ого собирателя - у того вся комната была увешана жестяными,
пластиковыми, деревянными табличками. "Работает лазер!", "Осторожно, мины!",
"Экстрасенс международной категории"... Может быть и табличке "Амурские тигры"
нашлось место.
Они двинулись дальше. Взяли по мороженному. У Виза деньги кончились,
расплачивался Кирилл. Было около двух, значит, писатель уже у Хайретдинова.
Кирилл надеялся, что они договорятся.
Это было бы здорово - получить такого союзника. Хотя бы на время избавится от
страха. Политиков всегда охраняют, а Хайретдинов еще и бизнесмен. У него,
конечно, куча телохранителей. Здоровые, крепкие парни с автоматами, скупо
улыбающиеся - как в американских фильмах, и всегда побеждающие врагов. Ни его,
ни Виза такие не обидят. Живет Хайретдинов где-то за городом, вокруг дома,
конечно, большой сад. Там даже дождь идет по-другому. Может быть, есть собака,
свирепая, боевая. Кирилл очень любил собак, и не понимал, как можно их
бояться. Даже питбулей - не виноваты же они, что такие уродливые.
Идущих следом подростков он заметил не сразу. Как-то отложилось в голове, что
бояться надо лишь одного человека - парня с глазами цвета осеннего неба.
А это были их ровесники, ну, чуть постарше. Трое, расхлябанные, в изодраных
"для красоты" джинсах. Их так и хотелось назвать "шпаной"... про себя,
конечно. Они тоже были хищниками, пусть и не такого калибра, как тигры. Трое
подрастающих шакалов, уже пробующих зубы.
- Виз, - шепнул Кирилл. Визитер обернулся, потом глянул на него. В глазах
мелькнул испуг - отражение того страха, что коснулся Кирилла. Парни ускорили
шаг. Может быть они и не собирались вначале приставать к ним. Но теперь
заметили страх, и мальчишки-близнецы превратились в добычу. Легкую добычу -
слишком чистенький и интеллигентный вид был у них.
Как на зло, рядом никого не было. Они шли между пустыми птичьими вольерами,
огромными, с каменными горками внутри, надежно отгородившими их от
посетителей.
- Эй! - крикнул один из подростков. - Стойте!
Другой быстро, воровато оглянулся, проверяя, не идет ли кто следом.
Бежать они не стали - это уже было поздно. Только разожгло бы азарт в шакалах.
Говорят, когда жертва пыталась спастись бегством, ее плоть пьянит хищника.
- Деньги, и проваливайте, - быстро сказал тот паренек, что велел им
остановиться. - Быстро.
Он даже не угрожал, просто отдавал команды. И никакой ненависти к ним не
испытывал. Так, подвернулись два чистеньких и хрупких пацанчика. На пиво и
сигареты хватит. Почему бы не воспользоваться?
- У нас нету, - Виз демонстративно вывернул карманы. - Вот.
Сторублевая монетка упала в грязь. Парень нагнулся, подобрал, бережно обтер:
- Не швыряйся, сопля. Ты, быстро!
Кажется все трое уже поняли, что сопротивления не будет. Расслабились. Один
скалился, ему происходящее явно нравилось. Он был не прочь и подраться...
точнее - избить близнецов.
Кирилл отступил на шаг.
- Не дури, а то домой без штанов прийдешь, - сказал подросток. Он по-прежнему
оставался миролюбивым. Даже добродушнее стал. Пиво они, все-таки, выпьют...
- Ребята! - сказал Визитер, запуская руку под куртку. Потянул ее обратно.
Кирилл уже знал, что увидит.
Подростки замерли, глядя на револьвер.
- Если я хоть раз чихну от твоей пшикалки... - сказал вожак, делая шаг вперед.
- Я тебе яйца вырву, и в ноздри засуну...
Он не успел закончить лекцию по хирургии. Визитер выстрелил.
Расстояние между ними было метра два. Кириллу показалось, что пороховой выхлоп
мазнул парня по лицу. Вряд ли тому даже ресницы опалило, но вот та каша, что
Визард напихал в патроны, сработала.
Самым странным оказалось то, как это выглядело со стороны. Лицо подростка
вдруг расслабилось, расплылось, стало мягким, добрым, красивым. Он шатнулся,
словно тело стало ватным, и завалился на спину.
Неужели нужен выстрел, чтобы увидеть - каким должен был быть человек?
Они бросились бежать одновременно, Кирилл с Визитером и те двое. Конечно же
они подумали, что их вожака убили. Слезогонка такого эффекта не дает.
Метров через двести Кирилл остановился, перевел дыхание. Никто за ними не
гнался. Взрослые не обращали внимания на суетящихся пацанов.
- Кайф! - Виз захохотал. - Как они!
- Милицию приведут, - испуганно сказал Кирилл.
- Ну и что? Через десять минут этот гад будет как новенький!
- Все равно, пошли.
- Пойдем, - Виз схватил его за руку. Он был возбужден и горд собственным
подвигом. - Нет, видел? Разом! Бац - и свалился!
- Я боялся, что там пуля с дробью, - признался Кирилл.
- Нет, я помнил. Я утром проверял, как патроны идут. Там еще один с отравой, а
потом три с дробью, - Визитер перестал смеяться. - Могло не хватить, если б
эти не испугались...
- Ты бы смог боевым выстрелить? - спросил Кирилл. Они уже выходили из
зоопарка, и никого, кто мог бы услышать, рядом не было. Но Визитер не ответил.
Кирилл прошел метров десять, вспоминая как все было. Поднятый пистолет,
хлопок, лицо хулигана, становящееся добрым... - Я бы не смог, - признался он.

                                     11.
Он умел быть обаятельным, этот немолодой человек с мягким, восточным типом
лица. Впрочем - Визирь не человек. Больше чем человек.
Писатель баюкал в ладони бокал. Темный, старый коньяк оставлял на стекле
маслянистые разводы. Был бы здесь Слава. Посланник Творчества, едкий и
нервный, знающий Посланника Власти по прежним обличьям, имеющий опыт этих
страшных игр. Готовый в любой миг осадить противника, найти ниточку лжи в
красочном гобелене счастливого будущего.
Визирь способен быть обаятельным, но так же легко может стать беспощадным и
жестоким. Он несет свою правду - правду сильной руки и железной власти. Какое
обличье он примет, достигая цели - неважно.
Или важно? Для тех, кому приходится решать, на чьей они стороне?
- О чем задумался, Ярослав?
- Красиво говоришь, Визирь. Порядок и справедливость. Прощение и наказание.
Развитие и традиции. Пусть расцветают все цветы, а о сорняках позаботимся...
Хайретдинов хмыкнул:
- Что-то не устраивает, писатель?
- Не верю. Если честно - я просто не верю в слова.
- А делам ты веришь?
- Каким? Незаконной торговле, коррумпированным следователям, продажным
журналистам? Заказным убийствам?
- Я был предельно откровенен, - сухо сказал Визирь. - Замечу лишь, все это -
поступки Прототипа. Обвинять меня - смешно.
- Но ты же не зря пришел к нему? Значит - это и был твой путь.
- Это единственный ныне путь! И всегда так было - путь вверх лежит по грязи!
Зато я знаю дорогу. И сделаю ее непроходимой для других.
- Боишься конкурентов?
- Избавляю их от моральных страданий. Пока сотни честолюбцев будут драться за
трон, жизнь не станет лучше. Я расставлю всех по местам.
- Тебе приходилось быть королем?
Визирь лишь усмехнулся.
- Это проще? - Заров продолжал распросы.
- Ничуть. Никто не сомневается, что ты избранник Божий... кроме тех, кого тоже
касались елеем. А лишь они что-то значат.
- Ладно. Ты возродишь империю. Дальше? Тебя удовлетворит шестая часть суши?
Визирь покачал головой:
- Меня не удовлетворит даже весь этот шарик, Ярослав. Власть не имеет границ.
Останься Сталин у власти еще лет десять - люди уже ходили бы по Марсу.
- И готовились высадиться на Солнце, - Заров понимал, что заводит, провоцирует
Визиря. Но иного пути не было. - Ты так и не ответил. Империя - что дальше?
- Ярослав, ты упрямо считаешь меня гибридом Сталина, Наполеона и Чингизхана...
- Я не прав? - Заров поймал взгляд Шедченко. Полковник тоже заинтересовался
вопросом.
- Нет, конечно. Мир изменился. Земля беременна смертью. Ядерное оружие,
химическое оружие, "стелсы" и лазеры на орбитах.
- Ну, последнее пока... - Заров замолчал, увидив насмешливую улыбку Визиря и
отведенные глаза Шедченко. Действительно. Откуда ему знать, что успело
перекочевать из фантастических романов в реальную жизнь?
Власть никогда не любила фантастику. Именно потому, что та порой говорила
правду.
- Ярослав Сергеевич, мир еще взрывоопаснее, чем ты полагаешь, - Визирь не
насмешничал, не кичился своими знаниями, просто информировал. - Я мог бы
рассказать очень веселые вещи, а Коля еще и дополнил бы рассказ. Вирусы,
убивающие избирательно: с ориентацией на расу, возраст или пол. Психотропное
оружие, о котором так любят трепаться бульварные газеты. Экстрасенсорные
группы на службе правительств.
- Тогда чего ты хочешь? Визирь, тебе не прийти к власти! Остальные готовы
довольствоваться тихой победой. Но тебе нужна именно Власть - открытая и
неограниченная!
- Смотря что понимать под властью, писатель, - Визирь налил себе коньяка,
совсем чуть-чуть, Зарову плеснул больше, Шедченко остался с пустым бокалом. -
Коля, ты должен быть в форме... Ярослав, власть бывает разной.
- То есть?
- Советский Союз развалили не танки и авианосцы. Не агенты влияния, не амбиции
национальных вождей. Информация, Ярослав. Западные журналы и красивые фильмы,
идеология гуманизма - лживая, но привлекательная, компьютерные сети и
спутниковая связь. Информация сейчас сильнее танков. Информация валит
президентов и заставляет голосовать народ. Информация формирует мечты и цели.
- И ты собираешься ограничить информацию?
- Что ты, писатель! Самое опасное и бессмысленное занятие. Информация - лишь
оружие. Ее можно взять в руки и заставить служить. Доказать людям, что кушать
мыльную пену по утрам - полезно и питательно, что бушменское племя в
количестве сорока человек - главари мирового терроризма, что в семьдесят лет
человек достигает пика физической и умственной формы. Все можно доказать.
Восток назовут севером, на месте храма Христа-Спасителя вновь выроют бассейн и
зальют святой водой, автомобили цвета "мокрого асфальта" объявят причиной
землетрясений. Информационное поле не знает границ и рас. Оно отвергает любые
запреты, но в этом его главная слабость. Тем, что не имеет рамок, легко
манипулировать. Нет ориентиров, невозможно заметить, как изменились цели.
- Ты хочешь править умами, - сказал Заров.
- Конечно. Тот, кто правит человеческими душами - тот и правит миром. Да,
раньше было наоборот. Приходилось брать в руки страны, чтобы подчинить людей.
Теперь настало иное время. Человеческий подход. Индивидуум - главная ценность.
Пусть не ушло еще время Силы - я не пренебрегаю ей. Сила защитит Власть - до
тех пор, пока люди не увидят во мне воплощение своих идеалов. Я смогу быть
разным. Уже товарищ Сталин понимал это, но ему не хватало технологий... и
здравомыслия. Мне - хватит. Я тоже буду лучшим другом физкультурников и
военных, пенсионеров и детей. А еще - покровителем домохозяек, опекуном
дебилов, наставником космонавтов. Каждый увидит во мне себя. И каждый будет
прав.
Заров посмотрел на Шедченко. Тот встретил его взгляд и кивнул.
Сила согласна служить Власти.
Так какой выбор у него?
Был ли он когда-нибудь - выбор?
- Я и впрямь тебе нужен, - сказал Заров с легким удивлением.
- Да. Ты вполне заменим, писатель, но с тобой проще общаться. Понадобится
много подобных тебе, ты сам их подберешь.
- И помогу сотворить легенду...
- Именно легенду. Не имидж, не предвыборную программу. Легенду, которая станет
правдой. Видишь - у тебя даже останется возможность влияния. Я ведь тоже буду
вынужден подчиняться информационному потоку.
Визирь добродушно улыбнулся.
- Что тебе неприятно в окружающем, писатель? Ты же всегда с чем-то дрался,
навязывал свои мысли и мечты окружающим. Писал книги - чтобы изменить мир.
Теперь это будет проще.
- Я действительно смогу влиять?
- В поставленных рамках, конечно. Мы будем знать эти границы, Ярослав, для нас
информация всегда останется инструментом. Но, полагаю, неприятные тебе явления
можно будет... э... свести к нулю.
Заров выпил коньяк. Пламя камина плясало, улыбалось ему.
Не продаются лишь те, кого не покупали.
Он сможет снизить вред, который нанесет Визирь, до минимума. Возможно -
принесенное добро даже перевесит зло. На каких-нибудь дурацких весах мировой
справедливости.
- Визирь, есть еще одна проблема.
- Кирилл и Визитер?
Заров кивнул.
- Я ничего не имею против мальчика, - успокаивающе сказал Визирь. - Готов
помочь ему, как-то компенсировать неприятности... пусть они и не по моей вине
случились.
- А Посланник Развития?
Визирь вздохнул:
- Будь он младше и пластичнее, Ярослав... Вы общались с ним, так скажите - он
способен отказаться от своей линии? Подчиниться мне?
Он молчал, вспоминая Виза. Ему даже захотелось соврать.
- Нет, Визирь. Его правда слишком далека от нашей. И он уже слишком многое
пережил. Визитер не отступит. А Кирилл... он его не предаст.
- Тогда решай, писатель, - просто сказал Хайретдинов. - Если ты захочешь уйти,
я не стану удерживать. Шедченко даже подвезет тебя до города. Коля, подвезешь?
Шедченко молча кивнул.
Заров закрыл глаза. Немножко темноты, совсем немножко. Капельку. Темное
пыльное зеркало поперек души. Подойти и стереть пыль. Посмотреть в себя.
- Не стоит садиться за руль нетрезвым, полковник, - сказал он.
- Это означает, что ты остаешься, литератор? - спросил Шедченко.
это означает, что ты бросаешь беспомощных детей, писака?
Информацию можно высказывать по-разному. Но они знают гладкую скорлупу слов и
горькое ядрышко правды внутри.
- Да.

                                     12.
Мария не умела злиться.
Злоба и ложь - не ее сторона Силы.
То чувство, которое она испытывала к Анне, скорее можно было назвать обидой.
- Я только хотела погулять, - не поднимая глаз бормотала девушка. - Только
погулять.
- И где же ты гуляла? - Мария одевалась, поправляла прическу, даже не глядя на
Анну. Та топталась у стены, что-то виновато объясняла... Потом Мария услышала.
- Церковь? Ты ходила в церковь?
- Да.
- Зачем? Зачем тебе это - когда рядом я?
Анна молчала. Вмешался Карамазов, подошел к ней, обнял за плечи - Анна
вздрогнула, но не отстранилась:
- Мария, не надо. Девочка грустит. Слишком быстро все происходит. Сходила
попов послушать - почему бы и нет?
- Зачем ей это? Анна, ну что с тобой?
- Мне страшно, - сказала девушка.
- Почему? Ты не веришь в наши силы? Ты помнишь - нас даже не смогли
застрелить!
- Поэтому мне и страшно, - тупо повторила Анна.
- Девочки, прекращайте, - Карамазов начинал злиться. - Нам пора ехать. Скоро
начнет темнеть.
Мария подошла к ним - Илья отступил. Прототип и Посланница смотрели друг на
друга. Потом Мария поцеловала девушку в губы, прошептала:
- Не теряй моей любви, Аня. Не теряй! Ты хорошая, тебе не нужна эта церковная
мишура!
- Хорошая-плохая, какая разница? Слова, - Анна улыбнулась. Но Марии не
понравилась эта улыбка.
Вот всегда так... даешь человеку любовь и доброту, а он пытается разделить
подарок на всех.

С транспортом проблем не было. Вновь Карамазов и Анна стояли в стороне, пока
Мария остановила машину, на этот раз здоровенный, внешне старомодный "Форд".
Но что-то ей не понравилось, она хлопнула дверцей, и машина отъехала.
- Дорого запросил? - усмехнулся Карамазов, подходя. Мария поморщилась,
объяснила:
- Хачик вел. Больше риска, что остановят.
Илья понимающе кивнул. Правильно. Лучше не рисковать.
Следующей остановилась старая "Тойота", Мария покачала головой, и оскорбленный
водитель тронул. А вот приземистая спортивная "Лянчо" ее устроило.
Через пару минут, когда Карамазов и Анна садились, водитель был уже подчинен.
Молодой, щеголеватый парень, в безупречном костюме, при галстуке ручной
работы... такой стоит не меньше костюма. Илья с удовольствием подумал, сколько
подобных заворовавшихся выскочек он отправил к тьме - по негромкому
распоряжению куда более заурядно выглядевших и предпочитающих общественный
транспорт, бизнесменов.
- Как зовут? - спросил он. Парень покосился на Марию, словно спрашивая
разрешения ответить. Посланница Добра кивнула, лицо юноши озарила блаженная
улыбка.
- Игорь...
- Вот что, Игорек. Нам надо к правительственным дачам. Найдешь дорогу?
- Ага, - парень резко взял с места. Вел он хорошо, хоть и несколько
рискованно. Карамазов откинулся на мягкую спинку, расслабился. Силы скоро
понадобятся.
- Там посты на въезде, - неожиданно сказал водитель. Его переполняло желание
услужить.
- Знаю. Перед постом и высадишь.
- А дальше не надо? У меня есть пропуск.
Илья рассмеялся - так удачно все складывалось. Умница, Мария. Умница.
- Тогда провезешь за пост. Ты хороший парень, Игорь.
Мария тоже улыбнулась, протянула руку, слегка обняла юношу за плечи. Илья
ощутил секундный укол ревности, но промолчал.
Зачем ревновать к трупу?
- Живешь там? - спросила Мария. Парень замотал головой, огорченный тем, что
Посланница Добра ошиблась.
- Нет... невеста там живет.
Карамазов понимающе кивнул. Размножение в узком кругу. Интересно, через
сколько поколений у "новых русских" начнется гемофилия и вырождение?
- Любишь ее? - продолжала распросы Мария.
Юноша виновато кивнул. Посланница Добра посмотрела на Илью - вопросительно,
спрашивая совета.
- Все равно, - сказал Карамазов. - Ни к чему хвосты оставлять.
Мария вздохнула. Парень испуганно посмотрел на нее - не он ли чем-то обидел
такую прекрасную девушку?
- Видишь заправку? - спросила Мария.
Игорь покосился влево, кивнул, сообщил:
- Да. Я тут заправлялся.
- Вот и хорошо. Ты нас отвезешь, и приедешь сюда. Быстро-быстро. У тебя ведь
быстрая машина?
Парень гордо закивал.
- Молодец. Я потом тебе объясню, что надо сделать.
Мария не стала отдавать последний приказ преждевременно. Зачем пареньку
расстраиваться заранее? Он, конечно, все равно подчинится, но будет
переживать...
Анна всхлипнула на заднем сиденье, но Посланница Добра не обернулась.
Вот глупая девчонка... и зачем она пошла в церковь?

                                     13.
Второй раз они звонили в шесть часов вечера. Кирилл отобрал у Виза трубку и
сам набрал номер.
Разговор писателя с политиком, конечно же, был долгим. Но Заров должен
победить, должен переспорить Визиря. Он ведь умеет убеждать. Сейчас писатель
уже вернулся в квартиру и ждет их звонка. Они встретятся где-нибудь в городе и
поедут к Хайретдинову.
Или, если писатель не смог договорится, найдут другое убежище. Может быть,
возьмут билеты в Магадан или Новосибирск, и уедут навсегда. Спрячутся.
Превратят охоту в прятки. Кто их найдет?
- Кирилл, вешай... - сказал Визитер. - Сколько можно ждать? Он не вернулся.
- Они его убили? - спросил мальчик.
Визитер вырвал у него из рук трубку, бросил на рычаг. Крикнул:
- Успокойся! Предал он нас, предал!
Они стояли рядышком, под пластиковым колпаком таксофона. Кирилл Корсаков
глотал слезы, глядя на Визитера. Замотал головой:
- Я не верю!
- Почему? Тебе его книжки нравятся? Вранье все это! Он же сам говорил, книжки
одно, а жизнь - совсем другое! Какие мы союзники? Что ему даст моя победа?
- Не знаю.
- Ничего не даст! Если б я победил - нам бы стало хорошо! Мама... - Виз
вздрогнул, замолчал.
- Мама все равно не поймет, откуда ты взялся. Не поверит в тебя.
Мгновение мальчишки были готовы вцепится друг в друга. Потом Виз прошептал:
- Она - и моя мама тоже! Даже... даже если мне надо будет уехать...
куда-нибудь. Я бы иногда приезжал, ненадолго, и менялся с тобой местами. Ты бы
в это время жил у Веснина, или еще у кого-нибудь.
- Прости, - Кирилл понимал, что Визитер несет чушь. Но в его голосе было
слишком много боли. - Виз, ну не верю я! Не верю! Он все-таки хороший! Злой,
но не подлый!
Визитер обнял его за плечи:
- Кирилл, честно сказать?
- Да...
- Дело не в том, что у нас шансов нет. Шансы всегда есть. Если бы Заров с нами
остался... ну, могли бы мы исхитриться!
- А что тогда? - тупо спросил Кирилл.
- Он просто нас ненавидит.
- Почему?
- Да потому, что он никого не любит! Вообще никого, кроме своих героев! Это с
ними Заров добрый, это они для него - настоящие. Потому что не делают
подлостей, потому что в его власти. Помнишь, как он утром завелся? Ты его
здорово поддел!
- Может он поэтому...
- Вот еще! - фыркнул Визитер. - Ага, начинай, вини себя! Он уверен, что все
хотят плохого! Что никому нельзя доверять.
Кирилл всхлипнул. Все. Мир утратил последнюю точку опору, начал стремительно
разваливаться. Писатель был злым человеком, конечно. Но он