оходить тренировки. Каждая стена имела  арочный  вход.  Но
внутри оказался сквозной коридор, в который  выходили  двери  многочисленных
комнатушек.  Над  входом  в  каждую  висел  цветной  кружок.  Перед  дверью,
отмеченной красным кружком, Джехан остановилась.
   Круглые столы. Подушки. Светящееся оранжевое пятно  на  стене.  В  центре
комнаты неподвижно сидел гед. Перед ним расположились девятнадцать  человек:
девять делизийцев, девять джелийцев и странное  существо  -  гора  мускулов,
лицо молодое, а волосы белые, как изморозь. Они покрывали не только голову и
шею, но и руки гиганта, а на голове  были  заплетены  в  косички,  аккуратно
завязанные белыми ленточками. Даже его туника, такая широкая, что  могла  бы
сойти за палатку, была белоснежной. Гигант в одиночестве восседал посередине
между враждующими группами, глядя прямо перед собой глазами цвета только что
освежеванной дичи.
   У противоположной стены устроились мрачные  джелийцы-легионеры,  горожане
постарались  отсесть   подальше   от   геда.   Две   сестры-легионера,   два
брата-легионера и первый лейтенант главнокомандующей Белазир по имени Дахар,
о котором Джехан уже  доводилось  слышать.  Горожанин  в  одежде  каменщика,
работница и проститутка - та самая, с которой она столкнулась в Эр-Фроу.
   К стене рядом с выходом  прислонились  четверо  делизийских  солдат.  Они
пристально смотрели на Джехан. Возле  них  примостились  пятеро  делизийских
граждан. Среди них девушка увидела  ту  самую  размазню-стеклодува,  которую
привела сюда  через  вельд.  Мокрица  оказалась  настолько  безмозглой,  что
посмела узнать ее. Проститутка, и та лучше знала свое место.
   Джехан  направилась   к   легионерам.   Численностью   они   превосходили
делизийцев, но те подонки блокировали выход. Какого черта лейтенант разрешил
им занять выгодную позицию? Девушка стала исподтишка изучать его.
   Невысокий, широкоплечий, наверняка сильный воин,  но  походил  скорее  на
рабочего, чем на воина, и это вызвало у  нее  отвращение.  Темные  даже  для
джелийца, жесткие волосы, грубое лицо. Не о нем ли говорили, что он родом не
из Джелы, а откуда-то издалека?  И  все  же  он  был  жрецом-легионером:  не
клинок, а двойная спираль пересекала два солнца на его левом плече. Джехан и
не предполагала,  что  чужак  может  подняться  так  высоко,  и  ей  это  не
нравилось. Очень не нравилось.
   - Сначала, - заговорил гед, - мы изучим неизвестное.  Потом  приступим  к
проверке известного и к созданию и изучению нового оружия.
   Гед замолчал. Все тоже молчали. Джехан ждала,  сосредоточив  внимание  на
делизийцах и Дахаре, который в любую секунду мог дать сигнал к нападению, но
никто не пошевелился.
   Бежали минуты.  Тишина  становилась  все  тягостнее,  напряжение  волнами
расходилось по комнате. Гед сидел  с  бесстрастным  лицом  и  не  произносил
больше ни слова. И это учеба? Это тренировка?  Дерьмо!  Краем  глаза  Джехан
уловила взгляд долговязой костлявой девушки, сидевшей справа. Ее  волосы,  к
удивлению  Джехан,  отливали  рыжиной.  Рыжеволосыми  преимущественно   были
делизийки, но выправка и одежда девушки выдавали  в  ней  легионера.  Они  с
Джехан украдкой обменялись изумленными взглядами. Девушка  слегка  повернула
большой палец внутрь, что среди сестер-легионеров означало скрытый намек  на
глупость начальства. Оказывается, в Эр-Фроу еще не все сошли с ума.
   Молчание затянулось.
   Когда Джехан показалось, что она больше не в силах выносить тишину, Дахар
спросил у геда:
   -  Если  мы  должны  начать  изучение  неизвестного,  то  как  оно  будет
проходить?
   - Я отвечу на любые ваши вопросы, - немедленно ответил гед.
   - Нам разрешается задавать вопросы?
   - Да. - Гед внимательно изучал лейтенанта, и Джехан снова  отметила,  что
его лицо не выражало никаких чувств. Вероятно, они чертовски хорошие  воины,
подумала она, если позволяют себе смотреть на людей с  таким  оскорбительным
безразличием.
   По плечу, которое она вывихнула, нападая на геда, пробежала судорога.
   Лейтенант обращался к геду уважительно. Жрецы-легионеры, конечно, полезны
на поле брани - раненым необходима помощь, - но  командовать...  И  все  же,
несмотря на свою простоту, Дахар выглядел настоящим бойцом,  а  не  слюнявым
знахарем. В суровом взгляде его темных глаз  пылало  жаркое  пламя.  Что  ж,
среди жрецов-легионеров попадались и такие - увлеченные не только боем.
   Они задавали мудреные  вопросы,  раздумывали  о  том,  что  не  стоило  и
выеденного яйца.
   - Я Дахар Анла, жрец-легионер и первый лейтенант главнокомандующей. -  Он
помедлил, но произошло невероятное - гед не представился в ответ.
   Джелийцы  и  делизийцы   почувствовали   себя   бесконечно   уязвленными.
Делизийцы,  даже  солдаты,  открыто  выразили  свое  изумление.  Фу!  И  это
называется  дисциплиной!  Джехан  прищурилась.  Рыжеволосая  сестра-легионер
сжала кулаки.
   - Скажи мне свое имя, - наконец выдавил из себя Дахар.
   - Гракс, гед, - отозвался  чужак.  -  Мой  мир  вращается  вокруг  другой
звезды.
   Все вновь замолчали. Джехан фыркнула про  себя  -  она  поверит  геду  не
раньше, чем увидит заход Маяка. Дахар слегка подался вперед. Он  сдерживался
изо всех сил, но его взгляд сверлил геда, словно раскаленный клинок.
   - Зачем вы пришли на  Кому?  Зачем  вы  построили  Эр-Фроу?  -  вызывающе
спросил он.
   - Чтобы учить людей.
   - Почему?
   - Потому, что предпочли учить.
   - Ты мастер-воин? Это твоя религия?
   Снова повисла пауза, такая же, как та, что вынудила Джехан  броситься  на
геда. Казалось, чужак к чему-то прислушивается. К чему?
   - Мы не жрецы, - ответил он. - Мы пришли на Кому учить, потому что  хотим
понять психологию людей.
   - Зачем? - послышался другой голос.  Вопрос  задал  один  из  делизийских
солдат. Джехан не поверила своим ушам: он заговорил раньше своего командира.
   - К чему вам это? - угрюмо повторил солдат.
   - Нам необходимо знание, которого  у  нас  нет.  Разве  тебе  никогда  не
хотелось узнать то, чего ты не знал раньше, просто ради интереса?
   - Нет, - отозвался делизиец. Его мрачность граничила с наглостью. -  Все,
чего я хочу, - это получить драгоценности, которые вы обещали. Когда  вы  их
дадите?
   - Все, кто останется в Эр-Фроу на год, получат награду.
   - А разве у нас есть выбор? Мы замурованы здесь, и  даже  вместо  неба  -
стена! - раздался голос Дахара.
   Джехан  вздрогнула  и  уставилась  на  него.  Небо  -  стена!   Раздались
восклицания  -  испуганные,  насмешливые,  изумленные.   Только   загадочный
альбинос остался невозмутим. Может, он глухой?
   - Как вы узнали об этом? - спросил гед Дахара.
   - Влез на дерево возле стены, дотянулся до вашего неба и понял,  что  оно
стеклянное.
   Люди  возмущенно  зароптали.  Гед  сидел  молча   -   снова   к   чему-то
прислушивался! Вдруг одна из делизиек  наклонилась  вперед  и  закрыла  лицо
руками. Делизийский солдат вытащил нож, рыжеволосая девушка рядом  с  Джехан
обнажила свой. Горожане и солдаты заволновались. Всех  охватил  страх  -  за
исключением маленькой проститутки и женщины-стеклодува,  которая  уставилась
на Дахара так, будто его слова повисли перед ней в воздухе. Она смотрела  на
лейтенанта в упор! Честное слово, Джехан следовало  бы  бросить  эту  наглую
тварь замерзать в вельде.
   - Стеклянная полусфера накрывает весь Эр-Фроу.  Это  еще  одна  стена,  -
настаивал Дахар.
   Наконец гед ответил:
   - Да, над Эр-Фроу - купол, но он не из стекла.
   - Вы заперли нас, - сказал Дахар.
   - Нет. Купол построен не для  того,  чтобы  держать  людей  взаперти.  Он
служит для того, чтобы удерживать воздух.
   Воздух! Удерживать воздух.  Да  этот  чужак  смеется  над  ними!  Бормоча
проклятия, делизийский солдат шагнул вперед. Шепот  перерос  в  гвалт,  люди
кричали, вынимая из потаенных мест  оружие.  Проститутка  стиснула  руки  до
белизны. Две женщины забились в истерике.
   - Тихо! - рявкнул Дахар.
   Половина людей  в  комнате  мгновенно  умолкли.  Ни  один  джелиец  -  ни
легионер, ни  горожанин  -  не  двигался.  Делизийцы  изумленно  взирали  на
покорное  поведение  джелийцев.  Джехан  заметила,  что  вражеский  командир
нахмурился,  и  почувствовала  удовлетворение:  этому  мозгляку  нипочем  не
добиться такой дисциплины, и он это знает. Он рявкнул что-то своим солдатам,
а тем пришлось прикрикнуть отдельно на каждого  горожанина.  У  одного  даже
хватило наглости огрызнуться - в Джеле  это  могло  стоить  ему  жизни.  Они
напоминали стаю кридогов. Собрались вместе  для  того,  чтобы  обманывать  и
наживаться друг на друге. Зверью неведома дисциплина.
   Гед равнодушно созерцал всю эту суматоху. Постепенно делизийская половина
комнаты тоже успокоилась.
   - Зачем удерживать воздух? - снова поинтересовался Дахар.
   Джехан этот вопрос показался бессмысленным, но гед ответил как ни  в  чем
не бывало:
   - Воздух удерживается, чтобы его можно было подогревать, точно так же  вы
закрываете свои дома, сохраняя в них тепло или прохладу. Целый год, пока  вы
здесь, воздух останется таким же теплым, как сейчас. Не будет ни  жарче,  ни
холоднее.
   Ни леденящего холода, ни палящего  зноя...  Джехан  была  поражена:  ведь
умение сражаться в суровых условиях - один из обязательных этапов подготовки
легионера! Горожанин этого не выдержит, на  такое  способен  только  ратник.
Неужели  геды  и  впрямь  хотят  уничтожить  различия  между  легионерами  и
горожанами?
   Делизийка-стеклодув наклонилась вперед - она шевельнулась в первый раз за
все время - и спросила:
   - То, что мы видим, - это не небо,  так?  Купол  ведь  не  прозрачный,  а
дымчатый. Как вам удалось  изменить  свет?  Он  ведь  не  солнечный,  это...
искусственный свет, свет, горящий под стеклянным куполом  так  же,  как  тот
свет, что горит в залах?
   - Да.
   - Но я видел облака! - воскликнул один из делизийцев.
   - Ты видел их изображение, движущееся в прозрачном слое купола.
   - Изображения неподвижны.
   Делизийцы снова зароптали и надулись с видом людей, которые  подозревают,
что их просто водят за нос. Но  женщина-стеклодув  настаивала  на  своем.  С
убежденностью и силой, которой Джехан в ней не ожидала.
   - Это похоже на театр теней - тени ведь движутся. Это похоже на небо,  но
не небо. А настоящее небо - там, над Эр-Фроу? - обратилась она к геду.
   - Да.
   - Зачем?.. - ей приходилось перекрикивать разгалдевшихся сограждан.
   Джелийцы, верные приказу Дахара, не издавали ни звука.
   - Чтобы услышать, нужна тишина, - произнес гед.
   Командиру делизийцев снова пришлось успокаивать своих солдат и горожан.
   Джехан с презрением отметила, что он никого не наказал. Эйрис повторила:
   - Зачем вы изменили свет?
   - Что лучше: шестнадцать часов света и восемь часов темноты или  тридцать
шесть часов света, а потом тридцать шесть часов темноты?
   Джехан невольно вспомнила изнуряющую усталость, которая наступает у людей
во время Последнего света после короткой передышки Легкого сна, о  леденящей
тьме Третьеночи, когда все уже выспались, а до рассвета еще далеко. Горожане
беспрестанно трясутся и  проклинают  темноту,  больным  становится  хуже,  а
детей, которых матери-легионеры приносят в эти часы, очень трудно  выходить.
"Время Смерти" - так его называют жрецы-легионеры.
   Толстая делизийка со сломанным носом сердито выкрикнула:
   - Солнце есть солнце. Вся эта болтовня об измененном свете - чепуха!
   Третьедень есть Третьедень! А купол твой не может  быть  стеклянным,  нет
такого мастера, который смог бы накрыть стеклом целый город.
   - Он не из стекла.
   Гед коснулся плоского предмета, который сжимал в  ладони.  Крышки  столов
словно растворились в воздухе, и  снизу  поднялись  другие.  Теперь  на  них
лежали квадратики серой ткани с металлическим отливом.  Гед  взял  со  стола
один из квадратиков, ткань провисла мягкими складками.
   - Пощупайте, - предложил он.
   Никто не двинулся с места.
   - В Эр-Фроу все, за исключением подушек, сделано из этого  материала.  Мы
называем его "вроф".
   - Но это же тряпка, - фыркнул один из делизийцев, - а Стена твердая!
   Гед вытянул руку, на которой лежала маленькая черная коробочка. Он слегка
провел по ней пальцами, и вдруг мягкая ткань превратились в твердый квадрат.
Жесткий, негнущийся, с легким мерцанием вокруг... Джехан замерла.
   Гед держал кусок Стены. Он снова провел пальцами по коробочке, и в руке у
него оказался лоскут серой ткани.
   Холод сковал Джехан: они умеют превращать ткань в металл и наоборот!..
   Детский страх перед  всем  магическим  и  сверхъестественным  овладел  ее
душой.
   В мозгу пронеслось: "Беги, прячься или  духи  Острова  Мертвых  настигнут
тебя!" Мгновением позже девушку охватил ужас перед чудовищной властью гедов.
Никто до сих пор не задумывался, какой громадной мощью они обладают...
   Раздался женский крик. Толстая делизийка набросилась на геда. На лице  ее
застыло изумление, как у  новобранца,  который  идет  в  бой,  повинуясь  не
трезвому расчету, а животному страху, и стремясь уничтожить его причину.
   Толстуха ударила геда и отлетела назад так же, как раньше это произошло с
Джехан. Делизийка тяжело повалилось на пол, глаза ее дико вращались, а  лицо
перекосилось от боли. Ей показалась, что она со всего  размаху  налетела  на
скалу. Женщина, скорчившись, лежала между столами.
   - Он окружает и тебя, - произнес  Дахар.  Его  голос  был  ровен.  Джехан
оторвала взгляд от стонущей толстухи и пристально посмотрела на командира.
   - Этот непрозрачный жесткий вроф, - он запнулся на неизвестном  слове,  -
из которого сделан купол. Он и вокруг тебя, потому мы не можем тебя тронуть.
   Такой же вроф я почувствовал, когда дотронулся до неба.
   - Да, он задерживает воздух, которым я дышу. Я дышу другим  воздухом,  не
таким, как ваш, - ответил гед.
   Толстуха наконец встала,  прижимая  правую  руку  к  груди  и  беспомощно
озираясь. Ни гед, ни делизийский командир не сказали, что ей теперь  делать,
и она забилась в дальний угол, съежилась и закрыла глаза,  чтобы  не  видеть
того, что смущает разум.
   - Из чего сделан этот  вроф?  -  спросил  Дахар  все  тем  же  бесцветным
голосом. Вежливость забыта, подумала Джехан.  Или  Дахар  больше  не  владел
своим голосом. Она почувствовала,  что  у  нее  дрожат  колени,  и  вплотную
сдвинула ноги, пока никто не заметил ее слабости.
   - В нем немного вещества и много силы и энергии, - отозвался гед.
   Джехан нахмурилась.  О  чем  он  говорит?  "Сила"  -  это  когда  горожан
заставляют делать, что  положено,  а  "энергия"  -  способность  без  устали
тренироваться много часов.
   - Скажи нам... - заговорил Дахар,  но  его  голос  сорвался,  и  пришлось
начать снова:
   - Скажи нам, что это значит.
   Гед в абсолютном  молчании  долго  рассматривал  Дахара.  Он  внимательно
оглядел  его,  делизийку-стеклодува,  потом  остальных.  Толстуха   в   углу
обхватила  колени  руками  и  сжалась  в  комок.  Глаза  пострадавшей   были
по-прежнему закрыты. Остальные со страхом смотрели на геда. Постепенно испуг
на некоторых лицах сменился обидой. Только огромный белый  дикарь  оставался
безразличным ко всему и неподвижным, словно высеченным из камня.
   Гед снова обратил лицо к Дахару и  начал  вещать  о  силе  и  энергии,  о
каких-то штучках в воздухе, которые никому не дано разглядеть, но из которых
получается разный воздух для разных звезд; о  воздухе  гедов,  и  о  воздухе
людей, и о воздухе гедов внутри врофа. Дахар жадно ловил каждое  слово,  его
некрасивое лицо стало настороженным, как морда кридога,  завидевшего  огонь.
Он весь подался вперед и вырос в глазах Джехан, ибо,  несмотря  ни  на  что,
оказывал чудищу почтительное уважение. А гед продолжал  заунывно  бормотать,
он все говорил и говорил.
   И так каждый день? Воздух людей, воздух гедов -  что  за  ерунда!  Воздух
есть воздух. Но, может быть, потом, когда они приступят к  изучению  оружия,
станет интереснее? А до тех пор...
   Джехан повернулась к сестре-легионеру, сидевшей рядом.  Та  расслабилась,
тревога покинула ее, уступив место вялости. Джехан почувствовала нежность  к
рыжеволосой девушке. И делизийцы, и джелийцы убрали оружие и прислонились  к
стенам. Только  Дахар,  которого  положение  обязывало  соблюдать  приличия,
изображал заинтересованность.Дахари делизийка-стеклодув. Она сидела с широко
раскрытыми глазами, на  виске  у  нее  пульсировала  голубая  жилка.  Джехан
нахмурилась и пожала плечами. Она  давно  уже  поняла,  что  эта  женщина  -
сумасшедшая. Потом ее взгляд  остановился  на  трехглазом  чудище,  чей  мир
вращался вокруг другой звезды.
   Она  позволила  волнам  его  речи  катиться  мимо  сознания  и  запаслась
терпением.

13

   Эйрис опустилась на колени перед  светящимся  оранжевым  кругом  в  своей
комнате. В одной руке она держала стеклянный цилиндрик,  в  другой  -  белую
тряпочку. В углу лениво растянулся на подушках Келовар. Его обнаженное  тело
блестело - он только что вернулся из  бани,  расположенной  позади  зала,  и
смотрел на Эйрис из-под полуприкрытых век. Они уже пробыли  в  Эр-Фроу  пять
циклов, хотя, сказать по правде, это были всего только дни.
   - Ложись, Эйрис, уже поздно.
   - Да, сейчас.
   - Ты делаешь это уже в пятый раз.
   - Знаю. Я... - она не договорила. На ее лбу пролегла глубокая складка,  а
глаза расширились и наполнились влагой. Она потерла шелком стекло и поднесла
цилиндрик к полу. Кусочки сухих листьев рванулись вверх и прилипли к стеклу.
Эйрис нервно рассмеялась.
   - Эйрис...
   - Вроф, - сказала она и снова засмеялась прерывистым дребезжащим  смехом,
который вдруг окончился всхлипыванием. - Отсюда - во вроф. Та же "сила".  Та
же.
   - Ты пойдешь наконец спать? - недовольно спросил Келовар. Эйрис  услышала
в его голосе раздражение и посмотрела ему в глаза.
   - Фокусы. Игрушки и фокусы, - проворчал солдат.
   - Нет. Нет, Келовар, неужели ты не понимаешь, как все это интересно?
   Они многому научат нас...
   - Иллюзионисты. Им нельзя доверять. Если бы мы  целыми  днями  занимались
подобными пустяками, то и сами придумали бы не хуже.
   Эйрис взглянула на триболо в углу и мягко проговорила:
   - Но ведь мы не придумали, правда? Никто в Кендасте не изобрел триболо.
   Келовар протестующе вскинул широкую ладонь.
   - Они чужаки, Эйрис, не забывай об этом. Такие же чужаки для нас,  как  и
джелийцы. - Он смягчился и добавил примирительно:
   - Конечно, тебе интересны все эти разговоры об "обучении созиданию" - это
естественно. Ты стеклодув, а не солдат. Но все равно не доверяй им.
   - Делизия не враждует с гедами, - осторожно заметила Эйрис.
   - Я говорил не о вражде, - оборвал ее Келовар.
   - Нет. Но, Келовар... - она  пересекла  комнату,  опустилась  на  ложе  и
торопливо заговорила:
   -  Геды  учат,  что  весь  мир  состоит  из  подвижных  соединяющихся   и
распадающихся частичек вещества и энергии - весь мир, Келовар...
   Его раздражение улеглось, он улыбнулся:
   - Тебя это поражает, да? - Он ласково взял ее  руку  и  принялся  чертить
пальцем круги у нее на ладони.
   - Келовар, как ты думаешь,  это  правда?  Ты  считаешь,  что  рассказы  о
веществе и энергии - ложь?
   - Я не могу утверждать наверняка.
   - Но все-таки?
   - Может быть, правда, а может, и нет. Это не важно.
   - Как не важно? Геды рассказывают нам о том, как устроена наша планета.
   Он поднес ее руку ко рту и нежно куснул за  палец,  напоминая  о  прошлой
ночи, когда они были вместе.
   - Я рад, что тебя забавляют их  фокусы  и  игрушки.  Не  хочу,  чтобы  ты
скучала. Но наша с тобой главная задача -  извлечь  из  всех  этих  пустяков
какую-нибудь пользу.
   Эйрис отдернула руку. Келовар взглянул на свою подругу с удивлением.
   Она внимательно вглядывалась в его лицо, освещенное оранжевым светом.
   Похоже, он искренне  недоумевал,  действительно  считая  россказни  гедов
придуманными исключительно для забавы и не собираясь оскор