ви за то, что у них рождаются дети. Но редко. Должно быть еще более серьезное нарушение, чем связь с женщиной. Например, слишком сильный интерес к запрещенному знанию. Диакониса Фортензия много раз рассказывала истории о монахах, что читали в скрипториях запрещенные книги и вступали тем самым в общение с бесовским знанием. Но твой отец никогда не сделал ничего плохого, в отличие от старой Марты, что расставляла капканы на обидевших ее людей и хвасталась на всю округу, что соблазнила брата Роберта. Твой отец был добряком. А какой вред от магии, если она делает только добрые дела? Так говорила диакониса...
     - Но отец не был настоящим волшебником. У него было знание, но ничто из сделанного им...
     Ханна странно на нее посмотрела:
     - Он был волшебником. Поэтому-то люди так радовались, когда он каждый раз откладывал свой отъезд. Ты не знала? А ведь никто не ходит к волшебнику, чьи чары бесполезны. Как насчет коровы Йохана-старшего, которая не могла разродиться, пока твой отец не произнес заклинания? А как насчет того дождя, что он призвал однажды на наши поля? Я могу тебе рассказать штук двадцать таких историй. А ты ничего не знала?
     Лиат не могла пошевелиться от удивления. Единственное, что она помнила, - это светящихся бабочек, которые вспыхивали и исчезали в теплом летнем воздухе. Его волшебство ей казалось фантомом, что исчез со смертью мамы.
     - Но... Что в этом такого? Погода может меняться и сама, без мага...
     Ханна пожала плечами:
     - А кто знает? Была ли это молитва, магия или просто счастливый случай? А что же с волком, нападавшим на стада, пока твой отец не поймал его силками из тростника? Без магии он бы не обошелся - из такой жалкой клетки сбежал бы любой волк.
     Лиат помнила волка. Отец испугался, узнав, что хищник рыщет по холмам, пугает пастухов, но не убивает овец. Он вынужден был поймать волка и позволить пастухам убить его, но... Ей потом пришлось три недели с плачем отговаривать его от бегства из Хартс-Реста.
     Ханна продолжала говорить:
     - Может, он и не был таким настоящим волшебником, как бесы, создавшие Даррийскую Империю и построившие стену на юге, что тянется от одного моря до другого. Сейчас она совсем развалилась, так как нет больше магов, чтобы поддерживать ее.
     - Не думаю, что отец был из этих магов, - Лиат обращалась скорее к себе, чем к Ханне, - он притворялся или даже пытался быть таким. Иногда у него получалось. Но истинным магом была моя мать. Это единственное, что я могу о ней сказать. За это ее и убили. Мне было тогда восемь лет, но я понимаю теперь, что это и была настоящая, истинная магия... - Она снова остановилась и оглянулась вокруг. - Древняя даррийская магия.
     Ханна слушала молча.
     - И книга...
     - Ее больше нет. Хью забрал ее, а я не смогла помешать...
     - Конечно, не могла, - Лиат готова была разрыдаться, - это настоящая книга мага. В ней все знание, что отец собрал за годы... - Господи, как она ненавидела себя теперь! Предала все, чему учил отец. - Тебе нельзя быть со мной. Я должна была все рассказать тебе раньше, до отъезда Ивара. Ты бы не захотела остаться, если бы знала правду. Ушла бы с ним...
     - Будто я передумала бы! Ты не ценишь меня, Лиат. А брат Хью, должно быть, знает, что делает, если действительно, собираясь стать аббатом, берет тебя с собой в качестве наложницы.
     - Он говорит, и в церкви есть те, кто изучает магию. А отец рассказывал, что госпожа Сабела даже специально укрывает еретиков и волшебников, чтобы они помогли ей против короля Генриха.
     - Ну, - сказала Ханна, заканчивая разговор, - это все равно лучше, чем брак с Йоханом. Владычица наша! Ведь тебе в любом случае нужен кто-то, чтобы защищать от Хью. Ты бледная, но сейчас хоть аппетит хороший. Мать говорит, что, пока ты хочешь есть, ты не умрешь.
     Лиат напряженно засмеялась.
     Дверь, ведущая в комнату, отворилась. Ханна поднялась, высоко держа голову. Лиат напряглась. Почему он приходил всегда, когда она начинала себя чувствовать свободной от него, от того тяжкого бремени, что он на нее возложил? Магия это была или инстинкт хищника? Хотелось забраться под стол, но она заставила себя сидеть без движения. Он взял ее за руку. Затем потянул вверх, и она встала, не сопротивляясь. В свободной руке у него была "Книга тайн".
     - Ты хорошо выглядишь, - бесцеремонно проговорил он, - и мы отправляемся. - Он бросил равнодушный взгляд на Ханну. - Девушка, собери все, что хотела взять с собой, и скажи миссис, что мои планы изменились. Мы едем сейчас. Фургон собран и ждет у церкви. Иди!
     Ханна стремглав бросилась к двери.
     - Мы едем, - повторил он.
     Что-то непонятное было в этой спешке. Сопротивляться не было смысла. Она потеряла все. Хью вывел ее во двор.
     Ханна крикнула с другого конца двора:
     - Я только соберу свою одежду и буду здесь. Не уезжайте без меня!
     Хью нетерпеливо кивнул и продолжал идти. А Лиат уже не хватало сил, чтобы просить его не оставлять Ханну здесь. Она попыталась все же остановиться, когда они проделали половину пути до церкви.
     - Мне надо отдохнуть.
     - Да ты вся серая, - глянул он на нее. Не с сочувствием, а просто отмечая факт. - Я понесу тебя.
     - Мне нужно только отдохнуть. - Ей не хотелось, чтобы все видели, как он несет ее.
     - Нет времени!
     Он сунул ей книгу, поднял на руки, но походка его не изменилась. Лиат прижала книгу к груди, боясь выронить ее.
     Возле церкви стояла его повозка, загруженная до отказа и крытая рогожей. Трое солдат графа Харла стояли поблизости, вооруженные и готовые в путь. Дорит, ломая руки, стояла около запряженных лошадей, которых Ларс удерживал за поводья.
     Хью бесцеремонно усадил Лиат в повозку, на подстилку из соломы. Четвертый солдат появился у конюшен, ведя пегую кобылу и гнедого мерина, мерин был под седлом. Хью взял в руки поводья и вскочил на него верхом.
     - Где эта девица? Мы не можем ждать. Если не застанем ее у трактира и она придет сюда, скажи ей, Дорит, чтобы догоняла нас по южной дороге; если поторопится, до сумерек догонит.
     - Ханну нельзя оставлять! Ты же обещал мне!
     - Нет времени!
     - Вот она! - выкрикнула Дорит. Ханна с сумой на плече показалась на дороге.
     Хью пришпорил лошадь. Один из солдат вскочил на повозку, и Ларс едва успел отойти от лошадей, рванувшихся вперед под ударом кнута. Трое других солдат шли позади. Они искоса поглядывали на Лиат, но хранили молчание. Ханна наконец догнала их.
     - Пойдешь пешком! - крикнул ей Хью. Затем добавил: - Поклажу можешь закинуть в повозку.
     Ханна положила суму позади Лиат и устало поплелась рядом.
     - Что случилось? - шепотом спросила она. - Он чем-то взволнован.
     - Не знаю. Но он отдал мне книгу, Ханна.
     Та молчала, и Лиат поняла, в чем дело. Хью позволил ей забрать книгу, потому что знал, что в любой момент сможет вернуть ее.
     Дорит и Ларс стояли на церковном крыльце, глядя им вслед. Наконец церковь скрылась из виду. Они двигались молча, но, когда показалась деревня, Хью неожиданно выругался. Лиат поднялась и оглянулась.
     У харчевни их ожидали четверо всадников. Она узнала среди них старосту Людольфа. Трое других были одеты в красные плащи, и на их рукавах были латунные эмблемы с орлом - символ людей королевской службы, "королевских орлов". Двое молодых, мужчина и женщина, и один седовласый, в потертой одежде, он показался ей чем-то знаком.
     - Тот человек, что проезжал здесь осенью, - шепнула ей Ханна, - и спрашивал о тебе.
     - Не останавливаемся! - резко выкрикнул Хью.
     - Почтенный брат! - Людольф поднял руку. - Если позволите, на пару слов.
     Почтенный брат явно хотел сделать вид, что не замечает его. Но все же остановился, придержав поводья коня. Солдат, правивший повозкой, тоже остановился. Миссис Бирта вышла из харчевни и, стоя на крыльце, молча наблюдала за происходящим.
     - Как видите, достойнейший староста, мы только что выехали. Нам предстоит долгий путь на юг, дней двадцать, если не помешают дожди. А в это время года день короток, так что прошу не задерживать нас попусту.
     - Я не задержу вас надолго, почтенный брат. Эти люди прибыли сюда вчера и ищут толковых молодых людей для королевской службы. - Староста замолчал и вопросительно посмотрел на седовласого всадника.
     - Меня зовут Вулфер, - сказал тот. Над его глубоко посаженными глазами нависали лохматые седеющие брови. - Вы должны знать, что из-за набегов эйкийцев и угрозы мятежа в Варре король объявил дополнительный набор молодежи.
     Хью зло потянул за поводья.
     - Я знаю об этом и знаю, что у графа Харла двое сыновей, которым самое время на службу.
     - Нам не нужны дети знати, - спокойно отвечал Вулфер. - Как и вы, почтенный брат, они обучались в королевской школе. Слышал, кстати, что вы были одним из самых способных учеников.
     - Я научился всему, чему они могли меня научить. Но к чему этот разговор? Ведь у вашей родни наверняка не было возможности дать вам образование?
     Вулфер улыбнулся:
     - Никто из "орлов" не учился в королевской школе. Мы выискиваем юнцов вообще без родных и опекунов. Знаю, что вы держите у себя одну такую девушку.
     Он говорил, не глядя на Лиат, но та знала, что речь идет о ней.
     - Я выкупил ее за долги ее отца. И не желаю продавать, - холодно ответил ему Хью.
     - Но, дорогой мой брат, - Вулфер оскалил зубы в волчьей улыбке, - у меня в руках королевская печать. Господин староста сказал мне, что вы уплатили за нее две номизмы. Извольте получить. Мне нужна эта девушка. Можете оспорить мои действия, если угодно, но лишь перед лицом короля. До тех пор пока его величество не прикажет иначе, я вправе забрать на службу всякого, кого захочу.
     Стало так тихо, что Лиат слышала, как ветер шевелит верхушками деревьев, как в конюшне старая лошадь перебирает копытами. Солнечный свет лег на дорожную глину. Конь старосты навострил уши. С заднего двора доносился голос Карла, напевавшего за работой.
     Хью резко выпрямился в седле. В отличие от старика, младшие "орлы", не стесняясь, разглядывали Лиат. Они казались очень высокими на своих лошадях, женщина особенно. У нее было скуластое лицо, ястребиный нос и открытый прямой взгляд. На Лиат она смотрела с любопытством и недоверием. Ее напарник проявлял несколько больший интерес. Оба они придерживали лошадей, ожидая приказа со стороны седовласого, и значки их блестели на солнце.
     Наконец священник заговорил:
     - Думаю, следует спросить согласия самой девушки.
     Вулфер склонил голову в знак одобрения.
     Хью слез с лошади и передал поводья одному из солдат. Подошел к повозке. Лиат хотела бы исчезнуть, но не могла. Ханна нехотя уступила Хью дорогу. Тот склонился к Лиат и взял ее за руку.
     - Посмотри на меня.
     Она повиновалась. Он приподнял ее подбородок и заставил смотреть в глаза.
     - Что скажешь, Лиат? - спросил он мягко, но властно, так, что страх долгих зимних месяцев завладел ею. Вот, оказывается, чем были его голубые глаза - двумя холодными зеркалами изо льда. Яркими, подвижными, но ледяными и безжизненными, как зимний ветер над полями льда и снега.
     Она попыталась отвести взгляд, но не могла. Он не отпустит ее. Никогда. Зачем и пытаться? Она мысленно вызвала образ города памяти и попыталась укрыться в его сокровищнице.
     Но нет. Огонь не погас в ее сердце. На всех семи воротах взвились яркие флаги. Она хотела бороться, но голос... Ее голос был в его власти. Как сигнал тревоги восприняла она ржание лошади, что перебирала копытами, ожидая... Ожидая ее.
     - Нет, - с трудом выдавила она из себя.
     - Вы видите, - сказал Хью, не отходя и не сводя с нее тяжелого взгляда, - она не хочет идти с вами.
     Молчание. Ужас пронзил Лиат. Сейчас они развернутся и уедут, оставив ее навсегда в его лапах.
     - Нет, - сказала она громче. Повторила снова: - Нет. Я не хочу идти с тобой. Пусти. - Но голос ее был слишком слаб.
     - Что она сказала? - спросил Вулфер. Его лошадь двинулась, но Лиат не смогла понять сразу, к ней или от нее.
     - Она сказала, что не хочет идти с тобой и просит отпустить, - твердо произнес Хью.
     - Вовсе нет! - вмешалась Ханна, и ее голос отчетливо прозвенел в напряженной тишине, повисшей в воздухе. - Она не хочет идти с ним. Он лжет, перевирает слова!
     - Почтенный брат, - любезным тоном обратился к Хью Вулфер. - Пусть девушка выйдет к нам и ясно повторит свои слова.
     Хью некоторое время не отпускал ее руки, наконец разжал железные пальцы и с побелевшим от гнева лицом отступил на шаг назад и дал ей возможность выйти. Ханна, не сказав ни слова, выхватила из ее рук книгу.
     - Прочь отсюда! - Но Ханна уже отскочила на безопасное расстояние, поближе к двум молодым "орлам".
     - Вы же видите, - обратилась она к Вулферу, - она больна и не может даже путешествовать. Сейчас я помогу ей выбраться из повозки.
     Что делать с книгой, Ханна не знала. Но скрытый огонь в душе у Лиат загорелся с невиданной прежде силой, не оставляя места отчаянию и страху. Она поднялась и почти выпала из повозки, но нашла в себе силы выпрямиться. Она старалась не смотреть на Хью, опасаясь его власти. Собралась с силами и успокоилась, посмотрев на Ханну. Та подбодрила ее улыбкой и кивком. В руках, как младенца, девушка держала книгу. Лиат решилась наконец посмотреть в лицо Вулферу. Он пришпорил лошадь, приблизился к ней, и она поразилась тому, насколько пронзительны его серые глаза.
     - Я хочу быть с вами, - с каждым словом голос обретал силу, - я хочу стать "орлом". - Она затаила дыхание, по привычке ожидая, что Хью ударит ее.
     Но женщина с ястребиным лицом быстро спешилась и встала между ним и Лиат. Высокая, как и Хью, она положила руку на рукоять меча, не оставляя сомнений в своей решимости.
     - Да будет так, - сказал Вулфер. Из кошелька на поясе он достал две золотые монеты. Он передал их старосте. - Засвидетельствуйте сделку, господин староста, и передайте деньги почтенному брату Хью в качестве компенсации за эту девушку.
     - Я свидетельствую о сделке, принимаю две номизмы и передаю их почтенному брату в качестве компенсации за девушку, Лиат, дочь Бернарда.
     - Я не возьму их! Это похищение! Я отрицаю, что факт уплаты имел место и донесу об этом его величеству, королю Генриху!
     - Ваше право, почтенный брат, - ответил Вулфер. - Девушка тем не менее отправится со мной. Солдаты, что с вами, вряд ли окажут сопротивление. Если же это произойдет, вы предстанете перед королем как уголовный преступник. Вряд ли это увеличит ваши шансы заполучить аббатство.
     - Мы не закончили, - сказал Хью. И, понизив голос, обратился к ней: - Ты не отделаешься от меня так легко, Лиат.
     Лиат не осмеливалась смотреть на него. Она не отводила взгляда от фибулы, что скрепляла плащ на правом плече женщины-ястреба: взлетающий орел со стрелой в клюве и свитком в когтях. Когда девушка не смотрела на Хью, будь он рядом или далеко от нее, она чувствовала себя в безопасности. Если вообще могла быть в безопасности...
     - Господин староста, - сказал Вулфер, - прошу вас оставить это золото при себе в качестве свидетельства того, что брат Хью от него отказался.
     - Я буду свидетельствовать об этом.
     - Мы тоже, - поддержали его младшие "орлы".
     Долгое время никто не двигался, будто ни та, ни другая сторона не знали, что им теперь делать. Только пение птиц на деревьях да крики крестьянина, понукавшего в поле вола, нарушали молчание. Из кухни доносился запах лепешек.
     - Разговор не закончен, - молвил наконец Хью. Он сделал движение, и Лиат в страхе вздрогнула, но он... шел обратно, к своей лошади. Она едва успела схватить с тронувшейся повозки поклажу Ханны. Хью, казалось, этого не заметил. Не сказав ни слова, он со своей свитой и повозкой отправился в путь.
     Лиат выронила сумку и опустилась на землю.
     - Тебе помочь? - участливо спросила женщина с ястребиным лицом.
     Четыре отцовские книги остались у Хью, но их текст сохранился в городе ее памяти вместе со всем, чему научил отец. И главное - "Книга тайн" была у Ханны.
     - Нет, спасибо, - прошептала она, - мне только надо немного отдохнуть. - Она подняла глаза и встретилась с твердым взглядом женщины. Затем перевела взор на Вулфера. Тот тоже внимательно изучал ее. Почему? Она не решалась спросить вслух.
     - Господин староста, еще минуту. Пока вы не отправились, мне нужно написать на нее вольную. "Орлам" нужны свободные люди. А мне нужен еще один свидетель.
     - Я им буду, - вдруг выступила из дверей миссис Бирта, - я свободнорожденная.
     - Миссис Бирта, если не ошибаюсь?
     Та была польщена тем, что ее не забыли.
     - Да, господин.
     - А это, если не ошибаюсь, - перевел он взгляд на Ханну, - ваша дочь?
     - Да, господин.
     - Вы хотели бы, чтобы она тоже поступила на королевскую службу?
     Миссис Бирта смутилась так сильно и выглядела столь ошарашенной, что Лиат позабыла на мгновение все страхи и беды, поняв, что то было одно из самых тайных и несбыточных мечтаний женщины для собственной дочери.
     - Господин, вы же знаете, что нашей семье окажут великую честь, если моя дочь будет служить его величеству.
     Вулфер не улыбнулся, только коротко кивнул, как бы соглашаясь со справедливостью слов.
     - Давайте не будем задерживать господина Людольфа дольше, чем требуется, и напишем вольную немедленно. У меня срочные дела во Фриласе. Девушка истощена и ехать со мной не сможет, я поеду на север один, а она останется с вами. Если, конечно, вы, миссис Бирта, согласны. Манфред и Хатуи побудут здесь, на случай если почтенный брат захочет что-то предпринять. Вы согласны?
     Бирта кивнула. Лиат в первый раз видела, что эта женщина лишилась дара речи.
     Вулфер спешился, следом за ним остальные. Манфред повел лошадей в конюшню.
     - Ханна, - сказала Бирта, быстро оправившись от смущения, как и полагалось доброй трактирщице, - помоги ему с лошадьми. - Ханна кивнула и поспешила за молодым человеком.
     Лиат пыталась подняться, но ноги ее не держали. Она почувствовала на плече чью-то твердую руку.
     - Я помогу тебе войти, - сказала ей Хатуи.
     - Наверх, - сказала им Бирта, - в постель и немного еды. Ей нужен отдых.
     - Миссис, я вижу на вас можно положиться, - одобрил ее действия Вулфер. - Почтенный староста, мы покончили с делами?
     Лиат не слышала, что ответил Людольф. Она вошла в теплый дом, с трудом, несмотря на помощь Хатуи, поднялась по лестнице и рухнула на кровать. Она просто лежала ничком, закрыв глаза, не в силах бороться с охватившим ее счастьем. Она была свободна. У нее была книга. Она станет "орлом". Все, что нужно было сейчас, - восстановить силы. Она едва верила в то, что это правда. Но сон прервал сомнения.

3

     Чуть позже миссис Бирта принесла бобовый суп и ломоть свежего черного хлеба. Голод заставил Лиат окончательно стряхнуть с себя остатки сна, и она с жадностью принялась за еду. Миссис Бирта ушла, и пришел Вулфер. Он сел на край постели, держа в руках медное кольцо с символом "королевских орлов". Пахло от него дождем и влажной шерстью. Лиат робко взяла кольцо, не зная еще, что с ним делать, и, пока держала его в руках, слышала, как дождь стучит по крыше. Сквозь закрытые ставни почти не проникал свет. Кажется, она проспала весь день.
     - На этом кольце печать нашего цеха, - медленно заговорил Вулфер. - Приняв его, ты отдаешь на службу королевскому делу всю себя целиком. Свое имя и родословную ты должна мне назвать прежде всего.
     Она боялась посмотреть на него.
     - Меня зовут Лиат. Отца звали Бернард...
     Вулфер тяжело вздохнул - она не поняла, был ли он чем-то разочарован.
     - Лиат, ты должна доверять мне не только потому, что я освободил тебя и взял на службу. Я знал твою мать. И ищу вас с отцом уже восемь лет.
     Девушка смотрела на него, как кролик на волка. За окном, кажется, прекратился дождь...
     - Найди я тебя раньше, твой отец, возможно, был бы жив. - Он поднял руку, но Лиат испуганно отшатнулась. - Клянусь Владычицей! Послушай меня внимате