делая  свой
выбор, переступили через нее. Это не означало, что, осознав это, она то-
же могла, как и они, бросить своего ребенка - нет, никогда, но эти мгно-
вения в его объятиях открыли ей, почему физическая страсть была одной из
самых могучих сил в этом мире. Она обращала в  прах  целые  королевства,
ломала и губила человеческие судьбы, приводила к падению и гибели динас-
тии и религии. Это была такая огромная, мощная  сила,  которая,  однажды
вырвавшись на свободу, могла неистовствовать, как самый жестокий  тропи-
ческий ураган.
   И все же против нее должна быть какая-то защита, ведь разум и  логика
тоже обладают силой. Именно эта мысль заставила ее  встать  и  нетвердой
походкой направиться к двери. Только когда она была уже у дверей, он ок-
ликнул ее:
   - Кэндис.
   Она остановилась, не поворачиваясь.
   Его голос звучал мягко и ровно, но решимость, которую она в нем  уло-
вила, заставила ее внутренне содрогнуться.
   - Ты все равно будешь моей, Кэндис. Однажды ночью я открою  для  себя
все твои тайны, стану хозяином всего, что у тебя  есть,  всего,  что  ты
есть.
   Его холодная самонадеянность, его уверенность в том, что он когда-ни-
будь все-таки овладеет ею, привели ее в ярость и испугали ее.  В  голове
сейчас была полная пустота. Она набрала в легкие как можно больше возду-
ха и, цепенея, произнесла:
   - Я не хочу...
   Бесшумным броском он в одно мгновение оказался у нее за спиной, резко
повернул ее и, взяв за подбородок, притянул к себе, пристально вглядыва-
ясь в ее лицо, пытаясь прочитать на нем что-то очень важное для себя.  В
этом взгляде было что-то дикое, что-то напряженное и хищное.
   Между ними словно пробежала электрическая искра, когда в тишине  пос-
лышался его ровный, спокойный голос:
   - Я думаю, ты прекрасно знаешь, как действует на  большинство  мужчин
этот капризный, упрямый рот, эти полузакрытые глаза. И я не  исключение.
Я хочу увидеть, что скрывается за этими ресницами,  хочу  целовать  этот
рот до тех пор, пока он сам не раскроется мне навстречу в безумном жела-
нии.
   Ее ресницы взметнулись вверх. В его глазах было  столько  неутоленной
страсти, что она невольно вскрикнула. И этот тихий короткий  звук  вдруг
лишил его последнего самообладания.
   Теперь его рот не был так ненасытен, как в первый раз. Он слегка кос-
нулся губами ямочки на ее шее, там, где, словно пойманная  птица,  бился
ее пульс. Она задыхалась. Ей хотелось сделать глубокий вдох,  но  вместо
этого удалось вобрать в слабеющие легкие лишь немного воздуха, чтобы  не
потерять сознание и продлить эту сладкую, адскую пытку.
   Он не делал ей больно. Он даже не так крепко сжимал  ее  в  объятиях.
Почему же тогда она не может уйти?
   Она еще раз попыталась перевести дыхание, потом беззвучно  застонала,
когда кончик его языка коснулся теплой кожи у нее на шее.
   - Какая ты хрупкая, - прошептал он, слегка покусывая ее в плечо. - Ты
похожа на жемчужину. Такая же округлая, гладкая и  мерцающая,  такая  же
редкая и драгоценная. Мужчины готовы пойти на преступление, чтобы  обла-
дать ею. Прекрасна, как лунный свет, но так же, как он, опасна. Мы гото-
вы отдать за нее свою душу, свою честь и гордость.
   Спазмы сладчайшей муки пронзали все ее тело до кончиков пальцев,  за-
рождаясь там, где его зубы нежно терзали ей кожу. Не в силах больше вла-
деть собой, она коротко и пронзительно вскрикнула. Он засмеялся и слегка
повернул ее к себе.
   Узел, стягивающий саронг у нее на груди, сбился на одну сторону, тон-
кая ткань, словно ласка возлюбленного, заскользила  вниз,  вдоль  нежной
матовой кожи, послушная его смуглой руке, уверенно движущейся в  направ-
лении ее  груди.  Она  задохнулась  от  пронзившего  ее  сладострастного
чувства и, глядя в его смуглое, непроницаемое лицо,  почувствовала,  как
болезненно налились ее груди, как напряглись и отвердели соски.
   - Видишь, твое тело все знает само, - резко сказал он. - Оно не может
лгать, Кэндис. А теперь попробуй убедить себя, что ты меня не хочешь.
   Она молчала, смущенная тем, что ее собственное тело выдало ее,  охва-
ченная неведомыми ей раньше ощущениями, испытывая жестокие,  дикие  муки
страсти, которая жаждала утоления...
   Она снова и снова со стоном ловила губами воздух, когда сначала нежно
и осторожно, а потом жадно и ненасытно он начал ласкать губами ее сосок,
а потом отпустил его, пульсирующий от возбуждения и твердый, и стал  це-
ловать его бледный ореол, лаская ее груди и с восторгом любуясь их  пыш-
ной округлостью.
   - Ты заставляешь меня хотеть такого, о чем я никогда раньше не подоз-
ревал, - страстно выдохнул он. - Я должен овладеть тобой...
   Такое откровенное выражение чувств повергло ее в шок, мгновенно  выр-
вав ее из адского пламени сводящей с ума,  головокружительной  чувствен-
ности. Она подняла на него затуманившийся взгляд и увидела на  его  лице
дикую, животную страсть. Она мгновенно напряглась и вдруг  увидела  себя
со стороны: полураздетая, дрожащая,  с  влажным,  полуоткрытым  в  томи-
тельной страсти ртом, податливая и готовая уступить любым его желаниям.
   - Нет, - с трудом произнесла она, вырываясь из его объятий.
   Он не шевельнулся, не остановил ее. Она со страхом и замирающим серд-
цем следила за тем, как он пытается побороть охватившее его дикое  жела-
ние и выходит победителем в этой борьбе. И только что-то страшное качну-
лось в глубине его зрачков.
   Закрывая рукой свою обнаженную грудь, она потянула на себя легкую по-
датливую ткань. От возбуждения пальцы ее дрожали.  Она  облизала  языком
пересохшие губы.
   - Я не могу, - прошептала она. - Нет. Пожалуйста.
   Ее гордо расправленные плечи ныли  от  напряжения.  Она  прислонилась
спиной к стене, не в силах освободиться из плена его глаз. Острое  жела-
ние пронзило ее. Словно сквозь пелену тумана, она почти физически ощуща-
ла, как его желание давит на нее, приводя в смятение все  ее  мысли.  Но
даже сейчас, когда она колебалась, она поняла,  что,  уступив  ему,  она
станет рабой таких чувств и желаний, темная, необузданная  сила  которых
таит в себе страшную опасность. Это безрассудство, этот,  всепоглощающий
порыв отдаться страсти, которая знойной аурой окружала сейчас их  обоих,
- вот чего она боялась всю жизнь. И ему стоило только взглянуть на  нее,
чтобы в глубине ее тела предательски завибрировали, задрожали  запретные
струны.
   Открыв глаза, она резко повернулась к нему спиной.
   - Я не готова занять место Лидии, - твердо сказала она.  -  А  легкий
флирт мне тоже не нужен.
   Вся напрягшись и замерев, она ждала, что он ответит.
   - Почему? - услышала она его мягкий, вкрадчивый голос.
   Она не впервые сталкивалась с таким отношением. Многие мужчины счита-
ли, что свобода означает вседозволенность и что, если  мужчина  нравится
женщине, значит, логическим продолжением этого сразу становится постель.
Однажды она даже попыталась объяснить одному своему нетерпеливому знако-
мому, почему она так осторожна, но  в  ответ  услышала  целую  лекцию  о
пользе противозачаточных средств. С тех пор она  старалась  поддерживать
со знакомыми мужчинами только легкие, ни к чему не  обязывающие  отноше-
ния, предлагая взамен лишь дружбу и  симпатию,  а  когда  они  требовали
большего, она оставляла их без всякого сожаления.
   Но с этим мужчиной... Она мучительно искала ответ, который он мог  бы
принять от нее, и в конце концов нашла в такой  ситуации  самый  простой
выход из положения.
   - Потому, что я не сплю с незнакомыми мужчинами, - заявила она.  -  Я
совсем вас не знаю.
   - Но ты же хочешь меня. - Он произнес это тихим голосом.  Взгляд  его
сверкнул как лезвие бритвы, а огромные зрачки почти полностью  поглотили
мерцающую синеву его глаз.
   - Ну и что? - Она передернула плечами,  стараясь  не  выдать  голосом
своего волнения. - Что это, первый раз?! Это ничего не значит.
   Ему явно не понравилось то, что она сказала, и жесткая линия рта  еще
резче обозначилась у него на лице.
   - Быть может, в этой ситуации я забыл о чем-то очень важном? - И ког-
да она подняла на него удивленные глаза, неторопливо добавил: -  Я  могу
обещать тебе, что ты не останешься внакладе.
   Она бросила на него испепеляющий взгляд и с  нескрываемым  презрением
ответила:
   - Мне кажется, я должна была этого ожидать. Нет, мистер Джеррард, мне
не нужны ваши деньги. Вы не сможете мне  дать  то,  чего  я  хочу,  и  я
добьюсь этого сама, своими собственными силами.
   Сделав два шага, она оказалась у дверей и уже готова была переступить
порог, как его руки снова попытались удержать ее.
   - Пустите меня, - произнесла она безучастно.
   Он повернул ее к себе, не выпуская ее из своих мягких и  безжалостных
объятий. Она стояла высоко подняв голову и, собрав все самообладание, на
которое только была способна, смотрела ему  прямо  в  глаза,  болезненно
сжав пухлые губы.
   - Я виноват, - проговорил он, заглядывая ей в глаза.  -  Посмотри  на
меня, Кэндис.
   Она подняла ресницы, устремив на него холодный и безразличный взгляд.
Ее пустые, невидящие зрачки смотрели мимо него, не прося пощады и не да-
вая ее. Он улыбнулся, и в  голове  у  нее  внезапно  промелькнула  дикая
мысль, что сейчас, пожалуй, впервые за все время он позволил ей  увидеть
свои истинные чувства. Его пальцы легко коснулись ее лба, волос.  Что-то
похожее на нежность было в этом прикосновении.
   - Может быть, начнем все сначала? - спросил он, уронив руку и серьез-
но глядя ей прямо в глаза.
   Справиться с этим было потруднее,  чем  с  опаляющей  своим  пламенем
чувственностью, так как ей казалось, что под маской  внешнего  сожаления
он наблюдает за ней холодным, оценивающим взглядом, следя  за  тем,  как
она будет реагировать, когда он нажмет на очередную кнопку.
   Он явно смущен тем, что его уловки не  помогают,  подумала  она.  Как
хитро и ловко он действовал, перекрывая все сигналы, которые подавали ей
ее разум и чувства, так что она не могла понять, что она делает.
   - Нам нечего начинать, - отрезала она.
   Довольная и слегка дразнящая улыбка медленно расплылась у него на гу-
бах.
   - Если ты настаиваешь, чтобы все было так, что ж, пусть будет.  Я  бы
хотел, чтобы ты еще раз увиделась со Стефани, если, конечно, тебя это не
затруднит. Она совсем еще ребенок, и ей скучно здесь, тем более  сейчас,
когда она не совсем выздоровела. После нашей встречи она довольно  много
говорила о тебе. Она ведь тебе тоже понравилась, не так ли?
   Ресницы ее дрогнули и  опустились,  не  выдержав  его  пронзительного
взгляда. Судьба давала ей в руки тот шанс, которого она так ждала, и она
не собиралась отказываться от него теперь, когда  была  столь  близка  к
своей цели.
   Приняв такое решение, она уже не обращала внимания, что предостерега-
юще нашептывал ей ее инстинкт, и тихо сказала:
   - Мне... да. Да, мне она очень понравилась.
   Его рука крепко сжала ее плечо и снова опустилась.
   - Ну вот и чудесно, - медленно проговорил он.
   И не успела она отпрянуть в сторону, как он нагнулся и поцеловал  ее.
Она успела только почувствовать на своих губах быстрое, скользящее  при-
косновение его твердых губ. Но этого было достаточно, чтобы ощутить, как
жаркая волна опять заливает ее, предупреждая о том,  что,  отказав  ему,
она поступила правильно.
   Это было похоже на временную передышку, на  отсрочку  казни,  которая
неминуемо должна совершиться. Она перевела дыхание, и, прежде чем успела
снова заговорить, он сказал:
   - Я отвезу тебя назад в гостиницу.
   Язык не слушался ее.
   - Спасибо, не стоит беспокоиться. Я возьму такси, - только  и  смогла
вымолвить она.
   - Я не буду приставать к тебе, обещаю. Я все не так понял и  прошу  у
тебя прощения. Договорились?
   Она медленно подняла на него свои большие глаза и кивнула.
   Через полчаса она была уже у себя в номере, где наконец-то смогла пе-
ревести дух. Всю обратную дорогу он был очень  обходителен  и  мил,  как
будто не было тех безумных мгновений, когда он сжимал ее в своих объяти-
ях. А может быть, он мог легко отбросить такого рода эпизоды как  ничего
не значащие?
   Тем не менее похоже, что те слова, что он произнес охрипшим от страс-
ти и волнения голосом, были сказаны всерьез. И в тот момент она не  сом-
невалась - он хотел ее. Может быть, подумала она мрачно, он умеет  легко
справляться со своей страстью, усилием воли как бы отсекая ее  от  себя,
но всегда держа ее под контролем трезвого и  холодного  рассудка?  Может
быть, страсть для него что-то не слишком ценное, к чему стоит относиться
всерьез? Что-то вроде "чем ближе знаешь, тем меньше почитаешь"?
   Она никак не могла уснуть. Острое чувство разочарованности и  опусто-
шенности томило ее, наполняя ее воображение мучительными образами, драз-
ня неосуществившейся мечтою, неудовлетворенным желанием.  Под  утро  она
постаралась отбросить свои невеселые мысли и, удобно устроившись на  по-
доконнике, стала смотреть, как постепенно светлеет небо над  скалой.  Ей
стоило большого труда не думать о том, что произошло. Она торопила расс-
вет с такой страстью, которая была сродни отчаянию. Наконецто  днем  она
сможет отвлечь себя чем-нибудь, чтобы не думать больше о том, что  прои-
зошло прошлой ночью. И сегодня она сможет увидеть Стефани...
   Этого было достаточно... Должно быть достаточно.
   Она поплавала в бассейне, приняла душ и, прежде чем выйти на  террасу
к завтраку, умело наложила косметику, спрятав следы переживаний и прове-
денной без сна ночи. Есть совсем не хотелось. Она с трудом заставила се-
бя съесть немного папайи, политой соком плодов страстоцвета,  сливочного
йогурта и выпить чашечку кофе, восхитительный вкус которого не мог срав-
ниться для нее ни с одним вином. Здесь,  недалеко  от  экватора,  воздух
всегда был так влажен, что было трудно дышать, но по утрам он благоухал,
напоенный множеством ароматов, обещая искрящуюся томность полдня и  тем-
ный бархат вечернего заката.
   Она продолжала смаковать уже вторую чашечку кофе, когда к ее  столику
подошла официантка и с улыбкой сказала:
   - Мисс Хьюм, вас ждут в вестибюле у стойки дежурной.
   Это был Сол, небрежно одетый в обычные темно-зеленые  брюки  и  более
светлого тона рубашку.
   - Я подумал, что вы, может быть, захотите поехать со мной к  Чэпмену,
чтобы забрать оттуда Стефани, - сказал он.
   Ей очень хотелось поехать с ним, но она колебалась, не зная, что  от-
ветить.
   - Да, я бы хотела, - произнесла она чуть сдавленным голосом.
   - Вот и прекрасно.
   - Тогда я пойду переоденусь...
   Он улыбнулся ей, и глаза его заискрились, дразня и очаровывая.
   - Зачем? Вы выглядите прекрасно и в этом наряде.
   Она удивленно вскинула брови. Что, в этом простом светло-желтом сара-
фане? Но, не став с ним спорить, покорно последовала за ним, крепко при-
жимая к груди сумочку.
   Сначала дорога петляла по узким городским улочкам, а  потом,  оказав-
шись за чертой города, неожиданно вырвалась на простор. Под ровное пение
мотора они пронеслись мимо желто-зеленых банановых  плантаций,  отбрасы-
вавших густую тень, и стали подниматься по дороге,  ведущей  в  гористую
часть острова. Прекрасно вымощенная дорога была узкой и запруженной  ог-
ромным количеством разнообразного транспорта; в основном это были тяжело
нагруженные велосипеды, владельцы которых либо ехали верхом, крутя педа-
ли, либо шли рядом, придерживая поклажу. Здесь же  неторопливо  двигался
всевозможный домашний скот, так и норовивший влезть  под  колеса.  Когда
четвертая  по  счету  стая  ободранных  цыплят,  громко  пища  и  хлопая
крыльями, устремилась к обочине, Кэндис не выдержала и захохотала.
   - Ночью еще хуже, - заметил ее спутник, который не только великолепно
вел машину, но и мог заранее предугадать, какой трюк собирается выкинуть
очередное животное. - Здесь, у обочин дороги, в пыли, обычно укладывают-
ся спать свиньи, и фары автомобилей их страшно пугают. Одурев от  испуга
и совершенно не соображая, в какую сторону бежать, они несутся прямо под
колеса. И вы даже не представляете, что может сделать свинья,  столкнув-
шись с машиной. Это не поддается никакому описанию.
   - Полагаю, что и свинья тоже от этого не в восторге, - съязвила она.
   - Как ни странно, свинье хоть бы хны. Однажды я видел свинью, которая
буквально разворотила две машины да еще несколько велосипедов в  придачу
и при этом всего-навсего недовольно хрюкала, направляясь к обочине, цела
и невредима.
   Картина, которую он нарисовал, так рассмешила ее, что она просто  за-
катилась от смеха.
   - И все-таки это нельзя сравнить с тем, какие аварии бывают в  Лондо-
не. Когда я впервые стояла на перекрестке в Вест-Энде, я чуть не  умерла
от ужаса. Хорошо еще, что он был самым первым из всех городов, которые я
увидела, путешествуя по Европе, поэтому после него меня  уже  не  пугали
эти постоянные гонки без правил в Париже или в Риме.
   Он слегка пожал плечами.
   - Да, пожалуй, нет ничего хуже, чем движение в больших городах.
   Однако при всем при этом он был типичным представителем большого  го-
рода, готовый к любым фокусам, которые мог выкинуть город.  Сидя  с  ним
рядом, она не могла удержаться и время от времени  украдкой  поглядывала
на него, но когда вдруг на мгновение взгляды их встретились и она  заме-
тила, как в его сузившихся глазах вспыхнул синий огонь, то вся покрасне-
ла.
   Смутившись, она отвернулась и стала смотреть в окно. Вдали показалась
небольшая  деревня.  Высокие  островерхие   крыши,   крытые   пальмовыми
листьями, как нельзя лучше гармонировали с застывшим в полуденном  зное,
сонным тропическим пейзажем. Садики перед каждым домом выглядели безуко-
ризненно чистенькими и ухоженными. В одном из них Кэндис увидела  женщи-
ну, бесцельно подметавшую траву веником, связанным  из  прутьев.  Вокруг
каждого дома росли кусты гибискусов и другие цветущие кустарники и тяну-
лись низко подстриженные живые изгороди из кротона, усыпанные блестящими
розовыми, золотыми и листовыми листьями.
   Вся эта экзотика была так не похожа на  чопорность  деревень  Старого
Света или на убогие поселения Австралии  и  Новой  Зеландии.  Она  снова
вспомнила тех матросов, что приплыли сюда на своих кораблях  двести  лет
тому назад и решили, что обнаружили здесь земной рай.
   - Вам понравилось отдыхать в Европе? - как бы  между  прочим  спросил
он.
   Поглощенная видами и звуками Полинезии, она рассеянно кивнула.
   - Да, я была в восторге. Как будто снова вернулась домой.
   - Сколько же вы там были?
   - Год.
   - И чем вы там занимались все это время?
   Она пожала плечами.
   - То тем, то этим, - ушла она от ответа. - Много ездила, многое  пос-
мотрела. - В основном сидя верхом на велосипеде, но  она  не  собиралась
говорить ему об этом, так же как и о том, что она останавливалась в сту-
денческих общежитиях. Ведь Сол Джеррард привык путешествовать с  комфор-
том и останавливаться лишь в самых лучших отелях, одни названия  которых
были известны на весь мир. Однако надо отдать ему должное,  она  до  сих
пор не заметила в его поведении замашек сноба, но, несмотря на  это,  не
собиралась давать ему для них повода.
   Машина продолжала взбираться вверх, пересекла основной горный хребет,
с трудом продвигаясь среди тор, которые становились все круче  и  круче.
Впереди виднелись поросшие непроходимыми джунглями острые зубцы и уступы
гор, и даже в такой жаркий, такой прекрасный день туман окутывал их неп-
риветливые вершины, а в тех местах, где туман рассеивался, взору  откры-
вались зияющие, леденящие душу пропасти.
   - Когда смотришь на эти  горы,  перестаешь  удивляться  тому,  почему
древние боги в большинстве своем были так жестоки, - задумчиво  произнес
Сол, не подозревая, что невольно читал ее мысли. -  Это  другая  сторона
рая. Его обратная, темная сторона.
   Кэндис не смогла сдержать невольную дрожь и вздрогнула,  почувствовав
ледяное дыхание того странного безымянного чувства, которое  сейчас  му-
рашками пробегало у нее по спине