казарме,  будьте
уверены, сэр, стрелять я умею.
   - На месте твоего отца я бы всыпал тебе по  одному  месту.  Зачем  ты
осталась?
   Девушка разом сникла, потеряв весь свой задор.
   - Папа у меня на орбитальной базе как раз дежурил. А осталась я...  -
Она замялась и, отвернувшись, едва слышно закончила:
   - Мама у меня здесь, мы в соседнем лагере сначала были, пока  его  не
накрыли. Маму в живот ранило, ее досюда-то еле довезли... Не могу  я  от
нее уйти!
   Ник, намеревавшийся было приказать девушке  убираться,  пока  еще  не
поздно, осекся на полуслове. Она все равно бы не послушалась приказа. Он
сделал шаг вперед и неожиданно  для  самого  себя  обнял  ее  за  плечи,
притянул к себе.
   - Успокойся, малышка, мы уведем их в  сторону  от  пещер.  Твою  маму
вылечат, верь мне.
   Она дернулась было в сторону, но, не сделав и шага, заплакала навзрыд
и уткнулась лицом в его грудь.  Дач  пискнул,  от  толчка  сорвавшись  с
плеча, расправил перепонки у самой земли и исчез среди  густых  листьев.
Ник гладил короткие густые волосы, вдыхал их свежий,  пахнущий  лесом  и
костром запах и говорил. О том, что  все  будет  в  порядке,  что  скоро
придет помощь, что мама еще будет нянчить внуков и  радоваться  за  свою
дочь, а он, Ник, обязательно придет  на  ее  свадьбу.  Девушка  плакала,
беззвучно  сотрясаясь  от  слез,  и,  сама  того  не  замечая,  до  боли
стискивала его руку. Ей надо было выплакаться, слишком долго она  копила
в себе эту боль, и вот наконец  внутренние  запруды  не  выдержали.  Ник
шептал ей на ухо что-то ласковое, а сам уже принял решение. Любой  ценой
он выведет ее отсюда. Ее и Диану. Если  его  отряд  не  сумеет  оттянуть
внимание Ррадов от пещер, этих двух женщин он спасет, чего бы это ему ни
стоило.
   Остальные... Он мотнул головой, отгоняя дурные мысли. Остальные...
   Наконец запас слез иссяк, Ник, одной  рукой  поддерживая  девушку  за
плечи, второй с легким нажимом провел по нижней  кромке  волос  на  шее.
Майя еще пару раз всхлипнула и отстранилась, оправляя сбившиеся  волосы.
Нехитрая акупунктура окончательно привела ее в себя.
   - Простите, сэр.
   - Ничего, Майя. Ложись спать, утро вечера мудренее.
   Девушка покачала головой.
   - Не  думаю,  что  сумею  сейчас  уснуть.  -  Противореча  себе,  она
опустилась на брошенную под дерево плащ-палатку и, уже  закрывая  глаза,
прошептала:
   - Спасибо, Ник.
   Ник улыбнулся, шея у женщин просто  кладезь  всевозможных  зон.  Если
знать последовательность  и  силу  нажатий,  с  прекрасным  полом  можно
сотворить все что угодно. Например, успокоить и  уложить  спать.  Однако
откуда она знает его имя? Раздумывая над  этой  загадкой,  Ник  проверил
посты и бесшумно зашагал  к  запасному  выходу  из  госпиталя.  Повидать
Диану.
   Дач кружился в отдалении, не желая следовать  за  хозяином  в  зябкие
недра скалы. Ник укоризненно погрозил зверьку пальцем.
   - Эх ты, бросаешь меня в такой момент.
   Дач пискнул, но ближе не  подлетел.  Ник  вздохнул  и,  собравшись  с
духом, отодвинул фальшивый пластмассовый валун, маскирующий дверь.
   На  этот  раз  пещеры  встретили  его   зловещей   тишиной.   Недавно
переполненный госпиталь опустел. Лишь сладковатый запах боли  и  смерти,
въевшийся в камни, свидетельствовал о том, что еще вчера здесь  страдали
и умирали люди, Ориентируясь по слабому проблеску света впереди,  обходя
оставленные в спешке кучи  белья  и  поваленные  деревянные  нары,  Ник,
расширив до предела зрачки, прошел через главный зал.
   Что говорить, он не знал. Пожалуй, впервые в жизни Ник ощущал робость
перед разговором с представительницей противоположного пола. Воспитанный
в среде, где женщина считалась существом, не имеющим свободы  воли,  Ник
имел мало возможностей познакомиться с иным укладом. За время  жизни  на
Большом  Шраме  его  контакты  с  женщинами   ограничивались   нечастыми
посещениями жриц любви,  общение  с  которыми  никак  не  могло  научить
чему-то новому, или  случайными  контактами  с  девицами,  которые  сами
искали сексуальных приключений.  Поэтому  сейчас  он  стоял  во  тьме  и
мучительно обдумывал слова, с которых начнет разговор.
   Скрип открывающейся двери прервал поток его мыслей. В  образовавшуюся
щель высунулась патлатая голова, принадлежащая существу  неопределенного
пола. В руке эта несуразность  держала  фонарь,  пытаясь  тусклым  лучом
нащупать источник щума.
   - Кто тут? - Судя по голосу, это была женщина.
   Он вышел на освещенное место.
   - Меня зовут капитан Фолдер. Могу я увидеть мисс Торсон?
   Женщина отступила на шаг, освобождая проход.
   - Входите. Вот только Диана сейчас спит... не надо ее будить,  совсем
вымоталась, бедняжка.
   - Я подожду здесь?
   - Да, пожалуйста. Чай будете?
   Ник на мгновение задумался, а затем благодарно кивнул:
   - Спасибо, не откажусь.
   За дверью лежал узкий, темный коридор, женщина пошла впереди, освещая
дорогу. В  пещере,  куда  выходил  коридор,  вдоль  стен  на  деревянных
настилах лежали люди. Кто-то метался в бреду, выкрикивая в  беспамятстве
женское имя.
   Ник,  стараясь  не  глядеть  на  обреченных,  вошел  в   отгороженную
пластиковыми щитами маленькую комнатку.
   Диана спала, сжавшись калачиком на тюках белья  в  углу.  Ник  замер,
разглядывая ее лицо.  Коротко  остриженные  золотистые  волосы,  подобно
короне, оттеняли лицо. Диана,  даже  одетая  в  медицинский  комбинезон,
оставалась невообразимо прекрасна.

   Ах, сколько б ни смотрел на вишни лепестки
   В горах, покрытых дымкою тумана,
   Не утомится взор! И ты, как те цветы..
   И любоваться я тобою не устану!

   - Сколько вам сахара? - При свете  лампы  женщина  выглядела  немного
посимпатичнее. Лет сорока на  вид,  с  неухоженными  волосами,  редкого,
пепельного оттенка,  она  производила  впечатление  прирожденной  старой
девы. Приглядевшись  к  ней  внимательнее,  Ник  немного  снизил  планку
возраста. Лет тридцати-тридцати пяти, а если приодеть и наложить  легкий
макияж, она еще вполне могла обратить на себя внимание мужчин.
   Под его пытливым взглядом врач смущенно опустила глаза и,  покраснев,
пробормотала:
   -  Ой,  я  не  представилась.  Кассандра.  Кассандра  Таниш.  -   Она
покраснела еще сильнее. - Мои родители обожали античную литературу...
   Ник присел к столу, сам положил  себе  пару  ложек  сахара.  Чай  был
местный, грубоватого вкуса, но крепкий, свежезаваренный.  Ник  вздохнул,
это несложное действие напомнило ему о чайной церемонии.  Отрезанный  от
привычной с детства культуры, лишенный  многих  мельчайших  составляющих
размеренной жизни, временами Ник отчаянно тосковал.  Тосковал,  понимая,
что тем самым ослабляет себя.
   Диана мерно посапывала. Ник улыбнулся, глядя на  ее  упокоенное  сном
лицо. Одна только возможность вот так сидеть рядом и смотреть,  как  она
спит, наполняла весь мир покоем. Эта женщина не должна умереть.
   - Простите, мисс Таниш.
   - Миссис Таниш, я замужем. Хотя и оставила себе девичью фамилию.
   Ник едва не поперхнулся.  Кассандра  никоим  образом  не  производила
впечатления замужней дамы. И тем не менее он поспешил исправиться.
   - Миссис Таниш. Что вы намерены делать дальше?  Убежище,  несомненно,
обнаружат. Мы сделаем все, что в наших силах, но,  боюсь,  мои  люди  не
сумеют увести нападающих достаточно далеко.
   - Мы будем молиться, Господь не оставит своих детей.
   В глазах Кассандры вспыхнул фанатичный блеск. Она искренне  верила  в
свои слова и едва ли приняла иное мнение Люди с такими глазами  всходили
на костры  или  бросались,  обвешанные  взрывчаткой,  под  танки.  Одним
словом, плана эвакуации у них не было. Ник  попробовал  зайти  с  другой
стороны.
   - Сколько персонала осталось в госпитале?
   - Мы с Дианой, да еще Юрик. Остальные ушли. Господь еще покарает их!
   Бросить на погибель беззащитных!
   Итак, трое. Ему позарез  нужен  был  союзник  среди  персонала.  Пока
заслон будет отвлекать на себя основные силы карательного отряда, кто-то
должен вывести Диану в безопасное место. Если понадобится, то силой.  На
помощь Кассандры надеяться было глупо.
   - Что за Юрик?
   - Семецкий, наш  хирург.  -  Кассандра  изобразила  на  лице  крайнюю
степень возмущения. - Иной  раз  я  сама  поражаюсь,  как  он  со  своим
алкоголизмом сумел не вылететь с работы. Так пить, прости, Господи.
   Слово "Господи" она умудрялась произносить так, что  заглавная  буква
чувствовалась сразу.
   Итак, хирург. Ник одним глотком прикончил чай и,  благодарно  кивнув,
поднялся из-за стола.
   - Спасибо за чай, у меня еще есть кое-какие дела. Где  я  могу  найти
господина Семецкого?
   - В конце палаты дверь, пройдете коридор, после развилки вторая дверь
налево. Да без толку, спит он сейчас, опять напился, прости, Господи.
   - Я его разбужу.
   Хирург  спал,  уронив  блестящую  лысиной  голову   на   полированную
поверхность  письменного  стола.  Всю  каморку,  три   на   три   метра,
пропитанную запахом  спирта,  занимали  полки  с  книгами.  Ник  мельком
пробежался по корешкам и присвистнул, не  в  силах  сдержать  удивление.
Редчайшие, древние книги. Многие,  похоже,  попали  сюда  еще  с  Земли.
Фрейд, Юнг,  Шопенгауэр,  тяжелые  переплеты,  украшенные  потускневшими
надписями. Приятно пораженный, Ник обнаружил томик  стихов  Мацуо  Басе,
древнего японского поэта, чьи стихи так любила его мать.

   Вечерним вьюнком
   Я в плен захвачен. Недвижно
   Стою в забытьи
   Люди вокруг веселятся -
   И только. Со склонов горы Хацусэ
   Глядят невоспетые вишни...

   Последнюю  строфу  Ник,  забывшись,  произнес  вслух.  По   соседству
зашевелились, и хриплый голос продолжил:

   Бутоны вишневых цветов,
   Скорей улыбнитесь все сразу
   Прихотям ветерка!

   - Что, мой юный друг, стишками балуемся?
   Юрик Семецкий, среднего роста мужик лет пятидесяти, хмуро смотрел  на
позднего визитера. Ник стоически выдержал тяжелый, похмельный взгляд,  и
Семецкий, хмыкнув, выставил на стол трехлитровую бутыль, уже  наполовину
опустошенную.
   - Спирт.
   Ник огляделся в поисках стула и, не найдя, присел на краешек стола.
   Семецкий, вытащив из  кармана  халата  мятый  одноразовый  стаканчик,
набулькал примерно половину, протянул Нику.
   - Пей.
   Ник, задержав дыхание, опрокинул  в  себя  содержимое.  Чистый  спирт
напалмом прокатился  по  пищеводу,  оставляя  за  собой  огненный  след.
Семецкий внимательно проследил за  выполнением  процедуры,  одобрительно
крякнул и налил по второй.
   - С чем пожаловал?
   Ник наконец решил, как себя вести с этим странным человеком.  Хитрить
не имело смысла.
   - Просьбу можно?
   - Валяй.
   - Девушку вывести сможете?
   Семецкий опрокинул в себя второй стакан.
   - А смысл?
   Ник открыл рот, да так и замер, сбитый с толку встречным вопросом.
   Семецкий почесал лысину.
   - Не напрягайся. Смогу. Кого?
   - Диана Торсон, ваша медсестра.
   - А, та самая дочка большого папочки. Хрена с два она отсюда уйдет. Я
бы на ее месте, например, не ушел. Она же все потеряла, жизни не  учена,
куда ей деваться? При госпитале хоть работать научится.
   - Я прошу вас!
   - Да что тут случилось-то? Вчера шорох был, сегодня  с  утра  тишина,
под вечер вон ты приперся с идиотскими просьбами.
   Судя по непонимающему виду Юрика, всю кутерьму эвакуации он проспал.
   Ник показал на встроенные в комп часы.
   - Сейчас раннее утро А госпиталь и все поселение эвакуированы.  Мы  с
минуты на минуту ждем прибытие карательного отряда Ррадов.
   Семецкий недоверчиво впился взглядом в Ника.
   - То-то я смотрю, тишина в эфире, в смысле в  госпитале.  Вот  твари,
разбудить не могли! - Он задумчиво принялся  грызть  ноготь.  -  Погоди,
кого же мне отсюда уводить, если всех эвакуировали?
   С похмелья Семецкий соображал с трудом.
   - Всех вывезти не смогли, здесь остались самые тяжелые, а  с  ними  и
Диана.
   - Погоди, а Касси?
   - Если вы имеете в виду миссис Таниш, то  она  тоже  здесь.  Господин
Семецкий, у меня мало  времени.  Мой  отряд  сейчас  снаружи,  готовится
отвлечь на себя внимание десанта. Мы постараемся увести их к  северу  от
острова. Дорога на юг, надеюсь, останется  более  или  менее  свободной.
Возьмите мисс Торсон с собой и уходите. Прямо сейчас.
   - Да, да, конечно. Только соберусь. Господи, что за год нынче.
   Ник протянул Юрику запасной навигационный комп.
   - Здесь карта и безопасный маршрут к горному лагерю. Я вас догоню.
   Ник коротко поклонился хирургу, все, что мог, он здесь сделал.
   Оставалось отвлечь на себя первый удар и постараться  выжить  самому.
На этот раз он не стал заходить в маленькую комнатку, где  спала  Диана.
Всему свое время, он еще успеет с ней поговорить. Путь  назад  показался
гораздо короче, теперь он шел по памяти, огибая невидимые даже для  него
препятствия.
   Снаружи уже  начало  светать.  Прохладный  утренний  ветерок  приятно
холодил шею. Ник скинул надоевший бронежилет и, расстегнув ворот куртки,
подставил вспотевшую шею  под  освежающий  поток.  На  душе  впервые  за
последние месяцы воцарилось спокойствие. Чем бы ни  окончился  для  него
сегодняшний бой, Семецкий уведет Диану в безопасное место. Он обещал.
   С ветки ближайшего дерева прямо на его плечо спланировал Дач, запищал
что-то, щекоча языком ухо. Ник потрепал  соню  за  спинку.  Еле  слышный
шорох в зарослях едва не прошел мимо  его  сознания.  Тело  среагировало
само. Не было времени  подхватывать  с  земли  брошенную  на  бронежилет
винтовку, вместо этого Ник рванул  из  ножен  нодати.  Шорох  больше  не
повторялся, но  каким-то  образом  Ник  ощущал  поблизости  присутствие.
Враждебное или нет, он не знал.
   Голос прозвучал буквально в пяти шагах от него.
   - Вот только не надо тыкать в меня этой железкой, Фолдер.
   Неизвестный одним неразличимым движением выскользнул из тени  увитого
лианами ствола. Ник  отшатнулся  назад,  не  желая  ненароком  проткнуть
незнакомца острием, но надобности в этом уже не было. Как меч очутился в
руках человека, Ник не заметил.
   - Странно, Андрей описывал тебя более расторопным парнем.
   До Ника с запозданием начало доходить. Столь быстрым  мог  быть  лишь
Рыцарь. Один из адептов Ордена Хранителей Человечества.
   Рыцарь оказался совсем еще  молоденьким  пареньком,  хрупким  на  вид
юношей лет двадцати.
   Впрочем, Ник уже давно привык не  судить  по  внешности  об  истинном
возрасте Рыцарей. Андрей, например, в свои восемьдесят с лишком выглядел
едва на пятьдесят. Этому могло быть и сорок и больше, рассветная серость
скрадывала мелкие детали. Одетый в потрепанный хамелеон, Рыцарь сливался
с рассветными джунглями, лишь лицо его выделялось на  фоне  фототропного
материала. Ник почтительно склонил голову.
   - Здравствуйте, Рыцарь.
   -  Утро  доброе,  Фолдер.  Ну  и  какого  черта   ты   сунулся   сюда
добровольцем?
   Ник с огромным трудом удержался от яростного желания вспылить. Статус
Рыцаря, несоизмеримо превосходящий  его  собственный,  удержал  Ника  от
безрассудных действий. Ответил он вполне спокойным голосом:
   - Это личные мотивы, Рыцарь. Если вас не затруднит, верните мне меч.
   Рыцарь хмыкнул и протянул ему клинок.
   - Больше не оставляй его без присмотра. А теперь о  деле.  Сколько  у
тебя людей?
   - Чуть более тридцати. Ополчение. Тяжелого оружия и техники нет.
   Задача - связать боем и увести в  сторону  от  госпиталя  карательный
отряд Ррадов.
   - Ты сам-то веришь, что у вас получится?
   Ник помотал головой.
   - Нет, Рыцарь. Шансов у нас нет.
   Рыцарь утер лицо рукавом и, протянув руку, погладил Дача.  Ник  стоял
молча.
   - Надо же, привязавшийся. Жди удачи, Фолдер. -  Он  пошарил  рукой  в
нагрудном кармане комбинезона и протянул зверьку  кусочек  сахара.  Дач,
пискнув, одним махом проглотил угощение - Эх, сластена. Садись,  Фолдер,
у меня к тебе разговор - Я уже насиделся, постою.
   - Как хочешь, разговор будет долгий.
   Где-то вдалеке тоскливо прокричала ночная птица. Ветерок почти затих,
джунгли готовились к пробуждению. Рыцарь пододвинул  к  себе  бронежилет
Ника и уселся на него, по-восточному скрестив ноги.
   - Не люблю сырость. Итак, меня зовут Олег. Олег Марьета.
   Марьета, наблюдатель Ордена на Хауке, жил здесь уже девять лет.  Мало
кто догадывался, что  невзрачный  парнишка,  хозяин  маленького  бара  в
портовой зоне, на самом деле адепт древнего и могущественного Ордена. Да
в его задачи и не входило привлекать чье бы то ни  было  внимание.  Сбор
слухов и долгое ожидание приказа - вот и все, чем он занимался на Хауке.
Сотни таких, как он, глаза и уши Ордена,  разбросанные  по  пяти  сотням
человеческих миров, составляли оперативный резерв. Редко-редко когда  их
привлекали  к  делу.  Обычно  в  этом  не  было  необходимости,  хватало
остальных. Тревожные вести пришли полтора года назад. Орден почувствовал
угрозу, но Видящие так и не смогли  установить  источник  ее  появления.
Большинство склонялось к новой войне с Тедау, но  полной  уверенности  в
этом не было. Впервые Видящие не могли дать точного ответа.  Их  видения
разнились во многом, сходясь лишь в одном - сил Ордена недостаточно.
   Опасения  за  судьбу  человечества   пересилили   традиции,   и   все
наблюдатели получили приказ. Приказ  найти  подходящих  людей  и  спешно
обучить их азам Искусства.
   Ник опешил, на секунду ему показалось, что он ослышался.
   - Так я не один? Вы обучали не только меня?
   - Каждый из нас взял себе по  ученику.  Видящие  предсказали  великую
опасность. И впервые за все время мы  рискнули  открыть  частичку  нашей
тайны.
   Ученик Олега погиб во время той самой операции по захвату "языка".
   Ник вспомнил горящие казармы, тяжелую тушу пленного жреца и покрытого
чужой кровью парня. И его слова: "Общее дело ведет нас".
   - Это вы отдали ему приказ умереть, спасая меня?
   Олег скривил уголок рта.
   -  Не  погибнуть  самому,  а  не  дать  погибнуть  тебе.  Улавливаешь
разницу?
   - Вы так легко жертвуете людьми?
   - Один человек - слишком малая цена за жизнь всего человечества.
   - Я еще не все человечество.
   Олег ухмыльнулся и, сорвав травинку, принялся обкусывать ее кончик.
   - Ты полезнее для Ордена, а следовательно, и для всего человечества.
   Говард никогда не смог бы достичь твоего уровня.  Мы  умеем  считать,
Фолдер.
   Нельзя победить, сохранив в чистоте душу.  Чем-то  всегда  приходится
жертвовать.
   Чем-то или кем-то. Ведь и ты, как я понимаю, остался здесь  вовсе  не
для того, чтобы спасти раненых?
   Ник почувствовал, что краснеет. Рыцарь  тем  временем  продолжал,  не
меняя тона.
   - Ты сознательно жертвуешь ими, решив  спасти  одну  мисс  Торсон.  Я
прав?
   - Двоих. Рыцарь, я все равно не сумею вытащить всех.
   - Тогда ты должен понять и меня, Ник. Говард до конца  выполнил  свой
долг, и не моя вина, что при этом он не сумел выжить.
   Ник  виновато  опустил  голову,  Рыцарь  был  прав   во   всем.   Ник
действительно заранее списал со счетов и свой маленький отряд,  и  сотню
обреченных раненых, и горстку врачей. Списал, усыпив совесть  доводом  о
бессмысленности попыток спасти всех.
   - Не  переживай,  Фолдер.  Твоей  вины  тут  нет.  Преступную  ошибку
допустило  командование,  решившее  поместить  пленника  в   гражданском
лагере. И еще большей глупостью было дать ему сбежать.
   - Ну, каратели могут и не появиться. Откуда мы знаем, что жрец  сумел
добраться до своих?
   Олег укоризненно поджал губы.
   - Печально, получив сообщение от Андрея, я надеялся, что твой уровень
действительно заслуживает внимания. Неужели ты не чувствуешь?
   - Не чувствую что?
   - Опасность просто витает в воздухе. Еще до полудня тут будут  кишеть
солдаты Ррадов. Почувствуй! Или я и впрямь пожалею о смерти Говарда.
   Ник прикрыл глаза, расслабив диафрагму. Начальный этап этой медитации
всегда  давался  ему  нелегко.  Пустив  волну  от  паха  до  горла,   он
сконцентрировался и снова забыл о дыхании. Пустота и сво