он. Но Михаила такая мысль мало  утешила,
потому что человек-винегрет шел уже прямо на него -  действительно  шел,
то есть надвигался поступательно, как  бы  шагами,  хотя  многочисленные
фрагменты ног, виднеющиеся там и сям среди  общего  месива,  в  процессе
передвижения вроде бы не участвовали.
   Броситься в бегство Михаил не мог: где-то  рядом  находилась  Илли  и
наверняка  сочла  бы  его  трусом.  Во-вторых,   рядом   был   Карриган,
представлявший сам по себе оружие - мощное и достаточно дальнобойное. Но
он  что-то  не  торопился  плевать  в  явление.  Михаил  начал  медленно
пятиться,  шаря  взглядом  среди  самодвижущихся  запчастей  в   поисках
чего-то, похожего на человеческое лицо, с которым можно было бы наладить
какой-то контакт. Лица нигде не было, хотя отыскался рот - он  приютился
чуть правее от центра, между кистью руки и какой-то неясной частью  тела
в куске серой одежды. Рот и улыбнулся, открылся и произнес дружелюбно:
   - Привет ребята! Не пугайтесь, я Бол Бродяга. Слышали про такого?
   Михаил машинально кивнул - да, слыхали, мол.
   - Что тут у вас творится? - продолжал рот как ни в чем не бывало. - Я
добирался через Месиво кружной дорогой и  не  встретил  ни  одной  живой
души! - Михаил опять тупо кивнул и показал в направлении двери:
   - Там Скалди. Она объяснит.
   - Скалди  здесь?  -  обрадовался  рот,  быстро  перемещаясь  в  центр
композиции. - Ну спасибо, приятель! - Из  запчастей  выпросталась  рука,
обрезанная на уровне запястья, протянулась к Михаилу и дружески хлопнула
его по плечу.
   - Не за  что,  -  слабым  голосом  ответил  тот,  наблюдая,  как  Бол
двигается мимо него в помещение. Михаил шагнул за ним и  остановился  на
пороге.
   Появление человека-мешанины произвело в зале эффект, подобный  взрыву
парализующей гранаты: успев только повернуть головы, все застыли, и даже
Скалди замерла на несколько мгновений за своей стойкой. Только  губы  ее
чуть-чуть подрагивали в подобии то ли улыбки, то ли  беззвучного  плача.
Заноза очнулся первым: широко улыбнувшись,  он  пошел  навстречу  новому
гостю, разводя руки вроде как для объятий:
   - Черт тебя возьми, Бродяга! Вернулся наконец!
   - Бол! - Над стойкой взметнулись, как крылья, светлые волосы:  Скалди
сиганула через прилавок, пронеслась порывом ветра через  зал  и  застыла
возле этой сборной человеческой конструкции,  обхватив  ее  руками.  Обе
руки Бола обняли Скалди. Так они достояли некоторое время, и никто из  о
кружащих  не  решался  заговорить  или  двинуться  -   даже   каторжники
потрясение молчали.
   Наконец Скалди оглянулась растерянно на остальных гостей и,  отступив
от Бола, сказала ему:
   - Ну, пойдем!..
   - Куда? - спросил он счастливым голосом. Она наклонилась чуть  влево,
где плавало его ухо, и прошептала:
   - Пошли ко мне! - Она взяла его за руку  и  потянула  за  собой.  Бол
тронулся за ней, деформируясь и окружая собою  Скалди  со  всех  сторон,
положив вторую руку ей на плечо. Когда они скрылись  за  дверью,  Рейчел
удивленно произнесла:
   - Ни фига себе нарезочка!.. Что она там с ним делать-то будет?..
   - Завидуешь, что ли? - спросил Петр,  усаживаясь  на  стойку.  Рейчел
презрительно хмыкнула:
   - Было бы чему завидовать.
   - А что, думаешь нечему? Зря она, что ли, его  здесь  дожидалась,  по
соседству с Кляксой?
   - Подвергаясь таким опасностям!.. -  осмелился  вставить  свое  слово
Бедьмонд. Странно,  что  впечатлительный  Попрыгунчик  воздерживался  от
замечаний относительно потрясающего нового явления:  он  только  недавно
проснулся и сидел все  это  время  на  полу,  безмолвный  и  недвижимый,
изредка помаргивая глазами. Последнее вопиющее нарушение  всех  мыслимых
законов явно нанесло шоковый удар по его неуравновешенной психике.
   - За Скалди я теперь спокоен, - сказал Заноза, направляясь к  выходу.
- Вы можете здесь оставаться, а мне пора. Ваш Проводник толковый парень,
сам найдет дорогу.
   - Погоди! - крикнул ему вслед Петр, но Странник лишь добавил на  ходу
через плечо:
   - Если возникнут какие-то проблемы, спроси совета у  Бола.  Счастливо
оставаться! - И Заноза покинул помещение.
   - Проконсультируетесь... - буркнул Петр. - его консультациями того  и
гляди влипнешь в какую-нибудь кофемолку или лапшеварку... Ладно. Теперь,
раз мы  все  собрались,  самое  время  обсудить  план  наших  дальнейших
действий. У кого какие мнения? - Задав вопрос, Петр однозначно воззрился
на Карригана. Всем стало понятно, что со своими предложениями  лучше  не
лезть: Петр хотел послушать специалиста  -  то,  что  Карриган  является
специалистом по любым вопросам, какие только могут  возникнуть  в  самом
воспаленном мозгу, ни у кого  уже  не  вызывало  сомнений.  Карриган  со
снисходительным видом подошел к стойке, уселся на нее рядом с  Петром  и
только тогда начал:
   - Значит, так. Возвращаться обратно нам пока  рано,  надо  переждать,
пока там все  немного  утихнет.  Остаются  два  варианта:  скитаться  по
Перекрестку, запутывая след, или затаиться на  месте  и  выжидать.  Пока
придется остановиться на втором, так как из Месива нам сейчас не  выйти:
выброс Кляксы наверняка создал помехи на межпространственных  линиях,  -
закончил он с усмешкой. Как бы в подтверждение его слов на пороге возник
блудный сын полка - озадаченный и насупленный Кики Заноза.
   - Кляксе в задницу эти чертовы  декорации!  -  сообщил  он  собранию,
направляясь сердито к стойке. Обойдя ее, он выхватил бутылку  с  правого
края, откупорил  и  принялся  опустошать,  словно  собирался  сейчас  же
принародно надраться в знак протеста. Ухмыльнулся и объявил:
   - Значит, принимаю следующее решение: временно оседаем здесь.  Сейчас
разрешаю всем позавтракать.
   - Спасибо, - осклабился Карриган, спрыгивая с прилавка. Завтракать он
явно не собирался. Но остальные - те, кто еще не  успел  с  утра  ничего
перехватить, потянулись к стойке.
   За завтраком Михаила впервые одолели мысли будущем - раньше все  было
недосуг, да и не ждал он от будущего ничего хорошего,  чтобы  специально
размышлять на эту тему. Но рано или поздно все равно пришлось  бы.  "Вот
отсидимся мы в  это  "мирном"  уголке  под  теплым  боком  у  Кляксы,  -
обстоятельно, по-прокурорски излагались мысли. Ну выведу я  их  в  конце
концов обратно в родную реальность. И  что  потом?.."  -  Мысли  сделали
эффектную  театральную  паузу,  затем  продолжили  тоном   общественного
обвинителя: "Домой тебе, голубчик,  теперь  дорога  заказана,  там  тебя
поджидает хороший срок - запредельная разведка  или  что-нибудь  похуже.
Остается только один путь - дальне шее  бегство  с  преступниками.  И  в
любом случае расставание с Илли. Даже если и доберешься ты,  голуба,  до
сладких объятий обещанной Петром виртуальной  капсулы,  то  на  что  она
тебе, родимая, сдалась?  Ведь  там  не  будет  Илли!..  Можно,  конечно,
создать для себя в виртуалке что-то на нее похожее,  даже  внешне  почти
неотличимое. Но виртуальная копия будет лишь жалкой  подделкой,  набором
программ, ничем больше..."
   Пережевывая механически что-то овощное  с  мясным  привкусом,  Михаил
уставился неподвижным взглядом в стену напротив - примерно туда, где она
должна была по идее строителей пересекаться с  потолком,  словно  где-то
там гнездилось сосредоточие всех мыслей и методично  доканывало  Михаила
пробирая до самых печенок. Как вдруг это незримое осиное гнездо с  целой
судейской   коллегией   внутри   потеснила   обтекаемая    металлическая
конструкция, медленно и беззвучно выраставшая над стеной.
   - Петро, шухер!!! - отчаянно заорал Михаил, в точности как в  далеком
детстве,  когда  Петр,  тогда  уже  тинэйджер,  прожигал  в   раздевалке
спортзала лазерной палочкой для резки бумаги глазок в женскую душевую, а
юный сподвижник и оруженосец Михаил стоял у дверей на стреме с  запасным
набором палочек в руках. В раздевалку  тогда  ворвалась,  подобно  буре,
девичий тренер Алла Борисовна Кот - алмаз женского культуризма,  главный
объект первых воздыханий - и вцепилась налакированными когтями Михаилу в
ухо. Крик Михаила смешался с жалобным звоном -  это  посыпались  на  пол
разноцветные  палочки.  Теперь  на  пол  полетели,  суматошно  гремя   и
позвякивая, банки с ложками.
   - Мишка, уводи! - крикнул Петр, выдергивая откуда-то лазерник  -  его
брючные карманы изрядно прогорели и  больше  не  годились  для  хранения
оружия. Михаил честно попробовал выполнить приказ брата (громада  катера
поднималась над стеной), но у него ничего не вышло: дорога в  иные  миры
не возникала под его ногами.
   - Не получается, Петька! - жалобно сказал он.
   - И не получится! - заявил Карриган. - Надо уходить в Месиво,  может,
удастся нащупать путь из Другого отрезка!
   Катер постепенно надвигался на  островок  безоблачного  неба  над  их
головами, словно стальная крышка на крупногабаритную  кастрюлю.  На  его
борту сверкало федеральное клеймо,  однако  и  так  было  ясно,  что  он
представляет теперь равную yгрозу для всей команды беглецов.
   Из  задней  двери  выскочила  встревоженная  Cкалди,  за  ее   спиной
кучковался Бол Бродяга. В время  из  кармана  Карригана  донесся  сигнал
вызова, которого уже что-то давно не было слышно.
   - За мной! - скомандовал  Петр,  устремляясь  к  выходу.  Но  снаружи
промелькнула серая тень,  очень  напоминающая  очертаниями  бойца.  Петр
пальнул  это  мимолетное  видение,  кажется,  промазал  и  огляделся   в
отчаянии:
   - Обложили, гады!.. - Казалось, что выхода  нет,  и  у  всей  команды
опустились руки. К  тому  же  эгнот  в  кармане  у  Карригана  продолжал
надрываться, действуя всем на нервы.
   - В моей комнате есть потайной выход, -  сказала  Скалди,  озабоченно
зыркая по сторонам. - Может, туда?..
   - Туда, туда, - заверил Карриган, первым  бросаясь  к  задней  двери.
Наткнувшись по пути на Бола, сгруппировавшегося на пороге,  он  едва  не
разметал беднягу на составные части. Остальные, кинувшись в  дверь,  как
бурный поток в узкую горловину, наверняка  довершили  бы  раскурочивание
человека-мешанины, не отступи он поспешно в сторону с  пути  поголовного
панического бегства.
   Небольшая комната с клетчатыми  обоями  была  обставлена  простенько,
самыми необходимыми для жизни предметами:  шкаф,  кровать  и  стол.  Под
столом  валялся  смятый  ком   окровавленного   белья   -   единственное
свидетельство  вчерашней  жестокой  гибели  хозяйки  заведения.   Больше
никаких дверей в комнате не было, кроме дверей шкафа. Но в таком  случае
путь к бегству оставался один - в шкаф?..
   Однако Скалди проскочила мимо  шкафа,  не  уделив  ему  ни  малейшего
внимания, подошла к задней стене и приложила к ней ладонь. Обои  в  этом
месте исчезли, перед Скалди, словно перед заклинательницей  непроходимых
стен, появилась дверь - белая и обшарпанная, с английской ручкой.
   "Маскировочное покрытие, реагирующее на папиллярный рисунок -  лучший
способ защиты ваших потайных дверей!" - подумал Михаил, привыкший давать
всему необычному простейшие  объяснения,  соответствующие  его  прежнему
образу жизни и сильно отдающие дешевой рекламой.
   Нажав на  ручку,  Скалди  приоткрыла  дверь  и  собиралась  выглянуть
наружу. Петр отодвинул ее в сторону, высунулся  первым  и  огляделся  по
сторонам, глянул вверх, потом тихо скомандовал:
   - За мной!
   Впереди совсем близко начиналось спасительное месиво. Прямо  напротив
двери находилась картина, обрезанная полосой асфальта, вернее,  даже  не
картина, а один только верхний ее клочок, очень смахивающий на небольшую
лазейку. Петр указал на этот обрезок и распорядился:
   - Все туда!
   В это время позади раздался треск - кто-то ломился в  дверь,  которую
они закрыли за собой на замок. Рейчел кольнула дверь лазером,  и  краска
вспыхнула, вся дверь занялась веселым трескучим пламенем, словно на  нее
плеснули керосинчиком:
   А с черного хода пока что все было спокойно и тихо, прямо-таки сердце
радовалось  на  эту  замечательную  брешь   в   стратегическом   замысле
противника.
   Один за другим  они  миновали  асфальтированную  полосу  и  принялись
нырять по очереди в узкую лазейку. Петр с Седым, стоя  по  обе  стороны,
страховали отступление. Михаил пролез в дыру одним из  последних  -  уже
после Илли и Скалди,  которых  он  как  истинный  джентльмен,  пропустил
вперед. Потом он  упал  вниз  с  довольно-таки  приличной  высоты  -  не
смертельной для жизни, но достаточно болезненной для принявшего на  себя
удар правого бока.
   Не успев еще толком сориентироваться, Михаил  почувствовал,  что  его
оттаскивают  от  места  падения  куда-то  в  сторону   -   мера   вполне
предусмотрительная, учитывая, что кое-кому предстояло еще упасть  на  то
же самое место. Тащили его Карриган с  Занозой.  "Удосужились  бы  лучше
меня поймать!" - проворчал про себя Михаил специально для  Карригана.  А
вслух сказал:
   - Я в порядке, спасибо. - И в подтверждение поднялся на ноги.
   Пейзаж оказался неожиданно знакомым: голые деревья, мягкий лиственный
перегной под ногами и серое небо над головой. И надо же  им  было  среди
стольких отрезков, составляющих Месиво,  упасть  опять  именно  в  этот!
Своего рода случай, игра судьбы, ободрившая издерганного неожиданностями
Михаила. Чего доброго, угораздило бы их свалиться в довершение всех  бед
в  какое-нибудь  местное  пекло  вроде  того,  где  отрывались  с   утра
каторжники. А тут лес, да море рядом - прямо курорт! И  любимая  девушка
стоит неподалеку - чего еще надо человеку, уставшему  от  суеты  рабочих
будней?..
   Пока в голове у Михаила бродили такие дурацкие  мысли,  сверху  успел
ссыпаться Бол Бродяга. По  правде  говоря,  он  упал  вполне  компактно,
словно был упакован в полном составе  в  большой  полиэтиленовый  мешок.
Сразу за Болом прилетела Рейчел, ее заботливо подхватил Странник.  Потом
спрыгнули один за другим Петр и Седой. Больше никого из своих наверху не
осталось, теперь оттуда следовало ожидать скорого  выпадения  вражеского
десанта. Утешением могло служить лишь то, что целый  вражеский  катер  в
узкий лаз наверняка не протиснется, а солдат можно будет легко снять  по
одному, чем приготовились заняться  Рейчел  с  Седым,  взяв  лазейку  на
прицелы. Только теперь, немного расслабившись, Михаил  обратил  внимание
на постоянно сопровождающий их звук - так порой замечаешь тиканье часов,
и понял, что это в кармане у Карригана все еще  звонит  эгнот.  Он  даже
удивился - какая может  быть  связь  здесь,  в  Месиве,  где  перемешаны
границы пространств... Но факт оставался фактом.
   - Мишка, попробуй что-нибудь нащупать! - велел  Петр  и  обернулся  к
Карригану:
   - Да выключи ты его или тресни обо что-нибудь!
   -  А  вдруг  враг  решил  капитулировать?  Неужто  мы  упустим  такую
возможность? - усмехнулся Карриган, доставая наконец прибор из кармана.
   Михаил тем временем попытался сосредоточиться. Дорога по-прежнему  не
возникала, и он напрягся  изо  всех  сил,  надеясь  хотя  бы  нырнуть  в
туманную пелену базовой реальности, но тщетно. На  какой-то  миг  Михаил
всерьез испугался, что лишился напрочь  своего  дара:  событие,  которое
всего  пару  Дней  назад  показалось  бы  ему  великим  благом,   теперь
обрушилось наподобие самого что ни на есть подлого проклятия.  Но  -  да
здравствуют здравый смысл и твердая память! - он тут же вспомнил, что не
одинок в своей беде, что у него  имеется  собрат  по  несчастью  -  Кики
Заноза, Странник, также утративший  свои  способности.  Два  клинических
случая одновременно -  это  наверняка  уже  не  являлось  крахом  личных
дарований, а означало только их временный  сбой  под  влиянием  какой-то
аномалии, если только не было эпидемией, что  вряд  ли.  Краем  сознания
Михаил не переставал фиксировать то, что происходит вокруг:
   Карриган открыл эгнот и тут же передал его Илли со словами:
   - Это тебя.
   Седой и Рейчел успели произвести несколько  выстрелов  в  направлении
покинутого отрезка, но оттуда никто  не  вывалился:  и  без  того  узкая
лазейка с каждым мгновением все более сужалась, так что  протиснуться  в
нее теперь не то что катеру, но и человеку уже вряд удалось бы.
   - Рэт?.. - сказала Илли, удивленно глядя в эгнот.  Ей  ответил  тихий
голос, живо заинтересовавший всю  компанию,  но  Карриган  заглушил  его
нарочито громкими высказываниями:
   - Нам следует оставаться здесь и придерживать погоню, пока  эта  щель
окончательно не закроется. Потом будем менять отрезки до тех  пор,  пока
не найдется место, где Проводник сможет работать...
   - ...Должна вернуться... Ничто не угрожает... Твое  положение...  Мой
долг... - прорывались сквозь речь Карригана обрывки фраз из эгнота.
   - Что там тебе говорят? - не выдержал наконец Петр и шагнул к Илли. -
А ну-ка дай, я сам с ними с побеседую!
   Карриган заступил Петру дорогу. Неизвестно, чем бы все закончилось  -
Михаил ожидал  какого-нибудь  неуловимого  приема  со  стороны  Петра  с
непредсказуемыми пока еще  последствиями  для  Карригана,  -  как  вдруг
произошло нечто еще менее предсказуемое:  Илли,  размахнувшись,  бросила
эгнот, и он полетел по широкой дуге прямо в море.  В  тот  же  миг  Петр
вдруг исчез из поля зрения: его исчезновение Михаил воспринял как легкую
рябь в глазах, вроде дефекта изображения в старом пленочном  кинофильме:
есть фигура - нет - и  опять  она  есть  уже  на  новом  месте.  За  это
мгновение Странник, стоявший к морю ближе всех, резко взмахнул руками  и
обрушился в воду,  составив  компанию  пролетавшему  мимо  него  эгноту.
Брызги полетели, волна плеснула через край, но никакого звука от падения
до зрителей почему-то не долетело:  незримая  грань  между  реальностями
все-таки существовала и не пропускала  звук,  так  что  Заноза,  упав  в
"картину",  находился  там  теперь  как  будто   за   звуконепроницаемым
барьером. Сразу после этого события  у  кромки  воды  объявился  Петр  в
лежачем виде - якобы "загораю на бережку".
   Странник вынырнул неподалеку от "берега" и тут же погреб к земле - он
явно не имел намерения доставать эгнот  из  поглотившей  его  пучины.  А
Михаил  уж  было  засомневался  -  не  за   прибором   ли   Заноза   так
самоотверженно нырнул? Однако  было  очевидно,  что  спасение  утопающих
эгнотов Заноза считает делом рук их утолителей, если у тех явится охота,
а сам он мечтает вновь и как можно скорее оказаться на суше. И  до  этой
суши ему было рукой подать - два-три гребка, не  больше.  Как  вдруг  на
втором гребке Заноза резко остановился и отпрянул назад,  насколько  это
возможно в воде, а секундой позже прямо перед ним, преграждая ему путь к
берегу, высунулась из воды у самого края картины зеленая бугристая морда
громаднейшей рыбины с растопыренной зубастой пастью.
   Те, кто стоял поблизости от картины, отпрянули от  нее  в  паническом
ужасе, как лошади от паровоза. Надо отдать должное Седому -  хоть  он  и
стоял вдалеке, но среагировал мгновенно.
   - Ложись!!! - заорал Седой, вскидывая лазерник.
   Михаил упал на руки, не успев еще толком сообразить,  как  им  теперь
выручать Занозу и почему для  этого  надо  ложиться,  ощутив  только  по
отчаянному   тону   приказа,   что   коллективное    залегание    должно
способствовать спасению Странника. Карриган  тут  же  оказался  лежащим,
Петр и без того  лежал,  Илли  упала  ничком,  Скалди  и  Попрыгунчик  с
Бельмондом беспорядочно попадали, каждый в меру  своей  реакции,  а  Бол
Бродяга и впрямь на этот раз рассыпался, словно карточный домик, как  бы
выпал в осадок, словом - тоже по-своему залег.
   Стоило  всем  заземлиться,  как  воздух  над  их  головами  прорезали
лазерные разряды: Рейчел с Седым  расстреливали  из  двух  стволов  чудо
морской фауны, доверчиво высунувшееся из  безопасных  глубин  в  надежде
перекусить  чем  бог  послал.  Михаил,  приподняв  голову,  наблюдал  за
событиями: рыбина высовывалась из воды все больше,  полностью  загородив
Занозу своей осклизлой тушей, по бокам  у  нее  обнаружились