ику полной
мерой.

Вместо эпилога

     Не  Мамалыгина ли вывел в своем последнем рассказе Вадим Ромоданов? Под
видом того страшноватого  эпизодического персонажа, что  разглагольствует об
убийстве жены...
     Я нежданно  подумал об  этом, когда,  очутившись как-то раз  по  чистой
случайности  возле  дома-башни на проспекте Космонавтов, увидел выходящим из
подъезда сухонького розоволицего старичка. Мамалыгин -- никаких сомнений.
     От  крыльца к  тротуару  вело десятка  два  довольно  крутых  ступенек.
Мамалыгин одолел их легкой, пружинистой походкой.
     Поколебавшись, я двинулся за ним.
     Мамалыгин  не  оборачивался, но что-то в его  фигуре подсказало, что он
учуял слежку.
     Внезапно  на меня напал  такой  сильный приступ кашля,  что слезы рекой
потекли из глаз.
     Когда наконец  я вытер их  платком,  улица  была  пустынна.  Она далеко
просматривалась  во  все  концы,  но  Мамалыгин  исчез,  будто сквозь  землю
провалился.