тил всего двух, прислуживавших за столом. Внешность их была столь невзрачной, что Анна на их фоне казалась почти принцессой.
     Самодельная мешковатая одежда женщин совершенно скрывала их фигуры.
     Хозяин несколько раз пытался выяснить, не согласимся ли мы остаться на хуторе, ему, дескать, нужны толковые работники, и он готов назначить справедливую плату. Дома для нас построят, не будет проблем с питанием и одеждой. Мне показалось, что он делал это из-за Анны. Он не спускал с нее глаз, и я чувствовал, что Северцев, перехватывая эти взгляды, едва сдерживается.
     Мне пришлось незаметно сжать его руку, чтобы заставить промолчать. Мне необходима была информация о городе, в котором видели Ланию. Ради этого стоило потерпеть не слишком приятные манеры хозяина хутора. Стараясь отвлечь его внимание от Анны, я спросил:
     - Такая ограда понадобилась вам для защиты от зверей или здесь бывают более опасные визитеры?
     - Здесь много чего бывает. Иногда наведываются банды из города. Демеросу мы платим дань, от остальных отбиваемся. Но хуже всего, когда весной из Чертовой щели ползут головасты... А вообще-то у нас не так уж плохо, - спохватился он. - Намного лучше, чем в городе. Здесь мы сами себе хозяева. Никто нам не указ. Конечно, приходится работать, зато на себя, не на дядю.
     Я не слишком с этим согласился, вспомнив о дани Демеросу и о сбежавшем от хорошей жизни Семене, но спорить, разумеется, не стал.
     - Как далеко отсюда до города?
     Мой вопрос хозяину не понравился, и он промолчал. За него ответил Семен:
     - Один дневной переход. После Темного леса... Правда, через лес не всегда удается пройти, а так недалеко...
     - Что-нибудь известно о тех, кто построил здесь город?
     - Кого это сейчас интересует? Каждый думает лишь о том, как выжить. Здесь суровый мир.
     Я это понял еще на заброшенном руднике, но не разделял такого полного безразличия к миру, в котором приходится жить.
     - А вернуться вы не хотите? - спросил я Семена напрямую, с интересом наблюдая, какую реакцию вызовет мой вопрос у хозяина.
     - Вернуться куда?
     - Обратно в Барнуд.
     - Вы знаете туда дорогу?
     - Кто знает, может, и найдем.
     - А чем там лучше?
     - Ну, из Барнуда можно вернуться и на Землю...
     - Вы смеетесь? Знаете, сколько стоит билет на пассажирском космолете? По мне, так лучше уж здесь жить, чем гнуть спину на рудниках "Феникса".
     Хозяин не оправдал моих ожиданий и никак не прореагировал на эти вопросы, разве что узкие щели его глаз еще больше сузились, скрывая злобу. Был ли здесь переход? Знали ли они о нем? Пока я не получил на это даже слабого намека.
     Разговор угас. Я не спеша тянул домашний квас из глиняной, плохо обожженной кружки и вспоминал вечер с Ланией. Тот вечер, когда я нашел ее в Барнуде-2. В чужом и пустом мире, в который она пришла добровольно для того, чтобы помочь мне. Что за дверь я выбрал? Возможно, она вела не только к Лании...
     Во время нашего разговора с Рамисом я выразил сомнение по поводу судьбы цивилизаций, попавших под управление Гифрона. Он отчетливо понял, как много для меня значил вопрос об их судьбе. Если он хотел добиться моего добровольного согласия на его чудовищное предложение - он должен был показать мне хотя бы одну из таких цивилизаций. Разумеется, не изнутри. Только лакированный фасад. Вот для чего могла понадобиться силовая стена перед вторым городом на этой планете.
     Я давно заметил, что за бессмысленными на первый взгляд поступками Гифрона всегда скрывается определенная цель, пусть и не сразу понятная с точки зрения человеческой логики.
     Рано или поздно я пойму, почему мы здесь оказались и чего ждал от меня Гифрон.
     Ни на минуту я не забывал о светящемся шаре, несущем в себе зародыш нового Гифрона. И смертельную опасность для всего человечества. Больше всего я боялся утратить контроль над ситуацией. Гифрон мог передумать и подобрать другого, более сговорчивого кандидата...
     Тогда нам отсюда не выбраться... Он забудет о нас, как забыл о десятках других, бесполезных для него и заброшенных в этот дикий мир людей.
     Возможно, Земля и все восемь миллиардов людей, обитавших на ее внешних колониях, попадут в рабство к звездному монстру, а мы даже не узнаем об этом...
     Я не имею права допустить ошибку. Слишком велика цена, слишком огромен риск. Рамис говорил, что время для Гифрона не имеет значения. Но я знал, как дорого оно для нас.
     Я многое отдал бы за то, чтобы немедленно оказаться в городе. Но время было уже позднее, и ночевать придется на хуторе... Однако завтра, с рассветом, мы двинемся дальше. Хозяину об этом сообщать не стоит. Пусть себе надеется, что в нашем лице он может обрести новых послушных работников.
     Вряд ли нас отпустят отсюда подобру-поздорову. Но если утром дело дойдет до конфликта, мы сумеем постоять за себя, даже вдвоем против шестерых. Хотя почему вдвоем? Анну тоже не следует сбрасывать со счетов.
     У нас отобрали оружие, но я успел отключить батареи и знал, что хозяевам в случае конфликта не удастся воспользоваться нашими бластерами. Хотя по тому, как они обращались с ними, я понял, что эти устройства им незнакомы.
     Только Семен понял, что к чему, но не подал вида, и бластеры остались валяться в углу двора под открытым небом.
     Хоть я и не знал, что именно произошло с ним в городе, мне понравился этот парень. Вполне возможно, Лания ошиблась в нем, но гораздо более вероятно, что это я ошибаюсь, принимая желаемое за действительное. Однако он был нам необходим. Без него мы не найдем дорогу через Темный лес. Прежде чем покинуть хутор, мне нужно поговорить с ним откровенно. Возможно, он согласится стать нашим проводником. Мне показалось, что на хуторе ему живется не слишком хорошо.
     За этими мыслями ужин незаметно подошел к концу. Нас стали устраивать на ночь, и мне пришлось проявить настойчивость, добиваясь, чтобы нас всех троих оставили в одной комнате.
     Пришлось выдать Анну за свою жену. Поняв, что в этом вопросе я не уступлю, хозяин посчитал за лучшее отложить решительный разговор до утра.
     Дождавшись, когда Анна уснет, Северцев спросил:
     - Что ждет нас дальше, Олег? Выберемся ли мы отсюда? До сих пор не могу поверить, что Влаша больше нет, а без дезов мы совершенно беспомощны в этом враждебном мире.
     В его тоне чувствовалась такая горечь, что я не нашел нужных слов для утешения. Вместо этого я рассказал ему все, что знал о Гифроне, исключив лишь историю Анны. Только она сама имела право решать, что именно следует об этом знать капитану.
     После моего возвращения от Рамиса Анна уже ничем не напоминала Ланию. Видимо, вторая часть ее сознания постепенно стиралась из психики.
     Что ж, этого следовало ожидать. Все инородное рано или поздно отторгается... И вместе с этим менялось мое отношение к ней. Постепенно мы все больше отдалялись друг от друга, и оба старались забыть о той случайной близости, что совсем еще недавно соединила нас.
     Разговор с Северцевым получился долгий, мы заснули лишь под утро и проснулись все трое от резкого стука в дверь.
     Они стояли за ней все шестеро. Все, кроме Семена. И хозяин, разумеется, впереди. В руках у них не было даже оружия, только веревка, на всякий случай.
     Они были уверены в собственной силе и понимали только этот единственный язык. Язык силы. Старый капитан, женщина и я. Всякое сопротивление с нашей стороны казалось им бессмысленным.
     - Вы можете уходить. Женщина останется здесь!
     Они были уверены в собственном превосходстве, но они ошибались. Я сделал всего одно короткое движение обеими руками в разные стороны, и двое из них уже неподвижно лежали на полу. Я знал, что они не смогут шевельнуться по крайней мере еще час.
     На троих оставшихся, не считая хозяина, мой удар произвел должное впечатление, и они попятились, хотя так и не выпустили из рук веревки. Какое-то время их можно было не принимать в расчет, по сути, сейчас я остался один на один с хозяином.
     - Значит, ты так решил? Ты за всех тут привык решать или только за нас?
     Я смотрел в его маленькие, заплывшие жиром глазки и видел предательские капельки пота, заблестевшие на его лбу.
     - Мы думали... Путь у вас недлинный... Я хотел сказать, женщина могла бы остаться здесь, пока вы вернетесь...
     Он медленно отступал к противоположной стене, но я уже заметил припрятанное в рукаве лезвие ножа. Он лишь ждал момента, чтобы ударить. Я тоже ждал, я не хотел наносить удар первым. В конце концов, он здесь хозяин, он накормил нас и приютил на ночь, хотя и потребовал за это чрезмерную плату.
     Он решился лишь тогда, когда его спина уперлась в стену. Оттолкнувшись от нее, он рванулся ко мне, выхватывая нож.
     Я перехватил его руку в воздухе, завернул назад, и, повернув его лицом к стене, поставил на колени. Нож со звоном отлетел в сторону. Мне достаточно было лишь взглянуть на остальных хуторян, чтобы никто из них не двинулся с места.
     - Позовите Семена. Мне нужен проводник через Темный лес.

Глава 35

     Солнце еще не успело взойти над Чертовой щелью, когда мы оказались за воротами хутора и двинулись в сторону леса.
     Семен с радостью согласился присоединиться к нам, хотя радость его показалась мне несколько наигранной.
     Этот человек все время производил на меня двойственное впечатление. Как только мы окажемся в городе, придется серьезно заняться выяснением его прошлого и тех обстоятельств, из-за которых Лания предпочла от него избавиться. Пока же мне придется следить за каждым его шагом. Хотя вряд ли в лесу он может представлять для нас опасность - здесь каждый человек на счету, и каждый неверный шаг может грозить гибелью всем.
     Мрачную характеристику Темному лесу дал не только Семен, но и все хуторяне, которым пришлось побывать вблизи опасного места. Однако первое впечатление противоречило этим утверждениям.
     На мой взгляд, он выглядел приветливо и даже красиво. Темный лес вовсе не казался темным. Он состоял из редко расположенных деревьев без подлеска и больше напоминал ухоженный парк. Деревья, правда, были необычной формы. Издали они походили на желтые шары, разбросанные модернистским скульптором по пологим склонам холмов.
     Когда мы подошли ближе, стало ясно, что эти растения ничего общего с земными деревьями не имеют. Вместо листьев их крона состояла из туго закрученных желтых спиралей, собранных в компактный шар около трех метров в диаметре.
     Семен предупредил, что к растениям нельзя подходить ближе чем на десять шагов. В это время года у них начинался сезон охоты: любое живое существо, нарушившее невидимую границу, становилось жертвой сидящих в засаде растительных хищников. Спирали распрямлялись, и дерево выстреливало сотнями длинных шестиметровых жгутов с присосками на концах.
     - Вообще-то они не плотоядные, - пояснил Семен, - для пропитания им достаточно света местного солнца и солей, которые они добывают из земли. Но в весенний период размножения деревья нуждаются в дополнительной подпитке. Тогда они становятся настоящими хищниками. Мужские экземпляры способны открепляться от почвы и передвигаться наподобие перекати-поля.
     Если сезон охоты окажется неудачным - растение не завязывает плодов. Благодаря этой особенности уже много лет лес не расширяет своих границ. Ни одно живое существо, обладающее инстинктом самосохранения, не нарушает его покоя. А покинувшие свои места деревья возвращаются обратно, едва заканчивается сезон охоты.
     - Если все это так, то их неверно называть растениями. Они должны ориентироваться в пространстве, а значит, у них есть какая-то нервная система...
     - Может, она у них и есть. Толком их никто не исследовал. Все, кому дорога жизнь, держатся от Темного леса подальше. Его деревья очень опасны, а сейчас как раз начинается сезон охоты и спаривания.
     - Спаривания?
     - Ну да. В этот период мужские особи, как я уже говорил, способны перемещаться. Они находят самок, никогда не покидающих своих мест, и спариваются.
     - Каким образом они передвигаются? Ведь перекати-поле двигаются только по ветру, они не могут самостоятельно выбирать направление!
     - Эти могут. Они поочередно отталкиваются от земли своими спиралями и катятся, куда хотят.
     - Ничего себе... Может, у них и глаза есть?
     - Я как-то рассматривал одного из них, попавшего под обвал. Видимых глаз у них нет, но на коже по всей поверхности разбросаны странные прозрачные клетки. Возможно, они видят всей кожей.
     - Как они расправляются со своими жертвами, у них есть какие-то рты?
     - Опутывают спиральными жгутами. На конце каждого - присоска величиной с пятак. Вроде бы небольшая... Но она выделяет жгучий сок, растворяющий ткани жертвы, и всасывает эту смесь. Через пару часов от животного, попавшего к ним в спирали, остается один скелет. Сейчас, во время сезона охоты, нужно быть особенно внимательным, - еще раз предупредил Семен. - В другое время они способны только стрелять своими жгутами в неосторожно приблизившегося человека, а сейчас могут активно преследовать свои жертвы. Идите за мной след в след и старайтесь не шуметь.
     Некоторое время все угрюмо молчали, осваиваясь с полученной информацией. Мы уже подошли к опушке леса так близко, что можно было рассмотреть отдельные деревья.
     Хотя они росли на больших расстояниях друг от друга, задача пересечь лес, не приближаясь к растениям, казалась невыполнимой.
     - А обойти этот лес нельзя? - поинтересовался Северцев, внимательно разглядывая опушку сквозь электронный бинокль.
     - Можно. Но это займет не меньше трех дней. К тому же хрен редьки не слаще. Дорога в обход идет через непроходимые топи.
     - Я через лес не пойду! - решительно заявила Анна. - Мне эти круглые твари совершенно не нравятся!
     - Они реагируют на звук. Если идти достаточно тихо, с нами ничего не случится.
     - Вот вы и идите первым, а я посмотрю, как это у вас получится!
     - Вообще-то мы можем вернуться обратно на хутор. Или у тебя есть другое предложение? - спросил я Анну, не скрывая своего неудовольствия ее высказываниями.
     Анна бросила в мою сторону яростный взгляд и решительно двинулась к опушке. Семен тут же остановил ее и заставил идти за собой. Он шел медленно, проверяя каждое место, куда ставил ногу, словно передвигался по минному полю.
     Постепенно мы приблизились к переднему ряду деревьев настолько, что можно было рассмотреть отдельные спирали, расслабленно свисавшие до самой земли. Ствол дерева по форме напоминал друзу кристаллов, ориентированную одинаково во все стороны. Похоже, для этих созданий не существовало верха и низа, и они с одинаковым успехом могли опираться на землю любой частью своей кроны. Возможно, у них не было даже настоящих корней, их роль могли играть те присоски, что в данный момент оказались ближе всего к земле.
     Я заметил, что в нижней части кроны все жгуты уходят под землю. От этого растение чем-то напоминало закрепленный якорями аэростат. Но якоря можно выдернуть в любую минуту...
     Я проверил заряд в бластере. Слава богу, что нам удалось вернуть оружие. Правда, если дело дойдет до серьезной стычки, батарея разрядится после нескольких выстрелов, и бластер превратится в простую дубину.
     Семен уверенно шел вперед, хотя казалось, что перед нами нет безопасного прохода. Только когда мы вслед за ним вошли в ручей, пересекавший опушку, стал ясен его план.
     Метров через двести русло ручья превратилось в глубокий овраг, и, следуя за его изгибами, мы смогли углубиться в лес. Из-за постоянных поворотов русла трудно было ориентироваться.
     На дне оврага росли отдельные экземпляры шаровых деревьев, но встречались только молодые особи с недоразвитыми спиралями.
     - Опасными они становятся лишь после того, как достигнут половой зрелости и выйдут на свою первую охоту. Взрослые не возвращаются обратно в овраг - поэтому здесь один молодняк.
     - Вы уже шли этим путем?
     - Конечно. Именно так я добрался до хутора, когда бежал из города. Беда в том, что в этом лесу ничто не остается постоянным. Деревья не стоят на месте, могут встретиться любые сюрпризы... И, пожалуйста, говорите тише...
     - Вы всерьез думаете, что эти растения могут обладать слухом? - спросил Северцев, не скрывавший своего скепсиса во время всех объяснений Семена. - По-моему, это ерунда, красться как лисы в огороде. Мы могли бы выжечь дорогу в этом лесу за несколько минут.
     - И лишились бы при этом последних зарядов бластеров. Они могут нам еще пригодиться в городе, - возразил я. - А вот что касается слуха у растений, я тоже в это не верю.
     - И совершенно напрасно, - шепотом откликнулся Семен. - У них есть глаза, я в этом убедился, почему не быть и слуху?
     Мы наткнулись на засаду минут через пять, хотя скажи мне кто-нибудь до этого случая, что засаду могут устроить растения, я бы не поверил.
     Русло ручья резко свернуло в сторону, и мы неожиданно оказались перед пятеркой взрослых деревьев. От передних растений нас отделяло не более нескольких метров.
     - Не двигайтесь... - прошептал Семен, мгновенно застывший на месте. По его лбу катились крупные капли пота. - Их глаза не способны видеть резко, они могут заметить только движущийся предмет...
     Я подумал, что он знает о хищных растениях слишком много для простого инженера, попавшего в этот мир несколько лет назад.
     - Почему бы их просто не сжечь? - спросил Северцев, приподнимая бластер.
     - Это привлечет остальных. Те из них, что находятся наверху, будут на дне оврага уже через несколько минут.
     - Они способны передвигаться так быстро?
     - Очень быстро. Эти минуты понадобятся им лишь для того, чтобы вытащить свои жгуты из почвы.
     - Что же вы предлагаете? Ждать, пока они нас заметят?
     Семен не ответил. Было видно, что он мучительно искал выход и, кажется, не находил его. В конце концов деревья почувствовали наше присутствие. Их жгуты лениво зашевелились и стали тыкаться в разные стороны, словно руки слепцов, ощупывавших пространство вокруг.
     Пока, на наше счастье, они оставались свернутыми, но если они развернутся... У нас не останется ни единого шанса. Мы не сможем ни отступить, ни увернуться. Стены оврага в этом месте сошлись слишком близко, мы оказались в ловушке. Нужно было что-то немедленно предпринимать.
     Больше нельзя было полагаться на нашего проводника. Я хорошо знал, как выглядят люди, потерявшие самообладание в напряженной ситуации, когда на карту поставлена их жизнь.
     - Если мы двинемся, они выбросят свои жгуты... У нас нет выхода... Это конец!
     В шепоте Семена отчетливо слышались истерические нотки.
     В это мгновение я услышал шорох за нашими спинами и, обернувшись, увидел, что позади из-за кромки оврага показалось еще одно дерево. Оно наклонилось над краем, совсем как подслеповатый человек, желающий рассмотреть, что происходит внизу.
     - Стреляйте! - крикнул я Северцеву. Только у меня и у него были бластеры, но капитан находился в более выгодной позиции.
     Взрыв энергетического снаряда показался мне оглушительным. Он разметал и сжег преграждавшие нам путь деревья. Пламя еще не опало, когда я бросился вперед, увлекая за собой остальных.
     На короткое мгновение мы погрузились в облако отвратительно вонявшего дыма. Склоны оврага были усеяны обломками стволов, из которых сочилась мерзко пахнувшая желтоватая жидкость. Обломки показались мне похожими на оторванные человеческие руки. Сходство еще больше усилилось оттого, что отдельные спирали продолжали шевелиться.
     Анну вырвало, но даже после этого я не позволил никому останавливаться, опасаясь погони. На склонах оврага я заметил и другие, гораздо более неприятные предметы... Мы не могли себе позволить даже короткой остановки, но я не сомневался, что там валялись части обглоданных человеческих скелетов.
     К счастью, русло ручья впереди оставалось пока свободным, и вскоре ужасное место осталось позади.
     - Они обязательно будут нас преследовать! - проговорил Семен, ежеминутно оглядываясь, хотя извилистые стены ущелья не по