н снова отпил немного из своего бокала. - Порой мне совсем не нравится то, что я вынужден делать, - заметил он, и я услышал в его голосе жалобные нотки.
     Шут осушил бокал, словно собирался с силами, чтобы выполнить трудную миссию. Впрочем, он больше не сказал мне ни слова. Лишь старательно оделся к обеду, а я пережил настоящее унижение, когда выяснилось, что я должен нарядиться в зеленый камзол и желтые панталоны.
     - Пожалуй, и правда немного слишком ярко, - согласился Шут в ответ на мой оскорбленный взгляд, но он так широко и довольно ухмылялся, что я не поверил в искренность его слов. Я не знал, что стало тому причиной - выпитое вино или ему просто захотелось порезвиться. - Перестань хмуриться, Баджерлок, - возмутился Шут, поправляя манжеты своего камзола приглушенно-зеленого цвета. - У моего слуги должно быть приятное выражение лица. Кроме того, этот цвет прекрасно оттеняет твои карие глаза, смуглую кожу и волосы - тебя всего. Ты мне напоминаешь экзотического попугая. Может быть, тебе и не нравится быть на виду, зато дамы оценят твою мужскую красоту.
     Заставить себя подчиниться мне было нелегко, но я, сжав зубы, молча вошел следом за своим господином в зал, где перед обедом собрались аристократы. Сегодня гостей было больше, чем вчера, поскольку леди Брезинга пригласила и тех, кто охотился с нами утром. Лорд Голден не обратил на них никакого внимания, словно они вдруг стали невидимками. Сайдел и Сивил сидели за низким столиком, дочь лорда Грейдинга разложила на салфетке несколько перьев и внимательно их изучала. Я сразу понял, что Сайдел наблюдала за дверью, поскольку в тот момент, когда вошел лорд Голден, она засияла, словно ярко зажженный фонарь. Юный Сивил тоже переменился в лице, и мне это совсем не понравилось. Он не мог позволить себе бросить вызов гостю в доме матери, но в его глазах полыхала холодная ярость. Меня затопило отвращение. Нет, я не желал иметь ничего общего с происходящим.
     Однако лорд Голден, мило улыбаясь, направился прямо к юной парочке. С остальными в комнате он поздоровался коротко, на грани приличий. С самым бесцеремонным видом он уселся между ними, заставив Сивила подвинуться. С этой минуты лорд Голден практически демонстративно игнорировал остальных гостей, обратив все свое внимание на девушку. Они вместе склонились над перьями, чуть ли не касаясь головами. Каждое движение джамелийского аристократа говорило о том, что он решил соблазнить Сайдел.
     Его длинные пальцы гладили мягкие перья, лежащие на салфетке. Потом он выбрал одно и прикоснулся им к своей щеке, а затем, наклонившись, мягко провел им по руке Сайдел. Она нервно захихикала и, покраснев, убрала руку. Тогда лорд Голден положил перо назад на салфетку и укоризненно погрозил ему пальцем, словно это оно вело себя недопустимым образом. Впрочем, он тут же выбрал другое и приложил к рукаву ее платья, сравнивая цвета, а уже в следующее мгновение собрал все перья, сделал из них что-то вроде букета, кончиком указательного пальца повернул к себе лицо Сайдел и - уж не знаю как - закрепил перья у нее в волосах так, что они спускались вдоль ее щеки.
     Сивил резко встал и отошел в сторону. Его мать беседовала с какой-то женщиной, но тут же бросилась вслед за юношей, чтобы помешать ему покинуть комнату. Они о чем-то тихо заговорили, но голос молодого человека звучал сердито. Я не понял, что он сказал, поскольку лорд Голден вдруг заявил очень громко - так, что его услышали все в комнате:
     - Жаль, что у меня нет зеркала, но вы можете увидеть, как вам идет это украшение, заглянув мне в глаза.
     Утром, во время охоты, меня возмутило поведение Сайдел, которая настойчиво преследовала лорда Голдена и была готова забыть своего юного поклонника ради едва знакомого аристократа. Сейчас же я испытывал к ней жалость. Я слышал истории о том, как змея завораживает птицу, хотя сам никогда этого не видел. Сайдел, словно цветок, тянулась к свету, впитывала комплименты и знаки внимания лорда Голдена и расцветала, окутанная его теплом. Всего за несколько мгновений ее юношеское восхищение его возрастом, богатством и прекрасными манерами превратилось в увлечение, которое испытывает женщина. Я уже не сомневался, что она без колебаний ляжет с ним в постель, если он того захочет. Когда лорд Голден постучит в дверь ее спальни нынче ночью, она впустит его, не раздумывая ни секунды.
     - Он зашел слишком далеко, - прошептала Лорел, и я уловил ужас в ее голосе.
     - В этом он мастер, - пробормотал я в ответ и расправил плечи под узким камзолом.
     Возможно, сегодня мне придется вспомнить, что я не только слуга, но еще и телохранитель лорда Голдена. Взгляды, которые бросал на него Сивил, ничего хорошего не предвещали.
     Когда леди Брезинга объявила, что обед подан, Сивил совершил ошибку, заколебавшись на долю секунды. Прежде чем он успел демонстративно отказаться сопровождать Сайдел в обеденный зал, лорд Голден предложил ей руку, и девушка с улыбкой на нее оперлась. Сивилу пришлось подойти к своей оскорбленной матери, и они последовали за почетным гостем и его жертвой.
     Я изо всех сил пытался сдерживаться и оставаться хладнокровным наблюдателем во время всего обеда. Поведение лорда Голдена открыло мне на многое глаза. Родители Сайдел разрывались между необходимостью соблюдать приличия по отношению к леди Брезинге и ее сыну и весьма соблазнительной перспективой, которая им открылась, - их дочь получила возможность завоевать чрезвычайно богатого аристократа. Лорд Голден, разумеется, считался гораздо более выгодной партией, чем юный Сивил, однако они понимали, какие опасности угрожают Сайдел. Хорошенькая девушка может привлечь внимание богатого придворного, но это еще не значит, что он готов сделать ей предложение руки и сердца. А если он просто поиграет с ней и навсегда уничтожит перспективы на замужество? Сайдел ступила на трудный путь, и по тому, как леди Грейлинг задумчиво крошила хлеб на свою тарелку, я понял: она вовсе не уверена, что ее дочь пройдет по нему с достоинством.
     Авойн и Лорел отчаянно пытались завязать разговор о сегодняшней охоте, и на некоторое время им это удалось, но лорд Голден и Сайдел были так заняты друг другом, что не обращали внимания на остальных. Сивил, сидевший рядом с Сайдел, оказался исключенным из их разговора. Авойн распространялся об использовании руты во время тренировки кошек, поскольку, по его наблюдениям, они стараются избегать всего, в чем имеется хотя бы небольшая примесь этого растения. Лорел сказала, что иногда с той же целью употребляют лук. Лорд Голден предложил Сайдел взять кусочек со своей тарелки и с восторгом наблюдал, как девушка его съела. Сегодня он много пил, бокал за бокалом, и я начал беспокоиться, поскольку у меня сложилось впечатление, что он действительно пьет вино. Шут в подпитии всегда отличался непредсказуемостью и беспечностью. Как будет вести себя лорд Голден, когда переберет спиртного?
     Сивил, видимо, с трудом сдерживал ярость, потому что я неожиданно почувствовал легкое эхо Уита. Мне не удалось уловить мысль, только чувство, которое ее сопровождало. Кто-то был готов ради Сивила разорвать лорда Голдена на куски. Я не сомневался, что охотничья кошка юноши обладала Уитом. Это была короткая, вырвавшаяся на мгновение из-под контроля вспышка гнева, связь, наполненная жаждой крови. Мысль тут же погасла, но ошибки быть не могло. Сивил обладает Уитом. А как насчет леди Брезинги? Я смотрел мимо нее, наблюдая за хозяйкой Гейлкипа так, чтобы она не догадалась о моем интересе. Я не почувствовал Уита, но она всем своим видом показывала сыну, что недовольна его поведением. Что ее рассердило? То, что он выдал свое владение Уитом при посторонних? Или ей не понравилось, что сын не в силах скрыть неудовольствие, появившееся у него на лице? Ведь столь явная демонстрация чувств не приветствуется в высшем обществе.
     Как и вчера, я простоял за спиной лорда Голдена весь ужин. Мне не удалось узнать почти ничего нового из разговора за столом, но вот взгляды открыли мне многое. Скандальное поведение лорда Голдена одновременно возмущало и завораживало остальных гостей. В какой-то момент лорд Грейлинг пришел в такую ярость, что у него побелели ноздри, и лишь после того, как жена что-то тихонько прошептала ему на ухо, он немного успокоился. Похоже, его супруга была готова променять хорошее отношение семейства Брезинга на возможность выгодного брака для дочери. В течение всего ужина я внимательно изучал взгляды и прислушивался к коротким репликам гостей, пытаясь понять, кто из них обладает Уитом, и довольно скоро понял, что леди Брезинга и ее сын им наделены. Точно так же я не сомневался, что их главный охотник этого дара не имеет.
     Из остальных гостей мое внимание привлекла одна пара. Некая леди Джеррит обладала манерами, отдаленно напоминающими кошачьи. Возможно, она не замечала, что всякий раз перед тем, как попробовать какое-нибудь блюдо, она подносит его к носу. Ее муж, явно отличавшийся крепким здоровьем и недюжинной силой, необычным образом поворачивал голову, когда ел ножку какой-нибудь птицы, словно сбоку у него были более острые зубы. Мелкие детали, но очень показательные. Если принц бежал сюда из Баккипа, он мог, когда его вынудили покинуть Гейлкип, искать убежища у другой семьи, обладающей Уитом. Эти двое живут на юге. След принца ведет на север, но ничто не помешает ему сделать крюк.
     Я заметил и еще кое-что: глаза леди Брезинги то и дело останавливались на мне - не думаю, что ее привел в восторг мой чересчур яркий костюм. Казалось, она пытается что-то вспомнить. Я был почти уверен, что не встречал ее в своей прошлой жизни, когда меня звали Фитцем Чивэлом. Но если ты почти в чем-то уверен, значит, где-то на задворках твоего сознания шевелится маленький червячок сомнения. Некоторое время я стоял опустив голову и скосив глаза и, лишь наблюдая за остальными, понял, что веду себя как волк. Когда леди Брезинга посмотрела на меня в следующий раз, я не отвел глаз, а уставился прямо на нее. Я не осмелился ей улыбнуться, но демонстративно раскрыл глаза пошире, показывая, что она мне нравится. Ее возмутило наглое поведение слуги лорда Голдена. Словно кошка, она отвернулась, притворившись, что не видит меня. Именно этот взгляд и убедил меня окончательно и бесповоротно в том, что в ее жилах течет Древняя Кровь.
     Может быть, именно она вскружила принцу голову? Вне всякого сомнения, леди Брезинга очень привлекательна, а ее полные губы говорят о чувственности. Дьютифул будет не первым молодым человеком, которому суждено пасть жертвой искушенной в любви зрелой женщины. И с этой целью она подарила ему кошку? Соблазнить и завоевать юное сердце, чтобы вне зависимости от того, на ком он женится, навсегда сохранить для себя часть его души? Тогда понятно, почему он бежал из Баккипа именно сюда.
     Но, подумал я, он не познал плодов своей страсти. Нет, если бы леди Брезинга намеревалась соблазнить принца, она бы постаралась как можно быстрее и прочнее привязать его к себе. Здесь что-то другое, что-то странное, волк прав.
     Легким мановением руки лорд Голден отпустил меня, и я неохотно ушел. Мне хотелось посмотреть, что последует в ответ на его возмутительное поведение. После ужина гостям предстоят новые развлечения: музыка, игры и разговоры. Я отправился на кухню и снова получил возможность хорошенько попировать остатками с хозяйского стола. Сегодня подавали запеченного целиком поросенка, и на тарелке в соусе из кислых яблок и ягод лежали большие куски нежного мяса с хрустящей корочкой. Вместе с хлебом, мягким белым сыром и несколькими кружками эля получился превосходный ужин. Впрочем, я получил бы от него гораздо больше удовольствия, если бы мне не пришлось выслушивать комментарии по поводу поведения лорда Голдена.
     Лебвен сурово сообщила мне, что Сивил и Сайдел обручены практически с самого рождения. Ну, если не официально, то по крайней мере в обоих домах считалось, что они предназначены друг для друга. Родные матери леди Брезинги и Грейлинг всегда дружили, их поместья расположены по соседству. Почему дочь лорда Грейлинга не должна воспользоваться тем, что леди Брезинге повезло в жизни и она стала наследницей богатых угодий? Старые друзья обязаны помогать друг другу. Зачем моему хозяину вставать между ними? И о чем он только думает? Может быть, у него честные намерения? А вдруг он похитит у юного Сивила невесту, чтобы подарить ей высокое положение при дворе и немыслимое богатство? Часто ли он заводит в Баккипе романы и не собирается ли просто поиграть с девушкой? Хорошо ли он владеет мечом?
     Потому что все знают, какой горячий нрав у Сивила, и мальчик может, наплевав на законы гостеприимства, бросить лорду Голдену вызов.
     Я делал вид, что ничего не знаю и не понимаю. Я прибыл в Баккип и поступил на службу к лорду Голдену совсем недавно. Мне пока не слишком хорошо известны привычки и характер моего хозяина. Мне, как и им, интересно, чем все это закончится. Поведение лорда Голдена вызвало такой переполох, что мне никак не удавалось перевести разговор на принца Дьютифула, или Древнюю Кровь, или еще на какой-нибудь занимавший меня предмет. Я задержался на кухне ровно на столько времени, сколько мне понадобилось, чтобы стащить большой кусок мяса. Затем я объявил, что, к сожалению, не могу больше здесь оставаться, и отправился к себе в комнату, исполненный переживаний по поводу происходящего и глубоко обеспокоенный благополучием лорда Голдена.
     Как только я оказался за дверью, я тут же переоделся в свой простой синий костюм, заметив, что зеленая куртка довольно сильно пострадала от мяса, которое я под ней спрятал. Потом я сел на стул и стал ждать возвращения своего господина, но от волнения не мог усидеть на месте. Если он зайдет слишком далеко, вполне возможно, что ему придется иметь дело с клинком юного Сивила, а я сомневался, что лорд Голден лучше обращается с мечом, чем в былые времена владел клинком Шут. Разумеется, если дело дойдет до кровопролития, разразится страшный скандал, но молодой человек в положении Сивила не склонен обращать внимание на такие глупости.
     Ночь прошла, приближался рассвет, когда я услышал стук в дверь. Горничная с весьма мрачным выражением лица сообщила, что мой господин нуждается в помощи. Не в силах сдержать волнение, я последовал за ней и обнаружил лорда Голдена лежащим на скамье в гостиной. Он явно перебрал спиртного и ничего не соображал. Он валялся, словно неряшливо сброшенная кем-то одежда. Возможно, кто-нибудь и видел, как он свалился, но все ушли - в гостиной было пусто. Даже горничная презрительно вздернула подбородок, передавая лорда Голдена на мое попечение. Я ожидал, что, как только она уйдет, он встанет и подмигнет мне, показывая, что притворялся. Но ничего подобного не произошло.
     Я поставил Шута на ноги, но он так и не пришел в себя. Я мог либо протащить его через весь замок, либо отнести на руках, но я закинул его на плечо и доставил в спальню, точно куль с зерном. Бесцеремонно сбросив своего господина на кровать, я закрыл за нами дверь на засов. Потом стащил с него сапоги и вытряхнул из камзола.
     - Ну, у меня все получилось, - заявил он, снова повалившись на постель. - Я уверен. Завтра я весьма подробно извинюсь перед леди Брезингой. Затем мы немедленно покинем Гейлкип. И все испытают облегчение, когда мы уедем. Никто не будет нас преследовать, и никто не заподозрит, что мы ищем принца. - Шут так и не открыл глаза, а потом более напряженным голосом вдруг сказал: - Кажется, меня сейчас вырвет.
     Я принес тазик и поставил на кровать рядом с ним. Шут обнял его, словно ребенок - куклу.
     - Что ты натворил, конкретно? - потребовал я ответа.
     - О Эда, сделай так, чтобы комната перестала вертеться. - Шут плотно зажмурил глаза и ответил: - Я его поцеловал. Я знал, что это поможет.
     - Ты поцеловал Сайдел? Невесту Сивила?
     - Нет, - простонал Шут, и я испытал короткое мгновение облегчения. - Я поцеловал Сивила.
     - Что?
     - Я пошел облегчиться. Когда я вернулся, Сивил ждал меня у двери в гостиную, где остальные во что-то играли. Он схватил меня за руку и потащил в другую гостиную, где набросился на меня с вопросами. Каковы мои намерения относительно Сайдел? Разве я не понял, что они помолвлены?
     - И что ты ответил?
     - Я сказал... - Шут немного помолчал, и его глаза округлились. Потом он наклонился над тазиком, но у него ничего не получилось, и он снова откинулся на подушки. Жалобно вздохнув, он продолжал: - Я ответил, что догадался об их помолвке и надеялся, что мы, возможно, сможем заключить свою собственную. Потом я схватил его за руку и заявил, что не вижу никаких препятствий. Сайдел очень миленькая девушка, такая же симпатичная, как и он, и я надеюсь, что мы станем очень близкими и любящими друзьями, все трое.
     - А потом ты его поцеловал? - недоверчиво спросил я.
     Лорд Голден еще плотнее прикрыл веки.
     - Он оказался немного чересчур наивным, а я хотел, чтобы он до конца понял, что я имею в виду.
     - Эда и Эль тебя забери, - выругался я и встал, а он застонал от того, что кровать под ним всколыхнулась. Я подошел к окну и выглянул во двор. - Как ты мог? - спросил я.
     Шут сделал глубокий вдох, и в его голос пробралась несколько напряженная насмешка.
     - Ну пожалуйста, Любимый, не нужно ревновать. Это был очень краткий и самый невинный поцелуй, какой только может быть на свете.
     - О Шут! - возмутился я. Как он может насмешничать над такими вещами?
     - Я всего лишь мягко прикоснулся губами к его ладони, а потом быстро лизнул языком. - Шут слабо улыбнулся. - Он выдернул руку так, будто я поставил на нем позорное клеймо. - Он вдруг начал икать, а потом скорчил кислую мину. - Ты свободен, иди в свою комнату, Том Баджерлок. Ты мне сегодня больше не понадобишься.
     - Ты уверен?
     Он коротко, но решительно кивнул.
     - Уходи, - попросил он. - Если меня вытошнит, я не хочу, чтобы ты на это смотрел.
     Я прекрасно понимал, что ему хочется сохранить передо мной остатки достоинства, которое и без того сегодня сильно пострадало, и потому ушел к себе и прикрыл дверь. После этого я начал собираться в путь. Через некоторое время я услышал из комнаты Шута вполне определенные звуки, но не пошел к нему. Есть вещи, которые человек должен делать самостоятельно и в одиночестве.
     Спал я плохо. Мне страшно хотелось связаться с моим волком, но я не мог позволить себе этого утешения. Хоть я и понимал, что Шут сделал то, что должен был сделать, у меня было ощущение, будто меня измазали в грязи. Я мечтал о простой, чистой жизни волка. Ближе к рассвету меня разбудили шаги Шута в соседней комнате. Когда я к нему вошел, оказалось, что он с несчастным видом сидит за маленьким столиком. Даже свежая одежда, которую он надел, не помогла - он все равно выглядел помятым, даже волосы казались растрепанными и мокрыми от пота. На столе перед ним стояли шкатулка и зеркало. У меня на глазах он засунул во что-то палец и провел им под одним глазом - тень под ним превратилась в черный мешок.
     - Мне отвратительно то, что я сделал вчера, - сказал он, тяжело вздохнув.
     Мне не требовалось никаких объяснений, и я попытался успокоить его совесть.
     - Возможно, ты оказал им услугу. Может быть, Сивилу полезно узнать до свадьбы, что сердце Сайдел не так постоянно, как он думал.
     Шут покачал головой, отказываясь от моего утешения.
     - Если бы я не повел ее за собой, она бы не стала участвовать в этом танце. Вначале она всего лишь кокетничала. Думаю, девушек учат флиртовать точно так же, как молодых людей - демонстрировать силу и мускулы. Девушки ее возраста похожи на котят, которые нападают на травинки, чтобы отточить охотничье мастерство. Они и сами не понимают, что делают. - Он снова вздохнул и обратился к шкатулке с косметикой.
     Я молча наблюдал за тем, как он рисует на лице следы похмелья и возраста, удлиняя и углубляя морщины.
     - А это нужно? - спросил я, когда он закрыл маленькую шкатулку и протянул мне. Я убрал ее в дорожную сумку, в которой уже были аккуратно сложены остальные вещи.
     - Нужно. Я хочу,