своеобразная форма гибели великого разума. Я долго думал, зачем нужно было уничтожать Логрис? Предания инсектов утверждают, что он вдруг стал агрессивен, начал переделывать планеты по собственному разумению и тогда логриане были вынуждены уничтожить его... Они решили улететь в иные пределы, подальше от своего уникального детища и наступающих Предтеч. - Илья хмыкнул в ответ собственным мыслям. - С какой целью? - задал он вслух беспокоящий его вопрос. - Чтобы стать покорными рабами расы голубокожих?
     - Не знаю... - пожала плечами Шейла. - Ты же говорил, что они боялись миграции Предтеч. Ими правил страх, - это твои слова.
     - Да. И я не отказываюсь от них. Но то, что я узнал о Логрисе, никак не подходит под определение ?свихнувшейся машины?. Он так же, как наша Сеть, был машиной мыслящей, причем мыслящей логично, так зачем его уничтожать, сплавлять в единый ком титанические усилия многих поколений?
     - У меня нет ответа, - покачала головой Шейла. Горкалов глубоко затянулся.
     - Его боялись, - сам ответил он на только что поставленный вопрос. - Не логриане, конечно, а те, кто их принял. Мне кажется, что раса голубокожих, или харамминов, как называет их лейтенант Стриммер в своем отчете, хоть и колонизировала какое-то количество звезд скопления, но не была сильно продвинутой цивилизацией в плане интеллектуального и технического развития. Они очень похожи на нас, на Человечество в веке двадцать втором - алчущее, ищущее, перенаселенное, злое, - но мы развились, сумели пройти через гиперсферу, пережить две галактические войны, вырасти над собой, стать наконец галактической цивилизацией, а им в такой темный, кризисный момент развития свалились на голову сначала инсекты, бежавшие из Сферы, а затем и логриане со своими чудо-технологиями.
     Илья на минуту умолк, а затем продолжил, выбросив окурок:
     - Что такое Логрис? Это не только огромная машина, которая сродни нашему сетевому единению компьютеров, прежде всего он - банк личностей, виртуальная среда обитания закончивших свой жизненный путь логриан.
     - Пресловутая вечная жизнь? - усмехнулась Шейла.
     - А ты не смейся, - одернул ее Горкалов. - Я не сомневаюсь, что часть носителей Логриса была предложена голубокожим хозяевам скопления в качестве платы за приют, - вот только они к тому моменту еще не развились настолько, чтобы принять этот дар. Они хотели властвовать, править, жить вечно, а каноны Логриса однозначно запрещали повторные реинкарнации. Основной постулат Логриса, если я правильно его понял, гласит: после физической смерти сознанию почившего существа может быть предоставлена только виртуальная жизнь. А теперь скажи, разве хозяин любит умных рабов? Представь себе человека века двадцатого, пусть даже двадцать второго, который не смог стать гармоничной личностью из-за постоянных войн, перенаселения, экономических и социальных неурядиц... Представь, он умирает, и его душу помещают в банк данных - виртуальную среду, где обитают мудрые, гармоничные, совершенно не агрессивные логриане? Эта среда покажется человеку такой чуждой, притянутой за уши, ему будет тяжело там, а ведь он знает, что логриане в силах вернуть ему реальное физическое тело, здоровое, молодое, но такая операция категорически запрещена.
     - Ты думаешь они уничтожили Логрис намеренно?
     - Я уверен в этом, Шейла. Они хотели жить вечно и силой вырвали технологии клонирования и перезаписи сознания на новый носитель у мудрых, но трусоватых логриан, а когда получили искомое, то Логрис стал для них помехой, постоянной угрозой, - ведь он, ко всему прочему, - мыслящая машина, не обладающая робостью своих создателей.
     - Невероятно... Илья, ты говоришь такие вещи, что с тобой трудно спорить, но и понять тебя нелегко... Скажи, ты все придумал сам?
     - Ну вот, и ты заговорила, как Шефорд. Нет, ничего я не придумывал. Лейтенант Стриммер столкнулась на Воргейзе с голубокожим гуманоидом, который называл себя бессмертным и смеялся ей в лицо, зная, что убить его невозможно - он просто очнется в новом теле за сотни световых лет от места гибели. Я поверил этому и сразу вспомнил строку из расшифрованного вступления в Логрис:
     - ?...не дай загнать себя в ловушку Вечности. Оставаясь в тесной связи с миром физическим - там, где царит теория окончательности, ты погибнешь, твоя душа измельчает, изотрется и умрет. Ты принесешь горе, и горек будешь сам?, - процитировал Илья Андреевич и искоса посмотрел на Шейлу. - Теперь понятно?
     - Да, - немного подумав, призналась она. - Они попались в эту ловушку? Стали жестокими и циничными из-за своей неизмеримой старости? Потому и нарушили все договоренности, превратили в рабов и логриан, и инсектов?
     - Скорее всего. - Горкалов встал, скрестив руки на груди. Его взгляд скользил по окрестностям, которые медленно погружались в багряные сумерки ночи. - Вселенная слишком сложна, чтобы ее можно было постичь одним махом и разграничить - вот друг, а вот враг, тебе жить, а тебе умереть. Сегодня, в частности, здесь, - да. Но в общем, я бы не стал судить так конкретно. Я еще ни в чем окончательно не уверен, но мне кажется, что мы воюем не с инсектами, не с логрианами, и даже не с цивилизацией Харамина, - нас столкнули лбами эти бессмертные, которые привыкли загребать жар чужими руками. Им выгодно, чтобы мы перебили друг друга, а потом придут они и установят на разоренном войной пространстве свой закон.
     - И что ты думаешь делать, Илья? - тихо спросила его Шейла.
     Горкалов обернулся, внимательно посмотрев на нее с отеческой нежностью в безумно усталых глазах.
     - Мы должны быть беспощадны к врагам, пытающимся истребить нас, но милосердны к побежденным. Только в этом случае мы сможем и дальше называть себя галактической расой. Иначе нельзя, Шейла. Есть время разбрасывать камни, но за ним неизбежно настанет черед собирать их. Мы должны выстоять здесь и сейчас, чтобы разрушить все планы противника, спасти себя и остальных от безумной бойни. А если выстоим - тогда и придет черед подумать и ответить на вопрос: кто понесет ответственность за сегодняшние утраты?

***

     Орбитальная плита уже полностью затмила собой солнце, когда в воцарившемся мраке, километрах в двадцати от замаскированных позиций батальона, беззвучно сверкнуло несколько частых, повторяющихся вспышек.
     Горкалов резко обернулся.
     - Похоже, начинается...
     Он не ошибся. В той стороне, откуда пришел отсвет, в багряно-черное небо взвилась зеленая сигнальная ракета.

***

     - По машинам! По машинам!!!
     Этот крик будил тех немногих счастливцев, кому удалось вздремнуть в преддверии боя, но большинство бойцов оставались на ногах к тому моменту, как в небесах вспыхнула зеленая ракета, оповестившая, что патруль на болотах вступил в огневой контакт с противником.
     - Координатор, связь с патрулем! - Илья решил, что руководить боем из рубки ?Фалангера? будет сподручнее, и потому оставил на КП Лерватова, который имел опыт координационных действий.
     - Связь отсутствует. - Голос Дмитрия был сух и напряжен.
     - В чем дело? Докладывай!
     - Их слишком много. ?Хоплит? успел передать девятнадцать секунд телеметрии, прежде чем его сожгли...
     - Пилот катапультировался?
     - Нет.
     Весть о первой потере неприятно ударила по натянутым нервам.
     - Кто это был?
     - Тименов.
     Горкалов скрипнул зубами. Он хорошо знал этого пилота.
     - Так, я понял, а теперь докладывай, сколько их? - приказав заткнуться своим чувствам, спросил Илья.
     - Фрагмент телеметрии расшифрован на девяносто четыре сигнала, командир... Это все, что успели зафиксировать сенсоры ?Хоплита?.
     Илья вставил руки в захваты пилот-ложемента.
     - Класс машин? - осведомился он.
     - ?Призраки?, - ответил Лерватов. Горкалова передернуло.
     Призраки... Илья сам распорядился называть так ?Фалангеров? противника, чтобы не возникло неразберихи в бою, когда доклады посыпятся один за другим, и, если пользоваться одинаковой терминологией, то уже через минуту не разберешь, о ком тебе сообщают.
     ?Нам будет не просто трудно...? - подумалось ему в этот миг.
     - Он успел отсканировать хоть одну рубку?
     - Да.
     - Кто в пилот-ложементах?
     - Гуманоиды. Очень похожи на нас, хотя судить однозначно не возьмусь - слишком мал фрагмент.
     - Хорошо. Сообщи командирам взводов - всем держать позиции. Чтоб ни одна машина не вышла из капонира раньше условного сигнала.
     - Принято.
     Горкалов посмотрел на приборы. Его ?Фалангер? уже закончил тестирование систем.
     Готовность.
     Готовность.
     Готовность.
     Сообщения кибернетической системы звучали как заклинание, последняя молитва перед боем.
     Все индикаторы горели изумрудно-зеленым.
     Правое орудие - тест пройден, перезарядка окончена.
     Левое орудие - тест пройден...
     Значит, в рубках гуманоиды... Что ж, сейчас станет ясно, на что вы годитесь.
     В распоряжении полковника было двенадцать ?Фалангеров?, девять... нет, теперь уже восемь ?Хоплитов? и шесть ?Воронов?...
     Фактически - ничто против сотни машин тяжелого класса, но Илья не позволил червячку сомнения вползти в душу, - мощь назревающего противостояния соизмерялась сейчас не соотношением тонн, а мастерством пилотов, выдержкой, и главное - правотой.
     На чьей стороне правда, тот и сильнее. Этот постулат был проверен временем и кровью.
     Его рука неосознанно потянулась к открытому гнезду кристаллопроектора.
     Сокура выполнил свое обещание, и рубку ?Фалангера?, вслед за щелчком заглотившего кристаллодиск привода, наполнили тихие, печальные, прошедшие сквозь мрак тысячелетий и бездну парсек звуки.
     Спину полковника внезапно продрал озноб.
     Он машинально увеличил громкость и, подчиняясь внутреннему наитию, включил аудиосистему своей боевой машины на открытую радиочастоту.
     В первый момент он даже устыдился такого внезапного порыва, но звуки уже росли, крепли, они разливались в багряной ночи чуждого человеку мира, и Горкалов по каналам видеосвязи смог заметить, как пилоты, напряженно ожидающие приказов, удивленно поднимают глаза от приборов, кто-то стукнул себя рукой по шлему, пытаясь понять, что за внезапный фон начала выдавать радиосвязь на командной частоте, лишь Сокура в рубке своего ?Хоплита? молча поднял большой палец правой руки, отдавая этим жестом дань полковнику Горкалову, как командиру и человеку.
     Наступающие ?Призраки? внезапно приостановились.
     Пилоты врага не могли понять - что это за нарастающие грозные звуки несет ночной эфир.

Восстанут павшие...

     Не важно, что в сегодняшней интерпретации вступивший в органную мелодию хор имел мало общего с оригиналом, звучавшим некогда под сводами кафедральных соборов Земли, - многократно обработанная, осененная веяниями времен, эта мелодия древнего гимна заставляла забыть о различиях религиозных конфессий, церквях-сестрах, что таят злобу друг на друга, о разнице в обрядах и канонах. Даже о своем врожденном атеизме, преданности единственному божеству - логике, и то удалось забыть, потому что человеку в такие моменты обязательно нужно во что-то верить. Если нет в сознании ничего святого, что тревожило бы душу в смертный миг запредельного напряжения перед боем, значит, ты уже умер.
     Машины противника через несколько секунд возобновили движение.
     - Всем приготовиться... - сухо произнес Горкалов. - Ракетным комплексам ?Фалангеров? и ?Хоплитов? - режим залпового огня. Первый пуск по команде с КП.

***

     Они приближались.
     С дистанции в десять километров начали поступать первые данные от сенсоров, заблаговременно расположенных высоко в горах. От них не могло укрыться продвижение противника, и на тактическом дисплее в рубке командирского ?Фалангера? один за другим начали появляться группы кроваво-красных сигналов.
     Илья молча наблюдал за ними, одновременно выслушивая доклады:
     - Внимание, термальная активность, девять километров, группа из пятнадцати машин, класс прежний.
     - Это Сокура. Вижу двадцать четыре сигнала на правом фланге, командир. Дистанция семь восемьсот.
     - Всем переключить системы наведения ракетных комплексов на данные с КП! - приказал Илья, глядя, как движется по экрану изогнутый дугой вал, состоящий из сотни с лишним сигналов.
     - Шефорд, ты видишь их?
     Несколько секунд тишины, потом в коммуникаторе раздался ответ:
     - Да... командир.
     - Прошлого нет, Джон. Ты сделал свой выбор.
     - Я помню.
     - Тогда - удачи.
     Горкалов переключил канал связи.
     - Дима, что у тебя?
     - Предварительные данные наводки есть. Дистанция еще слишком большая.
     - Тяни. Мы должны ударить наверняка.
     - Сделаю.
     Щелчок.
     - Всем намотать нервы на кулак. Залп только по команде с КП!
     В скупо освещенных капонирах ворочались в этот момент смутные, зловещие контуры затаившихся боевых машин. Сторожкую ночную тишину нарушал утробный вой выдвигающихся гидравлических упоров, нервно взвизгивали сервоприводы торсового поворота, что-то щелкало в недрах боевых эскалаторов...
     Пилоты сидели бледные, напряженно ожидая команды.
     Вал сигналов катился на них, как лавина, ближе... еще ближе...
     - Дистанция сокращается! - не выдержал кто-то. - Три четыреста на моих сенсорах!
     - Тишина! - рявкнул в ответ Горкалов.
     Еще секунд тридцать томительного, запредельного ожидания.
     - Есть данные точной наводки... Ракетные комплексы синхронизированы! - пришел наконец доклад Лерватова. - Телеметрия пошла!
     Палец Ильи скинул скобку предохранителя с гашетки залпового огня обоих ракетных комплексов ?Фалангера?.
     - Давай, Дима!
     Со склона горы серией частых хлопков ударило автоматическое орудие, выплюнув в багряно-черные небеса Сферы Дайсона очередь осветительных ракет.
     Ослепительные бутоны расцвели под сенью орбитальной плиты, осветив болотистую равнину и пологий склон предгорий нереальным, призрачно-белым светом.
     - Матерь божья... - вырвалось у кого-то. Сумеречные фигуры шли сплошной стеной камуфлированной брони, словно в чуждой ночи внезапно материализовался самый худший из человеческих кошмаров...
     Их было много. Так много, что разум самых опытных пилотов в этот миг дрогнул.
     Именно в такие мгновения исход схватки предрешает вера. Вера и выдержка. Сердце Горкалова глухо стукнуло, когда он увидел надвигающееся сонмище тяжелых машин, которые шли, разбрызгивая ступоходами тонны болотной грязи, мерно покачиваясь, разгоняя пологую волну, все ближе, ближе... так близко, что казалось сейчас уже можно будет заглянуть сквозь выпуклые бронестекла кабин внутрь их боевых рубок...
     Километр девятьсот... семьсот... полтора километра...
     - Залп! - тихо и отчетливо скомандовал он.
     Его ?Фалангер? с утробным надсаженным ревом выпустил активный боекомплект, и вслед за передовым залпом весь склон горного хребта взорвался воем и светом. Ночь мгновенно превратилась в день, казалось, что сама Сфера содрогнулась, когда ракетные установки двадцати боевых машин выплюнули огненные дуги ста шестидесяти падучих звезд.
     Реактивные снаряды рванули по короткой дуге, находя свои цели в общей сумятице сигналов.
     Залп был ошеломляющим. Горкалов на миг зажмурился, когда равнина перед горным склоном на несколько километров вглубь вспухла огненным валом, покрываясь черно-оранжевыми вспышками. Почва под ступоходами его ?Фалангера? заходила ходуном; впереди, там где огненный шквал поднимал в небеса тысячи тонн болотной грязи, смешивая с ней машины противника, запоздало и бестолково резанули вспышки лазерных разрядов, и в следующую секунду машина Горкалова, надсадно взвыв приводами, словно чудовищный призрак, поднялась над кромкой капонира, распрямляя свои ступоходы.
     Справа и слева от него вырастали точно такие же фигуры.
     Впереди земля продолжала оседать, падая из-под разорванных небес.
     Правое орудие ?Фалангера? заработало одновременно с шаговым тактом ступоходов. Слева и справа сумрак разорвали стробоскопические вспышки атакующих плечом к плечу машин, среди болот продолжали рокотать взрывы - там все смешалось, строй противника был сломан, но это еще не являлось ни победой, ни даже намеком на нее.
     - Дима, - результат?!
     - Наблюдаю семьдесят четыре активных сигнала, командир, - раздался ответ Лерватова. - Семь пилотов катапультировались.
     - Следи за огнем! - приказал Илья, сжимая гашетку.
     Левое орудие разрядилось с содрогающим землю рыком, сумеречная фигура, избранная боевым сопроцессором, как основная цель, медленно начала запрокидываться; Горкалов резко повернул торс ?Фалангера?, давая возможность сориентироваться компьютеру перезарядившегося правого орудия, и снова сжал гашетку.
     Залп...
     ?Фалангер? командира шел по склону, навстречу шевелящейся, вставшей на дыбы равнине, раз за разом изрыгая очереди крупнокалиберных снарядов, словно дышал огнем, часто, равномерно, как механический дракон...
     - Зарываешься! - пришел спустя несколько секунд окрик на командной частоте.
     - Понял. - Горкалов и сам видел, что оторвался от ровной линии ведомых. Ступоходы его ?Фалангера? уже разбрызгивали болотную грязь, вокруг зияли чудовищные, медленно заполняющиеся водой воронки, в одной из них стоял, нелепо опрокинувшись, вражеский робот с перекошенным относительно подвески дымящимся торсом - его рубка была раскрыта, наподобие металлического цветка, но катапульта не вывела пилот-ложемент в небеса Сферы Дайсона - тело пилота вместе с креслом было размазано о заклинивший сегмент броневого покрытия рубки.
     - Отходим... - Илья переключил реверс сервомоторов, и его машина медленно подалась назад, попятившись к исходным позициям батальона. - Всем отступать! - ?Фалангер? Горкалова сделал еще один шаг назад, по-прежнему удерживая под прицелом массу машин противника.
     Будь у него резерв боекомплектов - не задумываясь, повел бы сейчас батальон в атаку, клином бы врезался в шевелящуюся на болоте массу, но тогда бой, рассыпавшись на отдельные схватки, тут же склонит чашу весов в сторону численного и огневого превосходства ?Призраков? - их лазерные комплексы не нуждались в боеприпасах, а люди Горкалова уже израсходовали по сорок процентов боекомплекта...
     Цепь боевых машин подалась назад. Не нарушая строя, одиннадцать ?Фалангеров? отступали, пятясь по склону, словно одинокая точка вырвавшейся вперед машины командира теперь неумолимо выдавливала их на исходные...
     - Все отлично, командир! - раздался голос Лерватова. - Тридцать машин! Мы сделали три их взвода!
     - Это за ?Хоплита?, - ответил Горкалов.
     Он не успел закончить фразы, когда ударил первый более или менее организованный ответный залп противника.
     Все еще только начиналось...

***

     С командного пункта батальона первый залп противника выглядел, как огненная сетка, внезапно наброшенная на горный склон.
     Лерватов неосознанно выругался, глядя, как несколько лазерных лучей, прежде чем погаснуть, полоснули по ?Фалангеру? Горкалова. Командир в ответ огрызнулся из обоих орудий, продолжая медленное движение назад. Его ведомые уже пристраивали машины в заранее выдолбленные капониры и тут же выпускали гидравлические упоры, готовясь к новому ракетному залпу.
     - Командир, на тебя повернули семь сигналов! Быстрее! Ты двигаешься слишком медленно!
     - Я знаю, - голос Ильи был сух. - Перебита система гидравлического усилителя. Двигаться быстрее не могу.
     Лерватов побледнел.
     - Понял... - машинально ответил он, тут же переключив внимание на тактический монитор.
     Черт...
     Отступившая цепь ?Фалангеров? в данный момент находилась слишком высоко, их оружие не могло работать под таким острым углом...
     - Сокура! - вызвал он командира ?Хоплитов?, образующих вторую линию обороны, но его прервал окрик Ильи Андреевича:
     - Отставить! Никому не покидать укрытий!
     - Командир...
     - Я сказал - отставить! Хочешь из-за меня загубить целый взвод?!
     Дмитрий в сердцах ударил кулаком по пульту.
     Илья был прав. К черту суборди