вязи. Нашей техникой всегда управляли люди! Так было от начала войны и до ее завершения.
     - Вот в этом и кроются истоки возникновения "Одиночек", - выслушав его возражения, ответил Семен. - Дело в том, что система управления аграрными роботами отшлифовывалась на протяжении сотен лет, пока цивилизация Дабога осваивала свою негостеприимную планету, - пояснил он. - Колонисты не располагали прогрессивными компьютерными системами, но, в противовес дефициту электроники, им удалось создать эффективную систему обратной связи. То есть они смогли установить полный нейросенсорный контакт между человеком и машиной, когда любой привод механизма ощущался пилотом как часть собственного тела.
     - Это я знаю, - соглашаясь, кивнул Генри.
     - Тогда ты должен отчетливо понимать, что за четыреста лет изоляции техническая мысль колонистов радикально изменилась - они оказались на чуждых планетах, без поддержки извне, и им пришлось приспосабливать свои машины к неординарным условиям выживания, в то время как население Земли продолжало развивать традиционное направление в области робототехники. В результате образовалась технологическая пропасть между ветвями цивилизации, и, когда началась война, земное командование было поставлено перед удручающим фактом: при полном господстве в космосе техника Земли проигрывала в наземном противостоянии. Шагающие исполины Дабога, сконструированные для борьбы со звероящерами и осуществления горно-проходческих работ, на поверку оказались идеальной боевой единицей.
     - Слушай, Сэм, зачем ты излагаешь мне историю? - насупившись, спросил Нолан. - Я ведь задал совсем иной вопрос.
     - А я и веду к ответу на него, - ответил Шевцов. - Земной Альянс рассчитывал провести несколько молниеносных акций, овладев ключевыми колониями, но вместо блицкрига военно-космические силы Земли потерпели полное поражение на Дабоге, где несколько шагающих машин в буквальном смысле стерли силы вторжения, заставив остатки десантно-штурмовых подразделений позорно бежать в район дислокации своих базовых кораблей. Теперь представь, какой шок испытало командование Альянса, осознав, что вся наступательная наземная техника никуда не годится в сравнении с несколькими шагающими исполинами. - Шевцов отпил глоток остывшего кофе и продолжил:
     - После поражения перед конструкторами Альянса была поставлена задача: в кратчайшие сроки создать машину, не уступающую упомянутым образцам колониальной техники. На мой взгляд, это являлось сверхзадачей. В распоряжение проектировщиков не было передано ни одного прототипа, только видеозаписи и данные инфракрасного сканирования, которые не могли прояснить всю внутреннюю структуру серв-машин Дабога. Исходные материалы позволили успешно скопировать форму и принцип действия кинематики, но не специфическое внутреннее содержание, ты понимаешь меня?
     - Понимаю... - кивнул Генри. - Разработчикам "Хоплитов" и "Фалангеров" пришлось наполнять свои детища стандартной электронной начинкой, так?
     - Верно. В колониях все управление механизмами изначально ориентировано на человека, а Земля традиционно делала ставку на автоматические комплексы. Но, как выяснилось, бортовые компьютеры баснословно дорогих серв-машин в бою не выдерживали конкуренции с людьми. Вычислительное устройство при всей своей точности и быстродействии остается рабом логики, пленником наикратчайших расстояний, что делает его предсказуемым и уязвимым.
     - Это и привело к созданию "Одиночки"? - сообразил Нолан, потянувшись за сигаретами.
     - Да, - подтвердил его мысль Шевцов.
     Вокруг уже начали сгущаться сумерки, на небе робко заморгала первая звезда, резче обозначились индикаторы питания, тлеющие на собранном из подручных материалов компьютерном комплексе, но Семен не хотел прерывать внезапно завязавшийся разговор. Он впервые озвучивал копившиеся годами мысли и чувствовал, что это пойдет на пользу им обоим. По крайней мере Нолан показался ему благодарным собеседником, а раз судьба свела их вместе, то логичнее поделиться своими соображениями, достичь взаимопонимания, чем просто предоставить Генри возможность смотреть на экран, толкуя увиденное в свете слухов и кривотолков...
     - А в чем разница между стандартным бортовым компьютером и этими кристалломодулями? - Генри первым нарушил возникшую паузу, выразительно кивнув в сторону изъятых у андроидов схем.
     - В дополнительной функции саморазвития, - ответил Шевцов. - Когда стало ясно, что обычного автопилота недостаточно для ведения эффективных боевых действий, в электронную структуру серв-машин внедрили компактные блоки псевдоинтеллекта, где должны были накапливаться и получать развитие различные тактические приемы, - пояснил он. - Но главная новация заключена не в этом. В рубках серв-машин, воевавших на стороне Альянса, впервые появились пилоты, и кристалломодуль "Одиночки", соединенный с живым разумом, перенимал навыки человека, он обучался, усваивая человеческую непредсказуемость, которая вкупе с быстродействием машины и породила в конечном итоге все вариации программных пакетов независимого поведения.
     - А если пилот погибал?.. - В голосе Генри прозвучала оторопь от проскользнувшей догадки.
     - Верный вопрос, - невесело вздохнул Шевцов. - После смерти пилота машина продолжала действовать с прежней неординарностью, так, словно в рубке управления по-прежнему сидел человек...
     Нолан долго хмурился, переваривая услышанное, а потом произнес:
     - Я слышал нечто подобное... Но для меня всегда оставалось загадкой, почему серв-машины Альянса классифицировали двояким способом - не только по тоннажу и конструкции шасси, но еще и по именам... Это значит, что электронные копии погибших пилотов тиражировались?
     - Да, - подтвердил Шевцов. - Подобная практика показала свою успешность, и на базе первых рабочих образцов появились их размноженные копии. Этика оказалась поставленной с ног на уши, и то, что в иное время было бы признано крайней формой цинизма, внезапно обрело окраску исключительной чести. Искусство пилота, переданное машине, копировалось на сотни чистых кристалломодулей, и это позволило сформировать боеспособные серв-соединения, полностью автоматизированные, но в то же время наделенные индивидуальностью, непредсказуемостью тактических решений. Отсюда по совокупности линий поведения, которой придерживалась та или иная машина, и возникла вторичная классификация, такая, например, как "Фалангер Сейча" или "Хоплит Донецкого". Именно они печальна прославились в разгар войны своей непобедимой жестокостью... - Семен немного помолчал, а потом добавил:
     - На мой взгляд, посмертное копирование пилотов - это не память, не честь и даже не цинизм, а нечто более чудовищное и извращенное... Не будь на вооружении Альянса подобных серв-соединений, война окончилась бы на десять лет раньше...
     - А как же твоя Клименс? - внезапно вспомнив про третий кристалломодуль, обеспокоился Нолан. - Она...
     - Она развивалась вместе со мной, - отклонил его беспокойство Шевцов. - Мы связаны намного теснее, чем это может показаться со стороны.
     - Ты хочешь сказать, что все зависит от человека, в контакте с которым протекает процесс саморазвития "Одиночки"?
     - В идеале - да. Думаешь, почему шла эта извращенная пропаганда, когда пилотов Альянса заставляли соревноваться между собой, чтобы заслужить честь тиражирования своих навыков?
     - Не знаю... Возможно, конструкторы "Одиночек" стремились получить как можно больше разнообразного материала для создания уникальных боевых программ?
     - Это так, но разнообразие стилей ведения боя, равно как и искусство вождения серв-машины, все же ограничено, оно имеет свои рамки, а если учесть, что к середине войны количество пилотов со стороны Альянса достигало десятков тысяч человек, то возникает иной вопрос, - почему, при наличии столь разнообразного материала, промышленным способом тиражировалось менее сотни матриц?
     Генри нахмурился.
     - Может, объяснишь? - спросил он, не придя к однозначному решению предложенной задачи.
     Шевцов кивнул:
     - Здесь сыграл свою роль способ нейросенсорного контакта между человеком и исполнительными системами Серв-машины колонистов управлялись посредством множественных локальных зон контакта с нервной системой человека. В комплексе это похоже на усовершенствованный виртуальный костюм, где отдельными приводами машины управляют импульсы обратной связи, исходящие от нервных окончаний разных частей человеческого тела. Мозг при таком контакте исполняет привычную координирующую роль, то есть процесс мышления остается прерогативой человека. При такой схеме действительно необходимо искусство пилота - важно ощутить машину как продолжение самого себя...
     Генри кивнул. Ему не раз приходилось сидеть в сенсорном кресле во время тестирования и отладки различных систем управления.
     - Я понимаю, о чем ты говоришь, Сэм.
     - А теперь взгляни на ту же проблему управления с позиции, традиционной для земных технологий. Каждый гражданин Альянса еще в роддоме получает имплант, соединенный с корой головного мозга. Зачем в таком случае лишние зоны контакта, если к моменту конструирования серв-машин уже существовали системы, напрямую передающие команды человеческого разума к исполнительным механизмам?
     - Выходит, серв-машина Альянса так и осталась роботизированным комплексом, в схеме которого человек - лишь временное дополнительное устройство? - обдумав слова Шевцова, предположил Генри.
     - Примерно так... Но главный порок заключен в самой схеме контакта, - уточнил свою мысль Шевцов. - При прямом соединении человеческого мозга с кибернетической системой разум человека открыт для сканирования со стороны машины, между пилотом и кибернетическим комплексом возникает глубокая двусторонняя связь, которую принято обозначать термином "нейросенсорный контакт". Однако редкий человек умеет контролировать свои мысли и эмоции, ограничивая их только проблемами конкретного боестолкновения, а значит, машина автоматически воспринимает все, о чем думает пилот. Зная это, несложно понять смысл приведенных мной цифр. Они свидетельствуют, что подавляющее большинство офицеров Альянса внутренне противились жестокой, затянувшейся войне. Они, естественно, не высказывали этого вслух, справедливо опасаясь репрессий, но их разум был открыт для кристалломодулей управляемых машин, и те, в свою очередь, кроме боевых навыков, получали "дурную наследственность" в виде невысказанных, потаенных мыслей своих пилотов. Такие матрицы уже не годились для тиражирования и формирования на их основе автономных подразделений. Отсюда и "честь" - право на тиражирование своих навыков получили откровенные отморозки - люди, которых поломала война, чья психика не отличалась от общей направленности политики Альянса, осуществлявшего геноцид колоний...
     - Значит, постулат о человекофобии "Одиночек" - это заблуждение?!..
     - Машины не умеют ненавидеть, - повторил Шевцов уже высказанную однажды мысль. - Ты должен запомнить это, Генри.
     - Тогда почему ты так нервничаешь, Сэм? Я же вижу, как ты смотришь на модули андроидов.
     - Как я на них смотрю?
     - Как будто они прокаженные, - ответил Нолан. - Но ты ведь сам только что обосновал связь между саморазвитием машины и конкретными личностями. Зачем в таком случае копаться в электронных мозгах, если и так ясно: в контакте с ними были дурные люди, вот и весь секрет...
     Шевцов нахмурился, а потом покачал головой:
     - Нет, Генри. Ты видел, как этот андроид получил дополнительный модуль. Боюсь, что существует еще третья категория "Одиночек", и мы с тобой столкнулись именно с ними.
     - Не понял? Поясни?
     Семен ответил не сразу. Он долго смотрел на сияющие в сгустившихся сумерках индикаторы питания, прежде чем ответил:
     - Кристалломодули, которые андроид вынес с борта "Элизабет-Сигмы", были чисты, я уверен в этом.
     Нолан непроизвольно подался вперед, положив руки на импровизированный стол.
     - Что ты хочешь этим сказать? На них не были инсталлированы виртуальные копии пилотов Альянса?
     - Судя по всему - именно так. Андроиду попались "чистые" модули, из неприкосновенного запаса. Тот "клинический" случай, когда блок псевдоинтеллекта чист, и его развитие пойдет нетрадиционным путем, в зависимости от воздействия окружающей среды.
     Нолан покосился на модули и напомнил:
     - Сэм, но ты ведь сам сказал, что память андроидов включает в себя сознание двух человек...
     - Это уже вторично, Генри. Сначала машины развивались самостоятельно.
     - Ты утверждаешь так, будто...
     - Я знаю, кем была Кейтлин, - перебил его Шевцов. - Тебе сложно это понять, но просто поверь мне на слово: сознание девушки из состава "последнего резерва" видоизменило бы машину. Я не могу поручиться за Дункана, но Кейтлин росла вместе со мной, в единой информационной среде виртуальной вселенной. Нас растили не для войны, Генри.
     - Мне кажется, ты противоречишь сам себе. Или я что-то недопонимаю...
     - Здесь нет противоречия. Есть вопрос первичности. На мой взгляд, сначала произошло саморазвитие искусственного интеллекта, а уже потом на его носители были скопированы личности Кейтлин и Дункана. При такой схеме электронный слепок человеческого разума уже не влияет на сущность машины.
     - Тогда ответь: зачем двум андроидам понадобилось вбирать в себя личности Дункана и Кейтлин?
     - Вот это я и пытаюсь выяснить. - Шевцов почувствовал, что их разговор уже исчерпал изначально затронутую тему, а вторгаться в область догадок он не хотел. - Спасибо за ужин, Генри. Пора приниматься за дело. - Он встал, подошел к собранной из различных компонентов аппаратуре и сел в старое офисное кресло. Взяв в руки шунт нейросенсорного контакта, Семен обернулся к Нолану и напомнил:
     - Следи за монитором. Если почувствуешь, что творится что-то неладное, выходящее из ряда вон, просто выдергивай меня оттуда.
     Генри кивнул, занимая свой наблюдательный пост.
     Спать ему давно расхотелось, а душу, после обстоятельных пояснений Шевцова, терзали дурные предчувствия. Не могло все это закончиться чем-то нормальным, приемлемым с точки зрения психологии человека.

***

     Шевцов заблуждался, считая, что память машины включает в себя сознание двух человек.
     Их оказалось много больше, но разгадка появления множества информационных матриц пришла не сразу. Долгое время он воспринимал данные, объединенные хронологией событий, не понимая, откуда влился в память андроида тот или иной ручеек сознания...
     Прежде чем узнать истину, ему пришлось ответить на немалое количество вопросов, соприкоснуться с такими понятиями и предпосылками, которые отторгала рациональная логика машины, пока они не разрушили ее, будто вирус, заразивший систему вместе с новым программным обеспечением.
     Но это произошло позже - поначалу все складывалось логично, без глобальных сбоев.
     Заблуждаясь в одном, Шевцов оказался прав в своем провидении ситуации: чистый кристалломодуль не превратил человекоподобную машину в кровожадного монстра, единственной целью существования которого являлось бы убийство и разрушение... Наоборот, взаимодействие блока саморазвития с базовыми программами ремонтного механизма породило иную, созидательную логическую цепочку, - андроид вернулся на базу, чтобы устранить множественные неполадки и разрушения, причиненные подземному комплексу ударом разбушевавшихся воздушных масс.
     Первостепенной целью, которую определил для себя андроид, было восстановление центрального процессорного узла и средств связи, необходимых для поиска и управления уцелевшими устройствами периферии.
     Человек, столкнувшись с тотальными разрушениями, причиненными базе Омикрона атакой "Неустрашимого", скорее всего, посчитал бы подобную задачу невыполнимой, но для машины не существовало субъективных понятий. У андроида была цель, имелись средства к ее осуществлению, а значит, восстановление разрушенной инфраструктуры являлось лишь вопросом времени.
     Исследуя зону предстоящих работ, он обнаружил три десятка различных механизмов, которые пережили удар торнадо и, подобно ему, вернулись к месту своей прежней дислокации.
     Оценивая этот факт, вновь заработал блок саморазвития, - оказывается, наделенный дополнительными возможностями андроид автоматически получал командный приоритет, позволяющий ему брать под свой контроль исполнительные механизмы всех уровней и модификаций.
     Машинный мир подчинен строгим, незыблемым законам, и, обменявшись данными с обнаруженными кибермеханизмами, андроид распределил их по направлениям деятельности, - одних он направил на сбор комплектующих запасных частей, которые удар стихии вырвал из консервационных складов и разметал по огромным территориям, другие, по его распоряжению, приступили к разборке завалов, преграждавших путь к центральному компьютерному комплексу, третьи спустились в недра подземелий, чтобы восстановить нарушенные линии энергопитания, переподключив их к автономному реактору сектора биологических лабораторий.
     В четком, осмысленном плане восстановительных работ присутствовал один фактор непредсказуемости - им являлся человеческий корабль, стартовавший с планеты, но на первом этапе своего развития андроид не придал ему должного значения.
     Не имея никакого опыта в области человеческой психологии, он счел появление людей на Омикроне случайностью, тем более что теория вероятности вполне допускала подобное совпадение.
     Это было явным заблуждением со стороны едва народившегося кибернетического разума.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ ОМИКРОН

ГЛАВА 6

ВНЕШНЯЯ СРЕДА

     Обитаемая Галактика. За три года до описанных выше событий...
     Первая Галактическая война поставила Человечество перед множеством труднейших проблем. Масштабы противостояния двух ветвей цивилизации, уровень используемых технологий и наличие гиперсферного привода превратили в театр боевых действий огромное, неподдающееся точному описанию пространство.
     За три десятилетия пришли в упадок, опустели либо были сожжены одни миры, но открыты десятки иных, недоступных ранее звездных систем. Человечество раздробилось, перемешалось, погибли целые поколения, но им на смену родились новые, война глубоко въелась в сознание, порождая особые фобии...
     И вот бушевавший три десятилетия пожар утих.
     К периоду первых послевоенных лет принято относить возникновение термина "Обитаемая Галактика", под которым подразумевалась совокупность всех освоенных людьми миров, но, если взглянуть на карту спирального рукава Галактики, составленную по данным тех лет, то становилось очевидно: цивилизация распалась. На фоне вселенской пустоты, без всякой системы были разбросаны маркеры общеизвестных миров, но их реальное количество не отражала статистика. Масса изолированных колоний, скрытых военно-космических баз и стихийно заселенных планет не значились ни на одной звездной карте.
     То же самое произошло и с сознанием людей.
     Поколения, участвовавшие в войне, с трудом свыкались с мирной жизнью. Поражение Земли и капитуляция Альянса внезапно оставили не у дел миллионы солдат, не имеющих мирных профессий, к ним примешивалось изрядное количество людей без родины, кого война превратила в беженцев. Лишь пять высокоразвитых миров, составлявших костяк Свободных Колоний, имели устойчивые структуры власти, на остальных планетах в эти годы царила анархия. Общую картину первых послевоенных лет серьезно осложнял тот факт, что в частные руки попало огромное количество военно-транспортной техники. На фоне всеобщего упадка союз планет-победительниц с трудом мог содержать лишь тяжелые, крейсерские единицы непомерно разросшегося флота.
     Как следствие - на гиперсферных трассах начали проявлять активность пиратские суда, что, в свою очередь, заставило свободных торговцев вооружать собственные транспорты.
     Обитаемая Галактика была похожа в эти годы на огромный лесной массив, где отбушевал пожар, а огонь затаился, тлея под слоем обугленной почвы.
     На этой горячей, почти бесплодной ниве выросло новое поколение. Молодежь, вступившая в жизнь уж