке, ему никто не  в  силах  помочь,  он
решил попытать счастья в декорациях. Возьмете с собой Бродягу?  В  ваших
делах он не помеха, а при случае может и подсобить.
   Бол,  нейтрально  перетасовываясь,  выплыл  из-за  спины   Занозы   и
установился рядом. Глядя на Бола,  Михаил  ощутил  всей  своей  одинокой
душой  удивительную  и  редко  кому   присущую   атмосферу   дружелюбной
надежности, исходящую, как ни странно, от этого перемешанного человека.
   Петр молчал, переваривая  неожиданную  просьбу.  Молчал  и  Карриган.
Молчали с любопытством все остальные.
   - Конечно, возьмем, - сказал Михаил,  делая  шаг  к  Болу  с  сильным
желанием хлопнуть его по плечу, но так и не решился  выбрать,  какая  из
частей, расположенных поблизости, может  сыграть  роль  плеча.  Зато  он
увидел в первый раз  глаза  Бола,  Бродяги  -  зеленые,  ясные,  с  чуть
приметной карей грустинкой в глубине, они проплыли перед лицом  Михаила,
благодарно кивнули ему  веками  и  проследовали  далее,  обратившись  на
Занозу.
   - Вот и порешили, - произнес Бол Бродяга где-то на своем правом крае,
протягивая с левого края руку  Занозе.  -  Присмотри  тут  без  меня  за
Скалди, не пускай ее больше в Месиво, -  сказал  он,  пожимая  Кики  его
уцелевшую руку. - И лови момент, пока Доверт на том свете, -  один  глаз
Бола многозначительно подмигнул. Заноза  покосился  на  жука,  на  спине
которого Оса,  пользуясь  остановкой,  производила  какие-то  санитарные
операции над носатым парнем.
   - А где Скалди? - решился спросить Михаил,  подозревая,  что  девушке
опять не повезло и она находится примерно там же, где упомянутый  только
что папаша Осы Доверт.
   - Со Скалди все в порядке, - правильно понял его опасения  Заноза.  -
Просто они не любят прощаться.
   - Наверное, вряд ли еще увидимся. Прощай на всякий случай,  -  сказал
Михаил, протягивая по привычке Страннику правую руку. Заноза усмехнулся,
хлопнул здоровой левой его по плечу  и  пошел  ожидающему  его  рогатому
транспорту. Похоже, он тоже не любил прощаться, тем более - навсегда.
   Пока  всеобщее  внимание  было  занято,   к   Михаилу   бочком-бочком
подобрался Бельмонд и, встав на цыпочки, умоляюще зашептал ему на ухо:
   - Прошу вас, очень прошу, давайте вернемся  в  отель!  Ведь  вам  все
равно теперь, куда идти! А там вы сможете отдохнуть, переждать... А там,
глядишь, и назад его вернуть... А?  -  На  целостность  двух  потерянных
этажей,  оторванных  в  родной  реальности  от  фундамента,   Бельмонду,
конечно, рассчитывать не приходилось, но он все еще продолжал  надеяться
вернуть на место в целости хотя бы первый этаж, не  задумываясь  о  том,
что это покинутое место может быть занято руинами.
   Михаил и в самом деле понятия не имел, куда ему вести компанию  после
отбытия Странников. Раз погоня каждый раз нащупывает их след, то не  все
ли равно, куда идти - почему бы, в самом деле, и не в "Горный орел"? Там
можно временно  расположиться,  да  и  местность  вокруг  отеля  им  уже
знакома. Кроме того, пока имперцы будут чинить свой катер, след может  и
выветриться. С другой стороны, где-то в  тех  краях  могла  до  сих  пор
обретаться   межгалактическая   полиция.   Хотя    это    представлялось
маловероятным: скорее всего  второй  катер  затерялся  в  декорациях  на
Перекрестке.
   - Ладно, посмотрим, - сказал Михаил Бельмонду,  утешительно  похлопав
его по руке. Обнадеживать старика не стоило: одно дело принять  решение,
и совсем другое - осуществить его здесь, на Перекрестке, учитывая к тому
же их недавнюю конфронтацию с Петром.
   Пока Михаил шептался с озабоченным Бельмондом, грандиозное  насекомое
вместе с Занозой и  остальными  растворилось  в  замешанном  на  миражах
воздухе, словно кусок сахара в галлюциногенном чае.
   - Уходим, - сказал Михаил спутникам и  сразу  переключился  на  поиск
базовой дорожки.
   - Минутку, Проводник! - опять отвлек его Карриган. -  Я  же  говорил,
что мы находимся в центре Перекрестка. Под твоими  ногами  сейчас  лежит
базовая реальность. Так что путь отсюда лежит для нас примерно вон в том
направлении, - и он сделал куртуазный жест в сторону свалки.
   - Большое спасибо. Понятия об этом не имел, -  сердечно  поблагодарил
Михаил, так, чтобы услышал Петр: мол, недомудрила чего-то твоя голова  -
расставаться за здорово живешь с таким специалистом! То,  что  в  данной
ситуации им мог помочь и Бол Бродяга,  не  имело  значения:  Бол  был  в
команде  новобранцем,  в  то  время  как  Карриган   представлял   собой
испытанный кадр с целым арсеналом универсальных возможностей  и  раз  за
разом продолжал доказывать свою незаменимость.
   Глянув в последний раз на  зарывшегося  носом  в  землю  имперца,  не
подававшего пока признаков жизни, Михаил направился размашистыми  шагами
к свалке, стараясь разглядеть сквозь  мусорные  курганы  желанный  путь.
"Попробуем все-таки выбраться отсюда к отелю, - решил про себя Михаил. -
А в случае чего - кто мне помешает сразу уйти  в  другую  декорацию?  Уж
верно, не межгалактическая полиция!"
   "Ну-ну", - произнес насмешливый голос в его голове.  Потом  высящиеся
впереди пестрые груды исчезли, поглощенные таинственной пеленой.
 
8. РЕАЛЬНОСТЬ ТРЕТЬЕГО РОДА 
 
   Возникшая перед Михаилом дорога словно была проложена  путеукладочной
компанией из его родного мира: привычное с детства лодбитовое  покрытие,
по которому так удобно было гонять  мяч,  ездить  на  машине,  бегать  и
просто ходить, стелилось ему под  ноги,  окруженное  мерцающей  туманной
взвесью. Как знать - возможно, эта дорога имела свойство иногда казаться
такой, какой Проводник хотел бы ее видеть? Как бы там  ни  было,  теперь
Михаил твердо решил испытать, как далеко  простираются  его  способности
Проводника. Он  впервые  направлялся  в  известное  ему  место  и  хотел
закончить переход прямо в холле "Горного орла". Как это  осуществить  на
практике, Михаил Летин понятия не имел, зато его второе "я" -  Проводник
- считало, что для попадания в необходимое место ему достаточно мысленно
на нем сосредоточиться.
   Михаил представил себя в  розовом  холле  и  совершенно  ясно  уловил
момент,  когда  он  с  этим   холлом   каким-то   непостижимым   образом
совместился.
   Тогда  он  остановился  и  распустил  гипотетическую  волевую   сеть,
отпуская попутчиков. Дорога из-под ног тотчас пропала, туман рассосался,
открыв взглядам беглецов покинутый ими, казалось бы, давным-давно, а  на
самом деле  -  только  вчера  розовый  интерьер  и  в  обрамлении  этого
интерьера - самую неподходящую для них  компанию:  холл  отеля  оказался
наводнен ходячими  арсеналами  в  синей  униформе.  На  хорошую  реакцию
полицейские не жаловались, у них она напоминала условный рефлекс: стоило
компании объявиться в холле, как в следующий миг они уже были  взяты  на
прицелы.
   - Стоять!  Не  дергайся,  Летин!  Руку  отрежу!  -  пролаял  "берет",
расположившийся  за  стойкой,  где  Михаил  привык  видеть  девушек,   и
совершенно в отличие от них эту стойку собой не  украсивший.  Физиономию
этого самостийного портье в майорских погонах Михаил однажды уже видел в
эгноте, при переговорах Петра с полицией перед самым их уходом из родной
реальности.
   - Ну и влетели!.. - досадливо просипел Седой.
   - Теперь все медленно, я повторяю -  медленно!  -  достали  оружие  и
бросили его на пол! - продолжал распоряжаться майор.
   Михаила его распоряжения не касались, ведь оружия  у  него  не  было.
Кроме  того,  Михаил,  не  отличавшийся  отменной   реакцией,   все   же
предчувствовал  нечто  в  этом  роде  и   поэтому   немедленно   занялся
исправлением своей ошибки, то есть самоликвидацией из  отеля  вместе  со
своей группой. Пока позади него трое каторжников медленно избавлялись от
оружия, он уже вновь стал единым целым со своим внутренним Проводником и
не  только  нащупал  межпространственную  дорожку,  но  и  приступил   к
осуществлению коварной мести майору  Барни,  торжествующему  уже  легкую
победу, ради которой ему не пришлось даже вылезать из-за стойки.
   Михаил вновь, как в первый раз, простер зону своего влияния  на  весь
зал,  прихватил  своих  попутчиков  и,   крикнув   мысленно   Карригану:
"Владимир, помогай!" - двинулся вперед  по  открытой  лишь  ему  дороге.
Позади стукнулись глухо о ковер три брошенных лазерника, а  в  следующий
миг розовый холл полностью очистился от слуг закона - Михаил,  по  сути,
выдернул из-под них отель, унеся его с собой в базовую  реальность.  Так
что  все  "синие  береты",  лишившись   помещения,   вместе   со   своим
начальником, лишившимся облюбованной им стойки, должны были оказаться на
свежем воздухе посреди пустыни. Правда, где-то там поблизости в  пустыне
находился их полицейский катер, так что смерть от холода и голода им  не
грозила.
   Куда ведет новая дорога, Михаил не знал. Он уже понял,  как  выводить
отряд в желаемое место, вся загвоздка была в том, что  он  пока  еще  не
знал здешних мест и не представлял, чего ему надо желать. И  хотя  среди
его "ведомых" опять имелся Странник - Бол  Бродяга,  но  тому  было  все
равно, в какой из декораций искать  противоядия  от  своего  редкостного
недуга.
   С каждым шагом становилось все очевиднее, что дорога попалась на  сей
раз какая-то сомнительная: туман за окнами как будто бы сгущался  и  все
более  темнел,  и  с  самим  отелем  происходило  что-то  неладное:  зал
неуловимо  изменялся,  чем  далее,  тем  больше,  становясь   постепенно
совершенно  неузнаваемым.  Менялся  также  воздух  -   Михаил   мог   бы
поклясться, что воздушная субстанция, снабжающая кислородом его  легкие,
быстро и прямо-таки катастрофически уплотняется. Повернуть назад  он  не
мог, свернуть в сторону - тоже:  никаких  тропинок  от  этой  дороги  не
ответвлялось. Так что ему ничего не оставалось, как идти по  ней  вперед
при молчаливой поддержке Карригана и возможно - Бола Бродяги.
   В конце пути Михаил отказывался уже узнавать помещение и не  понимал,
как он умудряется дышать. Пелена за окнами если и растаяла, так то,  что
после нее осталось, оказалось не  лучше:  в  распахнутых  окнах  плавала
слоистая  сине-зеленая   муть.   Казалось,   он   нашел   место,   точно
соответствующее   его,   теперешнему   настроению:   хмарь,    муть    и
неопределенность.
   Опустив с облегчением свой нелегкий  груз.  Михаил  обернулся  и  тут
окончательно утратил  ощущение  реальности  происходящего:  позади  него
стояла бригада натуральных утопленников с горящими глазами. Все они были
узнаваемы,   как   узнаваем    человек    по    портрету    сюрреалиста,
отождествляющего мир со склепом, а людей  в  нем,  соответственно,  -  с
мертвецами, ведьмами и вампирами. Цвет лиц попутчиков представлял  смесь
оттенков в синей гамме - от бирюзы до ультрамарина. Волосы у всех сильно
отдавали в зелень. Но главное их глаза: какого бы цвета они  ни  были  в
реальном мире, сейчас они светились ровным  голубоватым  светом.  Взгляд
Михаила задержался на Илли. "Ох, девочка!.. Тебе сейчас в зеркало нельзя
смотреться!.. Кондратий ведь  может  хватить,  если  без  подготовки..."
Хотя... Новый имидж ведьмочки в какой-то мере  ей  даже  шел.  Рейчел  в
обличье русалки без сомнения похорошела.  В  отличие  от  Бельмонда  или
Попрыгунчика. Бедняга Фредди напоминал  этакого  неряшливого  упитанного
вампира, а Попрыгунчик смотрелся его антиподом - вампиром отощавшим.  На
брата,  Карригана  и  Седого  без  содрогания   смотреть   было   вообще
невозможно: троица зомби, покинувших уютные склепы, чтобы поохотиться за
свежим мяском. Наверняка и сам он выглядел теперь не лучше, хотя желание
покусать окружающих у него пока не возникало - и то хлеб.
   Оцепенение слегка отпустило Михаила лишь при взгляде на Бола Бродягу:
каждая отдельная  запчасть  Бола  обзавелась  маленькими  плавничками  и
рыбьим хвостиком, так что Бол, в отличие от остальных, выглядел в  новом
неожиданном образе довольно  забавно  -  он  походил  на  самодвижущийся
аквариум.
   Команда хранила растерянное молчание, оглядывая в смятении друг друга
и помещение, отделанное  в  прошлом,  кажется,  розовым  кедром.  Сейчас
отделка зала напоминала бурый  мшистый  капролит,  то  есть  окаменевшие
экскременты. Светильники превратились в причудливые  образования,  вроде
шарообразных  мочалок,  почему-то  продолжающих  светиться.   Стойка   с
креслами сохранились, однако видоизменились  и  поросли  мхом,  так  что
входить с ними в тактильный контакт не возникало ни малейшего желания.
   - Батюшки, да что же это?.. - первым подал голос упитанный  вампирчик
Фредди А. Бельмонд, протянув синюшную руку в направлении  своей  любимой
стойки.
   - Бред какой-то, - вякнул из-за его  спины  тощий  вампир  и,  нервно
хихикнув, повалился в ближайшее мшистое кресло. Валился он как-то плавно
- слишком густой, как будто сжиженный  воздух  чуть  замедлял  движения,
лишая их резкости.
   - Вот так приехали!.. Ну, Мишка, ты  даешь!  -  произнес  натуральный
зомби Петр, наклоняясь к полу  за  своим  лазерником.  Но  на  пятнистой
поросли, заменившей ковер, ничего не лежало: Михаил, похищая в очередной
раз недвижимость, не позаботился захватить в сеть  брошенное  оружие,  и
все три лазерных пистолета остались лежать в чистом поле по соседству  с
облапошенной группой захвата.
   - Да вы не волнуйтесь так, - донеслось со стороны  аквариума-Бола.  -
Это реальность такая метаморфозная. Третьего рода. Когда  вернемся,  все
станет на свои места.
   - Что значит "третьего рода"? - живо встрепенулся тощий вампир, он же
- Попрыгунчик. - Я вас правильно  понял,  что  существуют  еще  какие-то
"первый" и "второй" роды?.. Рода?
   - Ну да,  разумеется,  -  согласился  Бол.  Михаил  нашел  глазами  в
аквариуме рыбку-рот и увидел, как она удлиняется, растягиваясь в улыбке.
Наверное,  Болу  показались  забавными  люди,  ничего  не  смыслящие   в
декорациях и рискнувшие по ним странствовать. Он, конечно,  объяснил  бы
им разницу между родами реальностей, как и  ему  когда-то  в  детстве  в
первый раз ее объяснили, не раздайся в этот момент стук  в  дверь.  Стук
был уверенным и каким-то официальным.
   Ведьмы, вампиры и зомби  тревожно  переглянулись.  Тот  из  них,  что
недавно еще был Петром, сплюнул себе под  ноги  и  проворчал,  засовывая
руки в пустые прожженные карманы:
   - И здесь начинается!..
   В дверь еще раз настойчиво  постучали.  Бельмонд,  окинув  молчаливую
компанию светящимся взглядом вампира, загнанного на солнцепек, произнес:
   - Кто там?.. - Ответом был новый угрожающий  стук,  на  сей  раз  уже
долбили кулаком.
   - Войдите, не заперто!.. - испуганно пропищал Бельмонд.
   После его разрешения дверь распахнулась.  В  холл  вступили  один  за
другим четыре вооруженных утопленника в черных бесформенных балахонах  и
с  ними  один  понурый,  безоружный  водяной  -  маленький  старичок   с
всклокоченной бородой и волосами цвета  зеленки.  Утопленники  держались
по-хозяйски, старичок-водяной смотрелся  в  их  окружении  приговоренным
преступником, ведомым на эшафот. Вошедший первым шкафообразный упокойник
остановился перед Михаилом и  произнес  с  сильным  гортанным  акцентом,
однако по-русски и вполне понимаемо:
   - Попрошу ваши документы, граждане!
   "Оп-ля! Вот тебе, бабушка,  и  единая  ментальность!"  -  порхнула  в
голове у Михаила паническая мысль, в то время  как  руки  принялись  уже
сами собой шарить по карманам. Никаких документов  у  него  с  собой  не
было. Но тут вперед решительно шагнул Петр.
   - Какого черта вам здесь надо? - рявкнул  он,  угрожающе  посверкивая
новыми "лучистыми" глазами. На Петре тотчас  же  сфокусировались  четыре
лары таких же лучистых глаз, а кроме того - четыре черных  дула.  Оружие
было на вид довольно своеобразным, возможно, огнестрельным.
   -  Попрошу  ваши  документы,  документы  на  собственность,  а  также
разрешение на постройку этого здания на данном  участке!..  -  говорящий
слегка запнулся - взгляд его упал  на  Бола  Бродягу.  -  ...А  это  что
такое?
   - Не твое дело! - огрызнулся Петр, все более синея,  из  чего  Михаил
сделал вывод, что Петр  начинает  закипать.  В  родном  мире  он  обычно
бледнел.
   - Ладно, там разберемся.
   Командир отряда игнорировал игру красок  на  физиономии  собеседника,
хотя  дома  Петру  в  таком  виде  давно  бы  уже   принялись   вызывать
"неотложку". Впрочем, какое там! Слуга божий с осиновым колом в руках  -
вот кто по нему точно плакал в  родной  реальности,  потому  что  стадия
клинической смерти и даже стадия захоронения выглядели на родине гораздо
краше. Впол