обрый вечер, миссис Фалконар. Ваш дом просто великолепен.
   Маргарет Фалконар с довольным видом оглядела гостиную.  Однако  ее  умные
глаза почти сразу же  вернулись  к  единственной  девушке,  которую  ее  сын
решился привести в родительский дом.
   - Ты выросла и превратилась в настоящую  красавицу,  Дезире.  -  Маргарет
искоса взглянула на сына. - Ты согласен со мной. Роман?
   -  Совершенно  согласен.  -  Приглушенный  тон  его  голоса  и  выражение
откровенного голода на лице сказали Маргарет все, что она хотела узнать.
   - Впрочем, неудивительно, что ты так хороша, - продолжила Маргарет, -  ты
выглядишь точь-в-точь как твоя мать.
   - Так вы знали мою маму?
   - Ну разумеется. Мы с Кэтрин были  подругами  еще  со  школы.  -  Женщина
нахмурилась. - А ты разве ничего об этом не знаешь?
   Дезире  покачала  головой,  смутившись  из-за  вспышки   гнева,   молнией
промелькнувшей в темных глазах Маргарет Фалконар.
   - Мама никогда не говорила о своей жизни в Новом Орлеане.
   - Оно и  понятно!  -  Резкий  тон  Маргарет  неожиданно  напомнил  Дезире
интонации Романа в те минуты, когда он еле сдерживался от холодной ярости. -
Ее жизнь здесь никак нельзя  было  назвать  счастливой.  Но  позднее,  когда
Оливия забрала тебя к себе,  я  по  несколько  раз  в  год  приглашала  тебя
погостить у нас. Мне казалось, что тебе будет  приятно  поговорить  о  твоей
маме.
   - О, если бы вы только знали,  как  я  мечтала  об  этом!  -  воскликнула
Дезире. Особенно потому, что бабушка не  разрешала  произносить  имя  Кэтрин
Портер Дапри в своем доме.
   - Каждый раз, когда я звала тебя к  себе,  Оливия  отвечала,  что  ты  не
желаешь иметь ничего общего ни с  кем  из  давних  друзей  твоей  матери.  -
Маргарет вздохнула и печально покачала головой. - Очевидно, она лгала.
   - Да... - Дезире слишком  хорошо  знала  свою  бабушку,  чтобы  изумиться
очередному доказательству ее тщеславия и слепого эгоизма. И все же  ей  было
Сейчас nq-настоящему больно.
   - Ну ладно, -  решительно  проговорила  Маргарет,  -  лучше  поздно,  чем
никогда. Почему бы нам с тобой не пообедать вместе на следующей неделе?
   Дезире приняла неожиданное приглашение с энтузиазмом, скрыть который и не
пыталась.
   - У тебя замечательная мама, - сказала она Роману,  когда  они  ехали  по
темным улицам города.  Лишь  мигающие  на  фасадах  домов  праздничные  огни
отражались в лужах.
   - Самая лучшая на свете, - беззаботно подтвердил Роман.
   Воодушевление, горевшее в глазах Дезире, удивило его. Роман подумал, что,
даже если бы он преподнес Дезире дарственную на алмазодобывающую шахту,  она
бы не обрадовалась этому  так,  как  обрадовалась  предложению  его  матери.
Разумеется, само по себе приглашение на ланч еще ничего не означает,  однако
их встреча, вероятно, сможет хоть  как-то  загладить  ощущение  непоправимой
утраты, от которого столько лет страдает эта красивая молодая женщина.
   Роман услышал, как Дезире тихонько вздохнула,  и  понял,  что  они  снова
думают об одном и том же.
   - Знаешь, ты очень счастливый человек.
   - Наверное, так оно и есть, - охотно согласился он.
   Умиротворенная тишина воцарилась внутри черного "порше".  Ни  Дезире,  ни
Роман не заговаривали о неприметном седане, что следовал за ними, держась на
почтительном расстоянии.
   Черт бы ее побрал!
   Мужчина в черном стоял, прячась в густой тени,  и  наблюдал,  как  Дезире
целуется с Романом Фалконаром.  Он  и  раньше  знал,  что  этот  богатенький
везунчик Фалконар привык получать все, чего только душа ни  пожелает.  Мысль
об удаче, сопровождавшей бывшего прокуроришку, в одночасье превратившегося в
популярного писателя, разъедала душу наблюдателя подобно ядовитой кислоте.
   Он уже давно придумал, как поступит с этим самоуверенным  ублюдком.  И  с
Дезире Дапри. "
   Но решение было принято еще до того, как он обнаружил, что  репортерша  -
бесстыжая шлюха.
   Резкая, обжигающая боль начала пульсировать в  его  голове,  как  всегда,
когда он испытывал огорчение или гнев.  Думать  становилось  все  труднее  и
труднее.
   Черт побери, его тщательно разработанный план летит коту под  хвост  -  и
все из-за нее!
   Дезире получит свое, поклялся он, следуя за парочкой в машине, которую он
угнал со стоянки перед особняком Фалконаров. Но не сейчас...
   Он знал, "по есть лишь один способ заглушить эту невыносимую боль,  унять
этот страшный шум в голове.  Одно  верное,  испытанное  средство,  способное
быстро насытить терзающий его неистовый голод.
   Проследив, как  коварная  шлюха  вошла  в  дом  вместе  со  своим  наглым
любовником, он поехал дальше, направляясь к центру города, в свои  охотничьи
угодья - во Французский квартал.

Глава 13

   Дезире уже давно знала, что именно должно произойти между нею и  Романом,
и страстно желала этого, однако, когда они рука об руку вошли в ее дом,  она
почувствовала, как в душе нарастает беспричинное волнение.
   Неожиданно  перед  ее  глазами  промелькнуло  видение:  Роман  в   образе
неотесанного дикаря - возможно, воина времен  каменного  века  -  взмахивает
тяжелой дубиной, обрушивая удар на ее голову, готовый увлечь свою  жертву  в
какую-нибудь темную пещеру.
   - Не хочешь поделиться? - добродушно поинтересовался Роман, наблюдая, как
на полных губах девушки заиграла улыбка.
   -  Поделиться?  -  Покачав  головой,  Дезире  постаралась  отделаться  от
неандертальской фантазии и тут же снова ощутила всю  тяжесть  стоящей  перед
ней дилеммы.
   - Теми мыслями, что заставляют тебя так лукаво улыбаться.
   - А, вот ты о чем... - Девушка поняла, что краска  заливает  ее  лицо  до
корней рыжеватых волос. - Так, ерунда, не обращай внимания.
   - Дезире... - Роман пересек комнату, взял  ее  дрожащие  руки  в  свои  и
поднес их к губам. - Не думай о пустяках. Сейчас мне нужна лишь ты.
   - Прости. - Она порывисто вздохнула. - Понимаешь, оказывается, все  вовсе
не так просто, как я ожидала.
   Роман выпустил пальцы Дезире и приобнял ее за талию, а затем поцеловал  -
еле  ощутимым,  нежнейшим  поцелуем,  когда  уста  соприкасаются   лишь   на
мгновение.  После  этого,  словно  совершая  самый  естественный  на   свете
поступок, он взял девушку за руку и повел по коридору в спальню.
   Как  он  и  предполагал  раньше,  спальня  была  декорирована  столь   же
романтично, как и весь коттедж: уютная, утонченно-женственная  комната,  где
мужчина мог чувствовать себя в своей  тарелке  только  в  том  случае,  если
являлся туда по приглашению хозяйки.
   На столике у кровати стояли антикварные  флакончики  для  духов  и  более
современные баночки с  таинственными  притираниями.  Роман  лениво  отвинтил
крышечку с одной из них, зачерпнул кончиком пальца шелковистый розовый  крем
и  глубоко  вдохнул  знакомый  пряный  аромат,  уже   давно   и   неотступно
преследовавший его.
   Дезире наблюдала, как он осматривает ее спальню, и неожиданно сообразила,
что, допустив его сюда, она, по сути дела, открывает ему свою душу.  Девушка
всегда гордилась тем, что представала перед зрителями в образе  спокойной  и
собранной журналистки и лишь здесь, в  надежных  стенах  собственного  дома,
выпускала на свободу свои романтические грезы.
   - Да, это - ты. - Роман поставил баночку с  кремом  обратно  на  плетеный
столик.
   Дезире с облегчением вздохнула и лишь сейчас поняла, что с трепетом ждала
его одобрения.
   - Это только часть меня, - проговорила она, бессознательно пытаясь что-то
доказать. - Я - современная и умная женщина.
   - Чертовски умная. - Роман взял со  столика  коробок  спичек  и  короткую
свечу, благоухавшую ванилью, зажег ее и выключил верхний свет.
   - Все, кто меня знает, от губернатора  до  мусорщика,  высоко  ценят  мое
мнение.
   -  И  они  совершенно  правы,  -  Двумя  быстрыми  шагами  Роман  пересек
разделявшее их расстояние.
   - На этой неделе  со  мной  даже  связывались  представители  федеральной
телесети. - И неудивительно...
   Пальцы Романа так быстро и умело расстегнули  потайные  крючки  на  спине
вечернего платья Дезире, что она снова подумала о  том,  что  этот  мужчина,
несомненно, имеет немалый опыт общения с женщинами.
   - Дело в том, что... - Дезире порывисто  вздохнула,  когда  одним  легким
прикосновением Роман сдвинул золотистое платье с ее  плеч,  и  вот  уже  оно
соскользнуло на пол, расплескавшись у ее ног озерком  сверкающего  шелка.  -
Дело в том, что я - рассудительная... - Дезире слабо  застонала,  когда  его
губы нежно прикоснулись к ее шее, -  рассудительная,  деловая  женщина...  -
Чувствуя, что у нее начинают подгибаться колени, Дезире прильнула к  Роману,
опасаясь упасть. - Я пытаюсь объяснить тебе, что меня уважают...
   - И я тебя уважаю. - Его зубы нежно прикусили ее ключицу,  а  язык  начал
ласкать покрасневшее местечко.
   Голова Романа склонялась все ниже и ниже, к ложбинке между  ее  округлыми
грудями, и Дезире покачнулась.
   - Господи, Роман! Я ни о чем  не  могу  думать,  ты  меня  просто  с  ума
сводишь...
   Что же, это вполне справедливо, решил про себя  Роман,  поскольку  она  и
сама только и делала, что сводила его с ума, причем весьма успешно.
   - Думать ты можешь и потом. - Подхватив девушку на руки, он положил ее на
отделанное кружевом покрывало. - А сейчас только чувствуй и наслаждайся.
   - О да! - Ощутив нетерпение и изумляясь тому, что  любовный  голод  может
вдруг стать настолько  невыносимым,  Дезире  обвила  Романа  руками,  и  они
покатились по кровати, теребя одежду и отчаянно желая  подарить  друг  другу
ласку.
   Роман  и  раньше  подозревал,  что  Дезире  принадлежит  к  числу  весьма
страстных женщин, однако не мог себе представить, до  каких  пределов  может
дойти ее страсть.
   Тело ее было горячим и гибким; она двигалась возле него, под ним, на нем,
прикасаясь, пробуя его на вкус, терзая и мучая.  Роман  знал,  что  во  всем
виновато его пылкое воображение, однако в эти минуты он мог  бы  поклясться,
что чувствует жар языков адского пламени, вздымающихся вокруг них.
   - Боже, до чего же мне хорошо с  тобой!  -  Она  стояла  на  коленях,  не
стыдясь наготы, и горячо целовала грудь, плечи и живот  Романа,  наслаждаясь
его мужественным телом и сознанием собственной беззащитности рядом с ним.  -
Как же я мечтала об этом с самого начала!
   - Я весь твой, - простонал Роман, и  спина  его  инстинктивно  выгнулась,
когда длинные локоны Дезире шелковистой  вуалью  накрыли  его  разгоряченное
тело. Он схватил прядь ее благоухающих волос и намотал на  палец,  заставляя
Дезире поднять голову. - Ты меня просто убиваешь!
   Щеки ее разрумянились, а глаза горели от возбуждения.
   - Разумеется! - Она лукаво рассмеялась и ласково поцеловала его  в  губы,
приглашая насладиться ее вкусом. - Я убиваю тебя нежно, - пробормотала  она,
переиначивая название его бестселлера.
   Чувствуя, что еще совсем немного - и он не  выдержит.  Роман  выскользнул
из-под Дезире и оказался на ней, глубоко вжимая ее в мягкий матрас.
   Нырнув в тесную шелковистую глубину, Роман ощутил, как нежное лоно Дезире
нетерпеливо приветствует его. Он задвигался, наслаждаясь тем,  как  замирало
ее дыхание. Затем он отступил, и Дезире застонала, слабо протестуя.
   Глаза его не отрывались от потемневших от безумной страсти глаз Дезире, и
вот наконец он глубоко вонзился  в  самую  ее  сердцевину,  заставив  Дезире
издать крик изумления и торжества.
   Он все глубже погружал клинок своей страсти в ее тесные ножны,  и  острые
ноготки  Дезире  вонзились  ему  в  спину.  Впервые  став  любовниками,  они
двигались в совершенной гармонии.
   Первая волна наслаждения настигла Дезире, и  неожиданно  ее  тело  словно
окаменело. Роман понял, что еще никогда  глазам  его  не  представала  более
чувственная картина:  Дезире  замерла  на  бесконечно  долгий  миг,  подобно
великолепной статуе, кожа ее блестела, словно гладкий мрамор,  припухшие  от
поцелуев губы были приоткрыты, а  на  лице  отражалось  выражение  неземного
блаженства.
   - Дезире, посмотри на меня. Затрепетав, ее веки с трудом поднялись.
   - Я хочу, чтобы ты кое-что поняла. - Отчаянно стараясь успокоиться, Роман
чувствовал себя так, словно пытался удержать на тонкой привязи  беснующегося
зверя. - Что бы ни случилось, ты - моя.
   Изнемогая от сладкой истомы, Дезире  услышала  лишь  слова  Романа  и  не
заметила скрытого предостережения в его голосе. Подняв руки,  она  обхватила
ладонями влажное лицо Романа и прошептала:
   - Твоя...
   Улыбка, отраженная в ее глазах, подарила Роману райскую отраду. Он впился
губами в ее рот и  уступил  напору  первобытного  желания.  Еще  никогда  не
доводилось ему ощущать себя столь беззащитным. И столь непобедимым.
   Наступили рождественские дни, полные радостных  ожиданий.  Дезире  всегда
считала себя очень  рассудительной  и  по-земному  практичной  женщиной,  но
теперь, когда они с Романом уже более двух недель были вместе, она  сдалась,
уступая очарованию этого волшебного праздника. Уступая Роману.
   Однако, несмотря на головокружительное  упоение  последних  дней,  Дезире
никак не могла забыть о том, что насильник все еще на свободе. Наблюдает  за
ней. И терпеливо ждет.
   - Не думай о нем, - в который уже раз повторил Роман.
   - О ком? - спросила Дезире, отлично  зная,  что  ей  никогда  не  удается
сохранить свои мысли в тайне от Романа. После того как все защитные  барьеры
между ними пали, они сблизились настолько, что Дезире иногда казалось, будто
они прожили вместе целую жизнь, а не четырнадцать коротких дней.
   - Ты знаешь - о ком. - Он разгладил морщинку между ее бровями. -  Дезире,
ведь это наше первое Рождество. Не будем омрачать его.
   Дезире понравилось, что, судя по его словам, им предстоит провести вместе
еще немало праздников. Улыбнувшись, она поднялась на цыпочки и,  не  обращая
внимания на густую толпу народа, в которой они  в  этот  момент  находились,
подарила Роману страстный поцелуй, предполагавший, что ночью его ожидает еще
большее наслаждение.
   За два дня до Рождества они  посетили  праздничное  гулянье  в  городском
парке и,  хотя  собирались  затем  сходить  в  один  из  лучших  ресторанов,
неожиданно ощутили столь сильный голод совсем иного рода, что махнули  рукой
на уже заказанный роскошный ужин и быстро возвратились в коттедж Дезире.
   Когда  свеча  догорела,  превратившись  в  лужицу  растаявшего  воска,  а
туманное декабрьское солнце начало пробиваться сквозь кружевные занавеси  на
окнах спальни, Дезире поняла, что за эти дни  и  ночи  отдала  Роману  нечто
большее, чем наслаждение своим телом. Он забрал и ее сердце.
   - Похоже, мне уже никогда больше не захочется вставать,  -  заявила  она,
свернувшись клубочком возле Романа, и прижалась губами к его груди.
   Роман провел рукой по волосам девушки, рассматривая, как лучи восходящего
солнца превращают их в медно-золотистые нити.
   - Ничего, это я переживу.
   - А ты не думаешь, что в таком случае мы умрем  с  голоду?  Что  скажешь,
если  я  приготовлю  кофе?  Мы  можем  позавтракать  в  постели.  И   заодно
поговорить.
   Роман знал, что и так уже слишком долго оттягивал неизбежный разговор. Он
быстро поцеловал Дезире в ответ.
   - Ты действительно очень умная женщина.
   - Ну разумеется. - Дезире озорно усмехнулась, и  глаза  ее  сверкнули.  -
Недаром я тебе об этом  говорила.  -  Она  с  неохотой  выскользнула  из-под
одеяла, не испытывая ни малейшего смущения, хотя Роман  не  отводил  от  нее
глаз. - Если ты и дальше будешь смотреть на меня таким образом, я позабуду о
кофе, - пригрозила она ему с тихим смешком.
   Не успел Роман ответить, как на столике возле кровати зазвонил телефон. И
в ту же минуту раздался громкий звонок в дверь.
   - Возьми трубку, - скомандовал  Роман,  подбирая  с  полу  свои  брюки  и
поспешно натягивая их. - А я пойду посмотрю, кого там принесло.
   Улыбнувшись ему, Дезире подошла к телефону.
   - Снова то же самое. -  Мрачный  тон  Адриана  лишил  девушку  блаженного
умиротворения, которое она испытывала всего несколько секунд назад.
   Тем временем Роман посмотрел в дверной глазок  и  тихо  выругался,  узнав
человека, стоявшего снаружи. Однако делать было нечего, и он отпер дверь.
   - Роман Фалконар?
   - Вы отлично знаете, как меня зовут, детектив. В душе  Романа  воцарилось
странное спокойствие - вероятно, из-за того, что он  с  самого  начала  ждал
этот неотвратимо приближавшийся момент.
   Судя по каменному выражению на лице О'Мейли, ирландцу было не до шуток.
   - Я хотел бы задать вам несколько вопросов, мистер Фалконар, - заявил он,
и его громкий голос прозвучал в маленькой  прихожей  подобно  унылому  звону
колокола на похоронах. - Речь идет об изнасиловании и  убийстве  Тавифы  Сью
Джексон.
   Позади Романа раздался какой-то странный  звук  -  что-то  среднее  между
удивленным  возгласом  и  рыданием.  Сердце  Романа   болезненно   дрогнуло.
Оглянувшись через плечо, он увидел Дезире. Девушка стояла на пороге спальни,
плотно запахнув шелковый халат цвета слоновой кости, и  выглядела  столь  же
хрупкой и бледной, как и все жертвы насильника из Французского квартала.

Глава 14

   Дезире не могла поверить, что все это происходит  на  самом  деле.  После
появления Майкла она  заставила  себя  приготовить  кофе,  однако  двигалась
словно на автопилоте.
   - Да, я был знаком с Тавифой, -  говорил  Роман,  когда  Дезире  вошла  в
гостиную с кружками кофе на подносе.
   Обходя разлапистую елку, Дезире снова вспомнила тот  вечер,  когда  Роман
так неожиданно привез ей этот щедрый дар, а она поняла, что по уши  влюблена
в него.
   -  В  качестве  клиента?  -  мягким   и   вовсе   не   осуждающим   тоном
поинтересовался детектив.
   - Разумеется, нет! - вмешалась Дезире и с такой силой поставила поднос на
кофейный столик, что расплескала ароматную жидкость. - Поверить не могу, что
у тебя хватает наглости задавать такие вопросы!
   О'Мейли спокойно встретил ее яростный взгляд.
   - Послушай, Дезире... - начал он предостерегающим тоном.
   - Не смей обращаться со мной как с малым ребенком, Майкл Патрик  О'Мейли!
- взорвалась Дезире. Она не часто выходила из себя, однако чувствовала,  что
еще немного - и она за себя не поручится.
   - Послушай, Дезире. - Голос Романа звучал негромко и нежно.  Однако  и  в
нем также слышалось предостережение. -  О'Мейли  задал  вполне  закономерный
вопрос. - Взгляд его усталых глаз вернулся к лицу  Майкла.  -  Я  никогда  в
жизни не платил за любовь, детектив. Заявляю вам, что ни разу не пользовался
услугами Тавифы. Однако я действительно несколько раз разговаривал с ней  об
особенностях ее ремесла. Это было необходимо для книги, над которой я сейчас
работаю. - Роман помолчал, раздумывая, стоит ли говорить о содержании книги,
а затем решил, что О'Мейли и так рано или поздно все  узнает.  -  Это  будет
продолжение романа, который уже вышел.
   -  "Убей  ее  нежно",  -  кивнул  О'Мейли.  -  Знаете,  роман  мне  очень
понравился, даже несмотря на то,  что  у  вас  многие  следователи  окружной
прокуратуры выставлены полными идиотами.
   Слабая улыбка появилась на губах Романа.
   - А помните поговорку: "Пиши только о том,  что  тебе  хорошо  известно"?
О'Мейли опять кивнул.
   - Да, я слышал об этом. И главный герой мне тоже понравился.
   Дезире только сейчас сообразила, что образ упрямого детектива, который  в
конце концов арестовал опасного маньяка, насильника и  убийцу.  Роман  почти
один к одному списал с Майкла О'Мейли. Тем злее показалась ей шутка  судьбы,
что свела сейчас писателя и детектива.
   -  Благодарю  вас,  -  просто  ответил  Роман.   Восторженный   поклонник
знаменитого писателя исчез, и на его месте снова сидел полицейский.
   - В данном случае, мистер Фалконар, вы, надеюсь, понимаете,  что  кое-что
не может меня не беспокоить.
   - Насильник, орудующий во Французском квартале, беспокоит всех и каждого;
- холодно отозвался Роман И тут же почувствовал, как в глаза