трудом приподнялся, опираясь на руку, и посмотрел на кипящие в небе тучи.
     - Колесо... - еле слышно прошептал он.
     - Угу, Колесо. Ну, по крайней мере слишком большая власть последователей Кошана в Империи - больше не проблема. Жаль, что Мирак не сможет этого оценить. - Риан отвернулся от Каруды и, хромая, направился к началу лестницы. Если, оказавшись в Марай, Каруда выжил, другие должны были выжить тоже.

***

     Голова Маскелль раскалывалась. Еще не открыв глаз, она поняла, что все еще находится в Марай: в шершавом камне, на котором лежала ее щека, пульсировала сила храма, однако явно случилось что-то ужасное. Маскелль приподнялась на руках.
     По темному небу быстро мчались лиловые тучи, как будто только что отгремела гроза. Все это было Маскелль поразительно знакомо... Ее видение в Илсат Кео! У Маскелль перехватило дыхание.
     - Ох, нет... - прошептала она, - ох, нет, ох, нет... - Она приложила руку к камню, на котором лежала, и окинула духовным взглядом окрестности - внутренний двор Марай, внешний, с его делением на лунный и солнечный, до стены, отделяющей храм ото рва... Дальше она не видела ничего. - Такого не может быть!
     Потом оказалось, что рядом с ней на коленях стоит Риан и, просунув под нее руку, пытается поднять. Маскелль изумленно посмотрела на него:
     - Что ты здесь делаешь? Я же отослала тебя в безопасное место!
     Риан тревожно посмотрел на странно темное небо.
     - Наверное, я просто везучий.
     Маскелль опустила голову. Ничего-то у нее не выходит...
     - Помоги мне встать.
     Риан поднял ее на ноги, и Маскелль обхватила его за талию. Прижавшись лицом к его плечу, она вдохнула теплый запах пота... Хоть какая-то связь с миром - таким, каким он был раньше.
     - Мы в беде.
     - Об этом я догадался, - ответил Риан ей в волосы. Маскелль подняла голову и посмотрела к сторону колоннады.
     - Мне нужно увидеть, что там снаружи. Звук шагов кого-то бегущего по двору заставил их оглянуться. Это был Растим, бледный и растерянный.
     - Что случилось? - тихо пробормотал он, когда оказался рядом.
     Маскелль потрясла головой.
     - Мне нужно добраться до первой солнечной башни.
     Растим поднял с земли посох Маскелль и стал совать его ей в руки. Маскелль покачала головой. Теперь, когда духи и сила храмов были недоступны, посох сделался всего лишь украшенной серебром деревяшкой. Растим, губы которого задрожали, прислонил посох к стене.
     Все фонари, горевшие между колонн, погасли, и когда они подошли к угловой башне, стало так темно, что трудно было что-то рассмотреть. Ноги Маскелль подгибались; она все ждала, что почувствует, как угасает сила Марай: храм умрет, и от него останется лишь пустая оболочка.
     Когда они добрались до входа в западную башню, первым стал подниматься Риан. В покоях, выходивших на лестницу, было тихо, воздух казался странно неподвижным. Выйдя на галерею, Маскелль оперлась на перила и оглядела город.
     Перед ней была равнина из ее видения, бесконечная, как время, уходящая к темному горизонту под покрытым грозовыми тучами небом. Где-то вдалеке ветер гнал пыль по огромным каменным блокам, которыми равнина была вымощена. С высоты башни Маскелль могла разглядеть вдали горный хребет. Город, который тоже являлся ей в видении, окружал Марай, как отдельные, менее высокие горы. Ближайшее здание казалось тремя огромными каменными шарами, взгроможденными один на другой. Его украшали только широкие полосы странных, бессмысленных геометрических символов. Город был таким странным и чуждым, что Маскелль было страшно смотреть на него; она даже не могла вдохнуть полной грудью, пока не отвернулась.
     - Нас сюда принесло Колесо, верно? - тихо спросил Риан. - Что-то с ним случилось, как ты и думала.
     - Это не Колесо принесло нас сюда.
     - Ты хочешь сказать, что это... иллюзия? - с надеждой спросил Растим.
     "Ариаденцы вечно остаются оптимистами", - печально подумала Маскелль.
     - Это не иллюзия.
     - Ох... - Растим отчаянно прижал ладони к парапету, ища утешения в знакомой твердости камня. - Но тогда как...
     - Здесь наш мир. Мы никуда не перенеслись. Марада и остальные перенесли сюда свой город. Для этого-то и было повреждено Колесо - новые символы позволили им добиться своего.
     - Не может быть! - сказал Растим с таким выражением, будто надеялся: Маскелль передумает. Риан промолчал, глядя на чужой город.
     - Может, - буркнула Маскелль. Она снова осторожно коснулась силы Марай, ожидая почувствовать неизбежное. Однако храм не умирал; напротив, в нем чувствовался даже прилив силы.
     "Центр не перемещается..."
     Оба мужчины смотрели на нее вытаращив глаза, и Маскелль поняла, что Растим что-то ей говорил. Она не слышала ни слова.
     - Я только что слышала Карающего, - сказала она.
     - И что это значит? - встревоженно спросил Растим. Не отвечая, Маскелль снова вошла в башню. Позади себя она услышала голос Риана:
     - Это значит, что мы еще не умерли.
     Маскелль спустилась по лестнице и по галерее вышла во внутренний двор. До нее донеслись приглушенные испуганные голоса; около центральной башни под портиком сбилось человек сорок. Несколько молодых жрецов поднялись на верхнюю галерею, откуда была видна равнина вокруг Марай. Маскелль видела, как один из них показывал на что-то, а другой недоверчиво качал головой.
     И с каждым шагом она ощущала все более сильные удары сердца храма.
     Ариаденцы тоже были здесь, и Тераза и Фирак, увидев Маскелль, кинулись к ней:
     - Что произошло?
     Тот же вопрос, как эхо, повторили остальные. Среди собравшихся здесь были в основном кошанские жрецы.
     - Я не уверена... - ответила им Маскелль.
     Не уверена она была в одном: говорит ли она правду или лжет, выражая неуверенность. Ей начинало казаться, что она снова неправильно поняла Карающего.
     Маскелль прошла мимо людей во дворе и вошла в башню. В вестибюле никого не было, она обогнула внутреннюю стену и оказалась в зале.
     Вигар и остальные Голоса были там; многие старики жрецы лежали на полу без сознания. Вигар с трудом поднимался на ноги; ему помогала молодая монахиня. Однако Маскелль видела только группу в центре зала.
     Посланник Небес лежал бледный и неподвижный, как мертвец. Подложив ему под голову сложенную в несколько раз мантию, над ним в тревоге склонились двое молодых жрецов. Когда Маскелль приблизилась, они посторонились. Посланник Небес не дышал. Маскелль нежно коснулась его лица.
     - Прости меня, - прошептала она. Сила Марай, должно быть, ей почудилось... А может быть, это временная смерть и она скоро пройдет?
     Маскелль заметила, что к ним подошел Вигар.
     - Он может вернуться, когда положение немного исправится, - хрипло пробормотал он. Маскелль не подняла глаз.
     - Вернуться к чему?
     Вигар коснулся ее плеча, и Маскелль наконец посмотрела на пол в центре зала.
     Колесо Бесконечности было закончено и почти не пострадало. Во внешнем его крае был разрыв - он рассекал кольцо охранительных символов и вторгался в восточную часть. Кто-то, должно быть, упал на Колесо, когда на Марай обрушился удар.
     Однако такое маленькое повреждение было несущественным. Колесо фактически осталось нетронутым и все еще ждало завершения Обряда.
     "Я была права, - подумала Маскелль. - Сила пришла откуда-то извне, ее источник - не Колесо, по крайней мере не наше Колесо".
     Маскелль взглянула на Вигара.
     - Виноваты в случившемся не мы.
     - Не мы, - покачал тот головой. Маскелль почувствовала, как ужасное напряжение немного отпустило ее.
     - Так кто виноват? - тихо спросил кто-то из остальных Голосов. - В этом и заключается проблема.
     "Мы возвращаемся к основам нашей философии, - подумала Маскелль. Первый урок и первый шаг на Пути... - Когда ищешь ответ, сначала определи вопрос".
     Маскелль отвернулась от Посланника Небес и снова вышла во двор. Странный пурпурный цвет неба заставлял Резьбу на стенах казаться незнакомой, но все же Марай оставался самим собой. Растим присоединился к остальным актерам, успокаивая их, хотя Маскелль видела, что он сам не верит своим словам. Риан подошел и встал с ней рядом.
     - Посмотри туда, - тихо сказал он, кивнув в сторону западной галереи.
     Там под колоннадой стоял Мирак с каким-то человеком в придворных одеждах, которого Маскелль не узнала.
     - Ах, только этого мне и не хватало, - выдохнула Маскелль. - Я думала, он остался вне Марай.
     - Я тоже так думал, - мрачно проговорил Риан. - Должно быть, он успел перебежать мост.
     "О Предки, и Райф здесь!" - подумала Маскелль. Император и его ближайшие советники явились в храм для участия в Обряде. Она заметила также явно страдавшего от последствий удара Каруду, стоящего рядом с еще тремя дворцовыми гвардейцами. Большинство храмовой стражи было на площади перед Марай, но небольшой отряд гвардии сопровождал императора внутри храма.
     Вигар тоже вышел под портик и стоял, глядя на небо.
     - Эта женщина, Марада... Кто бы ее ни послал...
     Маскелль кивнула.
     - Повреждение Колеса - часть их замысла. Существовало второе Колесо, и незнакомые нам символы обозначали этот новый город.
     - Мы должны выяснить, как им удалось узнать так много о Колесе, чтобы совершить такое.
     Спорить с этим Маскелль не могла. Если знать "как", узнаешь и "кто". Она чувствовала, как взгляд Вигара впился в нее.
     - Ты - Голос Карающего, - сказал он.
     - Только по имени.
     - По имени и по силе.
     - А по власти? - Маскелль вопросительно подняла брови. Она ждала ответа, затаив дыхание, наполовину со страхом, наполовину с предвкушением.
     Вигар сделал шаг назад и поклонился - так, как приветствуют жрецов девятого ранга, так, как выражают почтение главе кошанских храмов Империи.
     Маскелль обвела взглядом двор. Все, кто там находился, видели - жрецы седьмого ранга, двое Голосов, последовавшие за Вигаром, Каруда и Мирак.
     - Иди к Посланнику Небес, - кивнула Маскелль Вигару. - Можно попробовать вызвать духов-целителей; возможно, это поможет скорейшему его возвращению.
     Брови Вигара поползли вверх.
     - Разве смогут духи-целители откликнуться на наш призыв после всего, что случилось?
     "Как будто я знаю", - мрачно подумала Маскелль.
     - Я недавно слышала Карающего. Если он может добраться до нас, то и они смогут. - Конечно, Карающий гораздо настойчивее и сильнее других Предков. Правда, он мог только задержаться после того, как другие ушли...
     "Нет, не смей так думать!" - Подобные мысли - первый шаг к тому, чтобы сдаться, а сдаваться Маскелль не собиралась. Ни за что - пока сердце Марай бьется.
     Вигар задумчиво кивнул и вернулся в башню. Когда он Ушел, Риан тихо спросил:
     - Что все это значило?
     - Когда умирает Посланник Небес, Голос Карающего становится религиозным главой Небесной Империи. - Она хмуро обвела взглядом двор. - На остатке которой мы в настоящий момент, по-видимому, стоим.
     Риан вытаращил глаза.
     - Посланник Небес умер?
     - На данный момент, - покачала головой Маскелль. - Есть умершие и умершие. Пока есть жизнь в Марай, пока я в силах слышать Карающего, Посланник Небес еще может возвратиться.
     - Так что Вигар просто сказал тебе, что ты ответственна за это... это...
     - Безобразие? Для этого и существует Карающий. - Она сухо улыбнулась. - Никто больше не хочет брать на себя такую задачу.
     Риан шумно выдохнул воздух.
     - Нам нужны часовые. Без рва наружная стена - не такая уж защита.
     - Займись этим.
     Риан указал подбородком на Каруду.
     - А он как к такому отнесется?
     - Он будет делать то, что ты ему прикажешь. - Маскелль поманила к себе Каруду. Он приблизился к ней и поклонился - так, как требовал ранг Маскелль. - Теперь ты будешь выполнять приказания Риана.
     Каруда склонил голову, и, не дожидаясь других доказательств его покорности, Маскелль вернулась в центральную башню.

ГЛАВА 13

     Сухой ветер шевелил волосы Риана, стоявшего за низкой стеной храма. Вдалеке был виден незнакомый горный кряж, конические пики которого задевали низкие темные тучи. На расстилавшейся у его подножия равнине высились здания странного города; до ближайшего было всего несколько сот ярдов. Оно выглядело как два огромных каменных шара, соединенных тремя висячими мостами, и высотой не уступало центральной башне Марай. Оттуда, где стоял Риан, был виден вход в один из шаров, такой широкий, что в него могли бы проехать в ряд четыре фургона.
     Риан оглянулся на благородного Каруду. Кушориты боялись приближаться к странному городу, и Риан не мог их в этом винить: его самого такая мысль приводила в ужас. Стоя здесь, за пределами храма, он чувствовал, как его сердце колотится подобно барабану храмовой танцовщицы. Лицо Каруды было неподвижно, как лицо статуи, но Риан знал, что предстоящее дело нравится спутнику ничуть не больше, чем ему самому.
     Каруда заметил взгляд Риана и знаком предложил ему идти первым. Подняв бровь, Риан пошел вперед.
     Через мгновение Каруда двинулся следом; шестеро императорских гвардейцев последовали за ними после гораздо более длительной паузы. Только у троих из них были луки - самое полезное оружие на случай схватки на открытом пространстве. Храмовая стража по большей части находилась за воротами, поддерживая порядок на площади, а тот небольшой отряд императорской гвардии, который сопровождал повелителя Небесной Империи, был вооружен лишь церемониальными короткими мечами.
     Риан прищурился, пытаясь что-нибудь разглядеть в темном проеме входа. Он жалел о том, что ни у кого из жрецов храма не оказалось подзорной трубы; она сейчас очень бы пригодилась. По мере того как они приближались, становилось лучше видно барельеф, украшающий здание. Посередине шаров тянулась полоса кругов с какими-то угловатыми фигурами внутри. Никаких признаков жизни Риан и его спутники пика не заметили - соплеменники Марады, если случившееся было делом ее рук, отсутствовали. Не было даже ни птиц, ни насекомых. В городе царила полная тишина - лишь завывал ветер да от камня отдавались их собственные шаги.
     Если им что-то будет угрожать, единственное преимущество - широкий обзор на равнине. "И то пока светло", - подумал Риан. Небо, по которому по-прежнему мчались синевато-пурпурные облака, уже час как начало темнеть.
     - Мы - отличные мишени, - мрачно сказал Каруда, думавший, похоже, о том же.
     - Мы - отличные мишени и в Марай, - заметил Риан. Каруда резко втянул воздух, потом покачал головой и пробормотал:
     - Я знаю. - Некоторое время они шли в молчании, потом Каруда спросил: - Итак, мы враги?
     Риан ответил не сразу; он пытался понять намерения офицера. Ветер теребил их плащи, один из гвардейцев чихнул от поднятой им пыли. Каруда смотрел на здание, к которому они приближались, и Риан не мог прочесть, что написано у того на лице. Наконец он сказал:
     - Это зависит от тебя. И от Мирака.
     - Мирак действует в интересах императора.
     - Император ничем не может нам сейчас помочь, - Риан мотнул головой в сторону Марай, где находилась Маскелль, - а она может.
     Каруде не нужно было спрашивать, кого Риан имеет в виду.
     - Духовный глава Империи служит трону. А она?
     - Будь это не так, думаю, вы это уже почувствовали бы на себе.
     Каруда иронически поднял бровь.
     - Пожалуй, верно. К несчастью.
     Риан подумал, что Каруда так же, как и он сам, прекрасно понимает, что сейчас не время для придворных интриг: двор как таковой больше не существует, и все они могут погибнуть на следующий день или даже через час. Однако полностью отказаться от подозрений он не мог.
     "Проблема в том, что некоторые люди просто слишком глупы, и Мирак, возможно, один из них".
     - Что именно, как полагает Мирак, собирается делать Маскелль?
     Каруда продолжал смотреть вдаль, потом мотнул головой, словно отгоняя докучную мысль.
     - Договориться с нашими врагами.
     Голос Каруды звучал неуверенно, словно он так же не понимал Мирака, как и Риан. Это не особенно успокоило Риана.
     - Мы не знаем, кто наш враг.
     - Несомненно.
     - Что ж, скоро, может быть, узнаем.
     - Или погибнем.
     - Тогда это будет уже не наша проблема. Каруда коротко и невесело рассмеялся. Даже если на них никто не нападет, время, отведенное им, скоро истечет, понимал Риан. Если только не разразится гроза с ливнем, у них вот-вот кончится вода: единственным ее запасом были два отражающих небеса бассейна по обеим сторонам дорожки и несколько небольших водоемов во дворах храма, В первой солнечной башне хранился запас риса, корней таро и сахарного тростника, которым управитель расплачивался с работниками; больше никакой пищи не было. Управитель занимался теперь подсчетом припасов и определял ежедневный рацион; скоро они узнают, на сколько дней им хватит пищи. Если, конечно, им эти дни будут отпущены...
     Скрытно подобраться к огромному зданию было невозможно, никаких укрытий на бесконечной равнине найти не удавалось, так что Риан и его спутники просто подошли к дверному проему. Вблизи стало ясно, что впечатление безлюдности не было обманчивым. Здание казалось давно покинутым: серая пыль лежала у стен, резьба на камне потрескалась, оконные проемы выщерблены. Все, что лежало в глубине, за широким порталом, скрывала тьма.
     Риан вошел в дверь первым и остановился, чтобы глаза привыкли к сумраку. Это был самый опасный момент: из темноты на него могли напасть. Однако ничто за дверью не шелохнулось, только ветер кружил пыль.
     Внутри оказалось огромное пустое помещение. "Ну, чтобы осмотреть его, потребуется меньше времени, чем я думал". - Риан сам не был уверен, что испытывает: то ли разочарование, то ли облегчение.
     Зал занимал весь объем здания; закругленные стены образовывали огромный купол на невероятной высоте. Тусклый свет сочился сквозь маленькие окошки, ложась странным пятнистым узором на серый камень пола. В помещении стоял запах пыли, древности, мертвого застоявшегося воздуха. Риан осторожно пошел вдоль стены. Далеко впереди высоко в стене были видны круглые отверстия - от них отходили мосты, соединяющие этот каменный шар с соседним.
     Каруда и остальные гвардейцы разбрелись по залу, такие же озадаченные, как и Риан.
     Риан коснулся камня стены. Холодная поверхность была шершавой, слегка выщербленной. Он разгреб пыль там, где стена соединялась с полом. Щель между ними оказалась почти незаметной, как и между каменными блоками, которыми была вымощена равнина. Риан всегда считал кушоритов непревзойденными мастерами каменной кладки, но неизвестные строители этого города были еще более искусны.
     - Ничего, - прошептал один из гвардейцев, глядя на уходящий в сумрак свод.
     - Ни летучих мышей, ни птиц, ни пауков, - добавил Каруда.
     Риан догадался, что думает тот о другом.
     - Верно, - согласился он, - ни лестниц, ни пандусов.

***

     Они вернулись к храму и вошли через проем в стене, бывший раньше северными воротами, ведущими к каналу. Ступить с гладкого серого камня на знакомые ступени было облегчением, и Риан расправил плечи, наконец-то избавившись от чувства, что у него на спине нарисованы круги мишени. Каруда остановился поговорить с часовым у ворот, а к Риану подбежал Растим, давно поджидавший его возвращения. Ариаденец рискнул отойти немного от храма по серым камням - чего не осмеливались сделать кушориты, - но последовать за Рианом и остальными к странному зданию все же не посмел.
     - Видели вы что-нибудь? - тревожно спросил он.
     Риан проглотил едкий ответ и сказал:
     - Нет, здание пустое. Совершенно пустое. - В конце концов, Растим очень старался быть полезным, хотя единственное, что ему пока что удалось, - это составить Риану компанию, когда тот обходил храм и убеждался, что положение отчаянное.
     Риан кратко описал Растиму все, что они видели. Вторая часть здания - каменный шар, соединенный с первым висячими мостами, - не имела двери.
     Растим озадаченно потер подбородок.
     - Дерево... - пробормотал он. - Пол и лестницы