ету, когда почувствовала на себе пристальный
мужской взгляд. Кира повернулась - никого. Только муж храпит на диване и
мумифицированный гость таращит агатовые глаза из-за стекла витрины. Кира
вернулась к экрану и снова почувствовала чье-то присутствие. Их было двое,
она это знала. И оба были мужчинами. Один стоял за плечом, второй сел на
поручень кресла. Она не видела их, а только чувствовала. Кира резко
повернулась, но в комнате никого не было. Ни на поручне, ни за спиной,
нигде.
   - Когда человека приглашают в гости, - зло ревел Андрей.
   - И пьют за его счет, - подхватил я.
   - Его не трахают топором по голове, - выкрикнул Андрей.
   - И не запирают в гробу, купленном на его же деньги. И не делают из
него чучела! - закончил я.
   - Гады! Неблагодарные! - заорали мы на два голоса. - Гады! ...!!!
...!!! ..., мать вашу так!!!

   01.09.2000 года



Алексей Гравицкий (Нечто)


                       Пирог с яблоками.


   "Искушение для искушенных"

   Из одного замечательного
   рекламного ролика.


   Душу дьяволу я решил продать давно, еще в начальной школе. Правда, нам
тогда говорили, что дьявола никакого нет и бога нет, и жизни после смерти
нет. А есть только человеки и многотомные труды Ульянова-Ленина, который
очень любил детей, и жизнь свою прожил только для того, чтобы таким как я
было потом хорошо. Вот только никто не говорил, когда это "потом" и как
это "хорошо". А когда я об этом спросил учительницу, она зачем-то вызвала
родителей и написала замечание в дневнике.
   Вот тогда-то я и решил первый раз продать душу дьяволу. Я сидел в
школьном коридоре и ждал, когда мой вызванный в школу папа закончит беседу
с учительницей, а рядом сидел какой-то мальчишка и вертел пропеллер
маленького игрушечного вертолетика. Вертолетик был как настоящий, даже
пилот в кабине сидел.
   Я попросил у мальчишки вертолетик, только посмотреть попросил, а он
показал мне язык, а игрушки не дал. Было обидно.
   А потом вышел папа, он был сердит. Он сказал: "пошли". И мы пошли. Всю
дорогу папа молчал, а я думал, что дома мне попадет, хоть и не понятно за
что. А еще думал, что хорошо бы продать душу дьяволу, вот только главное
не продешевить. Пожалуй, я бы выторговал у него вертолетик, как у того
мальчишки, только лучше. И чтобы у пилота парашут был. И еще я бы хотел,
чтобы дома меня не ругали.
   Душу продавать я не боялся, так же как не боялся и дьявола. А чего
трястись от страха, если ни того, ни другого нету?
   После я еще неоднократно желал продать душу. Желал перед вступительными
экзаменами в институт, когда, пытаясь докричаться до бога (в которого
злостно не верил), натыкался на тотальный игнор со стороны последнего.
Желал в институте, когда за паршивый несданный зачет лишили стипендии.
Жаждал, когда томился ночами, прислушиваясь к сладкому щему в сердце.
Щемило, конечно, не без причины. Причину, кажется, звали Люськой, и ей
было глубоко плевать на меня и на мои сердечные муки. И каждый раз я
просил бога помочь мне, а когда натыкался на невнимание с его стороны к
моим воззваниям, злился и звал дьявола. Но эта несуществующая зараза тоже
не являлась.
   Последний раз я пришел к выводу, что душу все-таки стоит толкануть с
пол года назад. Только на сей раз, я решил заняться этим вопросом всерьез.
Подтолкнула меня к такому решению вечно недовольная жена, которой моя
зарплата кажется, непомерно маленькой и сын, который считает, что я должен
давать ему деньги на кафешку и киношку каждый день, а не три раза в
неделю, и теща, которой я вообще не нравлюсь, как факт.
   Перво-наперво я обратился к книгам.
   Перелопатил всю свою библиотеку и библиотеки друзей, а так же районную
и еще несколько позначимее. Ищите да обрящите! Мои копания не прошли
даром, и я узнал целую кучу способов вызвать дьявола. Потом сдуру сунулся
к сатанистам, но от этих придурков толку оказалось мало, и я быстренько
порвал с ними все отношения. Вот только они до сих пор не могут с этим
смириться: звонят, сыпят угрозами и вообще достали. Что с них взять?
Секстанты-придурки!
   Ну да не о них речь. Как уже было сказано, я полный решимости и горя
желанием довести начатое до конца основательно подготовился и приступил,
наконец к обряду. Это произошло две недели назад. Я взял на работе отгул,
сказал домашним, что пошел на работу и притаился на лесенке. Дождавшись,
когда обожаемая жена уйдет на работу, а сын-разгильдяй отправится в школу
за двойками и замечаниями, я вылез из своего укрытия и вернулся домой.
   Теперь все надо было делать быстро. Я запер дверь, разделся, влез в
тапочки и прошел в комнату. В душе нарастало волнение. Я остановился в
дверях и прислушался к своим ощущениям. Меня прошиб холодный пот, кроме
того, щемило сердце. Я поморщился, сунул под язык таблетку валидола и
двинулся к центру комнаты, где стоял обеденный стол. Стол я отодвинул к
окну, задернул шторы, закрыл дверь, в комнате воцарился полумрак.
   Было холодно, а может страшно. Меня всего колотила дрожь. Что такое?
Чего я боюсь? Да ни чего я не боюсь!
   Вот сейчас сосредоточусь и вызову дьявола, а он мне... Я зажмурил глаза
и увидел солнце, море, счастливые лица своих близких и много-много денег.
Не наших, а таких зелененьких с портретами американских президентов. От
этого зрелища стало легко, на душе потеплело, и даже руки перестали
трястись.
   Я опустился на колени, уверенно взялся за край ковра и отдернул его в
сторону. Под ковром, прямо на паркете была начертана пентограмма - моя
работа. Я улыбнулся и приступил к выполнению обряда. Не буду утруждать вас
подробностями, если захотите, прочтете о них в другой книге. В конце
концов я пол года за этой информацией по библиотекам лазал и не собираюсь
ее за просто так выдавать каждому встречному-поперечному.
   Но вернусь в комнату. Опыт удался на славу. Сначала завоняло тухлыми
яйцами, или, как сказал бы какой-нибудь химик-биолог, появился запах
сероводорода, потом возник и сам дьявол. Не явился в языках пламени и
клубах дыма, а именно возник из ничего в центре пентограммы.
   Этакий франт в модном костюме, с приятными чертами лица и бородкой
клинышком. Какое-то время он пристально смотрел на меня, потом на лице его
отразилась невообразимая ирония и лукавство. Мягкими изящными движениями
он переместился из центра пентограммы в мое любимое кресло, потом
улыбнулся и спросил:
   - Душу решили продать, милейший?
   - Добрый день, - невпопад поздоровался я.
   - Добрый? - удивился дьявол. - День, как день, похож на все остальные.
Так чего вы от меня хотите? Или, пардон, я ошибся адресом, и меня звали
вовсе не вы?
   - Нет, - я вдруг испугался, что он уйдет, и почти закричал. - Я! Это я
вас звал!
   - Значит, все-таки хотите душу продать, - довольно усмехнулся дьявол. -
И как вы оцениваете свой товар?
   - А что вы можете предложить? - в свою очередь задал я вопрос.
   - Ну, кое-что могу. Только учтите, что возможности мои не безграничны.
А то бывают такие субъекты, зовут, предлагают душонку средней паршивости и
просят за это... Нда. Так чего вы хотите? Славы? Признания? Долголетия?
Богатства?
   - Всего понемногу, - скромно ответил я.
   - Хм, а у вас губа не дура, - усмехнулся гость.
   - Так и я не дурак, - отозвался я. - Это возможно?
   - Говорите, чего желаете, я запишу. Если вы захотите чего-то, чего я не
смогу или не захочу вам дать, то скажу вам об этом.
   Дьявол выхватил из воздуха пожелтевший лист пергамента, гусиное перо с
обгрызанным кончиком и приготовился писать.
   - Для начала я хочу пожить подольше. Это можно провернуть? - начал я.
   - "Подольше" это сколько? - уточнил дьявол.
   - Ну, лет до ста, пожалуй хватит, - прикинул я.
   - До ста возможно, - осклабился дьявол.
   - А то, иной раз, желают жить вечно. Или, как один хитрец, он попросил
посмотреть на конец света. А у нас такое мероприятие даже не
запланированно.
   - Так у вас там и канцелярия своя? - удивился я.
   - Бюрократы, - изящно отмахнулся дьявол.
   - Мы отвлеклись, чего еще желаете?
   - Еще желаю, чтобы мои родственники меня пережили, - подумав, добавил
я. - А то зачем мне долголетие, если все близкие покинут этот суетный мир?
Впрочем, не буду зарываться, и просить слишком многого, можете в порядке
исключения умертвить тещу.
   - Хорошо, - усмехнулся дьявол. - Все?
   - Нет, я только начал. Еще я хочу...

 * * *
 - Ну, теперь-то все? - прошло минут сорок, и дьявол уже начинал злиться.
   - Почти. Еще я хочу денег. Немного, скажем пятьсот миллионов
американских долларов.
   - Наличными, - сварливо поинтересовался гость.
   - Нет, сойдет и счет в швейцарском банке.
   - Хорошо, - дьявол начертал что-то своим гусиным пером в самом низу
исписанного листа. - Теперь все?
   - Теперь все, - поразмыслив, согласился я.
   Дьявол пробежал взглядом по списку, глаза его округлились:
   - И все это вы хотите за одну душу?
   - Если вам мало, могу предложить душу соседа сверху. Этот гад меня все
время водой заливает, так что не жалко. Хотите? Забирайте в качестве
нагрузки.
   В глазах адского гостя вспыхнули огоньки, но тут же потухли:
   - Нет, спасибо, - поморщился дьявол. - Я не могу забрать чью-то душу
без согласия на то ее хозяина. Более того, согласие это должно быть
зафиксировано в письменном виде, в противном случае является
недействительным. Вот кстати договор, - он протянул мне лист. -
Посмотрите, все ли верно, и подпишитесь.
   - Где?
   - Вон там, внизу, где печатка стоит.
   - Угу. И чем писать? Кровью?
   - Зачем? - скривился дьявол. - Есть же чернила. И вообще я не выношу
вида крови.
   От последней реплики мне стало смешно, и, чтобы не расхохотаться, я
предложил гостю переместиться на кухню и обмыть наш контракт. Дьявол
согласился и первым выскочил из комнаты.
   Когда же я переступил порог, демон уже по-хозяйски шарил в моем
холодильнике. На стол была выставлена закуска, а сам дьявол принюхивался к
содержимому бутылок.
   - Святая вода есть? - с надеждой в голосе спросил он, выглядывая из-за
дверцы холодильника.
   - Нет, - опешил я. - Водка есть.
   - Мне ваша водка, как вам молоко! В лучшем случае, как пиво
безалкогольное, - демон с тоской захлопнул дверцу. - По настоящему я
хмелею от святой воды.
   Я пожал плечами, плеснул ему воды из-под крана и перекрестил стакан.
   - Ничего не выйдет, - пробурчал демон, глядя на мои потуги. - Ты не
священник и не святой.
   - Ну, так взяли бы и сотворили сами, - рассердился я.
   - Смеетесь? - возмутился демон, вид у него стал совсем обиженным. - Я
не могу сотворить ничего святого. Мне не то, что по должности, по сути
своей не положено. Ладно, плевать.
   Ставьте чайник.
   Я налил в чайник воды, поставил его на плиту и принялся искать спички,
но камфорка уже горела. Я посмотрел на демона, тот хитро сощурился,
подмигнул. Я сел за стол, гость взял с полки подсвечник и принялся
внимательно изучать его. Ожидая, пока закипит чайник, я потянулся за
пергаментом.
   Сверху сияла, будто под листом держали зажженую свечку, надпись:
"Контракт на приобретение души. Заключается между ... и ... Условия
контракта". В самом низу посверкивала другая надпись: "бланк договора
типовой, тираж 1000 000 000 экземпляров". В правом нижнем углу горела
печать - маленькая изящная пентограмма, все остальное было заполнено от
руки самыми обычными чернилами. Почерк у моего гостя был великолепным.
Таких правильных, изящных штрихов и линий я отродясь не видал. Все мои
требования были изложены коротко и ясно, не прикопаешься. И размашистый
вензель хозяина преисподней уже красовался под списком того, что получаю
я, и одной строчкой, гласящей, что душа моя переходит в руки дьявола сразу
же после моей смерти.
   Закипел чайник, я положил договор на стол. Дьявол придавил пергамент
подсвечником:
   - Ну, подписывайте, чего ждете? - спросил он.
   - Сначала чай, - спокойно ответил я, разливая заварку по чашкам.
   К валявшейся на столе колбасе, хлебу и маслу, добавились варенье,
пастила и остатки "шарлотки", которую вчера испекла жена. Я поставил на
стол исходящие паром чашки и приглашающе кивнул гостю, который в моем
приглашении не нуждался, потому, как уже жевал колбасу, откусывая прямо от
батона.
   Довольно быстро расправившись с колбасой, дьявол притянул к себе чашку,
сделал небольшой глоток и потянулся к шарлотке. На пол пути к пирогу рука
его замерла и вздрогнула.
   - Можно мне кусочек? - спросил он.
   Я кивнул, и гость осторожно взял кусок пирога. Такое изменение в
поведении дьявола насторожило и заинтересовало меня. С чего это вдруг он
стал спрашивать разрешения?
   С того момента, как появился в моей квартире, он делал и брал что
хотел, никого не спрашивая. А тут вдруг вспомнил про манеры. Да когда?
Когда дело дошло до обычного яблочного пирога!
   - Бесподобно, - промурчал демон. В отличае от батона колбасы, кусок
пирога он не жрал, а смаковал. - Можно еще кусочек?
   - А чего вы спрашиваете? - поинтересовался я.
   - А как иначе? - удивился дьявол.
   - Так же, как мое любимое кресло, мой холодильник, мою колбасу, мой
подсвечник, - пожал плечами я.
   - Так же не могу, - совсем расстроился гость.
   - А что мешает? - не понял я.
   - Я не могу создать подобное, - в голосе демона сквозила досада. - Я не
понимаю сути, рецептуры, не познал секрета приготовления. Я могу создать
любой рулет, любой торт, любое лакомство, произведенное на каком-нибудь
хлебозаводе, но это другое.
   - А в чем разница?
   - Там штамповка, а здесь душа, индивидуальность. Этого я еще не постиг.
А пока не постиг, не могу создать. А наносить ущерб, который не в
состоянии возместить я не могу. Так можно еще кусочек?
   - А если нельзя? - я вдруг почувствовал какую-то силу, которая
позволила мне дерзить самому хозяину приисподней.
   - Ну, пожалуйста, - заканючил демон.
   - Хорошо, - согласился я. - Но не просто так.
   - Все, что хочешь, - нетерпеливо возапил дьявол. - Я дам тебе все, что
хочешь! Хочешь долголетие?
   - На хрена оно мне? - удивился я. - Я и так его имею, согласно
контракту.
   - Контракт еще не подписан, - напомнил демон.
   - А что это меняет? Вы даете мне долголетие, потом я подписываю
контракт, и один из его пунктов мне становится не нужен. Нее, так не
пойдет.
   - Хочешь долголетия для своих близких? Я даже тещу твою не трону.
Хочешь денег? Славы? Женщин? Все земные блага?
   - Зачем? - искренне удивился я. - Я все это поимею согласно контракту.
   - А хочешь...
   * * *
 - Ну что мне еще предложить тебе, смертный? - проплакал вконец измотанный
дьявол.
   Мы торговались с ним полтора часа. И оказалось, что моему гостю нечего
мне предложить. Самоуверенность слетела с демона, как последний лист с
дерева поздней осенью. От лоска и шика не осталось и следа. Волосы
встопорщились, галстук съехал на сторону, пиджак шикарного костюма
оказался расстегнутым и растрепанным. А во взгляде появилось то вырожение,
что совершенно не свойственно искусителям.
   - Есть вариант, - смилостивился я.
   - Какой? - загорелся демон.
   - Моя душа остается при мне, - начал я.
   - В противном случае сделка просто не имеет смысла. Дальше, раз в
неделю я обязуюсь жертвовать вам целый такой пирог.
   - Щедро, - обрадовался дьявол. - А я?
   - А вы раз в неделю выполняете мое желание. Сначала по списку, что
означен в нашем так и не подписанном договоре, потом... Ну потом видно
будет.
   В кухне стало жарко, так жарко, что затрещали обои на стенах. В глазах
моего дорогого собеседника бешеными сполохами забилось адское пламя. Мне
показалось, что еще чуть и мир взорвется. Но взрыва не произошло.
   - Шшшштооо?! - в бессильной ярости прошипел дьявол.
   - Я дарую вам пирог, а вы взамен выполняете мое желание. И так каждую
неделю. И так до тех пор, пока...
   - Да как ты смеешь?! - взревел дьявол.
   - Вас что-то не устраивает? Тогда возвращаемся к продаже души, а пироги
отложим в сторону.
   Демон подскочил со стула, дернулся к двери, потом назад, потом начал
судорожно таять в воздухе, но передумал и вновь материализовался на стуле.
Видимо соблазн пересилил.
   - Я, - дьявол задохнулся от потока чувств, которые захлестнули его
грешную душу. - Я согласен, - выдавил он, наконец.
   - Хорошо, - кивнул я. - Тогда закрепим наш договор на бумаге.
   Он все подписал. Смерил свой гнев и подписал договор. С тех пор прошло
уже два месяца. Я живу вместе со своей семьей на одном милом островке
посреди тихого океана.
   Раз в неделю я заставляю жену печь пирог с яблоками, и раз в неделю
исполняется очередное мое желание. Список пока не закрыт, а к тому
времени. Как указанные в нем желания будут исполнены, придумаю еще что-то.
Это не так трудно.
   Дьявол скрипит зубами, но договор соблюдает. Видать, соблазн и впрямь
непомерно велик. Оно и понятно, что-что, а готовить моя жена умеет. Кстати
надо будет пожелать, чтоб она еще кое-чему научилась. Но это уже из другой
области, нежели ее кулинарные способности.
   * * *
 - Ваше превосходительство, - окликнул мерзкий козлиный голос.
   Дьявол вздрогнул и оторвался от книг.
   Рядом стоял рогатый хвостатый копытистый, каких полно в подземном пекле.
   - Чего тебе? - резко спросил дьявол.
   - Ваше превосходительство, ваш очередной замысел прогорел.
   - Как?! - возопил дьявол.
   - Как и в прошлый раз, - черт попятился.
   - Одни уголечки остались.
   Дьявол взревел, от него пахнуло жаром, таков был его гнев. Черт
отшатнулся, боязливо попятился и принялся подобострастно кланяться.
   - Начните заново, - прорычал дьявол чуть остывая. - Попробуйте
уменьшить огонь.
   Черт еще раз поклонился и, вспыхнув ярко-оранжевым пламенем, исчез.
Дьявол посмотрел вдаль невидящими глазами и снова склонился над
кулинарными книгами. Когда-нибудь он научится, он поймет, как готовить
этот пирог. И тогда... Тогда он отомстит этому смертному, который посмел
так обойтись с ним. Если только этот смертный к тому времени не достигнет
большего могущества, чем он.
   Дьявол принюхался, издалека тянуло паленым. Так пахли не горящие в аду
мученники, так пах сгоревший яблочный пирог.





Алексей Гравицкий (Нечто)


                                 Ради мести.



                                   Глава 1.



   Пуля летела так медленно, что казалось не долетит и упадет прямо перед
ним. Но она не падала, она надвигалась медленно, но верно. И он хотел
дернуться, увернуться, но не мог пошевелиться. Маленький восьмилетний
мальчик стоял и смотрел на летящую в него пулю. Но свинцовой капельке не
суждено было попасть в него, она попала в другого. Что-то тяжелое огромное
навалилось на него сверху, повалило. Раздался чавкающий звук, что-то
сверху вздрогнуло, и обмякло, прижимая его к земле.
   Теперь угол зрения изменился, он увидел себя прижатого к земле телом
отца. Отец был мертв. Он продолжал лежать, прижатый к земле, но видел, что
в доме лежит его мать уже изорванная в клочья железным градом пуль, видел
людей знакомых и незнакомых, мертвых и умерающих под железным дождем. И он
знал, что из всей деревеньки он остался один. Один маленький восьмилетний
мальчик. Один среди трупов тех, кого он любил всей своей чистой детской
душой. Он закричал и...
   Проснулся. Сердце колотилось с утроенной частотой, крик замер где-то в
горле, когда он понял, что это всего лишь сон, и вывалился тихим
шелестящим стоном. Стас поднялся с кровати, пошел в ванную комнату и жадно
припал к крану. Пересохшие губы жадно ловили ледяную струю, потом он
подставил под холодную воду взлохмаченную голову и окончательно пришел в
себя.
   Этот кошмар стал уже чем-то неотделимым, он преследовал его всю жизнь с
той самой первой ночи, когда он трясясь от страха, всхлипывая и теряя
сознание рыл маленькими нежными пальчиками холодную черную землю. Он хотел
похоронить отца и мать, но когда увидел бескровное лицо, изуродованное
металлом, когда заглянул в добрые глаза отца, которые теперь страшно
выпучились и бездумно смотрели в ночное небо, когда...
   Он так и не смог