Когда через несколько минут наступила пауза, Дэниел спросил:
   - Вы можете нам теперь что-нибудь рассказать?
   - Совсем немного, - покачал головой Стефан. - Они живут в башне.  Она
говорит, они всегда там жили. Их всего семеро: пять мальчиков и две  де-
вочки.
   - Семеро! - воскликнул Уоринг. - А откуда они взялись? Я имею в виду,
где их предки?
   - Как ее зовут? - спросила Черри.
   - Wie heissen Sie, kleines Fraulein? - медленно произнес Стефан.
    /Как вас зовут, маленькая девушка?/
   Они все услышали мелодичное двухсложное слово:
   - Грета.
   - Как мило, - воскликнула Черри.
   - Немецкое имя, - сказал Уоринг. - Бессмыслица какая-то. Спросите ее,
Стефан. Спросите о родителях. Как они здесь оказались?
   Стефан задал вопрос, она ответила. Он повернулся к Уорингу.
   - По ее словам, они всегда жили в башне. Никаких родителей  не  было.
Только тот, кого она называет "большой" - Йет Огоххе.
   - В башне, - задумчиво сказал Дэниел. - Но,  возможно,  не  всегда  в
подвале. В верхней комнате? Они жили в маленьких домиках?
   Переговорив с ней, Стефан сообщил:
   - Да, они жили наверху в этих домиках.
   - A der Grosse... - сказал Дэниел.
   - Дядя Шеймус! - воскликнула Бриджет. - Он  не  просто  играл  в  ку-
кольные домики. Там жили живые куклы.
   - А почему они ушли оттуда? - спросил Уоринг.
   - Это понятно, - ответил Дэниел. - Я думаю, он был для  них  отцом  и
богом в одном лице. Потом у него случился сердечный приступ. Они видели,
как он уползал прочь и пытался спуститься вниз по лестнице. Для них это,
наверное, оказалось сильным ударом. И они не  захотели  оставаться  там,
где был низвергнут их бог. Поэтому они и ушли вниз и спрятались в темно-
те.
   - Или вернулись туда, откуда первоначально появились, -  предположила
Хелен. - Туда, где жил весь их род. Еще раз спросите ее о родителях. Мо-
жет, она тогда вас не поняла.
   Стефан повернулся к крошке и, задав вопрос, внимательно  выслушал  ее
ответ.
   - Нет никаких родителей, - уточнил он. - Они всегда там жили, в  ком-
нате с домиками. Никто из них не помнит, что было до этого.
   - Значит, он поймал их, когда они были совсем  маленькими,  -  решила
Хелен. - Может, даже не в этих местах, а в другой части Ирландии.
   - И научил говорить по-немецки? - спросил Мэт.
   - Или ездил в Германию и нашел их там. Может быть, в Швейцарии.  Ведь
и там немало укромных уголков.
   - Он был ирландцем, - возразил Мэт. - Он никогда ничего не говорил  о
Германии моему отцу, и у него был очень сильный коркский  акцент.  Зачем
бы он стал учить их немецкому, а не английскому?
   - Минуточку, - подал голос Дэниел. - Спросите ее об  этом.  Спросите,
на их ли родном языке говорил он.
   Они увидели, как она покачала своей маленькой головкой, как задрожала
косичка черных волос у нее на груди. Она ответила, а Стефан перевел:
   - Нет. Он говорил с ними на незнакомом языке. Он вообще мало  говорил
- только отдавал приказания. Я думаю, на английском. Она помнит, он про-
износил чтото похожее на "сделай это".
   - Так что мы возвращаемся туда, откуда начали, - подытожил Уоринг.  -
Они всегда жили в комнате с домиками, и у них не было ни матерей, ни от-
цов, и они говорили по-немецки.
   - Может, она лжет, - высказала предположение Хелен.
   - А зачем? - удивилась Черри.
   - Чтобы сбить нас с толку. Может, там, внизу, или где-нибудь на боло-
те обитает целое племя.
   - Домики в башне, - сказал Дэниел. - Замок на двери в комнате и заде-
ланные окна. Мы знаем, кто был Йет Огоххе. И она говорит по-немецки. Ес-
ли она и скрывает что-то, так это свое происхождение. Я не  могу  понять
зачем.
   Все замолчали, обдумывая услышанное. Тишину нарушила Хелен:
   - А что мы будем с ней делать?
   Это был насущный вопрос. Бриджет поняла, что не представляет, как  на
него отвечать. Само событие было таким удивительным, что она даже не за-
думалась о последствиях.
   - Вы теперь точно разбогатеете, - повернулся к Бриджет Уоринг.
   - Разбогатею?
   - Заголовки в газетах. Телекамеры у входа.  "Маленькие  человечки  из
Киллабега!".
   - Нет, - твердо сказала она.
   - Нет?
   Это была инстинктивная реакция. Она терпеть не могла,  когда  вторга-
лись в ее личную жизнь, и всегда предпочитала  держаться  в  тени.  Даже
страшно было представить такую картину. Но она думала не только о  себе,
а еще и о маленьком существе - и других в башне - и решила  бороться  за
них. Она понимала, что это не кукла, а человек - миниатюрный, но живой и
впечатлительный.
   - Этого надо избежать, - заявила она. - Подумайте, что может стать  с
ними.
   Уоринг нервно улыбнулся.
   - Сначала я думал, что вы с Дэниелом придумали историю про  маленьких
человечков, надеясь привлечь внимание прессы, - признался он. - Простите
меня.
   - Не надо тешить себя иллюзиями... - начал Дэниел.  Бриджет  поверну-
лась к нему, он быстро договорил: - Я не  предлагаю  зарабатывать  таким
образом деньги. Но ведь это рано или поздно станет известно.
   - Ты уверен?
   - Шеймус хранил эту тайну годами и мог унести с собой в могилу. Но он
жил один и держал их взаперти в комнате, ключ от которой всегда носил  с
собой. Ты собираешься посадить их обратно и закрыть?
   - Нет, конечно.
   - Не забывай также о миссис Малоне и Мэри. А  постояльцы?  Даже  если
все присутствующие пообещают хранить тайну, что сделают те, кто  приедет
потом? А станут ли они молчать об этом? Ты же не сможешь их заставить...
   - Конечно, надо передать их кому следует, - подал идею Уоринг.
   - А кому следует?
   - Ученым. Людям, которые попытаются узнать, что с ними делать и как с
ними обращаться.
   - То есть людям вроде тебя, - высказала свое мнение Хелен. В ее голо-
се опять послышались враждебность и нескрываемое презрение. - Чтобы  по-
садить их в клетки или в маленькие комнатки с прозрачными стенами. Взве-
шивать их еду, дерьмо и мочу. Наблюдать, как сношаются - сколько  раз  и
кто с кем. Рентгеновские снимки, анализы крови и мочи  и  спинномозговые
пункции. А затем проверить мозг: посмотреть  красивые  электроэнцефалог-
раммы. А старина Уоринг Селкирк дергает за ниточки и  собирает  материал
для великой работы, издав которую он наконец  увидит  свое  имя  горящим
разноцветными огнями рекламы.
   Он неприязненно посмотрел на нее и спокойно сказал:
   - Ты сгущаешь краски. Можешь предложить что-нибудь другое?  Что  еще,
по-твоему, их ждет, кроме работы в цирке?
   - Мне кажется, вы оба ничего не поняли, - подал голос Мэт.
   Он смотрел на малышку и на Черри, которая все еще держала ее в руках.
Его лицо раскраснелось от выпитого этим вечером, а  в  голосе  слышались
злые нотки. Он говорил с горечью, делая ударение на каждом слове, и  об-
ратил на себя их внимание. Даже Грета смотрела на него.  Бриджет  больше
не думала о ней как о человеке: Грета казалась такой крошечной и походи-
ла на куклу.
   - Они не животные, - продолжал Мэт. - У них такие же души, как у нас.
Поэтому у них есть права. После того, как их зарегистрируют, они  смогут
голосовать за Фине Гал или Фианна Файл. Или отправиться в Англию и голо-
совать за лейбористов или консерваторов. Или в Германию - там выбор  по-
больше. Голодать они не будут, им есть что продать.
   - Продать? - удивилась Бриджет. Он быстро взглянул на нее.
   - Не бочонки с золотом, конечно. Они могут продавать себя. Им понадо-
бится хороший юрист, менеджер и пресс-секретарь - и можно открывать  де-
ло. За год они заработают где-то около миллиона, и это обеспечит твердый
доход в последующие годы. Деньги потекут рекой.  Телевидение,  статьи  в
журналах, реклама... Сто гиней за открытие ярмарки, сто -  за  помещение
их имен и фотографий на пикет сухого завтрака. Они могут  научиться  иг-
рать на гитаре и создадут поп-группу. "Семеро лилипутов". Конечно, гита-
ры будут маленькими, но для них изготовят прекрасные усилители.  А  если
это окажется невозможным, то они смогут выступать под фонограмму: откры-
вать и закрывать рты в нужный момент. Я сказал миллион? Я  имел  в  виду
каждому по миллиону. - Он повернулся к Бриджет. - Вы, конечно, не стане-
те препятствовать этому?
   - А зачем им миллион долларов? - спросила Черри.
   - Фунтов стерлингов, не долларов. - Его голос  стал  мягче,  заметила
Бриджет. Он продолжал более спокойно: - Они - люди. У них есть  душа.  И
им тоже многого хочется. Как вы думаете, чего бы хотелось этой  малышке?
Колец с бриллиантами на пальцах и платиновых колокольчиков на туфельках?
Или самый большой кукольный домик в мире, где триста комнат и  все  полы
устланы коврами - бесценными персидскими коврами - и  маленькие  золотые
ванны, и золотые унитазы, и золотые телевизоры, изготовленные по  специ-
альному заказу, с размером экрана пять на пять дюймов? А  может,  миниа-
тюрный "роллс-ройс", чтобы ездить по дороге шириной два фута,  проложен-
ной вокруг ее дворца. А вдруг она захочет собирать картины? На них уйдет
много денег. Она может, например, купить картину Рубенса  и  сделать  из
нее потолок в зале для танцев.
   - Мы все поняли, - сказал Дэниел. - Мы подумаем об этом, не  так  ли?
Но не сейчас. - Зевая, он посмотрел на часы. - Час ночи. Мы будем  лучше
соображать после того, как выспимся.
   - А Грета? Что с ней делать? - спросил Уоринг.
   - Она может лечь со мной, - предложила Черри. - Я присмотрю за ней.
   - А как только ты уснешь, - сказал Дэниел, - она  выскользнет  из-под
одеяла и убежит обратно к своим братьям и сестрам. Нам  не  удастся  так
легко поймать ее во второй раз.
   - Давайте ее где-нибудь закроем, - предложила Хелен.
   - А мы имеем право это делать? - спросила Бриджет.
   - Надо еще кое-что выяснить, - сказал Дэниел. - И здесь нужно  прини-
мать во внимание те же соображения. - Он говорил таким голосом, как буд-
то выступал в "Грейз инне". - Если предположить,  что  мы  вообще  имели
право поймать ее, то мы можем не отпускать ее до утра, лишив на  некото-
рое время свободы при наиболее благоприятных условиях. - Он посмотрел на
Бриджет. - Какие будут предложения?
   - У меня есть большая корзина для белья, - неохотно сказала  Бриджет,
- и ремень, который можно обвязать вокруг.
   - Годится. Мы положим внутрь что-нибудь мягкое. А чтобы быть абсолют-
но уверенными, я предлагаю запереть ее где-нибудь. Например, в гардеробе
внизу. Этого будет достаточно, и любая спасательная экспедиция ее друзей
потерпит крах.
   Дэниел окинул взглядом собравшихся: никто не возражал. Он  повернулся
к Стефану:
   - Вы должны объяснить ей, что мы делаем. Что ее никто не  обидит,  ни
сейчас, ни потом, и все это только временная мера. Вы можете  ей  объяс-
нить? Это очень важно.
   - Постараюсь, - кивнул Стефан.
   - И спросите ее, не хочет ли она пить или есть, - подсказала Черри.
   Стефан начал медленно говорить, повторяя фразы, пока она не поняла, в
чем дело. В конце концов она посмотрела на  него  безучастным  взглядом,
кивнула и произнесла несколько слов.
   - Не голодна, но хочет пить.
   - Я принесу воды, - сказала Бриджет.

   Дэниел расстался с Бриджет у двери ее спальни после долгого  поцелуя.
Она сбросила халат и легла. Их маленькая пленница не вызывала у нее бес-
покойства. Завтра Дэниел придумает, что делать. Едва коснувшись горловой
подушки, Бриджет сразу же забылась глубоким сном.
   Когда она проснулась, рядом с ее кроватью стояла миссис Малоне с чаш-
кой чая. Бриджет бросила взгляд на будильник. Четверть  восьмого  -  она
даже не слышала, как он звонил. Она заставила себя сесть и скинула одея-
ло.
   - Вы очень устали, - сказала миссис Малоне. -  После  всего,  что  вы
сделали, вам нужно отдохнуть. Не волнуйтесь, завтрак уже на плите.
   "Да, - мрачно подумала Бриджет, - бекон подгорает,  яичница  жесткая,
как подошва, а о кофе вообще лучше не думать". Она мило улыбнулась.
   - Вы прелесть, миссис Малоне. Вы так обо мне заботитесь.
   - Спасибо. - Миссис Малоне покраснела.
   Выходя, она оглянулась.
   - Не торопитесь.
   Бриджет спустилась вниз через десять минут. Ее прическа оставляла же-
лать лучшего - времени хватило только на то, чтобы разок  пройтись  рас-
ческой по волосам. Если бы сейчас Дэниел помахал у нее перед носом  спе-
циальным разрешением, она бы все бросила и убежала с ним. Но дела оказа-
лись не так плохи, как она думала. Мэри готовила  завтрак,  и  даже  до-
вольно успешно. Единственной потерей пока был фунт подгоревших  сосисок.
Кипела вода для кофе. Бриджет бросила зерна в кофемолку и  включила  ее.
Через четверть часа все шло по графику, и она могла  отвлечься  от  дел.
Бриджет почувствовала укол совести, вспомнив о пленнице. Конечно, с  ней
ничего не должно было случиться, но  все-таки...  Она  поискала  глазами
ключ от гардероба, который предыдущей ночью оставила на верхней полке  у
двери. Его там не оказалось...
   Мэри о ключе ничего не знала. Бриджет хотела вызвать миссис Малоне из
столовой, но, подумав, решила, что быстрее будет самой сходить в  гарде-
роб и выяснить, в чем дело. Может, остальные лилипуты нашли ключ и спас-
ли Грету? Это представлялось абсолютно невероятным, но в данных  обстоя-
тельствах все казалось возможным.
   Дверь была чуть приоткрыта, и Бриджет увидела, что у корзины откинута
крышка. Она вошла в комнату и поняла, что все в порядке. Грета сидела  в
корзине на подушке, которую положила Бриджет. Рядом на стуле сидел  Сте-
фан.
   - Так это вы взяли ключ? - спросила она с облегчением.
   Он кивнул, и она увидела его лицо. На нем застыло выражение скорби.
   - Что случилось? - спросила Бриджет.
   Он попытался объяснить, но не смог. Ей показалось, что в  его  глазах
стоят слезы. Он неотрывно смотрел на Грету,  которая,  в  свою  очередь,
мрачно и равнодушно глядела на него.
   - Что-нибудь с ней? - спросила Бриджет. Он кивнул. - Что?
   Она ждала его ответа и уже почувствовала страх. Было слышно, как  те-
чет по трубам вода, а где-то вдали гудит паровой котел. Наконец он  про-
изнес спокойным, безучастным тоном:
   - Я знаю.
   - Знаете что?
   - Знаю, кто ее родители.

                               Глава 10

   Мэт не сомневался в существовании маленьких человечков еще  до  того,
как увидел след. Будто в тумане, он последовал за остальными к башне.  С
одной стороны, он не хотел, а с другой страстно  желал  получить  зримое
подтверждение. Больше всего его разозлила небрежность Дэниела,  то,  как
тот бесцеремонно показывал свою находку, и его типичная английская мане-
ра глотать слова: "Единственное  разумное  объяснение,  которое  я  могу
предложить: кто-то из нас встал пораньше и сделал его".
   Поэтому Мэт чуть позднее и обвинил в этом самого Дэниела. Затем  Сте-
фан нашел дыру, и ирландец высмеял его. Но Мэт знал, что их находки нас-
тоящие, и это самое важное событие в его жизни.
   Ребенком он каждое лето ездил к бабушке с дедушкой. Утомительное  пу-
тешествие на поезде, который останавливался на каждой,  даже  самой  ма-
ленькой, станции: коровы мотали головами, пытаясь отогнать мух, под  се-
рым или голубым небом простирались зеленые пастбища и бесконечные карто-
фельные поля. День обычно выдавался жаркий и  безветренный.  Его  всегда
встречал дед на двуколке с рессорами, в которую была впряжена пони.  Дед
размахивал кнутом и разрешал давать Бетой специально  припасенные  Мэтом
кусочки сахара. Они оба много смеялись, и дед просил  не  давать  лошади
слишком много сладкого, а то у нее выпадут зубы. Потом  они  неторопливо
ехали к деревенскому домику, из которого выходила бабушка в переднике  с
голубыми цветами, а за ней по пятам следовали кошки.
   Он очень любил бабушку с дедушкой, уже тогда понимая безразличие  ма-
тери к окружающему ее миру и напускную веселость отца, поглощенного  ра-
ботой. Именно так, считал Мэт, люди и должны жить вместе -  счастливо  и
безмятежно. Его вера не исчезла даже после удара,  который  он  испытал,
впервые увидев, как дед пришел пьяный со скачек.
   В обычные дни все шло согласно заведенному порядку, и его отношение к
происходящему никогда не менялось. Но с того момента, как дед уходил ут-
ром, все было по-другому. Бабушка  готовила  что-то  особенное  Мэту  на
обед, варила кофе с цикорием, пекла плоские хлебные лепешки на соде, ко-
торые он очень любил.
   Самое лучшее время наступало после чая,  когда  дневная  работа  была
сделана, а ужин деда стоял в печке. Бабушка  рассказывала  Мэту  сказки.
Иногда она вспоминала родственников или людей, которых знала,  -  стран-
ные, фантастические и часто грустные истории - например, про тетю, кото-
рая вышла замуж за протестанта, и про то, как после ее смерти  мальчишки
дважды выкапывали тело по ночам. Один раз они положили его на перекрест-
ке, а потом - на крыльце ее дома. Но чаще всего она рассказывала о  вся-
ких удивительных существах - эльфах, духах, чей стон предвещает  смерть,
о маленьких человечках из Коинемары, где она провела свое детство. Исто-
рии про маленьких человечков он любил больше всего. Обычно он слушал ее,
сидя на коврике и прислонив голову к ее коленям. В камине шипел  чайник,
кошки спали, устроившись поближе к огню, даже летом. В такие минуты  его
самого частенько клонило в сон, и он даже отказывался  от  какао  с  пе-
ченьем. Потом он лежал в кровати и смотрел,  как  летучие  мыши  шныряли
взад-вперед по серо-синему небу, и вспоминал бабушкины рассказы.
   Пьяный дед возвращался поздно. Его голос был слышен издалека: дед ру-
гался или пел что-то. Падали  какието  вещи,  бабушка  возмущалась,  дед
очень громко кричал в ответ, и самое ужасное, что многие слова считались
очень нехорошими: их употребляли только в трущобах Дублина. Громко и от-
четливо бабушка говорила:
   - Подумай о ребенке, который там спит, если тебе на  меня  наплевать!
Мальчик может услышать, как ты выражаешься!
   И в ответ следовали те же непристойные выражения, дед кричал,  что  в
своем доме он будет говорить так, как хочет, а ребенок - его собственный
внук, и ему надо вырасти настоящим мужчиной, который сможет постоять  за
себя и не окажется под каблуком ни у одной женщины. Мэту хотелось  крик-
нуть, чтобы они замолчали. В конце концов дед, спотыкаясь на каждом  ша-
гу, отправлялся спать, а бабушка начинала плакать.
   На следующий день они оба молчали. Неразговорчивая, грустная  бабушка
односложно отвечала на вопросы Мэта, дед пытался помириться с ней, а за-
тем уходил на пастбище. На следующий день все  снова  вставало  на  свои
места, пока через две или три недели не повторялось опять.
   Но даже после того, как Мэт возненавидел такие вечера, он  все  равно
ждал скачек - запаха кофе, мирного и волнующего утра и рассказов  о  ма-
леньких человечках. В этом было спокойствие, даже волшебство, хотя  ночь
все портила. Это продолжалось из года в год до тех пор, пока бабушка  не
умерла. В ту ночь ему снилось, что ее тело выкапывают маленькие человеч-
ки и кладут у двери их домика, а дед возвращается пьяным со скачек.  Мэт
проснулся тогда от собственного крика.
   После этого он не вспоминал рассказы бабушки.  Они  плохо  кончались,
как и почти все в этой жизни. В юности Мэт много  пил,  иногда  по  нес-
колько дней подряд, а затем усилием воли "завязал". И держался, пока  не
встретил Бриджет. А теперь случилось чудо, триумф добра над злом,  ясный
день после ужасной ночи. Это ослепило и ошеломило его.
   В тот день он больше не пил. Вместе с Дэниелом, Стефаном и  Хелен  он
спустился в погреба под башней, хотя не ожидал, что они что-нибудь  най-
дут. Все произойдет не так. Он не представлял себе, каким будет  следую-
щий знак или когда что-нибудь случится, но знал одно -  надо  ждать.  Из
этого состояния его на мгновение вывел огарок свечи, но это прошло. "На-
до еще подождать, - решил он, - и то, что должно произойти,  -  произой-
дет". Предложение дежурить ночью он принял с  тем  же  вялым  интересом.
"Англичане, американцы и немцы, - подумал он, усмехаясь про себя, - соб-
рались ловить привидения сачком для бабочек".
   Услышав шум, он решил, что