- Почему он называет меня Вождем С Белым Лбом? - спросил Уолш.
     - Из-за полей вашего шлема, закрывающего брови от солнца.  Вы  видели
молодца, прискакавшего, когда вы закончили говорить? Соломон полагает, что
трое из приведенных им лошадей принадлежат отцу Декорби.
     - Это тот, кого кри называют Священником-Говорящим-На-Всех-Языках?
     - Он самый, - ответил Лаваль. - Он всегда  держит  для  них  одну-две
лошади на всякий случай.
     Уолш вытащил ногу из стремени  и  глянул  на  похитителя.  Окруженный
воинами безлуких, Белая Сова хвастался своим преступлением.
     - Он американский сиу?
     - Равнинный кри, один из тех, кто  пересек  границу  для  сражения  с
людьми Кастера.
     Суперинтендант подозвал своего заместителя.
     - Видите того парня в центре?  Арестуйте  его  за  кражу.  Дадим  сиу
наглядный урок.
     - Слушаюсь, - ответил шотландец.
     Вилфред Блейк был высоким мужчиной  с  твердым  прямым  взглядом.  Он
также был одет в алую тунику Северо-западной конной  полиции.  Его  грудь,
плечи, шея и руки были обтянуты мышцами, а спина прямая -  словно  шомпол.
Обветренное за  десятилетия  сражений  во  всем  мире,  его  румяное  лицо
казалось старше его сорока лет. Ниже квадратного лба  и  слегка  скошенных
невыразительных  глаз  кожа  на  обоих  висках  была  грубой  и   покрытой
струпьями. Его брови казались такими же густыми, как и пышные усы.
     Показав жестом безлуким, чтобы они отошли в  сторону,  Блейк  схватил
кри за руку.
     - Пошли, парень. Не советую доставлять мне хлопоты.
     Белая Сова удивленно уставился на него. Арестован  здесь,  среди  его
друзей? Семеро белых против нескольких  племен?  Он  расхохотался  в  лицо
Блейку.
     Быстрота реакции шотландца поразила сиу, словно громом.  Схватив  его
за косичку, он рванул голову кри в сторону, затем ударил  его  между  глаз
открытой ладонью. Солнечный Огонь вскрикнула, когда Белая Сова  рухнул  на
землю.
     Индейцы возбужденно указывали на свое оружие. Белый,  который  дрался
голыми руками, являл для них нечто новое. Когда двое  безлуких  двинулись,
чтобы вмешаться, Уолш прорычал:
     - Ты и ты - тоже арестованы.
     Констебль достал три пары наручников из седельной сумки.
     Блейк сковал запястья Белой Совы у него за спиной, затем проделал  то
же самое с обоими сиу. Он прошел к палатке, отстранив Солнечный Огонь.
     - Нет! - вскрикнула она, когда Лающий Волк вытащил нож.
     Блейк унаследовал "Энфилд" от Сэма Брауна.
     - Брось это, парень, или тебе придется умереть.
     Юноша попятился наружу.
     - Ты - кри, не так ли? - сказал Блейк, пытаясь перейти на их язык.
     Солнечный Огонь кивнула, не отрывая глаз от карабина.
     - Почему ты вскрикнула? Во время драки?
     - Ты ударил моего мужа.
     - Ты хорошая жена. Значит, это его палатка.
     Для   Блейка   большинство   индейских   скво    были    безобразными
собирательницами дров и скоблильщицами шкур, но эта  была  привлекательной
на свой варварский  манер.  Темные,  словно  ночь,  глаза,  угольно-черные
волосы; в ее лице была какая-то загадка. Ладная фигура; одежда из  оленьих
шкур,  выпирающий  живот  -  Солнечный  Огонь  была   на   шестом   месяце
беременности. Блейк подумал, что ей двадцать лет. На самом  деле  ей  было
пятнадцать.
     Типи было  построено  из  бизоньих  шкур,  растянутых  и  скрепленных
вместе. Соломенные коврики покрывали траву прерии, которая служила  полом.
Ивовые корзинки для отдыха, связанные ремнями, служили той же цели, что  и
кресла белых. На одном из сидений Блейк заметил книгу в кожаном переплете.
На ее обложке были вытеснены слова: "Журнал Паркера".
     - Эт' немног' меняет дело, крошка. Твой муж - беспокойный парень. Ему
мо' быть пр'тся отвечать не токо за кражу.
     Забрав "Журнал", он покинул палатку.
     Толпа, окружающая Уолша, была настроена враждебно. Воины  размахивали
томагавками, старики с посохами в руках угрожали ему.
     - Пойми, Сидящий Буйвол, я знаю, что говорю. Преступи наши законы,  и
ты станешь моим  врагом.  Кри,  который  украл  лошадей,  поедет  с  нами.
Вмешавшихся я оставляю с тобой. И если твой язык не  раздвоен,  они  будут
здесь, когда я вернусь.
     Габриэль Соломон направился к украденным лошадям.
     - Убейте Того-Который-Связывает, - закричал Белая Сова,  когда  Блейк
привязывал его к лошади.
     Сиу повернулись к Сидящему Буйволу, который поднял руку.
     Уолш со своими людьми беспрепятственно выехал из лагеря.


     Американская пресса позже окрестит Уолша "Боссом Сидящего Буйвола".
     О  Блейке  первый  заголовок  будет  такой:  "КОННЫЙ  ПОЛИЦЕЙСКИЙ  НЕ
ПУГАЕТСЯ ПРОКЛЯТИЙ СОТНИ ИНДЕЙЦЕВ".
     В следующем издании это сменится выражением "КОННЫЕ  ВСЕГДА  ПОЛУЧАЮТ
СВОИХ ЛЮДЕЙ".
     Это выражение прижилось.


     Блейк завязал веревку  вокруг  лодыжек  Белой  Совы.  Свой  аркан  он
набросил на голову лошади узника.
     - Возьми его в форт, - сказал Уолш. -  А  мы  подождем  здесь,  чтобы
посмотреть, как себя поведут краснокожие.
     Блейк вместе с кри покинул группу.


     Они остановились, чтобы напоить лошадей в Mauvaises Terres, названной
так французским путешественником в прошлом веке. Было далеко за полдень, и
клонящееся к закату солнце отбрасывало длинные  тени  на  восток.  Впереди
Уайт-Мад-Крик змеилась  по  равнине,  но  здесь  оба  речные  берега  были
отвесными стенами. Уайт-Мад - "Сияющая Река", как называли  ее  индейцы  -
имела  слюдяные  отложения,  вкрапленные  в  ее  берега.   Теперь,   когда
кроваво-красный диск солнца отбрасывал свои лучи  в  каньон,  кристаллы  в
скалистых стенах мерцали перед ними.
     Блейк потер висок, ободрав коросту.
     "Журнал Паркера", раскрытый, лежал у него на коленях.
     - Где череп, парень? Тот, о котором написано в  книге?  Советую  тебе
быть откровенным со мной. Клянусь, он у тебя.
     Блейк наклонил  голову,  когда  заиграли  волынки.  "Пиброк  о'Донвил
Дхью". Замечательная мелодия.
     - Ты оскальпировал его, парень? Ты съел его сердце?
     Одна за другой из скалы вылезали руки скелетов.
     Вокруг него берега реки заполнялись Павшими Парнями,  костяные  белые
пальцы цеплялись за стены. Макферсон  и  Макгрегор,  убитые  при  Лакнаве.
Грант и Стюарт, которых остановили копья  ашанти.  Макнахтен  и  Кэмпбелл,
зарезанные в  Китайской  войне.  Мунро  со  своей  великолепной  волынкой,
зарезанный маорийцами. Скелеты  со  свисающей  плотью,  задрапированные  в
клетчатую шерстяную ткань, озирались кругом.
     - Зачем мы здесь?  -  спросил  Макгрегор,  его  голос  отдался  эхом,
перекрывая скрежет челюсти.
     - Из-за этого цветного язычника? - спросил Макнахтен, и его  сгнившие
внутренности выскользнули из-под истлевшего кильта.
     - Он мешает пополнению "коллекции трофеев"? - сказал  Грант,  в  чьей
костяной руке был зажат широкий палаш с проржавевшим до  оранжевого  цвета
лезвием, пятихвостная кожаная сумка горца хлопала его по ребрам.
     -  Подвешивание  развяжет  ему  язык,  -  предложил   Кэмпбелл,   его
изъеденная червями шляпа была запачкана грязью, камзол служил убежищем для
пауков, забавляющихся с добычей.
     - Точно, - согласились Павшие Парни. - Подвесь его, Блейк.
     Глаза конного переходили с одной мертвой головы на  другую,  встречая
глазницы, такие же пустые, как отверстия, выбитые выстрелом из двустволки.
     - Подвешивание - это как раз то, что нужно, - сказал он.
     С запястьями, скованными за спиной, сидя  на  лошади  задом  наперед,
Белая Сова нахмурился, когда белый заговорил сам с собой. Блейк спешился и
зацепил веревку, связывающую  лодыжки  пленного,  за  дерево,  одна  ветка
которого  свешивалась  с  речного  берега.  В  этом  месте   Уайт-Мад-Крик
устремлялся между стенок каньона, со скоростью врываясь в  основное  русло
за сужением. Ветка, через которую была переброшена веревка, выступала  над
потоком. Свободный конец привязи был обмотан вокруг груди Блейка.
     - Где череп, парень? Где "Путевые заметки"?
     Белая Сова не ответил, и тогда Блейк хлестнул его  лошадь.  Встав  на
дыбы, животное взбрыкнуло, сбрасывая  кри  со  своей  спины.  Блейк  резко
натянул веревку, вздергивая Белую Сову вверх за одну ногу. Когда он петлей
закрепил веревку за корень, служащий шкивом, перья индейца и  его  косички
окунулись в поток.
     - Да здравствуют кильты, долой гребни,  -  вопили  Павшие  Парни,  их
широкие палаши вздымались и опускались. - Пусть цветные язычники испробуют
сталь горцев!
     Блейк словно молотом ударил кулаком между ног Белой Совы.
     "Славьтесь, горцы", - пела волынка Мунро.
     Вопль невыносимой боли сорвался с губ индейца, когда  оба  его  яичка
были расплющены о  кости  его  таза.  Рванувшись,  кри  подскочил,  словно
марионетка на веревочке, его свободная нога задергалась в  воздухе.  Мышцы
его живота сжались узлом,  спина  изогнулась  крючком.  Жилы  на  его  шее
напряглись, а глаза закатились.
     - Череп, парень? - сказал Блейк, обрушивая новый удар.  Вниз  по  его
щеке стекала кровь из содранного струпа на виске.
     Судорожно хватая ртом воздух,  кри  безвольно  повис.  Блейк  ослабил
веревку так, что лицо несчастного погрузилось в воду. Белая Сова  отчаянно
забился, чтобы вынырнуть, но его сведенные судорогой мышцы  не  слушались.
Каждый раз, когда его губы поднимались над поверхностью воды, кулак  снова
обрушивался вниз. Снова и снова, как того требовала воображаемая волынка.


     Солнечный Огонь опустилась на колени на пол типи, ребенок в ее животе
шевельнулся. Она отодвинула один из матов, открывая  находящуюся  под  ним
траву. Пользуясь ножом Лающего Волка, она принялась рыть землю.
     - Почему мы должны уйти? - спросил ее брат.
     - Потому что мы не можем доверять сиу. Мы должны вернуться  к  своему
собственному народу до тех пор, пока Белая Сова не освободится.
     Она вытащила из тайника спрятанную одежду врача. Когда она развернула
ее, Лающий Волк уставился на Желтый Череп.
     - Что это такое?
     - Трофей моего мужа со Скользкой Травы.
     - Но что это? - спросил он, пораженный размерами.
     - Виндиго, - ответила она.



                                  ХРУСТ

               Ванкувер. Вторник, 17 марта 1987 г. 6:02 утра

     Университет Британской Колумбии (УБК) венчает собой  самый  лучший  в
городе участок земли.  Раскинувшись  на  холмистом  плато  Пойнт-Грэй,  он
тянется  на  запад,  словно  язык  во  французском  поцелуе,  приникая   к
Джорджия-Стрэйт. На юге Ричмонд замыкает устье реки Фрэзер, в то время как
Английская бухта и Кост-Маунтинс находятся на севере.  По  другую  сторону
пролива, напротив кончика языка,  расположен  Ванкувер-Айленд,  а  за  ним
открытый океан и путь в Азию.
     Как обычно, химик приехал перед рассветом. Он заварил термос  кофе  в
университетской лаборатории, затем, покинув здание, направился к Рек-Бич.
     Летом берег из-за уединенности был нудистской вотчиной, но теперь  он
был пуст, если не считать птиц. Химик по извилистой тропинке  спустился  к
башням.
     Раньше в башнях размещались большие орудия. Во время  Второй  Мировой
войны они  охраняли  гавань  от  нападения  японцев.  Сегодня  заброшенные
сооружения были растрескавшимися, облезшими и  покрытыми  пометом  морских
чаек.
     Химик зашагал по берегу вокруг мыса. Слева от него холмы тянулись  до
находящегося над ним УБК. Достигнув  южной  оконечности,  он  остановился,
чтобы отхлебнуть кофе. Пар клубился вокруг него, словно обрывки  утреннего
тумана.
     На  другом  берегу  реки  Фрэзер  просыпался  Ричмонд.  Ранние  птицы
взлетали и  садились  на  Си-Айленде.  Огни  машин  на  мостах  напоминали
электрические  жемчужины,  уже  слегка  потускневшие  в  утренней   суете.
Площадка предприятия выглядела черным провалом на берегу.
     Глядя на строительную  площадку,  химик  нахмурился.  Остановить  это
безумие было его манией. Сегодняшнее правительство ничего  не  сделало  бы
инвестору даже при нарушении им законов, лишь бы плата  была  достаточной.
Фанквань Чжу предложил необходимую сумму, и, соответственно, правительство
превратилось в марионетку на ниточке.
     Уже несколько месяцев химик  толковал  о  вредных  эффектах.  Фабрика
медикаментов на реке могла вызвать мутации в популяции лосося. Когда  люди
едят такого лосося, они тоже могут отравиться  гормонами  роста,  половыми
гормонами и Бог весть чем еще. Гормоны в пище уже повлияли на  наступление
периода плодовитости. Скоро девочки будут способны забеременеть  в  восемь
лет.
     "Фанквань Чжу Фармасьютикал  Инк."  не  имеет  никакой  программы  по
предотвращению сброса отходов  в  реку  Фрэзер.  Предлагаемое  предприятие
создаст тысячи новых рабочих мест. Выигрыш  и  проигрыш  от  строительства
оценивался "фифти-фифти" для всех заинтересованных  сторон,  это  являлось
такого  рода  азиатскими  инвестициями,  которым  нынешнее   правительство
склонно было содействовать. Спасибо тебе за твои письма, которые останутся
в досье.
     В Ванкувере стало активным движение "Гринпис". К  настоящему  моменту
химик сосредоточил свои интересы в области права.  Сегодня  в  полдень,  в
частности, он собирался встретиться с юристом, который  выиграл  несколько
сложных процессов. Результаты опытов в лаборатории  химика  обеспечили  бы
необходимые доказательства.
     Бам!.. Бам!.. Бам!.. Бревна ударялись друг о дружку.
     Устье реки Фрэзер использовалось для сплава строевого леса. Бок о бок
плавучие бревна вытянулись вдоль Рек-Бич. Дождь, ливший все последние дни,
прекратился,  чего  нельзя  было  сказать  о  ветре,  колеблющем  воду   и
раскачивающем бревна,  словно  галеоны  в  проливе.  Веревки,  связывающие
некоторые бревна, были слишком слабыми.
     Панки, схватившие химика, застали его врасплох. Когда он споткнулся о
бревно, загораживающее берег, железные пальцы схватили его вскинутые руки;
ассистент профессора мельком заметил черную  кожу  над  черными  джинсами.
Руки его пленителей были  покрыты  китайскими  татуировками,  а  уши  были
пронизаны небольшими серьгами.
     Банг!.. Банг!.. Банг!.. Бревна терлись друг о дружку,  просвет  между
ними открывался и закрывался, словно пасть.
     Когда бревна разошлись, панки сунули его туда, удерживая его за кисти
по грудь в воде.
     Потребовалось только одно сжатие, чтобы раздробить его ребра; осколки
вонзились в его внутренние органы, словно пики.
     Сила сжатия перерезала ученого пополам.
     Кормом для рыб обе половинки скользнули под бревна.



                           ТРИ МОЗГА, ОДИН РАЗУМ

                 Подступы к Британской Колумбии. 8:51 утра

     Кэрол посмотрела вниз, на акульи зубы Северного  Каскада.  Она  могла
видеть Олимпийский полуостров, Сиэтл, Маунт-Рэиньер.  А  выше  были  видны
снега Канады.
     В 1962 году ее семья путешествовала по Скалистым горам: они  посетили
Банф, озера Лузы, Йохо и Джаспер.  По  дороге  домой  они  остановились  в
Оконагане, проведя ночь в "Дью Дроп Инн" на берегу  озера  Скаха.  Местные
ребятишки  разожгли  костер  на  берегу  и  поджаривали  корни  алтея   на
заостренных прутиках, пугая при этом друг друга страшными историями.
     - Привет, - сказала Кэрол.
     - Привет, - ответили они ей хором.
     - Не возражаете, если я сяду рядом?
     - Кто-нибудь, дайте ей прут.
     Тощий коротышка с прыщами протянул ей свой.
     - Откуда ты? - спросил прыщавый.
     - Амарильо, Техас. Чем вы занимаетесь?
     - Играем в одну игру.
     - Можно мне тоже поиграть?
     - У тебя есть деньги?
     - Один доллар.
     - Ладно.
     - Как называется эта игра?
     - Какая ты вонючка!
     - Как вы в нее играете?
     - Ты в игре?
     - Да.
     - Тогда гони свой бакс.
     Она достала из кармана смятую купюру и опустила  в  кружку.  Один  из
канадцев забрал ее.
     - Мой батя  говорит,  что  наши  школы  лучше,  чем  ваши,  -  сказал
Прыщавый. - В десять раз лучше, говорит  мой  батя.  Он  говорит,  что  вы
стоите, прижав руки к сердцу, уставившись на свой флаг  и  думая,  что  вы
лучше всех. Он говорит, что вы кучка пустоголовых холоднокровных латинян.
     - Что такое холоднокровные латиняне?
     - То, чем ты являешься, тупица.
     - Это неправда. У нас хорошие школы.
     - Да? Ну-ка, посмотрим. Какая ты вонючка?
     Обиженная, Кэрол отдала ему прутик.
     - Вашингтон был вашим первым президентом. Если они учили тебя в школе
не ерунде, назови нашего первого премьер-министра.
     Она не знала.
     - А теперь на деньги, - сказал Прыщавый. У вас пятьдесят штатов, а  у
нас десять провинций. Спорим, я могу назвать больше штатов  и  их  столиц,
чем ты - наших. В пять раз больше. Это честное предложение.
     Пока Прыщавый тарабанил названия, остальные вели счет. Он  ошибся  на
Конкорде, Нью-Хэмпшир, на счете девяносто девять.
     - Ладно, Техас. Твоя очередь, - злорадно произнес он.
     Когда Кэрол назвала девять  из  двадцати,  все  засмеялись.  О  таких
местах, как Фредриктон и Чарлоттетаун, она  никогда  даже  не  слышала,  и
думала, что Калгари является столицей Альберты.
     - Хотишь попробовать с королями Англии? - спросил Прыщавый.
     На следующий день ее семья выезжала, а другая  семья  -  из  Утахи  -
въезжала.
     Кэрол подслушала, как местные мальчишки строили планы.
     Они называли эту игру вовсе не "Какая ты вонючка".
     Они называли ее "Тупоголовые янки".


     - Ты удивительно молчаливая.
     - Просто я думаю, - ответила Кэрол.
     - О чем? - спросил Цинк.
     - О том, как я была здесь в последний раз.
     Самолет пересек границу и шел на посадку. Когда  он  развернулся  над
Джорджия-Стрэйт,  чтобы  подлететь  к  Си-Айленду  со  стороны  моря,  она
рассказала, как Прыщавый посадил ее в лужу двадцать пять лет назад.
     - Наверное, он изучил атлас, - сказал Чандлер. - Хорошо, если я смогу
назвать пять американских столиц.
     - Дело в том, что это продолжает меня задевать и сегодня.
     - В школе меня все время задирал  один  малый,  его  звали  Скотт.  Я
надеялся, что однажды смогу начистить ему физиономию.
     - Сопливый маленький ксенофоб.
     - Можно сказать и так. Канадцы никогда не бывают так  счастливы,  как
тогда, когда они жалуются на янки. Если вы не посягаете на нашу землю,  то
это наша нефть или вода. История этой  страны  зиждется  на  страхе  перед
Штатами.
     Посадочное шасси  под  ними  выпрыгнуло  из  своего  укрытия.  Крылья
скользили над Галф-Айлендс и дельтой реки Фрэзер.
     - Не принимай этого лично на свой счет. Просто это Канада. Мы  нация,
воспитанная в ненависти к  самой  себе.  Французы  ненавидят  англосаксов.
Англичане презирают лягушатников. На востоке питают отвращение  к  черным.
На западе к китайцам. Но нашей  величайшей  трагедией,  конечно,  являются
индейцы. Мы смешанная страна. Мы не знаем, кем мы являемся на самом  деле.
Можно описать канадца,  только  констатировав,  кем  он  не  является.  Мы
переняли эту ненадежность от "чужих".
     - Я могу охарактеризовать канадца, - сказала Кэрол. - Как лесоруба  с
хорошо подвешенным языком, в рубашке с красными нашивками.
     - Попробуй представить себе кого-нибудь, кто пьет бразильский кофе  с
французскими булочками, сидя в датском кресле и глядя американское ТВ.  Ты
совершенно права. Мы  чувственные  ксенофобы.  Нация  каннибалов,  которые
поедают сами себя.
     - Чувственные?
     Самолет коснулся земли, один раз качнулся и  взвыл  турбинами.  Когда
двигатели заработали тише, Цинк нарисовал что-то  на  своей  салфетке.  Он
протянул набросок Кэрол.
     - Это образец творчества твоего абстрактного периода, Рембрандт?
     - Это, студентка, поперечное сечение твоего мозга.
     - Кто так говорит?
     - Авакомович.
     - Кто он такой?
     - Это русский, возглавляющий наши лаборатории. Джо - лучший  друг  де
Клерка. Получил орден Ленина до того, как бежал с корабля.  "Тайм"  назвал
его "техником Ренессанса". Джо ест, д