Джек ВИЛЬЯМСОН

                       ЭТО МРАЧНЕЕ, ЧЕМ ВЫ ДУМАЕТЕ




                        1. ДЕВУШКА В БЕЛОЙ ШУБКЕ

     Она подошла к Вилли Бэрби, когда тот  стоял  возле  терминала  нового
городского аэропорта Кларендона. Стоял и смотрел в затянутое облаками небо
в надежде увидеть заходящий на  посадку  самолет.  У  Вилли  даже  мурашки
побежали по спине. Без всякой видимой причины.  Ну,  разве  что  случайный
порыв холодного восточного ветра...
     Она выглядела безупречно прекрасной и  такой  же  холодной  -  словно
новенький холодильник.
     Она имела на миллион  долларов  восхитительных  рыжих  волос.  Белое,
нежное и такое серьезное лицо - ошалелый Вилли понял, что не ошибся. Ему и
вправду  встретилась  девушка  редкая  и  совершенно  необыкновенная.  Они
встретились взглядом, и на волшебных губах девушки появилась улыбка.
     С замиранием сердца Бэрби повернулся к ней. Он снова посмотрел  в  ее
серьезные и одновременно веселые глаза - они к тому же оказались зелеными.
Вилли пытался найти причину холодка тревоги, которым инстинкт  предупредил
его о грозящей опасности. Но кроме  странной,  необъяснимой  тяги  к  этой
удивительной  девушке  ничего  в  себе   не   обнаружил.   Мягко   говоря,
непривычно...  Жизнь,  как  казалось  Бэрби,  выработала  у  него  стойкий
иммунитет к женщинам. А тут на тебе...
     Ее зеленый габардиновый деловой костюм был в меру строг,  явно  очень
дорог, и искусно подобран так, чтобы выгодно подчеркнуть изумительный цвет
ее глаз. От холодного ветра пасмурного октябрьского утра девушку  защищала
короткая шубка из густого белого меха. "Похоже, полярный  волк",  -  решил
Вилли.
     А вот котенок действительно был необычным.
     Маленький и удивительно симпатичный, он выглядывал из висящей на руке
у девушки сумочки из змеиной кожи. Совершенно очаровательный  и  абсолютно
черный. Он щеголял в широкой красной ленте, завязанной аккуратным  двойным
бантом на шее.
     Вместе они смотрелись совершенно потрясающе. Уже хотя бы потому,  что
моргающий на яркие огни терминала котенок совершенно не  вязался  со  всем
остальным. Глядя на эту девушку, никому бы в голову  не  пришло,  что  она
может ахать и охать над каким  бы  то  ни  было,  пусть  и  весьма  милым,
зверьком. И никакая  деловая  женщина,  а  эта  пташка  на  сто  пятьдесят
процентов принадлежала к их числу, не включит даже самого черного и самого
симпатичного на свете котенка в число предметов своей уличной экипировки.
     Вилли попытался забыть о холодке и о непонятной  тревоге.  Интересно,
откуда она его знает? Кларендон не так уж велик, а репортер  не  сидит  на
одном месте. Да и эти рыжие волосы, раз увидев, забудешь не  скоро.  Вилли
опять посмотрел на девушку: так и есть - она глядит именно на него.
     - Бэрби?
     Голос четкий и энергичный. Мягкий и  гортанный,  он  казался  странно
возбуждающим - как и  рыжие  волосы,  и  изумрудные  глаза.  Сама  девушка
оставалась совершенно бесстрастной.
     - Да, я Вилли Бэрби, - кивнул Вилли, - репортер из "Кларендон Стар".
     Заинтригованный, он решил кое-что к  этому  добавить.  Возможно,  ему
хотелось разобраться, отчего он сперва  почувствовал  тревогу.  И  уж,  во
всяком случае, ему не хотелось, чтобы девушка ушла.
     - Сегодня, - начал он, - мой  редактор  решил  одним  силком  поймать
сразу двух зайцев. Первый - полковник Валравен. Он уже двадцать лет, как в
отставке, но все равно любит, чтобы его  называли  полковником.  Так  вот,
Валравен только что заполучил себе теплое местечко в Вашингтоне  и  теперь
летит домой добиваться избрания в Сенат. Впрочем, сейчас он вряд ли станет
разговаривать с прессой. Во всяком  случае,  до  того,  как  встретится  с
Престоном Троем.
     Девушка все  еще  слушала.  Котенок  сонно  зевал  на  мигающие  огни
взлетно-посадочной полосы, на толпу встречающих у проволочного заграждения
вокруг летного поля, на  одетых  в  белое  работников  аэродрома,  готовых
подкатить трап к самолету. А зеленые глаза девушки не отрывались от Вилли,
и волшебный голосок нежно проворковал:
     - А кто же ваш второй заяц?
     - Доктор Ламарк Мондрик, - ответил Вилли. - Большая  шишка  из  Фонда
Исследования Человека.  Он  и  его  небольшая  экспедиция  тоже  прилетают
сегодня. Чартерным рейсом. Они были в Гоби... Да вы, наверно,  все  это  и
так прекрасно знаете.
     - Нет, - сказала девушка, и пульс у Вилли стал значительно чаще. -  И
чем же они занимаются?
     - Они археологи, - объяснил репортер. - До войны копали  в  Монголии.
Когда в сорок пятом японцы капитулировали, они чего только не делали, лишь
бы поскорее туда вернуться. Сэм Квейн,  правая  рука  Мондрика,  служил  с
военной миссией в Китае. Он-то все и сделал... Я  не  знаю,  что  они  там
искали, но, видимо, нечто весьма любопытное.
     Девушке, похоже, было интересно, и Вилли продолжал:
     - Все они - наши местные ребята. Возвращаются домой  после  двух  лет
песчаных бурь, скорпионов и схваток с бандитами в далекой, дикой Монголии.
Говорят, их находки сделают настоящий переворот в археологии.
     - А что это за находки?
     - Вот за этим-то меня сюда и прислали, -  ответил  Бэрби,  исподтишка
изучая свою собеседницу. Черный котенок блаженно моргал. Почему  же  Вилли
было не по себе? Сейчас девушка  казалась  какой-то  отрешенной,  и  Бэрби
боялся, что она уйдет. Он судорожно сглотнул.
     - Мы с вами знакомы?
     - Я ваш конкурент, - внезапно девушка стала не  такой  холодной,  как
раньше. Даже, можно сказать, дружелюбной. - Меня зовут Април  Белл.  Я  из
"Кларендон Трибьюн", - она показала зажатый в левой руке маленький  черный
блокнотик. - Мне советовали быть с вами поосторожнее.
     - Понятно, - кивнул он. - А я-то  боялся,  что  у  вас  в  Кларендоне
просто пересадка на пути в Голливуд или на Бродвей,  -  Вилли  показал  на
группу пассажиров, терпеливо  дожидавшихся  посадки  у  стеклянных  дверей
терминала. - Вы что, правда работаете в "Трибьюн"?
     Он еще раз посмотрел на ее огненно-рыжие волосы и восхищенно  покачал
головой.
     - Я никогда вас там не видел.
     - А я  новенькая,  -  сказала  девушка.  -  По  правде  говоря,  я  и
журналистский диплом-то получила только этим летом. А работать в "Трибьюн"
начала в прошлый понедельник. Это мое первое самостоятельное задание. - Ее
голос звучал по-детски доверительно. - Боюсь, я еще не до конца  освоилась
в  Кларендоне,  хотя  и  родилась  здесь.  Совсем  маленькой,   вместе   с
родителями, я уехала в Калифорнию.
     Ее белоснежные зубы сверкнули в улыбке.
     - Я и вправду совсем-совсем новенькая, - тихо поделилась она, - и мне
очень  хочется  произвести  хорошее  впечатление  в  "Трибьюн".  Мне  надо
написать репортаж об этой экспедиции  доктора  Мондрика.  Все  звучит  так
таинственно и так заманчиво. Вот только в колледже нас не слишком-то учили
всяким там "логиям". Вы не возражаете, если я задам вам  несколько  глупых
вопросов?
     Бэрби никак не мог оторвать глаз  от  ее  зубов.  Ровные,  сильные  и
совершенно белые - такими зубами красивые женщины в рекламе  зубной  пасты
перекусывали   бутафорские   кости.   Април   Белл,   грызущая   настоящую
окровавленную кость... Вилли решил, что на  это  действительно  стоило  бы
посмотреть.
     - Так вы не против?
     Вилли  сглотнул  и  усилием  воли  вернулся  к  действительности.  Он
улыбнулся. Ему казалось, он начинает кое-что понимать. Она была новичком в
репортерском дела. Новенькая, но хитра, как  Лилит.  Котенок,  несомненно,
должен был дополнить  трогательный  образ  беспомощной  женственности.  Он
наверняка добьет  тех  мужчин,  кто  невесть  каким  чудом  устоит  против
волшебных глаз и сногсшибательных волос Април.
     - Мы же конкуренты, - как мог, сурово напомнил Вилли и,  выдержав  ее
укоризненный взгляд, бессердечно добавил. - И зовут вас, я  уверен,  вовсе
не Април Белл.
     - Вообще-то, я Сьюзен, - ее зеленые глаза и надеялись, и умоляли.
     - Просто мне казалось, что имя "Април Белл" будет лучше выглядеть под
моим самым первым репортажем... Ну, пожалуйста,  расскажите  мне  об  этой
экспедиции... Доктор Мондрик, видимо, очень знаменит, раз  газеты  так  им
заинтересовались?
     - Материал, действительно, может получиться интересным, -  согласился
Вилли. - Вся экспедиция доктора Мондрика состоит из четырех человек. И  на
их долю, ничуть в этом не сомневаюсь, выпало  достаточно  приключений.  Да
просто добраться до места раскопок и обратно - одно это чего стоит! У Сэма
Квейна в Китае остались друзья, наверно, они помогли...
     Вынув из сумочки маленькую авторучку, девушка быстро чиркала в  своем
блокнотике. Ловкие, грациозные движения ее белых  рук  наводили  Вилли  на
мысль о каком-то диком зверьке, непоседливом и пугливом.
     - Друзья в Китае, - записывая, пробормотала она и  снова  подняла  на
Бэрби умоляющие глаза. - Вы и правда не знаете, что они там нашли?
     - Не имею ни малейшего  представления,  -  честно  ответил  Вилли.  -
Сегодня вечером к нам в редакцию позвонили из Фонда. Доктор Мондрик,  мол,
возвращается в Кларендон. Чартерный рейс, прибытие ровно в  семь.  И  еще,
он, дескать, хочет сделать заявление для прессы - какое-то крупное научное
открытие. Доктор приглашал фоторепортеров и научных обозревателей.  Обычно
"Стар" не лезет в большую науку, но на этот раз... Короче, послали меня  и
поручили осветить и прилет Валравена, и возвращение Мондрика.
     Вилли пытался вспомнить, как звали ту волшебницу из мифа об  Одиссее.
Она была сказочно прекрасна, ну совсем,  как  Април  Белл.  А  впридачу  к
красоте имела неприятную  привычку  превращать  в  свиней  очарованных  ею
мужчин. Как же все-таки ее звали... Цирцея?
     Вилли не произнес этого имени вслух. В этом он ничуть не  сомневался.
Но насмешливая ухмылка, проскользнувшая по губам девушки, слегка хищный  и
одновременно веселый прищур ее зеленых глаз на  какой-то  сумасшедший  миг
заставили Вилли поверить, что она его услышала... А  он  и  сам  не  знал,
почему ему вдруг вспомнилась эта мифическая волшебница.
     Бэрби пытался разобраться в этом странном феномене. В свое  время  он
читал кое-что из Меннингера  и  Фрейда  и  понимал,  что  символизм  мифов
отражает страхи и надежды древних людей.  И  то,  что  он  вдруг  вспомнил
Цирцею, что-то говорило о работе его подсознания. Но  что  именно,  он  не
знал, и, по правде говоря, знать не хотел.
     Вилли рассмеялся.
     - Я расскажу вам все, что знаю, - сказал он. - Хотя,  боюсь,  мне  не
поздоровится, когда Престон Трой прочтет мой репортаж еще и  в  "Трибьюн".
Может, мне вам прямо все написать?
     -  Нет,   спасибо.   Вы,   главное,   рассказывайте...   Я   неплохая
стенографистка.
     - Ну, ладно...  Когда-то  в  университете  Кларендона  работал  очень
известный антрополог - доктор  Мондрик.  Никто  не  назвал  бы  его  узким
специалистом. Совсем наоборот. Все, кому доводилось  с  ним  сталкиваться,
соглашались,  что  он  самый  разносторонне  эрудированный   исследователь
человека  в  мире.   Биология,   психология,   антропология,   археология,
социология, этнология - он  знал  абсолютно  все,  что  хоть  как-то  было
связано с его любимым объектом: человечеством. А десять лет тому назад  он
вдруг взял да и уволился. И основал свой собственный Фонд.
     - Он сам добывает деньги на исследования. Сам, без лишнего  шума,  их
распределяет. И нигде особо не распространяется, какие именно  проекты  он
финансирует. Известно  только,  что  Мондрик  провел  три  археологические
экспедиции в  Гоби.  Но  закончить  раскопки  помешала  война.  Экспедиция
доктора работала в юго-восточной части пустыни, в  районе  Ала-Шан.  Более
сухое, жаркое и негостеприимное место трудно даже и вообразить.
     - Пожалуйста, продолжайте, - нетерпеливо  попросила  девушка,  быстро
водя ручкой в своем блокноте. -  Все  это  ужасно  интересно.  Но  что  же
все-таки они искали?
     - Об этом я знаю не больше вас, - улыбнулся Вилли. -  Давайте  гадать
вместе - и пусть победит сильнейший! Но что бы это ни было, Мондрик шел  к
своей находке двадцать лет. Он и  Фонд-то  основал  с  одной  единственной
целью - найти это таинственное "нечто". Он посвятил этому всю свою  жизнь,
а дело жизни такого человека, как Мондрик, заслуживает  самого  серьезного
внимания.
     Стоявшие у стальной  загородки  встречающие  заволновались.  Какой-то
мальчишка, дергая свою мать за руку, затыкал пальцем  в  затянутое  серыми
тучами небо. Послышался глухой гул моторов.
     Бэрби посмотрел на часы.
     - Пять сорок, - сообщил он. - Диспетчер сказал, что рейсовый прилетит
никак не раньше шести. Наверно, это чартерный, Мондрика.
     - Уже? - В зеленых  глазах  девушки  горело  детское  нетерпение.  Но
смотрела она по-прежнему на Вилли. - А остальных вы знаете? Ну,  тех,  кто
работает с доктором Мондриком?
     Волна воспоминаний с головой захлестнула Бэрби. Перед  его  мысленным
взором  возникли  три  когда-то  таких  родных  лица;  гул  собравшейся  в
аэропорту толпы превратился в эхо  когда-то  таких  знакомых  голосов.  Он
печально кивнул.
     - Да, я их знаю.
     - Расскажите, пожалуйста...
     Деловой голос Април Белл заставил его вернуться  к  действительности.
Держа авторучку наготове, она терпеливо ждала рассказа...
     Бэрби прекрасно понимал, что ему не следовало бы раскрывать все  свои
карты перед репортером  конкурирующей  газеты.  Но  огонь  волос  и  тепло
странно удлиненных глаз растопили холодок опасений.
     - В сорок пятом в Монголию вместе с Мондриком отправились Сэм  Квейн,
Ник Спивак и Рэкс Читтум. Это мои старые друзья. Мы одновременно поступили
в Университет, где тогда еще преподавал Мондрик. Вместе записались на  его
курс. Мы с Сэмом даже квартировались  у  него  почти  два  года,  пока  не
переехали в студенческое общежитие  в  Троян  Холл  к  Нику  и  Рэксу.  Мы
занимались вчетвером, и вот...
     Бэрби замялся. Старая боль, пробудившись,  кошачьей  лапой  царапнула
его по сердцу.
     - Продолжайте, пожалуйста, -  ободряюще  улыбнулась  девушка,  быстро
водя авторучкой.
     - Видите ли, Мондрик уже тогда подбирал себе учеников. Судя по всему,
тогда-то он и задумал создать свой Фонд, хотя  официально  все  оформилось
уже после того, как я окончил Университет. В те годы, как мне кажется,  он
искал будущих сотрудников, людей, которых он бы  специально  подготовил  к
раскопкам в Гоби.
     - Как бы там ни было, мы все четверо слушали его курс по, как он  это
называл, "человеческим наукам". Мы буквально боготворили его. Он выбил для
нас стипендии, помогал, как только мог, и  даже  брал  с  собой  летом  на
раскопки в Южную Америку и Перу.
     Взгляд девушки стал проницательным. Даже немного слишком...
     - И что же случилось, Бэрби?
     - Меня как-то понемногу отстранили, - неловко признался он. -  Я  так
никогда и не узнал, почему... Работа эта мне нравилась, а отметки  у  меня
были даже получше, чем, например, у Сэма. Я бы  с  радостью  отдал  правую
руку, лишь бы вместе со всеми поступить  в  созданный  Мондриком  Фонд,  а
потом поехать с ними в Гоби.
     - Что же случилось? - безжалостно допытывалась девушка.
     - Я точно не знаю, - пожал плечами Вилли. - Что-то настроило  доктора
Мондрика против меня. Но вот что именно... это так  и  осталось  для  меня
загадкой. Просто на последнем курсе, в конце учебного года, перед  началом
нового полевого сезона, Мондрик заставил всех нас пройти  медкомиссию.  Ну
там, прививки, анализы и все такое... А потом вызвал меня к себе в кабинет
и сказал, что я никуда не поеду.
     - Но почему?
     - Он не сказал, - гримаса боли от этой давней обиды на  миг  исказила
лицо Бэрби. - Он, разумеется, понимал, какой это для меня удар. И все-таки
объяснять ничего не стал. Мондрик просто  рассердился,  словно  он  и  сам
страдал от своего решения ничуть не меньше, чем я, и предложил мне  помощь
в поисках любой другой работы. Вот тогда-то я и поступил в штат "Кларендон
Стар".
     - А ваши друзья, значит, отправились в Монголию?
     - Тем же самым летом, - кивнул Бэрби. - С первой экспедицией Фонда.
     Теперь взор девушки стал испытующим.
     - Но тем не менее, вы остались друзьями?
     Бэрби кивнул. Какой-то странный вопрос.
     - Да, мы по-прежнему друзья. Я  тогда  здорово  обиделся  на  старого
Мондрика. В основном за то, что он не объяснил, почему я ему  не  подхожу.
Но с Сэмом, Ником и Рэдом я никогда не ссорился. С ними все  о'кей.  После
тех летних путешествий в Мексику, Перу и Гватемалу Сэм начал называть  нас
"четыре мушкетера". Если Мондрик и рассказал им, почему он меня выгнал, то
ни один из них ни разу об этом не упоминал.
     Бэрби задумчиво посмотрел в пасмурное осеннее  небо,  гремящее  гулом
заходящего на посадку транспортного самолета.
     - Они ничуть не изменились, - сказал он. -  Но,  конечно,  наши  пути
разошлись. Мондрик создал из них настоящую команду. Каждый - специалист  в
своей области "человеческих наук". И все это ради поисков в Ала-шан. У них
и времени-то для меня не оставалось.
     Бэрби остановился отдышаться.
     - Мисс Белл, - резко  спросил  он,  пытаясь  найти  другую  тему  для
разговора, кроме этих давних и  мучительных  воспоминаний.  -  Откуда  вам
известно мое имя?
     Легкая насмешливая улыбка промелькнула на ее губах.
     - Может быть, это интуиция.
     И снова у Бэрби мурашки побежали по спине.
     Вилли  знал,  что  сам  он  имеет  "нюх  на  новости"  -  интуитивное
восприятие поступков людей и тех последствий, которые  из  этих  поступков
проистекали. Он не  смог  бы  этого  никому  объяснить,  но  ничего  особо
необычного в  этом  не  было.  Все  хорошие  репортеры  обладали  подобным
качеством. В большей или меньшей степени. Правда, сейчас, в век  торжества
механистического  материализма,   они   благоразумно   отрицали   эти   не
поддающиеся рациональному объяснению способности.
     В те годы, когда он еще ездил с Мондриком  на  раскопки,  этот  "нюх"
здорово помогал Бэрби. Он каким-то неясным образом чувствовал, где  именно
доисторические охотники предпочтут разбить лагерь  или  похоронить  своего
погибшего товарища. И находки не заставляли себя ждать.
     К сожалению, обычно  это  не  подконтрольное  разуму  чувство  скорее
осложняло, чем облегчало жизнь Вилли. Из-за него он  очень  остро  ощущал,
что думают и делают  окружающие  его  люди.  Оно  никак  не  давало  Бэрби
расслабиться. Помогала только выпивка. Бэрби, как, впрочем, и  большинство
репортеров, слишком много пил. И наполовину  виноват  в  этом  был  именно
"нюх".
     Возможно, эта же бессознательная интуиция вызвала то смутное ощущение
тревоги, которое он испытал, впервые увидев Април Белл. Но  сейчас,  глядя
на ее огненно-рыжие волосы и удлиненные, такие необыкновенно теплые глаза,
Бэрби недоумевал: откуда оно могло возникнуть?.. Вполне  вероятно,  что  и
"интуиция" девушки была того же порядка, хотя угадать вот так имя - это уж
слишком.
     Совсем слишком.
     Бэрби улыбнулся, одновременно пытаясь отогнать на миг охватившее  его
беспокойство. Ее редактор, без сомнения, объяснил  начинающему  репортеру,
какой именно материал его интересует и где его можно раздобыть.  Возможно,
она привыкла заинтриговывать мужчин странным сочетанием деловой  хватки  и
детской неискушенности. Все в жизни  имеет  объяснение.  Надо  только  его
найти.
     - Вилли, а это кто?
     Девушка показывала на небольшую группку людей, вышедших из  терминала
на летное поле. Худой невысокий мужчина, оживленно показывающий куда-то  в
небо; маленькая девочка с мамой, просящая, чтобы ее взяли на руки, а то ей
плохо видно;  высокая  слепая  женщина  с  большой  немецкой  овчаркой  на
поводке.
     - Раз уж у вас такая прекрасная интуиция, - чуть  мстительно  ответил
Бэрби, - то зачем спрашивать у меня?
     Девушка виновато улыбнулась.
     -  Извините,  Вилл