ь?
     То, что считаешь правильным. Будь тем, кто ты есть - Видящим и обладателем Древней Крови. Даже если это убьет нас, так легче, чем без конца все отрицать. Я готов умереть ради того, чтобы сохранить свою истинную сущность.
     У меня было ощущение, будто я пытаюсь вытащить свою душу из трясины.
     Боль, которая безжалостно грохотала у меня в голове после использования Скилла, вдруг почти отступила, словно принятое мной решение освободило меня от чего-то.
     - Да, я обладаю Уитом, - ответил я спокойно и очень серьезно. - А еще я дал клятву верности династии Видящих. Я служу моей королеве. И моему принцу, хотя он этого не знает. И я сделаю все, что в моих силах, чтобы сдержать свою клятву. - Я посмотрел на мальчишку глазами волка и сказал то, что мы оба прекрасно знали. - Обладатели Древней Крови захватили его не из любви или благородства. В их планы не входит его "освободить". Он им нужен, чтобы заявить на него права. А потом они его используют. Они будут столь же беспринципны и беспощадны, какими были, когда его похитили. Но я этого не допущу. Я готов на все, чтобы защитить его от такой судьбы. Я узнаю, куда они его увезли, и верну домой. И не важно, чего мне это будет стоить.
     Паренек побледнел.
     - Я Полукровка, - дрожащим голосом признался он. - Вы знаете, что это значит? Я не стыжусь своей Древней Крови, я не намерен скрывать свою магию и буду ее использовать. И никогда не предам своих. Даже если мне придется заплатить за это жизнью.
     Неужели он сказал это, чтобы продемонстрировать, что, как и я, не отступится? В таком случае он ошибся. Очевидно, он воспринял мои слова как угрозу. Еще одно заблуждение... Впрочем, мне было все равно. Я не стал тратить силы и объяснять ему, что он меня неверно понял. Одна ночь страха его не убьет, и, возможно, к утру он будет готов рассказать мне, куда везут принца. Если же нет, мы с волком и сами его отыщем.
     - Заткнись! - приказал я. - Поспи, пока еще можно.
     Я взглянул на своих спутников, которые прислушивались к нашему разговору. Лорел смотрела на меня с ненавистью и недоверием. Лицо Шута вдруг избороздили морщины, теперь он выглядел значительно старше. Поджатые губы и молчание обвиняли меня в жестокости. Я закрыл свое сердце и заявил:
     - Нам всем нужно поспать, пока можно.
     Неожиданно на меня, словно океанский прибой, накатила волна усталости. Ко мне подошел Ночной Волк и уселся рядом, а потом прислонился ко мне, и я почувствовал, как сильно он измотан. Я опустился, не обращая внимания на грязную, мокрую одежду, на пол пещеры. Я замерз, но я и не ждал от ночи, что она будет теплой. Однако мой брат был со мной, и нас согрела наша любовь. Я лег, обхватив его рукой, и тяжело вздохнул. Я хотел немного полежать, а потом стоять первую стражу.
     Но через несколько мгновений волк потянул меня за собой и окутал своим сном.

XXI

ДЬЮТИФУЛ

     В Чейки жила пожилая женщина, которая славилась искусством ткачихи и вышивальщицы. За день она могла выткать столько, сколько другие делали за неделю, и ее работа отличалась поразительной красотой. Ни одного неровного стежка не делала она, а нити на ее коврах были такими прочными, что никто не мог перекусить их зубами, только разрубить острым клинком. Она жила одна, в стороне от всех и очень просто, хотя зарабатывала много денег. Когда она не пришла на еженедельный рынок во второй раз, женщина, которой она обещала сделать плащ, поехала к ее дому, чтобы выяснить, не случилось ли с ней что-нибудь. Пожилая ткачиха сидела за прялкой, склонив над работой голову, но ее руки оставались неподвижными, и она даже не шелохнулась, когда гостья постучала в дверь. Поэтому слуга покупательницы подошел к старушке и тронул за плечо, поскольку не сомневался, что она просто задремала. Но от этого прикосновения мастерица упала к его ногам - она умерла. А из ее груди выскочил жирный паук размером с кулак сильного мужчины и побежал по прялке, таща за собой толстую нить паутины. И тогда все узнали секрет ее мастерства. Тело женщины разрубили на четыре куска и сожгли, а потом - и все ее работы, дом и прялку.
     Баджерлок. "Сказания Древней Крови"

     Я проснулся до рассвета с ужасным ощущением, будто я что-то забыл. Полежав несколько минут в темноте, поискал источник своего беспокойства. Еще в полусне, я попытался понять, что меня разбудило. Несмотря на отчаянную головную боль, я заставил себя думать и тут же вспомнил кошмар, посетивший меня ночью. Я был кошкой, словно оказался одним из персонажей самых страшных из историй об Уите, в которых человек, наделенный магией, постепенно попадает во власть животного и, однажды проснувшись, понимает, что стал оборотнем и теперь до конца дней ему суждено находиться в теле своего животного и быть жертвой его самых худших желаний. Во сне я был кошкой, только в теле человека. А еще я видел там женщину, которая разделяла со мной ощущения кошки, и все так дико перемешалось, что я никак не мог понять, где начинается одна и когда уходит другая. Очень неприятно. Сон поймал меня, вцепился своими когтями, сделал пленником. Однако какая-то часть меня слышала... Что? Шепот? Тихое позвякивание упряжи, шорох шагов и копыт по песку?
     Я сел и сердито огляделся в темноте по сторонам. Костер превратился в крошечную красную точку. Я еще не видел, но уже знал, что пленник сбежал. Каким-то образом ему удалось высвободиться, и он ушел предупредить остальных, что мы идем за принцем. Я потряс головой, стараясь привести мысли в порядок. Скорее всего, он забрал мою лошадь. Моя Вороная, единственная из трех лошадей, настолько глупа, что позволит себя украсть и не станет шуметь.
     - Лорд Голден! - крикнул я наконец. - Проснитесь. Наш пленник сбежал.
     Я услышал, как Шут, который спал на расстоянии вытянутой руки, завозился под одеялом, потом подбросил несколько веток на тлеющие угли, хворост вспыхнул. Впрочем, костер почти сразу же угас, однако я успел заметить, что исчез не только наш пленник, но еще и Лорел со своей лошадью.
     - Она отправилась за ним, - с глупым видом проговорил я.
     - Они ушли вместе, - сказал Шут, и я понял, что он,скорее всего, прав.
     Теперь, когда мы остались вдвоем, он больше не говорил голосом лорда Голдена. В затухающем свете костра он сидел, завернувшись в свое одеяло, подтянув к подбородку колени и обхватив их руками.
     - Когда ты уснул, - продолжал он и покачал головой, удивляясь собственной глупости, - Лорел заявила, что постоит на страже, и пообещала разбудить меня, когда придет моя очередь. Если бы меня не выбило из колеи твое поведение, я бы обязательно обратил внимание на необычность ее предложения. - Обиженное выражение, появившееся у него на лице, очень походило на упрек. - Лорел развязала парнишку, и они, стараясь не шуметь, ушли. Они вели себя так тихо, что даже Ночной Волк их не услышал.
     Я уловил в его голосе вопрос, который он не осмелился облечь в слова.
     - Ночной Волк неважно себя чувствует, - сказал я, но больше ничего объяснять не стал. Неужели волк сознательно погрузил меня в глубокий сон, чтобы они могли уйти? Он продолжал крепко спать рядом со мной, так спит очень уставший и больной человек. - Почему она ушла с ним?
     Молчание затянулось, а потом Шут неохотно предположил:
     - Может быть, решила, что ты убьешь парня, а она не хотела, чтобы до этого дошло?
     - Я бы не стал его убивать, - раздраженно ответил я.
     - Да? Ну, в таком случае, полагаю, хорошо, что хотя бы один из нас в этом уверен. Потому что, если честно, я тоже боялся, что ты с ним расправишься. - Он посмотрел на меня в полумраке пещеры, а потом сказал с обезоруживающей откровенностью: - Ты меня напугал вчера, Фитц. Нет, не верно - ты привел меня в ужас. Я даже засомневался, знаю ли тебя.
     Мне совсем не хотелось обсуждать эту тему.
     - Как ты думаешь, он мог сам развязать веревки, а потом заставить Лорел пойти с ним?
     Шут помолчал несколько мгновений, а потом смирился с переменой темы.
     - Такое возможно, но маловероятно. Лорел очень... изобретательна. Она нашла бы способ подать нам знак. Кроме того, я не понимаю, зачем ему это. - Он нахмурился. - Тебе не показалось, что они обменивались очень необычными взглядами? Как будто у них есть общий секрет?
     Неужели Шут заметил то, что я проглядел? Я попытался обдумать его предположение, но довольно быстро понял, что это бесполезно.
     - Мы должны отправиться за ними, - сказал я тихо, чтобы не разбудить волка. - Немедленно.
     Мокрая, грязная одежда высохла и стала заскорузлой. Ну, по крайней мере, мне не нужно одеваться. Я встал, надел пояс с мечом и вдруг замер на месте, уставившись на одеяло.
     - Я накрыл тебя, - спокойно признался Шут, а потом добавил: - Пусть Ночной Волк поспит хотя бы до рассвета. Мы все равно не разглядим следы в потемках. - Он помолчал немного, а затем спросил: - Ты сказал, что мы должны отправиться за ними, потому что ты думаешь... что? Что он пойдет туда, куда везут принца? Неужели он взял бы с собой Лорел?
     Я откусил кусок сломанного ногтя и признался:
     - Я не знаю.
     Некоторое время мы оба задумчиво молчали. Потом я тяжело вздохнул.
     - Сейчас самое главное - найти принца. Придется вернуться туда, где мы вчера оставили след, и попытаться вновь его отыскать, если, конечно, там что-нибудь осталось после дождя. Другой дороги, которая приведет нас к принцу, мы не знаем. Если же у нас ничего не выйдет, тогда будем искать Лорел и Полукровку в надежде, что они приведут нас к Дьютифулу.
     - Согласен, - едва слышно ответил Шут.
     Неожиданно я почувствовал укол совести из-за того, что испытал облегчение. Не только потому, что он со мной согласился, и не потому, что Полукровка оказался вне пределов досягаемости. Лорел и пленник ушли вместе, и мы могли больше не притворяться и снова стать самими собой.
     - Я по тебе скучал, - тихо сказал я, зная, что он меня поймет.
     - И я тоже.
     Голос Шута прозвучал не с той стороны, с которой я ожидал. Он поднялся в темноте и двигался по пещере бесшумно и грациозно, словно кошка. Я вдруг вспомнил свой сон и сумел соединить его фрагменты.
     - Мне кажется, принцу угрожает опасность, - сказал я.
     - Ты только сейчас это понял?
     - Другая, совсем не та, что я думал. Я подозревал, что люди с Древней Кровью специально выманили его, уговорили покинуть Кетриккен и двор, подарили кошку, чтобы та стала его партнером, а они смогли бы забрать его и принять в свои ряды. Но ночью мне приснился сон и... плохой сон, Шут. О том, что принц лишился своей сущности, а кошка взяла под контроль их связь так, что он едва помнил, кто он.
     - Такое возможно?
     - Я не знаю наверняка. Это было так необычно. Я видел его кошку, но не только. А еще я знал, что там есть женщина, но мне не удалось ее разглядеть. Превратившись в принца, я ее любил. И кошку я любил. Мне кажется, кошка тоже меня любила, но я не до конца уверен. Женщина... как будто стояла между нами.
     - Превратившись в принца. - Я понял, что Шут не знает, как получше сформулировать вопрос.
     Понемногу светало, но волк продолжал спать. Я попытался объяснить Шуту, что имел в виду.
     - Иногда, по ночам... это не совсем Скилл. И не только Уит. Думаю, даже в том, что касается моей магии, я являюсь бастардом - помесью двух разных родов. Наверное, именно поэтому Скилл причиняет мне такую сильную боль. Возможно, мне так и не удалось как следует его освоить, а Гален был прав насчет меня...
     - Превратившись в принца, - твердо напомнил мне Шут.
     - Я становлюсь им во сне. Иногда помню, кто я в действительности. Порой превращаюсь в него и знаю, где он и что делает. Я слышу его мысли, но он меня не чувствует, и я не могу с ним разговаривать. Или могу. Я не пробовал. Когда я сплю, мне не приходит в голову попытаться. Я просто... ну, словно вселяюсь в него и живу его жизнью.
     Шут издал необычный звук, как будто задумчиво вздохнул. Рассвет наступил, как это бывает, когда одно время года сменяет другое - ночной сумрак почти сразу же превратился в жемчужно-серый свет. И я вдруг понял, что лето подошло к концу, что ночная гроза затопила и смыла его следы, что скоро наступит осень. В воздухе пахло листьями, которые скоро начнут опадать, и растениями, готовящимися сбросить свой зеленый наряд и вернуться к корням, даже стать семенами, мечущимися на ветру в поисках подходящего места, где они могли бы перезимовать.
     Я отвернулся от входа в пещеру и увидел, что Шут уже надел чистый костюм и почти закончил собирать наши вещи.
     - У нас остался кусок хлеба и яблоко, - сказал он мне. - Думаю, Ночной Волк вряд ли захочет яблоко.
     Он бросил мне кусок хлеба для волка. Когда утренний свет упал на морду волка, он зашевелился и старательно закрыл от меня свои мысли. Он медленно поднялся, потянулся и отправился напиться в лужице в задней части пещеры. Вернувшись, он лег рядом со мной и стал есть хлеб, который я ломал для него на мелкие кусочки.
     Ну, и как давно они ушли? - спросил я у него.
     Ты знаешь, что я их отпустил. И почему ты меня спрашиваешь?
     Я помолчал немного.
     Я передумал. Неужели ты этого не почувствовал? Я решил больше не причинять ему боли, не говоря уже о том, чтобы убивать.
     Изменяющий, вчера вечером ты подвел нас обоих к очень опасному месту. Ни один из нас в действительности не знал, что ты станешь делать. Я посчитал, что лучше их отпустить, чем выяснять, что будет. Я принял неверное решение?
     Я не знал, и это меня пугало. Я решил, что не стану просить волка выследить для меня Лорел и нашего сбежавшего пленника.
     Как ты думаешь, ты сможешь разыскать след принца? - спросил я.
     Я же тебе обещал, ты забыл? Давай просто сделаем то, что должны, и вернемся домой.
     Я кивнул, его идея мне понравилась.
     Шут одной рукой жонглировал яблоком. Увидев, что Ночной Волк поел, он остановился, сжал яблоко двумя руками и разломил на две аккуратные половинки, одну из которых бросил мне. Я поймал ее и, улыбнувшись, покачал головой.
     - Всякий раз, когда мне кажется, что я знаю все твои трюки...
     - Оказывается, что ты ошибался, - закончил он за меня.
     Шут быстро съел свою половину яблока, отдал огрызок Малте, а я - моей Вороной. Голодные лошади без особого энтузиазма встретили новый день. Я немного пригладил их спины, прежде чем оседлать, и закрепил наши сумки на седле Вороной. Потом мы вывели их наружу и осторожно начали спускаться по склону, скользкому от грязи. Волк прихрамывая трусил рядом с нами.
     Как часто бывает после сильной грозы, у нас над головами сияло голубое небо. Солнце начало пригревать сырую землю, и ароматы нового дня казались особенно пронзительными, пели птицы. Стая уток ровным клином летела на юг. У подножия холма мы с Шутом вскочили на лошадей.
     Ты сможешь идти с нами? - с беспокойством спросил я у Ночного Волка.
     Придется тебе надеяться на лучшее. Потому что без меня вы ни за что не найдете следов принца.
     От холма вели следы одной лошади, четко отпечатавшиеся на мокрой земле. Беглецы постарались убраться отсюда как можно быстрее. Куда они направились и зачем? Потом я выбросил мысли о Лорел и Полукровке из головы. Сейчас наша главная задача - найти принца.
     Следы лошади Лорел вернулись к тому месту, где вчера мальчишка поджидал нас в засаде. Проезжая мимо, я заметил, что Полукровка забрал свой лук, а потом они выехали на дорогу. Следы были по-прежнему очень четкими, значит, они отправились дальше вместе.
     Под деревом мы увидели свежие следы. Они пересекали те, что оставила лошадь Лорел. После ночного дождя сюда приезжали еще два всадника. Я нахмурился. Это явно не парни из деревни. Они не забирались так далеко, по крайней мере пока. Оставалось надеяться, что гибель друзей и отвратительная погода заставили селян отказаться от своих намерений. Новые следы вели с северо-запада, затем поворачивали назад. Я несколько минут думал, а потом до меня наконец дошло очевидное:
     - Разумеется. У нашего лучника не было лошади. Полукровки отправили кого-то, чтобы он его подобрал. - Я грустно ухмыльнулся. - По крайней мере, они оставили нам хороший след.
     Я оглянулся, но лицо Шута оставалось отрешенным. Он не разделял моей радости.
     - Что такое?
     - Я представил, - с болезненной улыбкой сказал он, - что бы мы сейчас чувствовали, если бы ты убил вчера того мальчишку, силой заставив его открыть нам, куда направляется принц.
     Мне не хотелось распространяться на эту тему, и я промолчал, сосредоточившись на следах на земле. Мы с Ночным Волком указывали путь, Шут следовал за нами. Лошади проголодались, и моя Вороная капризничала. Всякий раз, когда ей удавалось, она срывала желтые листья ивы или клочья сухой травы, а я ее слишком жалел, чтобы воспитывать. Если бы я мог утолить свой голод таким же способом, я бы тоже запихнул в рот пригоршню листьев.
     По мере продвижения вперед мы поняли, что всадник начал спешить, все отчаяннее подгоняя свою лошадь, чтобы предупредить, что их лучник захвачен. Он больше не пытался запутать следы, а выбирал наиболее удобную дорогу - не слишком крутой склон холма, протоптанную тропу в лесу. В середине дня в дубовой роще мы наткнулись на кострище.
     - Да, несладко им пришлось сегодня ночью под таким дождем, - заметил Шут, и я кивнул.
     В кострище лежало несколько обугленных веток - их залило дождем, и путнику не удалось их снова разжечь. На сырой земле остался след от вязаного одеяла - тот, кто под ним спал, вряд ли сумел как следует согреться. И повсюду виднелись следы. Может быть, отряд принца поджидали здесь другие Полукровки? Следы, которые вели отсюда дальше, множество раз пересекались друг с другом. Впрочем, тратить время на решение загадок мы не имели права.
     - Если бы после встречи с лучником мы поехали дальше, мы бы их догнали, - с сожалением сказал я. - Мне следовало догадаться. Они оставили его на посту, зная, что не уйдут далеко. У него не было лошади. Все так очевидно. Проклятье, Шут, вчера мы могли догнать принца.
     - В таком случае, сможем и сегодня. Так даже лучше, Фитц. Судьба сыграла нам на руку. Сегодня нам никто не мешает, и у нас еще осталась надежда застать их врасплох.
     Я нахмурился, изучая следы.
     - Не похоже, что Лорел и наш пленник здесь побывали. Получается, что сюда послали человека, чтобы он забрал лучника, посланник вернулся один и сообщил, что парня схватили. Какие они сделают выводы, сказать трудно, но совершенно ясно, что они снялись с места в спешке, бросив паренька на произвол судьбы. Следовательно, мы должны быть готовы к тому, что они настороже.
     Я перевел дух и продолжал:
     - Они будут драться с нами, если мы попытаемся забрать у них принца. - Закусив губу, я добавил: - Пожалуй, нельзя не рассматривать вариант, при котором принц тоже окажет нам сопротивление. А если и нет, то помощи от него будет не много. Сегодня ночью он был такой... неясный. - Я покачал головой, чтобы прогнать беспокойство.
     - Ну, и каков план?
     - Застать врасплох, если удастся, нанести сильный удар, забрать то, что нам нужно, и убраться восвояси - очень быстро. А дальше мы должны, не теряя времени, скакать в Баккип, потому что только там мы сможем почувствовать себя в безопасности.
     Шут продолжал мою мысль дальше - до того места, куда я заходить не хотел.
     - Твоя Вороная - быстрая и сильная лошадь. Как только мы захватим принца, тебе, возможно, придется оставить нас с Малтой. Ты должен это сделать без колебаний.
     И меня.
     Шут посмотрел на Ночного Волка, как будто услышал его мысль.
     - Не думаю, что я смогу, - осторожно ответил я.
     Не бойся. Я буду его охранять - за тебя.
     Внутри у меня все похолодело, но я постарался оставить при себе мысль, которая меня беспокоила. А кто защитит тебя? Я этого не допущу, пообещал я себе. Я их не оставлю.
     - Я есть хочу, - заявил Шут, в его словах не было и намека на жалобу, просто констатация факта, но я расстроился - есть вещи, которые легче игнорировать, чем говорить о них вслух.
     Мы двигались вперед по ясному и четкому сле