ржать его в узде.
   Эмма с любовью посмотрела на Шейна:
   - Обязательно.
   - Хм-м. Думаешь, я не держал в узде ее? Еще как!  Их  смех  доносился  до
Шейна, пока он шел к дверям. Выходя из комнаты, он обернулся и  увидел,  что
они вновь увлеченно болтают, с головой уйдя в  мир  их  общих  воспоминаний.
Молодой человек аккуратно прикрыл за собой дверь.
   Блэки бросил  взгляд  ему  вослед,  наклонился  вперед  и  заговорщически
прошептал:
   - Как ты думаешь, Эмма, Шейн по-прежнему ведет рассеянный образ  жизни  и
гоняется за легкими женщинами?
   - Нет, - уверила его Эмма. - Я не сомневаюсь, что у него нет  времени  на
пустяки. Он слишком много работает.
   - Все женятся,  а  он  все  еще  один.  А  ему  уже  двадцать  восемь,  -
пожаловался Блэки непривычным для него ворчливым голосом. - Я надеялся,  что
он устроит свою жизнь раньше, чем  я  умру,  но  что-то  не  похоже.  Видно,
никогда мне не качать на коленях его детей.
   Эмма укоризненно посмотрела на него и тихо усмехнулась:
   - Почему же "никогда", дурачок? Что с тобой сегодня? Не ты ли мне  всегда
твердил, что собираешься дожить до девяноста лет?
   - Эх, милая, у меня что-то возникли сомнения. Эмма сделала  вид,  что  не
услышала его слов, и поспешно продолжала:
   - Шейн обязательно устроит свою жизнь, но только тогда, когда созреет для
этого шага.
   - Да, пожалуй. - Блэки медленно  покачал  своей  огромной  седой  головой
старого  льва.  Его  лицо  приобрело  выражение  беспомощности.  -  Нынешнее
поколение - ну, не знаю, Эмма, порой они ставят меня в тупик. Они, по-моему,
сами создают себе проблемы.
   Эмма замерла, неотрывно глядя на него. Говорил он вообще или имел в  виду
кого-то в частности? Неужели он догадался о чувствах Шейна к Поле?
   - А разве мы были другими? Наше поколение ничуть не  лучше,  дорогой  мой
Блэки. Подумай - и тебе придется со мной согласиться,  сам  знаешь.  -  Эмма
улыбнулась, и веселые искорки зажглись в ее мудрых  зеленых  глазах.  -  Кто
создавал себе большие проблемы, чем я, в определенные периоды моей жизни?
   Ему не удалось сдержать смех.
   - Что верно, то верно. А я-то - все болтаю про Шейна и  не  спросил,  как
дела у Полы. С ней все в порядке?
   - Похоже, сейчас у нее, бедняжки, забот по горло. Однако,  кажется,  Джим
пошел на поправку. Искренне надеюсь на это - ради блага их  обоих.  Пола  до
смерти перепугалась за него, и я тоже.
   - Я как раз собирался спросить  насчет  Джима.  -  Блэки  как-то  странно
посмотрел на нее и немного замешкался. - Как  долго  ему  еще  находиться  в
сумасшедшем доме?
   - В психиатрической клинике, - поправила Эмма. - Месяца полтора.
   - Как долго! Боже, Эмма, какое тяжелое испытание для  Полы.  -  Он  потер
рукой подбородок и устремил на  нее  пронизывающий  взгляд.  -  Но  он  ведь
поправится?
   - Ну, конечно! - ответила Эмма как можно увереннее, но  в  ее  душе  тоже
шевелились сомнения.
   Затем Эмма улыбнулась одной из своих  самых  чарующих  улыбок  и  сменила
тему:
   - Мы решили, что нам не стоит больше пускаться в путешествия, но не хотел
бы ты погостить в моем доме на юге Франции? Нынешним летом, Блэки, может,  в
середине июня, после свадьбы Эмили и до бракосочетания  Александра  в  июле.
Что скажешь?
   - Звучит заманчиво. Моим старым косточкам может пойти на  пользу  немного
солнечного тепла. Подобно тебе, в  последнюю  пару  недель  я  ощущал  холод
северного ветра. Честно говоря, мне даже показалось, что я заболеваю.
   - Ты плохо себя чувствуешь? - с тревогой в голосе спросила Эмма.
   - Да нет, хорошо. Не суетись вокруг меня, дорогая, ты же знаешь, я  этого
терпеть не могу. - Его широкий кельтский рот  дрогнул  в  доброй  улыбке.  -
Ничего не поделаешь, мы оба уже не дети. Мы очень, очень стары. - Он фыркнул
от смеха, глядя на нее удивленными и в то же время ехидными глазами.  -  Две
старые клячи, вот мы кто, Эмма.
   - Говори только о себе, - отрезала она, но и ее лицо лучилось добротой.
   Их беседу прервало появление миссис Пэджетт, экономки, которая  объявила,
что обед подан.
   По дороге из библиотеки в изящную овальную прихожую Эмма, подобно  Шейну,
отметила, что сегодня  из  походки  Блэки  исчезла  привычная  легкость.  Ей
пришлось замедлить ход, чтобы он не отставал, и  ее  по-настоящему  охватила
тревога.
   Во время обеда она заметила, что он не столько ест,  сколько  ковыряет  в
тарелке. Похоже, он потерял аппетит и, что уж совсем на него не похоже, едва
пригубил из своего стакана красного вина. Но она промолчала, решив про  себя
взять инициативу в собственные руки. Завтра она  позвонит  доктору  Хэдли  и
попросит его приехать и тщательно осмотреть Блэки.
   Некоторое время Блэки еще распространялся о Больших национальных скачках,
и Эмма не перебивала его, зная, как важна для  него  одержанная  победа.  Но
вдруг он резко сменил тему разговора, заметив:
   - Мне всегда казалось странным,  почему  Шейн  никогда  не  интересовался
никем из твоих девочек, Эмма. Когда они росли, я одно  время  думал,  что  в
один прекрасный день они с Полой поженятся...
   Эмма затаила дыхание. Был миг, когда она едва не поделилась с ним  своими
сомнениями, но потом передумала. Если он узнает о любви Шейна к  ее  внучке,
он только расстроится. Тем более что Пола, судя по всему, не отвечает на его
чувства. Блэки не перенесет мысли о несчастье Шейна.
   Она потрепала его лежащую на столе руку.
   - Похоже, из-за того, что они всю жизнь рядом, они стали относиться  друг
к другу, как брат и сестра.
   - Да, вероятно. Но как было бы здорово, если бы  они  поженились,  верно,
дорогая?
   - О да, Блэки. Просто чудесно.

***

   После обеда миссис Пэджетт напомнила Блэки, что у нее  сегодня  свободный
вечер, и попрощалась. Медленным шагом Блэки  и  Эмма  пересекли  прихожую  и
вернулись в библиотеку. Эмма налила ему коньяк, а себе - ликер.
   Некоторое время они молча пили, каждый уйдя в свои мысли, но, как всегда,
ощущая близость друг друга. Затем Блэки сказал:
   - Не поставить ли нам  какую-нибудь  пластинку?  Давай  послушаем  старые
мелодии, которые мы так когда-то любили.
   - Отличная мысль. - Эмма встала, подошла к  маленькому  шкафчику,  внутри
которого стоял стереопроигрыватель, и перебрала стопку пластинок. - Боже,  я
и не знала, что ты до сих пор ее  хранишь...  Старые  ирландские  баллады  в
исполнении Джона Маккормака, что я подарила тебе давным-давно. Поставить?
   - Почему бы и нет? - Когда она вернулась на место, Блэки слабо  улыбнулся
ей, а затем похвалился:
   - У меня ведь до сих пор еще хороший голос. Если хочешь, я подпою.
   - Мне всегда нравился твой сочный баритон. Заиграла музыка, и Блэки,  как
обещал, иногда подхватывал старые мелодии, но голос его прерывался и дрожал,
и в основном он только мурлыкал себе под нос.
   Когда пластинка подошла к концу, Эмма заметила:
   - Эти  песни  вызывают  столько  воспоминаний...  особенно  "Денни  бой".
Никогда не забуду тот вечер, когда я искала тебя, убежав из  Фарли-холла.  И
нашла в кабачке "Грязная утка". Ты пел именно ее,  причем  так  старательно,
словно от этого пения  зависела  твоя  жизнь.  О,  Блэки,  ты  выглядел  так
замечательно, стоя около пианино, - настоящий артист. Погорелого театра.
   Он улыбнулся.
   Эмма остановила на нем ласковый взгляд, отметив про себя и его  волнистые
волосы, по-прежнему густые, но белые как снег, и лицо, словно высеченное  из
камня, помеченное печатью возраста, и вдруг она увидела его таким, каким  он
был в молодости в тот вечер  в  кабачке.  Блестящие  черные  кудри,  буйными
волнами обрамляющие загорелое лицо, искрящиеся  черные  глаза,  белые  зубы,
сверкающие меж розовых  губ,  -  вся  его  породистая  красота,  еще  больше
подчеркнутая светом горящих газовых ламп.
   Эмма подалась вперед и спросила:
   - Ты помнишь тот особенный вечер, Блэки?
   - Как же я мог его забыть? Мы с тобой перешли в бар, и ты пила лимонад. А
я - горький эль. Ты так очаровательно выглядела.., тогда ты призналась  мне,
что беременна.., а я предложил тебе выйти  за  меня  замуж.  Возможно,  тебе
следовало согласиться.
   - Да, возможно. Но  я  не  хотела  осложнять  тебе  жизнь...  -  Эмма  не
закончила фразы и отпила из бокала.
   Блэки поудобнее устроился в кресле. Слабая улыбка заиграла на его  губах.
Затем он кивнул головой и сказал:
   - Сегодня ты так хороша,  Эмма.  Ты  самая  прелестная  девушка  во  всем
графстве.
   - Ты пристрастен, - прошептала она с доброй улыбкой, глядя на него так же
ласково, как и он на нее.
   Блэки расправил плечи, пристально посмотрел на нее в полумраке комнаты.
   - Я никогда не смогу выразить словами, что значила для меня наша поездка.
Те восемь месяцев вознаградили меня за все плохое, что случилось со мной  на
протяжении всей моей жизни, - за боль, за разбитое сердце, за  горечь.  И  я
очень благодарен тебе, дорогая.
   - Какие замечательные слова ты сейчас сказал, Блэки. Но на самом деле мне
следует благодарить тебя за то, что ты реализовал свой План с большой буквы.
   - То был хороший план...  -  Блэки  вдруг  замолчал.  Его  лицо  исказила
гримаса боли. Эмма моментально вскочила на ноги и склонилась над ним.
   - Что случилось? Ты болен? Он покачал головой:
   - Нет, ничего... Просто что-то с желудком.
   - Я сейчас позвоню доктору, а потом отведу тебя наверх и уложу в постель.
- Эмма повернулась и шагнула к столику у окна.
   - Нет-нет. - Он попытался остановить ее, но его рука бессильно упала. - Я
не смогу подняться, Эмма.
   - Сможешь, - настаивала она. -  Я  тебе  помогу.  Блэки  медленно,  очень
медленно покачал головой.
   - Сейчас я уж точно позвоню доктору Хэдли, - решительно объявила Эмма.
   - Сядь рядом со мной. Пожалуйста, - попросил он. -  Всего  лишь  на  пару
минут.
   Эмма пододвинула к нему поближе пуфик, уселась, взяла его руки в  свои  и
заглянула ему в лицо.
   - Что ты хочешь сказать, Блэки?
   Он сжал ее пальцы, улыбнулся. Вдруг его глаза широко распахнулись.
   - Всю мою жизнь, - хрипло прошептал он, - я знал тебя всю мою  жизнь.  Мы
прошли через столько испытаний вместе...
   - Да, - подтвердила она. - Верно, я и не знаю, что бы я без тебя делала.
   Он глубоко и тяжело вздохнул:
   - Мне очень грустно оставлять тебя одну. Очень грустно, любимая.
   Эмма не  могла  произнести  ни  слова.  Слезы  подступили  к  ее  глазам,
покатились по ее морщинистым щекам, закапали на белый шелковый  воротник  ее
платья, на изумрудную брошь и на их переплетенные руки.
   Глаза Блэки вновь широко открылись, и он еще  внимательнее  посмотрел  на
нее, словно пытаясь запечатлеть в памяти ее лицо. А потом сказал удивительно
ясным голосом:
   - Я всегда любил тебя, дорогая.
   - И я всегда любила тебя, Блэки.
   Мимолетная улыбка скользнула по его бледным  губам.  Его  веки  дрогнули,
опустились и застыли. Голова его склонилась набок. Рука его вдруг ослабла  в
ее руке.
   - Блэки, - сказала Эмма. - Блэки!
   Ответом ей была тишина.
   Эмма не выпускала из крепко сжатых ладоней его руки, закрыв глаза.  Слезы
ручьями катились из-под ее старых век. Она склонила голову на их  сплетенные
руки, омытые ее слезами.
   - Прощай, мой самый лучший друг, прощай,  -  наконец  выговорила  она.  И
долго еще продолжала тихо плакать, не в силах остановить поток слез.  Сердце
ее, переполненное любовью к нему, разрывалось от боли.
   Однако в конце концов Эмма подняла голову, опустила его руку и с  усилием
встала на  ноги.  Склонившись  над  ним,  она  ласково  отвела  со  лба  его
белоснежные волосы и поцеловала в остывающие губы.
   "Какой он холодный", - подумала она.
   Неуверенными медленными шагами Эмма побрела к его креслу около окна,  где
он так часто  сидел  и  смотрел  в  сад,  взяла  маленький  шерстяной  плед,
клетчатый, как форма сифордских горцев, и укутала ему ноги и грудь.
   Затем так же медленно  вернулась  к  столу,  взяла  телефонную  трубку  и
дрожащими руками набрала номер Бек-хауса. Ей ответил Шейн.
   При звуке его звонкого и ясного голоса слезы еще сильнее хлынули у нее из
глаз.
   - Блэки... - с трудом выговорила  Эмма--  Он  умер...  Пожалуйста,  Шейн,
приезжай.
   Меньше чем через час прибыл Шейн, а с ним Пола, Эмили и Уинстон.
   Они нашли Эмму рядом с Блэки. Она сидела на пуфе, склонив седую голову  и
положив руку ему на колено. Эмма не повернулась и даже не пошевелилась.  Она
просто сидела и смотрела в огонь.
   Шейн поспешил к ней, легонько прикоснулся к ее плечу и наклонился.
   - Я здесь, тетя Эмма, - произнес он с нежностью.
   Она не ответила.
   Шейн взял ее за руки и медленно приподнял.
   Наконец Эмма повернула голову, заглянула ему  в  лицо  и  зарыдала.  Шейн
обнял се и начал успокаивать.
   - Я уже тоскую без него, а ведь он умер только что, - всхлипнула Эмма.  -
Как мне теперь жить без Блэки?
   - Тише, тетя Эмма, тише, - бормотал Шейн. Он отвел ее  к  дивану,  сделав
глазами знак Поле, которая стояла в дверях, бледная и дрожащая. Она  подошла
и села рядом со своей бабушкой. Эмили присоединилась к  ним,  и  обе  внучки
принялись утешать Эмму.
   Шейн приблизился к Блэки. В горле у него стоял ком. Слезы текли по щекам.
Он заглянул в лицо деда и увидел, каким спокойным  оно  стало  в  смерти,  а
потом наклонился и поцеловал морщинистую щеку.
   - Прощай, дедушка, - произнес он тихо и  печально.  -  Пусть  земля  тебе
будет пухом.

Глава 17

   - Через два дня твой день рождения,  бабушка,  и  я  думала,  может,  нам
устроить... - осторожно начала Пола.
   - Дорогая, - мягко, но с гримасой неудовольствия прервала ее Эмма.  -  Не
поднимай эту тему. Блэки умер всего пару  недель  назад,  и  я  вовсе  не  в
настроении праздновать.
   - Знаю, я и не предлагаю большой вечеринки. Просто скромный обед здесь, в
Пеннистоун-Ройял. Будем только мы с  Эмили,  Уинстон  и  мои  родители.  Нам
казалось, что тебя это немножко взбодрит.
   - Взбодрит, - медленно повторила Эмма, а затем похлопала Полу по руке.  -
Не думаю, чтобы меня сейчас хоть что-то могло  взбодрить.  Но  полагаю,  все
равно надо ползти по жизни дальше. Пожалуйста, не приглашай больше никого. Я
не очень-то хочу сейчас кого-либо видеть. Люди утомляют меня.
   - Обещаю - не приглашу ни единой души, - поклялась Пола,  довольная,  что
ее предложение прошло.
   - И никаких  подарков.  Мне  они  не  нужны.  На  мой  взгляд,  дожив  до
восьмидесяти одного года, приличнее выслушивать соболезнования, чем получать
подарки и прыгать от восторга.
   - Не беспокойся, бабушка, мы организуем все очень скромно и  буднично.  И
тебе пойдет на пользу, если мама с папой поживут здесь несколько дней.
   - Да, - пробормотала Эмма. Она опустила взор на альбом, лежавший у нее на
коленях. Только что, перед самым приходом Полы,  она  рассматривала  его.  С
отсутствующим видом  Эмма  посмотрела  старые  фотографии,  и  ее  мысли  на
несколько секунд унеслись в прошлое. Затем она подняла голову и  пододвинула
альбом к Поле. - Посмотри-ка на нас - Блэки, Лауру и меня.  Мы  стоим  перед
моим новым магазином в Армли. Вот я - в берете.
   - Да, я узнала тебя. - Пола множество раз видела альбом и знала  все  его
страницы наизусть, но, желая поднять настроение бабушке, предложила:
   - Давай посмотрим еще, и ты расскажешь мне что-нибудь интересное о первых
шагах твоей карьеры. Ты знаешь, как я люблю твои истории.
   Эмма кивнула и сразу же заговорила, внезапно  загоревшись.  Две  женщины,
старая и молодая, сидели бок о бок в верхней  гостиной,  перебирая  страницы
жизни Эммы Харт.
   Неожиданно Эмма замолчала, пристально взглянула на Полу и спросила:
   - Как ты думаешь, сколько я еще проживу? Пола в растерянности смотрела на
нее, не зная, что ответить, и внезапно в душу к ней заползла тревога.  Затем
она откашлялась и твердо произнесла:
   - Очень долго, дорогая моя.
   - Ты большая оптимистка, - бросила Эмма и отвернулась, глядя в  никуда  с
отрешенным выражением лица.
   - Ты в прекрасной форме для своего возраста - просто на удивление, - и  у
тебя сохранилась прекрасная память, - воскликнула Пола. - У тебя впереди еще
много дет, если ты не перестанешь заботиться о себе.
   Мудрые старые глаза Эммы внимательно  посмотрели  на  взволнованное  лицо
внучки, и губы ее растянулись в медленной улыбке.
   - Да-да, ты совершенно права. Не  знаю,  что  на  меня  сегодня  нашло  -
какие-то нездоровые мысли. Смерть Блэки стала для меня очень тяжелым ударом,
но, наверное, мне все равно надо думать о хорошем. - Старая леди  хихикнула.
- Пусть я стара и несколько поизносилась, но все равно не хочу покидать этот
мир.
   - Вот и правильно, бабушка.
   Эмма ничего не ответила. Она встала и подошла к окну. Ее  взору  предстал
сад и нарциссы, качающиеся на ветру. "Какой прекрасный день, - подумала она.
- Еще один чудесный весенний день.., точно такой же, как день похорон Блэки.
Как бесконечна вечно обновляющаяся земля.  Да,  в  смерти  всегда  заключена
жизнь". Еще раз вздохнув, Эмма вернулась к камину и уселась в кресло у огня.
   - Как славно, что ты пришла меня навестить, Пола, дорогая.  Но  сейчас  я
хотела бы ненадолго остаться одна, отдохнуть перед обедом.
   Пола наклонилась и поцеловала ее в щеку. Сердце ее разрывалось от любви к
Эмме.
   - Хорошо, бабушка, завтра я забегу вместе с детьми.
   - Очень мило, - отозвалась Эмма и, после того  как  ее  внучка  вышла  из
комнаты, поудобнее устроилась в  кресле  и  задумалась.  "Молодые  не  могут
понять, - подумала она. - Пола очень старается, но и она не знает, что такое
остаться единственной из всех своих современников. Все они ухе покинули  наш
мир, умерли и похоронены. Мои лучшие друзья, те, кого я любила. Даже  врагов
не осталось, чтобы будоражить мою кровь и будить во мне жажду схватки. Я так
одинока без Блэки. Мы поддерживали друг друга все эти годы - он и я.  Вместе
встречали мы наш закат. У нас было столько общих  воспоминаний,  мы  столько
пережили вдвоем, столько дали друг другу любви и дружбы. Всю  свою  жизнь  я
шла рука об руку со своим милым ирландцем. Я не ожидала, что  он  уйдет  вот
так. Я знала, что он стар, как стара и я сама, но он казался,  подобно  мне,
таким же сильным и непобедимым. Забавно, но мне всегда казалось, что я  умру
первой. Что мне делать? Как жить без него?"
   Чувство горечи и ощущение огромной потери вновь овладели Эммой,  как  уже
не раз случалось за две недели, прошедшие со  дня  внезапной  смерти  Блэки.
Слезы подступили к ее  глазам,  и  она  подавила  рыдание,  поднеся  руку  к
дрожащим губам. "Как не хватает мне Блэки. Как пусто без него. Мне следовало
бы рассказать ему о Шейне и о его любви к Поле. Я не хотела огорчать  Блэки.
Он очень переживал бы. Но теперь я жалею, что смолчала".
   Эмма обтерла ладонью влажные щеки  и  откинулась  в  кресле.  Невыносимое
чувство одиночества переполнило  ее.  Эмма  снова  закрыла  глаза  и  спустя
несколько минут задремала, а затем и погрузилась в сладкий сон.

***

   Расставшись с бабушкой, Пола спустилась вниз  в  поисках  Эмили.  Она  ее
обнаружила в библиотеке, и теперь они сидели рядом и говорили об Эмме.
   - Она, конечно, хорохорится,  -  заметила  Пола,  -  но  в  глубине  души
невыносимо страдает. Эмили озабоченно нахмурила лоб:
   - Я согласна с тобой. Она чувствует себя абсолютно потерянной без  Блэки.
Думаю,  жизненная  энергия  покинула  ее.  Честно  говоря,  недавно  я  даже
пожалела, что мы не нашли ничего против Джонатана. По крайней мере, тогда  в
ней пробудился бы интерес к жизни, она разозлилась бы, и от ее  отрешенности
не осталось бы и следа.
   - Перед смертью Блэки ее так занимали планы  твоей  свадьбы,  -  заметила
Пола. - Ты не могла бы снова заинтересовать ее?
   - Не думай, что я не пыталась.
   - Знаешь, остается только один способ, - с энтузиазмом воскликнула  Пола.
- Эмма Харт всю жизнь работала как заводная. В бизнесе она находила утешение
в дни горестей, волнений и печали. Мы должны убедить ее  вернуться...  Вновь
подставить спину под сед