од ноги. - Неужели
мы их заметим на экране аппарата?
     - Конечно!  Здесь  мы  не  впервые  занимаемся  проверкой  разных
конструкций.  Каждый  метр  исхожен,  все  знакомо...  Пески  под нами
бедные,  нефти в них мало,  а то давно бы буровую поставили... Кстати,
дорогой  друг,  вы  занимаетесь  изобретательством,  возитесь с новыми
ультразвуковыми приборами для нефтеразведки,  а что вы о ней учили?  -
смотря на студента, спросила Саида.
     - Не только учил,- с заметной обидой  сказал  Синицкий,  -  но  и
работал чуть ли не со всеми приборами у нас в лаборатории. Ну, скажем,
магнитными, радиометрическими, электрическими...
     - Сейсмометрическими,  газовыми и так далее,  - смеясь,  перебила
его Саида.  Сидя на песке,  она отвинчивала крышку  прибора.  -  А  вы
никогда   не   задумывались,  почему  существует  так  много  способов
нефтеразведки? Почему ученые изобретают все новые и новые аппараты, да
и  вы  сами  помогаете  им?..  Знаете  ли  вы,  что  такое миллион?  -
неожиданно спросила она.
     - Вы начинаете говорить загадками, - недовольно ответил Синицкий.
- Миллион - это десять в шестой степени.  Так бы сказал математик.  Но
вы хотите не такого ответа.
     - Да,  для математиков это число не так уж  велико.  А  вот  мне,
откровенно  признаться,  число  это  не  дает  покоя.  Оно мне кажется
огромным,  и я с ним не могу примириться.  Миллион рублей стоит только
одна скважина разведочного бурения на море!
     Саида никак  не  могла  отвернуть  винты  на   крышке.   Синицкий
осторожно взял у нее отвертку.
     - Надо понять значение этой суммы!  -  продолжала  она  горячо  и
убедительно.  -  Представляете себе,  Синицкий:  после предварительной
разведки небольшой коллектив несколько месяцев бурит. Трубы опускаются
все  глубже  и  глубже,  появляются  признаки  нефти.  Люди борются со
штормами,  авариями.  Бурение подходит к концу,  уже  пройдено  четыре
тысячи метров,  а результатов пока еще нет. Поставлен на карту миллион
и,  кроме него,  напряженный труд всей бригады и  многое  другое,  что
ценится  у нас дороже денег.  Геолог говорит,  что,  возможно,  завтра
закончится многомесячное бурение.  Завтра решающий день... Но проходит
и этот день и другой - нефти нет. Скважина остается сухой. Надо бурить
в новом месте.  Снова может быть потерян миллион!  - Саида  замолчала,
затем  добавила:  -  Должна  сознаться,  что  с  точки  зрения мировой
экономики наши дела не так-то плохи:  у нас из ста  скважин  пятьдесят
дают  нефть или газ,  а у американцев - только двадцать...  Но вы сами
понимаете, что мы с этим процентом не можем мириться. Мы не хищники, а
хозяева, рачительные и строгие. Нам нужна совершенная разведка!
     Студент слушал Саиду с напряженным вниманием.  Ему казалось,  что
во всех этих неудачах,  о которых она говорила, виноват и он сам. Мало
усовершенствовать схему прибора - это просто  мелочь,  надо  все  свое
время,  всего себя посвятить созданию новых аппаратов,  новых приборов
для нефтеразведки...  Ему нужно практически поработать с ними, а тогда
он что-нибудь и придумает.
     - Вот так-то!  - Саида вздохнула. - Я уже несколько лет работаю с
аппаратами для нефтеразведки,  но, как и вы, увлекаюсь многими делами,
например автоматикой...  Сколько в жизни  интересных  занятий!  -  Она
сжала  руки  так,  что  слегка  хрустнули  пальцы.  -  Но  не  советую
разбрасываться.  Я для вас не пример,  и позабудьте об этом. Поставьте
себе задачей сделать аппарат для нефтеразведки,  который никогда бы не
ошибался.
     Все, что  до этого знал Синицкий о разведке нефти,  приобрело для
него новое, неожиданное значение. Он вспомнил о незаметных тружениках,
которые  стараются  сберечь  государству эти миллионы.  Чего только не
делают  разведчики  нефти!  Они  устраивают  маленькие  землетрясения,
взрывая  заряды на определенных расстояниях от сейсмографов,  и следят
за кривыми на барабанах приборов.  По кривым  они  узнают,  где  скрыт
нефтяной пласт.  Они измеряют электропроводность почвы, изучают состав
газов,  выходящих из-под земли,  ищут магнитными  и  радиотехническими
приборами  место возможного залегания нефтеносного пласта,  составляют
подробные геологические карты,  схемы...  И все-таки,  несмотря на все
эти  огромные  труды,  при  бурении  остается  риск  потерять миллион!
Особенно на морских буровых, где не все эти методы пригодны...
     - Вот, может быть, наши аппараты будут более совершенны, - как бы
отвечая на мысли Синицкого,  сказала Саида и задумчиво  посмотрела  на
белые   коробки   с   блестящими   ручками.  -  Впрочем,  они  впервые
испытываются в данных условиях.  Здесь  тоже  риск,  может  ничего  не
получиться, как и при любых испытаниях...
     - Вопрос можно? - совсем как школьник, спросил Синицкий.
     Саида наклонила голову, чтобы скрыть улыбку.
     - Вы как-то упомянули фамилию Васильева.  Его работы - тоже такой
же риск?
     Саида, не поднимая головы, исподлобья взглянула на Синицкого:
     - Да,  это  необыкновенный  опыт.  Если хотите,  большой риск,  -
сказала она сухо и тут же перевела разговор на другую тему:  - У  меня
все-таки   есть  надежда,  что  наши  аппараты  будут  работать  более
уверенно,  чем  другие.  Они   резко   отличаются   от   общеизвестных
конструкций хотя бы применением ультразвука: им мы как бы просвечиваем
толщу земли...
     - Так  же,  как и радиоволнами,  - перебил ее студент.  - Не вижу
принципиальной разницы:  те же колебания,  только сравнительно  низкой
частоты.  Кстати,  вы  мне  обещали  показать  новую,  уже  измененную
инструкцию к аппарату.
     - Пожалуйста!   -   Саида   вытащила  из  кармана  своего  белого
комбинезона тонкую тетрадь.  - Пока мы будем готовиться к  испытаниям,
займитесь теорией.
     - Салам, Саида! - еще издали крикнул Нури.
     Он нес водолазную одежду.  За ним от самого домика на белом,  как
снег,  песке тянулся след,  будто от санных полозьев:  Нури  тащил  на
веревке тяжелые башмаки со свинцовыми подошвами.
     - Смотрите,  Саида!  - Синицкий развернул перед ней инструкцию. -
Вот в этом месте надо уточнить.  Здесь сказано буквально следующее: "В
аппарате,  несмотря  на  его  малые  размеры,   сосредоточена   весьма
значительная мощность ультразвука. Эти неслышимые колебания отражаются
и поглощаются в земле различными слоями породы.  - Он читал размеренно
и внушительно. - Характер этого поглощения мы обнаруживаем на экране в
виде системы пересекающихся линий.  Когда пучок  ультразвука  проходит
сквозь нефтеносный пласт, положение линий резко изменяется..."
     - Потом,  потом!  - запротестовала Саида.  -  Мы  с  Нури  сейчас
соберемся  и  опустимся  в  воду.  А  вы  пока походите с аппаратом по
острову.
     Она передала  студенту  один  из  аппаратов  кубической формы,  с
закругленными  ребрами.  Он  надел  его,  как  фотоаппарат-"зеркалку".
Длинный  хобот необыкновенного объектива опускался вниз почти до самой
земли.  Как требовалось по инструкции,  студент включил питание, затем
повернул ручку яркости и фокусировки.  На экране замелькали светящиеся
линии.
     Синицкий прошел  несколько  шагов  по  песку.  Все как будто бы в
порядке: линии показывали следы нефтеносных месторождений.
     Когда он   сказал  об  этом  Саиде,  она  радостно  улыбнулась  и
наклонилась над экраном.
     - Так   и  должно  быть!  Чувствуется  значительное  усиление,  -
удовлетворенно заметила она, откидывая назад непослушные волосы. - При
первых испытаниях, до вашей переделки, верхняя кривая не доходила даже
до пятого деления,  а сейчас к двадцати подбирается. - Саида протянула
руку   студенту:   -   Примите  пока  предварительные  поздравления...
Откровенно говоря,  я не особенно была уверена в вашем предложении, но
у вас оказались задатки настоящего инженера!
     Синицкий робко пожал руку  Саиды  и  покраснел,  растроганный  ее
похвалой.
     - Будем одеваться, Нури! - крикнула Саида.
     - А как же я? - растерянно спросил Синицкий.
     - Да мы ненадолго.  Подождите нас,  - добродушно ответила  Саида,
подкручивая ручку усиления сбоку аппарата.
     - Саида, милая, - умоляющим тоном начал Синицкий, - разрешите мне
сегодня опуститься вместе с вами. Хоть на минутку!
     - Вы ребенок,  Синицкий, честное слово! - Саида подняла голову от
аппарата и рассмеялась.  - Удивительное нетерпение. Так уж сразу и под
воду! А не побоитесь?
     - Да что вы!  - искренне обрадовался студент. - Вот вы женщина, и
то... А я все-таки... - Он смутился и замолчал.
     Саида, ласково взглянув на студента, сказала:
     - Ну хорошо,  хорошо,  убедили. Все равно вам придется испытывать
аппарат  под водой.  Может быть,  там не подойдут переделки Синицкого?
Как вы думаете?
     - В этом я хочу сам убедиться.
     - Законное  требование  каждого  изобретателя.  Опустим  вас   на
минутку...  Я  не  знаю,  как  вы себя будете чувствовать в водолазной
одежде...  - сказала Саида и тут же повернулась к Нури:  - Принеси еще
один костюм.
     Нури не мог скрыть своего недовольства.  Он был  твердо  убежден,
что москвича незачем опускать под воду.  Пусть,  если хочет,  на земле
крутит ручки у  аппарата!  Вот  ведь  -  изобретатель,  а  серьезности
никакой!..
     - Будешь одеваться?  -  сухо  спросил  Нури  у  Синицкого,  когда
притащил  третий костюм.  Он надеялся,  что этот с виду храбрый парень
откажется.
     Синицкий подозрительно  посмотрел  на  тяжелые  башмаки  и нервно
поправил воротничок. "Да, с такими не выплывешь", подумал он и быстро,
чтобы этот сердитый "водолаз" не заметил его нерешительности, сказал с
деланной беспечностью:
     - Еще  бы,  разве  можно  отказаться  от такого удовольствия!  Вы
знаете,  -  он  демонстративно  обратился  только  к  Саиде,   -   мне
приходилось  и  летать  и  плавать,  даже  как-то однажды опускаться в
шахту, но я никогда не был под водой.
     - Ничего интересного,  - равнодушно заметила она. - Так же, как и
здесь, но немного потемнее и воздух резиной пахнет - от костюма.
     Началось облачение.  На  студента  надели  специальный  резиновый
костюм,  затем пудовые башмаки,  приспособили баллон  с  кислородом  и
сжатым воздухом. Наконец примерили шлем, похожий на большой горшок.
     С сожалением Синицкий посмотрел на свою светлую шляпу, лежащую на
песке...  Мелькнула странная мысль:  "Удастся ли ее снова когда-нибудь
надеть?" Он досадливо поморщился, нагнулся и незаметно от Нури запихал
шляпу под костюм. Так-то надежнее!
     - Страшно будет - дергай веревку, - хмуро заметил Нури.
     Синицкий смерил   его   удивленным   взглядом  и  пожал  плечами,
показывая свое полное пренебрежение к  столь  необоснованному  выпаду.
Да,  конечно,  только так он мог расценивать предложение Нури!  Почему
ему должно быть страшно?
     - Ветер   может   помешать   нашим  испытаниям,  -  сказал  Нури,
всматриваясь в темнеющий горизонт.  Он  хотел,  чтобы  Саида  отменила
сегодняшние опыты. Погода - не для новичков.
     - Мы недолго. Успеем! - решила Саида и торопливо надела костюм.
     - Саида,  вопрос  можно?  Вы  хорошо  знаете английский?  - вдруг
спросил студент.
     - Читаю и перевожу техническую литературу.
     - А разговор?
     - Плохо... Но зачем это вам?
     - Так просто,  - беспечно заметил Синицкий и подумал:  "О чем  же
тогда говорил охотник на берегу?"
     Саида смотрела на задумавшегося студента.
     "Вопрос можно?" - мысленно передразнила она его. - Вот привычка!"
     Все трое забрались в лодку. Затрещал мотор.
     - Мне  за  эту  экскурсию  Александр  Петрович голову оторвет!  -
недовольно бормотал Нури,  завинчивая шлем у  Синицкого.  -  Не  успел
приехать,  а  уже  решил  гулять  под водой.  Это и моя бабушка может!
     Недалеко от берега лодка остановилась.
     Свесившись за борт, Синицкий с любопытством смотрел на каменистое
дно. На этой глубине оно было хорошо видно.
     - Не  беспокойся,  Нури,  - сказала Саида,  - здесь мелко.  Пусть
побарахтается минут десять.  Он же  должен  знать,  что  получилось  в
аппарате  после его переделок.  Если не струсит,  то сможет быстро это
проверить. Боюсь, что на первый раз он просто растеряется.
     Синицкий подвинулся  к Саиде,  стараясь сквозь металлический шлем
услышать разговор.
     - Я не вам, - рассмеялась Саида.
     Держась за борт лодки,  студент с помощью Саиды  и  Нури  опустил
тяжелые башмаки в воду. Они его сразу потащили вниз.
     Стало страшно,  но спасительная веревка удерживала Синицкого и не
давала тонуть.
     Очень хотелось студенту заметить то мгновение,  когда глаза будут
на уровне воды. "Какое здесь получится преломление? Что будет видно? А
если один глаз окажется под водой,  а другой в воздухе?  - стараясь не
думать  о  страшном  погружении  в  подводный  мир,  размышлял  он.  -
Интересное физико-биологическое явление!"
     На горизонте   потемнело.  Подул  резкий  ветер.  Побежали  белые
барашки. Лодка закачалась на волнах.
     - Саида,  поплывем  лучше к берегу!  - с тревогой сказал Нури.  -
Ветер начинается.
     Этого не  слышал  Синицкий.  Он  крепко  держался  за  борт  и  с
любопытством смотрел вдаль, на закипающую воду.
     Вдруг совсем неподалеку из глубины вынырнул белый шар.
     Студент резко повернулся и протянул  обе  руки  вперед,  указывая
Сайде на "блуждающую мину".
     Высокая волна  подбросила  лодку.  Нури  потерял   равновесие   и
выпустил  веревку.  Она бесшумно скользнула по борту.  Нури бросился к
ней,  но было поздно...  Над лодкой метнулся  ее  конец  и  скрылся  в
волнах.
     - Скорее шлемы! - крикнула Саида.
     Лодку подкинуло  еще  выше.  На какое-то мгновение винт повис над
водой. Мотор угрожающе зарычал...

x x x

     Синицкий медленно опускался на  дно...  Наконец  его  ноги  мягко
коснулись каменистого грунта.
     Как будто бы сквозь крышу  из  зеленоватого  стекла  просвечивали
солнечные лучи.
     Студент взглянул вверх.  Длинная тонкая  змея  плавно  спускалась
вниз, свертываясь в кольца: это падала веревка.
     "Дергай веревку, если страшно", невольно вспомнил он слова Нури.
     Только сейчас почувствовал Синицкий настоящий страх,  от которого
холодеет кожа и останавливается дыхание.
     "Что делать?  Куда идти? - тщетно спрашивал он у самого себя и не
находил ответа.  - Можно заблудиться,  до берега не очень-то  близко".
Вспомнилось,  что  у  Нури  был  компас;  он  даже  рассматривал его -
герметический,  большой...  "Но у меня нет никакого  компаса.  Что  же
теперь будет?"
     С минуту Синицкий стоял  в  нерешительности.  Прямо  над  головой
мелькало какое-то пляшущее темное пятно.  "Наверное,  лодка, - подумал
он и вдруг сразу успокоился.  - Сейчас  за  мной  спустится  Нури  или
Саида.  Пожалуй, даже обидно, что так скоро кончатся мои испытания под
водой!  Студент  ощупал  ручки   аппарата.   "Конечно,   после   такой
неосторожности  вряд  ли  начальство,  да  и сама Саида,  разрешит мне
опуститься снова".
     Он повернул выключатель и сквозь прозрачную воду увидел на экране
слегка расплывшиеся светящиеся линии.
     Прибор работал  как будто бы нормально,  но он совсем не указывал
на   присутствие   нефтеносных   песков.   Неужели   даже   повышенная
чувствительность  переделанного  Синицким  усилителя  не  могла помочь
обнаружить хотя бы следы нефти?
     Нет, с  этим не мог согласиться изобретатель!  Нефть здесь должна
быть.
     "А если  пройти  немного  в  сторону?  - преодолевая тайный страх
перед неизвестным,  мысленно спросил себя студент.  - Пусть  недалеко,
всего  лишь метров пять,  а потом опять сюда вернуться?  Как,  Николай
Тимофеевич,  способен ты на это?.. А почему бы и нет! - уже со злостью
отвечал  себе Синицкий.  - Невидаль какая!  Успею закончить испытания.
Пока они там наденут  скафандры,  пока  спустятся...  Лодка,  конечно,
останется  на  месте  -  это  один ориентир,  а кроме того,  можно еще
что-нибудь  запомнить.  Ну,  скажем,  вот  эту  груду  камней...  Надо
все-таки  поторопиться!  А  то  сейчас меня за шиворот вытащат на свет
божий, как котенка".
     Синицкий посмотрел  по  сторонам  и  вдруг  почувствовал какое-то
странное недовольство.  Он  так  стремился  к  этим  испытаниям,  ждал
необычайного...  Еще  бы!  Не каждому суждено бродить по морскому дну.
Однако здесь не было ничего интересного:  зеленый туман,  обыкновенные
камни,  которые  вначале казались таинственными скалами.  Саида права:
темно и пахнет резиной.
     С усмешкой вспомнил Синицкий о своих по-детски наивных мечтаниях.
Он думал,  что будет  рассказывать  московским  друзьям  о  невиданных
чудесах подводного царства.  Будто идет он по песчаному дну, солнечные
блики мечутся под ногами...  как густой зеленый  кустарник,  колышутся
морские водоросли...  стаи испуганных разноцветных рыб,  словно птицы,
взлетают вверх при каждом его шаге...
     "Нет ничего  похожего!"  Синицкий  даже  разозлился.  "Откуда,  к
черту, рыбы? Тут нет ни одной малявки!"
     Он был попросту обескуражен.
     Но довольно мечтать о романтике!  Не за этим спустился на морское
дно изобретатель Синицкий.
     Что же случилось с его аппаратом?..  Линии замерли на экране,  не
шелохнутся.
     Единственная надежда  просто  на  глаз,  как  это  раньше  делали
геологи: найти выходы нефтеносного песчаника и пузырьки газов, которые
часто выдают месторождения нефти.  Тогда можно сразу узнать,  работает
ли в этих условиях аппарат или нет.
     "А вообще было  бы  здорово  найти  здесь  приличный  нефтеносный
пласт,  - подумал студент.  - Все,  конечно, стали бы спрашивать: "Кто
это нашел?  Наверное, очень опытный геолог?" - "Да нет, - скажут им, -
студент Синицкий, талантливый такой парень".
     А что,  если пройти еще немного?  Может быть,  все-таки  найдутся
следы нефтеносных песков?
     Дно постепенно опускалось вниз - там,  впереди,  было еще темнее.
Стали  попадаться  водоросли.  Они казались черными,  совсем не такими
веселыми и вовсе не похожими на свежий весенний кустарник, каким хотел
их видеть Синицкий,  но и эти чахлые растения на голом, каменистом дне
все-таки радовали глаз.
     Студент споткнулся на торчащий из камней ствол дерева, гладкий, с
вывороченными корнями.  Он обошел его кругом:  оказалось, что это было
не дерево, а старый железный якорь.
     "Сколько времени он здесь лежит? - подумал Синицкий. - Десятки, а
может быть, и сотни лет".
     По привычке он  скользнул  рукой  по  гладкой  резине  костюма  и
убедился,  что  магнитофон у него в кармане.  Он даже пожалел,  что не
может записать свои впечатления, хотя давно не вспоминал об этом.
     Снова Синицкий  обратился  к  экрану  аппарата.  Как  будто  чуть
заметно сдвинулась горизонтальная линия.
     От преломления  в водяных струях светящаяся черта слегка дрожала,
поэтому  трудно  было  различить,  на  какое  деление  она  указывала.
Склонившись низко-низко, над самым экраном, студент разбирал цифры.
     "Надо их  делать  крупнее,  затем   приспособить   дополнительное
освещение,  -  решил  он  и тут же представил себе,  как это все будет
выглядеть. - Неужели здесь так темно?"
     Он поднял голову. Нет, это невероятно! Огромный шар медленно плыл
в зеленой воде.  Подгоняемый морским течением, он постепенно удалялся,
превращаясь в мутное, расплывчатое пятно.
     "Как летучий голландец,  - подумал  Синицкий,  провожая  взглядом
уплывающий  шар.  -  Неужели это опять тот же?  Странно.  Почему я все
время с ним встречаюсь? А может быть, их много? Целое минное поле?.."
     Пройдя вслед  за  шаром  несколько  шагов,  Синицкий  остановился
перевести  дыхание.  Блестящие   пузырьки   выдыхаемого   им   воздуха
взвивались вверх, похожие на маленькие стеклянные ампулы.
На экране аппарата светящаяся линия подошла к пятому делению. Примерно такие же показания были получены Синицким и на острове.
Конечно, "опытному геологу" не повезло! Важные месторождения нефти по-прежнему скрывались в глубинах недр, они еще ждали своего хозяина