рузовику, тащившему "запаски".
     Но Хэнка занимало лишь то, как попасть внутрь ему самому.
     Ворота были задраены наглухо и на взгляд представляли собой несокрушимую преграду. Не было ни калитки, ни кнопки звонка, ни даже бронзового молотка, который в средневековье играл роль чего-то наподобие коммутатора для вызова дворецкого.
     Визитеры остановились и, задрав головы, внимательно изучали бункер. В бойницах царила непроглядная тьма. Отчего-то у Тарана мороз бегал по коже - ему казалось, причем довольно давно, будто за ним наблюдают. Как энтомологи изучают букашек, прежде чем насадить их на булавки. "Клопы" же, несомненно, представляли собой занимательное зрелище.
     "Почему не открывают?" - спросил себя Хэнк.
     - Чего мы ждем? - буркнул Лысый Хью.
     Хмырь все понял с полуслова. Однако, стоило ему занести громадный кулак над черной металлической поверхностью, как та покачнулась. Затем раздался протяжный, зубодробительный скрип. Казалось, он шел из самой земли. Хмырь отскочил от ворот с неожиданной прыткостью, будто кошка от ведра скипидара.
     Створка медленно распахнулась - наружу.
     Первое, что заметили "клопы", это ствол АКМ. Он выглядывал, будто нос какого-то огнестрельного животного. Следом, по мере того как свет рассеивал мрак за порогом, показались руки, плечи и, соответственно, голова. Парень не выказывал смущения, направляя оружие на живых людей. Карие глаза смотрели жестко и холодно. Палец на спусковом крючке лежал спокойно и привычно, но с ощутимой долей готовности.
     - Пропуск, - бросил парень.
     Таран достал пластину с голограммой.
     Парень, не говоря ни слова, бросил на Метку один-единственный взгляд и отодвинулся в сторону.
     Хэнк расценил это как приглашение и медленно вошел оглядываясь.
     Он оказался в просторном помещении с голыми бетонными стенами. Над головой, потрескивая, вспыхнули люминесцентные лампы. Ледяной свет выхватил из тьмы сокровенные детали. Их было пятеро, не считая того, что требовал "пропуск".
     Автоматчики стояли у стен, на расстоянии пары метров друг от друга. Что самое интересное, позиции их были таковы, что каждый мог бы удерживать под огнем всю площадь помещения, не задевая товарищей. Но меж ними все умертвил бы раскаленный свинец. Хэнк сообразил это как-то походя, без особых усилий, скорее почерпнул из богатого жизненного опыта. Все эти люди были явно не настроены шутить.
     Даже Хмырь с Шилом "догнали" это без лишних намеков. Четверо с Подворья старались не делать резких движений и разумно держали руки как можно дальше от оружия, что с учетом навешанных на них колюще-режущих-стреляющих игрушек было не так-то просто. Лысый Хью, и так невысокий, стал, казалось, еще короче.
     Обозрев все эти неутешительные детали, Таран вздохнул. Начало, что тут говорить, не лучшее.
     Но что же дальше?
     В противоположной стене находились еще одни ворота... Нет, огромные двери (хотя разница была едва уловимой). Пока они оставались закрытыми. С этой стороны не было видно ни замков, ни засовов, ни щели для чип-ключа. Значит, - заключил Таран, - они запираются и открываются с ТОЙ стороны. Парни с автоматами - что-то вроде наружного замка... или же ручки, за которую следует - но только осторожно, ОЧЕНЬ аккуратно! - потянуть. Все главное находится с другой стороны.
     Более того, оттуда видели все, что происходило снаружи. Таран далеко не сразу обнаружил небольшую камеру, вмонтированную под самым потолком. Еще там были какие-то подозрительные темные выпуклости, очень похожие на датчики противопожарной сигнализации. В бетонной же коробке голых стен не было ничего, не считая автоматчиков, что могло бы гореть. И тогда Хэнк понял, что за странные ассоциации возникали у него при взгляде на эти странные штуки. Черно-белые фильмы; гестапо; тесные камеры.
     Газовые форсунки.
     Таран опустил взгляд. И понял, что начинает сердиться.
     - Хорошо, что дальше? - проворчал он, обращаясь к тому, который потребовал Метку.
     Тот, по-прежнему не произнося ни слова, кивком головы указал на дверь в противоположной стене.
     Хэнк сделал несколько шагов, обнаружив, что не заметил одну из основных деталей - металлоискатель, прямоугольная арка которого стояла аккурат против дверного проема. Ее темный корпус был почти незаметен на фоне бетонной стены.
     "Клопы" все поняли без слов. Рядом, прямо на полу, стояли восемь пластмассовых корзин, судя по всему, для офисного мусора. Первым к ним подошел Таран. Он вытащил пистолет и снял с пояса "гла-диус", сколь ни была неприятна ему эта процедура. Хозяин Подворья ни разу в жизни не летал самолетом и НИКОГДА не выходил за ворота безоружным. Вздумай он упрямиться, все могло окончиться крайне печально.
     Затем Таран прошел через металлоискатель. Тишина.
     Его примеру последовали четверка в безрукавках, Хмырь и Лысый Хью. Последние оказались ВООБЩЕ без оружия, что, в общем-то, было легко объяснимо: Хью самого охраняли, а Хмырь был вооружен двумя пудовыми кувалдами - собственными кулаками. Последним шел Шило. Он, по слухам, боялся металло-детекторов, как некоторые боятся стоматологов и бормашин. Страх и сомнения, сменяя друг друга, пробегали по его уродливому лицу.
     Все с интересом наблюдали за этими метаморфозами. Автоматчики тоже - наверное, сообразили, кто пришел к Королю. О Шиле с Хмырем, не говоря о Таране, наверняка слыхали даже в этих местах.
     Подойдя к последней корзине, Шило пережил финальный аккорд душевных мук, а затем принялся разоружаться.
     В общем и целом, это напоминало разоружение всех ядерных стран мира, только в уменьшенном масштабе. С таким же надрывом, торжественно и неторопливо. Количество орудий уничтожения также соответствовало. Хэнк еще не видел, чтобы кто-либо таскал с собой СТОЛЬКО холодного оружия. В недрах черного одеяния Шила, казалось, разместился маленький оружейный завод. Горбун просто запускал обе клешни в просторные рукава, чтобы мгновение спустя извлечь их обратно, однако уже с самыми разнообразными игрушками из заточенной стали.
     Там были кастеты, десятка два ножей (всевозможных форм, размеров и, вероятно, назначений), две дубинки, цепь с грузилом, нунчаки, разборная сабля, а также, конечно, куча того, из-за чего Шило получил свое прозвище. Когда Таран уже стал опасаться, что содержимое корзины вот-вот пойдет верхом, горбун остановился, подумал и подошел к металлоискателю.
     Как ни странно, тишина.
     Но Хэнк не поверил. Как ему казалось, если даже Шило обыщут, разденут догола (от одной мысли о том, какие картины они могли бы увидеть, Таран чувствовал приступ тошноты), проведут рентгеновское сканирование, то и тогда не отыщут самого главного. Организм горбуна до такой степени привык к контакту с холодным оружием, что даже испражнялся, наверное, заточками.
     Как бы там ни было, автоматчики воздержались от детальной проверки. Виной тому было их безоговорочное доверие к арке металлоискателя. Что аппарат могло просто-напросто заклинить от перегрузки, им и в голову не приходило.
     Хэнк их не осуждал.
     Тот парень, что проверял "пропуск", встал в центре помещения и кому-то помахал, глядя в объектив камеры. Пару секунд спустя дверь, дрогнув, начала отодвигаться.
     "Клопы" с поспешностью устремились в проем. Хозяин Подворья, невзирая на воистину неистребимый оптимизм, естественно, не надеялся, что "монарх", восседает на троне в ожидании гостей за этой самой дверью. И правильно, что не надеялся. Ведь они все еще находились на поверхности. Было бы крайне расточительно использовать бункер столь нерационально.
     За дверями гостей ожидала очередная партия автоматчиков. Помещение, в котором оказались "клопы", было вдвое меньше предыдущего. Мебели не прибавилось. Если на "рубеже № 1" обстановка ограничивалась металлоискателем, то здесь отсутствовал даже он.
     Зато обнаружились очередные двери, две блестящие створки с хромированным покрытием. В нем Хэнк заметил свое отражение. В окружении сырых бетонных стен эти сверкающие створки смотрелись как что-то чужеродное, взятое на энном ярусе Улья, где были роскошные деревянные панели и персидские ковры. По обе стороны стоял почетный караул - две пары охранников с оружием на изготовку.
     В стену был вмонтирован большой монитор, на который проецировалось все, что происходило в соседнем помещении. Тарану стало неуютно, как и всякий раз, когда он обнаруживал свидетельства манипулирования людьми не им, а кем-то другим, эдакие нити за кулисами кукольного театра. Впрочем, чувство, что за ним наблюдают, никуда не исчезло. Над зеркальными створками виднелась очередная камера.
     Хэнк подумал, что этому не будет конца - анфилада с металлоискателями, автоматами и форсунками уходила в беспредельность. Однако стоило металлической плите вновь заслонить проем за спинами визитеров, как почетный караул пробудился к жизни.
     - Пропуск, - буркнул один, шагнув вперед.
     Таран хотел было по привычке возмутиться, но в последний момент не без труда одумался.
     И вновь достал черную метку.
     Парень небрежно на нее глянул, кивнул и отступил в сторонку. Пока он и другой его товарищ стояли, направив на безоружных гостей стволы автоматов, двое других отцепили с поясов какие-то брелоки, осторожно вставили в неприметные отверстия и принялись считать с трех до одного. Потом синхронно крутанули руками.
     Раздался щелчок.
     Происходящее напомнило Хэнку старые фильмы об ограблениях банков, депозитариев и сокровищниц миллионеров. "Кем, в конце концов, он себя возомнил? - думал Таран. - Похоже, никак не меньше чем Президентом. Ну что ж, наверное, у Короля имеются для этого все основания: живые подданные, подати, вооруженные силы и практически суверенная территория. Чем не Запорожская Сечь?"
     Зеркальные створки разъехались. За ними обнаружилась комната, которая могла бы показаться просторной, если бы смотрящий знал ее назначение. Таран же, окинув ее беглым профессиональным взглядом, заключил, что это типичная газовая камера, - два метра на полтора, с гладкими металлическими стенами, с которых наверняка удобно соскребать не только мозги, но и свернувшуюся человеческую кровь.
     А потом до хозяина Подворья дошло. Мысленная аналогия с ярусом была отнюдь не случайной.
     Лифт. Обыкновенный лифт.
     "Ведь мы, - успокаивал себя Таран, - еще на поверхности. Король ждет где-то внизу..."
     - Прошу. - Автоматчик повел оружием в направлении лифта. - Ничего не трогайте, кабина сама доставит вас по назначению. Поторапливайтесь - Король уже знает о вашем прибытии.
     Хэнк невольно ускорил шаги. Затем стиснул зубы от злости. Им, Тараном - создателем лучшей школы! - помыкали, будто он какой-то карманник! И все же для недовольства сейчас было далеко не лучшее время и уж тем более не самое подходящее место.
     Бывший гладиатор бросил на автоматчика пронзительный взгляд, словно впечатывая в память черты его лица. Возможно, когда-то они встретятся в темном, глухом тупичке...
     Войдя в кабину и оглядевшись, Таран понял, что "трогать" тут было особо нечего. Блестящие хромированные стены, девственно чистый пол и потолок, излучающий ровный белый свет. А больше ничего, за исключением крохотного зрачка видеокамеры. Ни кнопок, ни переговорных устройств, ни рычага или тумблера.
     Однако, как только "клопы" вошли в кабину, створки сомкнулись. Все затаили дыхание. Тишина стояла неимоверная. Еще чуть-чуть, и Хэнк начал бы молиться. Как ему казалось, с той минуты как они оказались в бункере, лучшего момента, чтобы их укокошить, Королю еще не представлялось. Это было бы быстро, надежно и почти безболезненно. Однако сам Король, судя по всему, преследовал другие цели.
     Дрогнув, кабина ухнула вниз. Движение почти не ощущалось, но желудок Тарана бочком-бочком переместился поближе к точке естественного выведения отходов из организма. Им обоим не особо часто приходилось путешествовать в лифтах.
     Места всем хватало, но не то чтобы с избытком. Слева к Хэнку прижимался Хью, справа - Шило. От этого соседства Таран был не в восторге и старался не обращать внимания на запахи и подозрительные выпуклости, имевшиеся у горбуна там, где у обычных людей находятся ребра. О том, что это такое, Хэнк старался не думать.
     Секунды падали в пустой стакан вечности. Владелец Подворья ожидал сокрушительного удара в ступни ног, что промчался бы молниеносной волной по лодыжкам, коленям и бедрам, в мгновение ока превращая позвоночный столб в колышущееся студенистое месиво.
     Но хромированная кабина, как ни странно, замедлила падение, а затем остановилась - так плавно, что гости почувствовали лишь слабый толчок. В следующую секунду створки разъехались. Как Тарану ни хотелось оказаться на свободе, избавившись от мучительного приступа клаустрофобии, он решил с этим не спешить. Наверное, это поняли и остальные, потому что никто не торопился стать первопроходцем.
     - Ну-ка, живее! - прикрикнул Хэнк.
     Нож с Топором, стоявшие у самого выхода, услышав грозный рык начальства, рванули наружу. Следом вытряхнулись все остальные. Хозяин Подворья выбрался последним.
     Новый "предбанник".
     Как Таран и думал, это был очередной рубеж обороны - № 3 по счету. Тут царил полумрак, рассеиваемый парой тусклых ламп. Темные стены стремились в неоглядную высь. Было страшно представить, сколько метров почвы и укрепленных переборок находится над головой. "Еще немного, - думал Хэнк, - и мы очутились бы в самом Аду, минуя промежуточную стадию биологической смерти. У Короля, возможно, имеется пропуск к черному ходу, где он может видеться со своими предшественниками, а также с другими знаменитыми грешниками. Тут можно навещать собственных жертв..."
     Совсем как в больнице.
     Кроме стен, тут имелись очередные двери. На каждой створке красовалась огромная корона, на каждый из пяти зубцов был насажен человеческий череп, металлический, но очень убедительный. Вместо дверных ручек - здоровенные кольца. Петли по толщине не уступали мужскому бедру.
     Парни с автоматами Калашникова были и здесь. Всего четверо, но очень здоровые. Они обступили детектор металлов, настороженно глядя на "клопов". Хэнку все это успело порядком надоесть.
     - Знаю, знаю, - буркнул он. - Пропуск...
     Достав Черную Метку, он повертел ее в поднятой руке.
     Один из парней удовлетворенно кивнул. Затем указал на металлоискатель, арка которого также стояла напротив дверного проема. Успокаивая себя тем, что скоро все эти издевательства закончатся, дай бог чтобы благополучно, Таран двинулся вперед.
     "Клопы" поочередно прошли под аркой. Более всех беспокоиться приходилось за Шило - металлоискатель был гораздо мощнее, а у горбуна хватило бы мозгов припрятать какую-нибудь опасную штучку. Парни с автоматами, похоже, не собирались церемониться, готовые открыть огонь без предупреждения. Тут в самом деле все обстояло иначе.
     Машина решала судьбу жалких людишек.
     И... промолчала.
     Двое автоматчиков повесили оружие на ремни и шагнули к дверям. Но не спешили прикасаться к металлическим кольцам, а замерли, чего-то ожидая. Что-то щелкнуло; глухой звук прокатился по толстым металлическим плитам. Парни взялись на кольца и с силой потянули. Мышцы проступили на плечах и спинах, усилия прилагались недюжинные.
     Наконец створки раздвинулись, - ровно настолько, чтобы в щель мог пройти человек. Даже такой, как Хмырь, небезызвестный приспешник Лысого Хью, посредника "мокрых дел"...
     Таран вошел и... замер.
     Он и сам не мог сказать, что именно ожидал увидеть. Но там не оказалось ни первого, ни второго, ни третьего. Ни залитых ослепительным светом мраморных полов, ни топографического лабиринта изысканной и не очень роскоши, тянущегося на многие воображаемые мили. Ни россыпей золота, ни сундуков с драгоценными камнями. Ни золотой инкрустации. Ни толп голых наложниц, ждущих малейшего кивка повелителя. Ни напыщенных придворных Короля воров, ни залежей собранных податей.
     Не было даже отрубленных и высушенных голов наемных убийц, которые предшественник нынешнего Короля складировал в непосредственной близости от собственного трона.
     Последнее, впрочем, Хэнка не удивило - вонь стояла бы неимоверная.
     Это был огромный, пустынный и мрачный зал, до отказа заполненный застоявшимся воздухом, сквозь толщу которого то и дело пролетало гулкое эхо. Далекий потолок подпирали железобетонные колонны. Взгляд крался вдоль их угрюмых рядов, пока не натыкался на возвышение у дальней стены. На нем стояло что-то, в чьих очертаниях, размытых расстоянием, можно было угадать массивный стул, большое кресло или же...
     Трон.
     Если бы в это мгновение Таран мог замереть еще больше, то это с ним непременно бы случилось.
     Потому что на троне маячила какая-то фигура.
     Король. Клоповника.
     "Действительно, кто же еще?" - спросил себя Хэнк.
     "Клопы" переминались с ноги на ногу. Никто не представлял, как себя Тут держать и что вообще делать дальше. Любое неосторожное движение могло быть расценено как - в худшем случае - угроза или - в лучшем - неуважение. По виду Лысого Хью нельзя было сказать, что он бывал здесь прежде. Он топтался на месте и крутил головой, как все остальные. Если, подумал Таран, Король не встретился с ним, чтобы вручить "лицензию", при совсем иных обстоятельствах. Но, учитывая пройденные рубежи охраны, напоминавшие паранойю, это было не особо похоже на правду.
     Таким образом, не приходилось надеяться, что кто-то из присутствующих замолвит словечко за старого гладиатора... Хэнк мрачно взглянул на Хью, затем перевел взгляд на трон.
     Фигура махнула рукой.
     Даже с такого расстояния (Таран никогда прежде не жаловался на зрение, но не смог рассмотреть черты лица Короля) было заметно, что рука эта сильная и крепкая.
     - Подойдите ближе, - раздалось отовсюду.
     Именно отовсюду - голос обволакивал слушателя. Казалось, источниками его служили потолок, колонны, пол под ногами. Казалось, он шел откуда-то из-за спины, так что Таран с трудом подавил желание обернуться.
     Он уже понял, в чем заключался этот трюк. Вряд ли Король владел черной магией, хотя сделал все, чтобы создать у визитеров впечатление, будто они идут на прием к злому колдуну. Динамики были дорогие и превосходно замаскированы.
     Последовать приказу, несомненно, стоило.
     "Клопы" двинулись к трону. Звуки шагов отскакивали от стен, как теннисные мячики, кружили вокруг колонн, а затем возвращались, деформированные и изуродованные. Одно лишь это внушало посетителю благоговение и душевный трепет.
     Ублюдок знает, как произвести впечатление, - подумал Таран.
     И чуть не хлопнул себя по голове за неподобающие мысли. Этот самый ублюдок, в конце концов, Король. Но долгая "прогулка", как и не лучшее обращение сделали свое дело. Таран, говоря по правде, был не рад лицезреть "суверена"...
     Шагая к трону, Хэнк замечал все новые и новые странности. Если не считать колонн, необозримо высокого потолка, а также самого трона (предположительно - с Королем), тут не было ничего из того, что воображение Хэнка успело в деталях обрисовать во время пути. Более того, признаки затхлости и заброшенности проступали повсеместно. Колонны в пятнах сырости, у стен образовались целые лужицы, сами стены покрыты вязью трещин. Кроме того, тут неприятно пахло, и, по общепринятым нормам, было довольно прохладно.
     Военные, выстроив бункер, а затем сбежав в Ульи, судя по всему, не так уж много потеряли. Сам Таран добровольно не провел бы тут и дня. Но, если зреть в корень, у Короля попросту не было выбора. Слишком многие на поверхности хотели его крови.
     Не все из них в реальности представляли, к чему стремились. По мнению Тарана, это было упущением самого Короля, следовало почаще устраивать экскурсии в цитадель для всех желающих. А так не все сознавали, что, убей они Короля, всю оставшуюся жизнь им придется провести в этом самом бункере, где царят запустение, затхлость и сырость. На этом фоне Хэнку еще более наивными показались те многоступенчатые проверки, которые им пришлось пройти. Да он, случись такая нужда, п