оспожа. Но ни один из кораблей, отправившихся далеко на Восточные или Западные Просторы, так и не вернулся. Однако была одна экспедиция на Северный Простор... - Лоцман задумался.
     - И что?
     - Это столь старая история, что половина ее стала уже почти легендой. Был один моряк, имени которрго никто уже не помнит, его называют просто Северным Мореплавателем... Он отправился далеко на север. Никто не знает, сколько дней или месяцев длилось его путешествие. Когда-то я слышал в одной таверне песню о нем. Там были слова о том, что "плавал он год, за ним второй и третий"... Все это, конечно, ерунда, но я думаю, что он действительно мог плавать много месяцев. Якобы становилось все холоднее, пока наконец море не покрылось льдом, хотя было лето. А потом идти дальше стало просто невозможно, так как все Просторы сковал толстый лед. И солнце не заходило, был вечный день...
     - Наверное, ты сам в это не веришь, Раладан?
     - Наверное, нет, - признался он. - Но, с другой стороны, должно же что-то быть там, на Просторах. Из-за чего-то ведь корабли не возвращаются? Не знаю почему, но мне кажется, что есть некая земля... большая земля на востоке. Нет, я ничего не могу объяснить, госпожа, - предупредил он ее вопрос. - Я не знаю, откуда у меня такая уверенность. А что касается Северного Мореплавателя, то, я думаю, будь вся эта история лишь вымыслом, в ней было бы намного больше чудес, нежели один лишь толстый лед.
     - Чудовища... - подсказала Лерена. Он кивнул:
     - Возможно.
     - Есть ли они на самом деле? Он снова кивнул:
     - Птицы, огромные птицы... Их видел и твой отец. Они пролетели над нами... и все.
     - А еще? Расскажи!
     Она смотрела на него почти с детским любопытством. Другие... Да, он их видел. Но не хотел об этом говорить.
     - Не сейчас, госпожа. Не на море.
     - Просто расскажи, что ты видел, - настаивала она.
     - Не на море, - повторил он. - Расскажу, когда сойдем на берег.
     - Хотя бы как часто ты их видел?
     - Только один раз.
     - Только один раз? - Она была явно разочарована.
     - Только один раз. И, во имя Шерни, надеюсь, что больше не увижу...
     Он нахмурился, ибо события тех дней вновь предстали у него перед глазами. Каждый раз, когда он вспоминал о них, сердце сжимала странная тупая боль. Он помнил тот день лучше, чем любой другой из тех, что прожил. И не только из-за того, что он тогда увидел...
     Это был первый день, который он помнил.
     С тех пор прошло тридцать лет без малого.
     Он не знал, откуда он, кто он, кем были его родители. Его вытащили из моря, и первыми лицами, которые он помнил, были лица команды торгового корабля. Потом ему рассказали, что его заметили среди волн, судорожно вцепившегося в какой-то обломок доски. Сколько он пробыл в воде? На каком корабле он плыл и куда? Он ничего не помнил.
     Судя по одежде, которая была на нем, он мог быть сыном торговца. Но манера речи сразу же выдавала в нем человека благородного происхождения. Он не в силах был сообщить о себе каких-либо сведений. Лишь когда его спросили, как его зовут, он, подумав, ответил: Раладан.
     Но все это было уже позже.
     Его вытащили на палубу. В полубессознательном состоянии он видел склонившиеся над ним лица, которые то приближались, то как будто снова отдалялись. Наконец зрение вернулось к нему, и тут яке он услышал крик - жуткий, многоголосый... Его оставили на палубе, он видел, как вокруг бегают люди, потом на палубу обрушился каскад воды, корабль почти лег на борт, тяжело перевалился на другой, и тогда он, Раладан, увидел, как под волнами что-то мечется и переваливается, наконец поверхность воды взрывается и среди брызг пены и водяной пены появляется ЭТО...
     Потом в конце концов решили, что корабль, на котором он плыл, разбился в щепки. И никто уже не удивлялся, что единственный спасшийся с этого корабля двенадцатилетний мальчишка потерял память.

***

     Раладан показывал пальцем на уже появившийся впереди вход в пролив. Лерена пристально вглядывалась вдаль.
     - Лучше будет, если я сам займусь рулем, - сказал он. - Поставь надежного человека на носу, госпожа. А лучше всего встань сама.
     Шум внизу заглушил его последние слова. Кто-то завопил, столь пронзительно, словно с него сдирали шкуру. Они переглянулись, потом посмотрели вниз, на палубу. Один из матросов корчился у фальшборта, зажимая рукой ухо, вернее, то место, где оно до этого находилось. Из-под его пальцев текла кровь. Другой, пряча нож, держал ухо в руке, показывая его хохочущим до упаду приятелям. Привлеченные взрывами смеха, начали собираться остальные, толпа росла.
     - Госпожа...- начал Раладан. Он посмотрел на нее и замолчал.
     Рот ее был приоткрыт. На нижней губе повисла капелька слюны.
     Он не успел ничего сообразить, как она уже оказалась внизу. Левой рукой она схватила державшего ухо детину за горло, а правой, сжатой в кулак, ударила его в зубы.
     Смех утих.
     Она подсекла матросу ноги и повалила его с силой, которой никто от нее не ожидал. Перепуганному матросу удалось перевернуться на живот, но она, продолжая держать его за горло предплечьем, другой рукой резко дернула его голову вбок; детина судорожно дернулся и испустил дух, со сломанной шеей. Она колотила головой трупа о палубу до тех пор, пока лицо не превратилось в кровавую кашу, затем выхватила меч и проткнула тело насквозь. Встав, она оторвала край рубашки и вытерла руки, после чего швырнула окровавленную тряпку за борт.
     Толпа матросов шаг за шагом пятилась назад.
     Раладан стоял на баке, глядя на спину девушки. Из-под разорванной в драке рубашки виднелась огромная разноцветная татуировка, изображавшая дракона. Когда пиратка подняла руку, показывая на море, чудовище зашевелилось.
     - Ром за борт, - произнесла она свистящим шепотом.
     В тишине, нарушавшейся лишь плеском волн и скрипом корабля, ее слова прозвучали очень отчетливо.
     Все еще показывая пальцем на воду, она вытянула другую руку:
     - Ты будешь боцманом. - (Рослый матрос открыл рот и снова его закрыл, сглатывая слюну.) - Если случится еще какая-нибудь драка, лучше сам прыгай в море... Тогда я назначу другого боцмана. Раладан!
     Раладан спустился на палубу.
     - В проливе командуешь ты. Займись.
     - Так точно, госпожа.
     Перед ней поспешно расступались, когда она шла на корму. Раладан остался один перед притихшей, покорной толпой.
     - Так точно, госпожа, - повторил он в пустоту, тщательно скрывая удовлетворение.
     Он пытался скрыть и веселье...
     Некоторое время спустя, когда он наконец снова смог явиться к капитану, он вспомнил повод для недавнего веселья. Он постучал в дверь каюты.
     - Это Раладан, - улыбаясь, сказал он.
     По своему обычаю, она сидела на столе, болтая скрещенными в лодыжках ногами. Увидев лоцмана, она откинулась назад, опершись о стол руками. Ей даже не пришло в голову сменить рубашку; выпяченные груди, видневшиеся из-под жалких лохмотьев, целили ему сосками прямо в нос. Она любила покрасоваться, это точно.
     - Ну, что там? - спросила она.
     - Мы прошли, госпожа, - ответил он. Она тряхнула волосами.
     - Что еще?
     Он продолжал нерешительно стоять, хотя видел, что ее злость уже прошла. Жаль, поскольку, в отличие от команды, он высоко ценил подобные взрывы. За исключением разве лишь тех, что касались его лично...
     - Ну, говори же! - Она начала терять терпение.
     - Знаешь, госпожа, кого ты назначила боцманом? Она нахмурилась.
     - Кого?
     - Немого, госпожа.
     Она молча смотрела на него. Потом выпрямилась и неожиданно приложила ладонь ко лбу.
     - И как мне теперь это... отменить?.. - спросила она, давясь от едва сдерживаемого смеха.
     - Не знаю, госпожа, - ответил он, прикусив губу. Они хохотали, пока у них не заболели животы.

***

     Берег Висельников...
     Несмотря на уже сгустившиеся сумерки, Лерена отыскала нужный дом без особого труда, хотя внешне он казался столь же темным и мертвым, как и остальные. Однако даже ночью можно было заметить, что кто-то заботится о том, чтобы дом не превратился в развалины. Она подумала, что это весьма неосторожно...
     Толкнув дверь, она шагнула в темноту. Заметив полосу серого света, она на ощупь нашла следующую дверь и открыла ее.
     Снаружи она видела, что ставни закрыты. Теперь оказалось, что окна занавешены еще и изнутри...
     Риолата встала и вышла ей навстречу. Протянув друг другу руки, они обнялись и поцеловались.
     - Слишком долго мы не виделись, - одновременно произнесли обе сестры и рассмеялись. Риолата чуть отодвинулась.
     - Скажи, скажи скорее...
     - Рио-ла-та.
     - О Шернь, как же здорово снова услышать свое имя, настоящее имя...
     Они снова обнялись.
     Сев лицом к лицу за стол, они жадно разглядывали друг друга.
     - Ты похорошела, - сказала Лерена.
     - И ты похорошела, - эхом повторила ее сестра. Они взялись за руки.
     - Ты чуть не спутала мне планы, - сказала Риолата. - Ты убила Берера.
     - Чуть не спутала? Что значит - чуть?
     - Я нашла сокровища отца. Они у меня. Сын Берера нарисовал мне карту.
     Лерена стиснула кулаки.
     - Не верю, - помолчав, проговорила она. Риолата положила на стол кожаный мешок.
     - Это тебе.
     Лерена сунула руку в мешок и извлекла горсть драгоценных камней. Лицо ее побледнело.
     - Это... подачка? - спросила она сквозь зубы. Риолата помрачнела.
     - Почему ты так решила? Я использовала сокровища в своих целях, это все, что от них осталось. Я до сих пор даже платья себе не купила. Может быть, сейчас у меня была бы такая возможность, но я хочу, чтобы ты это взяла.
     Лерена швырнула драгоценности на пол.
     - Издеваешься, шлюха?! - прошипела она. Риолата рассмеялась.
     - Конечно издеваюсь! - ответила она. - Ради Шерни, сестренка, я тебе это говорю лишь затем, чтобы насладиться зрелищем твоей раздосадованной физиономии... Хотя, может быть, лучше было бы не говорить и ты так и искала бы дальше! - Она откинула голову назад в новом приступе смеха.
     Лерена неожиданно успокоилась.
     - Я хочу знать, где были сокровища, - холодно потребовала она. - И что там было. Я должна это знать.
     - Неполный день пути от того места, где ты пустила ко дну корабль Берера.
     - Об этом я и сама догадываюсь.
     - Барирра. Остров Бесстрашного Демона. Собственность отца.
     Лерена застыла.
     - Правда, как просто? - смеялась Риолата.
     - Шутишь... Подобная мысль пришла в голову уже не одному человеку, и там побывали сотни.
     - Видимо, плохо искали.
     - Дальше! Риолата кивнула:
     - Должна тебя обрадовать: меньше, чем мы полагали. Три сундука, полных золота и драгоценностей. Правда, довольно больших.
     Глаза Лерены погасли.
     - Шлюха, - повторила она. - Глупая шлюха. Почему именно тебе все всегда удается? Не поверю, что ты уже истратила все сокровища. Береги то, что осталось, ибо я превзойду саму себя, чтобы вырвать его из твоих коготков.
     Риолата неожиданно наклонилась к ней.
     - Не перестарайся, - тихо сказала она. - Даже привязанность к сестре имеет свои границы, Лерена.
     Пиратка медленно сплюнула на стол.
     Обе молчали.
     Риолата, усмехнувшись, откинулась назад.
     - А как там твой хахаль? - весело спросила она. Лицо Лерены исказилось от гнева.
     - Не трогай! Его не трогай... Он мой!
     - Ну конечно, твой, мне он не нужен! Он твой... естественно, настолько, насколько может быть твоим человек Ридареты.
     - Ради всех морей на свете, - сказала Лерена, озираясь по сторонам, - что я делаю в обществе шлюхи?
     Внезапно она вскочила, сделала два шага и подняла с пола нитку жемчуга. Фальшиво рассмеявшись - смех ее, впрочем, тут же сменился скрежетом зубов, - она поднесла жемчуг к глазам, после чего неожиданно швырнула его сестре в лицо и перепрыгнула через стол.
     Никто из них даже не крикнул, слышались лишь стоны и тяжелое свистящее дыхание. Они катались по полу. Лерена придавила сестру и била ее кулаком. Риолата тянула ее за волосы, пытаясь ударить головой о пол. Внезапно они вскочили, став лицом к лицу, и начали избивать друг дружку кулаками, не уклоняясь и не отражая ударов. Они стояли окровавленные, с разбитыми губами, растрепанными волосами и дрожащими, ободранными руками, сжатыми в кулаки для новых ударов. Обе тяжело дышали.
     - Хватит, - сказали они, опуская руки и криво улыбаясь. Они обнялись, и, пошатываясь, вышли на улицу.
     - Этот дом... выглядит совсем как новый, - отрывисто проговорила Лерена. - Сделай что-нибудь...
     Она оперлась лбом о лоб сестры. Некоторое время они стояли не двигаясь.
     - Иди, - наконец сказала Лерена. - Ты нашла сокровища, но у меня тоже есть для тебя сюрприз... Рио-лата, у нас есть старшая сестра.
     Они вернулись в дом.

***

     Раладан как вкопанный остановился на пороге каюты.
     - Нет, - только и сказал он.
     Лерена сидела на постели, прижав к плечу мокрую тряпку. Когда она убрала руку, он увидел ободранную до самого локтя кожу. Она подняла голову, показав огромный синяк под левым глазом и второй вокруг правого. Третий украшал подбородок. Она криво улыбнулась распухшими губами.
     - Нет, - повторил он.
     Он вышел и вскоре вернулся с кружкой рома. Она послушно подняла руку. Рука распухла, а в коже торчали какие-то занозы. Он вытащил самые крупные и плеснул ромом. Лерена взвыла.
     - Это солдатский способ, - пояснил Раладан, - запомни его. Ром прижигает рану. Теперь она не загноится. Кто-то напал на тебя, госпожа?
     Она тряхнула головой.
     - Ничего со мной не будет, - раздраженно бросила она. - Сядь. Подожди. Помоги мне надеть рубашку, у меня все болит... С тобой невозможно разговаривать, когда, вместо того чтобы думать, ты таращишься на мои голые сиськи.
     Он искоса посмотрел на нее... но она говорила серьезно. Порой у него опускались руки.
     Она повторила ему разговор с Риолатой.
     - Теперь я не знаю, кому верить - тебе или ей? Три сундука или шесть, и еще какое-то барахло?
     Она кивнула, предупреждая его ответ:
     - Нет, Раладан, я прекрасно знаю... Сокровища там же, где и были, а у нее их не только нет, но она даже не знает, где их искать. Она лишь хотела выиграть время.
     Раладан сидел погруженный в раздумья.
     - Завтра уходит в море ее парусник, - сказал он.
     - Она мне говорила. В Армект, за зерном. Моя сестра - торговец до мозга костей, Раладан. И вообще, она взяла себе имя - Семена. Совсем как тот город в Дартане.
     - Ты в это веришь, госпожа?
     - Что она - торговка? Конечно, дела ведет кто-то другой...
     - Ты веришь в то, что ее корабль идет в- Армект? Это прекрасная, быстроходная, маневренная бригантина. На таких кораблях зерно не возят.
     - Возят на том, что есть... Что ты имеешь в виду?
     - Ты считаешь, что твоя сестра - дура, госпожа? Она вопросительно смотрела на него.
     - Боюсь, что она все-таки знает, где сокровища, - пояснил Раладан. - Думаешь, она дала бы себя поймать на такой глупости, как количество сундуков с золотом? Она прекрасно знала, что ты ей не поверишь, именно это и было ей нужно.
     - О чем ты, Раладан?
     - О том, что эта бригантина идет за сокровищами, госпожа. Твоя сестра наверняка знала, что ее корабль вызовет подозрения, и сделала все, что было в ее силах, чтобы доказать тебе, что она не знает, где сокровища искать.
     Лерена молчала. Она встала и, осторожно ощупывая пальцами раненую руку, сделала два медленных шага. Дракон на ее спине смотрел на лоцмана треугольными глазами сквозь дыры в рваной рубашке. Татуировка была выполнена настоящим мастером, это не были примитивные матросские наколки, покрашенные в синий цвет и больше напоминавшие шрамы, чем рисунок. Такие татуировки - многоцветные, высокохудожественные - делали в Дартане. Пять, может быть, десять человек еще занимались подобным необычным искусством, медленно, но неуклонно умиравшим. Один рисунок стоил целое состояние.
     - Ты прав. Ты прав, а я... дала себя обмануть. Конечно. Будь сокровища на самом деле у нее, она бы мне об этом не сказала. Она знала, что этим меня удивит, знала, что я не поверю...
     Она повернулась лицом к нему.
     - Ты прав, - снова повторила она. - Снимаемся с якоря, Раладан. Скоро рассвет. Мы должны войти в порт в Дороне, несмотря на риск.
     - Риск? Я не узнаю тебя, госпожа. Одумайся. Дорона - это не Дран. Мы не можем туда зайти, поскольку никогда оттуда не выйдем. Впрочем, там нам нечего делать.
     - Нужно ей помешать.
     - Как? И зачем? Может, пусть лучше она сама приведет нас к сокровищам?
     - Ты не хуже меня знаешь, что "Звезде Запада" ее корабля не догнать.
     - Послушай, госпожа: я знаю, что можно и что нужно сделать. Но если ты будешь перебивать меня на каждом слове, то и в самом деле твоя сестра вернется с сокровищами, а мы все еще будем торчать здесь.
     Неожиданно ее лицо озарила широкая улыбка.
     - Хорошо, капитан Раладан. Я внимательно слушаю. Он коротко изложил свой план.
     Дран, так же как Дорона и все прочие города Гарры, когда-то был оборонительным укреплением. Городские стены, теперь уже основательно заброшенные, охватывали порт и строения, названные позднее Старым Районом. Дран не был большим городом, его стремительный рост начался лишь после присоединения Гарры к Вечной Империи. Как расположенный дальше всего на севере и потому ближе всего к побережью Армекта, он быстро стал важным торговым центром, тем более что широко разлившийся, лениво несущий свои воды Бахар, самая большая река острова, обеспечивал легкую и быструю доставку товаров в глубь Гарры. Город вырос, но после недолгого периода процветания вновь пришел в упадок. Может быть, причиной тому было именно то, что по иронии судьбы он лежал на скрещении важнейших морских путей империи... Достаточно того, что он стал излюбленным местом всяческого сброда: вышвырнутых с кораблей матросов, ищущих возможности наняться куда-либо еще; уволенных со службы за разные делишки солдат, предлагающих торговцам свои мечи вместе с обещаниями бдительного надзора за товаром; разных бродяг и мелких бандитов, рассчитывающих на легкую добычу в портовой толпе; нищих, бывших здесь сущей напастью; всякого рода мошенников, наконец - что естественно для любого портового города, - целых отрядов шлюх любого возраста, от десяти до восьмидесяти лет.
     В Дране можно было услышать все языки Шерера: звучный, звенящий, словно серебро, армектанский смешивался с горловым звучанием гаррийского, в котором было столько же диалектов, сколько и островов. На их фоне мелодично переливались дартанские гласные... Иногда то тут то там даже слышался твердый акцент громбелардца, пришельца из самого отдаленного края империи. Над всеми же царил Кону, являвшийся, по сути, упрощенным языком Армекта.
     Военный гарнизон Драна был самым большим во всей провинции. Но что с того? На службу в столь отвратительном месте порой "ссылали", словно в наказание... В результате тут собрались худшие солдаты из всех, каких только можно было себе вообразить. Офицеры готовы были на все, лишь бы вырваться из этой помойки, комендантом же обычно становился какой-нибудь вполне честный человек, которому не хватало сил и хитрости, чтобы купить или добыть себе приятное теплое местечко с надеждой на быстрое продвижение по службе. Несчастный делал все, что было в его силах, но отребье, которым он командовал, скорее провоцировало драки, чем их предотвращало. Дезертирство росло с каждым днем. Рано или поздно каждый комендант Драна либо отказывался от военной карьеры, либо поступал в соответствии со старой пословицей "С волками жить..."
     Однако в Дране был Старый Район. Город в городе.
     В Старом Районе находилось огромное мрачное здание Имперского Трибунала. Было там и несколько дворцов - довольно убогих, чисто по-гаррийски, - принадлежавших старым местным фамилиям. А еще была крепость-тюрьма - самая большая и самая неприступная на острове. В Старом Районе размещалось армейское подразделение в сто человек, солдат морской гвардии, подчинявшихся не коменданту