будто на всей Земле жили только мы двое. И
воспоминания эти останутся со мной навсегда. - Джейд  отвернулась  не  в
силах больше смотреть на него. - Но вот  мы  вернулись  к  нашей  земной
жизни, и у нас она у каждого своя.
   - Но я надеялся, что ты согласишься соединить наши жизни.
   - Значит, ты - в Сан-Франциско, а я - в Нью-Йорке?
   - "Сезонная" брачная жизнь нынче в моде, Джейд, -  ласково  улыбнулся
Рорк, показывая, что не собирается сдаваться так легко.
   Ледяная дрожь забила Джейд.
   - Ты делаешь мне предложение?
   Сколько лет она ждала этого, готовая за эти  слова  отдать  буквально
все. И вот они прозвучали. Но страшная правда о ее родителях  делала  их
невозможными и ненужными.
   - Я люблю тебя, Джейд, - сказал Рорк. - Сейчас, оглядываясь назад,  я
знаю, что любил тебя, когда ты была еще Кэсси. Увы, я был слишком  занят
своими конфликтами с отцом, чтобы тогда, тем летом,  понять,  что  ты  -
лучшее, что вообще было у меня  в  жизни.  И  хотя  вообще  я  собирался
обставить все должным образом - при свечах  и  с  шампанским  -  что  ж,
ладно, время пришло, и я прошу тебя стать моей женой.
   Внутри у Джейд все сжалось от боли.
   - Кстати, о твоем  отце,  -  с  нарочитой  небрежностью  откликнулась
Джейд. - Почему ты не сказал мне, что работаешь с ним вместе?
   Смущением вспыхнуло лицо Рорка.
   - Я не работаю с отцом. Он сделал мне  заказ  на  проект  здания  для
компании "Гэллахер: газ и нефть".
   - Разве это не одно и то же?  -  удивилась  Джейд.  -  Разве  это  не
частная компания, где все и все - под контролем  твоего  отца?  В  конце
концов, всем известно, что за "Гэллахер, газ и нефть" стоит единолично и
исключительно Кинлэн Гэллахер.
   - Так Ладно, - сказал Рорк. Плечи его будто обмякли. -  Я  ничего  не
сказал тебе только потому, что наконец поговорив с тобой о  том  лете  и
поняв, как гнусно обошелся с тобой мой папаша,  я  испугался,  что  тебе
будет ненавистен сам факт моих отношений - пусть даже сугубо деловых - с
человеком, который причинил тебе столько горя.
   Если бы Рорк знал, сколько горя, подумала Джейд - Но как ты узнала об
этом? - спросил Рорк.
   - Это не имеет значения, - пожала плечами Джейд.
   - Я ведь собирался сказать тебе об этом.
   - Неужели? Когда же? До нашего бракосочетания или после?
   Он медленно провел ладонью  по  лицу.  Боль,  обиду,  недоумение  она
видела в каждой черточке его такого красивого, такого дорогого  лица,  в
его бездонных темно-голубых глазах.
   - Послушай, у тебя был жуткий день, - наконец сказал он. - Может,  мы
закажем сейчас сюда  ужин,  а  ты  пока  примешь  тонизирующую  ванну  А
поговорим мы позже, когда ты отдохнешь и расслабишься...
   - И стану более сговорчивой, ты хочешь сказать?  -  закончила  Джейд,
складывая на груди руки.
   Он смотрел на нее так, будто никогда не видел раньше. Что в  какой-то
степени  соответствовало  действительности.  Раньше  она   с   легкостью
соглашалась на все, что бы от него ни исходило.
   Теперь ни в коем случае она не могла себе этого позволить.
   - Когда ты отдохнешь, - твердо повторил Рорк. Он приблизился  к  ней,
но она отошла в сторону. - Ну  как,  Джейд?  -  улещал  ее  Рорк.  -  Мы
неторопливо, вкусно поужинаем, а остаток  ночи  проведем  вместе,  чтобы
вновь узнать друг друга.
   "Ни в коем случае этого нельзя допустить", - мелькнуло у Джейд.
   - Я не могу.
   - Не могу? - нахмурился он, потемнев лицом. - Или не хочу и не буду?
   Ни на какие его уловки она не попадется, твердила про себя Джейд,  то
что эмоции возьмут верх, нервы откажут, как тогда на Серифосе, и  прежде
чем она успеет что-то сообразить, они окажутся в  постели  и  предадутся
греху кровосмешения.
   - Мне надо учить текст на завтра. - В подтверждение  своих  слов  она
достала из сумки сценарий ролика,  который  ей  дал  Сэм.  -  Мы  делаем
рекламный ролик для телевидения, а я даже  представления  не  имею,  где
паузы, где выделять слова; я вообще впервые с этим сталкиваюсь.  Правда,
мне нужно подготовиться, Рорк.
   - Мы можем вместе заняться этим после ужина,  -  предложил  он.  -  Я
помогу тебе выучить текст До чего, до чего же соблазнительно это было.
   Скажи ему, где-то в глубине сознания подсказывал тихий  голос.  Скажи
ему  все  о  Белл  и  Кинлэне,  и  он  опровергнет  это,  у  него  будут
доказательства - неважно, какие - того, что это дикая ложь, и  все.  Все
преграды будут  преодолены,  ничто  не  помешает  им  быть  вместе.  Как
предписано судьбой - быть вместе. Навсегда.
   - Не думаю, что это пойдет на пользу, - вместо этого  сказала  Джейд.
Пробило час ночи. - Уже совсем поздно. Мне действительно пора идти.
   - Я не верю своим глазам, -  едва  слышно  произнес  Рорк,  но  Джейд
поняла его слова. - О'кей. Тогда может, позавтракаем утром вместе?
   - Я никогда не ем перед съемками.
   -  Тогда  просто  выпьем  кофе.  Черный,  без  сливок,  без   сахара,
гарантирую, что ни унции лишнего веса не появится.
   - Я уже сказала Сэму, что кофе мы польем в студии.
   Это было не совсем так, но  по  неистовой  гримасе,  исказившей  лицо
Рорка, Джейд поняла, что нанесла точный удар.
   - У тебя завтрак с Сэмом Сазерлендом?
   - Не завтрак, а кофе.
   - Завтрак,  кофе,  какая  разница,  что  ты  там  ешь  или  пьешь,  -
отмахнулся от ее слов Рорк. - Какая разница, когда ты проводишь время  с
ним, а могла бы провести его со мной.
   - Он мой шеф.
   - Неужели? По возрасту он тебе в отцы годится.
   Ревность Рорка была очевидной. Через боль Джейд сказала себе, что это
его чувство может сейчас оказаться ей на руку.
   - Не так уж он стар.
   - Я слышал, что ему пятьдесят пять, Джейд.
   А тебе двадцать три.  -  Рорк  скрестил  на  груди  руки.  -  Если  я
разбираюсь в арифметике, то на возраст твоего отца он как раз тянет.
   Джейд пожала плечами.
   - Повторяю, Сэм - мой шеф. Между нами вообще ничего нет.
   - Пока нет. Но этот человек известен своей репутацией. Он прославился
тем, что за свои миллионы покупает все, что захочет.
   Джейд резко выпрямилась, напряглась.
   - Значит, ты полагаешь, что и я - продаюсь?
   Она даже не скрывала своего негодования.
   - Я полагаю, что ты себя ведешь очень странно.  На  острове,  где  мы
были вместе, ты дала мне понять, что я тебе дорог, важен, что  для  меня
есть место в твоей жизни. А сегодня,  спустя  всего  четыре  недели,  ты
вовсю увлечена работой с Сазерлендом, да так, что даже  не  соглашаешься
найти окно в своем проклятом графике, чтобы выпить со мной  элементарную
чашку кофе!
   - Я сожалею, что ты так считаешь, - ровным голосом произнесла  Джейд.
- Сожалею, что ты не веришь мне, когда я говорю, что не  сплю  со  своим
работодателем. Сожалею, что не доверяешь мне и не можешь сказать, что ты
снова работаешь на своего отца.  Сожалею,  что  тебе  пришлось  все  это
пережить ради.., ради ничего.
   Она поднесла чуть дрожащую ладонь к его лицу, провела по  жесткой  от
напряженной гримасы щеке.
   - Я обо всем сожалею, Рорк, - почти шепотом продолжала она. - Но есть
две страницы в жизни, о которых я не пожалею никогда - первое лето нашей
любви и наш сказочный Серифос.
   - Да, Серифос навсегда останется с нами, - эхом откликнулся  Рорк.  -
Ты ведь искренне говоришь, а?
   Джейд судорожно сглотнула.
   - Да. Очень многое против нас. И лучше разом с этим  покончить,  пока
мы не сделали друг друга несчастными.
   - Но этого, черт побери, не будет, не может быть.
   Она закусила губу, сдерживая слезы.
   - Боюсь, что здесь ты ошибаешься.
   Последним, легким поцелуем прикоснулась  она  к  его  твердым  сжатым
губам.
   - Прощай, Рорк.
   С окаменевшим сердцем  Джейд  ушла.  С  сухим  металлическим  щелчком
закрыла она за собой дверь, навсегда оставив Рорка в другой жизни.
   Три дня затем Рорк пытался всеми правдами и не правдами  увидеться  с
Джейд. Но она велела консьержу говорить, что ее нет в  городе.  В  конце
концов,  отчаявшийся  поговорить  с   ней   лично,   Рорк   оставил   на
автоответчике едкое прощание-послание.
   "О'кей, Джейд, - слушала она дорогой звучный  голос,  -  твоя  взяла.
Наконец, я, оклахомский болван, дошел, что ты  действительно  не  хочешь
дать мне шанс. - Речь его была полна ярости. -  Можешь  передать  своему
консьержу, что я не буду больше его беспокоить. Потому что я возвращаюсь
в Сан-Франциско. Где женщины не пользуются запрещенным оружием".
   Дрожащими  руками  она  нажимала  кнопки,  чтобы  перемотать  пленку.
Остаток вечера она просидела одна в полной темноте. По лицу ее беззвучно
катились слезы.
 
*** 
 
   Через три месяца изображения  Джейд  в  окружении  тигров  замелькали
повсюду. Спрос на новые духи был феноменальный;  все  это  сделало  Сэма
богаче, а Джейд - еще соблазнительнее и популярнее.
   Спустя  полгода  после  первого  успеха  "тигриной"  кампании   Джейд
закончила Нью-йоркский университет. Нина приехала  с  поздравлениями  на
торжественную  церемонию  выпуска.  Прилетел,  к  удивлению  Джейд,   из
Сан-Франциско и Сэм.
   Непросто все это было, но все же первый шаг на пути к своей цели  она
сделала. Увы, к разочарованию  Джейд,  у  Реджинальда  Бентли  оказалась
очень короткая память на обещания.
   -  Что  значит,  вы  не  можете  предложить  мне  постоянную  штатную
должность?  -  потребовала  Джейд  у  него  ответа.  -  Вы  обещали  мне
повышение.
   - Да.., э-э..,  видите  ли,  -  бормотал  он,  то  и  дело  поправляя
крахмальный воротничок, - понимаете ли, Джейд,  дорогая,  наши  клиенты,
как правило, люди очень консервативные. Я не  уверен,  что  они  должным
образом воспримут ваш новый облик.
   - Но ведь это только рекламный образ, - возразила Джейд, - прежде  вы
не жаловались.
   Не жаловался он  и  когда  она  сверхурочно  работала  в  хранилищах,
распаковывая  экспонаты  для  аукциона.  Не  жаловался,  и   когда   она
соглашалась принять участие, безвозмездно, кстати, в  нескольких  торгах
для привилегированных покупателей. По не совсем понятным причинам,  цены
в  аукционном  зале  росли   бешеными   темпами,   если   ей   случалось
демонстрировать на подиуме предлагаемый антиквариат.
   - Прежде все ваши рекламные выходы были безукоризненного вкуса, -  не
сдавался Бентли,  -  но  вот  последние...  Ни  одной  стены,  ни  одной
автобусной остановки нет без вас, куда ни ступи, куда ни глянь  -  всюду
Джейд, растянувшаяся среди тигров. - Он покачал  головой.  -  Нет,  даже
если потребительский рынок примет все это, в чем  я  сомневаюсь,  боюсь,
что наших клиентов "женщина-Тигрица" только отпугнет.
   - Иными словами, вы хотите сказать,  что  пока  я  провожу  рекламную
кампанию духов "Тигрица", здесь я работать не могу?
   - Боюсь, что так.
   - Но мой контракт с корпорацией Сазерленда рассчитан  еще  на  два  с
половиной года.
   - Весьма сожалею. Но нет никакой возможности предоставить  вам  право
ведения аукциона.
   Хотя, - он вдруг просиял, - если вы  хотите  заняться  индивидуальной
работой с клиентами...
   - Не разоряйтесь, - бросила ему Джейд. - Я ухожу от вас.
   Она гордо вышла  из  бронзовых  дверей  и  решительно  отправилась  к
владельцу аукциона Сотби, затем  Кристи.  Но  везде  повторялась  та  же
история. "Тигрицу", казалось, воспринимали как сущую напасть.
   - Это несправедливо, - пожаловалась она за обедом Сэму. -  Я  столько
лет училась, готовилась к этому. Я осведомлена в антиквариате лучше, чем
большинство сотрудников этих аукционов. Включая эту благообразную свинью
Реджи Бентли. Похоже,  я  вернулась  туда  же,  откуда  начинала,  когда
впервые приехала сюда.
   - Вы не  должны  расстраиваться  из-за  этих  великосветских  снобов,
Джейд, - посоветовал Сэм.
   - Я понимаю, - удрученно согласилась она. - Это я повторяю  себе  сто
раз на дню. Но что-то не очень помогает.
   -  Все  они  просто  кучка  тепличных  чахлых  растений,  живущих  на
истощенной почве. В своем бизнесе они все уже  сто  раз  "переженились",
отчего ветвь эта вообще скоро угаснет. - Сэм задумчиво смотрел на нее. -
Послушайте, Джейд, раз уж вы сами заговорили об этом. Я вдруг понял, что
все время считал вас коренной жительницей Нью-Йорка. Но  вы  никогда  не
рассказывали мне о прошлом.
   -  Рассказывать,  в  сущности,  нечего.  -  Джейд  быстро   вспомнила
придуманную ею "легенду". - Я родилась  в  Индии,  но  толком  не  помню
детских лет. Мои родители часто переезжали с места на  место.  Они  были
миссионерами.
   - Что вы говорите? Они уже не работают?
   Выросшая в  доме  пьянчужки,  Джейд  сызмала  научилась  говорить  не
правду. Сначала она лгала ради матери, потом ради себя,  чтобы  защитить
свою и так безрадостную жизнь, чтобы никто не знал,  что  происходит  за
закрытыми дверями дома Макбрайдов. Несмотря на то,  что  Сэм  Сазерленд,
возможно, был один из немногих, кто понял бы, как тяжело ей пришлось  на
пути из нищеты и убожества к  достойной  жизни,  она  предпочла  все  же
воспользоваться своей легендой.
   Не в силах смотреть ему в глаза, Джейд, перебирая  столовые  приборы,
сказала:
   -  Моих  родителей  нет  в  живых.  Они  погибли  в   железнодорожной
катастрофе. В Бангладеш.
   - Простите.
   - Это было  много  лет  назад,  -  продолжала  она.  -  Их  брак  был
счастливым. Они бесконечно любили друг друга.
   - Уверен, они столь же горячо любили и вас.
   - Да. Любили.
   У Сэма было  такое  участливое,  теплое  выражение  лица,  что  Джейд
впервые в жизни стало стыдно за свою вынужденную ложь.
 
Глава 15 
 
   Прошло всего пять дней после того обеда с Сэмом Сазерлендом, и  Джейд
получила письмо со знаменитого в Сан-Франциско аукциона  Ремингтон,  где
ей предлагали работу.  Она  сразу  поняла,  кто  стоит  за  этим  щедрым
предложением,   поэтому   не   откладывая   позвонила    Сазерленду    в
Сан-Франциско.
   - Вы воспользовались своим влиянием, чтобы  раздобыть  для  меня  это
место?
   - Теперь смотрите не подведите меня, - донесся далекий голос Сэма.  -
Вы ведь говорили, что ваша квалификация позволяет вам многое.
   - Да, но...
   - Ив искусстве и в антиквариате Юго-Восточной Азии и Дальнего Востока
вы отлично разбираетесь?
   - Вы же знаете, что это так, но...
   - Ну, а  поскольку  Сан-Франциско  до  краев  забит  черным  деревом,
слоновой костью, старинным жемчугом и  жадеитом,  вы  как  нельзя  лучше
справитесь  с  этой  работой.  Разве   предосудительно   воспользоваться
маленькой услугой ваших друзей?
   Джейд с радостью согласилась бы. Но за всем этим стояла Эми.
   - Я бесконечно признательна вам, Сэм, - сказала  она,  -  но  все  же
намерена отказаться от этого предложения.
   Последовала долгая пауза. Джейд уже подумала, что прервалась связь на
линии, как Сэм заговорил вновь:
   - Как насчет того, чтобы сделать мне одно одолжение?
   - Какое же?
   - Подождите с отказом двадцать четыре часа.
   - Но я все равно не изменю решения.
   - Джейд, дорогая, - с легким смешком сказал Сэм, - жизнь научила меня
одной нехитрой штуке: никогда не говорить никогда. Обещаете?
   Спорить с ним сейчас не было смысла.
   - Обещаю.
   - Ну, вот и умница.
   Спустя восемь  часов  Джейд  проснулась  от  звонка  портье,  который
сообщил, что к ней пришли.
   - Надо поговорить, - сразу объявил Сэм, который и оказался за дверью.
   - Сейчас глухая ночь, - пробормотала Джейд, пропуская его в квартиру.
   - Я не виноват. Вы же согласились ждать только двадцать четыре  часа.
- Он взглянул на свои золотые часы на широком  браслете.  -  прошло  уже
шестнадцать.
   Не дожидаясь приглашения, он расположился на диване.
   - Воистину вы самая умопомрачительная женщина из всех, кого я  видел.
Даже в этой, видит Бог, безобразной ночной рубашке.
   Джейд сложила на груди руки.
   -  Вам  чем-то  не  нравится  Гарфильд  <Кот  Гарфильд   -   персонаж
американского мультфильма. Лукавый, рыжий.>?
   - Только не на вашей  одежде.  У  вас  можно  разжиться  какой-нибудь
выпивкой?
   - На нашей улице есть вполне пристойный бар. С пианистом,  -  сладким
голосом предложила ему Джейд.
   - Остроумно, Джейд. Браво.
   Немного смутившись, она принесла  из  кухни  бутылку  бренди.  Налила
стаканчик, вручила его Сэму, а сама уселась рядом.
   - А вы себе что не наливаете? - спросил он.
   - Раз уж я собралась спорить с вами, лучше, если голова у меня  будет
ясная, - призналась Джейд - Ну, дело ваше.
   - Честное слово, Сэм, я так благодарна вам за хлопоты Но не собираюсь
при этом отступать от своего решения.
   Он сделал глоток.
   - Прекрасно.
   С  удивлением;  Джейд  смотрела  на  него.  Подозрительна  была   его
неожиданная, необычная покладистость.
   - Да? Значит, прилетев на всех парах с берегов Другого океана, вы  не
собираетесь переубеждать меня?
   - Конечно, не собираюсь. Вы взрослый человек,  Джейд  Умная  женщина.
Судя по вашей успешной карьере. И я верю безоговорочно, что решение ваше
взвешено и продумано.
   - Но тогда зачем вы здесь?
   - Чтобы услышать истинную причину отказа от работы в Сан-Франциско.
   - Это долгая история.
   Он сел поудобнее, пристроив руки на спинке дивана.
   - Я никуда не тороплюсь.
   Было что-то в выражении его лица, что  подтолкнуло  Джейд  рассказать
ему правду. Набрав полную грудь воздуха, она ступила в небезопасные воды
своего повествования.
   - Когда-то давно, еще в юности, я была влюблена. Много лет сходила  с
ума по одному человеку и в конце концов сделала ошибку. Решила, что и он
испытывает ко мне те же чувства.
   Мы стали любовниками.
   - И теперь он живет в Сан-Франциско? И что из этого? Он женат?
   - Нет, он не женат. И в Сан-Франциско он не живет, - на всякий случай
слукавила она, желая избежать возможных расспросов.  -  Но  это  все  не
имеет значения. Даже если бы он и жил там, это не помешало бы  мне  туда
переехать.
   - Тогда в чем проблема?
   - У меня есть дочь.
   Надо отдать Сэму должное, он и глазом не моргнул.
   - Как ее зовут?
   - Эми. Ей скоро шесть.
   - Я бы хотел увидеть ее.
   Джейд вовсе не удивило, что Сэм совершенно невозмутимо воспринял факт
существования девочки. Джейд  уже  давно  знала,  что  Сэм  Сазерленд  -
душевный, искренний, общительный человек.
   - И мне бы хотелось, чтобы вы познакомились, - честно сказала она.  -
Однако это еще не все. - Джейд глотнула воздуха. - Эми глухая.
   Сэм смотрел на  стакан,  который  держал  в  руках,  будто  обдумывал
услышанное.
   - Можно что-нибудь сделать, чтобы помочь ей? Джейд,  если  вам  нужны
деньги, скажите только...
   - Деньги не помогут. - Губы Джейд дрогнули, но она все же улыбнулась.
- Если бы дело было только в деньгах, ничто не помешало  бы  мне  помочь
ей. Врачи считают, что ее  глухота  -  результат  токсического  действия
антибиотиков, которыми меня лечили в первые месяцы беременности.
   Это было правдой. Во всяком случае  походило  на  нее.  О  чем  Джейд
умолчала, так это о своих страшных догадках, что же  в  действительности
обрекло ее девочку существовать в мире тишины и молчания.
   - И еще нам сказали, что это - неизлечимый недуг.
   - Но ведь есть другие врачи,  великолепные  специалисты,  -  возразил
Сэм. - Медицина каждый день делает шаги вперед. Джейд! Давайте я  отвезу
Эми в Калифорнию. Мы найдем  лучших  специалистов,  консультантов  -  за
любые деньги, слышите, Джейд!
   - Мы были у специалистов, - сказала она. - Все они ставили один и тот
же диагноз - Необратимое нейрогенное поражение слуха.
   Сазерленд не признавал от жизни никаких пощечин,  и  Джейд  понимала,
как больно ему сейчас слушать ее рассказ. Поэтому она продолжала:
   - Но Эми вовсе не несчастное или жалкое создание, наподобие некоторых
диккенсовских  персонажей.  У  нее  потрясающая   няня-педагог,   миссис
Кэмпбелл,  которая  стала  ее  почти  родной  бабушкой,  Эми   ходит   в
замечательную спецшколу в Бруклине, к тому же она  -  восходящая  звезда
Детского театра глухих. Вот почему я не могу ехать в Сан-Франциско.  Эми
здесь счастлива, Сэм. Я не имею права лишать ее это