о Афра представила Иво в изоляторе. Но 
первые же минуты общения изменили первоначальное впечатление -- Борланд 
был моложе и энергичнее, чем мог бы быть ученый. Иво попытался не думать о 
нем предвзято, как о враге. Борланд, наверное, не занимался закрытием школ и 
увольнениями бастующих учителей. Было странно видеть, что такому 
молодому человеку, как Брад, доверили вести переговоры с этим типом. Но 
Брад -- это Брад. 
	Сенатор приехал со своим личным секретарем -- шумным молодым 
человеком, которого можно было описать одним словом -- хлыщ. Хлыщ 
говорил о Борланде в третьем лице, будто тот отсутствовал, в то время как 
Борланд внимательно осматривался и, казалось, не обращал внимания на 
разговор. 
	-- Вы! -- крикнул начальственно хлыщ, увидев Брада.-- Вы американец, 
да? Сенатор желает с вами поговорить. 
	Брад медленно подошел. Он с трудом сдерживал ярость: пожалуй, к 
нему, единственному на станции, нельзя было обращаться таким тоном. 
	Хлыщ заглянул в блокнот: 
	-- Вы Брад Карпентер, так? Вундеркинд из Кеннеди Теха, так? Сенатор 
желает знать, чем вы тут занимаетесь. 
	-- Астрономией,-- ответил Брад. 
	Среди собравшихся сотрудников станции прошла волна оживления, а 
один человек с советским гербом на лацкане усмехнулся, демонстрируя 
презрение к капиталистической иерархии. Лица западноевропейцев были 
неподвижны, но кто-то все же кашлянул. Борланд, конечно же, не имел над 
ними власти, но существовали какие-то правила приличия. 
	-- Звездочеты, значит. Ну-ну,-- подытожил хлыщ.-- Сенатор собирается 
положить конец этой ненужной и бесконтрольной трате средств. Вы имеете 
представление о том, сколько денег, заработанных тяжелым трудом 
налогоплательщиков, вы тут растранжирили за последний год? 
	-- Имею,-- ответил Брад. 
	-- Сенатор собирается прекратить это безобразие. Это составило...-- 
сколько? 
	-- Нисколько. 
	-- То есть? 
	-- Мы не транжирим деньги. Вы, по-видимому, полагаете, что 
результатами исследований должна быть реальная продукция. Это не так. Дело 
не в исследованиях, неверны сами ваши посылки. 
	Борланд повернулся к Браду. Он прикоснулся к плечу секретаря, и тот 
замолчал. 
	-- Давайте это выясним. Допустим, что вы доказали ваше утверждение. 
И чего же особенного в вашем телескопе, что он жрет многие миллиарды 
долларов? Расскажите мне все, как на экскурсии. 
	-- Прибор не является телескопом. 
	-- Сенатор вас не спрашивает, чем он не является! 
	Было очевидно, что все собравшиеся, даже те, кто не понимает по-
английски, ожидают увидеть, как Брад прихлопнет этого слепня. Тонкий юмор 
Брада был не единственной его чертой, которую ценили его друзья. Но этого не 
последовало. Брад начал скучную лекцию, предназначавшуюся для 
высокопоставленных визитеров. Через некоторое время стало ясно -- Брад 
собирается прихлопнуть не слепня, а быка. 
	-- Согласно теории гравитации Ньютона, каждое тело притягивается 
другим телом с силой, прямо пропорциональной массе и обратно 
пропорциональной квадрату расстояния. Сейчас принято считать, что 
гравитация -- следствие искривления пространства материей. Это... 
	-- Ближе к делу,-- прервал хлыщ.-- Сенатора не интересует ваш... 
	Сенатор опять тронул его за плечо, словно снял иглу с пластинки. 
	-- Так вот,-- продолжал Брад, пройдя к одной из досок и начал стирать 
диаграммы, нарисованные игроками в спраут,-- пространство можно заменить 
упругой пленкой, а объекты Вселенной -- предметами с пропорциональной 
массой, помещаемыми на эту пленку. Более тяжелые предметы сильнее 
прогибают пленку естественно... 
	Он нарисовал вогнутую кривую с кружком в центре и добавил кружок 
поменьше. Иво попытался разложить рисунок на комбинацию ходов в спраут, 
но это ему не удалось, даже с его талантом. 
	-- Приблизительно так Солнце, искривляя пространство, притягивает 
Землю, если отвлечься от двумерности рисунка. Как видите, малые объекты 
стремятся скатиться к большим, если они не вращаются, и центробежная сила 
не уравновешивает притяжение. Земля, в свою очередь, тоже искривляет 
пространство и точно так же притягивает близлежащие тела, и ее 
гравитационное поле формирует их орбиты. Вселенная, как целое, искривлена и 
имеет сложную конфигурацию, так как гравитационное взаимодействие 
дальнодействующее, и нельзя пренебрегать влиянием даже малых масс. 
Обычное понятие "силы" неприменимо к гравитации, это просто свойство 
материи. Гравитационные поля есть повсюду, правда, они интерферируют, и 
могут сильно меняться. Есть еще вопросы? 
	-- ОТО,-- сказал Борланд. 
	-- Да, общая теория относительности. То, чем мы занимаемся.-- Брад 
пометил место на линии между Землей и Солнцем, поближе к Земле, в 
максимуме потенциала.-- Мы обнаружили, что интерференция деформаций 
пространства или, другими словами, гравитационных полей, в точке, где их 
потенциалы равны, приводит к слабой специфической турбулентности. Эффект 
напоминает дифракцию звуковой волны на препятствии или черенковское 
излучение. Как и в эффекте Черенкова, излучается свет, вернее, высшая 
гармоника световой волны, проходящей через турбулентность. До недавнего 
времени не существовало теории явления, его даже невозможно было 
наблюдать. Но сегодня есть оборудование, позволяющее принимать это 
излучение, хотя в теории еще не все ясно. 
	Борланд поднял руку, словно на уроке, и Иво пришел в голову рассказ 
Гротона. Правда, на сей раз плевки были политическими. 
	-- Позвольте задать вопрос. Значит, вы говорите, что луч света, проходя 
между телами в космосе, слегка искривляется. Но насколько я понимаю, в 
космосе вряд ли есть дырки, в которых нет гравитации, слишком уж много там 
звезд и всякой пыли, и все поля, даже самые маленькие, вызывают возмущения 
на бесконечности. Ваш луч претерпевает множество таких изгибов, может, 
тысячи и тысячи на пути к вам. Как же потом разобраться, где какой изгиб? 
По-моему, лучше воспринимать свет таким, как он есть и смотреть в обычный 
телескоп, там, по крайней мере, все ясно. 
	Иво с беспокойством подумал, что за сенаторской личиной скрывается 
острый ум. 
	-- Это так,-- согласился Брад.-- Исходный сигнал содержит 
информацию об очень многих лишних "изгибах". Но обычный свет хорошо 
работает либо на очень малых расстояниях, либо на очень больших. В 
промежуточном диапазоне, скажем, между световыми минутами и сотней тысяч 
световых лет его преимущества теряются. Макронное излучение, напротив, не 
диффрагирует так сильно, как свет, хотя причины нам еще не ясны. Так что 
макронное изображение звезды на расстоянии тысяча световых лет такое же 
четкое, как сигналы от Солнца. Это справедливо для нашей галактики. Но если 
пойти дальше... 
	-- Я вас понял. Нужно кричать, чтобы окликнуть кого-то в коридоре, но 
если вы звоните по телефону, то нет разницы -- в соседний город или на другой 
континент, хотя звук и не очень громкий. А этот термин -- макрон,-- это звучит 
как вещь, а не свойство материи. 
	-- Да. Наши термины туманны, поскольку представления туманны. 
Скорее всего, здесь замешана квантовая природа света и, может быть, 
квантовая природа гравитации. Вероятно, поэтому, поле не убывает, как 
обратный квадрат. 
	-- Скрещиваем гравитон с фотоном и получаем макрон,-- заметил 
Борланд.-- Чертовски интересно. Теперь я понял, в чем дело, хотя и профан в 
квантовой механике. 
	Профан в квантовой механике, но не полный невежда, подумал Иво. 
	-- Значит, вы или принимаете все макронное излучение, или вообще 
ничего,-- продолжал Борланд.-- Но как вы получаете изображение изнутри 
планеты, там ведь нет света? 
	-- Турбулентность расходится в пространстве. Если объект внутри 
планеты имеет массу, его поле взаимодействует с полями планеты и других 
объектов. В какой-то точке происходит взаимодействие со светом, и рождаются 
макроны, которые мы принимаем, как бы далеко мы не находились. Все, что 
нужно -- приемная аппаратура соответствующей чувствительности. 
Компьютерная обработка очищает сигнал и формирует изображение из 
миллиарда разрозненных фрагментов. Но на выходе... 
	-- Выходит, с помощью макроскопа можно наблюдать любое место как 
в космосе, так и на Земле? 
	Брад кивнул. 
	-- Я тут посмотрел на ваш символ... 
	-- Мы этим не занимаемся,-- отрезал Брад. 
	До Иво дошло, что они говорят о платиновом экскаваторе с надписью 
СПДС. Разве тут что-то можно понять? Сенатор, видимо, сразу разобрал 
аббревиатуру. Или знал заранее? Он все меньше и меньше походил на 
любителя. Справится ли с ним Брад? 
	-- Ну, разумеется,-- продолжил Борланд.-- Но кое-кому могут очень не 
понравиться подобные наблюдения. Кое-кто может просто взбеситься, когда 
узнает, что в его личную жизнь вмешиваются и примет суровые меры. Вы 
следите за мной? 
	-- Да,-- сказал Брад, в его тоне слышалось отвращение. 
	-- Да нет. Вы когда-нибудь жили напротив многоквартирного дома? Вы 
смотрите в окно, а перед вами сотни окон. 
	-- Нет. 
	-- Ты многое упустил, парень.-- Борланд повернулся.-- А кто-нибудь 
жил? 
	Повисла напряженная тишина. Из толпы поднялась коричневая рука. 
Это был Фред Бланк, из технической службы, чемпион по теннису. Он поднял 
руку неуверенно, словно не хотел обращать на себя внимание при таком 
скоплении народа. 
	Борланд повернулся к нему. 
	-- А у тебя был бинокль? 
	Фред смутился. 
	-- Ну хотя бы дешевый телескоп? -- настаивал Борланд.-- Ты же знаешь, 
о чем я. Десять, двадцать, если повезет -- сто окон, зависит от комнаты, и на 
половине нет занавесок. Какие занавески на зарплату ниггера? Некоторые 
девочки не знают, что они заняты в шоу. Некоторым наплевать. А некоторые 
думают, что это хороший бизнес. А семейные драки? Это еще то зрелище.-- Он 
повернулся к Браду.-- И что бы вы сделали с "дальнобойщиком"? 
	-- Я позову полицию 
	Борланд опять повернулся к Бланку. 
	-- Сделал бы ты так, брат по духу? 
	Бланк покачал головой. Сейчас он несмело улыбался. 
	-- Да, уж ты то знаешь,-- Борланд уже полностью контролировал ход 
разговора.-- Ты был там. Ты все видел. Звать легавых на помощь там не 
принято. 
	Все ученые молчали, кроме тех, кто переводил сказанное своим 
товарищам. Борланд всех выставил оторванными от жизни теоретиками. 
	-- Надеюсь, что теперь вы меня понимаете. Выражаясь вашим 
высоконаучным языком: массовый вуайеризм есть типичное следствие 
кибернетической революции и с ним не справиться дореволюционнными 
методами. В старые добрые времена мы были кочевниками и ютились в 
вигвамах. Если кто-то совался в дверь непрошеным, то тут же получал по роже 
мозолистым кулаком. Аграрная революция все изменила -- стали возможны 
города, а в них по определению людно. После индустриальной революции, лет, 
эдак, через пять тысяч, стало гораздо хуже, так как любой Джо имел право 
безнаказанно совать свой нос в соседские дела. А уж после кибернетической 
революции все и вовсе распоясались, теперь у этого самого Джо было и право, 
и время подглядывать -- кому нужно шоу в записи, если можно посмотреть 
живьем и бесплатно. Сегодня у нас есть суперскоп, и мы можем соваться в дела 
своих космических соседей, будто у нас своих недостаточно. А теперь 
предположим,-- некие ушлые инопланетяне страшно ценят интимность и 
захотят дать по роже "дальнобойщикам", пусть они даже за четырнадцать 
тысяч световых лет. 
	Ученые удивленно переглянулись. Это же очевидно, но никто не 
догадался! Разрушитель разума, который убивает "дальнобойщиков", где бы и 
когда бы они не находились. Самый простой и правдоподобный ответ. 
	Борланд подождал, пока смолкнет бормотание переводчиков и 
разговоры. Те, кто смотрели на него со скрытым презрением, теперь уважали 
его, русский перестал улыбаться. 
	-- А сейчас, товарищи<$F в ориг. comarades>, забудем о гипотезах и 
займемся главной проблемой. Я знаю ваши правительства лучше, чем вы -- да, 
да, даже твое, Иван,-- это моя профессия. Также я знаю кое-что о человеческой 
природе -- на практике, а не в теории -- следовательно, и о природе внеземных 
существ. Вы в беде, а я не тот человек, чьи советы вы будете слушать. Но 
давайте забудем о рангах, объединим наши усилия и попытаемся совместно 
найти выход. Может быть, мы немного поможем друг другу. 
	Среди собравшихся прошло оживление, кое-кто улыбнулся. 
	-- Может быть и так,-- ответил Брад. 
	Борланд обратился к помощнику: 
	-- Сходи и проведи предварительную пресс-конференцию, мальчик мой. 
Скажи им о намерениях сенатора -- но факты попридержи. В общем, поводи их 
за нос. Ну, как обычно. 
	Хлыщ молча удалился. 
	-- Он чудо, не правда ли? -- заметил Борланд.-- Потребовались годы, 
чтобы найти такую занозу. Ладно, где пленка? 
	-- Пленка? 
	-- Парень, моя разведка работает неплохо. Запись разрушителя. Та, что 
затуманивает мозги, ха-ха-ха. "Призрак ведает..." 
	-- Это не пленка и даже не запись,-- ответил Брад.-- Мы не можем 
записать это, в записи разрушитель не действует. Иначе говоря, он не 
регистрируется. 
	-- Но можно же показать это здесь, живьем? Нет смысла исследовать 
мертвый вирус. Мы хотим узнать, где собака зарыта. Сигнал передает только 
одна станция, верно? И круглосуточно, можно всегда настроиться на прием, не 
так ли? 
	-- Передача идет в одном из макронных диапазонов, В основном, где 
возможен самый уверенный прием. Тот, где можно эффективнее всего работать, 
если избавиться от передачи разрушителя. 
	Брад провел сенатора в маленький просмотровый зал. Большинство 
научных сотрудников и персонал разошлись, полагая, что инцидент исчерпан. 
Появилась Афра в блузе и юбке -- даже в простой одежде она выглядела 
элегантно. Иво потащился за ними, на мгновение забыв обо всем. 
	-- Программа,-- задумчиво произнес Борланд.-- Мышеловка в гареме. 
Зачем устраивать это представление, не проще ли начинить взрывчаткой 
Солнце? 
	-- По-видимому, создатель разрушителя не против жизни вообще,-- 
сказал Брад.-- Это селективное средство. Действует только на развитые 
цивилизации, создавшие космические технологии и макроскоп. На 
"дальнобойщиков". Мы в безопасности, пока не достигнем определенного 
уровня. 
	-- Мои нервы тоже. Но это та безопасность, о которой вы мечтаете? 
	-- Нет. 
	Тогда давайте повторим. Я вам изложу теорию, как я ее понял, но на 
сто процентов я не уверен. 
	Принцип GIGO<$FGarbage In Garbage Out -- термин из 
программирования -- мусор на входе -- мусор на выходе>, знаете ли. Каков 
вопрос, таков ответ. Может быть моя идея верна, давайте работать методом 
исключения. Ну, это как в той песне: 
 
		Ох, почему я не могу работать, как все остальные? 
		Какая тут, к черту, работа, раз небо такое голубое? 
		Аллилуйя, я ни хрена не делаю. 
 
	Пропойте это священнику, и он вам скажет, что вы богохульствуете. 
Нужно говорить не "черт", а "лукавый" -- одобренный церковью эвфемизм. 
Теперь подсуньте профессору, и он вам укажет на ошибку -- нужно говорить не 
"будто другие", а "как другие". А рабочий вообще скажет, что над текстом 
поработала цензура. А в оригинале было: "Какая тут, к черту работа, если я 
безработный?" Они зрят в корень, наши работяги. Правда, не всегда. Как вы 
думаете, они бояться, что какие-нибудь инопланетные ловкачи займут их 
места? 
	-- Через четырнадцать тысяч лет? Даже если бы у нас был фотонный 
двигатель, которого у нас никогда не будет, понадобится еще четырнадцать 
тысяч лет, чтобы добраться до них. Раньше нам даже не удастся ответить на их 
послание. Так что в сумме не меньше тридцати световых лет. Я не могу 
представить, чтобы они так долго ждали ответа. 
	-- Может, это долговременная передача. Пока мы знаем, что она идет 
около миллиона лет,-- сказал Борланд.-- Ждут, когда мы ответим. Может быть, 
для них время идет медленнее? Может, для них четырнадцать тысяч лет это 
вроде недели? 
	-- Нет. Программа идет в привычном для нас темпе. Ничего не нужно 
подстраивать. Если бы они чувствовали время так, как вы говорите, программа 
бы шла лет тысячу а не несколько минут. 
	-- Может и так. Значит, вы считаете, что у них маниакальная ненависть 
к развитым цивилизациям, когда бы они не жили? 
	-- Ксенофобия? Возможно. Но опять же, задержка во времени ставит это 
под сомнение. Как можно ненавидеть то, что будет существовать через десятки 
тысячелетий? 
	-- Инопланетяне могут. Их мозг, если он у них есть, возможно, работает 
совсем не так, как мой. 
	-- Все же, существуют общепринятые критерии интеллекта. Логично 
предположить... 
	-- Оставьте логику в покое. Здесь нужна философия. 
	Брад посмотрел на Борланда: 
	-- О какой философии вы говорите, сенатор? 
	-- О философии в практическом смысле, конечно. Вы можете превзойти 
в логике самого дьявола, а проблему так и не решить. Вы считаете свои 
научные методы лучшими в мире. Это, скажу я вам, не так. 
	-- Мы наблюдаем за явлениями, выдвигаем гипотезы, которыми 
пытаемся эти явления объяснить; пересматриваем или отвергаем их, если они 
противоречат новым данным. По-моему, это разумно. Разве у Аристотеля, 
Канта или Маркса было что-то лучше? 
	-- Да. Главная забота философа -- не истина, а цель. Ваш разрушитель -
- это не кризис истины, а кризис цели. Пока ничего определенного не известно, 
бессмысленно делать предположения и пытаться все связать по правилам 
математики. Нужно понять исходные посылки тех, кто создал разрушитель, а 
не отвечать вопросами на вопросы. Только тогда, может быть, мы немного 
продвинемся к вопросу о цели. 
	Брад нахмурился и повернулся к Иво и Афре: 
	-- Вы что-нибудь понимаете? 
	-- Нет,-- ответила Афра. 
	-- Да,-- сказал Иво. 
	-- Вы не сможете это понять, используя формальные рассуждения. Мы 
не в шахматы играем, нам даже не известны правила. Твердо известно одно -- 
мы проигрываем,-- и давайте спросим почему. Значит, эта штука уничтожает 
разум. Ну и что в этом плохого? 
	-- С космологической точки зрения -- ничего,-- сказал Брад.-- Но мы 
чувствуем себя не очень уютно. Было бы лучше, если бы разрушитель выключал 
людей с низким интеллектом, а не... 
	Борланд нахмурился: 
	-- Вы имеете в виду интеллектуальный коэффициент? Определяемый как 
ментальный возраст, деленный на хронологический и умноженный на сто? 
	-- Да. Конечно, нельзя быть уверенным в том, что коэффициент 
отражает что-то, кроме способности субъекта отвечать правильно на 
интеллектуальные тесты, так что мы можем ошибаться в направлении удара 
разрушителя. Значение коэффициента не включает в себя такие важные черты, 
как индивидуальность, независимость мышления, темперамент -- и если даже 
коэффициенты одинаковы... 
	-- Это не означает, что способности людей идентичны,-- закончил 
Борланд.-- Я читал об этом в книжках и знаю недостатки метода. Помните 
болтовню лет двадцать назад о "творческих способностях", и эту дурацкую 
моду на клубы обладателей высокого интеллекта? Если мне нужен хороший 
человек, я держусь подальше от этих доморощенных интеллектуалов. Мне 
достаточно просто в лицо посмотреть, чтобы сказать, кто достойный парень, а 
кто сопляк с клубным синдромом. 
	Борланд окинул их лица острым взглядом. 
	-- Вы,-- он ткнул узловатым пальцем на Афру. Она вздрогнула.-- Вы 
член клуба, да? 
	Афра растерянно кивнула, но Борланд уже повернулся к Браду: 
	-- А вы -- нет. Тот здоровый русский, что только что вышел, тоже нет.-- 
Он взглянул на Иво.-- А тебя они даже на порог не пустили бы. 
	Он вернулся к Браду. 
	-- Коэффициент -- это практический инструмент, используемый, когда 
нужно обобщить интеллектуальный уровень больших групп людей, но его 
применение оправдано, пока нет ничего лучшего. Можно его определить, как 
способность обучаться -- в среднем индивидуум с коэффициентом 120 выглядит 
более импозантно, чем его собрат с коэффициентом сто. Таким образом, 
система выдумана лишь удобства ради. А теперь перейдем к главному, хорошо? 
	Брад рассмеялся. 
	-- Хорошо, сенатор. Применяйте вашу философию. 
	-- Значит, сигнал приходит не в речевой форме, и чтобы его понять, 
необходимо преодолеть некий порог. Вы должны иметь непонятно какие 
способности, чт