молодые по тогдашним меркам специалисты, занимавшиеся проблемой уже по
10-15 лет. Правда, многие хозяйственники, годившиеся нам в деды, не
считали эти поиски чем-то серьезным. Например, на предложение
сохранить прежде всего интеллектуальный потенциал российского ВПК нам
говорили: "Помилуйте, какой там интеллект? Ведь ВПК - это просто
монстр".
     Пришлось долго доказывать, что Россия при всем ее богатстве
ресурсами (ТЭК, лес, металл), при трудолюбивом, грамотном и терпеливом
народе (наверное, этот резерв следовало бы назвать первым) не способна
стать супердержавой, если она откажется от создания новейших
вооружений. За примерами ходить не надо. Возьмем США, Францию, Японию,
ФРГ, набирающие силу страны ЮВА. Все они добились успеха, встав на
путь ускоренного развития наукоемкой промышленности.
     Мы твердо стоим на своих позициях: надо развивать
интеллектуальную составляющую экономики страны. А этот потенциал был,
как известно, сосредоточен в знаменитой "девятке" - девяти союзных
министерствах ВПК. Именно здесь концентрировались так называемые
высокие технологии. Надо было найти средства, чтобы их сохранить,
превратить огромные объемы производства советского оружия в
достаточные для обеспечения своих национальных интересов и реально
осуществить разумную конверсию. В этих условиях и родилась концепция
ВТС. Многие поначалу отнеслись к ней скептически, считая концепцию
простым теоретизированием. Однако создатели ВТС не отступили,
предложив пути конкретного решения триединой задачи.
     Первое. Изучение мирового рынка оружия. (Тут нас снова упрекнули:
"Что вы за слово вытащили - "маркетинг"? СССР поставлял оружие за
границу на 21 млрд. долларов в год. Тут и изучать нечего. Пусть Россия
поставит на 15 млрд. долларов"). Однако после долгих споров создалась
уникальна ситуация: ВПК начал работать на потребителя, кстати, и
сейчас из всего российского машиностроения лишь ВПК продвигает свою
продукцию на внешний рынок.
     Второе. Необходимо было создание жесткой, контролируемой,
дисциплинированной трехзвенной исполнительской вертикали.
     Третье. Система должна была функционировать, опираясь на прочную
законодательную базу.
     Мы полагали, что, решив эти задачи, сможем ответить на вопросы,
что является элитой ВПК России и каким образом можно реализовать
структурные преобразования в сфере ВПК. Мы понимали, что весь объем
этого комплекса Россия пока потянуть не в состоянии. Следовательно,
то, что есть лучшего в мире в области вооружений, на что есть спрос,
что необходимо для вооруженных Сил России, - это и есть элитная часть
ВПК. На этих сферах и решено было сконцентрировать средства от
экспорта, одновременно приступив к реструктуризации ВПК в целом.
     При этом создателям концепции ВТС очень хотелось возродить
традицию, когда российским купцам в мире верили на слово. В сфере
военно-технического сотрудничества уровень доверия - это прежде всего
доверие первых лиц государств, которые приобретают наше оружие.
     Не секрет, что страна, покупающая у России большие объемы оружия,
должна быть уверена, что РФ будет вести себя предсказуемо, что она не
вторгнется в зону интересов партнера, будет в хорошем смысле
сотрудничать в данном регионе по линии ООН. Покупатель должен знать,
что у приобретенного оружия - хорошие перспективы.
     Мы начали укреплять контакты с потенциальными покупателями на
уровне первых лиц этих стран. Кстати, у меня сложились доверительные
отношения с 12-14 руководителями разных стран, не говоря уже о
множестве деловых контактов... Любопытно, что пресловутая советская
бюрократия имеет массу аналогов за рубежом. У наших конкурентов на
рынке оружия во всяком случае бюрократов не меньше...
     Созданная на основе концепции система была утверждена решением
Президента. Глава государства является основным лицом, принимающим
конкретное решение в сфере военнотехнического сотрудничества.
     Следующее звено системы - это правительство. Очень важно было
достичь согласия между ведомствами, потому что участниками ВТС
являются и Минобороны, и службы обеспечения безопасности России, и
МИД, и Министерство оборонной промышленности, и ряд других ведомств.
     Чтобы в данной сфере страна осуществляла единую политику в
соответствии с концепцией ВТС, была сформирована госкомпания
"Росвооружение". Принято принципиальное решение, что кроме нее этим
бизнесом могут заниматься только предприятия или организации -
спецэкспортеры.
     Не имею в виду посредников, которые и сейчас стремятся проникнуть
в данную сферу, - все эти торговые дома, банки, инвестиционные и
консалтинговые компании. Торговать оружием, по моему глубокому
убеждению, должны лишь госкомпания и предприятия, которые
разрабатывают и создают оружие. Никакие посредники в этом бизнесе не
нужны.
     Конечно, как и во всяком новом деле не всюду еще у нас лад.
Многому предстоит научиться. Кое-какие решения нуждаются в
корректировке. Меня тревожит проблема новоиспеченных спецэкспортеров.
     Это около десятка предприятий, которые вот уже год используют
свое право работать самостоятельно на внешнем рынке. Однако их
деятельность не принесла пока казне ни единого доллара. Оказалось, что
их выходу на внешний рынок во многом способствовало лоббировани
определенного клана людей, которые сейчас не занимают никаких
ответственных постов. Они проталкивали своих клиентов на внешний
рынок, не желая видеть, что работа на этом рынке для неподготовленных
крайне сложна.
     Иногда читаю в прессе: "Надо открыть ворота, дать 50-70
предприятиям право самостоятельно действовать на внешнем рынке
вооружений". Напомню, в 1992 году на внешнем рынке самостоятельно
действовали 12 российских предприятий. Они заработали за это время 0,1
процента стоимости всех поставок. При этом рынок заколебался, встала
проблема контроля за деятельностью спецэкспортеров.
     Лучше иметь от России на мировом рынке оружия ограниченное
количество государственных контрагентов в виде крупных финансово-
промышленных групп, нежели многочисленную палитру производителей
оружия, ведущих несогласованную политику на любительском уровне.
     Но дело не только в такой деятельности. На мировом рынке
вооружений, где россиян никто не ждал, включился жесткий механизм
противодействия.
     Но не менее жесткий прессинг ощущает ВТС дома, как говорится, в
родных стенах.
     Например, определенная часть СМИ своими публикациями сознательно
препятствует успеху РФ на мировом рынке вооружений. Появление такого
рода "разоблачительных" материалов - результат деятельности примерно
десятка фирм, которые прежде безуспешно пытались проникнуть на внешний
рынок оружия, но никакого отношения к разработке и производству
вооружений не имели. Когда им это не удалось, они решили нанести
максимальный урон действующей системе ВТС, созданной Президентом.
     Публикации разоблачительного характера повторяются с завидной
периодичностью. Их пики жестко коррелируются с очередным успехом ВТС.
Чем больше успех, тем больше вал "разоблачений". Они однотипны: речь
идет о мифических комиссионных и тайных счетах западных банков, якобы
причастных к торговле российскими вооружениями. Первый вал подобных
выступлений СМИ пронесся примерно год назад. Все материалы по данным
публикациям мы передали в Генпрокуратуру и службы обеспечения
безопасности России. Там давно завершилась их проверка. Однако,
несмотря на кризис жанра, неудачники вновь и вновь обращаются к нему.
     Почему мы постарались отлучить часть финансовых институтов от
сферы ВТС? Многие из них стремились лишь к прокрутке денег предприятий
ВПК вместо того, чтобы способствовать развитию производства,
обеспечивать льготное кредитование, своевременную выплату заработной
платы. Если же банк берет на себя обязательство открыть кредитную
линию, обеспечить производство оружия, кредитование сделок, то он
способен обслуживать контракты по линии ВТС. Те же структуры, которые
продолжают добиваться своего негодными средствами, постоянно пытаются
через некоторые СМИ опорочить, поколебать, разрушить саму структуру
ВТС.
     Мы знаем, из каких источников исходит информация такого сорта,
кто ее заказывает и готовит. Разумеется, эти сведения получены не без
помощи их спецслужб. Ни одна зарубежная система, подобная ВТС, не
функционирует без участия этих служб.
     Как гласит восточная мудрость: "собака лает, а караван идет".
Несмотря на внешний и внутренний натиск новая система набирает силу.
     Создан законодательный блок, на который в своей деятельности и
опирается система ВТС. Имею в виду закон о военно-техническом
сотрудничестве, прошедший слушания в Думе, серию указов Президента,
систему постановлений правительства (их более десятка).
     Как мы планировали, удалось вычленить элитную часть ВПК, которая
главным образом и работает сейчас на внешнем рынке. Это четыре
направления: ВВС, ВМФ, Сухопутные войска и ПВО. Возьмем, к примеру,
создание новой техники для ВВС. Решением Президента РФ создан Военно-
промышленный комплекс "Московское авиационное производственное
объединение" (МАПО), включающее 12 организаций и предприятий по
разработке и производству самолетов МИГ и новейших типов вертолетов.
     Это структура, отвечающая, на наш взгляд, мировым стандартам. В
ее рамках четко действуют разработчики и производители новой техники.
Они опираются на банк, который финансирует весь процесс. Такому
комплексу, равно как и концерну Сухого, другим, подобным им
структурам, сам Бог велел стать спецэкспортерами на внешнем рынке.
     Можно привести и другие примеры. Сейчас в концерне "Антей"
создается система ПВО. Она уже известна одним из своих элементов -
знаменитой "трехсоткой". В этом же ряду разработчик и производитель
реактивных систем залпового огня "Град", "Смерч", "Ураган" - концерн
"Сплав".
     Или взять финансово-промышленную группу "Морская техника". Это
всемирно известные разработчики и производители подводных лодок. Их
товар тоже не залеживается на мировом рынке. Таким образом, происходит
становление российского ВПК.
     Считаю, что в будущем 1997 году при условии действия системы ВТС
военно-промышленный комплекс страны пройдет так называемую точку
возврата. Этот авиационный термин означает, что миновав такую точку,
машина нацелена только на аэродром предназначения и назад ей хода нет.
Топлива не хватит.
     Мы уверены в успехе, поскольку ВТС опирается на достаточно
серьезный расчет. Он заключается в том, что ВПК России будет приведен
в принципиально новое состояние с новыми рыночными механизмами и очень
мощными концернами. Полагаю, следующий шаг - это присоединение к таким
процветающим концернам ряда предприятий ВПК стран Содружества. Уже
сейчас есть серьезные наработки в этом плане и по Белоруссии, и по
Украине, и по Казахстану. Многие предприятия этих стран высказали
заинтересованность в объединении с соответствующими российскими
структурами.
     Такая же тенденция характерна для ряда военнопромышленных
предприятий стран Восточной Европы. Все большую заинтересованность в
кооперационном процессе проявляют военно-промышленные производства
стран Западной Европы, например ФРГ и Франции. Уже есть ряд совместных
научноисследовательских и конструкторских разработок с
Великобританией.
     Таким образом, налицо пример формирования мощных
транснациональных компаний. Россия сейчас находится в состоянии
достаточно жесткого бюджетного дефицита, у нее немало острых
экономических проблем. Но и в этих условиях жесточайшей внутренней и
внешней конкуренции она спасает и строит на иной основе свой
интеллектуальный потенциал, выводит его на совершенно новый очень
высокий уровень.
     Наши главные конкуренты такого поворота дела не ожидали. По их
расчетам мы должны были в новых экономических условиях, на старте
экономических реформ поставлять им сырье, брать на себя экологически
грязные производства, используя свою дешевую рабочую силу.
     ВТС - это тот локомотив, который помог лучшей части
промышленности страны стремительно ворваться на мировой рынок.
Остановить этот процесс очень трудно, хотя наши явные и тайные
конкуренты бьют со всех сторон.
     У новой России появился свой почерк работы на внешнем рынке,
отличный от прежнего. Мы совершенно по-иному общаемся с партнерами.
Хотел бы отметить такие качества, как наша российская открытость,
порядочность, вырабатываемая обязательность выполнения всего, взятого
на себя. По-моему, это меняет к лучшему отношение к нам зарубежных
партнеров.
     Проанализируем малазийский контракт на поставки этой стране
самолетов МИГ-29. Нашими конкурентами во множество СМИ была сброшена
информация на одну тему: этого контракта Россия не выполнит.
     Но мы его выполнили день в день. В назначенный срок последний
российский самолет приземлился на территории Малайзии. В указанный
контрактом день малазийские летчики подняли МИГи в воздух, чтобы
участвовать в маневрах ВВС, где российским машинам противостояли
машины наших конкурентов. Но как только МИГи набрали высоту,
конкуренты сняли свои самолеты с полетов. Если уж мы заговорили о
МИГах, то хотел бы напомнить, что в новом варианте этот самолет уже
сейчас способен выполнить задачи, которые его европейский аналог -
"Еврофайтер" - кстати, гораздо более дорогой, чем МИГ, способен будет
выполнять лишь в 2002 году.
     А если говорить о нашем почерке на внешнем рынке, то мы
обязательны, корректны и при этом не диктуем партнерам своих
политических условий. Мы обеспечиваем собственные национальные
интересы и гибко подходим к интересам партнеров.
     Сейчас много говорят о стремлении ряда стран Центральной и
Восточной Европы войти в НАТО. С этим увязывается смена их ориентации
в выборе поставщиков вооружений.
     Но кандидатам в НАТО прежде следует найти в своих бюджетах многие
миллиарды долларов, отняв эти деньги у налогоплательщиков, чтобы
обеспечить амбиции некоторых политиков. Конечно, такие намерения есть,
однако в практической плоскости, мне кажется, о них говорить рано.
     Например, недавно венгры приобрели у нас партию боевых машин
пехоты. Техника эта первоклассная. Она будет хорошо служить армии этой
страны. В то же время венгры сэкономили значительные средства, так что
здравый смысл в этом случае возобладал. Уверен, таких примеров будет
еще немало...
     Мне бы хотелось отдать должное оружейникам России. Много они
пережили за последнее время, да и сейчас их жизнь полна забот и
проблем. Но созданная система ВТС России с зарубежными странами - это
важный шаг, направленный на расширение влияния России на рынке высоких
технологий.

СОЮЗ ВО ИМЯ БУДУЩЕГО. (От сотрудничества ТЭКа и "оборонки" зависит успех реформ)

     Топливно-энергетический и военно-промышленный комплексы - два
основных столпа нашей индустрии, от благополучия которых зависит
состояние всего отечественного народного хозяйства, политическая
стабильность общества, успех реформ. От того, как сложатся отношения
между ними, зависит будущее России: станет ли она сырьевой державой,
или же войдет на равных в промышленную элиту мира.
     Вопрос об их тесном сотрудничестве уже поднимался. Ориентир был
взят правильный - ТЭК должен стать локомотивом, который вытащит
народное хозяйство из кризиса. Но когда дело коснулось практики -
получилась традиционная пробуксовка. Сейчас время вновь вернуться к
этой теме. Произошли кадровые изменения, уточняются некоторые
ориентиры, но дело не должно страдать, а скорее наоборот, ему должен
быть придан новый импульс, новое качество. Наша страна - на новом
рубеже. Не хочу приводить затасканных стереотипов, но если откровенно,
то предстоящий этап - практически решающий в этом взаимодействии.
     Наш ТЭК уже ощутимо послужил стране. Поток нефтедолларов во
времена "развитого" социализма шел не только на закупку заокеанской
пшеницы, но и на строительство промышленного комплекса. Сегодня уже
немалая часть оборонных предприятий на грани выживания. А это почти
три миллиона рабочих мест. И в том числе от ТЭКа, его позиции зависит,
будут ли они иметь работу. Предпочтут ли российские нефтяники и
газовики отечественное оборудование, технику, машины, трубы или же
увлекутся связанными кредитами, и заказы на оборудование уйдут за
границу. Речь в конечном итоге идет не только о рабочих местах, но и о
судьбе целых направлений высоких технологий. Если мы потеряем их -
потеряем будущее.
     Думаю, что ТЭК вновь послужит стране - новой России, которую мы
все вместе строим и которую хотим видеть процветающей, богатой,
благополучной, сильной и независимой. На сегодня ТЭК - не только
основной добытчик энергии для страны, а значит, гарант ее хотя бы
минимального жизнеобеспечения, но и основной добытчик валюты, и
основной потенциальный работодатель, заказы и поддержка которого
раскрутят инерционный механизм российской экономики. Возьмем близкую
мне тему авиации, отрасли особой, в которой сосредоточено почти 80%
передовых технологий общества. К примеру, есть такая разработка в
недавно созданном государственном ВПК МАПО, объединившем 12
предприятий бывшего Авиапрома и один коммерческий банк, - многоцелевой
грузопассажирский самолет МиГ-110. Хотя самолет прописан в федеральной
программе, работы по нему ведутся ни шатко ни валко. Нет денег. А
самолет перспективный, самый экономичный в своем классе, всего 221 г
топлива на тонну/км, нужный, в частности, для вахтовиков. Смену из 43
человек за тысячу верст доставит, если надо, то и микроавтобус, и
вернется без дозаправки, откуда вылетел. Или вертолеты Ка-32А фирмы
"Камов", также вошедшей в ВПК "МАПО". Великолепные машины - и как
транспортные, и как летающий кран, и как монтажник, и как пожарник, и
как "скорая помощь"... Нет им аналогов. Южная Корея их заказывает,
работают эти вертолеты и в Канаде, и в Швейцарии, но от своих -
заказов практически нет. Хотя для Москвы закуплено несколько штук. Но
это капля в море. Или вертолет Ка-37, который предназначен для
патрульной службы, в том числе для наблюдения за исправностью нефте- и
газопроводов. Я привел эти примеры, чтобы показать, как важна в наше
время поддержка "оборонки". Средств требуется вроде бы и немного, но и
ТЭКу на пользу , и для блага Отечества целые направления сохраняются.
     На сегодня наиболее крупные проекты в России тоже осуществляются
в топливно-энергетическом комплексе, и их реализация , я уверен,
выведет Россию из кризиса. ТЭК может дать прекрасный шанс оборонке не
только не погибнуть в результате стихийно-обвальной конверсии, но и
приумножить свое производство. К примеру, в 1994 г. Россия закупила на
Западе нефтегазового оборудования на сумму 5,3 млрд. долл. Из них 1,5
млрд. долл. вполне могли бы остаться в России на счетах оборонных
предприятий, тем более что бывшие союзные монополисты остались вне
России. К примеру, Азербайджан владеет 70% союзных мощностей для
производства нефтяного оборудования, на Украине сосредоточено почти
все машиностроение для угледобычи. На 1,2 млрд. долл. закупила
Туркмения на Западе нефтегазового оборудования. Ни одна российская
фирма не предложила ей свое, хотя для значительной части оборудования,
оставшегося в Туркмении комплектующие производятся в России.
     Кроме того, оживление оборонной промышленности в ближайшем
будущем также, возможно, будет связано с работой на ТЭК, когда речь
пойдет о поставках оборудования для освоения новых месторождений
углеводородного сырья, которые уже привлекли или привлекут
многомиллиардные инвестиции. Так, начало реализации проекта освоения
Приразломного нефтяного месторождения в Печорском регионе принесло
дорогостоящие заказы для судостроительных предприятий Северодвинска:
объединение "Звездочка" приступило к строительству самоподъемной
буровой платформы (стоимость строительства - 120 млн. долл.), а
"Севмаш" начал строительство первой в России стационарной ледостойкой
буровой платформы стоимостью в 1,2 млрд. долл. Это обеспечивает
работой около 200 тыс. человек на предприятиях,