можем учиться на ваших ошибках.
     Когда я говорю "ваших ошибках", я не имею в виду ничего обидного  для
вас, так как каждая нация выковывается на наковальне своей истории. У  нас
есть то преимущество, что мы можем ознакомиться с  вашими  экспериментами,
прежде чем составлять проекты  своих  собственных  законов:  преимущество,
недоступное тем, кто идет впереди. Сходство между  нашими  двумя  странами
является результатом конституционной концепции, заимствованной нами у вас,
в то время как различия отражают те аспекты, которые мы отвергли.
     Сперва о различиях.
     Америка является республикой, родившейся в революции. По этой причине
ваша Конституция гарантирует вам право на ношение оружия. Сегодня мы видим
результаты этой статьи закона, и,  хотя  население  Канады  в  десять  раз
меньше населения Штатов, в 1985 г. мы имели лишь пять  случаев  смерти  от
личного оружия по сравнению с вашими 8092. За последние пять  месяцев  135
единиц оружия были изъяты у американских туристов, пересекающих границу из
штата Вашингтон, поскольку наша Конституция  -  учитывая  ваш  опыт  -  не
гарантирует и никогда не будет гарантировать этого права.
     Когда Америка в  восемнадцатом  веке  разделила  политическую  власть
между Конгрессом и штатами, ваша Конституция предоставила штатам  контроль
за уголовным законодательством. Сегодня вызванная этим путаница приводит к
тому, что убийца, пересекающий границы штата,  должен  быть  выдан,  в  то
время как в зависимости от того, где он убил свою жертву,  он  может  либо
распроститься со своей жизнью, либо через день оказаться на свободе.
     Представьте, насколько в Америке было бы безопасней, если бы, подобно
нашей конной полиции, ваша  полиция  могла  беспрепятственно  преследовать
преступников от побережья до побережья? От океана до океана наши уголовные
законы одни и те же, поскольку мы - снова учитывая ваш опыт - предоставили
эту власть центральному правительству.
     Один из подвыпивших членов аудитории громко крикнул:
     - Ваши законы многих из  нас  оставили  бы  без  работы.  Кому  нужна
безопасность, если юристы окажутся безработными?
     Мэрдок проигнорировал его.
     - Америка завоевала свой Дикий  Запад,  открыв  ворота  авантюристам,
готовым  на  все.  Естественно,  вам  пришлось  побороться,  чтобы   взять
воцарившийся в результате хаос под контроль. Ваши легендарные герои Запада
- Вьятт Эрп, Джордж Кастер, Бэт Мастерсон - все  они  сами  по  себе  были
ренегатами, и поэтому то, как вы  завоевывали  свою  территорию,  породило
ситуацию, когда вы позже вынуждены были отвечать огнем на  огонь.  Уровень
преступности в  США  сегодня  показывает  уменьшение  уважения  к  закону,
поскольку ваша экспансия делала нормой этики пренебрежение к властям.
     Подвыпивший снова выкрикнул:
     - О чем болтает этот зануда?
     Мэрдок на мгновение умолк,  чтобы  глянуть  на  мужчину.  Собравшиеся
повернулись, чтобы взглянуть на того, кто прервал оратора:  развалившегося
в своем кресле, сбивающего  пальцем  на  пол  пепел  сигары,  со  стаканом
красного вина, закапавшего белую рубашку.  Прельщенный  пятнадцатиминутной
славой, обещанной ему Энди Уорхолом, пьяница слегка поклонился толпе.
     Судья снова обратился к своим пометкам.
     - В начале 1870-го года в наших прериях западнее Манитобы не было  ни
одного белого поселенца. Канада как государство сложилась  только  в  1867
году, и уже тогда правительство побоялось разрешить то, на  что  вы  могли
махнуть рукой на Западе: занимать наши незаселенные земли. К тому  моменту
американские торговцы виски уже окопались в Форте Вууп-ап, который  сейчас
называется Альбертой.
     После Рьельского восстания 1870 г. армия на исходе зимы послала  двух
британских офицеров - Уильяма Батлера и Вилфреда Блейка  -  через  прерии,
чтобы они доложили о тамошних условиях. Когда они посоветовали  образовать
Северо-западную конную полицию, то в 1873 г. ее личный состав был  набран.
В том же году она выступила Великим Маршем на Запад для уничтожения  Форта
Вууп-ап.
     Поскольку  конной   полиции   предстояло   двигаться   по   индейской
территории, люди были одеты в алые мундиры. Исторически кри и черноногие с
уважением относились к Красным мундирам королевы Виктории. Во время своего
продвижения к Скалистым горам конная полиция  организовывала  посты  вдоль
своего пути, и, таким образом, когда первые поселенцы  прибыли  позже  для
освоения Запада, они  обнаружили,  что  здесь  правит  закон.  От  вас  мы
научились не выпускать событий из-под контроля.
     Канада традиционно является страной  законопослушных  граждан.  Какая
еще нация известна прежде всего своей полицией? Все наши легендарные герои
Запада - Джеймс Уолш, Сэм Стил, Уилфред Блейк  -  все  он  были  офицерами
Северо-западной конной полиции...
     - Вы забыли еще одного.
     Пьянчужка снова был при деле.
     - Как насчет Кинга - пса Престона? Он тоже был вашим героем?
     Мэрдок сделал паузу, предложив вывести смутьяна вон.
     Толпа недовольно зашумела, так как  ничто  не  доставляет  законникам
большего  удовольствия,  чем  не  знающая  словесных  ограничений   устная
перепалка.
     Находящийся пятнадцатью этажами выше снайпер нажал на курок.
     Поскольку "Вальтер"  был  снабжен  глушителем,  единственным  звуком,
нарушившим тишину ночи помимо звука разбитого стекла,  был  ультразвуковой
свист высокоскоростной пули.
     Пуля пробила  крышу  музыкального  салона,  расположенного  внизу,  и
разнесла голову судьи, разбрызгав его мозг.
     Кровь и осколки костей забрызгали шокированных членов  ААА,  сидевших
за передним столиком.
     Некоторое время обезглавленное тело судьи стояло в свете огней сцены;
затем то, что осталось от канадца, исчезло из поля зрения.


     За час до того,  как  прозвучал  выстрел,  Чак  Фрэзер  был  удивлен,
наткнувшись на Мартина Квана. Их пути пересеклись в  коридоре  за  дверями
музыкального салона.
     - Эй, Мартин.
     - Привет, Чак.
     - Что ты здесь делаешь?
     - То же, что и ты. Обманываю налоговое управление.
     Фрэзер ухмыльнулся.
     - Только не я. Я  здесь  живу.  У  меня  не  предвидится  отпуска  до
следующего года.
     Мартин покачал головой, подняв бровь.
     - Чак, ты, похоже... помолодел. Я с трудом узнал тебя.
     - Чудеса современной науки, приятель. Просто тебе ровно столько  лет,
на сколько ты выглядишь. Если бы ты дал мне знать, что  приезжаешь,  я  бы
отложил некоторые дела.
     - Поездка решилась в один момент. Я не знал,  что  полечу,  до  конца
прошлой недели.
     - Ты здесь один?
     -  С  сестрой.  Она  недавно  эмигрировала  из  Гонконга  и  захотела
посмотреть Сан-Франциско.
     - Ты должен представить меня ей. Как ее зовут?
     - Лотос.
     - Очень красиво. Она тоже юрист?
     - У-гу. По деловому праву.
     - В какой отрасли она работает?
     - В фармакологии. Она сбежала от Фанквань Чжу.
     Чак Фрезер был поверенным, специализирующимся  на  транстихоокеанских
финансах и делах иммигрантов из Азии. Его офис в Сан-Франциско  -  у  него
была контора и в Японии  -  занимал  целый  этаж  одного  из  небоскребов,
вздымающихся высоко над Монтгомери-стрит. Помешанный на  витаминах  чудак,
каждый день играл в сквош, Фрэзер  держал  личного  повара-немого  и  пару
гейш.  Следуя  философскому  высказыванию  "если   не   можешь   победить,
присоединись", он был на встрече сегодня ночью,  чтобы  продемонстрировать
свое теперешнее подтянутое лицо и вживленные волосы.  Чак  испил  из  того
источника, который принимал в эти дни за Фонтан Молодости.
     Мартин Кван - с точки зрения Чака - был "молодым турком" в правлении,
представителем азиатского стиля. Ему было лет двадцать пять,  на  овальном
азиатском лице  светились  холодные,  хищные  глаза.  Его  черные  волосы,
тщательно подстриженные, были уложены на одну  сторону;  напоминающие  лук
Купидона губы и ямочки на щеках кривились в высокомерной усмешке. Кван был
одет в угольно-черный костюм от Честера Барри стоимостью по  меньшей  мере
две   тысячи   баксов,   гармонирующий   с   бледно-розовой   рубашкой   и
соответствующим  шелковым  галстуком.  Фрэзер  представил  себе   его   на
рассвете, обращенного спиной к желтовато-розовому небу, легко  взбегающего
по 108 ступенькам Тайского храма,  готовящегося  в  один  прекрасный  день
выпустить кишки североамериканской  промышленности.  Он  был  безжалостной
акулой, что Чака весьма устраивало.
     - Как твой дед будет узнавать  новости?  Я  хотел  бы  оказаться  ему
полезным.
     -  Он  послушался  твоего  совета.  Сейчас  у  нас  есть   и   другие
возможности.
     - Надеюсь, он понял, что дело не в  нашей  системе  квот.  США  могут
принимать за год только горсточку иммигрантов из Гонконга, и потому список
ожидающих забит на тринадцать лет вперед, но при хороших  связях  все  это
можно обойти. Если бы ваша компания не была связана с Ханоем,  я  смог  бы
помочь ему въехать в страну.
     - Не нужно оправдываться, Чак. Он все понимает.
     - Вечная проблема с  единоличными  владельцами  компаний.  Хозяин  не
имеет представления, чем занимается компания.
     - Мы знаем, что ты сделал все, что смог. Но есть номера  и  в  других
гостиницах.
     Фрэзер извиняясь пожал плечами.
     - Фанквань поставляла Северному Вьетнаму  до  тридцати  процентов  их
наркотиков,  включая  трипентал,  использовавшийся  при   допросах   наших
военнопленных. Подобного рода коммерцию американцы еще не готовы простить.
     Кван глянул на свои "Ролекс" в платиновом корпусе. Фрэзер  понял  это
как сигнал сменить тему.
     - Я слыхал, Фанквань творит поразительные вещи  с  трансплантируемыми
органами. Недостаток доноров у нас делает рынок безнадежным. Есть  у  меня
какой-нибудь шанс заработать  гонорар,  если  я  возьмусь  продвигать  ваш
бизнес в этом направлении?
     - Сколько?
     - Скажем, двадцать процентов от общей стоимости.
     - Хватит и десяти.
     - Пятнадцать.
     - По рукам.
     Кван снова глянул на "Ролекс". Потом на гостиничные часы.  Он  совсем
было собрался извиниться и уйти, когда Фрэзер сказал:
     - У меня есть клиент-японец, который - как и твой дед  -  не  слишком
желателен в Штатах. Подумай, ты не мог бы вместо  этого  протащить  его  в
Канаду?
     - У него есть деньги?
     - Конечно. Иначе он не был бы моим клиентом.
     - Он считается уголовным преступником в Японии?
     -  Кое-какие  проблемы  со  Штатами,  но  обвинений  ему  никогда  не
предъявляли.
     - Надеюсь, он не депортировался из Канады в прошлом?
     - Он ни разу и ногой не ступал из Японии.
     -  Тогда  не  должно  быть  никаких  проблем  с  его  въездом.   Наше
иммиграционное законодательство поощряет зарубежных  инвесторов.  Если  он
поместит 250.000 долларов в иностранный Канадский инвестиционный фонд  или
вложит такую же сумму в развитие  местного  бизнеса,  иммиграционная  виза
практически гарантирована ему и его семье. После  трех  лет  натурализации
они получат полноправное гражданство.
     - И это все? Никаких квот?
     -  Никаких,  если  у  твоего  клиента  есть  деньги.  Квоты  касаются
какой-нибудь Сьюзи с конвейера, а не финансовой  элиты.  Оттава  кланяется
каждому, у кого есть солидный счет.
     Фрэзер подмигнул.
     - Я вижу, ты уверен в себе. Но ведь это мечта любого юриста.
     - Двенадцать тысяч канадских паспортов будут высланы в Гонконг в этом
году. Денежный поток из-за рубежа составит  миллиарды  долларов  в  каждом
финансовом квартале. Лотос приехала на прошлой неделе из Гонконга как  раз
в связи с этим. Естественно, я поручился  за  нее  в  свете  программы  по
воссоединению семей.
     Фрэзеру показалось, что здесь что-то нечисто. Если Мартин,  гражданин
Канады, мог быть поручителем своей семьи, и если его дед легко мог  купить
себе право на въезд в Канаду, почему годом раньше Кваны обратились к нему,
чтобы он помог им получить разрешение на въезд в Штаты?
     Уже в третий раз Мартин глянул на свои часы.
     - Я должен идти, Чак. Лотос  исчезла.  Я  пытаюсь  разыскать  ее  уже
полчаса.
     - У меня та же проблема. Твой соотечественник Смоленски где-то здесь.
Он должен быть за передним столиком, когда будет выступать Мэрдок.
     Они присоединились к остальным за сорок пять минут до выстрела.


                             8:21 пополудни

     Арни Смоленски был очень счастливым человеком. Именно так.
     Арни, юрист, специалист по Филиппинским островам и защитник кутил  из
Уэлли, Британская  Колумбия,  был  полным  мужчиной  сорока  шести  лет  с
мясистым носом, проницательными глазами и блестящей  лысиной,  обрамленной
остатками редеющих волос. Дома его ожидали толстая жена, содержавшая салон
по уходу за собаками, трое сопливых детей,  которые  считали  своего  отца
большим докой,  и  процветающая,  хотя  и  скучная  адвокатская  практика,
ограничивающаяся   гражданскими   делами.   Поскольку   канадские   юристы
сотрудничали с ААА, один или два раза в год он посещал собрания  адвокатов
США, где у него вошло в  привычку  действительно  "срываться  с  привязи".
Срываться с привязи для Смоленски означало набираться в гостиничном  баре,
где частенько он объединялся с другими адвокатами, охотящимися за "кисками
на  каблучках",  образуя  группу  из  трех-четырех  "славных  мушкетеров",
которые шлялись  по  всему  городу,  в  котором  происходила  встреча,  по
бесчисленным,  следующим  друг  за  другом  кабакам,  приставая  ко   всем
водителям, чтобы они нашли им "самое горяченькое место в городе",  до  тех
пор, пока в обязательном порядке не "слетали с  катушек"  в  пять  утра  в
каком-нибудь ночном китайском кабаке.
     Так бывало всегда, но не на этот раз.
     Вчера, после составления плана того, как выдержать пытку в суде, Арни
вел себя вполне благопристойно и спокойно спал до полудня. Проснувшись, он
быстро оделся для обеда, даваемого  членам  ААА  в  музыкальном  салоне  -
черный костюм, белая рубашка, красный в горошек галстук - и  только  потом
наведался в гостиничный  бар  за  порцией  скотча.  Всего  одно  мгновение
потребовалось глазам Арни,  чтобы  привыкнуть  к  задымленному  полумраку,
затем он заметил китайскую "куколку" и чуть не спустил в штаны.
     Какова лисонька! - подумал он.
     На его взгляд китайская "куколка" была самым лакомым кусочком из тех,
что ему когда-либо доводилось пожирать глазами. Она сидела в одиночестве у
края стойки, потягивая  сингапурский  коктейль.  Одета  "куколка"  была  в
красное шелковое платье восточного покроя с высокими разрезами на  бедрах,
ее длинные ноги были соблазнительно скрещены, так, что одна алая  туфелька
покачивалась взад-вперед. Темные глаза были широко посажены на  золотистом
лице, а за ярко-красными губами виднелись, напоминающие  жемчуг,  зубы,  в
свободно распущенных черных волосах была заколота белая  гардения  -  Арни
решил, что это ожило видение из его "мокрых снов".
     Со своим "большим мальчиком",  сделавшим  в  его  штанах  стойку,  он
направился к стойке бара.
     Двумя часами позже они находились в  номере  Арни  на  верхнем  этаже
отеля. Восторженный законник раскинулся на королевских  размеров  кровати,
его "большой  мальчик"  "выдав  свою  смазку"  был  расслабленным,  словно
спагетти.  Прислушиваясь  с  эротическим  предвкушением  к  шуму  душа  за
закрытой дверью ванной, Смоленски думал: Да, господа, желтые кошечки лучше
всех. Он до сих пор  удивлялся,  что  ему  удалось  уговорить  Лотос  Кван
забраться между простынями.
     Сегодняшняя ночь ознаменовала собой первый раз, когда  Арни  "отведал
восточного окорока". Если не считать черной шлюхи,  назвавшейся  Полночью,
которая выпотрошила его  во  время  последней  апрельской  конференции  на
Каймановых островах,  сексуальный  опыт  Смоленски  ограничивался  "уютной
задницей" его жены. А также его книжонками и журналами.
     Дома, в нижнем ящике его  рабочего  стола,  запертом  от  Банни,  его
секретаря, Арни держал "помощь страждущему",  которую  он  закупал  каждый
месяц.  Не  "Плейбой"  и  "Пентхауз",  этот  никому  не  нужный  мусор,  а
высококлассные издания вроде "Хастлера", "Клуба" и "Гента",  журналов,  по
которым можно изучить девушек - действительно досконально изучить  их,  не
отвлекаясь ни на что, кроме того, что помещалось между их  ног.  Арни  был
истым почитателем порноиндустрии, приносящей миллиарды долларов  ежегодно.
Он считал себя "знатоком".
     Иногда, когда его жена уезжала из города, а дети  были  в  школе,  он
любил одеваться в "исподнее" Венди, чтобы посмотреть, как он выглядит. Его
жена носила вязаные панталоны, вздувавшиеся на талии,  и  плотный  лифчик,
предназначенный для  того,  чтобы  поддерживать,  а  не  для  того,  чтобы
показывать.  В  своем  воображении  Арни  видел  себя  в  прозрачных   или
коротеньких кокетливых мини-трусиках, держащемся на  тоненьких  бретельках
кружевном  бюстгальтере,  открывающем   соски,   с   бедрами,   ласкаемыми
чувственно-красным или порочно-черным поясом. Сетчатые чулки облегали  его
ноги - погружая Арни в низменный и грязный мир фантазии.
     Лотос Кван явилась такой фантазией, внезапно воплотившийся в жизнь.
     Все произошло так, словно  азиатка  поджидала  его  в  баре,  заранее
готовая к соблазнению. Могла ли их встреча быть предопределена, подстроена
Эросом, явиться ожившей "мечтой сладострастника"?  Все,  что  бы  Арни  ни
попросил Лотос сделать, китайская куколка выполняла с готовностью.  Словно
Кван так  же  нравилось  "выставлять  напоказ  свои  прелести",  как  Арни
смотреть на них.
     Когда дверь ванной комнаты открылась, Смоленски повернул голову.  При
виде обнаженной Лотос у него захватило дух. Кван демонстрировала себя  так
долго, что он  начал  опасаться,  что  это  было  игрой  его  воображения,
сексуальным видением, пока он  задремал.  Стараясь,  чтобы  его  голос  не
сорвался, словно у юнца, он смог прохрипеть:
     - Хочешь сделать это снова?
     - Сделать что?
     - Ты знаешь. Как раньше.
     - Скажи мне, Арни. Мне нравится слышать слова.
     -  Покорми  меня,  -  произнес  он,  подвигав  языком.  Лотос  плавно
опустилась на колени, ее  ноги  раздвинулись  над  его  лицом.  -  Горячая
чертовка, - прошептал Арни, когда "мисс Киска" прильнула к нему. Давно,  в
начале сороковых, когда Арни пошел в школу, один из старших парней  сказал
ему, что китаянки отличаются тем, что "щель у них проходит  с  востока  на
запад,  а  не  с  севера  на  юг".  Арни  как  раз  находился  в  процессе
опровержения надуманной теории (на самом деле он  сделал  это  значительно
раньше, но какая разница, верно?), в глубине души желая того, чтобы, "имея
козочку вроде этой", сменить свою практику адвоката на работу,  к  которой
он всегда стремился - фотографировать "муфты" для своих любимых журналов -
когда дверь пожарного выхода, соединяющая его номер с общей галереей -  та
самая пожарная дверь, которую он забыл  запереть  после  попойки  минувшей
ночи - распахнулась, и Макс Кавэндиш, член ААА из Канзас-Сити, всунул свою
голову, чтобы возвестить:
     - Арни, Мэрдока застрелили!



                               ГЛАЗ СЫЩИКА

                              8:41 пополудни

     Когда-то были времена, когда все сыщики, гоняющиеся за убийцами, были
крупными, сильными людьми, когда нельзя было  стать  копом  из  отдела  по
расследованию убийств, если ты не выглядел настоящим  деревенским  сукиным
сыном. Какое-нибудь ничтожество сидело бы в комнате во Дворце  Правосудия,
холодной, словно лед зимним днем, зная, что его люди носятся как угорелые,
обеспечивая  ему  прыжок  отсюда,  как  только  подстроенная  им   ловушка
захлопнется; аплодируя тому факту,  что  девяносто  процентов  констеблей,
участвующих в засадах, должны буквально повеситься от зависти,  если  свет
за дверью внезапно исчезнет. Умник выглянул бы  в  коридор  за  дверью,  и
единственное, что он увидел бы, была темнота.