аконец-то! Я знала, я всегда знала, что на них найдется уп-
рава! Думают, отгородились лесами да болотами, так и отсидятся?
Не выйдет, голубчики! Все, все вам аукнется!
   - Что аукнется? -  у Сергея вдруг пробудился острый интерес к
разговору. -  Что происходит в Игнатьеве?
   - Письмо! -  старуха запустила руку к себе за пазуху и долго
шарила под халатом, пока не извлекла мятый пожелтевший конверт.
- Все, все в письме! Ты его в Москву свези, да смотри, будь осто-
рожен! Они, если прознают, и костей от тебя не оставят! Как от то-
го в тайге в сорок третьем...
   - Кто -  они? Дробышев? Зверев? -  Сергей брезгливо, двумя паль-
цами, взял пропитавшийся старческим потом конверт. - Вы можете объ-
яснить на словах, чем они тут занимаются?
   - На словах нельзя, -  строго покачала головой старуха. -  Тут,
может, государственная тайна. Ты, главное, письмо свези, в Москву,
товарищу Сталину...
   - Бабуля, Сталин давно умер, -  с раздражением ответил Сергей.
Только что старуха говорила столь живо и осмысленно, что он пове-
рил, будто вот-вот узнает правду... хотя, конечно, ему следовало
с самого начала понять, что бабка давно в маразме.
   - Что ты мелешь, Сталин не может умереть! -  рассердилась ста-
руха.
   - Бабуля, какой сейчас год? -  спросил Коржухин, желая поскорее
покончить с этим. Он все еще держал письмо двумя пальцами и теперь
различил расплывшиеся чернильные каракули адреса: "Москва, Кремль,
Вождю Трудового Народа Товарищу Сталину И.В." Все слова были напи-
саны с большой буквы.
   - Девяносто девятый, -  ответила старуха. Сергей вздрогнул. Он
ожидал услышать "пятидесятый" или что-то вроде. -  Ты думал, я не
знаю? -  продолжала старуха с хитрой усмешкой. -  Я знаю. Я отметки
делаю.
   Наверху, на лестнице, вновь застучали каблуки -  на сей раз
уже близко. Бабка испуганно вцепилась костлявой рукой в локоть Сер-
гея и попыталась увлечь его в морг. "Прячься! -  шипела она. - Прячь-
ся скорей!" Коржухин, однако, уже не склонен был слушать полоумную,
да и смысла не имело пытаться спрятаться в помещении морга -  раз уж
некто спускался сюда по лестнице, было очевидно, что как раз туда
он, точнее, она, и направляется.
   На лестнице показалась медсестра. Не Степанида, другая, лет на
пятнадцать моложе.
   - Ну опять ты, баба Надя, по моргу бродишь, -  с привычной уко-
ризной покачала головой она. Вид незнакомца в этом месте ее, похо-
же, совершенно не удивил. - Вот ведь неймется-то... Успеешь еще в
морг-то! -  сказала она вдруг громко, как для глухой.
   - Прочь! -  зашипела на нее бабка. - Прочь, отродье! Бесам слу-
жишь, беса тешишь!
   - Пойдем-пойдем, баба Надя, пойдем в твою палату, -  увещевала
сестра, беря старуху под руку. Только тут она решила заметить Кор-
жухина, точнее, конверт в его руке.
   - Все за советскую власть воюет? Письма Сталину пишет? -  улыб-
нулась она, кивая на конверт.
   - Да вот, как видите... -  смутился Сергей, позволяя без сопро-
тивления забрать письмо.
   - На этой неделе второе уже, -  доверительно сообщила сестра.
- Старость, как говорится, не радость... А вы здесь как, заплутали,
что ли?
   - Да вот... Шел в комнату, попал в другую, -  вырвалась у Сер-
гея очередная цитата из "Горя от ума". - Думал, тут выход, а тут...
хотя, конечно, с философской точки зрения это место тоже можно на-
звать выходом, -  к нему окончательно вернулось самообладание.
   - Выход выше, это вы в подвал спустились, -  пояснила сестра
очевидное. - Сейчас подниметесь, потом по коридору направо, -  она
посторонилась, пропуская Сергея, и стала неспешно подниматься сле-
дом за ним, увлекая за собой все еще способную ходить по лестницам
бабу Надю.
   Коржухин миновал коридор, просторный полутемный холл с дремав-
шей в окошке регистраторшей (его порадовало, что хоть здесь она на
месте), пошел по центральной аллее мимо мертвого фонтана и, нако-
нец, через калитку возле запертых ворот покинул территорию боль-
ницы. Еще не было восьми, и июльское солнце не только висело еще
довольно высоко, но даже слегка припекало. Сергей не стал возвра-
щаться коротким путем, показанным Лидой; во-первых, прогулка лет-
ним вечером на свежем воздухе намного приятнее сидения в душной
комнате, а во-вторых, даже с пистолетом в кармане не очень-то ему
хотелось пробираться в одиночестве по той нехоженной тропке между
заборами, где, случись чего, и не увидит никто, и даже бежать не-
куда. Впрочем, даже если его будут убивать среди бела дня прямо
на улице Ленина, не факт, что кто-то придет на помощь. Хотя -  до
сих пор ведь не убили?
   Размышляя таким образом, Сергей вышел на площадь и прошел ми-
мо заброшенного здания. Теперь он, наконец, рассмотрел уцелевшую
часть вывески:
   - ------+
   ница  |
   Г А  |
   - ----+
   "Больница? -  подумал он. - Размещалась здесь раньше? Нет, не-
похоже. Тогда, очевидно, гостиница. Гостиница "Волга"? Для Волги
здесь, пожалуй, малость не та долгота... ГА, стало быть. "Пурга,
цинга, ага", -  напел он из Щербакова.
   Стрелец -  к ружью,
   Телец -  к ручью,
   Беглец -  в тайгу, в бега...
Стоп! Ну конечно же. Гостиница "Тайга". Закон -  тайга, прокурор -
медведь. Кажется, весьма актуальный для здешних мест тезис..."
   Сергей уже обошел бывшую гостиницу с торца, сворачивая на ули-
цу Ворошилова, когда его остановила новая мысль. Ему вспомнились
слова старухи о каком-то человеке, которого убили "в тайге в сорок
третьем". Тогда он решил, что бабка путается во времени и вспомина-
ет о каких-то событиях времен Второй мировой. Но что, если речь шла
не о той тайге, что окружала Игнатьев, а о гостинице? А сорок тре-
тий -  может, это вовсе не год, а номер? Тогда бредовая фраза стару-
хи неожиданно обретала осмысленность, и загадочное убийство вполне
могло быть на совести нынешних хозяев города. Возможно, одному из
последних постояльцев гостиницы удалось что-то разнюхать, и это
стоило ему жизни. А потом закрыли и гостиницу.
   Сергей огляделся по сторонам -  улица, как обычно, была пуста -
и двинулся в сторону гостиницы. Не факт, что он решился бы на этот
шаг, не будь у него в кармане пистолета, однако оружие придало ему
уверенности. Он подошел к двухэтажному зданию со стороны заднего
фасада. Дверь черного входа была забита досками, но Коржухину не
составило труда влезть в одно из выбитых окон.
   Он спрыгнул на трухлявый пол, вдыхая запах пыли и затхлости.
Убогая комнатушка, где он оказался, была совершенно пуста; не было
даже торчащего из стены куска трубы, который указывал бы, что преж-
де в номере имелась раковина. Сергей вышел через дверь в коридор.
Коридор, по обе стороны которого шли номера, был погружен во мрак -
в одних номерах были закрыты двери, в других -  окна забиты фанерой,
и лишь из пары дверных проемов вдалеке падал вечерний свет. Падал
он и из только что покинутой Сергеем комнаты, что позволило разо-
брать номер над дверью -  17. Номер 43 находился, очевидно, на вто-
ром этаже.
   Сергей достал из кармана свой фонарик, лежавший там со времени
осмотра дома Лыткаревых. На лестнице тьма была полной, но на втором
этаже было светлее, здесь уцелело больше окон. Сергей отыскал сорок
третий номер и с трудом потянул на себя разбухшую и перекосившуюся
дверь.
   В этой комнате сохранился стоявший у стены платяной шкаф, ес-
тественно, пустой; куда более, однако, удивил Коржухина лежавший на
полу матрас. Оконное стекло было выбито; осколки хищно скалились
по периметру рамы.
   Сергей подошел к матрасу и поднял его за угол. Пол под матра-
сом не отличался от пола вокруг. "А что ты ожидал там увидеть? -
спросил себя Сергей. - Несмываемую лужу крови, как в историях о при-
видениях?" Он сделал несколько шагов к окну, и вдруг широкая поло-
вица под его ногой глухо треснула, и нога провалилась по щиколотку.
   Сергей выругался. Этак недолго и компанию Алексу составить.
Хотя, конечно, сам виноват, нечего лазить по развалинам, полагаясь
на слова полоумной старухи... Он нагнулся, вытаскивая обломки дос-
ки, чтобы освободить ногу -  и тут же перестал ругать себя за легко-
мыслие.
   Потому что под вытащенной половицей обнаружился блокнот.
   Конечно же, он не мог оказаться здесь случайно. Его спрятали,
и, скорее всего, сделал это постоялец номера, чувствовавший опас-
ность. Как видно, старуха все-таки была права...
   Сергей поднял блокнот и тут же брезгливо поморщился. Снег и
дождь много лет подряд попадали в номер через разбитое окно; гряз-
ная вода протекала вниз сквозь щели в полу; к тому же, кажется,
над блокнотом потрудились и мыши... Грязные слипшиеся листки рас-
ползались под пальцами. На первых страницах ничего невозможно было
разобрать; чернильные строчки расплылись в мутные полосы. Похоже
было лишь, что это дневниковые записи -  каждая предварялась корот-
кой строчкой, скорее всего, датой. На очередной странице Сергею
удалось разобрать год в этой дате -  не то 74, не то 79. Здесь уже
можно было понять отдельные буквы и слова -  в частности, Сергей
смог прочитать фамилию "Дробышев" -  но общий смысл оставался еще
более туманным, чем в записке жюльверновского капитана Гранта. Сле-
дующая страница пострадала еще меньше и была уже вполне читабельна,
но на ней оказалось лишь несколько строчек:
   "17/IX/74.
   Не знаю, что и думать. То ли я схожу с ума, то ли это какой-то
грандиозный розыгрыш. Но на банальные махинации в любом случае не
похоже. Сегодня побывал на местном кладбище -  кто бы мог подумать
еще неделю назад, что я туда попрусь? Но ошибки быть не может -  там
действительно нет..."
   На этом запись обрывалась. Дальше в блокноте шли пустые листы.
   В общих чертах картина произошедшего здесь четверть века назад
была ясна. Некто, приехавший в Игнатьев -  и не имевший здесь родных
и друзей, раз остановился в гостинице -  заподозрил что-то неладное.
(Уже тогда! 25 лет назад! Впрочем, Сергей ведь подозревал что-то
подобное -  и дорога, и грузовик, и книги Лыткарева -  все на это ука-
зывало; просто боялся себе в этом признаться. Ну даже если не 25, а
10 -  разница скорее количественная, чем качественная. Но все же от
числа 25 у него как-то особенно похолодело в животе.) Этот приезжий
начал собственное расследование; может быть даже, что таковое вхо-
дило в его служебные обязанности. Он понимал, что это опасно, и
отыскал в своем номере плохо державшуюся половицу -  в таком бараке
это и тогда было нетрудно -  под которой устроил тайник для своего
дневника. И вот вечером 17 сентября (собственно, почему именно ве-
чером? ну а когда еще писать отчет за день!) он делал очередную
запись, когда в дверь требовательно постучали. Может быть даже стук
сопровождался словами "откройте, милиция". Тот человек поспешно
спрятал свой дневник и пошел открывать, после чего... ну, вряд ли
его убили прямо тут, хотя, если он был единственным постояльцем
"Тайги"... но скорее его все-таки куда-то увели. "И костей не оста-
вили", сказала бабка. В кислоте, что ли, растворили? Да ну, бред.
А вот сжечь, к примеру, в топке электростанции вполне могли. Хотя
зачем такие сложности, когда кругом -  леса да болота...
   А и что странного, если 25 лет, подумал Сергей. Уж где-где, а
в России вряд ли стоит удивляться беззаконию, которое длится годами
и десятилетиями. Да еще в таком медвежьем углу, где, что называет-
ся, сам бог велел местной власти превратиться в мафиозную клику...
Вот только мафия -  это прежде всего коммерческое учреждение; все
прочие ее атрибуты -  не более чем способ ведения бизнеса. А в чем
заключается бизнес игнатьевской администрации -  такой бизнес, ради
которого надо блокировать связи с внешним миром и убивать заехавших
в город чужаков -  Коржухин никак не мог понять. Может быть, на тор-
фозаготовках добывают вовсе не торф? Может, у них тут золото под
боком? Алмазы? Правда, все, что он видел в городе, включая и каби-
неты чиновников, не производило впечатления особой роскоши. Унасле-
дованный от предшественников добрежневских еще времен комплекс под-
польных миллионеров, боящихся демонстрировать свое богатство? Это
вряд ли. В городе им стесняться некого, а посторонних здесь давно
уже не бывает. А если бывают, то... Пожалуй, только теперь, держа
в руках этот блокнот с оборванной на середине фразы записью, Сергей
по-настоящему поверил, что его _жизнь_ в опасности. В _большой_
опасности.
   В этот момент в коридоре послышались шаги.
   Сергея обдало холодом, словно он глотнул жидкого азота. Заме-
тили, как он лез в гостиницу? Разглядели его в окне? Или, может,
все-таки идущие не знают, что он здесь?
   Он растерянно оглянулся ("надо было закрывать за собой дверь!")
и метнулся к шкафу. Первой его мыслью было спрятаться внутрь, но
он испугался, что дверцы громко скрипнут, или что он не сможет как
следует закрыть их изнутри. Поэтому он просто прижался к торцу шка-
фа, сжимая потной рукой рукоять наполовину вытянутого из-за пазухи
пистолета.
   Его надежды на то, что идут не сюда, не оправдались. Шаги на
мгновение замерли у двери, а затем скрипнули доски уже внутри ком-
наты. Кажется, вошедших было двое.
   Сергей задержал дыхание, хотя ему казалось, что стук его сер-
дца может не услышать только глухой. Двое, как на грех, останови-
лись -  может, и впрямь что-то услышали или почувствовали. Напряже-
ние достигло высшей точки; у Коржухина мелькнула мысль, что вот
так люди умирают от сердечного приступа. Затем вошедшие двинулись
вперед... мимо шкафа... и в этот момент Сергей, скосив глаза на-
право, увидел, что следы его туфель отпечатались на пыльном полу.
Кажется, в тот же миг это заметили и вошедшие; "Смотри!" -  про-
шептал чей-то голос, и одновременно тот, к кому он обращался, сде-
лал по инерции еще один шаг вперед, оказываясь в поле зрения Сер-
гея и оборачиваясь к нему.
   Коржухин рванул из-за пазухи пистолет, выкидывая руку вперед.
Он, однако, не собирался сразу же стрелять, и это спасло жизнь сто-
явшему перед ним десятилетнему мальчишке, который, похоже, совер-
шенно оцепенел от ужаса.
   Сергей, наконец, с облегчением выдохнул и опустил "браунинг".
   - Все нормально, парень, -  сказал он по возможности дружелюбно.
   Парень, похоже, так не думал. Он продолжал стоять с открытым
ртом, и на штанах у него расплывалось мокрое пятно.
   Сергей шагнул из своего укрытия и увидел второго. Это был Пе-
тька.
   - А, старый знакомый, -  Коржухин совсем успокоился и сунул пи-
столет за пазуху. - Исследуем развалины? Я тоже в детстве, помнит-
ся... у нас там целый квартал выселенных домов был, недалеко от
Таганки...
   Петька ничего не ответил. Вместо этого он обернулся к своему
товарищу и заметил случившуюся с тем неприятность.
   - Фу, сыкун! -  накинулся он на бедолагу. - А еще разведчиком
хотел стать!
   - Петька, ну я же нечаянно, -  захныкал пострадавший. Лицо его
из смертельно-бледного быстро становилось пунцовым. - Он как выско-
чит с пестиком... Ты бы тоже испугался...
   - У меня штаны сухие, -  холодно констатировал Петька.
   - Это приезжий, да? -  мальчик попытался перевести разговор на
менее ранящую тему.
   - Кто же еще...
   - Вот что, ребята, -  решительно вмешался Сергей. - Вы мне брось-
те эту игнатьевскую манеру делать вид, будто меня здесь нет. Давай-
те-ка присядем и поговорим.
   - Не о чем нам говорить, дядя, -  хмуро ответил Петька, глядя
куда-то в сторону.
   - Так-таки и не о чем? -  приподнял брови Сергей. - А хочешь, пи-
столет дам посмотреть? Он настоящий.
   Наживка была очень примитивной, но рыбка, похоже, клюнула.
   - Витька, дуй домой, -  велел Петька. - Все равно разведчика из
тебя не вышло. Только смотри не проболтайся, что мы приезжего ви-
дели, понял? А то всем расскажу, что ты обоссался!
   - Может, я хоть до темноты подожду... -  попросил Витька.
   - Иди-иди, -  не смилостивился Петька. - Огородами пройдешь, ни-
кто тебя не увидит.
   Витька, шмыгая носом, побрел прочь. Сергей сел на матрас и
сделал приглашающий жест. Он заметил, что все еще держит в левой
руке блокнот, и сунул его в левый карман. Жест этот не укрылся от
внимания севшего рядом (но все же на безопасном расстоянии) маль-
чишки. Петька молчал, и Сергей решил, прежде чем распрашивать, ис-
полнить свое обещание. Он вытащил "браунинг", извлек обойму, чуть
замешкавшись с пистолетом незнакомой конструкции, оттянул затвор,
проверяя, нет ли в стволе патрона, и протянул оружие мальчику.
   Петька был, должно быть, слегка разочарован, что ему не до-
верили заряженный пистолет, но все равно с удовольствием взял его
в руки, повертел, прицелился в открытый дверной проем и нажал на
спуск (раздался металлический щелчок), с трудом удержавшись от ис-
кушения изобразить губами звук выстрела.
   - Классный пестик, -  резюмировал он. - Только не поможет он те-
бе.
   - Почему? -  живо заинтересовался Сергей.
   - Потому, -  насупился мальчик.
   - Петька, мы так не договаривались, -  Коржухин забрал у него
пистолет. - Я свое слово сдержал, теперь ты давай рассказывай.
   - Ты и правда из Москвы? -  вместо ответа спросил Петька.
   - Ну, не совсем, -  Сергей решил, что, раз он хочет услышать
правду, то и сам не должен врать. - Раньше там жил, а теперь в Ом-
ске.
   - Это ты им рассказывай... -  пробурчал Петька. - Ладно, давай
так: ты мне показываешь свое удостоверение, а я говорю все, что
знаю. Только ты все равно не поверишь...
   - Какое удостоверение?
   - Известно, какое. Служебное.
   - Слушай, не знаю, за кого вы тут нас принимаете, но мы дейст-
вительно заехали сюда случайно, просто сбились с пути.
   - Хочешь сказать, что ты не из органов? А пистолет тогда откуда?
   - Подарили, -  Сергей только теперь задумался о том, не подста-
вил ли он доктора, демонстрируя "браунинг" мальчишкам.
   - Не хочешь говорить -  не надо, -  Петька поднялся.
   - Погоди! Того человека, что жил в этом номере, правда убили?
   - Они говорили, будто он уехал, -  снизошел до объяснений Петь-
ка, -  только все знают, что это неправда. На берегу озера видели
следы колес его машины, они в воду уходили. Только это все давно
было, задолго до моего рождения.
   - Я знаю. В 74 году. Мне тогда два года было. И что, с тех пор
в Игнатьев никто больше не приезжал со стороны?
   - Приезжали. Иногда.
   - И что с ними было?
   - Говорят, что то же самое, -  Петька, стоявший у двери, вдруг
повернулся. - Слушай, дядя, бегите отсюда, пока целы. Хоть пешком,
но бегите! Хотя... -  он безнадежно махнул рукой, -  через болота вам
все равно не пробраться.
   - А кто-нибудь из жителей может показать дорогу?
   - Нет, здесь вам никто не поможет.
   - Все так запуганы?
   - Нет.
   - Нет? Тогда почему?
   - Потому что тех, кто им хорошо служит, они принимают к себе.
Совсем не всех, конечно. Но надеется-то каждый.
   - И ты тоже?
   - Я -  нет. Но у меня родители и брат. Если они узнают...
   - Ясно. Ну а все-таки, "они" -  это кто? Дробышев, Зверев, Бере-
зин?
   - Да. И другие тоже. Их уже много.
   - Ну а объединяет-то их что? Они -  банда? Или, может, секта ка-
кая-то?
   - Нет.
   - Петька, ну что мы с тобой в данетки играем? Каждое слово из
тебя клещами тянуть приходится... Скажи, наконец, прямо, кто они
такие и чем занимаются. Все равно почти все уже рассказал...
   - Все равно ты не поверишь, -  безнадежно констатировал Петька.
- Приезжие никогда не верят.
   - Что, пришельцы из космоса? -  усмехнулся Сергей.
   - А если бы я сказал "да" -  поверил бы?
   Сергей на минуту задумался. Конечно, подобная гипотеза выгля-
дела совершенным бредом, особенно по сравнению с версией об обычной
уголовщине... но, в конце концов, мало ли фантастических идей рано
или поздно воплощалось в жизнь? Однако Игнатьев с его деревенскими
улочками, поросшими крапивой и лопухом, торфяной электростанцией,
куда топливо возят гужевым транспортом, пожарным на каланче и со-
ветским ассортиментом в магазине как-то мало походил на базу высо-
коразвитой цивилизации, покорившей межзвездное пространство. Пусть
все это маскировка, но хоть где-то какие-то следы высок