м нормам. Это ее забавляло.
     На нее  особенное  впечатление  произвела  женщина  Харага,  политик,
массивностью не уступавшая Лугала Минти, чей густой, почти  коричневый,  а
не серый мех, делал ее еще внушительнее. Мех был полосатым, что  придавало
лицу сходство с маской какого-то ритуального демона,  в  разрезах  которой
блестели  бледно-желтые  глаза.  Говорила   она   медленно   металлическим
скрежещущим баритоном. Казалось, работает станок, который забыли смазать.
     Она представляла большой  малонаселенный  регион  южного  континента,
объяснила Анне Индил. Там жили несколько родов, все небольшие, и  ни  один
не был четко впереди остальных. Положение этой  женщины  объяснялось  тем,
что она сумела убедить их в какой-то мере сотрудничать друг с другом.
     - Будьте с ней осторожнее, - предупредила Индил. - Есть люди, которые
сами выдвигаются вперед среди своих и тащат за собой весь  свой  род.  Она
именно такая.
     Однако они отлично поладили. Женщина Харага  искренне  интересовалась
человечеством и готова была поверить, что вселенная  не  исчерпывается  ее
открытой всем ветрам равниной. За страшноватым  лицом  скрывался  пытливый
ум, а также чувство юмора, пусть и довольно плоского.
     Анна  приготовилась  узнать  побольше  про  Хараг  и  Северо-Западный
сотрудничающий край. Хараг ам Хвил не видела причин для скрытности.
     - Я не знаю ничего такого, что могло  бы  обернуться  оружием  против
меня. Как, наверное, трудно владеть такого рода информацией.
     Она была первой из женщин, с которыми встречалась Анна,  не  носившей
церемониального  платья.  Костюмы,  которые   ей   нравились,   напоминали
комбинезоны, укороченные до колен. Ткани были разноцветными, но  неизменно
простыми и грубыми. Пряжки ремней производили впечатления золотых.
     - Причина - мех, - объяснила она с помощью Ама Цей Индил. -  Я  родом
из холодного края и теплоизоляция у меня отличная. Одевайся я  как  прочие
женщины, так все время задыхалась бы от жары.
     Она посмотрела на Анну. Желтые глаза демонской маски весело блеснули.
     - Жизнь коротка.  Дел  невпроворот.  Лучший  способ  беречь  время  -
действовать попросту и прямо, не беспокоясь, как ты выглядишь и что думают
другие люди.
     - Как вы  ладите  с  женщинами  Эттина?  -  спросила  Анна,  стараясь
вообразить эту даму в укороченном комбинезоне в обществе Трех Норн.
     - Неплохо, хотя, конечно, им далеко до их матери. Вот  с  ней  всегда
можно было договориться по-настоящему!
     Как-то они провели полдня в комнатах Анны. Женщина Харага принесла  с
собой керамический кувшин, полный чего-то вроде чая,  Анна  пила  вино,  а
Индил ограничилась водой. Она, казалось,  нервничала.  Видимо,  переводить
прямолинейные заявления Хвил стоило немалого напряжения.
     Анна  рассказывала  о  научно-исследовательских  станциях,  где   она
провела  значительную  часть  своей  взрослой  жизни.   Хвил   слушала   с
любопытством и прихлебывала свой  чай  (видимо,  легонький  наркотик).  Во
всяком  случае,  она  несколько  расслабилась  и,  казалось,  готова  была
замурлыкать. Потом сказала:
     - Не знаю, согласилась бы я путешествовать  в  такие  дали,  как  вы,
Перес Анна, и тем более  в  моем  возрасте.  Даже  короткая  поездка  сюда
скверно  на  меня  подействовала.  Пищеварение  никак   не   налаживается.
По-моему, вращение станции взбалтывает во мне все  жидкости.  Другое  дело
ты. Такая путешественница может отправиться и еще дальше. Посетите Хараг!
     - Не могу, - сказала Анна.
     - Из-за войны? - Она сделала пренебрежительный жест. - Пора бы с этим
закончить. Почему  бы  вам  не  посоветовать  вашим  мужчинам,  чтобы  они
перестали тянуть и завершили то, ради чего находятся тут?
     Анна  покосилась  на  Индил.  Темное  бархатистое  лицо   переводчицы
выглядело потрясенным.
     - А вы не могли бы сказать это Эттин Гвархе или Лугала Цу?
     - Конечно. Только говорить с  Лугала  Цу  бесполезно.  Он  никого  не
слушает, кроме своей матери. Правда, если слушать кого-то  одного,  Лугала
Минти - хороший выбор. Она влиятельна и  умна,  хотя  последнее  время  ее
поведение мне не нравится. Она страшится, потому  что  вселенная  меняется
заметно для нее. Как будто вселенная не  меняется  непрерывно!  Как  будто
Богиня не любит перемен! Ну, а Эттин Гварха ответил  мне,  что  он  делает
все, что в его силах.
     - Вы с ним разговаривали? Вы с ним в родстве?
     - Один из моих братьев - отец двух его  родичей,  и  я  бы  не  прочь
заполучить его генетический материал для Харага. Но... -  Хвил  покосилась
на Индил. - Возможно, другой род нас опередил.
     Женщина Харага продолжала говорить, а Индил переводила. Голос ее  был
спокойным и мелодичным, как всегда, разительно контрастируя с  скрежещущим
низким баритоном Хараг ам Хвил.
     - Я отклонилась от нашей темы. Вы много путешествовали,  Перес  Анна.
Так подумайте о том, чтобы попутешествовать еще. Если мы намерены поделить
вселенную, нам лучше научиться понимать друг друга.
     - Я бы с радостью, - сказала Анна и удивилась настойчивости  в  своем
голосе.
     На этот раз она узнала очень много о Северо-Западном  регионе.  Сухая
равнина с горами на  востоке  и  юге,  перехватывающими  дожди.  Их  белые
вершины сверкали в темно-синем небе точно облака, и там, согласно  древним
сказаниям, обитали призраки и духи. Теперь вода поступает по  акведукам  в
города с  домами  из  необожженного  кирпича.  Многие  обитатели  все  еще
занимаются скотоводством. Другие предпочитают рыболовство - полярный океан
богат рыбой и еще всякой всячиной.
     Суровый край, но заманчивый,  как  Самарканд  или  Тимбукту.  Женщина
Харага рассказывала о чудесных вышивках, великолепных изделиях из металла,
о копях, где добываются голубые и зеленые камни, о сушильнях для  рыбы  на
окраинах приморских городов - ветер раскачивает ее и чешуя блестит  как...
Какое сравнение употребила Хвил? "Как серебряная листва".
     Рассказывала она и о  Совете,  регулирующем  водные  ресурсы  (вечный
источник конфликтов в краю.) О проекте "Ясные глаза у всех", о  Совете  по
рыболовству, о кооперативах, покупающих и продающих.  (Некоторые  названия
Анна  сочиняла  сама,  когда  Хвил  объясняла,   чем   занимается   данная
организация.  Индил  путалась,  когда  надо   было   переводить   названия
учреждений.) Женщину Харага они интересовали не меньше,  если  не  больше,
чем земля и города, хотя землю и города она тоже явно любила.
     В результате Анне очень захотелось побывать  там.  Она  представляла,
как будет бродить по базарам, или посетит опреснительный завод. (Насколько
она поняла из слов  Хвил,  последнее  было  обязательным.)  Или  ехать  по
пыльной дороге мимо неизвестных ей животных.
     Наконец беседа завершилась, и женщина Харага ушла, но Цей  Ама  Индил
задержалась. Анна со стоном закинула ноги на столик.
     - Пресвятая Дева, что за женщина!
     - Я вас предупреждала, - напомнила Индил.
     - А что означала ее фраза о генетическом материале?
     - Я намеревалась поговорить с вами об этом,  -  сказала  Индил  после
паузы. - У нас не в обычае  рожать  в  космосе,  а  это  значит,  что  мне
придется покинуть станцию и вернуться домой.
     Анна уставилась на нее.
     - Вы беременны?
     - Конечно, нет! И как я могла бы? Я же не была дома  больше  года!  -
Индил была шокирована. - И после осеменения я не отправилась бы в космос!
     Ну да, конечно же! Ведь  Люди  практикуют  искусственное  осеменение.
Видимо,  на  их  планете  имеется  банк  спермы.  Или  доноров  специально
откомандировывают домой? Надо будет спросить Ника. Не Индил же! Она и  так
чувствует себя крайне неловко.
     После некоторого молчания Индил сказала:
     - Мой род и Цей Ама заключили соглашение с Эттином. Еще когда Цей Ама
Ул была здесь. Однако меня попросили задержаться тут,  чтобы  я  составила
вам компанию. - Она опять промолчала. - Особой спешки не было, а  если  бы
дела приняли дурной оборот и Лугале удалось бы добиться своего и поставить
Эттин в тяжелое положение, у нас было  бы  время  расторгнуть  соглашение.
Правда, Цей Ама Ул не сомневалась, что этого не случится.  Она  с  большим
уважением относится к Эттину, а Эттин Гварха,  бесспорно,  лучший  мужчина
своего поколения.
     - Вы возвращаетесь домой и беременеете, а отцом будет Эттин Гварха?
     - Да, - сказала Индил. - И будет девочка. Так оговорено. Мне  хочется
дать ей два имени. В моем роду это допускается. И мне хотелось бы получить
ваше разрешение, чтобы одно из них было Анна.
     Она почувствовала себя польщенной, но и испугалась.
     - Пока вам не надо ничего говорить, - сказала Индил.  -  Времени  еще
много. Но Цей Ама Ул согласна с женщиной Харага. Если мы поделим вселенную
с вашей расой, нам надо найти способы, как ладить.
     Индил простилась и ушла. Эти устрашающие женщины! Они готовы  принять
ее в свою среду. Ей представился пушистый серый  младенец  -  дитя  Индил,
отпрыск Гвархи - девочка, носящая ее имя. Наверное, в их произношении  "н"
станет кратким. Ама Цей Ана.  От  этой  мысли  у  нее  по  спине  побежали
мурашки.
     Два дня спустя она встретила Ника у входа в человеческий  сектор.  Ее
провожал Вейхар.
     -  Я  тебя  сменяю,  -  сказал  ему  Ник  и  вместе  с  ней  вошел  в
наблюдательную комнату. Там стояли два кресла и Ник опустился в одно.
     - Решил посмотреть, как идут дела.
     - Снова переводить вы не стали.
     - Я не шутил, когда сказал вам, что генерал позволил накопиться  уйме
материала для меня. И для этой чуши у меня нет времени. Да и  вообще,  они
закругляются, разве вы не заметили?
     - Меня, - ответила Анна, - захлестывала волна серых внушительных дам.
Тут побывала матрона из Харага, которая и тетушек уложила бы на лопатки.
     Ник засмеялся.
     - Ну не знаю. Но дама очень грозная: она  заявила  Гвархе,  чтобы  он
кончал валять дурака и заключил мир: пусть Люди спокойно занимаются своими
делами и больше  не  думают  об  этой  никчемной  войне.  Как  будто  мало
настоящих дел!
     - Знаю-знаю, -  сказала  Анна.  -  Покончить  с  глазными  болезнями.
Обессолить  океан.  Она  пригласила  меня  в  Хараг  полюбоваться  рыбными
сушильнями.
     На лице Ника появилось удивление.
     - А также посетить опреснительный завод.
     Удивление перешло в задумчивость.
     - Вряд ли пока это возможно. То есть вам посетить  хварскую  планету.
Но приглашение крайне интересное.
     - Насколько эта комната надежна? - спросила она.
     - Пошли! - Он встал и повел ее по лабиринту незнакомых коридоров мимо
нескольких часовых постов. Часовые при  виде  Ника  делали  жест,  видимо,
аналогичный отдаче чести. Он кивал в ответ. Наконец они остановились перед
дверью. Ник прижал ладонь к панели и кивком пригласил Анну войти.
     Она увидела  жилую  комнату:  серый  ковер,  серо-коричневую  мебель,
которая исчерпывалась диваном, двумя креслами и парой низких металлических
столиков. Обстановка выглядела куда более спартанской, чем в ее гостиной -
ни единого цветного пятна, ни признаков роскоши и полная безликость. Ничто
не говорило, что комната эта обитаема.
     Дверь закрылась.
     - Садитесь, - пригласил Ник. - Эттин Гварха решил снова мне доверять.
Эти комнаты не прослушиваются. Даже им.
     - Вы тут живете?
     Он кивнул.
     - Вы кто? Монах?
     - Меньше всего. - Он засмеялся и посмотрел вокруг, продолжая стоять с
руками в карманах. - Просто не люблю вещички.
     - Что?
     - Ну, вы понимаете. Безделушки, сувениры, всякий хлам, словом,  вещи.
Мусор, который необходимо упаковывать при переездах. В какой-то книге  мне
однажды попался такой афоризм: "Тот, кто обставляет свой  ум,  будет  жить
как король. Тот, кто обставляет  свой  дом,  мешает  себе  передвигаться".
Руководство, как жить,  и  я  ему  следую.  Так,  значит,  женщина  Харага
приглашает вас в гости. Хотите чего-нибудь? Кофе, чаю, вина? У  меня  есть
даже новейшая человечья жратва - отличный повод посмеяться.
     - Нет, - сказала Анна. - Ама Цей Индил попросила  у  меня  разрешения
дать мое имя ее ребенку.
     Ник уставился на нее во все глаза.
     - Господи Исусе! Эти люди, решив что-то, времени не теряют!
     Он подошел к одному из  столиков,  прикоснулся  к  нему  и  заговорил
по-хварски. Столик ответил  на  том  же  языке.  Ник  сказал  еще  что-то,
выслушал ответ, выпрямился и обернулся к Анне.
     - А что вы ответили Ама Цей Индил?
     - Пока ничего.
     - Я  наведу  справки,  но  не  думаю,  что  это  налагает  какие-либо
серьезные  обязательства.  Хорошие  манеры   требуют   оказывать   девочке
некоторое внимание. Ласково смотреть на нее, иногда давать добрые  советы.
Но в основном, это любезность по отношению к вам, попытка создать  подобие
связи между вами и ее семьей - ничего значительного, ниточка, а не  канат.
Но бесспорно что-то. Крайне интересная  история.  Меня  тянет  ходить.  Вы
разрешите?
     - Валяйте, - ответила Анна и села поудобнее.
     Ник прошелся по комнате.
     - Должен признаться, у отсутствия вещей  свой  минус.  Когда  я  хочу
поразмыслить, мне нечего вертеть в руках. С  другой  стороны,  мне,  чтобы
уложиться, достаточно пол-икуна.  А  когда  переезжает  Гварха,  требуется
целый обоз.
     Он прислонился к стене и сложил руки на груди. Минуты две он  молчал,
глядя мимо нее невидящими зелеными глазами. Потом посмотрел прямо на нее.
     - Цей Ама, Ама Цей и Хараг решили, что следует поближе узнать  землян
и особенно (судя по всему)  единственную  земную  женщину  в  пределах  их
досягаемости. Я, честно, этого не ожидал. Вероятно, они насторожились  так
с того момента, когда Сплетение признало нас людьми. Я связан  с  Эттином,
это всем известно. И самостоятельно действовать не стану. Другое дело  вы.
Насколько им известно, вы самостоятельны и занимаете  важное  положение  -
единственная женщина в делегации землян. С точки зрения хварской  женщины,
Анна, вы должны быть чем-то вроде императрицы Земного Шара. - Голос у него
стал прямо-таки счастливым.
     Анна встревожилась.
     - Хараг поддерживает дружеские отношения с Цей Ама?
     - Не очень. Это два...  как  бы  выразиться  поточнее?..  не  слишком
значительные рода, которые  ищут  способ  приобрести  больше  важности.  И
способны сотрудничать, если у них на то будет веская причина.
     - Индил посоветовала мне остерегаться женщин Харага.
     - Ах так! - взгляд  Ника  снова  стал  рассеянным,  затем  он  широко
улыбнулся. - Они сцепились из-за  вас.  Думается,  можно  будет  заключить
сделки с ними обоими. Но я пытаюсь сообразить, как  использовать  это  для
решения вашей проблемы.
     - С ВР? - спросила Анна, и он кивнул.
     - Мы с Гвархой обсуждали это и пришли к выводу, что выходом  была  бы
дипломатическая неприкосновенность.
     - Я на другую сторону не перейду.
     Он мотнул головой.
     - Я этого и не предлагаю. Но не хотелось бы вам стать послом?
     - Что-о?
     Он поднял ладонь.
     -  Я  слегка  преувеличил.  Не  думаю,  что  мы  сумеем  добиться  от
Конфедерации, чтобы вас назначили полномочным послом. Но  вот  специальным
посланником... Вы же  говорили,  что  хотите  быть  вторым  представителем
человечества, который побывает на хварской планете. А теперь  у  вас  есть
приглашение. Если не два. Ребенку предстоит церемония  наречения.  И  вас,
полагаю, пригласят.
     - Когда же я вернусь домой?
     - Когда станете такой важной  персоной,  что  никто  не  рискнет  вас
тронуть. Даже идиоты из  ВР  не  рискнут  применять  препараты,  производя
подноготный  дебрифинг  дипломата  высокого  ранга.  -  Он  поморщился.  -
Дебрифинг! Какое омерзительное словечко! Как  я  только  мог  работать  на
людей, так коверкающих язык?
     Анна нахмурилась: слишком многое обрушивалось на нее слишком быстро.
     -  Анна,  я  предлагаю  вам  -  Люди  предлагают  вам  -   уникальную
возможность вести исследования, ради которой многие пошли бы на  убийство.
А сверх того еще деньги! Конфедерации придется расщедриться  на  приличный
оклад. А если нет, так Сплетение купается в деньгах. Вы не поверите, каким
богатым может быть общество, если им управлять разумно. О субсидиях можете
не беспокоиться. Как и о том, что дерьмовые ученые журналы будут отклонять
ваши статьи. - Он ухмыльнулся. - А обязаны  вы  будете  только  передавать
Сплетению дурацкие послания Конфедерации.
     - Меня никогда не привлекала дипломатия.
     Дверь в  коридор  открылась,  вошел  Эттин  Гварха,  одетый  в  форму
космического воина.
     - Мэм, - сказал он, когда дверь закрылась, а затем взглянул на  Ника,
который быстро заговорил по-хварски. Генерал слушал с  выражением  чуткого
внимания, присущим хвархатам. Наконец Ник умолк.
     - Анна хорошее имя, - сказал Эттин Гварха. - Я приобрел к нему  вкус,
хотя на известных мне языках его окончание женским именам не  свойственно.
А женщина Харага очень полезный друг. И мне кажется, мэм Перес, вы  будете
хорошим посланником. Нас с Ники смущала только одна трудность: как убедить
Сплетение попросить в посланники именно вас? Мы считали, что моему роду не
следует поднимать этого вопроса. Мы и так  уже  слишком  тесно  связаны  с
человечеством. Но если Хараг предложит пригласить вас на планету... Ха!  -
Он откинул голову, взвешивая. Ник следил за ним с легкой улыбкой.  И  Анна
внезапно поняла, что оба они обожают вести интриги. Возможно,  именно  это
их и связывает.
     - Мне нужно время подумать, - сказала она.
     Генерал поглядел на нее.
     - Разумеется, мэм Перес.
     - Я вас провожу, - сказал Ник, отделяясь от стены.
     Они пошли по коридорам. Анна успела так свыкнуться со  станцией,  что
уже ничто не казалось ей странным. Мохнатые часовые  выглядели  совершенно
нормально,  холодный  воздух  с  запахом  хвархатов  словно  бы  ничем  не
отличался от воздуха всех прочих станций,  где  ей  доводилось  бывать.  А
сколько их она видела?
     Но станции ей надоели, все станции. Ее манила поверхность планеты.
     У своей двери она сказала:
     - Я согласна. Упускать такую возможность вести  исследования  нельзя.
Жаль только, что мне приходится хранить тайны.
     - Мне это понятно. - Он кивнул. - Тяжелое бремя. Но выбора нет. Разве
что финал в духе героических  пьес,  которые  так  любит  Гварха.  Ну,  вы
знаете. Возникает проблема, у  которой  нет  решения,  и  остается  только
умереть.  Я  много  времени  раздумывал  над  этой  путаницей.   Я   люблю
аккуратность. Возможно, вы заметили?
     - Угу.
     - У нашей проблемы решения нет. Во всяком случае, пока. Вы, я, Гварха
оказались в тисках нравственных противоречий. - Он ухмыльнулся. - Матсехар
пришел бы в восторг от такой ситуации. Интересно, как бы он ее  обработал.
Уж, конечно, нашел бы оригинальное решение. Но я не хочу втягивать  его  в
это, а воображение у меня много слабее, и я  ничего  не  сумел  придумать,
кроме одного: выкопать яму, похоронить в ней проблему и уповать, что ее не
вынюхает  сул,  наделенный  особо  острым  чутьем.  Есть,  правда,   очень
аккуратный выход: я умираю, так  как  не  могу  выбрать  между  Гвархой  и
человечеством, а Гварха умирает, потому что не может выбрать между мной  и
Людьми, вы же  остаетесь,  чтобы  привести  путаницу  в  порядок,  подобно
Фортинбрасу, принцу норвежскому.
     - Нет уж, спасибо! - сказала Анна.
     - Ну, в пьесе это выглядело  бы  прекрасно.  Однако  мне  никогда  не
хотелось стать участником трагедии. Помните анекдот про умирающего актера?
Его спрашивают, трудно ли  умирать,  а  он  отвечает:  "Умирать-то  легко.
Трудно играть комедию".
     Анна вежливо улыбнулась.
     - Комедию играть трудно, жизнь - вечная путаница, а мы  с  Гвархой  -
рахаки. Так с чем же мы остаемся?
     - С путаницей, - сказала Анна. - Возможно, смешной, возможно, нет,  и
с кучей тайн, которые еще вполне способны впиться нам в задницу.
     Ник подошел к двери в ее комнаты.
     - Ну вот,