ет, мы не можем. Где твой здравый смысл?
     - Не знаю, что это такое. Голова трещит. - Я наклонился вперед, поставив локти на колени и спрятав в ладонях голову. - Почему мы не можем пойти за ним? - жалобным голосом спросил я.
     - Ну, подумай хорошенько, друг мой. Мы оденемся и, стараясь не шуметь, выйдем из комнаты, потом попытаемся, не попадаясь на глаза конюхам, забрать лошадей и поскачем по незнакомой местности ночью, пока не найдем дерево, на котором сидит принц и которое охраняет волк. Один из нас заберется на дерево и силой заставит принца спуститься. Затем мы убедим его вернуться назад с нами. Представь себе чудесную картинку - за завтраком появляется лорд Голден, а с ним - недовольный принц Дьютифул. Здорово, правда? Или иначе: лорд Голден и его слуга исчезают из владений леди Брезинги, не поблагодарив ее за гостеприимство и не попрощавшись. В любом случае через несколько дней про лорда Голдена и его слугу Тома Баджерлока, не говоря уже о принце Дьютифуле, будут задавать множество весьма неприятных вопросов.
     Он, конечно, был прав. Мы уже и без того подозревали, что Брезинги приложили руку к "исчезновению" принца. Значит, везти его в Гейлтон и приводить в Гейлкип глупо. Мы должны отыскать Дьютифула и сразу же вернуться в Баккип, да еще так, чтобы никто ничего не знал. Я прижал пальцы к глазам, мне казалось, что боль внутри черепа выдавливает их наружу.
     - И что же будем делать? - с трудом выговаривая слова, спросил я.
     По правде говоря, я не особенно хотел получить ответ на свой вопрос. Больше всего я мечтал о том, чтобы повалиться на постель и сжаться в жалкий, несчастный комок.
     - Волк следит за принцем. Завтра во время охоты выяснится, что я забыл что-то, и мне придется отправить тебя назад, в Гейлкип. Как только окажешься один, иди туда, где прячется принц, и уговори его вернуться в Баккип. Я выбрал для тебя большую, сильную лошадь. Бери принца, и немедленно скачите в Баккип. Я найду способ объяснить твое отсутствие.
     - Как?
     - Я еще не придумал, но обязательно что-нибудь сочиню. Не волнуйся. Какую бы небылицу я не рассказал, Брезинги будут вынуждены мне поверить, чтобы не нанести оскорбление.
     Я принялся искать другие недостатки в его плане, хотя голова категорически отказывалась мне подчиняться.
     - Я... должен уговорить его вернуться в Баккип?
     - Ты сможешь, - уверенно ответил Шут. - Ты найдешь подходящие слова.
     Лично я в этом сомневался, но сил возражать у меня не осталось. Я закрыл глаза, но под веками вспыхивали ослепительные молнии, которые безжалостно меня жалили. Если я прижимал к ним руки, становилось только хуже. Тогда я открыл глаза, но в тусклом свете комнаты продолжали метаться ослепительно яркие зигзаги.
     - Эльфовская кора, - едва слышно взмолился я. - Мне очень нужно.
     Нет. Мое сознание не желало понять, что он мне отказал.
     - Прошу тебя, - простонал я. - Голова болит просто несказанно.
     Иногда я мог предсказать, когда у меня начнется припадок. Впрочем, они уже давно оставили меня в покое. Может быть, я придумал, что в области шеи и в спине у меня неприятно напряглись мышцы?
     - Фитц, я не могу. Чейд заставил меня дать слово. - Гораздо тише, словно его предложение было неслыханной дерзостью, он добавил: - Я буду здесь, с тобой.
     На меня накатывали волны боли и страха.
     Мне прийти?
     Нет. "Оставайся там. Следи за ним", - произнес я вслух то, что передал волку. Кажется, я должен о чем-то позаботиться. Так, вспомнил.
     - Мне нужен чай из эльфовской коры, - едва выговорил я. - Иначе я не смогу удерживать стены. Уит. Они узнают, что я им обладаю.
     Шут встал, и кровать подо мной шевельнулась - и от этого чуть заметного толчка в мой мозг вонзились новые иглы боли. Я слышал, как Шут подошел к умывальнику и через несколько секунд вернулся с мокрой тряпкой.
     - Ляг на спину, - велел он мне.
     - Не могу, - пробормотал я.
     Любое движение причиняло мне невыносимые страдания, я хотел вернуться в свою комнату, но был не в силах. Если у меня будет припадок, я не хотел, чтобы Шут это видел.
     Я испытал мгновенный шок, когда холодная мокрая ткань коснулась моего лба. Меня вытошнило, а потом я начал делать осторожные короткие вдохи, чтобы немного успокоить желудок. Я скорее почувствовал, чем увидел, как Шут присел на корточки возле кровати. Сам я сидел на краю и старался не шевелиться. Потом Шут взял мою руку своими, в перчатках. В следующее мгновение его пальцы вцепились в мою руку, сдавили кисть, словно желая вгрызться в плоть. Я вскрикнул и попытался высвободиться, но, как и всегда, Шут оказался сильнее, чем я ожидал.
     - Всего на одно короткое мгновение, - уговаривал он меня, стараясь успокоить.
     Боль стала такой невыносимой, что рука онемела, а Шут тем временем схватил меня обеими руками чуть выше локтя, нащупал что-то пальцами и изо всех сил сжал.
     - Прошу тебя, - умолял я, пытаясь отодвинуться, но он не отставал, а я не мог убежать - не давала отчаянная боль в голове.
     Почему он меня мучает?
     - Не вырывайся, - попросил меня Шут. - Доверься мне. Кажется, я могу тебе помочь. Доверься мне.
     Он положил руки мне на плечо, и снова безжалостные пальцы с силой сдавили мое несчастное тело. Я задыхался, и тут он схватил меня за шею и принялся водить руками вверх и вниз, как будто собирался оторвать голову. Я вцепился в его запястья, но справиться с ним не смог.
     - Еще минутку, - молил он. - Фитц, верь мне. Верь.
     И тут возникло ощущение, будто из меня что-то вырвалось. Голова бессильно упала на грудь, а боль не ушла, но стала заметно меньше. Я повалился на бок и тут же перевернулся на спину.
     - Вот так, хорошо, - проговорил Шут, и я несколько мгновений смотрел в благословенную темноту.
     Затем руки в перчатках вернулись, большие пальцы Шут положил мне на лоб, а остальные легли на виски и лицо. В следующее мгновение он безжалостно, изо всех сил, надавил на выбранные точки, прижав мизинцы к челюстям под ушами.
     - Дыши, Фитц, - услышал я голос Шута и понял, что сдерживал дыхание.
     Я начал хватать ртом воздух, и мне вдруг стало так хорошо, что я чуть не расплакался от облегчения. Но вместо этого я заснул. И мне приснился диковинный сон. Мне снилось, будто я в безопасности.
     Я проснулся перед самым рассветом, плохо понимая, что произошло, вздохнул и сообразил, что лежу в постели Шута. Мне кажется, он встал незадолго до того, как я открыл глаза. Он неслышно ходил по комнате, выбирая для себя костюм. Наверное, он почувствовал мой взгляд, потому что вернулся к кровати и, тихонько прикоснувшись к моему лбу пальцами, прижал голову к подушке.
     - Поспи. Скоро вставать, мне кажется, тебе нужно еще отдохнуть.
     Пальцы в перчатках провели линии от моего лба к переносице, и я снова провалился в сон.
     Я проснулся оттого, что Шут тихонько тряс меня за плечи. Мой синий костюм слуги лежал на кровати рядом со мной. Сам Шут уже полностью оделся.
     - Пора на охоту, - сказал он, когда увидел, что я окончательно проснулся. - Боюсь, тебе придется поторопиться.
     Я осторожно повернул голову, понял, что у меня болят спина и шея, и с трудом сел. Ощущение было такое, будто я сражался с кем-то врукопашную... или меня навестил очередной припадок. На внутренней поверхности щеки я обнаружил ссадину, словно прокусил ее. Я отвернулся от Шута и спросил:
     - У меня вчера был припадок?
     Шут помолчал несколько секунд, а потом, стараясь, чтобы голос звучал спокойно, ответил:
     - Кажется, совсем легкий. Ты пару раз вздрогнул во сне, и немного дергалась голова. Я тебя подержал, и все прошло. - Ему хотелось говорить об этом не больше, чем мне.
     Я медленно оделся, все тело ныло, на левой руке остались маленькие круглые синяки от пальцев Шута. Значит, мне не показалось, что он с силой прижимал меня к постели. Он заметил, что я разглядываю руку, и с сочувствием поморщился.
     - Синяки остаются, но зато иногда помогает, - вот и все, что он предложил мне в качестве объяснения.
     Утро охоты в Гейлкипе ничем не отличалось от таких же в Баккипе. Едва сдерживаемое возбуждение пронизывало все вокруг. Мы позавтракали, стараясь не терять времени, прямо во дворе, и никого не заботило, сколько сил пришлось потратить кухонной прислуге, чтобы всех накормить по вкусу. Я выпил только кружку пива, поскольку даже подумать не мог о еде. Однако мне хватило ума последовать примеру Лорел - прихватить с собой кое-что, на случай если я проголодаюсь, и наполнить мех водой. Я заметил в толпе кухарку, но она была очень занята и разговаривала, казалось, сразу с четырьмя людьми. Лорд Голден расхаживал по двору, приветствуя всех теплой улыбкой. Дочь лорда Грейлинга всюду следовала за ним, улыбаясь и не умолкая ни на миг, а молодой джамелийский аристократ внимательно ее слушал и держался подчеркнуто вежливо. Взглянув на юного Сивила, я решил, что молодому человеку это не очень-то по душе.
     Вскоре из конюшен привели оседланных лошадей. Моя Вороная, казалось, не обращала никакого внимания на царящий вокруг переполох, и я в очередной раз подумал, что она какая-то равнодушная. Оглядываясь по сторонам, я поражался тому, как тихо проходят сборы, но тут же нашел объяснение и улыбнулся. Во дворе не слышно было возбужденного лая собак, наполнявшего сердце ожиданием предстоящего развлечения. Я понял, что мне не хватает гончих псов. Егеря и их помощники вскочили на лошадей, и тут на поводках привели кошек.
     До сих пор мне не доводилось видеть этих грациозных зверей с длинными поджарыми телами и короткой шерстью светло-коричневого цвета, на которой при определенном освещении виднелись светлые пятнышки. В первый момент мне показалось, что головы у них непропорционально малы. Длинные изящные хвосты словно жили собственной независимой жизнью. Кошки прошли между лошадьми так же спокойно, как собаки среди овец. Это были грепарды, и они прекрасно знали, зачем люди сидят на конях. Они легко, без посторонней помощи разыскали своих хозяев, я с изумлением увидел, как кошек спустили с поводков и они тут же уверенно заняли места за спинами всадников.
     Леди Брезинга повернулась и что-то ласково прошептала своей кошке. А грепард Сивила положил тяжелую лапу ему на плечо и тянул юношу на себя, пока не уткнулся мордой ему в лицо. Несмотря на мои ожидания, я не почувствовал никаких следов Уита. Я практически не сомневался, что леди Брезинга и ее сын им обладают, но они контролировали его проявление настолько жестко, что мне трудно было в это поверить. В данных обстоятельствах я не осмелился связаться с Ночным Волком, хотя мне страшно хотелось. Его молчание стало сродни отсутствию. Скоро, пообещал я себе, скоро.
     Мы направились в сторону холмов, где, по словам Авойна, нас ждала отличная охота на птиц. Я ехал в хвосте кавалькады вместе с остальными слугами, вдыхая пыль, поднимавшуюся из-под копыт скачущих впереди лошадей. Несмотря на ранний час, день обещал быть не по сезону жарким. Земля в горах оказалась очень необычной - тропу, по которой мы ехали, покрывал тончайший слой пыли, и я довольно скоро пожалел, что не прихватил с собой платок, чтобы прикрыть рот и нос. Разговаривать в такой ситуации и вовсе было невозможно. Дорога заглушала топот копыт, а без радостного лая собак мне казалось, будто мы продвигаемся вперед в полнейшей тишине. Вскоре мы оставили берег реки и тропу за спиной и выбрались на склон прожаренного солнцем холма, тут и там поросшего чахлыми серо-зелеными кустами. Мы скакали через холмы и долины, которые мало чем отличались друг от друга.
     Когда мы взобрались на вершину очередного холма, выяснилось, что егеря значительно нас опередили. Мне кажется, что размеры стаи, которую мы вспугнули, поразили даже Авойна, но никто из охотников не замешкался ни на миг. Я находился слишком далеко, чтобы заметить, подавал ли кто-нибудь кошкам сигнал, или они сами бросились на добычу. Большим, тяжелым птицам требовалось пробежать несколько шагов, размахивая крыльями, прежде чем они могли подняться в воздух. Нескольким так и не удалось оторваться от земли, и еще по меньшей мере двоих грепарды поймали в прыжке, ухватив за крыло.
     Быстрота, с которой двигались охотничьи кошки, поражала воображение. Они легко спрыгивали со своих подушек на землю и тут же атаковали птиц со смертоносной яростью нападающей змеи. Одной кошке удалось поймать сразу двух жертв - одну она схватила зубами, а другую прижала лапой. Только сейчас я заметил, что на маленьких пони за нами ехали мальчики. Сейчас они выступили вперед, держа в руках специальные мешки для пойманных птиц. Только один грепард отдал свою добычу неохотно, и я догадался, что он еще не до конца прошел обучение.
     Прежде чем убрать птиц в мешки, их показали лорду Голдену. Сайдел, которая по-прежнему старалась держаться неподалеку от него, подъехала поближе, чтобы разглядеть охотничьи трофеи и продемонстрировать свой восторг. Лорд Голден выдернул пару хвостовых перьев и позвал меня. Когда я взял их у него из рук, он приказал:
     - Немедленно убери их в шкатулку, чтобы они не сломались.
     - В шкатулку?
     - Да, в шкатулку для перьев. Я тебе ее показывал, когда мы собирались в Баккипе... О боги, неужели ты ее не взял, болван? Ну хорошо, тебе придется за ней вернуться. Знаешь, о какой шкатулке я говорю - из красной кожи, внутри выложена мягкой шерстью. Скорее всего, она среди моих вещей в Гейлкипе, если, конечно, ты не оставил ее в Баккипе. Отдай перья главной охотнице Лорел, она подержит их до твоего возвращения. И побыстрее, Том Баджерлок. Мне очень нужна эта шкатулка!
     Лорд Голден не скрывал своего возмущения глупостью слуги. Среди его вещей такая шкатулка действительно была, но он не говорил мне, что она для перьев, и не просил прихватить с собой. Я покаянно кивал, изо всех сил делая вид, что сгораю со стыда за свой промах.
     Вот так просто меня исключили из охоты. Послушный воле своего господина, я развернул и пришпорил Вороную. Когда от охотников меня отделяли два холма, я решился осторожно связаться с Ночным Волком.
     Я иду.
     Лучше поздно, чем никогда, - услышал я его ворчание.
     Я остановил лошадь и замер на месте. Меня охватило ощущение неправильности происходящего. Тогда я закрыл глаза и взглянул на мир глазами волка. Я увидел самую обычную местность, ничем не отличающуюся от холмов и долин, по которым мы проскакали утром.
     Заросли дубов в низинах, покрытый пылью кустарник и желтая трава на склонах. Но я знал, где он и как до него добраться. Все было именно так, как описал Ночной Волк; как будто я чувствовал, где у меня зудит кожа, прежде чем почесаться. А еще я сразу, без его объяснений, понял, почему он ведет себя тихо и старается не высовываться.
     Я больше не пытался с ним разговаривать, просто пришпорил Вороную. Она прекрасно чувствовала себя на ровной местности, а вот среди холмов ей приходилось нелегко, но она справилась. И вскоре я заглянул в долину, где, как я знал, меня ждал Ночной Волк.
     Мне не терпелось броситься к нему навстречу, но его неподвижность пугала меня, словно жужжание мух, почуявших кровь. Я заставил себя медленно объехать долину, старательно разглядывая землю и пытаясь уловить необычные запахи. Мне удалось заметить в пыли следы двух подкованных лошадей, затем они повернули в противоположном направлении. Значит, всадники совсем недавно побывали в дубовой роще. Я больше не мог сдерживать себя и въехал под благословенную тень деревьев, словно добровольно совал голову в петлю.
     Ночной Волк.
     Здесь. Тише.
     Он лежал, тяжело дыша, в тени дуба. Прошлогодние листья прилипли к окровавленной морде и располосованному боку. Я соскочил с Вороной и бросился к нему. Когда я положил руки на спину Ночному Волку, его мысли почти безмолвно смешались с моими.
     Они напали на меня вдвоем.
     Мальчик и кошка?
     Меня удивило, что для него это стало неожиданностью. Мальчика и кошку соединяет Уит. Конечно же, они действовали сообща.
     Кошка и всадник, который привел лошадей. Я все время следил за мальчиком, сидевшим на дереве. Я ничего не почувствовал, даже того, как он позвал кошку. Но на рассвете проклятая тварь на меня напала. Свалилась прямо с дерева, а я даже не догадывался о ее приближении. Наверное, прискакала по деревьям, как белка. Она вцепилась в меня мертвой хваткой. Я отшвырнул ее на землю и уже решил, что беру верх, когда она попыталась выпустить мне кишки своими когтями. Ей почти удалось. И тут появился человек с лошадьми. Мальчик слез с дерева, вскочил в седло, а кошка точно молния метнулась к нему и уселась у него за спиной. Они умчались прочь и оставили меня здесь.
     Дай я посмотрю твой живот.
     Сначала воды, а потом будешь меня трогать.
     Я страшно разозлился на Вороную, которая дважды отбегала от меня, прежде чем мне удалось схватить поводья. Я накрепко привязал ее к кусту, а потом отнес Ночному Волку воду и еду. Он попил из моих сложенных ладоней, а потом мы вместе перекусили. Я хотел бы смыть кровь с ран, которые видел, но знал, что он мне не позволит.
     Пусть они сами закроются. Я их уже вылизал.
     По крайней мере, дай посмотреть на живот.
     Его эта перспектива не обрадовала, но он не стал спорить. Раны на животе Ночного Волка оказались значительно серьезнее, поскольку кошка, видимо, сумела подтянуть его к себе, а на брюхе у него не такая густая шерсть, как на спине. Широкие царапины с рваными краями уже начали гноиться. Хорошо еще, что когти прошли не слишком глубоко. Я боялся, что увижу внутренности, а увидел лишь разорванную, располосованную кожу и мышцы. Я проклинал себя за то, что не захватил никакой мази, чтобы облегчить страдания волка. Прошло слишком много времени с тех пор, как мне приходилось думать о подобных вещах, и я расслабился.
     Почему ты не позвал меня? Я бы пришел к тебе на помощь.
     Ты был слишком далеко, ты бы не успел. И... - смущенно добавил он, - мне показалось, что они хотели, чтобы я тебя позвал. Они слушали меня так, словно мой призыв - это дичь, которую они собираются выгнать из норы.
     Не принц.
     Нет. Мой брат, здесь происходит что-то очень странное. Принц страшно удивился, когда прискакал всадник с еще одной лошадью. Однако я почувствовал, что кошка отнеслась к этому спокойно, словно ожидала их появления. Принц не знает всего, что делает его партнер. Он слепо следует за кошкой. У них связь... неравная. Один отдается, а другой это принимает, но возвращает не сполна. И еще: эта кошка... неправильная.
     Он не смог объяснить мне понятнее, что имел в виду. Я несколько минут сидел, погрузив пальцы в его шерсть, раздумывая, что нам делать дальше. Принца увезли. Кто-то, кого он не звал, прискакал, чтобы забрать его, причем ровно в тот момент, когда кошка отвлекала Ночного Волка. И где же его теперь прячут?
     Я преследовал их некоторое время. Но ты прав - я больше не могу угнаться за лошадью.
     Ты никогда не мог.
     Ну, ты тоже. Ты даже за бегущим волком не можешь долго гнаться.
     Верно. Ты совершенно прав.
     Я пригладил его шерсть и попытался снять сухой лист с одной из царапин.
     Оставь его в покое, а то я откушу тебе руку!
     Он мог. Быстрый, точно змея, он схватил зубами мое запястье, сжал его, а потом выпустил.
     Хватит меня ковырять, поезжай за ними.
     И что я стану делать дальше?
     Первым делом прикончи кошку.
     Я понимал, что это мстительное предложение он высказал не всерьез. Ночной Волк не хуже меня знал, что будет с принцем, если мы убьем его партнера.
     Я-то знаю. Жаль, что он не придерживается тех же принципов по поводу убийства твоего брата.
     Он не знает, что мы с тобой связаны.
     Они знали, что я с кем-то связан, и хотели бы выяснить с кем. Но это не помешало им попытаться меня прикончить.
     Я чувствовал, что его мысли опережают мои. Волк заглядывал дальше, чем я пока смог разобраться.
     Будь осторожен, Изменяющий. Ситуация повторяется. Ты считаешь, что это игра по правилам. Ты хочешь вернуть принца, как мать, которая намерена притащить сбежавшего детеныша обратно в нору