остановился перед бросившимся в глаза набором бело-синей викторианской
посуды, выставленной на полках углового буфета. Когда Эланна  вернулась,  он
разглядывал блюдо.
   - Ты, должно быть, устал, - сказала она, с тревогой ища на его лице следы
продолжающейся лихорадки. - Я думала, они никогда не уйдут.
   - Я прекрасно  себя  чувствую,  -  успокоил  он  ее,  хотя  это  не  было
стопроцентной  правдой.  Некоторые  навязчивые  воспоминания  все  еще  били
молотом по голове. И он уже начал ужасно уставать от  той  манеры,  с  какой
Элли обхаживала его. Будто он вот-вот разобьется, как яйцо.  В  фантазиях  -
живых образах, которые помогли ему сохранить рассудок в течение пяти  долгих
лет, изумрудно-зеленые глаза Элли, когда она смотрела  на  него,  вспыхивали
страстью, а не жалостью.
   - Но...
   - Какую прекрасную  коллекцию  ты  собрала,  -  сказал  он  ей,  стараясь
перевести разговор на другую тему, не касающуюся его здоровья. Правда,  если
честно,  то  здоровье  у  него  оставляет,  конечно,  желать  лучшего.  Даже
согласись Элли пойти с ним наверх в спальню, в  чем  он  сильно  сомневался,
ничего хорошего из этого не получится. - Ты все нашла в одном месте?
   - Ой, что ты! - Эланна  вспомнила,  как  они  с  Джонасом  объездили  все
побережье Калифорнии от Монтерея до  Марин-Саунти,  не  пропустив  ни  одной
распродажи в старых домах и гаражах. -  По  правде  говоря,  это  напоминало
охоту за сокровищами. Просто удивительно, какие редкости люди находят у себя
на чердаках. Если повезет, то некоторые вещи можно купить за бесценок.
   - И все же, - Митч озадаченно огляделся,  -  обновление  такого  дома  не
может быть дешевым.
   Эланна проследила за его взглядом. Вот он  остановился  на  солярии.  Она
построила его, поддавшись уговорам Джонаса,  и  не  раскаивалась  -  солярий
прекрасно вписался в  общий  стиль  и  напоминал  о  викторианской  любви  к
природе. Стены залитой солнцем комнаты представляли собой ромбики  стекла  в
белых рамах. Изысканная  белая  плетеная  мебель.  Кружевные  папоротники  в
старинных медных сосудах. Фаянсовые горшки с пальмами. И  всюду  бархатистый
зеленый плющ. А в старомодном молочном кувшине стояли свежесрезанные  цветы.
Конечно же, подарок Джонаса к ее возвращению домой.
   - Не забывай, что у меня доверенность на проценты с имущества бабушки,  -
напомнила она. - Деньги в общем-то небольшие, но удалось  найти  подрядчика,
который согласился уложиться в границы моего бюджета. К  тому  же  работа  в
журнале оплачивается гораздо лучше, чем чтение лекций.
   - Еще бы. Судя по тому, сколько с момента нашего  приезда  было  звонков,
теперь ты работаешь в два раза больше. - За  полтора  часа  Митч  сбился  со
счета. И все профессиональные  вопросы,  требовавшие  руководящей  руки  его
жены. - Просто удивительно, как тете Мериэн удавалось  выпускать  журнал  до
твоего прихода в редакцию.
   Эланне послышались в его тоне нотки сарказма, но  она  предпочла  сделать
вид, что не заметила.
   - "Сан-Франциско трэндс" - очень хороший журнал, и  я  горжусь  тем,  что
тетя Мериэн предложила мне заведовать отделом местных новостей.
   Бунт вылился в мягкой форме, но Митч  понял  намек,  высказанный  ясно  и
недвусмысленно.
   - Ей повезло, что у нее есть ты. Честно говоря, я жду не  дождусь,  когда
ты дашь мне почитать свой журнал.
   Странно,  но  профессиональное  мнение  Митча  вдруг  показалось   Эланне
необычайно важным. Впрочем, чему тут удивляться, как-никак в журналистике он
был легендой, а она всего лишь новичком.
   - Конечно, наш журнал не "Нью-Йоркер", - призналась  она,  -  но  хочется
думать, что нам вполне успешно удается и информировать публику, и развлекать
ее.
   Первый раз со времени их  встречи,  вызвавшей  у  Митча  какое-то  глухое
недоумение, он почувствовал в  ней  прежнюю  Элли  и,  уловив  невысказанную
потребность в одобрении, сказал:
   - Я всегда знал, что ты будешь на высоте, какое бы дело ни выбрала.
   Эланна презирала себя  за  то,  что  его  комплимент  доставил  ей  такое
удовольствие.
   - Давай я  покажу  тебе  твою  комнату.  -  Она  направилась  к  винтовой
лестнице, и туг снова зазвонил телефон.
   - Иди ответь. - Митч подавил в себе острую досаду. - Пока ты  разберешься
с делами, я буду устраиваться. Только скажи, куда идти.
   - Первая дверь направо. Ее нельзя спутать. Это  единственная  спальня,  в
которой закончены работы и нет хаоса.
   Коротко объяснив ему, что и как, она подняла трубку.  Митч  услышал,  как
его Элли говорила: "Да, Мериэн. Брандон заверил меня, что  не  позже  чем  в
конце недели пришлет фотографии с курьером. Да,  я  уже  получила  статью  и
послала сделать копии. Да, с этим все в порядке".
   Тон был деловой, уверенный - тон  человека,  умеющего  владеть  собой.  И
снова Митча охватило странное ощущение: будто он заблудился и попал  в  этот
незнакомый дом с женщиной,  которую  совершенно  не  знает.  Хотя,  мысленно
усмехнулся он, на что он рассчитывал? Что мир  перестанет  вертеться  на  то
время, пока его будут держать в плену?  Жизнь  успешно  продолжалась  и  без
него, особенно жизнь Эланны, и это почему-то вызывало в нем смутное  чувство
обиды. Подавив слабый вздох, он поднялся по  лестнице  и  остановился  перед
дверью, о которой сказала Эланна.
   Через пять минут она нашла его все еще стоявшим на пороге спальни.
   - Митч? Что с тобой?
   - По-моему, я чего-то недопонял.
   Эланна  заглянула  в  спальню  -  и  не  поверила   собственным   глазам.
Разобранные части белой железной кровати стояли возле  голой  оштукатуренной
стены. Обои исчезли так же, как и занавеси и  вся  мебель  Древесные  опилки
покрывали узорный дубовый пол. На месте снятых канделябров из  стен  торчали
обнаженные красные и черные  провода.  Там,  где  стоял  плетеный  туалетный
столик, белела пятигаллоновая банка с краской, а рулоны новых обоев высились
в центре комнаты.
   - Будь ты  проклят,  Джонас  Харт,  -  пробурчала  она  себе  под  нос  и
поклялась, что убьет его, как только он попадется ей под руку. Одно  дело  -
ревность к ее бывшему мужу. Это можно понять. И даже принять.  Но  разрушить
очаровательную спальню только ради того,  чтобы  Митч  не  мог  спать  в  ее
постели, - это уже слишком.  Кипя  гневом,  она  кинулась  в  примыкавшую  к
спальне ванную и с облегчением нашла ее нетронутой.
   - Кто такой Джонас Харт? - спросил Митч, когда она вернулась к нему.
   - Мистер Харт - мой подрядчик, - процедила  она  сквозь  стиснутые  зубы,
чувствуя, как подскочило у нее  кровяное  давление,  и  пытаясь  унять  свою
ярость. - Он заверял меня, что  комната  для  тебя  будет  готова  к  нашему
приезду.
   Митч скептически оглядел поле битвы.
   - Я ничего, Элли, не понимаю в строительстве, - медленно проговорил он, -
но, по-моему, человек должен  быть  чудотворцем,  чтобы  справиться  с  этим
бедламом до конца столетия.
   - О, ты не поверишь, на что способен Джонас, когда  он  в  настроении,  -
коротко возразила она. - Поскольку у нас  нет  выбора,  предлагаю  поместить
тебя в старую детскую. Но предупреждаю: комната  довольно  убогая  и,  когда
идет дождь, протекает крыша.
   - Не беспокойся, я привык спать в убогих местах. Его  спокойное  смирение
вызвало у нее чувство вины. Что за эгоистичный  она  человек,  если  ее  так
разозлила всего лишь разрушенная комната, когда у Митча разрушена вся жизнь?
Целых пять лет жизни, поправила себя Эланна и повела его в бывшую детскую.
   - Я так хотела, чтобы  все  было  готово  к  твоему  приезду,  чтобы  все
лучшее... - Слова замерли у нее на  языке,  когда  она  увидела  комнату,  в
которой ремонт и не начинался, когда она уезжала в Вашингтон.
   Теперь стены были  крапчато-песочного  цвета,  потолок  -  цвета  мягкого
голубого неба. Металлическую кровать -  односпальную,  как  тотчас  отметила
Эланна,  -  покрывал  желто-белый  плед  из  гусиного  пуха,   которым   она
восхищалась  месяц  назад  в  антикварной  лавке.  Простая  мебель  осталась
прежней: бамбуковый столик возле кровати, сундук девятнадцатого века, в углу
- складная ширма и у противоположной стены - четырехстворчатый шкаф красного
дерева. Над  кроватью  клонила  свою  лебединую  шею  лампа  для  чтения.  В
дополнение всего воздушные шторы затеняли сводчатое окно,  а  вязаный  ковер
закрывал пол.
   - Очаровательно, - отозвался Митч за ее спиной.
   - Да? Правда?
   - Похоже, ты удивлена? - Митч внимательно посмотрел на нее.
   Удивлена - слабо сказано. Эланна покачала головой, не веря своим  глазам.
Как можно было  умудриться  всего  за  неделю  практически  уничтожить  одну
прекрасно отделанную комнату и привести в полный порядок другую?
   - Комнату совсем недавно закончили, - пробормотала Эланна.  -  И  у  меня
такое чувство, будто я вижу ее впервые.
   Митч вошел внутрь и обвел пальцем искусно вырезанную  розетку  на  балке,
разделявшей стену.
   - Это тоже работа твоего подрядчика?
   - Да, занимается этим в свободное время, -  ответила  она.  -  Резьба  по
дереву - его хобби.
   - Он очень талантлив.
   - Бесспорно.
   Покачиваясь на пятках, Митч внимательно оглядывался по сторонам. Хотя сам
он  не  любил  ничего  мастерить,  его  всегда  восхищали  люди,  добившиеся
совершенства в своем ремесле, каким бы оно ни было.
   - Хотелось бы повидаться с этим умельцем. СКАЖИ ЕМУ, настаивал внутренний
голос.  СКАЖИ  СЕЙЧАС.  Но  Эланна  постаралась  отмахнуться  от  настырного
советчика.
   - Он будет здесь завтра. Я вас познакомлю.
   - Мне нравится его работа. - Митч изучал  стену,  заинтересовавшись,  как
удалось вкрапить в краску мелкие точки. Человек, выполнивший  такую  работу,
явно натура художественная и, очевидно, гордится своим мастерством. - У меня
такое чувство, что у нас с ним много общего.
   Ох, Митч, подумала Эланна,  испытывая  настоящее  отчаяние,  если  бы  ты
только знал.
   - Позволь, я помогу  тебе  устроиться,  -  сказала  она  вслух,  мысленно
проклиная себя за трусость. Она подошла к бельевому шкафу в холле и  достала
охапку пушистых желтых  полотенец.  -  Тебе  придется  пользоваться  ванной,
примыкающей к большой спальне. На этом этаже она единственная работает.
   - Конечно, меня не очень трогает такая чепуха, но надеюсь, Элли, ванная в
лучшем состоянии, чем спальня, - скептически заметил Митч. - Мне-то что,  но
было бы неприятно узнать,  что  ты  вынуждена  принимать  ванну  в  кухонной
раковине.
   - Джонас.., ой, мистер Харт.., первой сделал ванную, -  пояснила  она.  -
Там круглосуточно есть горячая вода, зато в туалете вода не бежит почти весь
день и всю ночь.
   - Не страшно. Случалось, что звук бегущей  воды  мог  означать  для  меня
угрозу.
   Эланна ловила себя на некой раздвоенности. Одна ее половина, испытывающая
угрызения совести,  не  хотела  знать  о  страданиях  Митча.  Вторая,  более
рациональная половина, оказывающаяся, как правило,  в  проигрыше,  понимала,
что нельзя постоянно прятать голову в песок только потому, что это вроде  бы
не так больно.
   - Нам надо поговорить, - ласково произнесла она. - О том, что случилось.
   - Знаю, - кивнул Митч. - Но не сейчас.
   - Да, - с явным облегчением согласилась она,  -  не  сейчас.  -  И  стала
готовить ему постель.  -  Почему  бы  тебе  не  полежать  в  горячей  ванне?
Долго-долго, - предложила она. - А я спущусь вниз и подогрею молока.
   - Элли, любимая... - Митч поймал ее за руку почти у двери. - Я твой  муж,
а не беспомощный ребенок. Мне не нужно теплого молока.
   - Прости. Я только подумала, что оно поможет тебе расслабиться.
   - Быть дома с тобой - вот все, что мне нужно, чтобы  расслабиться.  -  Он
провел рукой по ее каштановым волосам. "Вернее, - мысленно добавил Митч, - я
мог бы расслабиться, если бы ты не была так чертовски напряжена". Хотя он  и
пытался убедить себя, что это просто его разыгравшееся  воображение,  но,  с
другой стороны, готов был поклясться, что голова ее слегка отпрянула от  его
руки. - Можно мне задать вопрос?
   - Конечно - (Он вдруг оказался очень близко Чересчур близко).
   - Где ты будешь спать? - (От ее  вежливой  легкой  улыбки  у  него  свело
желудок).
   Она взглянула на постель, явно не предназначенную для двоих.
   ХИТРЫЙ ДЖОНАС, мрачно подумала она БЕССПОРНО, СЛИШКОМ ХИТРЫЙ.
   - Нет проблем, - ответила Эланна  на  вопрос  Митча  -  В  гостиной  есть
кушетка, я могу спать на ней?
   - Можешь - Какая у нее нежная кожа, как атлас.  Не  в  силах  удержаться,
Митч провел костяшками пальцев по ее щеке - Или  можешь  остаться  здесь  со
мной - Большой палец спустился ниже  и  пробежался  по  ее  верхней  губе  -
Кровать, конечно, узкая, но мы вдвоем  всегда  находили  способ  уместиться.
Помнишь наш медовый месяц? Когда мы спали в такой  тесноте,  будто  ложки  в
ящике.
   От нежного мужского прикосновения губы ее инстинктивно  раскрылись,  хотя
рассудок и забил тревогу, предупреждая, что это опасный симптом, так недолго
и потерять над собой контроль. СКАЖИ ЕМУ - опять прокричал внутренний  голос
И снова Эланна не сумела найти слов.
   - Не помню, чтобы мы вообще спали ночью, - необдуманно заметила она.
   - Ты права - Он улыбнулся нахлынувшим воспоминаниям - Это началось с ночи
в самолете.
   Голос его звучал так ласково,  так  интимно,  что  у  нее  запылали  щеки
Вспомнился долгий перелет через океан и то,  как  они  незаметно  занимались
любовью в самолете Прежде ей и в голову бы не пришло, что такое возможно.
   - Элли?
   - Ох, Митч.
   Они заговорили одновременно.
   - Ты первый, - сказала она - Никогда бы не  подумал,  что  будет  так,  -
признался он Его взгляд скользил по любимому лицу,  упивался  каждой  чертой
Раньше ему всегда нравилось следить за ее лицом,  когда  он  доводил  ее  до
кульминации - Мне рисовалась счастливая, безмятежная встреча после разлуки.
   - Разлука была очень  долгой,  Митч  -  Разрываемая  чувством  вины,  она
беззвучно застонала - Все изменилось Мы изменились.
   - Ты хочешь сказать, что тебе нужно немного времени, чтобы  привыкнуть  к
моему возвращению? - Он взял ее руку  в  свои  и,  пытаясь  согреть  ледяные
пальцы, наблюдал за выражением лица.
   Сердце у Эланны молотом стучало в груди, хотя она изо всех сил  старалась
обуздать   нахлынувшие   эмоции.   Чувственные    воспоминания,    вызванные
прикосновением Митча, боролись с мыслями о Джонасе. И о той  будущей  жизни,
которую они вместе строили.
   - Боже, - вырвалось у нее, когда взгляд остановился на антикварных часах,
висевших на стене. Долгие месяцы она искала такие часы И вот они  здесь  Где
же Джонас ухитрился найти их? - Посмотри  на  часы.  Ты,  должно  быть,  уже
валишься с ног.
   У Митча судорожно напряглись пальцы -  так  ему  хотелось  удержать  свою
пленницу.
   - Не настолько, чтобы не обсудить,  что  заставляет  тебя  так  чертовски
нервничать - На него вдруг накатила неожиданная слабость. Ужасно неприятная.
Такое ощущение, что сейчас он извергнет  весь  ужин,  съеденный  в  самолете
Превозмогая дурноту, он на мгновение прикрыл глаза  -  Вероятно,  я  слишком
многое считал бесспорным, - с расстановкой заговорил он, борясь со слабостью
- Ты правильно напомнила мне, что мы оба изменились Скажи честно, не  значит
ли это, что у тебя больше нет ко мне никаких чувств? Это так, Элли?
   ОН ОТКРЫЛ ТЕБЕ ДВЕРИ, назойливо вторгся внутренний голос ВОЙДИ В НИХ.
   - Ox, Митч... - Эланна порывисто вздохнула и  протянула  свободную  руку.
Другую он до боли прижимал к своей груди. Пальцы коснулись грубой  щетины  у
него на лице, и кожа ее словно бы ощутила  легкое  покалывание,  как  тогда,
когда он, весь обросший, возвращался после многодневных, смертельно  опасных
журналистских скитаний. - Конечно, у меня еще сохранились  к  тебе  чувства.
Как их может не быть?
   Вина, которую она испытывала раньше, была пустяком по  сравнению  с  тем,
как  сжалось  сердце,  когда  она  увидела  улыбку  облегчения  -   лукавую,
по-мальчишески открытую.
   - По-моему, я чрезмерно увлекся анализом. - Наклонив голову, он  прижался
губами к ее щеке. - На случай, если  я  заразный,  ограничусь  целомудренным
поцелуем, - пояснил он, заметив ее удивление. - Было бы обидно,  если  бы  я
выздоровел, а ты слегла бы мне на смену.
   - Да уж, совсем не вовремя, - согласилась она, вспомнив о работе, которая
накопилась на ее столе в офисе.
   - Это ты мне говоришь? Я просто убит тем, что проклятый вирус помешал нам
по-настоящему насладиться встречей. - Он многозначительно  подмигнул  ей.  -
Хотя  не  скрою:  мысль  продержать  тебя  пару   дней   в   постели   очень
привлекательна. Тем ярче будет праздник, который я хочу устроить, как только
встану на ноги.
   Ободренный тем, что за время его отсутствия чувства жены  не  изменились,
что  она  все  еще  любит  его,  он  взял  с  кровати  желтые  полотенца  и,
насвистывая, вышел в холл, направляясь в ванную.
   Ощущая себя выжатой как лимон, Эланна рухнула на узкую кровать и,  закрыв
лицо руками, тихо заплакала.

Глава 8

   Хотя Эланна и понимала, что ведет себя как последняя трусиха, проснувшись
поутру и убедившись, что Митч еще спит, она  испытала  огромное  облегчение.
Быстро  проглотив  чашку  кофе  и  сухой  завтрак,  насыщенный  протеином  и
отрубями, она написала  Митчу  бодрую  записку,  присовокупив  номер  своего
служебного телефона. Пришлось, правда, испытать некоторое затруднение, когда
потребовалось подписать короткую записку. Наконец она остановилась просто на
букве Э.
   Едва войдя в высотное здание офиса  на  Монтгомери-стрит,  она  настолько
погрузилась в дела, что  времени  копаться  в  личных  проблемах  просто  не
нашлось. Ее  секретарь  и  правая  рука  Карин  с  нескрываемым  облегчением
встретила свою начальницу.
   - Я так рада, что вы вернулись, -  сказала  она,  вручая  Эланне  толстую
пачку посланий, написанных на бумаге четырех цветов. -  Без  вас  здесь  был
сумасшедший дом.
   На голубой бумаге записывались частные звонки, на  белой  -  деловые,  на
желтой - неотложные деловые вопросы, на красной - чрезвычайные происшествия.
С тех пор как появилась молоденькая, но не по  возрасту  расторопная  Карин,
Эланна ввела в офисе цветовой код. И хотя понадобилось время, чтобы код стал
привычным и заменил простые папки,  Эланна  признала,  что  Карин  оказалась
образцом  организованности:  придуманная  начальницей  система  в  ее  руках
работала без сучка и задоринки. Тем более странно было видеть Карин в  таком
смятении, хотя девушка и пыталась его скрыть.
   - Насколько я понимаю, у вас какие-то проблемы?
   - Это мягко сказано, - вздохнула Карин. - По правде говоря, если бы  окна
не были герметически закрыты, половина сотрудников,  наверно,  попрыгала  бы
вниз еще четыре дня назад. - Но туг она  спохватилась,  вспомнив,  по  какой
причине Эланна отсутствовала. - Простите. Никогда  бы  не  подумала,  что  я
такая бесчувственная. Еще одно доказательство, как  здесь  все  посходили  с
ума. Хм... - Она сочувственно вздохнула. - Как Митч? А главное, как вы?
   Хороший вопрос, подумала Эланна, и был бы еще  лучше,  если  бы  я  знала
ответ.
   - Если не считать какого-то мерзкого вируса, с Митчем все в порядке.  Что
же касается меня, то, должна признаться, все довольно сложно.
   - Представляю.  -  За  очками  в  красной  оправе  светилось  откровенное
любопытство. Но Эланна решила его не замечать.
   - Так что же здесь происходит? Почему все на грани самоубийства?
   - Мериэн вам не говорила?
   - Последнее время я была очень занята, - сухо заметила Эланна. -  Короче,
в чем дело?
   - Рамсей Тремейн пытается захватить "Сан-Франциско трэндс".
   Рамсей Тремейн, напористый  австралийский  миллионер,  пожирал  газеты  и
журналы, словно  страдал  неутолимым  голодом  и  относился  к  американским
издателям будто к закускам на шведском столе.
   - Вы шутите?
   - Нет, это правда. - Карин не собиралась скрывать презрение. - Я  не  для
того  получала  диплом  с  отличием,  чтобы  рабо