в этом, впрочем, нет его заслуги, - добавил Череп.
     - Все вы одинаковы, - фыркнул Курт. - Орден Черепа, Таран, Лысый Хью. Вы совершенно не отличаетесь один от другого, хотя каждый будет отрицать это до потери пульса. Я нужен вам лишь как инструмент, острая бритва, которой вы перережете чью-то глотку. Называйте это как вам заблагорассудится - убийство, устранение, ликвидация, - суть неизменна. По тем или иным причинам вы просто НЕ ХОТИТЕ, чтобы кто-то из таких же безволосых, как ВЫ, продолжал существование.
     Череп молча выслушал, затем кивнул:
     - Конечно. Ну и что с того? Сомневаюсь, что подавляющее большинство тех особей, из которых состоит общество, говоря проще - стадо, отказалось бы от такой возможности. Иметь в своем распоряжении смертоносный инструмент такой невероятной мощи, на создание которого у природы не хватило терпения - или же глупости. За нее, впрочем, это с успехом проделал сам венец творения, вылепив себе то ли собрата, то ли наследника. Разве отказались бы, - с нажимом спросил бандит, - добропорядочные обыватели от подобной возможности? Получить в безраздельную собственность совершенного убийцу? Каждый из них, вне сомнения, с удовольствием отправил бы на тот свет двух-трех своих сограждан. Босса, тещу, старинного недруга... Их всех сдерживает только одно - страх наказания.
     Слова Черепа вливались Курту в уши, точно сладкая патока. Он понимал, что большая часть сказанного - обычная демагогия. Однако монолог главы Ордена содержат и немало вещей, в разумности которых не приходилось сомневаться. Многие преступили бы закон, имей они возможность избежать наказания. И ЛЮБОЙ сделал бы это чужими руками, будучи уверенным, что СВОИ останутся чистыми...
     Вдруг Волка будто что-то укололо - да Череп просто ПРОМЫВАЕТ ему мозги!
     - Кроме того, - сказал гангстер, - не стоит сравнивать меня с такими убожествами, как Таран и Лысый Хью. Хэнк эксплуатировал твои способности чересчур расточительно. Раз за разом он подвергал тебя неоправданному риску - ради возможности получить энные суммы, о которых и говорить-то не стоит. - Череп помолчал. - Что касается Лысого Хью... думаю, с ним все ясно. По его вине ты лишился свободы, оказался на Подворье - он тебя предал, коварный ублюдок.
     Курт невесело усмехнулся:
     - Да, похоже. Но что ожидает меня С ВАМИ?
     - Сотрудничество, - без заминки ответил Череп. - Честное и обоюдное. Не скрою, ты нужен мне для выполнения особо деликатных поручений, которые не всегда будут связаны с... чьей-то ликвидацией. Взамен же я гарантирую тебе неприкосновенность. Ни один мерзавец вроде Хэнка Тарана или Хью не посмеет тронуть тебя, если ты работаешь на Орден Черепа... Пойми, - продолжал бандит, - на тебя всегда будет вестись охота. Ты - единственный Волк, оставшийся в Мегаполисе. Тебе не удастся скрываться всю жизнь. Всегда найдется некто, у кого будет достаточно сил и возможностей, чтобы использовать тебя в своих интересах. Если сравнивать с Хэнком Тараном, кто-то окажется лучше, а кто-то, соответственно, хуже. Мир не без добрых людей. - Череп оскалился. - Но зачем проверять?
     - Полагаете, в Ордене будет лучше? - спросил Волк, не особенно рассчитывая на ответ, так как он был очевиден. - Сомневаюсь. Вероятно, вы просчитали все варианты. Проверить ИХ ВСЕ сможет лишь время. Посему предупреждаю - я не какая-то там экзотическая зверушка, которой можно ОБЛАДАТЬ. Рано или поздно, но я вцеплюсь вам в глотку. В тот самый момент, когда вы меньше всего будете ожидать... - Курт изъяснялся спокойно и тихо (как известно, именно такой тон производит наиболее угрожающее впечатление), глядя гангстеру в глаза. Взгляд этих темных блестящих овалов - точь-в-точь снятые очки - ничуть не изменился. Вероятно, подобные угрозы он выслушивал едва ли не по десятку за день. Но лишь немногие были УВЕРЕНЫ в том, что говорили. - Такой день настанет, так и знайте... Мне не нужна ни ваша неприкосновенность, ни деньги, ни все остальное. Я был бы рад, если бы Хью или Таран попытались меня "тронуть"... Поэтому - подумайте.
     Череп пожал плечами:
     - Думаешь, я принял это решение вот так, с кондачка? Разве пошел бы я на всю эту мороку с Тараном, если б не был абсолютно уверен в своих действиях? Ты меня с кем-то спутал, "волчонок". Я, Череп, не привык делать что-то на авось. Иначе никогда не достиг бы той вершины, которую занимаю сейчас. Это, впрочем, оказалось проще, чем УДЕРЖАТЬСЯ, ведь вершина эта острее бритвы...
     - И все-таки - подумайте, - настаивал Волк. - Даже при всей своей дальновидности вы, по всей видимости, просто не хотите сознавать, какому риску подвергаетесь... Впрочем, НЕ ТОЛЬКО вы. Когда наступит время, я убью каждого, кто встанет у меня на пути.
     - Верю. - Бандит кивнул. - Тем не менее такая опасность присутствует всякий раз, когда имеешь дело с профессиональным убийцей. Что характерно, этот риск увеличивается пропорционально мастерству киллера. В чем, собственно, и состоит парадокс. Приходится ежеминутно опасаться, что твой же пес... нет, волк укусит тебя за ногу, но при этом хочется быть твердо уверенным, что он разорвет глотку каждому, на кого ты ткнешь пальцем... Верно я все изложил, Уильяме?
     Джошуа, бросив на шефа затравленный взгляд-, торопливо кивнул.
     Курт помалкивал, напряженно размышляя. Череп, похоже, был не из тех людей, которые меняют принятое решение - под гнетом ли обстоятельств, в результате внешнего убеждения или собственной прихоти. Более того, попытки переубедить такого упрямца приводят к обратному результату, лишь, укрепляя его в решимости довести задуманное до конца. И не важно, сколь взвешенны, продуманны и аргументированны будут твои доводы. Волк знал это наверняка: сам был таким.
     Если его речь заронила в душу гангстера семена сомнения, нужно дать им возможность укрепиться и пустить всходы. Дальнейшие попытки могут загубить все на корню.
     Череп же самозабвенно вещал:
     - У всех... у большинства уважающих себя группировок имеются штатные киллеры - у Кровавых Магистров, Саранчи, Росомах, Дохлых Кроликов... Даже у Коро... - Гангстер запнулся, точно ступил на запретную территорию. - Короче, у всех имеются убийцы, которые работают только на них. Это надежнее, практичнее, безопаснее и, чего греха таить, - главарь Ордена хохотнул, - дешевле, чем каждый раз прибегать к услугам какого-то нерадивого и болтливого наемника. Вот и у Черепов - наконец! - появится свой киллер, который заткнет за пояс любого! - Гангстер потряс кулаком с апломбом революционера, грозящего буржуазии.
     Последние слова заставили Курта кое-что вспомнить.
     - Любого? - скептически поинтересовался он. - Как насчет того, который участвовал в бойне на Подворье? Того самого, с парой кинжалов, который двигается ТАК, как не может двигаться ни один человек? Сомневаюсь, что мне удалось бы заткнуть за пояс ЕГО.
     - И правильно делаешь, - буркнул Череп. - Надеюсь, вам никогда не придется повстречаться в узком переулке. Потому что эта встреча не будет случайной, а переживет ее только один.
     - Если ВЫ его наняли, стало быть, - заметил Волк, - это может сделать кто-то ЕЩЕ. Череп раздраженно покачал головой:
     - Я его не нанимал. Мне, так сказать, его одолжили. А это совершенно разные вещи.
     Курт кивнул. Он понятия не Имел, о чем говорил Череп, но искренне обрадовался (и это чрезвычайно удивило его самого), что встреча с Призраком переносится на неопределенный срок. Этот человек, если это и впрямь был человек, внушал Волку почти сверхъестественный ужас. Легенды племени гласили, что четвероногие предки ВИДЕЛИ призраков, духов, а также иных гостей из тонкого мира. Курт понимал разницу, но шерсть у него на шее вставала дыбом.
     - Допустим, - согласился он, - его услугами вы заручились благодаря деньгам и связям. Это вполне приемлемо. Снимите, будьте добры, меня с этой стены, чтобы я смог подписать все необходимые документы. - Волк изо всех сил сдерживал дрожь, от которой фальшиво вибрировал голос. - Если, конечно, мы достигнем соглашения относительно заработной платы. Взамен же я принимаю обязательства исполнять все то, что...
     Его прервал громкий хохот Черепа.
     - Нет, это просто изумительно! - с трудом выговорил главарь Ордена в перерыве меж сотрясавшими его конвульсивными спазмами. - Мистер Страйкер, вы не перестаете меня поражать! Даже в столь любопытном положении, как нынешнее, у тебя остаются силы для неподражаемого юмора! Документы, он захотел ПОДПИСАТЬ документы!
     Хохочущий Череп - зрелище не для слабонервных. Бледная кожа, облепившая угловатую черепную коробку, ходила ходуном, набухшие кровяные сосуды, даже самые мелкие, казалось, вот-вот ее прорвут. Да уж, Черепу лучше бы не смеяться в компании.
     Успокоившись, он взглянул на Волка по-другому.
     - Нет, "волчонок", никаких контрактов тебе подписывать не придется. Зачем нам бюрократия? Последний раз, помнится, я расписывался в извещении о собственной гибели где-то в окрестностях Багдада... - Череп выдавил финальный смешок. - Оформим все без этой возни. Что касается твоей заработной платы, то ты и думать забудешь о подобной ерунде. Тебя будет тревожить лишь то, как бы в лучшем виде выполнить мое очередное поручение. Нерадивые помощники не заслуживают даже кислорода. Курт оскалился:
     - Каким же образом вы меня ЗАСТАВИТЕ? Как я понимаю, мне придется появляться снаружи, чтобы исполнять ваши поручения. Как же вы сможете меня принудить к тому, чтобы я возвращался? Повесите на спину кислородные баллоны?
     Гангстер покачал бритой головой.
     Но еще до того, как он раскрыл рот, Волк сообразил-что-то изменилось. Скорее почувствовал, нежели осознал. Перемена была настолько кардинальной, что ускользала от восприятия - наподобие того, как солдат, просыпаясь в госпитале, пытается подняться на ампутированные ноги. Догадка бултыхалась где-то в подсознании, но никак не могла прорваться наружу. Наконец она получила конкретные формы.
     - Не стоит сравнивать меня с Хэнком Тараном, - проговорил Череп. - Еще и потому, что у нас разные взгляды на то, как работать с персоналом. Погляди на себя. Ничего не ЗАМЕЧАЕШЬ?
     Курт УЖЕ знал, ему не требовалось даже смотреть на себя.
     Шею не стягивал металлический обруч. Потрясающее открытие произвело эффект тех самых электрических разрядов, для которых, собственно, обруч и предназначался. Осознание того, что символ рабства, боли и унижения наконец исчез с его шеи, захлестнуло Волка волной облегчения. Следом же пришла иная мысль.
     Ошейник был страшным инструментом. Но то, что придумал Череп, могло оказаться во сто крат хуже.
     Почувствовав, как из желудка поднимается холодная волна, Курт постарался собрать всю волю в кулак, успокоиться и реально посмотреть на вещи.
     Что, в конце концов, может быть ХУЖЕ?
     - Думаешь, - осклабился Череп, - я совершил ошибку? Что обставить Хэнка Тарана мне не удастся? Ошибаешься. Ошейник - бесполезная игрушка, пригодная лишь для садомазохистских забав. Хэнк, вероятно, разжился ею где-то по случаю, у какого-нибудь больного урода. Слишком грубо, глупо и непрактично. Как, впрочем, и все остальное, что я повидал на гребаном Подворье... - Бандит повернул голову, расплющив Уильямса взглядом. "Лаборант" зябко поежился. - Джошуа, приступай, будь так добр. - Любезность, достойная людоеда, зовущего гостей к столу.
     Уильяме метнулся к стеклянному шкафу, принялся возиться с прозрачной дверцей.
     Гангстер же сунул руку в карман плаща и достал оттуда гладкий хромированный обруч. Повертев странный предмет (не без заметного, нужно отметить, отвращения), Череп небрежно бросил его на пол. Обиженно звякнув, блестящая гадюка свернулась кольцом и затихла. Люминесцентные отсверки переливались на гладкой чешуе.
     Волк не без удивления признал в этом причудливом колье тот жуткий обруч, который терроризировал его шею на протяжении нескольких бесконечных месяцев. Курт видел ошейник ВПЕРВЫЕ. По вполне объяснимой причине: его шея не сгибалась под столь невероятным углом. Зеркал в камере не было, потому как узник мог их разбить и перерезать себе вены. Зато они были в тренажерном зале, - только там Волк мог украдкой разглядывать отражение ошейника... Но своими глазами Курт смотрел на электрошоковую бижутерию первый раз в жизни. Ощущение было странноватое.
     - Эта штуковина нам больше не понадобится, - объявил бандит. - По двум причинам. Во-первых, тебе и впрямь доведется выходить на улицу, бывать в тех местах, о которых ты и помыслить не смел в своей камере... - От этих слов сердце Волка с надеждой екнуло. - Само собой, эти условия чрезвычайно далеки от тех, в которых ты содержался Тараном. За тобой не сможет постоянно ходить некто, вооруженный пультом управления. Иначе ты бы его в подходящий момент прикончил. Кроме того, этот "хвост" стал бы мешать тебе исполнять свои основные обязанности. Что-то я не слыхал, чтобы за знаменитыми киллерами ходили оруженосцы. - Череп усмехнулся. - Это во-первых. Во-вторых, я озабочен твоим здоровьем. Даже в психиатрических клиниках шоковая терапия проводится не в таких объемах. Поразительно, что ты продержался так долго... - Гангстер покачал головой.
     Курт проследил за его взглядом. Череп смотрел в сторону Джошуа и стеклянного шкафа. "Лаборант" был занят тем, что сосредоточенно наполнял одноразовый инъектор. Мутно-белая жидкость поднималась, поглощая одно деление за другим. Наконец Уильяме отложил бесполезную склянку и сорвал с инъектора пломбу.
     Выпучив глаза, Волк сглотнул; слюна проскрежетала в иссушенном горле. Конечно же, инъектор предназначен для него. Вряд ли Череп решил вколоть себе очередную порцию какой-то наркоты. Надеяться на это было абсурдно. Инъекция предназначалась именно Страйкеру. Он знал, что не сможет ничего предотвратить, но осознание этого не прибавляло сил. При одном взгляде на блестящую иглу, короткую и необычно толстую, Волку стало не по себе. Кулаки непроизвольно сжимались, покуда в ладонях не вспыхнула обжигающая боль. Он был уже не щенок, но в подсознании до сих пор мерцали воспоминания о болезненных уколах, которые делал в Убежище Доктор...
     Кроме того, Курту не понравился сам вид мутноватой жидкости. Ни одно настоящее лекарство не могло выглядеть ТАК отвратительно. Ничего хорошего, вероятно, ждать не приходилось. Желудок Курта конвульсивно сократился, но внутри была пустота.
     Уильяме поднял инъектор и шагнул вперед.
     - Не подходи ко мне с этой штукой!! - взревел Волк. - Только попробуй, и я разорву тебе глотку, а потом засуну этот шприц в твою же задницу! Сделай хотя бы шаг!
     Джошуа застыл на месте, пораженный таким шквалом агрессии. Вероятно, реакция Курта испугала безволосого. Он опустил хайтековый шприц и оглянулся.
     Гангстер невозмутимо улыбался. Глаза выражали прохладную заинтересованность.
     - Что, по-твоему, в этом инъекторе?
     - Не знаю, - бросил Волк, - но вам обоим сильно не поздоровится, если вы попытаетесь засунуть ЭТО в меня. Учтите, мой организм устроен по-другому, не так, как у безволосых. Реакция на наркотики или другие психотропные вещества может быть непредсказуемой. Вероятен даже летальный исход. - Курт отчаянно вран. Наркотики действовали на Волков так же, как и на обычных безволосых. Но Череп и Уильяме, нужно полагать, этого не знали. - Не советую ставить какие-то опыты...
     - Брось, - отмахнулся гангстер. - Это не наркотики, не лекарство, и даже не витамины.
     Отвернувшись, он решительно кивнул. Уильяме тут же сдвинулся с места, продолжая маршрут, на другом конце которого находился распятый метаморф. Как бы ни был велик страх безволосого перед грозным существом, боязнь привычного начальства оказалась многократно сильнее. Сознавая это, Волк прижался к стене.
     Сбросить оковы по-прежнему не удавалось. Ярость нарастала в груди, терзая измученное тело в тщетных поисках выхода. Лицо Курта превратилось в оскаленную гримасу, воплощение безумия и гнева, которой не постыдился бы и какой-нибудь злобный языческий божок. Клыкастая пасть изрыгала по адресу обоих безволосых такие ругательства, о знании которых Курт - в своем обычном состоянии - даже не догадывался. Это было буйство, пиршество гнева.
     Равное ему Волк испытал лишь однажды - в тот день, когда, вернувшись в Убежище, застал свою Стаю одним большим, мертвым, окровавленным существом.
     Уильяме трепетал, но продолжал свое дело. Шприц дрожал в трясущихся пальцах. Гангстер, насупившись, следил за процессом. Подспудно Курт верил, что хрупкий прибор выпадет из рук безволосого (пусть не в этот миг, но вот-вот) и, ударившись о безнадежно твердый пол, расплещется тысячей осколков. Однако "лаборант" держал инъектор крепко. Непростую задачу осложняло еще и то, что он метил не куда-нибудь, а в тугую волчью вену. (Вероятно, - полыхнуло в сознании Волка, - чтобы отрава во весь опор помчалась по жилам...) Курт изо всех сил дергал локтем, пытаясь выбить инъектор или, на худой конец, оттянуть проникновение иглы в свою вену. Уильяме нервничал, тонкие пальцы тряслись с каждой секундой все сильнее.
     Наконец Череп не выдержал.
     - Хватит! - рявкнул он. - Оставь локоть в покое!
     Вздрогнув. Джошуа почти отпрыгнул. Стальные зажимы, которыми Волк был прикован к стене, удерживали запястья в неподвижном состоянии. Более того, они затрудняли доступ крови к кистям, благодаря чему вены Курта явственно проступили под кожей. Узник мог лишь сжимать-разжимать кулаки, но в сложившейся ситуации это играло против него, - жилы набухали сильнее. Мучителям не потребовалось даже никакого жгута.
     Уильяме нашарил вену и судорожно вогнал в нее иглу. При этом он задел стенки сосуда, отчего запястье Волка обожгла острая боль. Торжествуя, безволосый спустил курок инъектора. По венам, ускоряясь с каждым ударом сердца, устремилось содержимое ампулы. Наблюдая за тем, как деления "ватерлинии" одно за другим наполняются вакуумом, Курт исторг дикий вопль. Боль, детская боязнь уколов и (самое страшное) неизвестность смешались в единое целое. Курту мерещилось, что по венам его струится Тьма. Она же - яростное пламя и серная кислота.
     - Я отомщу! - взревел он.
     Уильяме отшатнулся, отброшенный силой этой ярости. Пустой инъектор выпал из пальцев и, ударившись об пол, раскололся на тысячу осколков. Курт все кричал, конвульсивно бился в оковах, словно гордая птица, заточенная в тесную клетку. А потом вдруг умолк - не потому, что ярость его исчерпала себя. Его горло обожгла жуткая боль. Он бессильно обвис в металлических зажимах.
     Точно бабочка, пришпиленная к картону булавкой. Занятное пополнение коллекции.
     Дыхание с трудом вырывалось между оскаленных клыков. Курт постарался овладеть собой, ведь все равно он ничего не мог поделать с тем, что уже сделано. Он прислушался к своим ощущениям. Если не считать боли в запястье, в натруженном горле, как и общего изнеможения, он не чувствовал в себе никаких перемен. Его мутило, но, по сути, в этом не было ничего удивительного. В остальном он ощущал себя как обычно.
     Это-то и настораживало.
     Уильяме с опаской отступил, наступив мимоходом на разбитый инъектор. Осколки хрустнули, словно сухое печенье. Это привлекло внимание Черепа. Он стоял там, где и прежде, не сдвинувшись ни на миллиметр. Ураган волчьего гнева, пронесшийся по "операционной" какие-то мгновения назад, оказал на бандита впечатление не большее, нежели слабый сквозняк. Взгляд, спокойный и уверенный, по-прежнему ощупывал Волка на предмет какой-либо слабины. Но таковая образовалась ВНУТРИ.
     - Что мне вкололи? - прохрипел Курт.
     - Ничего особенного, - с готовностью ответил глава Ордена. - Безвредный раствор дистиллированной воды, глюкозы и... - Череп повернулся к "лаборанту". - Чего?
     - Кальция, - подсказал Уильяме.
     - Именно, кальция, - кивнул гангстер. - Впрочем, эта безобидная смесь для нас не представляет никакого интереса. Значительная ее часть наверняка уже успела раствориться в крови. Гораздо интереснее ТО, что данная инъекция должна КАМУФЛИРОВАТЬ.
     Курт напрягся. Что такое?
     - Микроскопическая штучка, - продолжал Череп. - Обычный, хотя и дорогущий ме