го голода".
     Задребезжал  сигнал прямой связи. Жанель ударила по кнопке - пожалуй, в
сердцах  это  получилось  у нее несколько грубее, чем советуют инструкции по
эксплуатации приборов, - и с ходу выпалила:
     - Да! Что там?
     -  На  связи  "Ирил", госпожа командующий, - сообщил голос ее секретаря
Джоэла. - Очередной полуденный доклад.
     "О  Господи,  неужели  уже полдень? Надо будет перекусить, прежде чем я
свалюсь в изнеможении".
     - Говорите, - отозвалась она.
     -  Командующий  Де  Лонфи  передает  свои приветствия и свои извинения,
однако  он  не  сможет  самолично  сделать  вам  доклад  раньше  трех  часов
пополудни.  Господин командующий отправился в мастерские проверить, как идут
дела с ремонтом кораблей.
     - Что ж, это очень хорошо. Что еще скажете?
     - Вас кое-кто очень настойчиво спрашивал из лазарета.
     - Джоэл!!!
     -  Если  по  существу,  то  этот  человек  заявляет, что намерен подать
жалобу. Что-то по поводу качества пищи или просто нехватки ее.
     - Давно пришел в сознание?
     -  Похоже,  что уже около двух часов тому назад. Доктор поначалу никому
не  сообщал  и  решился  открыть  тайну примерно за полчаса до нашего с вами
нынешнего  разговора.  Утверждает,  что  ему требовалось проделать еще массу
диагностических  процедур,  а перспектива объясняться с половиной вселенной,
что в ту же секунду припрется очнувшегося навещать, ему вовсе не улыбалась.
     -  Господин доктор, - с чувством проговорила Жанель, вскакивая со стула
и  спешно  набрасывая  на плечи китель, - получит грандиозный нагоняй за то,
что не позвонил первым делом мне. Так ему и передайте.
     -  Есть,  мэм, - лукаво отозвался голос Джоэла. - Сдается мне, он и так
этого ожидает.
     -  Приятно  работать,  когда  подчиненные  твои обладают здоровым даром
предвидения  и ко всему готовы, - прокомментировала Жанель, награждая кнопку
прибора изрядной оплеухой, дабы отключить связь.
     Она  спустилась  в холл и затем направилась к ангарам - посмотреть, как
продвигаются  работы по подготовке второго этажа, и, кстати, успеть сесть на
"рейнджер", через несколько минут вылетающий в направлении "Ирил М'Гауна".
     Голос  она услышала гораздо раньше, чем увидела его обладателя. Сегодня
этот голос звучал несколько хрипловато - заметная разница по сравнению с тем
мелодичным  тембром,  к  которому  так  привыкла  Жанель.  А  потому  она на
несколько  минут  остановилась  у  двери лазарета и прислушалась, прежде чем
добраться наконец до закутка с койками.
     - ...чушь какая. Ты это все устроил только ради того, чтоб сделать меня
несчастным.
     - Я это все устроил, - отозвался неторопливый, спокойный голос Георгия,
-   по  той  простой  причине,  что  перенапрягать  пищеварительную  систему
больного,  только что пережившего травму черепа, в высшей степени неразумно.
Я  мог  бы  все  объяснить  поподробнее, воспользовавшись красивыми цветными
картинками и избегая употребления длинных научных терминов, но теперь у меня
на это просто нет времени. А потому для краткости выразимся так: я просто не
желаю,  чтобы у вас, полковник, сегодня к вечеру лопнул еще один кровеносный
сосуд - а сегодняшний вечер, да будет вам известно, является уже моим личным
свободным  временем,  которое  я  не  намерен на вас тратить, - только из-за
того, что уступлю напору ваших патетических стонов и притащу сюда чили. Чили
получите  не  раньше  чем  через  пару  дней.  Всему  свое время. А пока что
извольте пить пресловутый молочный коктейль, а не то я буду вынужден загнать
его в вашу прямую кишку.
     - Да не люблю я землянику!
     -  В Риме, если мне не изменяет память, ты говорил нечто совсем другое,
-  вставила  Жанель,  просовывая  голову за дверь, отделяющую саму палату от
"служебного кабинета" врача.
     Ари  полулежал  на  постели;  голова  его была приподнята на нескольких
высоких подушках. В ответ на реплику Жанель он слегка обернулся, не изменив,
однако, ни выражения лица, ни тона речи. Физиономия Ари осталась точь-в-точь
такой же, как и тогда, когда полковник разглядывал ненавистный ему розоватый
молочный коктейль, водруженный рукою доктора на тумбочку возле постели. Весь
вид пациента говорил о том, что он в унынии и жить ему здесь очень несладко.
Жанель стоило немалых усилий не разразиться гомерическим хохотом.
     -  Там, в Риме, - парировал полковник, - земляника была свежая, госпожа
командующий.  А  потому  сравнивать ее с этим жалким синтетическим месивом с
вашей  стороны  просто бессовестно. И вообще, никакой, с позволения сказать,
продукт подобной окраски не несет в себе абсолютно ничего хорошего.
     -   Количество  протеинов  вполне  достаточно,  -  бесстрастно  сообщил
Макаров,  -  для  того,  чтобы  на ближайшее время поддерживать могучее тело
господина  полковника,  и  более  чем достаточно для питания его несчастного
мозга,   упрятанного  в  эту  пенопластовую  черепную  коробку.  Выпей  свой
стаканчик, Ари, потому что до обеда ты ничего больше не получишь.
     Доктор развернулся и неторопливо двинулся вон из комнаты.
     -  Что  это  он называет обедом? Полторы ложки псевдотушенки? - яростно
выкрикнул Ари вслед удаляющемуся врачу.
     Впрочем,  когда Георгий затворил за собой дверь, крик полковника как-то
заглох и перешел в жалобные стенания.
     -  Он  меня мучает ради собственного удовольствия, Жанель, - забормотал
Ари.  -  Только потому, что я ему откровенно заявил, что крад - игра тупая и
никчемная.
     -  В  таком  случае  ты  вполне  заслужил  подобное обращение. - Баррет
придвинула  стул,  уселась возле самой кровати и огляделась по сторонам. - Я
смотрю, Молсона отсюда уже перевели.
     Ари кивнул.
     -  Молсон велел передать госпоже командующему большое спасибо за все, а
еще говорил, что непременно скоро вернется.
     -  Попробовал бы он только не вернуться! Слишком толковый солдат, чтобы
я его так просто отпустила.
     Она  посмотрела  Ари в лицо и широко улыбнулась; улыбка вдруг оказалась
для  Жанель  столь  неожиданной  и  необычной после нескольких дней сплошных
переживаний,  что  она  побоялась,  не треснет ли ее лицо и не расколется ли
голова на две части.
     - Ну а сам-то ты как? - поинтересовалась она. - Как себя чувствуешь?
     -  Так,  будто  на  мне целый вечер отплясывала дюжина слонов - обычное
дело после бесед с этими головастиками.
     Жанель  и  сама  отлично  знала,  что  в  подобных  случаях чувствуешь.
Применение    психотропного    излучателя   не   обходится   без   изрядного
перенапряжения  мозга  бойца  и  всевозможных  побочных эффектов, а уж когда
выходишь  на  непосредственный  психический контакт с инопланетянином... Да,
после  этого  воистину  кажется, будто тебя обработали хорошими бейсбольными
битами.  Еще  один результат того странного факта, что человеческий организм
склонен  переводить  такие  психические травмы на простой "физико-химический
язык",  который  тело способно понять. Разумеется, если у пришельца окажется
при  себе  аргумент  ненадежнее,  чем телепатия, вроде плазменного автомата,
физических страданий тебе достанется гораздо больше...
     -  Георгий что-нибудь говорил о том, когда ты сможешь снова вернуться в
строй?
     -  Утверждает,  что через несколько дней. Но только если я еще хоть три
дня  проживу  на  подобной  диете,  то выписывать меня отсюда придется не на
службу,  а  сразу  на кладбище. - Ари одарил стакан молочного коктейля таким
взглядом, что стекло, казалось, вот-вот рассыплется на мелкие кусочки.
     -  И  однако, эти три дня ты тут проживешь. И пять, если понадобится. И
будешь  делать все, что велит доктор Макаров. Он знает, что говорит. Вспомни
хотя бы Михоэлса, того солдата, что шесть недель не выходил из комы...
     Жанель  вдруг  осеклась  на полуслове, потому, что Ари одарил ее весьма
своеобразным взглядом.
     - Что случилось? Может, тебе нехорошо? - саркастически поинтересовалась
Баррет.
     -   Как   раз  собирался  тот  же  самый  вопрос  задать  вам,  госпожа
командующий. Вы просто жутко выглядите. Такие громадные мешки под глазами...
     Жанель коротко рассмеялась.
     -   Видите   ли,   полковник,  я  в  последнее  время  довольно  поздно
укладывалась спать.
     - Опять работаешь на износ. Ты лее так угробишь себя, Жанель!
     -  Честно  говоря,  я  пьянствовала  в  одном  ресторанчике с тамошними
горожанами.
     - Ты имеешь в виду своего напарника по доению коров? - моргнул Ари.
     - Да, это был Ули Трагер и кое-кто из его друзей, - усмехнулась Жанель.
- Если наши парни когда-нибудь устанут играть в крад, я теперь запросто могу
подкинуть  им  новый  азартный вид спорта, в котором делаются весьма крупные
ставки.  Коровьи  бои  - вещь куда более сложная, чем тебе может показаться.
Так что, пока я в них вникала, у меня осталось всего два часа, чтобы поспать
- потом пришлось вести группу на перехват. Крупный разведчик сцапали.
     - Пришлось группу вести? С каких это пор командующий базой таскается на
передовую?
     -  С  тех  самых  пор,  как  на  этой базе больше не отыскать ни одного
офицера,   способного   это  сделать.  У  меня  под  рукой  было  достаточно
десантников,  пилотов,  техников, но вот старших офицеров катастрофически не
хватало,  -  пояснила  Жанель  и,  придав  своему голосу угрожающий оттенок,
прибавила:  -  А такой офицер у меня вполне мог бы быть, если бы ты не выбыл
из строя. Разумеется, ежели полковник нарушает прямой, ясный и четкий приказ
не  вылетать  на  непосредственные боевые операции, а сидеть на одном месте,
дабы  каждый,  кому  это  будет  нужно,  мог  у  него проконсультироваться и
получить дельный совет...
     Ари   вдруг   самым   неожиданным  образом  начали  интересовать  белый
больничный  потолок,  розовенький  молочный коктейль на тумбочке и кремового
цвета занавески, отгородившие его койку от прочих помещений.
     -  Э-э...  тут  дело  вот  в  чем.  Не  знаю, стоит ли сейчас поднимать
подобный вопрос, но я...
     -  Сегодня  действительно  не  стоит,  -  великодушно кивнула Жанель. -
Георгий  с  меня  голову  снимет  за  подобные  разговоры  с больным и будет
совершенно  прав.  Так  что  мы с вами, полковник, обсудим все это попозже в
моем кабинете. Да, я прослушала записи переговоров, я побеседовала с людьми,
которых ты вел в этот бой, и я действительно понимаю, о чем ты тогда думал и
по  каким причинам решил все это проделать. И я не стану спорить, что там, в
Цюрихе,  ты  проделал отличную работу. Но только дело в том, что работа твоя
не имела ничего общего с тем, чтобы вообще появляться в Цюрихе.
     Ари открыл было рот, но, уловив взгляд Жанель, немедленно закрыл его.
     - Волноваться тебе сейчас не стоит, - заметила Баррет, - а потому давай
пока  все  эти  дела  отложим.  А что касается меня самой, то тут ты прав, я
здорово  вымоталась и жду не дождусь вечера, чтобы нырнуть в постель... даже
невзирая на то, что тебя в ней не будет.
     Ари все еще глядел на свою посетительницу слегка ошарашенно.
     - Ты волновалась за меня! - выдохнул он вдруг.
     В  голове  у  Жанель  секунды  эдак  за  три  промелькнула  сотня самых
разнообразных  вариантов  ответа  на  сию реплику. Она отвергла все варианты
скопом  и,  забыв  об  игре слов, обратила внимание лишь на саму высказанную
собеседником мысль. Затем снова улыбнулась.
     -  Да,  -  просто  ответила  Баррет.  -  Однако  теперь я уже больше не
волнуюсь.  Ты  тут  лежи  спокойно  и  попивай  коктейли  из "синтетической"
земляники,  исправно  сдавай  все анализы, что понадобятся Георгию, и вообще
исполняй  все,  что  от тебя, пациента, потребуется. Потому что ты нужен мне
здоровым и боеспособным, и притом срочно.
     Физиономия Ари посерьезнела.
     - Да, - сказал он. - Конечно. Только я хотел, госпожа командующий...
     Жанель в немом вопросе вскинула брови.
     - Я хотел извиниться за тот "мститель".
     -  Извинениями  карман  не  набьешь,  полковник,  -  мягким, вкрадчивым
голосом  заговорила  Жанель,  - так что я собираюсь вычесть его стоимость из
вашей  зарплаты.  Давайте-ка  прикинем:  "мститель",  одна  штука,  по  цене
девятьсот  тысяч  долларов, плюс ракетная установка по цене двести сорок две
тысячи  долларов,  плюс  непосредственно сама термоядерная боеголовка, тобою
использованная,   по   цене,   дай-ка   припомнить,  двадцать  восемь  тысяч
долларов...
     -  Стоп, стоп! Та боеголовка, которой я воспользовался, сработала точно
по назначению! Я же ею расколошматил этот проклятый линкор!
     -  Боеголовкой  вы  воспользовались, не имея на то полномочий. Впрочем,
ладно.  Возможно,  тут  я  смогу  сделать  скидку. Итак, будем ее считать за
двадцать  тысяч. В общей сумме выходит ровно один миллион сто шестьдесят две
тысячи долларов...
     -  Э,  а  как  насчет  стоимости  всех  тех  приборов и материалов, что
захвачены на линкоре? А все эти трупы пришельцев и целые горы элериума...
     -  ...принадлежат региональному командованию, как ни жаль вас огорчить.
Вы  уж  извините,  полковник.  Итак, продолжим подсчеты. Допустив в качестве
предположения, что вам удастся прожить еще лет пятьдесят...
     - Я уже начинаю надеяться, что столько не протяну, - промямлил Ари.
     - Ну что вы, полковник! Подумайте: это ведь не так уж и плохо. Всего-то
придется  платить  каких-то  двадцать  три  тысячи  в  год - далее кое-какая
мелочишка на карманные расходы останется. Надо, конечно, еще учесть проценты
за столь долгий срок погашения кредита...
     -  Госпожа  командующий,  - вяло пробормотал Ари, - я что-то дурно себя
чувствую.  Видать, не оправился еще... Так что если госпожа командующий меня
извинит...
     Жанель   постаралась   сделать   лицо,   соответствующее  необходимости
смириться  с  объективными  причинами  неспособности  подчиненного  в данный
момент к какому-либо деловому сотрудничеству.
     -  Что  ж, разумеется, полковник. Завтра я к вам снова заскочу, и тогда
мы продолжим работу над этим вопросом. Обговорим еще кое-какие детали.
     Жанель  встала  и  двинулась  к  двери, поторопившись отвернуться, дабы
спрятать  улыбку.  "Он  так  и  не разобрал, что же я намерена по поводу его
последней  выходки  предпринять,  -  рассуждала  она про себя. - И это очень
хорошо... поскольку я этого еще сама не знаю".
     - Только вот еще что, госпожа командующий... Спасибо вам за инструктаж.
     Жанель вновь обернулась, и на лице ее отразилось легкое недоумение.
     - Какой инструктаж?
     -  Тот,  что  вы дали мне вчера вечером. - Ари напряженно сглотнул; его
сильно  выдающееся  вперед  адамово  яблоко проделало выразительное движение
вверх  и  затем  снова вниз. - Там, где я был, очень темно... Я все бродил в
этих потемках... Не знал, куда податься.
     Столь  откровенное признание заставило сердце Жанель будто подпрыгнуть.
Ари всегда был столь уверен в своих словах, он никогда не высказывал ничего,
содержащего  хоть  какой-то  намек  на неопределенность, не допускал никаких
туманных выражений, и вдруг...
     - Я долго, очень долго бродил в темноте. Я так устал... Хотелось просто
лечь  и  больше  не вставать, не двигаться и ни о чем не думать. Я почти уже
сделал  это.  Но  только вскоре услышал какие-то слова. "Кто-то дает кому-то
инструктаж",  - подумал я. И я встал и пошел в ту сторону, откуда доносилась
речь,  и  стоял  как  раз  за  дверью комнаты и слушал. По крайней мере, мне
казалось, что это какая-то комната, а я стою возле самой двери. Голос звучал
глухо,  как будто я его слышу сквозь стену. Вскоре я понял, что это ты даешь
кому-то  инструктаж,  докладываешь  текущую обстановку. Я продолжал стоять и
прислушиваться  и  вдруг  осознал, что этот самый инструктаж ты даешь мне. И
тогда я решил остаться.
     К  горлу Жанель подступил комок, она точно так же напряженно сглотнула,
кивнула и снова отвернулась.
     -  Это  был  очень  толковый и очень обнадеживающий инструктаж, - очень
тихо добавил Ари.
     -  Спасибо,  -  ответила  Жанель  так  же тихо и торопливо выскочила из
комнаты.

     Командующего  Де  Лонфи  приятно удивило благодушное настроение Жанель,
когда  они  в  очередной  раз  встретились.  Ей  было довольно неловко. Ведь
причины  этого хорошего настроения крылись не только в том, что региональный
командующий получила наконец столь желанную возможность после долгих месяцев
сплошной  канцелярской работы поучаствовать в настоящем бою. А потому Жанель
предпочла  выдумать  на  ходу множество приятных вещей, которые якобы ее так
радуют.  В  частности,  она  весьма  довольна тем, как Де Лонфи распорядился
подчиненными  ему  боевыми  группами,  как  здорово позаботился о том, чтобы
каждый  отправлялся в бой именно с тем оружием, которое лучше всего подходит
для  данной  конкретной ситуации, для поражения именно такого типа вражеских
кораблей  и  именно  такой  разновидности  пришельцев. Весь тот час, что они
просидели  напротив друг друга, Жанель вовсе не вправляла своему заместителю
мозги,  как  (ей  это  отлично  было  известно)  он  предполагал, а детально
разбирала  все  моменты  воздушных  боев и наземного штурма сбитых вражеских
кораблей,  дабы  Де  Лонфи  и  дальше  продолжал  действовать в том же духе,
развивал  достигнутый успех, и выражала уверенность, что в дальнейшем дела у
него  пойдут еще лучше. "В ближайшее время я буду по уши занята в Андермате,
-  размышляла она про себя, - и чем больше слов ободрения Жан теперь от меня
услышит,  чем  выше  я  оценю  его  мудрость,  четкость  и  хладнокровие при
руководстве боевыми операциями, тем легче ему и мне будет работать дальше".
     Закончив  совещание со своим заместителем, она отправилась в обход всех
закоулков  "Ирил  М'Гауна".  "Первая  неспешная прогулка по базе с тех самых
пор,  как  пришлось  срочно  строить  этот швейцарский филиал", - припомнила
Жанель. В фойе, как всегда, шли оживленные схватки в крад. Толпа сменившихся
с  дежурства  пилотов  и десантников шумно поприветствовала командира, когда
Жанель  с  ними поравнялась, и жизнерадостные возгласы подчиненных прибавили
ей  оптимизма.  Все  эти  люди прекрасно уживаются в новой обстановке. Смена
руководства  ничуть их не беспокоит. Они уверены и в себе, и в командовании,
и   в   успехе   боевых   операций.  Вчерашние  стычки  с  пришельцами  явно
способствовали  подъему морального духа. Жанель еще много лет назад уяснила,
что  успех  порождает новую серию успехов, а неудача способна взрастить лишь
новые  и  новые  неудачи  и  поражения.  Причем последнее происходит гораздо
быстрее,  если  только  умный  командующий не уничтожит подобную тенденцию в
зародыше.  Де  Лонфи  тоже  очень  скоро  в  этом убедится, в этом Жанель не
сомневалась.  Тем более теперь, когда его собственная уверенность в себе уже
тверда и непоколебима.
     В  мастерских  и  кабинетах  инженеров  работа  шла так же четко, как и
прежде, но Жане ль решила все же посвятить им не меньше времени, чем беседам
с  пилотами  и  десантниками. Для "группы поддержки", то есть обслуживающего
персонала  Икс-команды,  не  принимающего  непосредственного участия в боях,
крайне   важно  осознавать,  что  их  работа  столь  же  необходима,  как  и
деятельность самих военных. Какими бы бравыми ни были солдаты, они не смогут
палить  из  лазерных  пушек,  если  никто  не  потрудится  сперва  эти пушки
изготовить.  Впрочем, господа технари и сами это все отлично сознавали. И не
скупились   на   обвинения  в  том,  что  госпожа  командующий  тратит  свое
драгоценное  время  на  каких-то  там  пилотов, тогда как дела по-настоящему
важные происходят именно здесь, вокруг сборочного конвейера. Жанель, смеясь,
выслушала  упреки  и,  полностью согласившись с инженерами, техниками и Co.,
зашагала дальше.
     Тот блок, где содержатся пленные пришельцы, она, как всегда, посетила в
последнюю  очередь.  Перспектива  появляться  на  этом  участке  родной базы
никогда  не  доставляла  особого  удовольствия, даже если здесь командующего