ажглись лазерные проекторы рекламных щитов, и серый, мокнущий под дождем город начал преображаться, готовясь встретить теплый, но влажный августовский вечер.
     Семен шел по главной улице, куда вливалась ведущая от космопорта автомагистраль, и все острее ощущал собственную чуждость происходящему вокруг. Из-за своей одежды, потрепанной и вымокшей, он не мог войти ни в одно более или менее приличное заведение, по той же причине ему не удавалось смешаться с толпой на улицы - его сторонились, молча, но неприязненно.
     Горечь, сдерживаемая усилием воли, ощущалась все острее.
     Он был голоден, долгий пеший путь утомил Шевцова, пальто промокло насквозь, и с непривычки его бил мелкий озноб.
     Найди бар с автоматическим обслуживанием, - ненавязчиво посоветовал голос Клименс.
     Шевцов огляделся.
     Заметив на противоположной стороне улицы автомат по продаже сигарет, он пересек проезжую часть и воспользовался полученной на Стелларе унифицированной кредитной карточкой.
     Кибернетической системе было все равно, кто перед ней, как одет покупатель и каково его прошлое. В герметичный поддон, закрытый от дождя пластиковым колпаком, вылетела пачка дешевых сигарет, и Семен, забирая ее, подумал, что Клименс абсолютно права: любой автоматический бар устроит его в полной мере. Там, без пристального внимания со стороны людей, он сможет поесть и немного передохнуть.
     Пройдя еще несколько кварталов, он заметил подходящую вывеску и направился к расположенным под ней дверям.
     Голод и пошатнувшееся душевное равновесие стерли ощущение комплекса неполноценности, под гнетом которого прошел его первый день пребывания на планете. В конце концов, чиновник на Стелларе, выдававший ему новое удостоверение личности, заявил, что по условиям Элианского соглашения каждый офицер Земного Альянса, честно отбывший назначенный ему срок принудительных работ, становится полноправным гражданином нового, только формирующегося галактического сообщества.
     Тогда слова выпускавшего его офицера вселили в Семена некоторый оптимизм, но, ступив на Кьюиг, куда его распределили для дальнейшего проживания, он понял: ничего не закончилось в момент освобождения. Де-юре он являлся полноправным гражданином содружества планет, а фактически - остался изгоем, отщепенцем, поставленным вне общества, которое слишком хорошо помнило войну, до сих пор ощущая на себе ее последствия.
     И тем не менее он должен был жить дальше.
     С такими мыслями Семен Шевцов переступил порог автоматического бара самообслуживания.

***

     Внутри, как и положено для заведений подобного толка, горел неяркий свет, источаемый низко опущенными плафонами.
     Вдоль стены протянулась автоматизированная стойка, где с помощью кредитной карточки можно было заказать различные напитки и пару дежурных блюд.
     Оглядевшись, Семен заметил гардеробную секцию, снабженную автоматической сушилкой, и с облегчением снял потяжелевшее пальто. Повесив его в отделение сушки, он прошел к стойке и взобрался на высоко поднятое, вращающееся сиденье.
     Как он и рассчитывал, посетителей в баре самообслуживания можно было сосчитать по пальцам. Три-четыре человека, уже изрядно опьяневшие, сидели в разных углах зала, демонстрируя полное безразличие к окружающему.
     Заказав дежурное блюдо, Семен мельком взглянул на электронное окошко, где отражались данные по его кредиту, и понял, что если в течение суток он не найдет какой-либо работы, то ему придется туго.
     Масса проблем, навалившихся на него со всех сторон, рисовала безрадостную перспективу, но он не отчаивался. Сухое тепло помещения и горячая, хоть и синтетическая пища ненадолго придали ему бодрости. К синтетике он привык на Стелларе, и потому ел с аппетитом, без отвращения, а что касается жизненных перспектив... Тут он обратил внимание, что столик, за который он пересел, снабжен встроенным монитором. По давнему опыту, полученному еще на Земле, он знал, что это, скорее всего, информационный экран местной компьютерной сети, где можно ознакомиться с текущими новостями, курсами валют и прочей общедоступной злободневной информацией.
     Удачно... - подумал он, коснувшись сенсорной кнопки.
     Раздел местных новостей пестрел заголовками статей, которые отражали повседневную жизнь планеты и всего содружества в целом. Шевцова не интересовали новости, но его взгляд все же задержался на заголовках материалов, предлагаемых электронной прессой, - это Клименс, жадная до информации, позволила себе небольшую вольность.
     "...Адмирал Дитрих фон Берг подал в отставку. Он добровольно покинул пост капитана одного из мощнейших крейсеров флота Колоний, чтобы войти в состав формируемого правительства Кьюига в качестве министра обороны планеты".
     "...Введена новая поправка к седьмой статье колониального кодекса Содружества Миров..."
     "...Уровень рождаемости на Кьюиге впервые вплотную приблизился к довоенным показателям..."
     Что тебя так заинтересовало? - мысленно спросил Шевцов у Клименс.
     Поправка к колониальному кодексу, - признался внутренний голос. - Вообще-то, мне интересно все...
     А вот меня прежде всего интересует работа.
     Перелистав несколько страниц телетекста, Семен нашел раздел объявлений и углубился в изучение вакансий, предлагаемых местными работодателями.
     Выбор для него оказался небогатым. Параграфы Элианского соглашения запрещали бывшим офицерам Альянса занимать сколь-либо значимые должности в системах самоуправления планет, служить в воинских подразделениях, а также в частных сыскных либо охранных агентствах, поэтому, полностью исключив предложения данного профиля, Семен убедился, что ему, по сути, подходит лишь одно объявление о найме:
     Предприятию по утилизации металлического лома требуются рабочие с навыками ручной разборки механизмов.
     Обращаться круглосуточно на девятнадцатую площадку старого космопорта.

***

     Ночевать ему было негде, так что Семен решил не откладывать в долгий ящик знакомство с единственной доступной для него вакансией.
     Он понятия не имел, где искать эту "девятнадцатую площадку", и потому решился на радикальную меру: выйдя на улицу из полутемного помещения бара, остановил такси.
     Благо, машина управлялась автоматически, и потому достаточным аргументом состоятельности пассажира являлась его кредитная карточка.
     Шевцов воспользовался миниатюрной клавиатурой, чтобы набрать директиву в строке поиска адреса. Машина долго не трогалась с места - в недрах управляющего таксомотором старенького компьютера с отчетливым звуком раскрутился привод носителя информации, затем что-то защелкало, и только после этого автопилот начал движение, одновременно вернув Семену его кредитную карточку, которая выскочила из прорези считывающего устройства.
     Взглянув на остаток, Шевцов вздохнул. Ноль с хвостиком. Самое время начинать "новую жизнь"... - подумал он, откинувшись на потертую спинку заднего пассажирского сиденья. Достав сигареты, Семен закурил, глядя за приспущенное окно.
     На улице стояла влажная теплая ночь. Дождь прекратился, но небеса по-прежнему хмурились. Мимо проплывали серые контуры мокрых зданий, в лужах отражались росчерки парящих на уровне второго-третьего этажа лазерных реклам. Прохожие попадались крайне редко. Учитывая, что такси везло Шевцова по окраине столичного города планеты, можно было составить мнение о том, насколько сильно пострадал Кьюиг во время войны. Семен видел, что многие из зданий пустуют, некоторые до сих пор носили на своих стенах отметины от давних бомбардировок.
     Глядя за окно, он вскоре заметил, что машина везет его за город, двигаясь фактически тем же маршрутом, который привел его из космопорта. Накануне он уже видел раскинувшиеся по обе стороны дороги запустелые сельскохозяйственные поля, за которыми у жиденькой лесополосы виднелись группы частных одноэтажных домов.
     К его удивлению, машина свернула на грунтовку и медленно поползла между полями, подпрыгивая на ухабах дороги.
     Пространство огромного по своим размерам кладбища различной техники открылось сразу за лесополосой. Еще издали Семен заметил бледное зарево, отражающееся от низких свинцово-серых облаков. Источником света на поверку оказались гроздья прожекторов, которые щедро освещали отдельные участки местности размером с футбольные поля.
     Странная, жутковатая и одновременно жалкая картина открылась взору. Повсюду, куда ни глянь, высились горы покореженного металла. Очевидно, сюда свозили останки разбитых машин не только с полей наземных сражений. Прожектора ясно высвечивали из тьмы исполинские корпуса космических кораблей. Обугленные, глубоко вросшие в землю, они производили гнетущее впечатление. Титаны, некогда безраздельно царившие в космосе, теперь лежали на земле, громоздясь друг на друге, образуя причудливые угловатые формации. Поначалу разум отказывался адекватно воспринимать те картины, что различал взгляд, но постепенно Семен понял, что исполинские нагромождения космической техники имеют свое логичное объяснение: после окончания боевых действий на орбитах Кьюига наверняка скопилось множество погибших кораблей, которые не только засоряли околопланетное пространство, но и представляли серьезную угрозу для жителей расположенного внизу мира. Крейсера Альянса и Свободных Колоний, некогда принимавшие участие в битве за Кьюиг, постепенно снижались, теряя орбитальную скорость, и их бесконтрольное вхождение в плотные слои атмосферы могло повлечь за собой катастрофические последствия, ведь масса любого из крейсеров исчислялась сотнями тысяч тонн.
     Видимо, власти Кьюига, осознавая эту угрозу, пошли на обдуманный шаг: не имея возможности утилизировать огромные корабли непосредственно в околопланетном пространстве, их при помощи специальных носителей опускали на поверхность, постепенно формируя распростершееся вокруг кладбище...
     Въезд на территорию огромной свалки не был ни ограничен, ни обозначен, просто дорога в определенный момент вливалась в тесное ущелье, образованное застывшими в шатком равновесии обломками. Здесь существовало некое подобие инфраструктуры, но при внимательном рассмотрении становилось ясно, что это не заранее продуманная планировка, а следствие первичной разборки завалов. Дорога, по которой двигалось такси, то и дело огибала ободранные, лишенные обшивки остовы космических кораблей, пока наконец машина не остановилась на краю внушительной, уже расчищенной до самой земли площадки, освещенной ярким прожекторным светом.
     Дверь машины услужливо распахнулась, предлагая Семену выйти, и он понял, что это и есть место назначения.
     С неба опять моросил мелкий дождь, во влажном сумраке таинственно отблескивали высоченные горы металла, освещенная прожекторами площадь казалась пустынной, лишь вдали, метрах в пятистах, виднелась двухэтажная будка, подле которой стояли два грузовика и шикарный, сияющий мутным глянцем свежей заводской краски внедорожник.
     Прикурив сигарету, Семен пошел к неказистому на вид зданию.

***

     Процедура приема на работу оказалась много проще, чем предполагал Шевцов.
     Внутри двухэтажной будки было тепло и сухо, посреди квадратного помещения стоял стол, на котором возвышался терминал компьютера, рядом лежал раскрытый ноутбук, который в живописном беспорядке окружало несколько предметов: открытая и наполовину опустошенная упаковка стандартного рациона выживания, початая пластиковая бутылка с неясной, трудно читаемой этикеткой, опрокинутый пластиковый стаканчик и импульсный пистолет системы "Стайгер", небрежно брошенный на стол вместе с ремнями наплечной кобуры.
     Хозяин этого натюрморта сидел, откинувшись на спинку офисного кресла, и разговаривал по мобильному коммуникатору. На вид ему было лет двадцать, не больше. Круглое простоватое лицо, с пятнами румянца на щеках, оттопыренные уши и россыпь веснушек резко диссонировали с холодным взглядом карих глаз, создавая двойственное впечатление, - трудно было определить однозначно, кто этот человек.
     Заметив вошедшего, он на секунду умолк, вопросительно, без тени каких-то иных чувств посмотрев на Семена.
     - На работу, - хрипло произнес Шевцов и, откашлявшись, добавил: - По объявлению.
     Ответом ему послужил короткий удовлетворенный кивок.
     - Все, перезвоню позже, - произнес в коммуникатор восседавший за столом парень. - Да, отвяжись ты, сказал же - все будет нормально. Не елозь. Свято место пусто не бывает, понял? Ну и молодец. Все, до связи, у меня дела.
     Окончив этот монолог, веснушчатый убрал коммуникатор во внутренний карман и указал Семену на стул:
     - Садись.
     Шевцов сел, покосившись на "Стайгер". Он чувствовал себя неловко, но не из-за оружия, демонстративно выложенного на стол, - во всей окружающей его обстановке было что-то неуловимо странное для него, хотя, казалось бы, чему он может удивляться?.. Кого он ожидал тут встретить в первом часу ночи? Государственного чиновника, принимающего на работу припоздавших бродяг без определенного рода занятий? По здравом размышлении веснушчатый парень с холодным взглядом вполне органично вписывался в окружающую обстановку.
     Достав документы, Шевцов протянул их хозяину "офиса". Тот взял бумагу и две карточки, но просмотрел их мельком, без интереса и внимания.
     - Значит, так, - перешел он к делу, возвращая Семену удостоверение личности вкупе со справкой об освобождении, выданной в Форте Стеллар. - Мне неинтересно, кто ты, откуда и чем занимался до сих пор. Есть только два вопроса: умеешь ли ты управляться с машинами и сколько хочешь зарабатывать?
     Семен поднял взгляд.
     - С машинами я знаком, - ответил он. - А насчет заработка... - Он пожал плечами.
     - Ты меня не понял. - Парень вновь откинулся на спинку кресла, барабаня пальцами по столу. - Зарабатывать можно по-разному. Например, если ты предпочитаешь вот это фуфло, - он щелкнул ногтем по кредитной карточке, - то разговор будет одним. А если тебя интересуют настоящие, наличные деньги, то тут уже иной расклад.
     - Я не понимаю. - Семен откровенно покачал головой. - Собственно, какая разница?
     - Ты что, вчера родился? - В холодном взгляде вдруг проскользнула тень подозрения. - Ну-ка, дай я взгляну еще раз... - Он протянул руку и вновь взял у Семена сложенный вчетверо официальный бланк, выданный ему в Форте Стеллар. Пробежав глазами по строкам, парень понимающе кивнул:
     - Теперь ясно. Меня зовут Дункан. Просто ДУНКАН, без всяких приставок и дополнений. - Он еще раз посмотрел на справку об освобождении и продолжил: - Ты нам подходишь, и поэтому вкратце объясняю - это не государственное предприятие. Свалка - дело рук правительства, а вот ее утилизация передана в руки частного бизнеса. Здесь горы металла, который может быть использован как вторичное сырье, но нас прежде всего интересуют дорогостоящие сплавы, такие, например, как керамлит и подобные ему материалы. Все остальное можно не трогать. Работа сдельная. Тонна - тридцать кредитов. В твоем распоряжении грузовик, плазменный резак и личный энтузиазм. Рабочий день не лимитирован. Если негде жить - можешь располагаться на втором этаже, там есть несколько пустующих коек, выбирай любую. Я предпочитаю платить наличными, при условии, что ты делаешь дело и не суешь свой нос, куда тебя не просят. Устраивает?
     Семен кивнул.
     Он начал кое-что понимать, однако в его положении такая работа, скорее всего, была единственным выходом, по крайней мере на первых порах.
     - А если я вдруг упаду и сломаю себе шею? - спросил он, посмотрев на Дункана.
     - Похороним. За счет конторы, - широко улыбнулся тот.
     Обрати внимание на его имплант... - внезапно раздался в разуме Шевцова голос Клименс.
     Он внял ей, сделав вид, что разглядывает своего работодателя, улыбаясь удачной шутке.
     Мелкий озноб пробежал по спине Семена.
     У "просто Дункана" был точно такой же имплант, как у самого Шевцова.
     Неужели он из "последнего резерва"?.. - обожгла мысль.
     Не факт, - ответила на мысленную реплику Клименс. - Может, он просто выходец с Земли? Разве ты уверен, что подобные импланты были только у вас?
     Нужно это проверить.
     Но не сейчас, верно?
     - Ну, чего ты ждешь? - ворвался в мысли Шевцова голос Дункана. - Или иди спать, или приступай к работе.
     Семен встал.
     - Пожалуй, я дождусь рассвета, - сказал он, направляясь к лестнице, ведущей на второй этаж здания.
     Уснуть ему удалось лишь спустя несколько часов.
     Семен долго ворочался на жесткой койке, живо напоминающей нары подземной тюрьмы. Несмотря на усталость, он невольно размышлял о невероятном стечении обстоятельств, в первый же день столкнувшем его с человеком, который вполне мог оказаться членом того самого "последнего резерва", в состав которого входил Шевцов.
     Он долго, исподволь собирал информацию о своем "рождении", но офицеры, с которыми он отбывал свой срок, мало что могли поведать ему, и, наверное, поэтому, покидая подземные уровни Форта Стеллар, Семен не надеялся быстро узнать истину.
     Клименс, что ты думаешь по поводу Дункана? - не выдержав, мысленно спросил он.
     Он слишком молод. Между вами разница в возрасте как минимум лет в пять. Сомневаюсь, что он защищал Землю.
     Шевцов перевернулся на другой бок.
     Имплант, Клименс... Вспомни собеседование с полковником Дуровым...
     Большую часть информации о своем появлении на свет Шевцов, как ни странно, почерпнул из уст полковника, который однажды прибыл в Форт Стеллар для беседы с заключенными офицерами Земного Альянса. Именно от него Семен впервые услышал словосочетание "последний резерв".
     На недостроенном уровне десятого подлунного горизонта приезжий полковник обосновался в одной из выдолбленных заключенными пещер, которая спустя какое-то время должна была превратиться в офис, лабораторию либо просто квартиру, - инфраструктура Форта Стеллар развивалась в глубь одноименной луны, а города, расположенные на поверхности, под колпаками удерживающих воздух силовых полей являлись лишь макушкой недоступного обычному взгляду айсберга.
     Вопреки ожиданиям, прибывший офицер не являлся обычным проверяющим. Обосновавшись в неблагоустроенном жилище, единственным преимуществом которого была протянутая туда электропроводка и уже установленные двери, он, невзирая на явные бытовые неудобства, провел два дня в пыльных и холодных условиях строящегося уровня, поодиночке вызывая к себе заключенных для собеседования.
     Когда дошла очередь до Шевцова, он уже знал, зачем приезжий полковник тратит свое здоровье в пропыленной атмосфере подлунного лабиринта.
     Перешагнув металлический порог, Семен притворил за собой дверь и огляделся.
     Вызвавший его офицер сидел за столом; с грубо обработанного потолка свисал временный жгут проводки, питающей установленный на столе компьютер и сиротливую лампочку, которую слегка раскачивал сквозняк, гуляющий между зазорами неплотно пригнанных дверей и черным зевом вентиляционной шахты.
     - Садитесь, лейтенант Шевцов, - произнес полковник, сверившись со списком.
     Семен сел на жесткий пластиковый стул.
     - Я представляю особый отдел, сформированный при штабе флота Центральных Миров. - Офицер сразу перешел к делу. - Моя фамилия Дуров, Петр Алексеевич Дуров. - Он говорил как бы между прочим, не отрывая глаз от экрана дисплея, куда, подчиняясь движению его пальцев, скользящих по сенсорным раскладкам двух клавиатур, выводились какие-то данные.
     Просмотрев конечный результат своих поисков, полковник слегка нахмурился, отчего на его высоком лбу образовались две горизонтальные складки.
     - Вы не считаете себя несправедливо осужденным, Шевцов? - внезапно задал он первый вопрос.
     Семен отрицательно покачал головой, хотя не был в ту минуту готов к немедленному ответу на подобное замечание.
     - Я воевал... - коротко и скупо произнес он.
     - Один день? - уточнил полковник, покосившись на данные, высвеченные дисплеем.
     - Да.
     Дуров понял недосказанную Шевцовым мысль.
     - Нам известно, что адмирал Табанов бросил на защиту Земли так называемый "последний р