но самоубийству. Он с завистью взглянул на
Дюмареста.
	- Ты выглядишь прекрасно, -  сказал он. -  Для человека, который
только что приземлился.
	- Мне повезло, -  сказал Дюмарест и усмехнулся воспоминаниям. -
Оператор отклонился от правил. Он разбудил меня на три дня раньше
ради компании. Ему был нужен собеседник. Я скрасил его одиночество.
	- И за беседы тебя хорошо кормили. -  Меган нахмурился. -  Бьюсь
об заклад, что он хотел знать все о жизни путешественников.
	- Ты знаешь?
	- Это случается каждый раз. Проклятая деревенщина! Они не могут
понять, что для проведения операций на самом себе необходимо
мужество. Они начинают ненавидеть нас, поскольку не могут этого
сделать, и изливают свою злобу так, как только могут. Пусть все они
идут к черту!
	Он сел, потеряв силу поддерживать гнев.
	- Я попал сюда по ошибке, -  тихо сказал он. -  Оператор сказал,
что корабль направляется на Ларгис. Я не знал, что он врет, пока не
вышел с корабля. Сначала я не очень беспокоился. Я слышал о Гате и
был любопытен. Я хотел -  нет, лучше не вспоминать. У меня даже было
немного денег, чтобы осмотреться перед тем, как найти себе работу для
приобретения билета. И только тогда до меня дошло.
	- Нет работы, -  сказал Дюмарест. -  Вокруг нет свободных денег. Я
знаю, как это бывает.
	- Ты всегда был умным, -  сказал Меган вяло. -  Я помню, как ты
говорил об этом в тот раз на Шике. О планетах, от которых
путешественник должен держаться в стороне, если не хочет оказаться на
мели. Ну и какая польза тебе от всех твоих знаний?
	- Никакой, -  спокойно сказал Дюмарест. Он объяснил, как он
попал на планету. Меган кивнул, угрюмо изучая свой ботинок.
	- Я видел приземление этой Матриарши. Большая свита, хорошо
вооруженная. У них столько барахла, что можно открывать магазин.
	- Да, у них есть деньги, -  согласился Дюмарест. -  Может быть, они
приехали сюда поохотиться.
	- Тогда они зря тратят время. -  Меган сплюнул от отвращения. -
На этой планете нет развлечений -  по крайней мере здесь. И люди не
прилетают на Гат ради охоты.
	- Тогда это оружие для чего-то другого. -  Дюмарест задумался. -
Большая свита, говоришь?
	- Ну да. Они не похожи на толпу туристов и ведут себя совсем по-
другому. Больше всего они похожи на отряд военных. Их охранницы
повсюду. Крепкие девицы, но страшные, как крокодилы. Они
установили свои палатки в Верхнем городе. -  Меган поднял куски
проволоки и начал возиться с ботинком. Его руки дрожали. -  Я
предложил им помочь перенести некоторые вещички. Одна из них
оттолкнула меня, тут-то я и порвал ботинок. Я споткнулся и чуть не
сломал себе лодыжку. -  Он сморщил губы. -  Приятные люди.
	- Я знаю таких. -  Дюмарест подошел к нему и взял ботинок с
проволокой. -  Ну-ка, давай я попробую.
	Меган не возражал. Он смотрел на Дюмареста, пытаясь собраться
с духом. -  Эрл, я...
	- Потом, -  быстро сказал Дюмарест. -  После того, как я разберусь
с твоим ботинком, ты можешь показать мне, где я смогу раздобыть нам
что-нибудь поесть. -  Он был так занят ботинком, что даже не посмотрел
на Мегана. -  Давай посмотрим, -  размышлял он. -  Проблема в том,
чтобы соединить достаточно крепко, чтобы не рвалось, но в то же время
достаточно гибко, чтобы можно было ходить.
	Но не это было настоящей проблемой.


2

	На Гате не было смены дня и ночи. Разбухший шар солнца всегда
висел над горизонтом, окрашивая свинцовое море в цвет крови. На
востоке царила холодная, таинственная темнота. Между светом и тьмой
пролегала полоска нормальной температуры. Но только здесь, на этой
заполненной водой планете, она касалась сразу и земли и океана. Такая
необычная география делала планету уникальной.
	- Умирающий мир, -  сказал голос. Он был очень мягким и
приятным. -  Озлобленный пониманием своего неизбежного конца.
Немного ревнивый, немного трогательный, очень сильно напуганный и
наверняка жестокий.
	- Вы говорите о Гате? -  Сина Тос, подопечная Матриарши Кунда,
смотрела из окна, встроенного в стену палатки. Ей не надо было
поворачиваться, она узнала голос. Синтешелк зашелестел, когда высокая
фигура кибера Дина приблизилась к ней.
	- О чем еще, моя госпожа?
	- Я думала, ты можешь подразумевать аналогию. -  Она
повернулась и посмотрела в лицо киберу. На нем был алый халат,
характерный для его класса. Лицо под капюшоном было гладким, без
признаков возраста и без эмоций. -  Матриарша тоже стара, возможно,
немного напугана и наверняка жестока, особенно к тем, кто не
подчиняется ее воле.
	- Быть правительницей нелегко, моя госпожа.
	- Может быть, хуже быть подданной. -  Сина отвернулась от окна.
Ее лицо под черной копной покрытых лаком волос было бледным. -
Перед тем, как мы покинули Кунд, я видела человека, посаженного на
кол из полированного стекла. Мне сказали, что его чувствительность к
боли повышена, и что он будет долго мучиться прежде, чем умереть.
	- Он был предателем, моя госпожа. Казнь выбрали такую, чтобы
она стала уроком для тех, кого могут подстрекать к мятежу.
	- Это ты им посоветовал? -  она сжала губы в ответ на
утвердительный кивок. -  Итак, ты выступаешь против восстаний?
	- Я не противник, я не помощник, я не принимаю ничью сторону.
Я советую. Я имею ценность только тогда, когда не принимаю ничью
сторону. -  Он говорил о своем кредо тем же тоном, каким объявлял бы о
начале сражения, об убийстве или о внезапной смерти.
	Услышав это, она постаралась скрыть свое отвращение. Оно было
инстинктивным, ее отвращение к киберу. Как женщина, она гордилась
своим полом и преимуществами, которые он ей давал. Она любила,
когда мужчины восхищались ею, но она никогда не видела восхищения в
глазах Дина. И никогда не увидит. Никакая женщина никогда не
заставит его что-либо чувствовать.
	В пять лет он был избран. В пятнадцать лет, после
принудительного достижения половой зрелости, он перенес операцию на
таламусе. Он не мог чувствовать ни радости, ни ненависти, ни желания,
ни боли. Он был холодной логической машиной из плоти и крови.
Бесчувственным живым роботом. Единственным удовольствием, какое
он знал, было умственное удовлетворение от правильной дедукции.
	- Мне кажется, -  проговорила Сина, -  что твоя логика ошибается.
Появление мученика -  это ошибка. Мученики могут быть знаменем.
	- Пока нет причины для их появления, -  поправил он. -  Этот
человек был наемным убийцей. Он знал, на какой риск идет. Оппозиции
Матриарши, миледи, нет в массах. Все знают, что правление Матриарши
ко многим благосклонно.
	- Это правда.
	- Также хорошо известно, что она уже не молода и все еще не
назвала свою преемницу.
	Она кивнула, злясь на него за обсуждение очевидного.
	- Именно поэтому место экзекуции было выбрано так тщательно, -
пробормотал он. -  Совсем не случайно этого человека посадили на кол
перед резиденцией леди Мойры.
	Это было уже слишком. Сина знала и любила эту женщину. -  Ты
имеешь в виду, что это она наняла убийцу? Какая чушь.
	Дин промолчал.
	- Леди Мойра богата и влиятельна, -  признала она, -  но она
женщина чести.
	- Честь, моя госпожа, может значить разное для разных людей.
	- Но убийство...
	- Это известный политический инструмент. Опасно, что
Матриарша больше не в расцвете своей силы. Есть те, кого волнует
будущая наследница. Вот почему, -  добавил он, -  я выбрал именно это
место для экзекуции.
	- Я знаю, -  сказала Сина нетерпеливо. -  Перед резиденцией леди
Мойры. -  Ее глаза расширились. -  Ведь ее дом стоит рядом с
халатинским посольством!
	Дин ничего не ответил, его лицо осталось вежливым. Его глаза
оставались загадочными, но Сина не была дурочкой. Она слишком долго
жила в сложной атмосфере придворных интриг для того, чтобы не
видеть очевидное. Кунд был богатой планетой, а Халатия -  нет. Многие
считали, что леди Мойра имела больше прав на трон, чем Матриарша.
Глория была уже стара.
	Но пытаться убить ее?
	- Ты неправильно меня поняла, моя госпожа, -  сказал Дин своим
медоточивым голосом. -  Этот человек хотел убить не Матриаршу, он
хотел убить тебя.
	Во внутренней комнате составленного из надувных пластиковых
палаток строения, которое стало их временным домом, раздался звонок.
Занавески раздвинулись, и в проеме появилась Глория, Матриарша
Кунда. Она была очень стара. Но с годами она стала только выносливее
и сильнее, как дерево становится крепче после многих лет невзгод. Она
стала суровой и решительной и черпала силу в своей решительности. Ее
сопровождали две стражницы, мужеподобные женщины с суровыми
лицами, хорошо обученные и фанатично преданные ей. Взмахом руки
она отослала их в сторону и подошла к креслу.
	- Я могу все делать сама. Я не настолько стара, чтобы вы всегда
носили меня.
	Она знала, что ее голос слишком тонок, слишком ворчлив, но
ничего не могла с этим сделать. Даже космохирурги не могли обновить
мягкую ткань чересчур старых голосовых связок. Но этот недостаток она
обычно могла контролировать.
	- Хорошо, -  бросила она охране, когда села на кресло. -
Подождите меня снаружи, чтобы ничего не слышать. -  Она подождала
пока за ними не опустится занавеска. Они, конечно, не уйдут далеко,
может быть, останутся слишком близко, но она может положиться на их
преданность. Она посмотрела на Дина. -  Ну, ты ей все рассказал?
	- Да, моя госпожа.
	- Она испугалась? -  Она захихикала, так как кибер ничего не
ответил. -  О, она испугалась. Так же было, когда я в первый раз поняла,
что кто-то хочет убить меня. Это было так давно. Много лет назад, -  она
поняла, что повторяется. Еще один признак старости. Она раздраженно
закашлялась.
	- Моя госпожа! -  Сина подошла к ней. -  Могу ли я для вас что-то
сделать? Может, принести воды? Может, вы хотите пить? Что-то еще?
	- Отдохни, девочка, и не суетись. -  Глория сглотнула, прочищая
горло. -  Ты не можешь спрятаться от неприятных известий, заставляя
себя заниматься разными пустяками. Пришло время стать взрослой и
заглянуть в лицо реальности. Кто-то хотел убить тебя. Ты знаешь,
почему?
	- Нет, моя госпожа.
	- Даже не догадываешься?
	- Нет, моя госпожа, -  я не могу поверить, что кто-то хотел меня
убить.
	- Тогда ты дурочка. -  Глория разъярилась. -  Клянусь, они хотели
тебя убить. И ты все еще не догадываешься, почему?
	- Я поняла, моя госпожа. -  Сина посмотрела ей прямо в глаза. -
Чтобы я не стала вашей наследницей.
	- Неплохо! -  Глория довольно улыбнулась. -  Ты не такая тупая,
как, я надеюсь, некоторые думают. Теперь можешь принеси мне
ароматический шарик.
	Она откинулась назад и, расслабившись в кресле, вдохнула запах
экзотики, которым был наполнен золотой ароматический шарик. Она
всегда любила этот запах, но этот шарик содержал что-то еще. Согретые
теплом ее рук микроскопические частицы химического волшебства
поднимались из шарика и поглощались слизистыми оболочками носа и
рта. Под их действием ее тело частично становилось снова юным.
Позднее ему придется расплатиться за эти нагрузки, затрагивающие
обмен веществ. Но для Глории было очень важно, что она не будет
чувствовать себя дряхлой старухой с затуманенным и болезненным
сознанием.
	- Скажи мне, -  сказала она ласково, -  почему ты думаешь, что тебя
могут считать моей наследницей?
	- Я так не думаю, -  сказала девушка. -  Вы просили меня назвать
причину, по которой меня хотели убить. Я назвала вам ее, но я все еще не
верю, что именно я должна была стать жертвой покушения.
	- Тебя хотели убить, -  обрезала ее старуха. -  Позже ты увидишь
доказательства. Кто-то каким-то образом догадался о том, чего никто не
должен был знать. Они решили устранить тебя, считая тебя
препятствием. Я бы хотела, чтобы лица, ответственные за это, оказались
в моих руках. -  Ее голос становился все ниже, в нем нарастала
жестокость, на которую была способна эта женщина. -  Ты знаешь,
почему ты можешь стать наследницей?
	Сина кивнула, ее лицо побледнело.
	- А знаешь ли ты, что означает быть избранной наследницей?
	- О, да, моя госпожа, я знаю это.
	- Интересно. -  Глория посмотрела на нее оценивающим взглядом.
Она была красива, возможно, слишком красива -  но иначе она не была
бы воспитанницей. -  Послушай, девочка, -  сказала она, -  и запомни.
Матриарша не может поддаваться своим эмоциям и чувствам -  а у
женщины может быть много личных эмоций. От этого есть только одно
средство -  но оно означает невозможность естественного продолжения
рода. Матриарша никогда не может быть матерью. Теперь ты видишь, в
чем проблема?
	- О, да, моя госпожа. Поскольку у вас нет естественной
наследницы, вы должны выбрать ее. В этом выборе можешь принять
участие и ты, -  Сина махнула рукой в сторону Дина. -  Вы должны
выбрать самую лучшую, которая смогла бы править.
	Как просто она все это представила! Запах специй из шарика
заполнил комнату, когда старуха поднесла его к своему носу. Старуха
хотела разозлиться, но у нее на это не было времени.
	- Лучшую -  но для кого? Для родов, которые ждут, как голодные
собаки, готовые схватить брошенную им кость? Для народа, у которого
ничего нет, кроме веры? Для политической клики, которая жаждет
власти? -  Она покачала головой. -  Та, что займет мое место, не должна
угождать ни одной из этих групп. Она не должна оказаться под влиянием
какой-либо группы или ложного чувства долга. И, главное, она должна
быть достаточно сильной, чтобы удержать трон.
	- И, -  мягко напомнил Дин, -  прожить достаточно долго, чтобы
получить его.
	- Правильно! -  Глория подалась вперед в своем кресле, ее горящие
глаза не отрывались от воспитанницы. -  Десять раз за прошедшие семь
лет я, казалось, совершала выбор преемницы. Десять раз сразу же
появлялся наемный убийца. -  Ее губы сложились в презрительную
усмешку. -  Я нашла очень удобный способ избавляться от слишком
настойчивых и самонадеянных. -  Она увидела выражение лица
девушки. -  Тебе это не нравится. Ты думаешь, что любая женщина
может править, не замарав рук. Девочка, я сижу на троне восемьдесят
лет, и мне его никто не подарил. Я сражалась за него каждую минуту,
настраивая один род против другого, заставляя их ослаблять друг друга.
Если бы они объединились, то мое правление сразу же окончилось бы. Я
убивала, и маневрировала, и делала вещи, недостойные женщины. Но
Кунд гораздо важнее, чем любая женщина. Запомни это!
	Она говорит так, подумала Сина, будто говорит со следующей
Матриаршей.
	Лицо искажала гримаса боли, глаза были расширены, рот
превратился в беззубую щель, выражавшую ужас страдания. Пот стекал
по глубоким складкам на мучающемся лице. Она почти чувствовала
резкий запах, исходивший от мускулистого тела.


	- Он был обречен, -  мягко сказал ей Дин. -  Чтобы преодолеть
встроенный в него приказ самоубийства, нам пришлось блокировать
нервную систему вокруг сердца. -  Его рука отбрасывала тень на экран,
палец мягко опускался на стекло, когда он показывал, где толстые
трубки отходили из груди человека к приземистому аппарату. -  Этот
конфликт вызвал как бы родовую травму. Он хочет умереть, но не
может, и поэтому чувствует физиологическую боль.
	- Я должна все это видеть?
	- Это приказ Матриарши. -  Он не смотрел на нее. Его лицо было
обращено к экрану, и при смене изображений казалось, будто лицо
постоянно меняет цвет. -  Важно то, что ты понимаешь, что тебя хотели
убить.
	- Почему?
	- На этот вопрос, моя госпожа, отвечать должен не я. -  Он
отступил, когда сцена на экране уменьшилась и стала видна
исследовательская лаборатория в дворце. -  Я предсказывал, что
вероятность такого покушения составляла 82%. Охрана следила
должным образом, как я советовал, и этого человека задержали.
Рассказанная им история была очевидной ложью. Зная, чего от него
следует ждать, охрана предотвратила его самоубийство. Перед допросом
были приняты меры предосторожности. Он признал, что именно ты
была целью покушения.
	- Я не верю в это! -  Сина была шокирована зрелищем и тем, что
происходило за кулисами внешне благопристойной и невинной власти. -
Это какая-то шутка?
	- С какой стати, моя госпожа? -  Он подождал ее ответа и, когда
она не ответила, дотронулся до кнопки управления. На экране все
увеличилось. Хорошо было видно лицо в страданиях, страшный
безгубый рот. Но теперь он что-то говорил. Было слышно ужасное
дыхание. Он говорил чье-то имя. Ее имя.
	- Достаточно!
	Лицо уменьшилось. Звук пропал, экран погас. Занавеска
поднялась, и в комнату влился поток света. Дин отвернулся от окна. -
Оказалось невозможным узнать имя нанимателя, и очень сомнительно,
что он когда-либо знал его. Существует масса способов организовать все
это так, чтобы самому остаться в тени. Но я бы предложил предпринять
шаги, чтобы те, кто предположительно ответственны за это, узнали о
своей неудаче и о нашем знании об их причастности.
	- Но вы посадили его на кол!
	- О, да, моя госпожа!
	Она содрогнулась, вспомнив лицо в муках, обращенное к небу,
уродливые пятна на полированном стекле, напрасное дерганье его
пальцев, движение ступней, а крики -  ей не легко будет забыть эти
крики.
	Но она больше не винила Матриаршу.
	Эта комната угнетала ее, так как все в ней слишком напоминало о
страданиях того человека. Эта была холодная пустая комната,
используемая как зал ожидания для охраны. Сейчас в ней никого не
было, кроме них с кибером. Импульсивно она пошла по полу мимо
драпировок, мимо мерцающих нитей кристалла, по ковру, к узкой двери,
открывающейся в наружный мир. Она надавила, и панель отъехала в
сторону, впуская внутрь тропическую жару. Она чувствовала лучи
солнца на своем лице и смотрела на туда, где тяжелые волны океана
набегали на берег. Какие-то люди в грубой неуклюжей лодке боролись с
волнами.
	Послышался шорох занавески, и Дин подошел к ней. Она показала
на людей, таких маленьких на расстоянии.
	- Что они делают?
	- Ищут еду, моя госпожа.
	Она кивнула. Ее не интересовали чужие проблемы. Ее все еще
занимали мысли об опасности и смерти. Кто-то пытался убить ее, и это
не наводило на приятные мысли.
	- Почему мы здесь? -  Она показала на мир вокруг. -  Зачем это
неожиданное путешествие с Кунда, замена кораблей, этот чартер?
	- Мы посчитали, что вы в серьезной опасности, моя госпожа.
Двигатели нашего корабля оказались ненадежными.
	- Саботаж?
	- Возможно.
	Она почувствовала, как мурашки побежали по спине. У знатных
есть богатство, власть, и их влияние может распространяться далеко.
Кто может чувствовать себя в безопасности в этой борьбе за наследство?
Она нетерпеливо покачала головой.
	- Но все же, почему мы здесь? Что Матриарша надеялась найти
здесь?
	- Возможно, ответ, моя госпожа. -  Он помедлил, посмотрел на нее,
постигая ее красоту, как математик узнает красоту абстрактного
уравнения. В ней же наука и искусство объединились, чтобы получилось
что-то исключительное. -  Ты знаешь Гат?
	- Я слышала о нем. Это планета, на которой можно услышать
музыку высших миров. -  Она рассмеялась, ее смех был заразительным. -
Разве мы приехали сюда слушать музыку? Если так, то мы напрасно
тратим время. На Кунде существуют более приятные мотивы.
	- Мы пока не в том месте, моя госпожа, и еще не в то время. Надо
дождаться бури.
	- И?
	- Перед бурей мы пойдем на север, к тому месту, где берег
загибается на восток. Там холодно и темно. Там находится ночное
полушарие. Там стоит огромный барьер. Горная гряда, обтесанная и
расщепленная бесконечными ветрами, осевшая под влиянием
неумолимого времени. Тяжелые камни остаются, а мягкие уносит ветер.
Глубоко в скале находятся массы кристаллов, которые откликаются
колебаниями в широком диапазоне частот на внешнее давление и
вибрации. Фактически эта горная гряда представляет собой самую
огромную звуковую деку, какую только можно вообразить. Когда во
время бури дуют ветры, то... Результаты получаются интересными.
	- Ты был здесь раньше?
	- Нет, моя госпожа.
	- Тогда?.. -  Она не закончила вопроса, поскольку знала ответ. Если
Дину дать пару фактов, то он мог найти третий. Если ему представить
все обстоятельства, то кибер мог экстраполировать наиболее вероятный
ход событий. Для него было достаточно знать то, ч