рага делает его невозможным. -  Он помолчал. -  Мы не
любим вид боли, брат, -  продолжал он мягко. -  В мире слишком много
страдания, и мы не можем желать большего.
	- Я верю тебе.
	Дюмарест был в нерешительности. Все человечество
принадлежало к одному общему корню, но у него было слишком много
ветвей. То, что было безопасно для одной расы, могло привести к
серьезным травмам у другой. Меган застонал, и это решило дело.
	- Терпи, -  успокаивал его Дюмарест. Он положил руки на горло
Мегана и начал ощупывать его большими пальцами. Он искал и нашел
сонную артерию и нажал на нее, перекрывая доступ крови к мозгу. Брат
Бенедикт с обеспокоенным лицом шагнул вперед.
	- Будь осторожен, брат!
	Дюмарест кивнул, считая секунды. Небольшое нажатие приведет к
потере сознания, слишком долгое может привести к смерти. Но он не
знал о влиянии яда страга на обмен веществ в теле, еще меньше он знал о
тех мутационных отклонениях, которые могли быть у Мегана. Опасна
была даже самая малость, небольшое отклонение в потребности мозга в
кислороде, снижение оживляющего действия свежей крови. Даже
простое недомогание...
	Он убрал руки.
	Меган застонал.
	- Я тоже пробовал это, брат. -  Монах быстро понял его неудачу. -
Это и еще давление на определенные нервы на спине. У нас ничего не
получилось. Яд оказался сильнее нас. Может быть, у брата Анжело
получится лучше.
	Они ждали недолго. Дюмарест вскочил на ноги, когда вернулся
монах, посланный им с поручением. Он вернулся с пустыми руками.
	- Я сожалею, брат. -  Он вернул деньги. -  Матриарша закрыла
свою зону.
	- Закрыла? -  Дюмарест переборол свой гнев. -  Видел ли ты врача?
Или леди Сину?
	- Никого, брат.
	- Черт возьми, но ты хотя бы пытался их найти?
	- Конечно, -  сказал монах с достоинством. -  Но я не смог обойти
охрану.
	Дюмарест вздрогнул, когда Меган начал стонать.


	Охранник стоял неясной тенью на фоне палатки. Он вскинул свое
оружие и резко сказал.
	- Стой!
	Дюмарест остановился, затем медленно двинулся вперед. -  Я хочу
видеть твоего господина.
	- Кто ты?
	- Дюмарест. Я убил его бойца.
	- Я видел это. -  Охранник стал дружелюбнее. Он опустил свое
оружие и голос его смягчился. -  Прекрасная схватка. Подлец получил то,
что следовало, но ты был слишком мягок. Ты прекрасно работал ногами,
но в конце ты ошибся. Тебе следовало бы...
	- Я победил, -  оборвал Дюмарест нетерпеливо. -  Ты доложишь
обо мне?
	- Но... -  стражник засомневался. -  Что у тебя к принцу?
	- Личное дело. Теперь зови его лакея и скажи ему, что мне нужно
видеть господина. Живее.
	Это была авантюра, но ему нечего было терять. Если охранник
будет следовать правилам, то он откажется даже объявить о посетителе,
но Дюмарест надеялся как на свою репутацию, так и на любопытство
охранника. В результате он выиграл.
	- В чем дело? -  Кроудер вышел из палатки, его напыщенное лицо
освещалось факелом, который он держал над головой. Тонкая блестящая
трубка с полметра длиной свисала на цепи с его правой кисти. Дюмарест
знал, что находилось в ней. -  Что ты хочешь? Приз? Он у
Управляющего. Что еще тебе нужно?
	- Я скажу это принцу.
	Кроудер вспыхнул и опустил правую руку, поймав рукой трубку и
положив палец на защелку. Легкий нажим, и страг выпрыгнет из своего
футляра. Всего один удар, и пришелец будет достаточно проучен, чтобы
пожалеть о своей наглости. Потом он засомневался, вспоминая, где он в
последний раз видел Дюмареста и с кем был Дюмарест. Человека, так
близкого к леди Сине, можно будет использовать. Он выпустил трубку из
руки.
	- Ты должен рассказать мне, -  сказал он мягко. -  Принца нельзя
беспокоить по пустякам.
	- Мне нужны наркотики, -  сказал Дюмарест резко. Кроудер был
всего лишь в легком нажатии пальца от смерти. -  Этого достаточно?
	- Конечно, -  придворный улыбнулся. -  Пошли за мной.
	Принц играл, когда они вошли в его апартаменты. Он сидел,
внимательно рассматривая сфокусированное изображение стереографа,
его глаза почти остекленели, пока он изучал варианты старинной темы,
восхищенный показанным искусством. Не раньше, чем померкли
эфемерные изображения, Кроудер подтолкнул Дюмареста вперед. Он
поместил его на выбранное место перед троноподобным стулом и
поспешил к своему господину.
	Дюмаресту не удалось разобрать шепот, которым Кроудер что-то
быстро докладывал принцу.
	Он посмотрел по сторонам, отмечая роскошную обстановку,
неуловимый аромат декадентства, другие ожидавшиеся принадлежности
сибарита. Он не видел стражников, но догадывался о их присутствии.
Принц не был похож на человека, который может довериться
незнакомцу.
	- Итак, -  принц соизволил заметить его присутствие. -  Ты хотел
меня видеть. Зачем?
	- Мне нужны наркотики, мой господин.
	- Кроудер сказал мне. По крайней мере, ты не врешь. Ты уже долго
сидишь на наркотиках?
	Дюмарест сдержал свое нетерпение. Пусть идиот порадуется. -
Наркотики нужны моему другу, -  объяснил он. -  Тому человеку,
которого твой придворный избил страгом почти до беспамятства. Это
был твой приказ, мой господин?
	- Тот человек вызвал мое недовольство. Я приказал, чтобы его
наказали.
	- Страгом?
	- Нет.
	- Так я и думал. Позволите ли вы мне наказать виновника, мой
господин?
	- Кроудера? Возможно. -  Принцу это показалось забавным. Он
улыбнулся, и его полные губы приоткрыли сверкающую белизну зубов.
Он считал себя привлекательным мужчиной. Внешне он был таким. -  Ты
храбр, -  размышлял он. -  Ты хочешь рискнуть своей жизнью ради друга?
	- В случае необходимости. Он спас мне жизнь.
	- И ты благодарен. -  Принцу понравился ответ. -  Скажи мне, -
продолжал он мягко -  Что ты дашь мне, если получишь у меня то, что
просишь?
	- Я готов десятикратно оплатить стоимость лекарств, мой
господин, -  сразу же ответил Дюмарест.
	Принц отрицательно покачал головой.
	- Я отдам билет на перелет высшим классом, завоеванный в
схватке с твоим бойцом.
	- Так много?
	- При необходимости, мой господин. Мой друг страдает.
	- И ты хочешь облегчить его мучения. -  Принц повернулся к
Кроудеру. -  Найди моего врача. Пусть он даст тебе все, что нужно.
Иди! -  Он подождал, чтобы придворный ушел. -  Подойди ближе, -
приказал он Дюмаресту. -  Еще ближе. Так лучше. -  Он склонился вперед
и понизил голос. -  Ты видишь? Я доверяю тебе. Сейчас я нахожусь в
твоей власти.
	- Так ли, мой господин?
	Принц уловил иронию. -  Ты не глуп. Только дурак может
полностью доверять чужому. Ты не дурак, так же как и я. Есть одна
вещь, которую ты можешь сделать для меня. Если ты согласишься, то я
дам тебе лекарства и деньги на перелет высшим классом. -  Он
помолчал. -  Наркотики ты получишь сейчас, билет -  потом. Ты можешь
отдать его своему другу.
	Дюмарест кивнул, ожидая разъяснений.
	- Я видел тебя вместе с леди Синой, -  продолжал принц. -  Она
очень привлекательная женщина. Я бы хотел познакомиться с ней
поближе. Ты понимаешь?
	- Да, мой господин.
	- Хорошо. Я прошу тебя об одном очень простом деле. Может
оказаться так, что мне понадобится друг из окружения этой леди. Ты
можешь быть этим другом. Если окажется так, то ты должен
подчиняться моим приказам без каких-либо вопросов и сомнений. Ты
согласен?
	- Конечно, мой господин. -  Дюмарест засомневался. -  Высший
класс?
	- Ты получишь билет, когда сделаешь свою работу. -  Принц
поднял руку, приказывая замолчать, так как вернулся Кроудер.
Придворный принес небольшой пакет.
	- Вот лекарства, мой господин.
	- Дай их Дюмаресту и проводи его из моих апартаментов.
	Принц задумался, когда мужчины ушли. Он чувствовал смутное
неудовольствие -  Дюмарест слишком быстро согласился -  но затем
отбросил это чувство. Как можно сравнивать мораль простого
путешественника с моралью культурного человека? Дюмарест ничего не
имеет; для него леди Сина была далека как звезды в то время как цена
перелета высшим классом была тем, что он мог осязать. Нет, он
поступил соответственно своему положению и еще окажется полезным
инструментом, когда придет время действовать.
	Принц улыбнулся, подумав об этом. Кроудер поступил лучше, чем
он ожидал.
	Выйдя из палатки, Дюмарест стер пот со своих ладоней и засунул
пакет под мышку. Он чувствовал себя испачканным, грязным, но все же у
него не было другого пути. Мегану нужны лекарства. Пусть даже ему
пришлось соврать, чтобы получить их.
	Он нахмурился, когда подходил туда, где монахи ждали его под
защитой своей крошечной церкви. Было почти ничего не видно: плотные
облака надвинулись с востока и закрыли небо, погасив звезды. Из-за них
атмосфера стала еще более гнетущей, как будто крышка закрылась над
кипящим котлом, задыхающимся под ней.
	Дюмарест не смотрел на небо. Он думал о леди Сине и о принце
Эмменеда. Что их соединяет, какой план зреет в голове у принца и
какова будет его роль в этом плане?
	Что-то влажное упало ему на щеку. Затем последовала другая
капля, и еще одна, и через несколько секунд на землю обрушился дождь.
В это же время фиолетовая вспышка молнии перечеркнула небо.
	Буря началась.


11

	Буря пришла с непрерывными раскатами грома, которые
разрывали уши и оглушали все чувства. Молнии протянулись через небо
паутиной электрического света, ударяли в землю, влажно вспыхивали
при попадании в море. Дождь усилился до потопа, превращая землю в
сплошную грязь. Воздух стал невыносимо плотным из-за влаги.
	Костры погасли. Дождевые капли громко барабанили по
натянутому пластику палаток. Туристы ругались и жались под защиту
своих плотов. Путешественники сражались за право присоединиться к
ним или стремительно бежали к тем убежищам, которые могли найти.
Но таких убежищ было мало. Самые умные сняли рубашки и закрыли
ими головы, так что они по крайней мере могли дышать. Глупые
захлебывались в безжалостном потоке воды.
	А воздух все еще оставался неподвижным. Ветра еще не было.
	- Мне это не нравится, -  сказал Меган. Он сидел сгорбившись в
углу палатки, его лицо было бледным от перенесенных страданий. -  Я не
подозревал, что буря может начаться так ужасно.
	- Но дожди были?
	- Конечно. -  Меган подвинулся, чтобы освободить Дюмаресту
немного места. Церковь была переполнена отчаявшимися
путешественниками, укрывающимися здесь от бури. Они стояли, тесно
прижавшись друг к другу. Воздух в церкви был тяжелый из-за тепла и
запаха тел. -  Были дожди и иногда ливни, но не такие сильные. -  Он
прислушался к барабанному грохоту ливня. -  Это что-то ужасное.
	Он почти кричал, но Дюмарест едва слышал его слова. Казалось,
гром и ливень заполнили весь мир. Неожиданно он почувствовал, что не
может больше находиться в этой переполненной церкви, переносить жар
тел и запах толпы.
	- Я иду наружу. -  Он попробовал поднять ногу, но Меган схватил
его за руку.
	- Пережди здесь, Эрл. Здесь ты в безопасности.
	Безопасность была относительным понятием. В церкви Дюмарест
был защищен от опасности дождя, но дождь не может длиться вечно.
Затем могла появиться настоящая опасность, возможно, от принца
Эмменеда, или от Кроудера или от того, кто пытался убить его в походе.
Необузданность бури порождала насилие в людях, поэтому он сгорал от
жажды действия.
	Он рывком высвободил руку и попробовал пробиться к выходу из
церкви. Это не удалось; давление толпы было слишком велико. Он
опустился на колени и пощупал нижнюю часть стены. Пластик был
тонким и снизу смешался с болотом грязи снаружи. Он зарылся вниз,
выкопал и поднял низ пластика и почти задохнулся, кода брызги дождя
ударили в лицо.
	- Эрл!
	- Оставайся тут!
	Игнорируя протест Мегана, Дюмарест приподнял боковую стенку.
Он прижался к земле так, что смог просунуть голову и плечи наружу.
Ливень обрушился ему на голову, прижал ее к грязи земли. Он потянулся
и пополз по земле, вытаскивая из палатки все свое тело. Пластик стены
упал за ним, и неожиданно он остался один.
	Один в этом странном мире, освещенном стробоскопическими
вспышками яростных молний, оглушить непрерывным грохотом грома,
барабанной дробью ливня.
	Он повернулся и почувствовал, как вода вливается в ноздри, в рот,
больно бьет по закрытым глазам, заполняет уши. Он попробовал
вздохнуть и закашлялся, когда вода попала в легкие. Кашляя, он
повернул лицо к земле и, низко согнувшись, побежал вперед длинными
скачками.
	Он остановился, чтобы передохнуть, чувствуя близость моря и
края утесов, обрывающиеся вниз к волнам. В такую бурю можно легко
свалиться с обрыва. Вспышка молнии показала ему его положение.
Впереди с одной стороны неясно маячили палатки Матриарши, темные в
мертвенном свете молнии. Он не видел никого из охраны, но это не
удивило его. Они должны укрываться внутри. Еще одна вспышка, и он
увидел группу палаток принца Эмменеда, таких же черных и таких же
безжизненных. Под плотами туристов, в стороне от моря, жалась толпа
путешественников, не нашедших укрытия. Некоторые из них были живы,
некоторые мертвы, все они были перемазаны грязью.
	Когда темнота сомкнулась вокруг него, он побежал вперед.
	Это было очень тяжело, еще тяжелее, поскольку он должен был
выгадывать каждый вздох, прикрывая лицо и ожидая, пока в
задыхающуюся грудь поступит воздух. Он захлебывался кашлем, когда
вода попадала в его легкие. Он выжидал, когда яркая вспышка молнии
освещала всю равнину с рельефной ясностью, и бежал только тогда,
когда можно было двигаться незамеченным.
	Ливень немного ослаб, раскаты грома сдвинулись к морю, молнии
вспыхивали теперь не прямо над головой.
	Дюмарест споткнулся и упал, тяжело рухнув в грязь, чувствуя, как
жижа брызнула в глаза и рот. Он перевернулся лицом вверх, так чтобы
неистовый ливень смыл с него грязь, и опять перевернулся вниз, чтобы
вздохнуть. Он посмотрел на то, обо что споткнулся.
	Он внимательно смотрел на парня, почти что мальчика, того, кто
путешествовал вместе с Симом и старухой. Он был мертв.
	Возможно, он захлебнулся, застигнутый бурей, не зная, как спасти
свою жизнь. Он лежал навзничь. Его лицо под пеленой дождя было
очень бледным, его тонкие руки скрестились на животе, губы были
раскрыты, волосы слиплись в темное пятно на лбу. Дюмарест протянул
руку и повернул его голову, ожидая вспышки молнии, перед тем как
повернуть ее в другую сторону.
	Небо раскололось с мертвенным сиянием фиолетовой вспышки и
он очень отчетливо увидел маленькое красное пятно на щеке мертвеца,
рядом с ухом, чуть ниже виска.
	Пятно, которое могло быть нанесено ударом тяжелой иглы.
	Дождь прекратился, в тишине рокотал далекий гром. Молнии
сверкали на горизонте сияющей паутиной. Далеко на западе вибрация
планеты бросила стену холодного воздуха под тропическую жару
солнца. Термодинамический баланс атмосферы начал изменяться. Также
далеко на востоке холодная масса замерзшего воздуха начала двигаться,
влекомая перепадом давления. Она ускорялась по мере движения,
стремительно проносясь над мерзлотой ночной стороны планеты к теплу
солнца. Она пронеслась над равнинами льда и айсбергов и обрушилась
вниз на горы. Воздух ударил в препятствие и стал перетекать через него,
устремляясь вверх и над горами, прорываясь через трещины и
расщелины, омывая изъеденные и обветренные камни и кристаллы,
обрушиваясь на них всей силой.
	Воздух наполнился роем звуков.
	Призрачных звуков. Удаленные трели труб, жалобный плач струн,
удары сердца в грохоте барабана. Все звуки были перемешанные и
неясные, тонкие и невпечатляющие.
	Ветер подул сильнее.
	И мертвые встали, чтобы заговорить вновь. Дюмарест поднялся с
того места, где сидел над телом, вокруг него проплывал поток голосов,
какофония звуков, звуковые колебания, которые покрывали и намного
перекрывали весь слышимый диапазон. Он услышал свое имя,
повернулся и ничего не увидел. Он уловил отзвук чьего-то смеха,
многосложные ругательства, высокий плач ребенка. Он закрыл глаза.
	Звуки тотчас стали громче. В его ушах раздавалось бормотание
множества голосов, и среди этого бормотания знакомый голос поскребся
гибкими пальцами в двери его памяти.
	- Твоя очередь следующая, Эрл. Удвой ставку -  я хочу
отпраздновать.
	- Карсон!
	- Не будь дураком, Эрл, почему бы не остепениться сейчас, когда
есть возможность; мой совет -  сделай это, иначе будет слишком поздно.
	- Карсон! -  Дюмарест открыл глаза, почти ожидая увидеть
знакомую фигуру человека, с которым он путешествовал по десяткам
миров. Карсон, который слишком часто играл со смертью и пять лет как
погиб.
	Но никого не было, только горы, ветер и тонкие волны
безошибочно узнаваемых голосов. Эти голоса смешивались с криками
остальных людей, путешественников и туристов, которые вышли из
своего прикрытия и стояли в трансе, околдованные ветрами Гата.
	Он вновь закрыл глаза -  так иллюзия была полнее. Теперь голоса
были чистыми и сильными, раздающимися из ветров, которые
проносились над его головой. Много голосов. Некоторые принадлежали
тем, кто пытался убить его, некоторые тем, кого убил он. Мойдор,
усмехаясь, произнес свой вызов, Бенсон с завистью что-то бормотал. Он
слышал злобный свист фигрии, горячий хлопок лазера. Прошлое
раскрылось перед ним, и все давно умершее стало реальностью:
	Старый капитан, который сжалился над испуганным,
перетрусившим мальчишкой.
	- Вот что, сынок, ты должен пообещать никогда никому ничего не
рассказывать об этом. Никогда не упоминай об этом, никогда не
упоминай подробности. Если ты нарушишь обещание, это будет стоить
мне жизни. Ты понимаешь, насколько это важно?
	Это обещание он выполнял до сих пор, и сейчас нарушил его
только отчасти. Но человек должен знать, как найти дорогу к своему
дому.
	Другие голоса -  грубые, нетерпеливые, некоторые вызывающие.
Ошеломляющая смесь звуков, содержащая в себе голоса всех, кого он
когда-то знал. И один голос, согретый любовью, шепчущий с
нарастающей страстью, разрывающий его сердце болезненными
воспоминаниями: "Милый... Милый... Милый..."
	- Нет!
	Он рывком открыл глаза. Прошлое мертво, и она мертва, пусть так
и будет. Но желание было слишком сильным. Вновь услышать ее,
волнующие слова ее любви, вновь почувствовать радость прошлого и
согреть душу ласковой памятью...
	Он яростно потряс головой. Голос был соблазном, пустой
бесплотной иллюзией без какого-либо смысла, духом из прошлого,
который родился в его собственной голове из тех воспоминаний,
которые невозможно было вытравить. Теперь он мог понять смысл
предостережения Мегана. Сколько людей бежало здесь к своей смерти,
полагая, что они бегут в объятия своих друзей, родных, любимых?
	Или свалилось с обрыва, убегая от воображаемой опасности,
которая свела их с ума?
	Он скрипнул зубами, пригибаясь под усиливающимся встречным
ветром. На равнине царила суматоха. Люди зачаровано слушали музыку
невидимых оркестров. Некоторые шли как во сне, по их лицам текли
слезы. Другие ругались или спорили с пустотой. Они стояли, освещаемые
вспышками удаленных молний, беспомощные во власти своих иллюзий.
	Ветер усиливался.
	Высоко на горе молодой человек проверил свои приборы и
почувствовал растущую силу ветра. Он ничего не слышал, все звуки
убивали плотно вставленные в его уши затычки, но он был любопытен.
Приборы почти не требовали его внимания. Было сомнительно, что он
когда-нибудь еще раз посетит Гат. И если он послушает ветер, совсем
недолго, об этом никто никогда не узнает.
	Он вытащил беруши, и услышал, и закричал, и упал, пролетел
десятки метров вниз, разбился насмерть.
	Внизу на равнине принц Эмменед побледнел, когда в его голове
зазвучали голоса, резкие, обвиняющие, слова давно убитых мужчин и
рыдания давно забытых женщин. Он закричал, и на его крик прибежал
врач, давно оглохший старик. На его гладком лысом черепе
поблескивали электроды аппарата механического слуха.
	- Голоса! -  пронзительно закричал принц. -  Эти голоса!
	Врач прочитал крик по движению его губ. Когда ветер в первый
раз принес свое наслаждение и боль, он отключил свои механические
уши и теперь догадался, что тревожило его хозяина.
	- Думай о приятных вещах, -  предложил он. -  О вздохах женщин, о
смехе детей, о песнях птиц.
	- Дурак! -  прорычал принц со злобой. В этом предложении был
смысл, больш