емглав полетел вниз...
   Оказывается, волочившийся по земле якорный  канат  застрял  в  какой-то
расселине. Мой шар, освободившись от груза, умчался в морской простор.
   Когда я очнулся, я увидел,  что  лежу  на  кровати  в  домике  какой-то
крестьянки. Я находился в Хардервиле, это маленький городок  в  пятнадцати
лье от Амстердама на берегу Зюдерзее.
   Я спасся чудом. Во время этого полета моим спутником был  совершен  ряд
безумств, которые мне не удалось предотвратить.
   Пусть же этот страшный рассказ послужит  к  назиданию  читателей  и  не
расхолаживает исследователей воздушных путей!

   1851 г.



    Жюль Верн.
    На дне океана


   -----------------------------------------------------------------------
   Пер. с фр. - М.Круковский. Журнал "Знание - сила", 1960, N 2.
   Spellcheck by HarryFan, 25 April 2001
   -----------------------------------------------------------------------



   Благополучно  спустившись  по  лестнице,  мы  вошли  в  огромный   зал,
освещенный ослепительными электрическими  рефлекторами.  Глубокая  тишина,
царившая здесь, нарушалась лишь шумом наших шагов.
   - Где я? Зачем попал сюда? Кто этот таинственный проводник?.. - задавал
я себе вопросы.
   Ответов не было.
   Продолжительная ночная  прогулка,  железные  ворота,  которые  с  шумом
захлопнулись за нами, лестница, нисходившая, как  мне  казалось,  в  недра
земли, - вот и все, что я мог припомнить. Впрочем, у  меня  и  времени  не
было на размышления.
   - Вам, наверное, интересно узнать, кто я такой? - начал мой  проводник.
- Ваш покорнейший слуга полковник Пирс... Где вы находитесь? - В  Америке,
в  Бостоне,  на  станции  Boston  to  Liverpool  pneumatic  Fubis  Company
[Компания пневматического трубопровода Бостон - Ливерпуль].
   - На станции?
   - Да, на станции.
   И, чтобы объяснить мне, в чем дело, полковник указал мне на два длинных
железных цилиндра, около полутора метров в диаметре, лежавших на  земле  в
нескольких шагах от нас.
   Я взглянул на эти цилиндры,  направо  проникавшие  в  стену,  а  налево
оканчивавшиеся гигантскими металлическими щитами,  от  которых  поднимался
вверх и исчезал в потолке целый лес трубок, - и сразу понял все.
   Незадолго до того я читал  в  одной  американской  газете  статью,  где
описывался необыкновенный проект соединения  Европы  с  Новым  Светом  при
помощи гигантских подводных труб. Автором этого проекта  и  был  полковник
Пирс, который в эту минуту стоял предо мною.
   Я  начал  припоминать  содержание  статьи.  В  ней   сообщалось   много
подробностей относительно этого грандиозного предприятия.
   Для его осуществления одного железа требовалось  около  1.600.000  куб.
метров, то есть 13 миллионов тонн. Для перевозки  всей  этой  массы  нужно
было 200 пароходов по  2000  тонн  вместимостью,  причем  каждому  из  них
предстояло сделать по 33 рейса. Суда этой  армады  должны  были  подвозить
свой груз к двум главным пароходам, к которым  прикреплялись  концы  труб.
Последние должны были состоять из отдельных кусков, каждый  длиною  в  три
метра, ввинченных друг в друга, скрепленных тройным  железным  панцирем  и
покрытых сверху гуттаперчевым чехлом. По  этим  трубам  проектировалось  с
необыкновенной  быстротой  пускать  вереницу  вагонов,  движимых   сильным
давлением воздуха, подобно  тому,  как  в  Париже  пересылаются  депеши  с
помощью пневматической почты...
   Статья заканчивалась сравнением нового способа передвижения с железными
дорогами. Автор высчитывал прибыли  грандиозного  сооружения  и  восхвалял
преимущества новой системы перед старой: отсутствие  действующей  на  наши
нервы тряски, благодаря шлифовке внутренности стальной  трубы,  одинаковая
температура  в  туннеле,  регулируемая  воздушной  тягой,  и  баснословная
дешевизна переезда. По  его  словам,  благодаря  быстроте  передвижения  и
шлифовке внутренней поверхности трубы трение будет  самое  незначительное,
что   обеспечит   прочность   и   вечное    существование    проектируемой
пневматической дороги...
   Содержание статьи вспомнилось мне во всех подробностях.
   Значит, мечты воплотились в жизнь, и эти два цилиндра,  начинающиеся  у
моих ног идут через Атлантический океан до самых берегов Англии!  Несмотря
на очевидную действительность, я все еще не мог поверить в это  чудо.  Что
трубы  проложены  -  это  казалось  возможным,   но   чтобы   люди   могли
путешествовать в них, - нет, с этим я никогда не соглашусь!..
   - Да и возможно ли  создать  воздушную  тягу,  достаточную  для  такого
огромного расстояния? - громко высказал я свое сомнение.
   - Конечно, и даже  очень  легко,  -  сказал  полковник.  -  Необходимое
количество воздуха нагнетают громадные меха, имеющие форму высоких  печей.
Воздух выбрасывается из них со страшной силой и, гонимые этим вихрем, наши
вагоны несутся со скоростью тысяча восемьсот километров в час, то есть  со
скоростью пушечного ядра. Поезд с пассажирами проходит расстояние в четыре
тысячи километров, отделяющее Бостон от  Ливерпуля,  за  каких-нибудь  два
часа и сорок минут.
   - Тысяча восемьсот километров в час?! - воскликнул я.
   - Да, и ничуть не меньше.  И  что  за  удивительные  последствия  такой
быстроты! Часы в Ливерпуле показывают на четыре часа сорок  минут  больше,
нежели у нас в Бостоне, и путешественник, выехавший из  Бостона  в  девять
часов утра, прибывает в Англию в тот же день, в три часа, пятьдесят четыре
минуты пополудни. Вот уж действительно можно  сказать  -  быстро  провести
время!.. В обратном направлении поезда наши опережают солнце на  девятьсот
и более километров в час, так что, покинув Ливерпуль в  полдень,  пассажир
достигает Америки... в девять часов тридцать четыре минуты утра,  то  есть
раньше, чем он выехал из Ливерпуля! Не правда ли,  это  в  высшей  степени
забавно?! Мне кажется, что передвигаться быстрее просто невозможно...
   Я не знал, что и думать обо всем этом. Уж не с сумасшедшим  ли  я  имею
дело? Мог ли я поверить в эти чудеса,  когда  в  моей  голове  беспрерывно
возникали все новые и новые возражения?
   - Ну, ладно, пусть будет так, -  сказал  я  наконец.  -  Допускаю,  что
путешественники изберут эту бешеную дорогу и что  вам  удастся  достигнуть
такой неслыханной быстроты. Но каким же образом вы остановите  ваш  поезд?
Ведь при торможении все разлетится в прах!..
   - Ничего подобного, -  ответил  полковник,  пожимая  плечами.  -  Между
обеими трубами, из которых одна служит для езды в одну сторону, а другая -
в противоположную, и в которых вследствие  этого  воздушная  тяга  идет  в
обратном направлении, существует сообщение при  выходе  на  каждый  берег.
Когда поезд приближается к берегу, то электрическая  искра  предостерегает
нас об этом и летит в Англию, чтобы там уменьшили тягу, благодаря  которой
поезд мчится вперед. Теперь  он  уже  движется  дальше  по  инерции,  пока
встречный  ток  воздуха  из  лежащей  рядом  трубы  окончательно  его   не
остановит. Впрочем, к чему все эти объяснения? Не лучше ли  вам  убедиться
на собственном опыте?
   И, не дожидаясь моего ответа, полковник Пирс нажал на  медный  рычажок,
блестевший на одной из труб. В ту же минуту стенка  отодвинулась  и  через
образовавшееся отверстие я увидел ряд двухместных скамеек.
   - Это вагон, - сказал полковник. - Входите поскорее!
   Я вошел. Стенка тотчас же закрылась.
   При свете лампы Эдисона, повешенной вверху, я с  любопытством  озирался
вокруг. Ничего необыкновенного! Длинный цилиндр, хорошо отделанный внутри,
с 50 креслами, расставленными попарно в 25 равных рядов, клапаны на  обоих
концах вагона, служащие для регулирования воздуха, -  сзади  для  пропуска
свежего, спереди - для выпуска испорченного, - вот и все.
   После нескольких минут осмотра я уже начал терять терпение.
   - Почему же мы не едем?
   - Как не едем? Мы уже в дороге! - воскликнул полковник.
   - В дороге? Не двигаясь?.. Да разве это возможно?..
   Я с напряжением прислушивался, не слышно ли какого-нибудь шума, который
указывал бы на движение  вагонов.  Если  мы  в  самом  деле  тронулись  со
станции, и если полковник не шутил, говоря о скорости в  1800  километров,
то мы должны теперь находиться далеко от земли, под  волнами  океана.  Над
нашими головами беспокойно мечутся волны,  и,  может  быть,  в  эту  самую
минуту киты, принимая нашу длинную железную  тюрьму  за  гигантскую  змею,
ударяют о нее своими могучими хвостами!..
   Я ничего не слышал, кроме тихого приглушенного рокота, и погруженный  в
безграничное удивление, не веря в действительность того, что  происходило,
сидел и молчал. А время между тем летело.
   Прошло около часу. Вдруг ощущение  холода  на  лбу  пробудило  меня  из
оцепенения, в которое я мало-помалу погрузился. Я поднес руку к лицу:  оно
было мокро...
   Мокро! Почему?  Уж  не  лопнул  ли  наш  туннель  под  давлением  воды,
давлением ужасающим, увеличивающимся на одну  атмосферу  через  каждые  10
метров глубины? Уж не поглощает ли нас океан?.. Я был парализован  ужасом.
В отчаянии я хотел позвать  на  помощь,  кричать...  и...  увидел  себя  в
собственном тихом саду  под  сильным  дождем,  крупные  капли  которого  и
прервали мой сон.
   Просто-напросто я  уснул,  читая  статью,  посвященную  фантастическому
проекту полковника Пирса, и во сне увидел этот проект осуществившимся...



    Жюль Верн.
    Курьерский поезд через океан


   -----------------------------------------------------------------------
   Журнал "Вокруг света". Пер. с фр.
   OCR & spellcheck by HarryFan, 25 April 2001
   -----------------------------------------------------------------------



   - Внимание! - закричал мой проводник. - Тут ступенька!
   Я  осторожно  перешагнул  через  нее  -  и  очутился  в  большой  зале,
ослепительно освещенной электричеством,  где  только  наши  шаги  нарушали
мертвое молчание.
   Где я находился? Что привело меня  сюда?  Кто  такой  мой  таинственный
проводник? Вопросы, на которые у меня нет ответов. Долгий путь среди ночи,
железные ворота, бесконечные лестницы, казалось, стремившиеся проникнуть в
недра земли, - вот все, что я мог припомнить.
   Впрочем, не было времени раздумывать об этом.
   - Вы,  без  сомнения,  желаете  знать,  кто  я  такой?  -  спросил  мой
проводник. - Полковник  Пирс,  к  вашим  услугам.  Где  вы  находитесь?  В
Бостоне, в Америке, на вокзале.
   - На каком вокзале?
   - На вокзале линии Бостон - Ливерпуль Пневматической компании.
   Полковник указал мне на два длинных железных цилиндра метра полутора  в
диаметре, лежащих на полу в нескольких шагах от нас.
   Я посмотрел на эти цилиндры -  они  заканчивались  справа  в  массивном
здании, а слева к ним примыкали колоссальные металлические резервуары,  от
которых подымались сотни труб.
   Теперь я все понял.
   Еще недавно  я  читал  в  одной  американской  газете  статью  об  этом
необычайном предприятии. Дело было в том, чтобы связать Европу с  Америкой
двумя исполинскими подводными трубами. Изобретатель брался выполнить  свой
проект. Этим гениальным человеком был полковник Пирс, который стоял теперь
рядом со мною.
   Я мысленно пробежал содержание статьи, в  которой  подробно  излагались
все детали этого предприятия.
   Для его осуществления было необходимо 16.000.000 метров  железных  труб
весом в 1.300.000 тонн. Для перевозки этого материала нужны  200  кораблей
водоизмещением в 2000 тонн, и каждый из них должен сделать 33 рейса в  оба
конца.
   Эта армада науки подвозила материал к двум  главным  судам,  на  палубе
которых лежали концы труб.
   Трубы скреплялись под водой друг с другом; каждая из них имела в  длину
три метра и была покрыта  тройной  железной  сетью,  которую  одевала  еще
смолистая оболочка. Движение  в  этих  трубах,  образовавших  как  бы  две
неизмеримо большие говорные трубки,  достигалось  благодаря  колоссальному
давлению воздуха. Вагоны двигались вместе с  пассажирами  из  одной  части
света в другую точно так же,  как  это  устроено  в  больших  городах  для
пересылки писем.
   В заключение сравнивались ныне существующие железные  дороги  с  новой.
Восхищенный автор с воодушевлением  перечислял  преимущества  этой  смелой
системы.
   Путешественники не будут чувствовать в этих вагонах раздражающей  качки
благодаря внутренней облицовке полированной сталью. Температура  постоянно
оставалась без изменений; ее можно  даже  было  регулировать  по  желанию,
сообразно времени года.  Далее  -  дешевизна  такого  пути,  зависящая  от
незначительных расходов, требуемых для постройки системы и приведения ее в
действие.
   Автор утверждал,  что  поезда,  вследствие  быстроты  своего  движения,
спокойно пройдут по всем изгибам коры земного шара, и при  этом  пассажиры
ничего не заметят, кроме легкого трения вагонов о поверхность труб. Отсюда
он  заключил,  что  изнашивание  системы  устранено  раз   навсегда,   что
пневматический путь является вечным сооружением. Содержание  статьи  стало
ясно для меня.
   Теперь эта утопия превратилась в действительность.
   Два железных цилиндра, начало которых лежало у  моих  ног,  пронизывали
Атлантический океан, чтобы выйти из вод его на берегах Англии. Очевидность
не могла убедить меня. Что трубы проложены - это  казалось  возможным;  но
чтобы люди действительно пользовались таким способом передвижения - нет, я
этому не верил.
   - Невозможно получить давление воздуха, достаточное для такого длинного
расстояния, - заметил я.
   - Между тем, - возразил полковник Пирс, - это очень  легко.  Для  этого
нужно только большое число паровых мехов, вроде тех, что у доменных печей.
Они накачивают воздух  с  безграничной  силой;  получается  ужасающий  ток
воздуха, скорость тысяча восемьсот километров в час - та  самая  скорость,
какой обладает пушечное ядро, - и наши вагоны с пассажирами  за  два  часа
сорок минут пробегают  четыре  тысячи  километров,  отделяющие  Бостон  от
Ливерпуля.
   - Тысяча восемьсот километров в час! - вскричал я.
   - Совершенно верно. Посчитайте теперь  последствия  такой  скорости.  В
Ливерпуле часы показывают время на четыре часа четырнадцать минут  впереди
сравнительно с нашими. Следовательно, путешественник, выехавший из Бостона
в девять часов утра, приезжает в Англию в три часа пятьдесят четыре минуты
пополудни. Разве это не быстрое передвижение? Далее: наши вагоны опережают
солнце более чем на девятьсот километров в час, и  путешественник  одержит
великую победу над нашим светилом, когда выедет из Ливерпуля, например,  в
полдень, а в девять часов тридцать четыре минуты того же утра очутится  на
вокзале в Бостоне, - следовательно, на два с половиной  часа  раньше  того
момента, когда он пустился в путь. Ведь это же  чертовская  идея!  Никаким
другим образом нельзя ехать быстрее того, чтобы достичь  цели  путешествия
раньше момента отъезда.
   Я не знал, что и думать!
   Перед сумасшедшим, что ли, стоял я в ту минуту? Мог ли я поверить  этим
баснословным рассказам, когда в моем уме теснились возражения на них?
   - Хорошо, - сказал я, - можно согласиться, что найдутся  люди,  готовые
проделать это безумное путешествие,  и  что  вы  можете  достигнуть  такой
невероятной быстроты передвижения; но как вы устроите при  этом  остановку
вагона? Ведь в конце пути они разлетятся вдребезги.
   Полковник пожал плечами.
   - Вовсе нет! Наши трубы, из которых одна служит для движения поездов  в
одном направлении, а другая в  обратном,  на  берегу  каждой  части  света
соединены друг  с  другом.  Как  только  поезд  прибудет  к  концу  своего
назначения, об этом даст знать электрическая искра. Она летит в  Англию  и
парализует движущую силу. Предоставленный  самому  себе,  одаренный  такой
скоростью, вагон продолжал бы свой путь; однако нам достаточно привести  в
движение клапан,  чтобы  ввести  в  дело  противоположную  трубу,  которая
постепенно замедлит ход вагона и, наконец,  посредством  давления,  совсем
остановит его, исключив возможность всякого столкновения. Впрочем, к  чему
все эти объяснения? Опыт во сто крат лучше...
   Не ожидая от меня ответа, полковник Пирс  быстро  нажал  пуговку,  медь
которой блестела на одной из труб. Дверца  скользнула  по  шинам,  и  чрез
образовавшееся отверстие я  увидел  длинный  ряд  скамеек,  на  каждой  из
которых свободно могли поместиться по два человека. Полковник воскликнул:
   - Вот вагон, скорее входите!
   Воля моя была парализована, и я позволил ввести себя  в  вагон;  дверца
захлопнулась за нами.
   На потолке висела лампочка Эдисона;  при  ее  свете  я  с  любопытством
осматривал обстановку, в которой очутился.
   Ничего проще не могло быть. Длинный цилиндр из склепанных друг с другом
труб, внутри которого стояли 50 кресел парами, в 25 рядов. На каждом конце
- клапан, регулирующий давление воздуха; задний доставлял приток  воздуха,
необходимого для дыхания, передний служил для его выхода из вагона.
   - Когда же мы наконец отправимся? - спросил я.
   Полковник расхохотался.
   - Да ведь мы уже едем!
   - Может ли быть? Без малейших колебаний?
   Я  внимательно  прислушался:  хотел  услышать  хоть  какой-нибудь  шум,
который бы убедил меня. Если мы действительно уже находимся в  пути,  если
полковник не обманул меня, когда говорил о 1800 километрах в  час,  то  мы
должны были находиться уже далеко от материка, глубоко под водами океана.
   Над нашими головами, в таком случае, волны разбивались одна  о  другую,
и, может быть, в этот самый момент киты принимали нашу железную темницу за
исполинскую морскую змею  и  старались  убить  ее  ударами  своих  могучих
хвостов.
   Я прислушался, но ничего не слышал, кроме  глухого  рокотанья,  которое
производили, без сомнения, ударяющиеся о наши трубы валуны.
   Придя в безграничное изумление, не в силах поверить в  действительность
всего того, с чем я встретился, я молчал, а время шло.
   Прошел час, как  вдруг  ощущение  влажности  на  лице  вывело  меня  из
оцепенения. Я схватился рукой за лицо и отдернул ее, всю мокрую.
   Мокрую!.. Но каким образом?..
   Трубы лопнули под давлением воды,  еще  повышенным  на  одну  атмосферу
благодаря 10 метрам глубины. Океан ворвался и...
   Смертельный ужас охватил меня; в отчаянии я хотел  позвать  на  помощь,
кричать... и проснулся.
   Я сидел в своем садике, лил проливной дождь, крупные капли прервали мой
сон.
   Я  просто-напросто  уснул   за   чтением   статьи,   которую   какой-то
американский репортер посвятил фантастическим планам полковника Пирса.



    Жюль Верн.
    Блеф


   -----------------------------------------------------------------------
   Пер. с фр. - Е.Брандис. "Собрание сочинений", т.12.
   М., Государственное издательство художественной литературы, 1957.
   OCR & spellcheck by HarryFan, 25 April 2001
   -----------------------------------------------------------------------

   Американские нравы




   В марте 1863 года я сел на пароход "Кентукки", который курсирует  между
Нью-Йорком и Олбани.
   В это время года особенно оживляются деловые связи  между  этими  двумя
городами; впрочем, это самое обычное  для  Америки  явление.  Нью-йоркские
коммерсанты поддерживают через своих агентов постоянные торговые  сношения
даже с самыми отдаленными странами и таким образом  широко  распространяют
изделия, доставляемые из  стран  Старого  Света,  одновременно  вывозя  за
границу предметы отечественного производства.
   Стоя на палубе, я невольно дивился  деловому  оживлению,  царившему  на
пристани. Со всех сторон сюда  стекались  путешественники:  одни  торопили
носильщиков, нагруженных всевозможными свертками и чемоданами, другие, как
заправские английские туристы, обходились собственными силами, уместив все
необходимое в  крохотном  саквояже.  Пассажиры  суетились.  Каждый  спешил
занять свое место на борту пакетбота, который был набит до отказа, как это
обычно бывает в Америке, где господствует страсть к наж