ывайте об этом. Я  уверен,  что
мало-помалу нам станет ясно, почему инопланетяне просили  прислать  именно
вас, а также какую роль в переговорах играют эти, судя  по  вашим  словам,
необыкновенные женщины.
     - Меня, - сказал Стен, - озаботило утверждение  этого  человека,  что
станция, где мы находимся, была построена  специально  для  переговоров  с
нами. Возможно ли подобное, капитан Мак-Интош? Мы бы сумели?
     - Не знаю. Но и знай я, такая информация засекречена. - Он  помолчал.
- Если это правда, то достижение внушительно. Думаю, это я  сказать  могу,
еще... Мне трудно поверить, что станция почти пуста. Будь у  меня  столько
помещений, я бы сумел ими распорядиться.
     Стен тревожно нахмурился. Чарли сказал:
     - Постараемся  избегать  неосновательных  предположений.  Что  делают
хвархаты со своими станциями в своем секторе космоса, нас не касается.
     Анна ушла после желе и черного кофе по-азиатски, сваренного с сахаром
и сгущенным молоком.
     Эйх Матсехар ждал в коридоре, такой же невозмутимый и терпеливый, как
остальные хвархаты. И только когда он пошевелился, она вновь  заметила  не
хварскую неуклюжесть. Они пошли назад по коридорам.
     Примерно на полдороге она спросила:
     - Что вы подразумевали, сказав, что я последняя жертва Ники?
     - Раз он не хочет, чтобы я разговаривал в коридорах, я  не  стану,  -
ответил инопланетянин. - Хотя и думаю, что он  ошибается,  потому  что  не
понимает правил шпионажа. Для  всего  есть  правила,  хотя  вы,  человеки,
словно бы этого не понимаете. Как в  результате  вам  должно  быть  трудно
жить!
     Он оставил ее перед высокой двойной дверью. Анна вошла и по широкому,
увешанному гобеленами коридору направилась к своим комнатам.
     В большой Никлас разговаривал с каким-то инопланетянином. Оглянувшись
на нее, он сказал:
     - Анна, это начальник службы безопасности генерала. Ему  хотелось  бы
проверить, нет ли на вас подслушивающих устройств.  С  вашего  разрешения,
разумеется.
     Она кивнула, Никлас что-то сказал, и  инопланетянин  поднял  руку,  в
которой держал что-то вроде серебристого пистолета с дулом раструбом,  как
у старинных мушкетонов. На стволе тускло подмигивали  лампочки.  Он  начал
водить пистолетом вокруг нее, ни разу не коснувшись ее и ни разу не подняв
головы настолько, чтобы  встретиться  с  нею  взглядом.  Прибор  пару  раз
мелодично зазвенел, лампочки замигали ярче и чаще.
     Очень красиво, подумала Анна. Но что, собственно, происходит?
     - Вы не могли бы дать ему свой пояс? И туфли? В них жучки.
     Она послушно сняла и отдала их.
     Ник и инопланетянин перебросились несколькими фразами.  Инопланетянин
был примерно одного роста с генералом и  еще  более  коренаст.  Его  грудь
напоминала бочонок. Руки и  ноги  были  короткими,  толстыми  и  могучими.
Волосы на голове образовывали гребень, который  тянулся  по  спине,  более
темный и длинный, чем остальной мех, и бросавшийся в глаза.
     Наконец, он обернулся к ней и заговорил, опустив взгляд.
     - Он благодарит вас за снисходительность и содействие.  Ваши  комнаты
теперь полностью изолированы.
     - Отлично.
     Инопланетянин ушел, захватив ее пояс и туфли.
     Едва дверь за ним закрылась, Никлас сказал:
     - Помните моего охранника в те наши встречи? Совсем мальчика?
     - Которого убили?
     Он кивнул.
     - Его звали Гва Хаттин. А тот, кто сейчас ушел, его старший брат. Гва
Ху. Всякий раз, когда я слышу  его  имя,  мне  вспоминается  военный  клич
старых американцев.
     Анна посмотрела на него с недоумением. Он ухмыльнулся.
     - Вахууу! Гва  связаны  с  Эттинами  более  трех  веков  и  регулярно
обменивались с ними  генетическим  материалом.  Малый  род  генерала,  его
мужской род - Гва. И обычно у него в штабе есть двое-трое Гва.
     - То есть военная разведка убила родственника Эттин Гвархи?
     - Да. Наступающий Гва Ху  забрал  вашу  сумку,  выбрасыватель  зубной
пасты и компьютер. Сумку и выбрасыватель вам вернут  скоро,  а  компьютер,
вероятно, задержат  подольше.  Лучшее  место,  чтобы  спрятать  дерево,  -
дремучий лес.
     - В моей зубной пасте был жучок?
     Никлас усмехнулся.
     - Как видите. Если вам нужен компьютер сейчас же, могу  одолжить  вам
земную модель. А если вы любите  играть,  то  у  меня  имеется  интересный
вариант поисков. Единственный тип игры, который я терплю.
     - Спасибо. - Она кивнула.
     - Так вот... - Он помолчал и обвел взглядом комнату. - Генерал решил,
что я буду вашим связным. Собственно, выбора и нет. Его штаб, естественно,
состоит из одних мужчин,  а  я  -  единственный,  кто  может  хоть  как-то
претендовать на хотя бы отдаленное родство  с  вами.  Он  объяснил  другим
головным,  что  мы  происходим  из  соседних   областей,   которые   часто
обмениваются генетическим материалом. Канзас и Иллинойс. Как Гва и  Эттин.
Это дает мне право, приходить сюда. Если хотите, я перенастрою дверь  так,
что открыть ее сможете только  вы,  однако  и  в  дальнейшем  не  избежать
случаев, когда, как сегодня, было бы удобнее, чтобы я мог войти сюда сам.
     Анна пожала плечами.
     - Оставьте настройку двери без изменений.
     - Ваша делегация, - сказал он, кивнув, - ждет вас  к  обеду.  Женщины
Эттина хотели бы побеседовать с вами завтра. Я  принесу  вам  компьютер  и
игру. В школе  мне  следовало  бы,  кроме  занятий  языками,  пройти  курс
управления отелями.
     Никлас ушел. Она приняла душ и принесла из кухни бокал вина.
     Вот так,  подумала  она,  садясь  и  забрасывая  ноги  на  столик  из
перламутрового дерева. Какие вопросы надо задать Никласу, раз  ее  комнаты
очищены от подслушивающих устройств? Она набросала список, начав  с  фразы
Эйх Матсехара.



                                    4

     В приемной генерала над дверью  кабинета  горел  сигнал  "занято".  Я
прохаживался взад и вперед - пока не вышел Вейхар, и генерал не велел  мне
войти.
     Голограмма все еще показывала зеленовато-серый пляж. Только  на  него
теперь накатывались более высокие волны, небо совсем потемнело,  и  в  нем
никто не парил. Начинался шторм.
     - Садись, - сказал генерал. - И попробуй не елозить. Что случилось?
     - Гва Ху проверил комнаты Анны. И нашел восемь приборов наблюдения.
     Генерал поморщился.
     - Только пять человечьих, первозащитник.  Остальные  три  изготовлены
Людьми.
     Он зашипел.
     - Новейшая серия. Доступна только высоким рангам.
     - А'атсех Лугала Цу, - сказал он.
     - Почти наверное.
     Он бросил стило, которое держал в  пальцах.  Оно  ударилось  о  стол,
подскочило и скатилось на пол. Я нагнулся, поднял его и вручил генералу.
     - Этому дурню  вообще  не  место  на  фронте.  Лугалам  следовало  бы
подыскать кого-то другого, чтобы выталкивать вперед. В таком большом  роду
должен быть хоть один способный мужчина. Но тетки всегда говорили мне, что
женщины Лугалы.... - Он замолчал прежде, чем у него вырвалась  грубость  и
сердито посмотрел на меня. Это воздействие человечества. Мы знаем, что там
находятся человеки. Мы знаем, что они живут без правил,  и  Богиня  их  не
уничтожила. Зная это, мы страшимся и  начинаем  задавать  вопросы.  И  вот
результат.
     - Ты будешь опять швырять стило? Если нет, я сяду.
     Он кивнул на кресло.
     - Ты не согласен.
     Я вытянул ноги, скрестил их, а потом потратил несколько секунд, чтобы
сделать  глубокий  вдох  и  медленный  выдох.   Если   мы   оба   сердимся
одновременно, ничем хорошим это не кончается.
     - Это куда больше связано  с  хварским  мужским  честолюбием,  чем  с
человечеством и дуростью. Ты никогда не считал Лугалов умными, а теперь мы
знаем, что  начальник  его  службы  безопасности  так  же  глуп,  как  он.
Начальнику следовало бы сообразить, что его приборы будут  обнаружены  при
тщательной проверке комнат. Правда монитор безопасности их не  засек.  Гва
Ху сказал, что нашел их потому, что его щупы не  выключились  после  того,
как он нашел и убрал человечьи жучки. И он продолжил поиски. Я велел...  я
попросил наступающего Гва поговорить с твоими тетушками. Их комнаты  также
следует проверить.
     Мгновение генерал молчал. Потом он сказал:
     - Я помню, как было объявлено, что мы  нашли  других  людей,  которые
способны путешествовать среди звезд, и что они нас  обстреляли.  Некоторые
мои дяди были дома, и я помню, до чего  все  обрадовались.  Наконец-то  мы
обрели врага после столетних  розысков.  Конец  нашим  проблемам!  Но  нам
следовало бы вспомнить, что чувство юмора у Богини очень загадочное.
     - Значит ли это, что ты сожалеешь о встрече Людей с человечеством?
     - А ты иногда не жалеешь?
     - Нет. Категорически нет. Чем бы я ни занимался,  если  бы  наши  две
расы не соприкоснулись, это было бы куда менее интересно, чем  то,  что  я
делаю сейчас. И я бы не хотел лишиться встречи с тобой Эттин Гварха. {Ха!}

                                         Из журнала Сандерс Никласа и т.д.



                                    5

     Вечер  она  провела  с  остальными  делегатами  за  профессиональными
разговорами,  продолжая  медленно  знакомиться  с   ними   поближе.   Стен
рассказывал ей о своем саде на острове под названием Готланд в  Балтийском
море, за  которым  пока  приглядывала  его  жена.  Но  садоводство  ее  не
интересует, и он побаивается того, что ему  предстоит  увидеть,  когда  он
вернется.
     Посол - Чарли - вспомнил о прошлых  переговорах  с  инопланетянами  и
высказал свое мнение о генерале:
     - Умный субъект, хотя на  мой  взгляд  странноватый.  С  человеческой
точки зрения - безусловно, хотя, сдается мне,  и  в  рамках  его  культуры
тоже. Вступить в сексуальные отношения с представителем инопланетной расы?
Расы, с которой его собственная раса ведет войну.  Хотя,  в  лице  Никласа
Сандерса он приобрел ценное орудие.
     В заключение она поболтала с капитаном Мак-Интошем, чьей страстью был
крикет, так что он очень огорчался, что не  сможет  побывать  на  решающих
матчах.
     - Чем только мы не жертвуем, мэм Перес, ради служения человечеству  и
ради карьеры! Конечно, обладай я талантом к крикету, меня  здесь  не  было
бы.
     В  конце  концов  она  устала.  Капитан  проводил  ее  до  выхода  из
человеческого сектора. Там стоял Никлас, разговаривая с хварским  часовым.
Он обернулся, увидел ее, улыбнулся и тут заметил капитана. Его лицо  сразу
изменилось, словно он замкнулся в себе.
     - Держатель Сандерс! - сказал капитан и протянул руку.
     Никлас явно удивился, но пожал ее.
     - Сиприен Мак-Интош. Попросту  Мак.  Сиприен  порядочная-таки  обуза.
Чего только родители не вытворяют со своими детьми! Хотя,  как  я  говорил
мэм Перес, в моем сердце живет вечная  благодарность  моему  отцу  за  его
подарок - первую крикетную биту  в  моей  жизни.  Это,  пожалуй,  искупает
Сиприена. Спокойной ночи, мэм, спокойной ночи, держатель.
     Капитан кивнул и скрылся за дверью.
     Никлас задумчиво посмотрел ему вслед.
     - Военный, - сказал он. - Какой род войск?
     - Регулярная армия, по-моему.
     - В таком случае, где его гребень посреди обритой головы?
     - Не знаю. Хотите, чтобы я выяснила?
     Он пожал плечами, и они направились на женскую половину.
     В ее спальне вновь была включена голограмма. Она уснула под звездами,
а утром, как  и  накануне,  проснувшись,  вдохнула  благоухание  жарящейся
грудинки.
     На этот раз  Анна  надела  платье,  длинное,  из  африканского  ситца
традиционной расцветки - желто-голубой с коричневым. Из  украшений  только
длинные серьги, коралловые с серебряными бляшками,  еще  один  подарок  ее
матери. Войдя в большую комнату, она увидела на столе завтрак, а в  кресле
Никласа с кружкой кофе под рукой. Он поглядел на Анну и кивнул.
     -  Превосходно.  Женщины  Эттина  одобрят  ваш  костюм.  Возможно,  я
пережарил грудинку, хотя и напрактиковался - запах пробуждает такие  яркие
воспоминания. Когда я был маленьким, у  нас  по  воскресеньям  на  завтрак
всегда бывала жареная грудинка, а вкус мне теперь не так уж и нравится.
     Анна  села.  Грудинка  выглядела  очень   аппетитно.   Снова   ломтик
поджаренного хлеба и квадрат чего-то ярко-желтого. Вроде чего? Кукурузного
хлеба, который не  поднялся?  Она  съела  кусочек.  Картон!  Еще  образчик
человеческой жратвы.
     - Я хотела бы кое о чем вас спросить.
     - Да? -  Его  тон  стал  настороженным.  Человек,  Который  Не  Любит
Отвечать На Вопросы.
     - Как мне вас  называть?  Я  держалась  Никласа,  поскольку  мы  мало
знакомы, но инопланетяне все называют вас Ники.
     - Вы знакомились с моими друзьями. Я далеко не всем позволяю называть
себя Ники, и лишь немногие называют меня Ники без разрешения.  Пожалуйста,
Ник или Никлас. - Он улыбнулся. - Я понял, что вы решили перейти на другую
сторону, когда вы назвали меня Ником в том подвале.
     В первый раз. И это была почти последняя  моя  мысль  в  тот  момент:
"Может быть, этот страшный и глупый план сорвется?"
     - Я не сменила сторон, Ник.
     - Просто неудачный выбор слов. Я знал, что вы  испытывали  сочувствие
ко мне, и это меня чуть-чуть обнадежило. Так лучше?
     - Да.
     Она принялась за еду, он молча выпил кофе, и они пошли на  встречу  с
женщинами Эттина.
     Комната встреч находилась на женской половине.  Гобелены  на  стенах,
большой малиновый ковер,  закрывающий  почти  весь  пол.  Мебель  обычная.
Кресла,  обтянутые  темной  богатой  парчой.  Низкие  столики  из   дерева
васильковой синевы.
     На этот раз на середине комнаты стояли четыре женщины, одетые как и в
прошлый раз в платья без рукавов.
     - Вы старше рангом, - шепнул Никлас. - Держитесь чуть  впереди  меня.
Отлично. А теперь остановитесь.
     Анна остановилась. Женщины повернулись к ней.  Никлас  представил  их
друг другу.
     Двух она уже видела - Эттин Пер и Эттин Сей.  Теперь  в  сравнении  с
двумя другими  она  осознала,  что  они  настоящие  великанши  -  высокие,
крупнокостные с широкими плечами и плотными круглыми  торсами.  Платья  их
были одинаковыми  -  из  полос  багряной  парчи,  скрепленных  серебряными
цепочками. Пер пророкотала приветствие на  хварском  языке.  Сей  пожелала
Анне доброго утра по-английски.
     Третья женщина была ниже и тоньше. Рядом  с  Эттинами  она  выглядела
почти стройной. Черный мех, а полосы платья - серые и серебристые с узором
из листьев и цветов.
     - Цей Ама Ул, - сказал Никлас. - Ее область  -  социальные  теории  с
упором на те, которые объясняют, как сложилась  нынешняя  культура  Людей.
Открыв человечество, они... то есть часть Людей, поняли, что  пути  бывают
разные.
     Женщина что-то коротко сказала высоким голосом, почти альтом.
     - Женщина Цей Амы говорит, что  встреча  эта  желанна.  Она  надеется
пополнить свои знания.
     Последняя женщина была ниже, но  и  массивнее  остальных.  Полосы  ее
платья  покрывала  вышивка  -  извивающиеся  животные,  зеленые,  золотые,
серебряные и голубые. Соединительные цепочки были многоцветными -  золотые
или серебряные звенья чередовались с эмалевыми, зелеными и голубыми.
     Костюм производил броское впечатление,  эстетически  убогое.  Слишком
много пестроты, слишком много блестящего металла и слишком  много  слишком
дорогих материалов.
     - Лугала Минти, - сказал Никлас негромко. - Ведущая женщина  Лугалов.
По-моему, это честная оценка.
     - Да, - сказала Эттин Сей своим низким спокойным голосом.
     - Ее сын. Лугала Цу, головной, единственный головной на этой  станции
кроме Эттин Гвархи. Очень важная женщина с важным сыном. Держитесь  с  ней
почтительно. С Лугала шутки плохи.
     - Да, - снова сказала Эттин Сей.
     Заговорила толстуха голосом таким же басистым, как у Эттин Пер.
     - Женщина Лугалы говорит, что вы здесь  желанны.  Эта  встреча  очень
важна. Судьба многих семей  зависит  от  того,  что  произойдет  здесь  на
станции.
     Ух  ты,  подумала  Анна.  Она  меньше  всего  нуждалась  в   подобной
ответственности.
     Они сели. Никлас рядом с ней. Видимо, все было подготовлено  заранее:
женщины сидели лицом друг к другу в огромных широких креслах, поставленных
кольцом, а мужчина - в кресле поменьше почти вне круга.
     Первой заговорила Эттин Пер.
     - Женщина Эттинов говорит: "Мы не  шпионим  и  не  подслушиваем,  как
мужчины. Но эта  встреча,  как  сказала  женщина  Лугалов,  очень  важная.
Поэтому мы просим у тебя разрешения открыто и честно записывать ее".
     Анна посмотрела на Никласа, он что-то сказал по-хварски.
     Эттин Пер ответила ему.
     - Хвархаты дадут вам копию  записей  вместе  с  аппаратом,  чтобы  ее
просмотреть. Действуйте, Анна. Вашим это будет интересно.
     Она подумала, потом кивнула.
     Потом заговорила маленькая женщина - Цей Ама Ул. Никлас перевел:
     - Мы довольно много узнали о человечьих женщинах из захваченной  нами
информации и от  Сандерса  Никласа.  Но  информация  отрывочна,  а  Никлас
мужчина. Мы хотели сами  увидеть,  каковы  человечьи  женщины.  Мы  хотели
узнать, каково быть женщиной среди ваших людей.
     Лугала Минти перебила ее и что-то долго объясняла.
     - Женщина Лугалов хочет знать, каким образом вы так перемешались.  Вы
же не можете  не  понимать,  как  опасны  мужчины  в  доме,  если  они  не
ограничиваются коротким визитом. Как вы можете подпускать к детям тех, чья
профессия насилие? Как вы позволяете  тем,  кто  способен  на  убийства  и
изнасилования, жить в ваших домах изо дня в день? Из года  в  год?  Вы  же
должны понимать, что рано или поздно неминуемо произойдет  нечто  ужасное.
Извините, Анна, я перевел неточно. Не "убийство", а преднамеренное лишение
жизни  других  людей,  что  не  обязательно   преступление.   Нравственная
подоплека поступка зависит  от  обстоятельств.  Убить  вражеского  мужчину
почти всегда нравственно. Обычно убивать мужчину - союзника или  родича  -
безнравственно.  То  же  относится  и  к  слову,  которое  я  перевел  как
"изнасилование". Оно означает половой акт  с  применением  насилия  и  без
согласия второго участника, но это не всегда  преступное  действие,  если,
конечно, жертва не женщина и не ребенок.
     Анна  попыталась  объяснить,  что  большинство  мужчин   -   существа
безобидные. Инопланетянок она как  будто  не  убедила,  хотя  и  не  могла
понять, что делается за этими широкими заросшими мехом лицами.
     - Нет, - наконец сказала ей по-английски Эттин Сей. -  Это  не  может
быть верным. Мы знаем... мы чувствовали... - Она запнулась  и  перешла  на
свой язык. Никлас начал переводить:
     -  Мы  испытали  насильственные  действия  человеков.  Твои  люди  не
безобидны, Перес Анна. Два моих брата были на  корабле,  который  взорвали
человеки, а моя сестра Апци потеряла сына. Ваши мужчины умеют убивать, как
мужчины Людей. Но вы не сумели отделить вашу склонность к насилию от всего
остального, как удалось нам - в значительной мере. У  вас  нет  безопасных
мест. Ваши дети вынуждены расти в  страхе.  Ваши  женщины  должны  жить  в
страхе, если только не станут такими же, как ваши  мужчины,  а  кто  тогда
будет растить детей?
     Лугала Минти заговорила на повышенных нотах.
     - Женщина Лугалов говорит,  что  человеки  омерзительные  извращенцы,
позор для всех разумных рас и оскорбление Богини, да восхвалим ее  имя.  А
ведь, Анна, мы еще не коснулись сексуальной жизни человечества.
     - Да, - сказала Эттин Сей по-английски.
     Снова заговорила Цей Ама Ул.
     - Это неучтиво, говорит женщина Цей Амы, и не ведет к знанию.  Мы  не
должны  просить,  чтобы  Перес  Анна  защищала  своих  людей,  будто   они
преступники. Расскажи нам о  своем  детстве.  Расскажи  нам,  как  женщина
растет среди человеков.
     И она рассказала. Они задавали вопросы. Как это - жить в одном доме с
родителями? Как она ладила  с  ними  и  с  братом.  Угрожал  ли  ей  отец?
Накладывал ли на нее руки?
     Он был  тихим  истор