телось входить в пещеру. Под открытым небом у нас еще оставались шансы на спасение. Внутри враг окружал нас со всех сторон. Я мог обещать себе только одно: они не получат Дьютифула. Чтобы перерезать ему горло, потребуется мгновение. Однако я знал, что сам вряд ли смогу рассчитывать на легкую смерть, не говоря уже о Шуте и Ночном Волке.
     Внутри пещеры горел небольшой костер, я ощутил аромат жарящегося мяса, и мой желудок начал горько жаловаться на свою судьбу. Полукровки разбили здесь лагерь, но мне он больше напомнил разбойничье логово. Возможно, люди Лодвайна подчиняются ему отнюдь не безоговорочно. Конечно, они следовали за ним, но не являлись его вассалами. Эта мысль немного утешила меня, пока я разглядывал пещеру, а главарь Полукровок негромко разговаривал с часовыми.
     Сторожить меня и принца он никому не поручил. Все смотрели на своего вожака, и мне удалось отойти в сторону. Кое-кто это заметил, но амулет Джинны болтался у меня на шее, а я обезоруживающе улыбался. Поскольку я продвигался в глубину пещеры, не пытаясь сбежать, они быстро потеряли ко мне интерес. Мой страх, что Полукровки создали армию наделенных Уитом людей, превратился в опасение перед толпой, не имеющей твердого руководства.
     Мое сердце обнаружило друзей раньше, чем глаза. В задней части пещеры находились две поникшие фигуры. Я не стал спрашивать разрешения, а, продолжая держать кинжал у горла Дьютифула, подошел к ним.
     В дальней части пещеры потолок опускался, да и стены сужались. В этом закутке и держали Шута с Ночным Волком. Постелью им служил плащ, точнее то, что осталось от роскошного одеяния лорда Голдена. Ночной Волк лежал на боку. Шут - рядом с ним, обхватив его руками. Оба были ужасно грязные. Шуту пришлось перевязать себе лоб куском ткани, оторванным от плаща. Золотистая кожа посерела, а на щеке я увидел синяки. Кто-то снял с него сапоги, и его бледные ноги выглядели особенно беззащитными. Шею волка покрывали кровь и слюна, дыхание вырывалось из груди с легким присвистом.
     Мне хотелось опуститься рядом с ними на колени, но я боялся убрать кинжал от горла Дьютифула.
     - Просыпайтесь, - попросил я. - Просыпайтесь, вы двое. Я вернулся за вами.
     Уши волка дрогнули, и он открыл один глаз. Он попытался поднять голову, и его движение разбудило Шута. Он открыл глаза и потрясенно посмотрел на меня. На его лице появилось отчаяние.
     - Тебе придется встать, - предупредил я. - Я заключил сделку с Полукровками, тебе придется отсюда уехать. Вы можете идти? Оба?
     У Шута был вид ребенка, разбуженного посреди ночи и не понимающего, что происходит. Он неохотно сел.
     - Я... какую сделку? - Он посмотрел на амулет, висевший у меня на шее, фыркнул и демонстративно отвел глаза в сторону.
     Я торопливо застегнул куртку. Сейчас ничто не должно воздействовать на его разум - я не мог допустить, чтобы фальшивое расположение ко мне помешало их побегу.
     Лодвайн вместе с охотничьей кошкой Дьютифула решительно приближались к нам. Ему не понравилось, что я успел без него поговорить с пленниками.
     - Вы оба получаете свободу - в противном случае я убиваю принца, - проговорил я так, чтобы меня не услышал Лодвайн. - Потом я последую за вами. Верьте мне.
     Все, больше ничего нельзя говорить. Волк осторожно поднялся на ноги. Его шатало. От него пахло болезнью, засохшей кровью и мочой. А я даже не мог прикоснуться к нему - одной рукой прижимал Дьютифула к груди, а другой держал у горла принца кинжал. Зверь подошел ко мне и прижался окровавленной головой к моей ноге, и между нами возродилась связь.
     О Ночной Волк.
     Маленький брат. Ты солгал.
     Да. Я солгал всем. Ты сможешь ради меня довести Лишенного Запаха до Баккипа?
     Скорее всего, нет.
     Ну, это уже намного лучше, чем "мы все здесь умрем".
     Я бы предпочел остаться и умереть рядом с тобой.
     Я бы не хотел быть тому свидетелем. И твоя смерть отвлечет меня от того, что я должен сделать.
     А что будет с Неттл?
     Эту мысль разделить с ним было значительно труднее.
     Я не могу отнять одну жизнь ради другой. Не имею такого права. Если мы все должны умереть, тогда... - Мои мысли спутались. Я вдруг вспомнил об удивительных мгновениях, когда в потоке Скилла мне довелось ощутить иное присутствие. Мне захотелось найти хоть какое-то утешение для нас. - Возможно, Шут ошибается, и время нельзя сдвинуть с колеи. Возможно, все было определено еще до нашего рождения. Или следующий Белый Пророк найдет себе лучшего Изменяющего.
     Я почувствовал, как Ночной Волк отбросил мои философские рассуждения.
     Тогда дай детенышу быструю и чистую смерть.
     Я постараюсь.
     Наши мысли текли тонкой струйкой, окутанные его болью и осторожностью. Но все равно - наше общение было подобно дождю после долгой засухи. Я проклял себя за то, что в течение всех этих лет близости продолжал тосковать по Скиллу. Конец нашего общения близок, но я только сейчас понял, каким оно было замечательным. Мой волк находился всего в нескольких шагах от смерти. Я знал, что до наступления сумерек либо покончу с собой, либо меня убьют. У нас отняли возможность выбора, и нам придется взглянуть в глаза реальности. Ни одному из нас не суждено жить в одиночестве.
     Шут сумел подняться на ноги. Его золотые глаза отчаянно искали ответ на моем лице, но я не осмелился ему помочь. Когда Лодвайн заговорил, Шут за одно неуловимое мгновение превратился в лорда Голдена. Глубокий голос вождя Полукровок звучал уверенно, он уговаривал и сулил жизнь. За спиной у него толпились соратники.
     - Ваш друг сказал главное. Я сумел его убедить, что мы не собирались причинить принцу вреда, а лишь пытались показать ему, что люди, наделенные Уитом, не несут в себе зла и их не нужно так жестоко уничтожать. Уит - дар Эды, и мы хотели, чтобы он получше нас узнал. Мы сожалеем о недоразумении и о том, что вы ранены. Сейчас вы можете взять свою лошадь и вернуться домой. Вместе с волком. Ваш друг и принц вскоре последуют за вами. Вы вместе вернетесь в Баккип, где принц Дьютифул замолвит за нас словечко.
     Глаза лорда Голдена переместились от Лодвайна ко мне и обратно.
     - Почему же он держит кинжал у горла принца?
     Умоляющая улыбка Лодвайна говорила о многом.
     - Боюсь, ваш слуга не слишком нам верит, лорд Голден. Несмотря на наши заверения, он полагает, что должен угрожать жизни принца Дьютифула, пока вы не будете освобождены. Завидую, что у вас такой верный слуга.
     Логика Лодвайна едва ли была безупречной. Я прочел в глазах Шута сомнения, но когда я выразительно кивнул, он заявил о своем согласии. Лорд Голден не понимал моей игры, но поверил мне. Еще до наступления заката он проклянет свою доверчивость. Я постарался об этом не думать. Мне не удалось заключить лучшей сделки.
     - Милорд, если вы возьмете моего доброго пса и уйдете, я вместе с принцем вскоре последую за вами. - Мой голос не дрогнул, когда я произносил свои предательские слова.
     - Сомневаюсь, что мы сможем уйти далеко. Твой пес получил серьезные ранения.
     - Вам нет нужды торопиться. Я вас скоро догоню, и мы вернемся домой вместе.
     На лице лорда Голдена отразилось легкое беспокойство. Лишь я знал, какие сомнения раздирают его душу. Он не мог понять, что происходит, но я хотел, чтобы он вместе с волком покинул пещеру. Я видел, что он принял решение. Наклонившись, он поднял свой когда-то роскошный плащ, теперь перепачканный в крови и земле, и как ни в чем не бывало накинул его на плечи.
     - Естественно, я получу обратно свои сапоги? И лошадь? - С нами вновь говорил аристократ.
     - Конечно, - тут же согласился Лодвайн, но я увидел, как помрачнели его соратники.
     Малта была прекрасной лошадью - достойная награда тому, кто захватил лорда Голдена.
     - Тогда мы уходим. Том, ты должен немедленно последовать за нами.
     - Конечно, хозяин, - покорно солгал я.
     - Вместе с принцем.
     - Я уйду только после него, - искренне обещал я.
     - Отлично, - заявил лорд Голден и кивнул мне, но в глазах Шута я прочел тревогу. Затем он холодно посмотрел на Лодвайна. - Вы обращались со мной не лучше, чем разбойники. И я не сумею это скрыть от королевы и ее свиты. Вам повезло, что мы с Томом Баджерлоком готовы заверить королеву, что вы осознали свои ошибки. В противном случае она пошлет войска, которые раздавят вас, словно жалких паразитов.
     Он превосходно играл роль оскорбленного аристократа, однако я с трудом сдерживался, чтобы не закричать. Я чувствовал, что ему необходимо побыстрее убраться отсюда. Все это время кошка наблюдала за Дьютифулом, словно домашний кот за мышиной норой. Казалось, я ощущал ее нетерпение - ей ужасно хотелось поскорее завладеть его телом. И я не верил, что она - как и соратники Лодвайна - выполнит заключенный нами договор. Если она попытается завладеть принцем, если я пойму, что Дьютифул более не владеет своим телом, мне придется его убить, даже если Шут не успеет покинуть пещеру. Мне ужасно хотелось, чтобы они ушли. Я улыбнулся, надеясь, что мне удастся скрыть ненависть, а лорд Голден все смотрел на Лодвайна. Затем он перевел свой золотистый взгляд на толпу Полукровок. Уж не знаю, что они подумали, но мне показалось, что он старается запомнить лицо каждого. И я увидел, как в них зашевелился гнев.
     Все это время я прижимал принца к себе, не убирая кинжала от его горла. Он стоял почти неподвижно, словно ни о чем не думал, и смотрел в глаза кошки. Я даже представлять не хотел, о чем они разговаривают. Спустя несколько мгновений кошка неожиданно отвела глаза в сторону.
     Лодвайн быстро подавил нахлынувший гнев.
     - Конечно, вы должны обо всем доложить королеве. Но я надеюсь, что ее мнение о нас изменится к лучшему, когда она выслушает своего сына. - Он махнул рукой, и после коротких колебаний его люди расступились перед посланцем королевы.
     Я не позавидовал лорду Голдену, когда он шел сквозь строй ненавидящих глаз. Мой взгляд вернулся к Ночному Волку. Он прижался к моей ноге. Я превратил свой разум в острие иглы.
     Сразу же уходите с дороги. Постарайтесь понадежнее спрятаться.
     Ночной Волк бросил на меня скорбный взгляд. И наши разумы разъединились. Ночной Волк потрусил вслед за Шутом, слегка пошатываясь, но не теряя достоинства. Я не знал, как далеко он сумеет уйти, но ему не придется умирать в пещере, в окружении ненавидящих его псов и охотничьих кошек. И рядом с ним будет Шут. Другого утешения у меня не осталось.
     Выход из пещеры был озарен светом. В его ярком ореоле я увидел, как к Шуту подводят Малту. Он взял ее поводья, но в седло садиться не стал и медленно зашагал вперед, чтобы Ночной Волк мог без труда за ним поспевать. Я смотрел им вслед - человек, лошадь и волк постепенно удалялись от меня, их фигуры становились все меньше, и я вновь обратил внимание на стоящего в кольце моих рук Дьютифула, дышавшего в едином ритме со мной. От меня уходила жизнь, и я становился смертью.
     - Сожалею, - прошептал я ему на ухо. - Я постараюсь сделать все быстро.
     Он все понял. Мой сын ответил почти беззвучно:
     - Подожди немного. Маленький уголок сознания еще принадлежит мне. Мне кажется, некоторое время я смогу ее удерживать. Пусть они отойдут как можно дальше.

XXVI

ЖЕРТВЕННЫЙ

     Хотя обычно эти территории называют Горным Королевством, его правители не следуют устоям, которые составляют сущность королевской власти в понимании Шести Герцогств. В обычном представлении королевство есть объединенная страна, населенная единственным народом, которой управляет монарх. Горное Королевство не отвечает этим трем понятиям. Охотники, торговцы и путешественники постоянно перебираются с места на место, остальные жители населяют небольшие фермы, разбросанные по всей территории. Нетрудно догадаться, что у этих людей совсем немного общих интересов.
     Поэтому становится понятно, почему "правитель" не является королем в традиционном смысле слова. Скорее, он выступает в роли посредника, мудрого человека, способного разрешить споры, постоянно возникающие между такими разными людьми. Легенды о "королях" народа чьюрда изобилуют историями, в которых правители предлагают себя в качестве заложника, рискуя не только богатством, но и собственной жизнью ради своего народа. Из этой традиции и появилось почетное обращение чьюрда к своим правителям. Они называют их не королем и королевой, а Жертвенными.
     Чивэл Видящий. "О Горном Королевстве"

     Они уходили все дальше, пока их не заслонили люди Лодвайна, вставшие темной стеной между светом и мной. Я оглядел своих врагов. В первый момент я не мог различить выражения их лиц в темноте, но вскоре мои глаза приспособились, и я принялся изучать каждого. В основном отряд Лодвайна состоял из молодых мужчин, но я насчитал и четырех девушек. Все не старше Лодвайна. Ни одного старейшины Древней Крови. У четверых мужчин я заметил одинаковые крупные зубы - братья или кузены. Некоторые смотрели на нас почти равнодушно, но я не нашел ни одного дружелюбного лица. Если кто-то и улыбался, то в глазах таилась злоба. Я вновь расстегнул куртку. Возможно, амулет Джинны и произвел на них впечатление, но я этого не заметил. Может быть, среди них были родственники человека, которого я убил на тропе. С ними были животные, хотя и не так много, как я предполагал. Два пса и кошка, да еще на плече одного из мужчин сидел ворон.
     Я молча ждал. Не зная, что произойдет дальше, кошка принца застыла на полу пещеры, рядом с нами. Несколько раз я видел, как она отводила глаза в сторону, но потом ее взгляд вновь возвращался к Дьютифулу. В глазах кошки я читал вполне человеческое нетерпение. Лодвайн отошел к выходу из пещеры, чтобы демонстративно пожелать лорду Голдену доброго пути. Когда он вернулся, на его лице расцвела уверенная улыбка.
     - Ну, теперь можешь убрать кинжал, - заметил Лодвайн. - Я выполнил свою часть сделки.
     - Мне кажется, это будет не слишком разумно, - возразил я, после чего солгал: - Минуту назад мальчишка пытался вырваться. Мне удалось его удержать только благодаря кинжалу. Лучше его не убирать, пока она... - Я поискал нужные слова. - Не войдет полностью, - запинаясь, закончил я. Лица нескольких Полукровок передернулись от отвращения. Тогда я добавил: - Пока Пеладайн не завладеет его телом окончательно. - Одна из женщин сглотнула.
     Казалось, Лодвайн не обращает внимания на сомнения своих соратников. Он продолжал говорить с прежней учтивостью.
     - Не согласен. Мне больно смотреть, как ты угрожаешь горлу, которое вскоре будет принадлежать моей сестре. Твой кинжал, сэр. Ты среди своих, тебе нечего опасаться. - И он протянул руку.
     Опыт подсказывал мне, что наибольшую опасность представляют люди, похожие на меня. Однако я улыбнулся и убрал кинжал от горла принца, но не отдал его Лодвайну, а спрятал в ножны. Одну руку я продолжал держать на плече принца. Здесь, в самой узкой части пещеры, я всегда успею оттолкнуть его за спину. Впрочем, едва ли это потребуется. Я собирался убить его сам.
     Двадцать лет назад Чейд научил меня убивать людей голыми руками. Я овладел самыми разными способами - беззвучными, быстрыми и медленными. Оставалось надеяться, что быстрота и точность движений мне не изменят. Оптимальной тактикой будет дождаться, пока женщина полностью перейдет в тело мальчика, после чего убить Дьютифула, чтобы она не успела вернуться в тело своей кошки. Успею ли я покончить с собой до того, как они меня схватят? Сомнительно. Лучше не задерживаться на подобных мыслях.
     Неожиданно принц заговорил:
     - Я не буду сопротивляться. - Он сбросил с плеча мою руку и выпрямился. - Я вел себя как дурак. И возможно, заслужил такую участь. Но я думал... - Он оглядел лица окружавших нас людей. Казалось, его глаза знали, где следует задержаться, и я увидел, что на многих из них отразились сомнения. - Мне казалось, вы действительно приняли меня за своего. Ваше доброе отношение ко мне было таким искренним. И моя связь с кошкой - я никогда не испытывал ничего подобного. А после того, как в мой разум вошла женщина и сказала, что любит меня... - Он замолчал, но заставил себя продолжать. - Я думал, что нашел нечто настоящее, больше чем просто корона Видящих или долг по отношению к моему народу. Я был глупцом. Ладно. Кажется, ее звали Пеладайн? Она никогда не называла мне своего имени, и, конечно, я не видел ее лица. Хорошо. - Он сел прямо на землю и протянул руки к кошке. - Иди сюда, кошка. Ты любила именно меня. И я знаю, что тебе все это нравится не больше, чем мне. Давай покончим с нашими страданиями.
     Он бросил на меня взгляд, полный скрытого значения. У меня похолодела кровь.
     - И не презирай меня, как последнего глупца. Кошка любит меня, а я ее. - Я знал, что как только животное войдет с ним в контакт, это усилит их связь. И женщина легко сумеет в него проникнуть. Дьютифул не спускал с меня своих темных глаз. И я вдруг увидел в его чертах Кетриккен и понял, что он готов принять свою участь. Его следующие слова были обращены ко мне. - Если, поступая так, я освобожу от нее кошку, я буду счастлив. В противном случае мы вместе разделим плен. Она будет связана с нами обоими, чтобы пользоваться нашими телами. А сердца ей никогда не требовались, разве что для того, чтобы использовать их против нас.
     Дьютифул Видящий отвернулся от меня и закрыл глаза. Он склонил голову перед приближающимся зверем. Все в пещере затаили дыхание, молча смотрели и ждали. Некоторые побледнели от напряжения. Один молодой парень не выдержал и отвернулся, когда кошка приблизилась к принцу и прижалась к нему лбом, как часто делают эти звери. Потом она потерлась о его щеку и бросила на меня взгляд зеленых глаз.
     Убей меня сейчас.
     Я совершенно не ожидал услышать ее мысли и не нашелся, что ответить.
     Что говорил мне кот Джинны? Что кошки умеют говорить, но всегда сами выбирают, когда это сделать. Я не сомневался, что меня коснулся разум животного, а не женщины. Застыв на месте, я смотрел на маленькую охотничью кошку. Она беззвучно приоткрыла пасть, словно испытывала невыразимую боль, и тряхнула головой.
     Глупый собачий брат! Ты теряешь наш единственный шанс. Убей меня сейчас!
     Ее слова обрушились на меня, как удар.
     - Нет! - крикнул Дьютифул, и я с опозданием сообразил, что он слышал ее первые слова.
     Он попытался схватить кошку, но она прыгнула сначала на плечо Дьютифула, а оттуда на меня, сильно его оцарапав. Кошка летела на меня, выпустив когти и широко раскрыв пасть. Белые зубы на фоне красной пасти. Я попытался схватить кинжал, но она двигалась слишком быстро. Приземлившись мне на грудь, она вонзила в меня когти, задние лапы ударили в живот. Зубы хищницы оказались у моего лица, и я упал на спину, оказавшись запертым в углу пещеры.
     - Пеладайн! - крикнул Лодвайн.
     Я услышал отчаянный вопль принца:
     - Нет! Нет! - Но мне было не до него.
     Одной рукой я защищал глаза, а другой тянулся к кинжалу, но когти глубоко вошли в мою плоть. Мне никак не удавалось стряхнуть кошку. Я отвернул лицо в сторону, невольно обнажив горло для ее клыков. Она тут же воспользовалась представившейся возможностью, и я почувствовал, как ее зубы вонзились в кожу - их остановил лишь амулет Джинны. И тут наконец мне удалось вытащить кинжал.
     Уж не знаю, кто атаковал меня, кошка или женщина, но кто-то из них пытался меня убить. Конечно, это имело значение, но не могло остановить занесенный клинок. Наносить удар было неудобно, поскольку она сидела у меня на груди, ее спина и ребра дважды отразили лезвие кинжала. С третьей попытки клинок вошел в тело. Она разжала зубы, чтобы издать предсмертный крик, но не убрала когтей. Ее задние лапы в клочья разорвали мою рубашку. Живот горел огнем. Разразившись проклятиями, я сумел оторвать ее от себя, чтобы отбросить в сторону, но Дьютифул вырвал кошку из моих рук.
     - Кошка, о, кошка! - воскликнул он, прижимая к груди безжизненное тело. - Ты ее убил! - обвиняюще закричал он.
     - Пеладайн? - взревел Лодвайн. - Пеладайн!
     Возможно, если бы кошка не умерла, у Дьютифула хватило бы присутствия духа сделат