она маленького титанового шарика. Представители этой расы зовут себя людьми, - продолжил пояснения Лоит. Он вернул кадр и постучал по изображению. - Вот это, - он указал на фигуру в камуфлированной броне, - их самка, женщина. А тот, кто маячит за ее спиной - мужчина.
     - Они очень похожи на нас! - Кварг никак не мог справиться с потрясением.
     - Да. Структура тела действительно походит на нашу, но это новая галактическая раса.
     - Ты обнаружил новую цивилизацию и вступил в конфликт с ней?!
     Лгать, отрицая очевидное, в данном случае не имело смысла.
     - Да. Я обнаружил новую цивилизацию и долго изучал ее, оставаясь в тени. - Лоит обернулся, включил находившийся за спиной прибор и указал на точку среди появившейся в проекционной полусфере россыпи звезд. - Они начали свою экспансию отсюда, - продолжил Лоит. - Две тысячи лет им понадобилось, чтобы освоить огромный участок космоса и заселить двести семнадцать планет, отстоящих друг от друга на десятки, а иногда и сотни световых лет.
     Он сделал паузу, позволяя своему собеседнику рассмотреть картину звездной бездны, в которой один за другим вспыхивали маркеры человеческих миров, а затем растянул губы в жутковатой усмешке:
     - Они экспансивнее и сильнее нас, Кварг. Их техника по многим параметрам превзошла нашу. - Лоит говорил бесстрастным, ровным тоном, но за этим кажущимся равнодушием таились умело спрятанные чувства. - Их мораль пропагандирует равенство и любовь, но в тайниках их душ гнездится жажда крови. У них есть множество достоинств и столько же недостатков. - Он опять потянулся к иглообразному выросту, на конце которого плясала голубая искра статики. - Сейчас я покажу тебе собранные материалы, и ты сам сможешь судить, насколько сильна и опасна эта новая галактическая цивилизация.

***

     После окончания демонстрации Кварг некоторое время продолжал сидеть, глядя в помутневшую полусферу, из которой уже исчезло изображение.
     Лоит ничуть не возражал против его замешательства. Он лишь продолжил свою мысль, желая еще более усугубить проснувшиеся эмоции Кварга:
     - Теперь подумай, что произойдет, когда экспансия этой расы докатится до границ Сетторена, где все еще сильны планеты инсектов? - Он криво усмехнулся высказанной мысли. - Если вожди насекомых узнают об этой молодой и энергичной расе, то, без сомнения, они постараются добиться союза с людьми и преуспеют, ибо смогут привести многие доказательства наших побед над ними, выдавая присущий нам трезвый расчет за жестокость и геноцид.
     Лоит встал, подошел к стене и, совершив несколько заученных движений, легко сдвинул часть казавшейся монолитом облицовки. Достав из ниши тускло мерцающий сосуд, он вернулся к своему креслу.
     - Опыт миллионолетней истории неопровержимо доказывает - в пространстве не могут сосуществовать две расы, равные по своему могуществу и экспансивности. Сильный рано или поздно сожрет слабого.
     - В данном случае слабее мы! - нарушив молчание, произнес Кварг.
     - Сила не всегда соизмеряется количеством мобилизованных особей и мощью военной техники, - спокойно возразил Лоит, пододвигая к нему небольшую емкость, над которой курился легкий дымок. - Впервые столкнувшись с людьми, корабль которых совершил посадку на территории одной из моих планет, я сделал должные выводы и начал действовать.
     - Своей глупой акцией ты обнаружил себя и поставил под удар всю Квоту! - резко возразил Кварг, к которому вместе с самообладанием вернулись столь неприятные Лоиту резкие замашки.
     Лоит встал и вышел на балкон. Облокотившись о черные перила, покрытые замысловатыми, образующими сложный узор потеками, он поманил Кварга, широким жестом указав на молчаливые, древние чертоги Сердца Харма.
     - Нет смысла играть словами, Кварг, - обернувшись, произнес он. - Я действительно обнаружил новую цивилизацию, уничтожил один из ее потерянных анклавов и в результате проиграл, потерпев поражение... Да, я поставил под удар Квоту, но есть ли она? - Лоит пытливо посмотрел на Кварга. - Вспомни прошлое нашей цивилизации и взгляни на нынешнее положение вещей. Отдельные вотчины, разбросанные по планетам скопления, более не могут называться цивилизацией Хараммина. Мы проиграли схватку с Временем... Ресурсы наших миров истощены, технологии мертвы, а смертные сбились вокруг членов Квоты в тесные вырождающиеся анклавы. Инсекты, пользуясь нашей беспечностью, еще тысячи лет назад оккупировали множество планет. Теперь они также перенаселены, и только вопрос времени - когда вспыхнет новая война за жизненное пространство. Мы можем возрождаться вновь и вновь, но с каждым разом наши реинкарнированные сущности будут находить все меньше доступных благ и покорных слуг.
     Он усмехнулся и продолжил, глядя в туманную даль:
     - Цивилизация Хараммина умерла, остались только мы - остатки Квоты, да еще небольшое количество особей, что толкутся подле нас, согревая наши постели, добывая нам пищу и вконец разбазаривая последние крохи той техники, которая некогда составляла основу могущества Харма. В этих условиях появление новой и энергичной галактической расы, экспансия которой направлена в нашу сторону, означает лишь одно - скорую гибель установленного здесь порядка. Им не нужно завоевывать нас, - внезапно и жестко заключил Лоит, глядя на мертвые обсидиановые стены. - Они просто придут в это пространство, поднимут выпавшие из наших рук бразды правления, приведут сюда свой закон, свою экономику, свои межзвездные коммуникации, и все... Мы растворимся. Не будет Квоты Бессмертных - будет жалкая горсть изгоев, стариков, которым в определенный момент просто откажут в реинкарнации...
     - Так где же выход? - насупленно спросил Кварг. Лоит обернулся.
     - Людей миллиарды, - внезапно произнес он, - и каждый чем-то похож на бессмертного, которому вдруг отказано в реинкарнации.
     - Они безумны? - осведомился Кварг, делая последний глоток флюоресцирующей жидкости из своего бокала.
     - Нет. Просто они стремятся за свою короткую жизнь объять необъятное. В этом их сила и, одновременно, их слабость... - ответил Лоит. - Они управляют пространством посредством общих, выработанных для всех законов, но находятся тысячи ненасытных, кто легко переступает нормы морали и права. Это - слабая, наиболее уязвимая часть Человечества. Я достаточно изучал людей и долго прожил среди них, чтобы понять это... Их экстремальный индивидуализм, помноженный на амбиции, делает подобных особей как опаснейшими противниками, так и покорнейшими рабами - смотря как преподнести себя, - пояснил он. - Если оставаться в тени и не показывать своей ксенобиологической сущности, то можно заставить многих преследовать твою цель, ибо они будут убеждены, что преследуют свою.
     - Ты забыл об их машинах, - Кварг не удержался и все же сплюнул за перила. - Я был неприятно поражен продемонстрированными тобой образцами, - сознался он. - Их узкоспециализированные компьютеры намного превосходят наши кристалло-фотонные модули.
     - Эти приборы имеют один существенный недостаток, - усмехнувшись, ответил Лоит.
     - Какой?
     - Они с такой же легкостью могут управляться как своими создателями, так и их врагами. Их машины - это потенциальные предатели. Они служат тому, в чьих руках находятся. Я ничего не преувеличиваю. Цивилизация людей очень зависима. Компьютеры проникли в их быт, экономику, политику, вся система межзвездной связи и само межпланетное сообщение полностью подчинены глобальной сети Интерстар, базирующейся на станциях Гиперсферной Частоты. Одним ударом уничтожив их Сеть, мы полностью парализуем Человечество.
     - Ты хочешь войны? Но у нас столько проблем в самом Сетторене...
     - Мой план строится на комбинировании силового удара с хитростью, - перебил его Лоит. - Я собираюсь покончить с инсектами и людьми одновременно...
     Он немного помолчал, а затем продолжил:
     - В чем сила инсектов? В их общности. Они организованы в единое стадо, точнее муравейник, где в экстремальный момент понятие личности стирается, и тогда тысячи индивидуумов легко забывают свое эго, с покорностью идут умирать, ради выживания популяции в целом. Люди же совершенно не таковы, - они эгоисты от природы и в силу этого часто ставят свои личные интересы выше общественных...
     - Такая раса слишком многолика, чтобы применить к ней штампы того же Сетторена, - заметил Кварг. - К тому же у нас нет ни большого количества кораблей, ни армии, преданно толпящейся у наших ног...
     - Ты не прав. Да, эти существа многолики, к каждому из них приходится подбирать ключик, но, хвала пустоте, - ни один человек не избавлен от слабостей, нужен лишь труд понять - в чем эти слабости заключаются, и тогда противник начнет выступать на твоей стороне, образует ту самую силу, которой сейчас по причине своей старости лишено Сердце Харма. - Лоит обернулся. - Я не проиграл, Кварг. Я изучил людей, их биологию, технику, психологию. Я проник в их компьютерную сеть Интерстар, которая безлика, и, пользуясь их законами, организовал несколько фирм, в которых трудятся люди, даже не подозревающие, на кого и во имя какой цели они работают. Я обнаружил алчущих и сыграл на их стремлении жить в богатстве и роскоши. Они покорно отдали мне самые ужасающие образцы своей техники, за которые я расплатился их же валютой, которая для меня - пыль. Но главное - я знаю, куда и как нужно ударить, чтобы их цивилизация рухнула...
     Кварг долго смотрел на него, а потом спросил:
     - Чего ты хочешь от меня, Лоит?
     - Помощи. Мне нужен ты и все, кто остался от Квоты. Все, без исключения.
     - Зачем?
     - Только мы сможем управлять человеческими машинами. Наша биология и строение тел схожи. Их приборы смогут воспринимать нас с той же чуткостью, что и людей.
     Кварг покачал головой:
     - Ты не сможешь собрать вместе членов Квоты, Лоит. Одни не станут тебя слушать, другим окажется все равно, третьи решат, что ты лжешь, даже не дав тебе продемонстрировать какие-либо доказательства...
     Лоит прервал его жестом.
     - Я смогу собрать Квоту, - убежденно произнес он. - Если ты поможешь мне в этом.
     - Я помогу. Но ты не назвал средства, способного собрать вместе...
     - Смерть, - коротко и емко обронил Лоит. - Только смерть неизбежно приводит любого члена Квоты сюда, в Сердце Харма... - Он обернулся, в упор посмотрев на ошеломленного Кварга, и внезапно добавил:
     - Но прежде я хочу, чтобы ты безоговорочно поверил мне. Я знаю, как освободить наши миры от копошащегося сонмища насекомых. Назови мне планету в твоем секторе, где они наиболее сильны, и я отправлю их в ад прямо на твоих глазах!
     Кварг выслушал его с недоверчивым и озабоченным видом.
     - Скажи, Лоит, твоя реинкарнация...
     - Я здоров. Мой разум так же стар, как твой. Называй планету.
     - Друмган.
     - Пусть будет так.

***

     Влажная и теплая планета, которую Хараммины называли Друм, а оккупировавшие ее в незапамятные времена инсекты переименовали в Друмган, являлась одним из важнейших оплотов непокоренных общин насекомых в скоплении Сетторена.
     Отсюда инсекты совершали свои дерзкие набеги на пограничные планеты Хараммина, но в последнее тысячелетие эти акции неизменно шли на убыль - все меньше оставалось исправных космических кораблей, способных покидать границы своей системы и совершать короткие межзвездные перелеты. Техника инсектов, без должного контроля со стороны отрезанных от них логриан, которые, по исторически сложившейся традиции, являлись общепризнанными авторитетами в области технических знаний, постепенно ветшала, приходя в полную негодность.
     На самом деле, несмотря на слова Лоита о крахе харамминов, все три цивилизации, обитающие в современном пространстве скопления Сетторен, находились в затянувшейся на миллионы лет агонии заката.
     Миры насекомоподобных существ уже давно переполнились, но новых жизненных пространств для них попросту не было, а технологии древних инженеров-инсектов оказались безвозвратно утрачены их воинственными и сильно деградировавшими потомками.
     Вялые военные действия, ограниченность которых регулировалась хронической нехваткой исправной техники, продолжались и до сих пор. Миры инсектов торчали гниющей костью в горле цивилизации Хараммина, и даже Бессмертные не были в состоянии эффективно бороться против насекомых, чья рождаемость на таких благоприятных мирах, как Друмган, с лихвой восполняла любые потери в живой силе.
     Именно сюда, в этот влажный и неприятный для него мир, держал свой путь Лоит.
     Старый, весь покрытый выщерблинами и ожогами космический корабль, созданный некогда гением исчезнувших поколений логриан, внешне походил на исполинскую трехпалую кисть руки.
     Огненным болидом прочертив облачные небеса Друмгана, он среди всеобщего переполоха совершил посадку на один из немногих космодромов планеты, уцелевших с той далекой поры, когда тут обитали голубокожие гуманоиды.
     Спустившись по ступеням трапа, Лоит осмотрелся. Он помнил этот мир.
     Вдалеке в туманном мареве высились горы. Когда-то у их подножия существовал космопорт, от зданий которого сейчас остались лишь оплывшие холмики земли, и только равнина стартопосадочных полей устояла перед неумолимым бегом времени, - сильные ветра, веявшие тут в определенное время года, не давали наносной почве удержаться на гладкой, как стекло, поверхности.
     Вероятно, эта остекленевшая проплешина осталась единственным напоминанием о том, что когда-то этот мир принадлежал предкам Бессмертных.
     Лоит не стал предаваться ностальгическим воспоминаниям. Что толку думать о прошлом, когда твой личный замысел способен реально повернуть время вспять? Он усмехнулся, глядя, как по периметру проплешины выстраивается неприятно шевелящаяся масса воинов-инсектов - особей без личного разума - пушечного мяса, как выразились бы люди, состоящего на службе у общественных интересов муравейника.
     Таких миров, как Друмган, в пределах Сетторена насчитывалось около четырех десятков, и все они были до краев переполнены инсектами. Сейчас, когда наиболее опасные и разумные из насекомых, к числу которых относился и Глава Семьи данного мира, начали медленно налаживать мостики взаимного общения между своими Семьями и немногими свободными поселениями логриан, ситуация, по мнению Лоита, стала слишком взрывоопасной, чтобы по-прежнему презрительно почивать на лаврах.
     Если насекомым удастся с помощью двухголовых умников создать новые производства для серийной постройки космических кораблей, то скоплению Сетторена угрожает новая война, страшная и кровопролитная, исход которой не взялся бы прогнозировать ни один аналитик.
     Лоит собирался на корню пресечь эту попытку, одновременно показав Кваргу, что значит тонкий расчет, помноженный на знание психологии противника.
     Инсекты, обеспокоенные столь наглой посадкой корабля Бессмертных в их мире, все же не решались предпринять немедленные действия. Они явно ждали приказа свыше, окружив место посадки плотным кольцом.
     Наконец, спустя небольшой промежуток времени, стена насекомых в одном месте раздалась в стороны, пропуская на оголенную, остекленевшую проплешину нескольких инсектов, которые шли в сопровождении вооруженной охраны.
     Лоит повернулся в сторону прибывших и приложил руку ко лбу в миролюбивом и приветственном жесте.
     Общение с насекомыми никогда не вызывало затруднений у представителей иных рас. Природный дар телепатии, развившийся у инсектов в процессе эволюции, делал их универсальными переводчиками, - нужно было всего лишь соблюдать некоторое хладнокровие, когда твои мысли раскрывались для одного из них. В таком общении крылась определенная опасность, но Лоит имел столь богатый опыт изощреннейшей лжи и так усердно тренировал свой мозг, что не беспокоился по данному поводу: инсект мог услышать только те мысли, которые он пожелает продемонстрировать ему. Другое дело застывший за его спиной Кварг, который не часто утруждал себя изощренными умственными упражнениями. Предвидя его несостоятельность, Лоит заранее расположил в одежде своего спутника блокирующие устройства, которые ставили глухой мысленный экран. Встроенный автопереводчик должен был озвучить для Кварга мысленный диалог Лоита с главой общины инсектов.
     Выступив вперед, он опять поднял руку, как бы ограничивая этим жестом пространство перед собой. От группы насекомых также отделился один инсект, судя по пятнам на природном хитиновом панцире, это был Глава обитающей на Друмгане общины.
     - Зачем Бессмертный вторгся в суверенное пространство нашего мира? - бесстрастно промыслил он.
     - Я прилетел говорить.
     Инсект со скрежетом пошевелил жвалами. Его выпуклые фасетчатые глаза смотрели на мир тусклым, рассеянным взглядом, - в отсутствие зрачков было невозможно понять, куда направлено его внимание в данный момент.
     - Что-то случилось со Вселенной? - не без оттенка иронии наконец промыслил он свой вопрос. - Я не помню говорящего Бессмертного. Есть только те, кто вторгается и убивает.
     - Все в этом мире когда-то случается впервые, - философски ответил ему Лоит. - Я буду услышан?
     Инсект опять задумался. Он не доверял хараммину и поступал правильно, но разгадать, какую игру затеял Лоит, было сейчас не в его силах.
     - Ты будешь услышан, - наконец ответил он. - Я Хрграшт, Глава Семьи Друмгана. Выше меня только звезды.
     - Прекрасно. Глава Семьи может однажды довериться Бессмертному?
     Это был неожиданный вопрос.
     Хрграшт опять погрузился в свои сомнения.
     - Ты хочешь заманить меня в ловушку?
     - Нет, - спокойно ответил ему Лоит. - Мне не нужна жизнь насекомого, на место которого тут же придет другая особь. Я хочу показать твоей расе новый путь. Ты можешь стать тем, кто откроет для инсектов давно забытое Жизненное Пространство.
     Человек в такой ситуации наверняка бы подумал: звучит слишком заманчиво, чтобы быть правдой, но глава инсектов не являлся человеком, и у него имелись свои воззрения относительно возможности тех или иных событий.
     - Я не знаю других жизненных пространств, кроме планет скопления Сетторен, - ответил он.
     - Это не значит, что они не существуют.
     - Да, - согласился с его логикой Хрграшт. - Но почему хараммины предлагают его нам? - тут же переспросил он.
     Лоит развел руки в стороны.
     - Историческая справедливость, - лаконично обронил он. - Твои скрижали заржавели, насекомое. Твоя раса забыла очень многое, и я прилетел на Друмган, чтобы вернуть это знание. Сетторен исторически принадлежит моей расе, вы же в прошлом обитали в иных пределах, но память об этом умерла, погребенная под прахом тысячелетних войн.
     - А ты знаешь правду, Бессмертный?
     - Да, насекомое. Я узнал правду и готов предложить ее тебе. Ты согласен рассмотреть истину?
     На этот раз ответ инсекта не заставил себя ждать.
     - Да, - без колебаний промыслил он.
     - Отлично. В таком случае нам следует посетить древнее святилище твоей расы, то, которое расположено в скале, рядом с исчезнувшим под прахом времен космическим портом.
     - Зачем? - насторожился инсект.
     - Оно является не тем, чем привыкли считать его существа твоей расы. У каждого капища рано или поздно открывается его истинный, практический смысл. Это не святилище, как думаешь ты, не память, не место преклонения - это реальное устройство, о назначении которого вы попросту забыли.
     - Ты должен подождать.
     Лоит кивнул.
     Инсект отошел к своей свите. Несколько минут оттуда доносился тихий скрежет и переливчатый свист, - так звучала верхняя фонетическая настройка мысленного языка инсектов.
     Наконец, после обмена мнениями, все три инсекта подошли к Лоиту.
     - Мы готовы слушать тебя дальше, Бессмертный.
     - Разумное решение. Вели своим слугам, пусть доставят к святилищу автономные источники энергии. Их мощность должна составить не меньше пяти мегаватт. Это выполнимо?
     - Да.
     - Отлично. Мы будем готовы начать, как только привезут накопители.

***

     Святилище инсектов действительно располагалось в недрах скалы. Это была естественная пещ