правдоподобных
ответов.
   - Если я найду ответы, дополнительного времени мне не потребуется.
   - Тогда тебе лучше их найти,  потому  что,  по  моему  разумению,  ты  не
приблизился к бивням ни на шаг.

***

   Я вернулся в кабинет, подошел к  раковине,  умылся,  решил,  что  пора  и
побриться.
   - Компьютер?
   - Да, Дункан Роджас?
   - Как идет поиск бивней?
   - Не нашел их следов после того, как Таити Бено похитила их с Винокса IV.
   - Хочу попросить тебя об одной услуге.
   - Слушаю.
   - Пока я бреюсь, подготовь мне  краткую  историческую  справку  по  масаи
начиная с тысяча восемьсот девяносто восьмого года Нашей эры.
   - Вы должны выразиться более точно. Я нахмурился:
   - Тебе нужна конкретная дата в тысяча восемьсот девяносто восьмом году?
   - Я хотел бы получить уточнение термина "краткая", - ответил компьютер.
   - Не более пятисот слов.
   - Приступаю. Исполнено.
   - Я еще не побрился.
   - жду...
   Несколько секунд спустя я сел за стал.
   - Компьютер, я готов.
   - В тысяча восемьсот  девяносто  восьмом  году  племя  масаи  насчитывало
двадцать пять тысяч человек. Ему принадлежала большая часть Рифтовой долины,
а также практически весь юг Кении, включая Тзаво, Амбосели и Масаи  Мара,  и
северные регионы Танганьики: плато Серенгети,  гора  Килиманджаро  и  кратер
Нгоронгоро. В Восточной и Центральной Африке они  считались  самыми  умелыми
воинами, по репутации сравнимыми (до  прямых  стычек  дело  не  доходило)  с
зулусами Южной Африки.
   К тысяча девятьсот десятому году британцы ввели законы, лишившие масаи их
былого могущества и привычного образа жизни Масаи запретили носить  копья  и
даже щиты, они  больше  не  могли  нападать  на  другие  племена.  К  тысяча
девятьсот сороковому году их лишили даже традиционного обряда  посвящения  в
мужчины, когда юноши с одним копьем выходили против львов.
   Когда  Кения  обрела  независимость,  численность  масаи  увеличилась  до
двухсот пятидесяти тысяч, но их было гораздо меньше,  чем  кикуйю,  луо  или
вакамба. Они продолжали пасти скот, отставая  от  других  племен  по  уровню
грамотности, продолжительности жизни, экономической мощи.
   К две тысячи десятому году государства Кения и Танзания  экспроприировали
их земли. К две тысячи пятидесятому году их осталось тридцать тысяч.  К  две
тысячи девяносто третьему году Нашей эры они уже не говорили на  собственном
языке,  известном  как  Маа,  поголовно  перейдя  на  суахили.   С   началом
Галактической эры и колонизацией  Новой  Кении  ни  один  масаи  не  занимал
ответственного поста в государственных  структурах  Кении  или  Танзании.  В
эпоху космических путешествий ничего значительного это племя не совершило.
   - Очень печальная история.
   - Моя программа не рассчитана на эмоциональные оценки.
   - Я знаю, - автоматически ответил я, погруженный в  свои  мысли.  Наконец
вновь посмотрел на кристалл.
   - Компьютер?
   - Слушаю. - Кристалл ярко вспыхнул.
   - Ты можешь проанализировать ситуацию в Восточной Африке,  сложившуюся  к
тысяча восемьсот девяносто восьмому году?
   - Проанализировать в каком аспекте?
   - Я хочу, чтобы ты дал оценку взаимоотношениям племен, скажем,  в  тысяча
восемьсот девяносто седьмом году, и подсчитал вероятность того, что  влияние
масаи сойдет на нет.
   - Приступаю...
   Я заказал чашку кофе, потом решил, что за последние двадцать четыре  часа
уже перепил кофе, поэтому отменил заказ, отдав  предпочтение  стакану  сока.
Компьютер ожил до того, как я его получил.
   - Исходя изданных, имеющихся на тысяча восемьсот девяносто  седьмой  год,
включая и его, вероятность изложенной выше истории масаи составляет  один  и
сорок три сотых процента.
   - Теперь рассчитай вероятность, взяв за точку  отсчета  тысяча  девятьсот
десятый год Нашей эры.
   - Приступаю... Пятьдесят один и двадцать три сотых процента.
   - Еще раз, отталкиваясь от тысяча девятьсот пятидесятого года.
   - Приступаю... Девяносто три и семьдесят восемь сотых процента.
   - Спасибо, компьютер. - Я пригубил фруктовый сок.
   Внезапно передо мной возник образ Хильды.
   - Я контролировала твой диалог с компьютером, Дункан.
   - Кто тебе разрешил? - спросил я.
   -  Мне  не  требуется   разрешения,   я   -   руководитель   департамента
безопасности. И хотя я на тебя  злюсь,  твои  вопросы  очень  заинтересовали
меня. Позволишь предугадать твой следующий вопрос.
   - Почему нет?
   - Компьютер,  я  выдвигаю  следующую  гипотезу:  потеря  масаи  власти  и
главенства среди прочих племен  является  прямым  результатом  смерти  Слона
Килиманджаро в тысяча восемьсот девяносто восьмом году. - Она  помолчала.  -
Проанализируй, пожалуйста.
   -  Приступаю...  Вероятность  вашей  гипотезы  равна   тридцати   четырем
десятитысячным процента.
   - Очень интересно, - прокомментировал я.
   - Что ж тут интересного? - спросила она. -  Ты  ошибся.  -  В  ее  голосе
слышалось разочарование. - Знаешь, ты наполовину убедил меня, что  тут  есть
какая-то связь.
   - Есть.
   - Но компьютер дал тебе тридцать четыре десятитысячных процента.  Это  не
вдохновляет.
   -  Ты  не  права.  Исходя  из  имеющейся  информации  я  ожидал   нулевую
вероятность.
   - Правда? Я кивнул:
   - О связи масаи и слона ничего не известно. Вроде  бы  он  никак  не  мог
повлиять на будущее племени.
   - - Но вроде бы повлиял.
   - Это всего лишь предположения, а компьютер оценивает только факты.
   - Тогда спроси его, почему результат отличается от нуля.
   - Спрошу.  Я  пытаюсь  найти  оптимальную  формулировку  вопроса.  -  Она
помолчала, чтобы не мешать мне думать. Наконец я определился со словами:
   -  Компьютер,  какие   факторы   изменили   вероятность   влияния   Слона
Килиманджаро на будущее масаи  с  нуля  на  тридцать  четыре  десятитысячных
процента?
   - Показания с чужих слов, касающихся некоторых заявлений Сендейо.
   - Кто такой Сендейо?
   - Один из вождей масаи, брат Ленаны,  верховного  вождя  масаи  в  тысяча
восемьсот девяносто восьмом году Нашей эры.
   - И что заявлял Сендейо?
   - Не имею достаточной информации.
   - Если ты не знаешь, о чем он говорил, почему его слова повлияли на  твои
расчеты?
   - Для изменения вероятности с нуля  до  тридцати  четырех  десятитысячных
процента достаточно того, что он был одним из  вождей  масаи  и  упоминал  о
Слоне Килиманджаро.
   - Спасибо. - Я повернулся к Хильде. - Я ошибся. - Тяжелый вздох.  -  Я  и
представить себе не мог, что простое упоминание о слоне  может  повлиять  на
величину вероятности.
   - Возможно, ты ошибся, - согласилась Хильда. -  Однако  возникает  другой
вопрос. Компьютер?
   - Слушаю?
   - Как я понимаю, ты не нашел сведений, доказывающих причастность масаи  к
смерти Слона Килиманджаро. Это так?
   - Так.
   -  Откуда  же  Сендейо  узнал  о  смерти  слона..,   и   вообще   о   его
существовании?
   - Не имею достаточной информации. Хильда посмотрела на меня.
   - Не  знаю,  куда  приведут  нас  наши  вопросы,  но  картина  получается
интересная.
   - Очень интересная, - согласился я.
   В последующие тридцать минут интерес этот заметно поугас, потому что я не
смог заставить компьютер выявить связь между Сендейо и/или масаи  и  слоном.
Вождь, возможно, лишь раз помянул слона, источник информации услышал об этом
с  чужих  слов,   так   что   его   показания   могли   не   соответствовать
действительности, однако это единственное  упоминание  повлияло  на  расчеты
компьютера. Но другая информация  отсутствовала,  не  выдвигал  компьютер  и
своих версий, ссылаясь на недостаточность имеющейся у него информации.
   Цепь моих вопросов прервала Хильда.
   - Мы открываемся через двадцать минут. Мне пора заняться делами.
   - Хорошо.
   - Дай мне знать, если что-нибудь найдешь.
   - Обязательно.
   Ее образ исчез, а я  сосредоточился  на  компьютере,  не  зная,  с  какой
стороны подступиться  к  проблеме.  Чтобы  потянуть  время,  я  спросил,  не
обнаружил ли он  бивни.  Компьютер  ответил,  что  не  может  установить  их
местонахождение после того, как Таити Бено выкрала их у Летяших-в-ночи.
   Идеи мои иссякли, но мне ужасно не хотелось прерывать допрос  компьютера,
имея в своем распоряжении еще пятнадцать минут,  поскольку  вновь  коснуться
интересующего меня предмета я мог лишь через десять  часов,  после  закрытия
"Брэкстона".
   - Пожалуйста, воссоздай голограмму бивней, - попросил я  в  надежде,  что
меня осенит блестящая идея, если я буду видеть их перед собой.
   - Исполнено, - ответил компьютер, и передо мной возникли бивни.
   Как всегда, я не мог оторвать от них глаз, но в голову  не  лезло  ничего
путного.  Я  не  знал,  какие  вопросы  надо  задать  компьютеру,  чтобы  он
нашел-таки связь между ними и Сендейо  или  масаи.  Я  откинулся  на  спинку
кресла, положил ноги на стол, вздохнул.
   - Они выглядят такими чистенькими, несмотря на  всю  кровь,  которые  они
несут на себе.
   - Это же удлиненные коренные зубы, - поправил меня компьютер.  -  На  них
нет крови, Дункан Роджас.
   - Это метафора, - ответил я. - Я хотел сказать,  что  из-за  них  погибло
много людей.
   - - По имеющейся у меня информации шесть тысяч девятьсот восемьдесят  два
человека, - уточнил компьютер.
   - Тут какая-то ошибка, - возразил я. - Погиб Главнокомандующий, его  сын,
Ганнибал Слоун, Тумо из племени лумбва, Эстер Камау. Мы не знаем,  стали  ли
бивни причиной смерти Железной герцогини и Таити Бено.
   - Я не учитывал в моих расчетах Железную герцогиню или Таити Бено.
   - Откуда же такие цифры?
   - В восемьсот восемьдесят втором году Галактической эры  бивни  послужили
причиной войны.
   - Войны? - удивился я.
   - Боевых действий между  двумя  мирами,  -  ответил  компьютер.  -  Такие
действия определяются мною как война.
   - И воевали из-за бивней?
   - Совершенно верно.
   - Расскажи мне об этом, - попросил я.
   - Приступаю...

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

ВЛАСТЕЛИН (882 г. Г.Э.)

   Я  достиг  пыльных  равнин  Амбосели  и  впервые  увидел  вдали   могучую
Килиманджаро с ее синевато-серыми склонами  и  увенчанной  снегом  вершиной,
прячущейся  в  облаках.  Я  продолжил  свой  путь  на  юг,  к  Килиманджаро:
величайший из слонов, шагающий к величайшей из  гор,  ибо,  если  Бог  людей
обитал на горе Кения, то, возможно. Бог слонов облюбовал себе Килиманджаро.
   Времени у меня оставалось немного. Яне испытывал ни  страха,  ни  печали:
все смертны, но я полагал, что  лучше  мне  самому  найти  моего  Бога,  чем
дожидаться, пока Он найдет меня, слабого и  изголодавшегося,  не  способного
стоять в Его присутствии или обезумевшего  от  боли,  вызываемой  муравьями,
выедающими хобот изнутри. Я  хотел  спросить  Его,  почему  Он  создал  меня
отличным от других, мне подобных, почему Он повелел мне жить в  одиночестве,
почему я пережил пули,  стрелы  и  копья,  которые  убили  бы  любое  другое
существо. Я хотел знать, для какой цели Он создал меня и честно ли я  служил
Ему, оправдал ли Его надежды.
   Задержавшись  на  короткое  время,  чтобы  напиться   и   осыпать   пылью
потрескавшуюся, зудящую кожу, я вновь зашагал к Килиманджаро.

   Генерал Араб Шагалла, при всех регалиях,  оторвался  от  чашки  утреннего
чая, когда в его кабинет вошел майор Джума.
   - Сэр?
   - Вольно, майор, - кивнул Шагалла, отдал короткий  приказ  компьютеру,  и
военные карты на стенах потускнели.
   - Благодарю вас, сэр. -  Джума  помолчал,  пытаясь  успокоиться,  но  без
особого успеха. Протянул генералу листок синей бумаги. - Сэр,  что  все  это
значит?
   Араб Шагалла искоса посмотрел на листок.
   - По-моему, тут все ясно написано. Нам  приказано  атаковать  Плантагенет
II.
   - Они угрожают нашей безопасности?  -  Джума  наклонился  вперед,  оперся
руками о стол генерала.
   - Нет.
   - Они напали на наших сограждан?
   - Нет.
   - Тогда почему, во имя Аллаха, мы должны воевать с планетой, удаленной от
нас на семьдесят три тысячи световых лет?
   - Потому что таково желание нашего короля. Аллах шепнул ему на  ухо,  что
мы должны атаковать Плантагенет II.
   - Это единственная причина?
   - Разумеется, нет. Но это официальная причина.
   - А какова истинная причина? Араб Шагалла вздохнул:
   - Если я тебе скажу, ты мне не поверишь.
   - Это единственный ответ, на  который  я  могу  рассчитывать?  -  спросил
Джума.
   - Нет, - покачал головой Шагалла. - Но другой ответ  ты  услышишь  не  от
меня, слава Аллаху. Король приказал собрать  всех  офицеров  после  утренней
молитвы. Кто-нибудь из младших офицеров по глупости задаст ему этот  вопрос.
- Шагалла задумчиво посмотрел на Джуму. - Позволь дать  тебе  добрый  совет:
постарайся не улыбаться, когда король будет объяснять, почему мы идем в бой.
   - Простите?
   - Ты меня слышал. Никаких улыбок, и  тогда,  возможно,  мы  доберемся  до
Плантагенета II без особых потерь, да будет на то воля Аллаха.

***

   Они собрались в тронном зале, в  парадной  форме,  все  семьдесят  восемь
высших офицеров  Амина  Рашида  Четырнадцатого,  абсолютного  монарха  Альфа
Беднари IV, решившего повести  свои  войска  на  святую  битву  с  неверными
звездной системы Плантагенет II. Стулья в зале отсутствовали,  так  что  все
стояли навытяжку, ожидая прибытия короля.
   Наконец  он  вошел.  Маленький,  толстый,  на  кривых  ножках,  с  жидкой
бороденкой,  но,  милостью  Аллаха,  король.   Только-только   вся   планета
отпраздновала его сорокасемилетие, правил он  уже  три  года,  а  взошел  на
престол, убив брата и дядю. За это время он взял себе  сорок  семь  жен,  по
одной на каждый прожитый  год.  Ислам,  который  он  исповедовал,  несколько
отличался от истин, записанных в Коране. Деньги он тратил без  счета,  любил
азартные игры, разводил ящериц и с интересом изучал их мутации.
   Он патологически боялся чужаков, не доверял тем, кто  родился  вне  Альфа
Беднари IV (планету он переименовал, назвав Магометом, в честь  пророка,  но
во всех официальных документах и  на  картах  она  значилась  как  четвертая
планета системы Альфа Беднари), опасался женщин и объявил (дальше слов  дело
не пошло) Священную войну всем  инопланетным  цивилизациям.  Он  преследовал
всех граждан, которые не исповедовали предлагаемую им разновидность  Ислама,
пока не вмещалась Республика и не ударила его по  самому  больному  месту  -
казне, а его указ  лишить  женщин  права  владения  собственностью  как  раз
рассматривался высшим планетарным судом.
   На руках он держал сине-зеленую ящерицу и любовно поглаживал ее  головку,
оглядывая собравшихся.
   - Господа, - высоким, пронзительным голосом начал он, - мне очень приятно
видеть перед собой таких бравых молодцев.  -  Он  откашлялся.  -  Завтра  мы
начинаем джихад  против  неверных  с  Плантагенета
II, и я полечу с вами на моем флагмане, чтобы разделить все опасности, какие
выпадут на вашу долю, как и положено настоящему королю.
   Он поднял ящерицу, поцеловал ее в голову.
   - Я - Амин Рашид Четырнадцатый, король Магомета, любимой планеты  Аллаха.
Меня не победить никому, следовательно, пока  я  с  вами,  никто  не  сможет
победить и вас. Лазерам не  сжечь  наши  корабли,  звуковым  генераторам  не
вселить страх в наших воинов,  молекулярным  дезинтеграторам  не  уничтожить
наши боевые машины. Мы бессмертны, ибо выполняем миссию, возложенную на  нас
Аллахом.
   - Вопрос, государь, - подал голос молодой полковник.
   - Да? - Рашид повернулся к нему.
   - Могу я знать, в чем состоит стратегическая выгода захвата  Плантагенета
II?
   - Нет! - отрезал Рашид. - Разве недостаточно того, что я объявил джихад?
   - Да, сэр, - ответил полковник. Рашид, все еще кипя от  гнева,  продолжал
поглаживать ящерицу.
   - Мы начинаем войну с Плантагенетом II, потому что  мне  явился  Аллах  и
сказал, что я должен пойти туда и забрать то, что должно  принадлежать  мне.
Все, кто станет на нашем пути, будут уничтожены. Все,  кто  поднимет  против
нас мечи, узнают, каков он, гнев Божий!
   - Мечи? - прошептал майор Джума. - Он думает, что мы будем  сражаться  на
мечах.
   - Реки переполнятся кровью, птицы будут рвать обугленную плоть  неверных,
и битва будет продолжаться до тех пор, пока не падет последний из  них.  Так
повелел Аллах, так и будет.
   Никто не решился спросить, что именно надлежало  забрать  с  Плантагенета
II, поэтому все молчали, пока Рашид сам не прояснил ситуацию.
   - В музее города Нью-Эвон выставлены  бивни  животного,  известного,  как
Слон Килиманджаро, величайшего млекопитающего, которое когда-либо ходило  по
Земле,  давшей  жизнь  всем  нам.  Аллах  сказал,  что  эти   бивни   должны
принадлежать мне. - Он оглядел изумленные лица. -  Этого  хочу  я,  и  этого
хочет Аллах. Любой, кто не пожелает отдать жизнь ради достижения этой  цели,
- враг не только мой, но и Аллаха. - Холодная улыбка,  заигравшая  на  губах
Рашида, ясно показала, что ждет того, кто посмеет пойти против его  воли  и,
разумеется, воли Аллаха.
   Вскоре Рашид распустил офицеров, чтобы  те  активизировали  подготовку  к
вторжению.
   - Мы собираемся воевать из-за пары  бивней!  -  воскликнул  майор  Джума,
вернувшись в кабинет генерала Араба Шагаллы. - Я не могу в это поверить!
   - Ты поверишь, как только они начнут в тебя стрелять,  -  мрачно  ответил
генерал.
   - Но почему?
   Генерал тяжело вздохнул, достал  сигару,  раскурил,  посмотрел  майору  в
глаза.
   - Потому что, взойдя на трон, наш любимый монарх  стал  отцом  тринадцати
дочерей. У него нет ни одного сына, а он мечтает о наследнике.
   - Какая же связь между  войной  и  наследником?  -  недоумевающе  спросил
Джума.
   -  В  древние  времена,  когда  человечество  еще  не   покинуло   Землю,
существовало животное, которое звали носорог. На него охотились из-за  рога,
который рос у него на носу.
   Джума молчал, ожидая продолжения. Шагалла вновь затянулся, выпустил струю
дыма.
   - Рог имел форму фаллоса, и многие властители, потребляя рог  в  толченом
виде, полагали,  что  он  усиливает  их  потенцию.  -  Генерал  помолчал.  -
Носорогов давно нет, нет и их рогов, но есть два  огромных  бивня.  Если  ты
взглянешь на них, то отметишь,  что  они  чем-то  похожи  на  рог  носорога.
Вспомни при этом, что тридцать четыре из сорока  семи  жен  нашего  любимого
монарха пока бесплодны, а  он  с  годами  не  становится  моложе,  и  сделай
соответствующие выводы.
   - Мы собираемся воевать с Плантагенетом II для того, чтобы  он  мог  чаше
ублажать своих жен? - недоверчиво спросил майор Джума.
   - Разумеется, нет.
   - Но...
   - Мы собираемся воевать с Плантагенетом II потому,  что  он  думает,  что
сможет чаще ублажать своих жен.
   - Но это же нелепо! - вскричал Джума. - Почему нам не выкупить бивни?
   -  Мы  вышли  с  таким  предложением,  но  получили  отказ.   -   Шагалла
саркастически улыбнулся. - Именно тогда Аллах и предложил нам воевать.
   - Рог носорога усиливал мужскую потенцию? - спросил Джума.
   - Разумеется, нет.
   - Тогда и от бивней толку не будет. Почему никто ему об этом не скажет?
   Шагалла встретился с ним взглядом.
   - Добровольцев пока не нашлось. Хочешь сказать ему об этом?
   - Нет, но...
   - Что ж, когда ты найдешь желающего поведать нашему любимому монарху, что
бивни не прибавят ему мужской силы, сразу же сообщи  мне  об  этом.  А  пока
такого человека нет, давай готовиться к войне.
   Джума покачал головой:
   - И мы будем воевать только потому, что  никто  не  хочет  сказать  этому
безумцу, что переросший зуб не влияет на потенцию?
   - Суть ты уловил, - мрачно согласился Шагалла. - Старайся  лишь  помнить,
что мы служим  планете,  которая  вечна,  а  не  нашему  правителю,  который
смертей.
   Джума покачал головой.
   - Это не праведная война. Аллах не позволит нам победить в ней.
   - Исторический опыт свидетельствует, что обычно Аллах на стороне  тех,  у
кого побольше огневой мощи.

***

   Вторжение началось неудачно (скажем так, оно вообще едва не