зире с  трудом  произнесла  имя  Романа.  В  эту  минуту  ей
казалось, что еще немного - и она сгорит заживо в огне неистовства,  которое
он пробудил в ней. Не успела она перевести дыхание, как Роман одним  быстрым
движением развязал узлы на шелковых лентах,  освобождая  Дезире  и  позволяя
рукам девушки обвиться вокруг него, увлекая в бешеный водоворот слияния.
   Кровь ударила Роману в голову горячей волной, словно он ступил в бушующее
пламя. Ощутив себя единой плотью с Дезире, он понял, что ждал этого  момента
всю свою жизнь...
   Дезире лежала, чувствуя себя в полной безопасности в надежном кольце  рук
Романа, и ждала, когда же успокоится ее неровное дыхание.
   - Мне казалось, что я все знаю, - пробормотала  она  наконец,  прижавшись
губами к его влажной груди.
   - Но?.. - Роман  крепче  обнял  ее  и  поцеловал  спутавшиеся  каштановые
волосы.
   Сияющие от счастья глаза улыбнулись ему.
   - Но я и представить себе не могла, какое это наслаждение.
   - Ты даже не знаешь, до чего приятно это слышать.
   Дезире весело рассмеялась.
   - Есть только одна проблема. - Она провела рукой по  телу  Романа.  -  Ты
целую вечность сводил меня с ума. Похоже, будет только справедливо, если и я
займусь тем же.
   - Ты права. - Роман перекатился  на  спину,  раскидывая  руки  в  стороны
жестом сдающегося в плен воина. - Делай со мной все, что хочешь, любовь моя.
Я весь твой.
   И Дезире приняла его приглашение.
   Так прошла вся ночь.

ЭПИЛОГ

   На следующее утро Дезире, казалось, парила в небесах. Прошедшей ночью  ей
довелось пережить самые восхитительные, самые невероятно чувственные моменты
в своей жизни. И, хотя сначала именно она отдалась на милость Романа, к тому
времени, когда встало солнце, Дезире и Роман не раз  становились  пленниками
друг друга, получая взамен стократно более ценные дары.
   Проснувшись, Дезире обнаружила, что постель рядом с ней пуста, однако  не
встревожилась. В кухне слышались осторожные звуки. Дезире вдохнула  бодрящий
аромат свежемолотого кофе и всерьез задумалась о том, как приятно будет  вот
так провести всю жизнь.
   - Ты выглядишь точь-в-точь как кошка, что проглотила канарейку, - заметил
Роман, входя в комнату с чашкой горячего кофе с молоком в каждой  руке.  Его
ленивый, неустанно возбуждающий  Дезире  взгляд  скользнул  по  ее  телу.  -
Восхитительно-прекрасная, довольная собой кошка.
   Расхохотавшись, Дезире взяла чашку, которую он протянул ей.
   - Сегодня утром я действительно ощущаю себя толстой и ленивой кошкой.
   - Ну, так уж и толстой! - Он присел на краешек кровати и провел свободной
рукой по ее плечам и полной груди.
   - Пока еще нет. -  Благодаря  вечному  инстинкту  материнства  Дезире  не
сомневалась, что после этой ночи безумной любви в теле ее уже теплится новая
жизнь. - Скажи, тебе  будет  очень  противно,  когда  я  располнею  и  стану
неуклюжей?
   - Вернее, зрелой и вдвойне прекрасной женщиной на пороге  материнства,  -
поправил он, согревая ее взглядом. - Я буду еще сильнее любить тебя,  вот  и
все. А ведь я действительно люблю тебя, Дезире.
   - Я знаю. - Улыбка медленно сошла  с  лица  Дезире,  когда  она  заметила
что-то зловеще-предостерегающее во взгляде измученных глаз  Романа.  -  И  я
люблю тебя. - Ее пальцы сжали его руку. - И поэтому прошу сказать мне, что у
нас с тобой не так.
   Он вздохнул и перевел взгляд на цветочный узор на стене, словно  опасался
смотреть ей в глаза.
   - То же, что и с самого начала. Все тот же человек.
   Дезире покачала головой.
   - Он не имеет к нам никакого отношения.
   - Но мы не можем больше прятаться от  этого,  Дезире.  Особенно  сегодня,
когда меня могут в любую минуту арестовать.
   - Да ведь сегодня Рождество! Несмотря на всю серьезность разговора, Роман
не смог сдержать улыбку.
   - Сомневаюсь, чтобы такая мелочь, как главный праздник в  году,  помешала
О'Мейли исполнить свой долг.
   - Но ты не тот, кого он разыскивает. Ты - великодушный, добрый и  любящий
человек, Роман Фалконар. Ты никогда не сможешь изнасиловать женщину.
   - И это говоришь мне ты? После того, что было между нами прошлой ночью?
   - Черт возьми,  разумеется!  -  Дезире  с  быстротой  молнии  вскочила  с
кровати. - Ведь я уже говорила тебе, что между фантазией и  реальностью  нет
ничего общего. Мы с тобой любим друг друга, Роман. А то, чем занимается этот
сумасшедший  извращенец-убийца,  можно  назвать  лишь  ненавистью  ко  всему
живому.
   - А как же моя машина, которую видели свидетели?
   - Мы и об этом уже говорили. Очевидно, он просто угнал твою машину,  пока
ты находился дома, - и я не удивлюсь, если ты был пьян.
   Роман сунул руку в карман брюк.
   - А как быть вот с этим?
   Дезире увидела, что он протягивает ей фоторобот, составленный полицией.
   - Где ты его взял?
   - Нашел на полу сегодня утром. По  всей  вероятности,  рисунок  выпал  из
кармана твоего халата.  Как  ты  можешь  объяснить  то,  что  предполагаемый
насильник выглядит как мое собственное отражение, которое я каждое утро вижу
в зеркале?
   - Простое совпадение. - Дезире откинула со лба спутанные  волосы.  Пальцы
ее дрожали. - Все знают, что портреты,  составленные  полицией,  никогда  не
отличаются особой точностью.
   - Только не этот.
   К сожалению, Дезире вынуждена была согласиться:
   - Говорят, у каждого есть двойник. Роман покачал головой,  чувствуя,  что
любит эту прекрасную, преданную ему женщину так крепко, что у него сжимается
сердце.
   - Еще один вопрос.
   Дезире раздраженно перевела дыхание и  плюхнулась,  на  кровать  рядом  с
Романом.
   - Ладно, но только один.
   - Откуда мне известно все, что он  делает?  Причем  еще  раньше,  чем  он
успевает это сделать?
   - Не может быть...
   - Не должно быть, если я ни в чем не виновен, - согласился он. - Но, черт
побери, если так оно и есть, откуда мне известны  подробности  преступлений,
даже те, которые полиция предпочитает не предавать гласности?
   - Какие, например? - Дезире вызывающе вздернула  подбородок,  отказываясь
поверить в столь невероятные вещи.
   - Например, алые ленты. Ленты, которыми он связывает свои жертвы.
   Кровь отхлынула от лица Дезире, и девушка почувствовала, что холодеет  от
ужаса.
   - Ты мог догадаться, - настаивала она, однако  голос  ее  звучал  уже  не
столь уверенно. - Догадаться, прочитав мои книги.
   - Может быть, и так. Но возможно и другое объяснение. Я  видел  Тавифу  в
Журавлином пруду. - Роман помолчал, и выражение его лица было  мрачнее,  чем
когда-либо за время их знакомства. - Еще до того, как тебе позвонил продюсер
и сообщил, что обнаружено тело убитой.
   - Это невозможно...
   - Возможно, если убийца - я.
   Дезире снова вскочила на  ноги,  не  в  силах  оставаться  на  месте.  От
волнения лицо ее снова порозовело.
   - Говорю тебе, ты ни за что не  сумеешь  убедить  меня,  что  ты  и  есть
убийца, как ни старайся!
   Роман подумал, не должен ли он рассказать и  остальное:  как  видел  свои
собственные руки, обагренные ее кровью, - и решил, что не стоит сегодня быть
откровенным до конца.
   - Дезире, я на самом деле очень благодарен тебе за то, что  ты  веришь  в
мою полную невиновность...
   - Но ведь это правда! -  Опустившись  на  колени  возле  кровати,  Дезире
крепко обняла Романа. - Можно  найти  "тысячу  объяснений.  Ты  -  писатель.
Человек творческий. Несомненно, более чутко, чем другие, улавливающий всякие
эмоциональные колебания в воздухе. Может, ты просто настроился на одну волну
с убийцей. - Роман заколебался, и тут Дезире воскликнула:
   - Мы же забыли о последней его жертве! Той самой, о которой звонил  вчера
Адриан. О которой допрашивал тебя О'Мейли. Ты не  можешь  быть  ее  убийцей,
Роман. В ту ночь ты был со мной.
   Удивительное дело,  но  Роман  совершенно  забыл  о  последнем  убийстве.
Видения не посещали его - благодаря Дезире.
   - Ты права. - Облегчение, подобно свежему  горному  потоку,  омывало  его
истерзанную душу. - Я действительно не мог ее убить.
   - Вот видишь? Я же тебе  говорила.  -  Дезире  улыбнулась  ему  дрожащими
губами. В глазах ее блеснули слезы. - Ты до  смерти  перепугал  меня,  Роман
Фалконар.
   - Прости. - Бережно подняв Дезире, он усадил девушку к  себе  на  колени,
обнимая ее так нежно, словно она была его единственным талисманом. - Но меня
все равно могут арестовать.
   - Не арестуют, если им удастся поймать убийцу.
   - Что-то пока у них ничего не получается, - печально ответил ей Роман.
   Дезире хотелось утешить его, помешать ему и дальше мучить  себя,  сделать
все, чтобы их первое Рождество оставалось мирным и безмятежным.
   И Роману страстно хотелось, чтобы она успокоила его.
   Дезире приникла к Роману, вложив в поцелуй всю любовь, что  испытывала  к
нему.
   - Мне очень неприятно оставлять тебя одну. -  Роман  недовольно  нахмурил
красивые брови.
   Они стояли у входной двери, обнимая друг друга.
   - Но ведь ты уходишь совсем ненадолго, - улыбнулась  Дезире.  -  В  конце
концов, сколько времени нужно, чтобы забрать из кондитерской шоколадный торт
с орешками? - Это лакомство традиционно подавалось к  праздничному  столу  в
семье Фалконар, и в этом году Роман сам вызвался заказать и привезти его.
   - Не  дольше,  чем  потребуется  тебе,  чтобы  впутаться  в  какие-нибудь
неприятности.
   Дезире вздохнула, видя, с какой тревогой он смотрит на нее.
   - Ради всего святого. Роман, сейчас ты говоришь точь-в-точь как О'Мейли.
   - Ничего удивительного." - Он прикоснулся кончиком пальца к  ее  носу.  -
Ведь мы оба беспокоимся за одну ужасно упрямую и бесстрашную репортершу.
   - Послушай, а когда мы поженимся, тебя не  будет  раздражать,  что  мы  с
Майклом до сих пор друзья?
   - Разумеется, нет. - Роман пожал плечами. - Мне всегда нравился "О'Мейли.
Хотя, честно говоря, он бы мне понравился сейчас куда больше, если бы  я  не
числился главным подозреваемым по делу, которое он ведет.
   - Он верит тебе, - настойчиво проговорила Дезире, в душе зная, что кривит
душой.
   -  О'Мейли  никому  не  верит.  Именно  это  и  делает   его   образцовым
полицейским. Ладно, мне пора.
   Роман наклонил голову и быстро поцеловал Дезире в губы, отчего  голова  у
нее тут же пошла кругом.
   Она постояла на пороге, глядя, как он садится  в  свой  проклятый  черный
"порше", который О'Мейли наверняка  сегодня  же  конфискует  для  проведения
обыска.
   Вздохнув,  она  помахала  рукой  телохранителю  в  штатском,  по-прежнему
дежурившему возле ее дома, и почувствовала укол совести из-за того,  что  по
ее вине этот парень вынужден провести праздник на работе.
   Затем Дезире вернулась в дом, улыбаясь про себя и представляя, что скажет
Роман о роскошном платье из алого бархата, которое  она  купила  специально,
чтобы пойти в нем на обед в дом Фалконаров.
   Дезире закончила принимать душ и собиралась посушить феном волосы,  когда
услышала знакомое ворчание мотора "порше" возле самого дома. Спустя минуту в
замке повернулся ключ от входной двери, который она дала Роману.
   - Ты обернулся быстрее ветра! - крикнула она. - Или что-нибудь забыл?
   Ответом ей была тишина, и Дезире почувствовала, как  по  спине  пробежали
мурашки. Убеждая себя, что во всем виновато лишь ее пылкое воображение,  она
глубоко вздохнула.
   - Роман!
   Снова тишина. Дезире бесшумно прошла из ванной  к  телефону  и  осторожно
подняла трубку.
   Телефон молчал.
   Она почувствовала, как от страха  у  нее  сводит  горло.  В  доме  царила
могильная тишина. Только голубь тихо ворковал на подоконнике спальни. "Окно!
Ну конечно же!" - с облегчением сообразила Дезире. Она уже взялась за  раму,
когда с порога комнаты ее окликнул знакомый голос:
   - Дезире, любовь моя, что ты делаешь? Сердце готово было выскочить у  нее
из  груди.  Она  медленно  повернулась  и  увидела  Романа  -  он   небрежно
прислонился к притолоке двери.
   - Ты до смерти перепугал меня!
   - Прости... - Он улыбнулся ей нежной, любящей улыбкой. - Но ты  права.  Я
действительно забыл кое-что очень важное.
   - О чем ты? - непонимающе спросила Дезире.
   - Вот о чем. - Он Протянул ей кроваво-красную розу.
   Кровь похолодела в жилах Дезире.
   - Вы не Роман!
   - Разумеется, я - Роман. - На его смуглом лице сверкнули  белые  зубы.  -
Спроси кого хочешь. - Он направился к Дезире. - Спроси владельца  цветочного
магазина.
   - Ближе.
   - Или детектива О'Мейли.
   - Еще ближе.
   - А как насчет того фараона, что просиживал штаны возле твоего дома?  Он,
между прочим, просил поздравить тебя с  Рождеством.  -  На  лице  его  снова
возникла отвратительная самодовольная усмешка. - Кажется,  он  был  довольно
милым человеком. - Рука незнакомца медленно потянулась  в  карман,  доставая
оттуда открытую опасную бритву. - Как жаль, что ему  пришлось  умереть.  Тем
более в Рождество.
   Ужас сдавил горло Дезире,  когда  она  увидела  засыхающую  на  блестящем
лезвии кровь.
   - Что вам от меня, надо? - Ей с трудом удалось выговорить эти слова почти
спокойным тоном.
   Вместо ответа незнакомец схватил девушку  за  руку  и  грубо  швырнул  на
кровать.
   - Почему вы так себя ведете?
   - А почему бы и нет? - поинтересовался он с кривой ухмылкой, показавшейся
Дезире злой карикатурой на  нежную  и  полную  любви  улыбку  Романа.  -  Ты
красивая женщина, Дезире. - Лепестки розы, которую он по-прежнему  держал  в
руке, ласково коснулись щеки девушки. - Желанная для любого мужчины.
   Дезире потребовалось собрать в кулак всю свою  силу  воли.  Она  снова  и
снова напоминала себе,  что  ключ  к  спасению  -  в  полном  спокойствии  и
самообладании. Необходимо заставить его  разговориться  -  может  быть,  тем
временем она сумеет сообразить, как выпутаться из этой переделки. Или  Роман
успеет вернуться домой...
   - Большинству мужчин противна мысль о насилии  над  женщиной,  -  сказала
Дезире, прикидывая в уме расстояние до двери на тот случай, если  задушевный
разговор не получится.
   Незнакомец расхохотался.
   - Большинство мужчин и понятия н? имеют, до чего это нравится женщинам. -
Он снова сунул руку в карман и достал оттуда пару атласных  лент  ярко-алого
цвета. - А вот он все знает. - Его колено с молниеносной быстротой  уперлось
в грудь Дезире, затем он схватил ее правую  руку  и  захлестнул  алую  ленту
вокруг тонкого запястья, точь-в-точь как делал это Роман накануне  ночью,  в
часы их сладкой любви. - А мне известно все, что знает он.
   - Каким образом?
   - У тебя же смышленая головка, cherie <Дорогуша (франц.).>. Неужели ты до
сих пор ничего не поняла? -  Он  прекратил  подражать  правильному  выговору
Романа, и в  речи  его  зазвучали  уже  знакомые  Дезире  тягучие  интонации
уроженца прибрежных болотистых областей.
   Уставившись в лицо, казавшееся точной копией лица мужчины,  которого  она
всей  душой  любила,  Дезире  вспомнила,  как  Роман  рассказывал,  что  его
усыновили из приюта.
   - О Господи! - выдохнула Дезире. - Так вы его брат!
   -  Брат-близнец,  -  согласился  негодяй,  снова  усмехнувшись,   и   его
отвратительная гримаса хлестнула по напряженным нервам Дезире, словно острие
бритвы, которую он держал в руке. - Наверное, в своих книжках ты назвала  бы
меня злым двойником. - Он вновь расхохотался неестественно  высоким,  резким
смехом, не оставившим у Дезире ни малейшего сомнения в том, что этот человек
явно не в своем уме.
   - Но я все равно не понимаю... - Так как  он  еще  не  привязал  ленту  к
столбику кровати, у Дезире появилась надежда отвлечь его разговором. - Да, я
знаю, что Романа бросили родители...
   - И не только Романа! - выкрикнул он. Отскочив от  кровати,  он  принялся
быстро расхаживать по комнате. Пальцы его  судорожно  сжали  цветок.  -  Нас
обоих бросила шлюха, что дала нам жизнь.
   - Мне так жаль... - чуть слышно пробормотала Дезире.
   - Жаль? - Круто  развернувшись,  брат  Романа  со  всей  силы  ударил  по
изголовью кровати, и Дезире инстинктивно съежилась. В эту минуту между ним и
Романом не было ни малейшего сходства. - Да кто ты такая, черт возьми, чтобы
жалеть меня? Ты просто такая же шлюха, как и моя мать! Ты  раздвигаешь  ноги
перед каждым мужчиной, что заходит к тебе!
   Он хлестнул ее по щеке с такой силой, что у Дезире закружилась голова,  а
к глазам подступили слезы.
   - Но ведь я не ваша мать, - сказала она, надеясь, что сумеет продержаться
до тех пор, пока не вернется Роман.
   - Ты ничем от нее не отличаешься! - Он снова  начал  описывать  круги  по
комнате. - Я следил за тобой! Я видел, как  ты  стояла  около  дома  с  этим
фараоном в одном халате! - Он с силой рванул  полы  ее  халата  на  себя,  и
тонкая  ткань  разорвалась,  открывая  тело  девушки  воспаленному   взгляду
безумца. - Не успела проводить одного кобеля, как на пороге уже новый?! - Он
бросил ей на грудь пригоршню смятых красных лепестков.
   - Мне действительно очень жаль, что жизнь так обошлась с вами,  -  начала
Дезире, пытаясь прибегнуть к доводам здравого смысла, - но все же...
   - Да не нужна мне твоя проклятая жалость!  -  взревел  он,  снова  ударив
Дезире, на этот раз кулаком в висок, да так  сильно,  что  в  глазах  у  нее
потемнело, а к горлу подступила дурнота.
   С  губ  преступника  сорвался  поток  непристойных   ругательств,   затем
последовал сбивчивый, торопливый рассказ о том, как  Роману  повезло  и  его
усыновила состоятельная семья, которая осыпала его подарками и  лакомствами,
а другой брат оказался проданным торговцу сахарным тростником, алкоголику со
вспыльчивым нравом, заставлявшему ребенка трудиться от восхода до заката.  И
вот теперь он придумал, как сравнять счет. Навсегда. Одним ударом.
   - Сейчас ты будешь моей, cherie. Обещаю, что тебе  это  понравится  -  ты
ведь у нас любительница насилия, верно?  И  ты  поймешь,  что  в  постели  я
гораздо лучше, чем этот проклятый Роман Фалконар. Ну а  потом,  как  это  ни
прискорбно, мне придется  убить  тебя.  И  моего  богатого  братца-везунчика
повесят за твое убийство. И за убийство всех остальных шлюх.
   Сознание Дезире мутилось. Ей казалось, что она падает в бездонный  черный
колодец, а голос убийцы доносится откуда-то издалека.  Девушка  чувствовала,
что еще немного - и тьма поглотит ее, но в этот момент она вспомнила о новой
жизни, зародившейся в ее теле всего несколько часов назад.
   Дезире поняла, что обязана бороться и  не  уступать  насильнику  -  чтобы
спастись самой и, что самое главное, спасти своего будущего ребенка. Ребенка
Романа.
   Убийца снова был возле нее: он стоял на  коленях,  привязывая  девушку  к
столбикам в изголовье  кровати.  С  пронзительным,  леденящим  кровь  криком
Дезире резко вскинула колено и ударила насильника между ног. Он заорал,  как
раненый зверь, и покатился на пол, схватившись руками за пах.
   В мгновение ока Дезире  спрыгнула  с  кровати,  открыла  ящик  столика  и
достала пистолет, которым когда-то снабдил ее  О'Мейли,  а  затем  бросилась
прочь из комнаты.
   Дезире удалось добежать до гостиной, когда маньяк настиг ее,  схватил  за
распущенные влажные волосы и швырнул на пол. От неожиданности  она  выронила
пистолет, однако тут же рванулась вперед и сумела дотянуться до него. Пальцы
Дезире крепко сжали рукоятку пистолета, и тут насильник ударил  ее  в  грудь
острым носком тяжелого ботинка.
   - Прекратите! -  закричала  она  и  дрожащими  руками  навела  на  убийцу
пистолет. - Прекратите - или я выстрелю!
   В ответ он лишь  расхохотался  истерическим  смехом,  от  которого  кровь
застыла в жилах Дезире. Убийца поднял ногу, намереваясь снова ударить ее,  и
тогда Дезире  зажмурилась  и  нажала  на  курок.  Выстрел  оглушил  ее.  Она
промахнулась, и пуля прошила стену позади маньяка.
   Голова Дезире  кружилась,  а  грудь,  казалось,  жег  нестерпимый  огонь.
Однако, снова нажав  на  курок,  она  не  закрыла  глаза.  На  лице  маньяка
появилось удивленное выражение -  он  недоверчиво  потрогал  красное  пятно,
быстро расплывающееся у нег