е,
естественней, если убраны другие грамматические “излишки”.

Зашли в ресторан. It was full
of smoke and drinking and singing - дословно он был полон (или - там
было полно) дыма, и дальше невозможное по-русски “выпиванья” и слишком
буквальное “пения”, а имеются в виду не только песни, но вообще шум. В переводе
все чисто грамматически чужое убрано: Было дымно, пьяно и шумно. Как ясно и выразительно! Совсем другим способом, чем в прежних примерах,
достигнуто легкое, свободное дыхание фразы.

Не меньше, чем свободный
строй, важна свобода в выборе слова. Уже говорилось:
выбор его, в пределах смысла подлинника, достаточно широк, смотря по настроению
автора и героя, по интонации. It was hot and bright... and the houses looked
sharply white - было жарко и солнечно... и дома были ослепительно
белые. Возникает зримая картина, какой не создать бы дословно. Первое по
словарю значение bright - ярко, а не солнечно, и дома, если буквально, выглядели
резко белыми, но и яркость и резкая, слепящая белизна переданы как раз
отходом от буквы подлинника, словом не первым по словарю.

Зачастую кажется, слово-то
взято простое. Но далеко не всегда самое простое и самое верное лежит на
поверхности. А здесь взгляд переводчика столь же зорок, как авторский, это тоже
взгляд художника, и потому все предстает на диво зримым, выпуклым, осязаемым.
Как метко выхвачено из толщи своего языка: Шофер осадил к тротуару
(backed up to the kerb)! Или вместо solid (примерно - плотно, сплошь
набита) - площадь запружена народом.

Дома
были желтые, словно прокаленные солнцем (sun-baked colour).






 and every way you looked there were other mountains


 и повсюду, куда ни повернись, были еще
 горы




 Making the horizon were the brown mountains. They
 were strangely shaped.


 Горизонт замыкали темные, причудливых очертаний горы.






А
ведь если переводить дословно - горы делали, образовали горизонт, были они
странных форм, допустим даже - причудливо сформированы, вылеплены -
все равно образ бы не сложился!

Из
такой вот свободы выбора, из мельчайших мелочей и рождаются в переводе
сочность, богатство образа.






 Although the tide was going out, there were a
 few slow rollers. They came in like undulations in the water, gathered
 weight of water, and then broke smoothly on the warm sand.


 Несмотря на отлив, изредка подкатывали медленные
 волны. Появлялась легкая зыбь, потом волны тяжелели и плавно набегали
 на теплый песок.






Вечный
камень преткновения - это неизбежное в чужом языке there were, буквалист
так бы и написал: тут были волны. А как смело и свободно у мастера английское
roller (волна, производное от roll - катить) отдает самую свою суть
глаголу. И всем существом ощущаешь, как медлительно, тяжело накатывает на
берег эта волна.

А вот совсем другой темп: к
началу корриды выпускают быков, они бегут до арены по узкой улочке, а перед
ними бегут, испытывая свою храбрость и удачу, дерзкие смельчаки. Последние,
горстка самых отчаянных were really running. И, конечно, у В.Топер не
буквально по-настоящему бежали, а пробежали во весь дух.

Чисто русский, отличной
выразительности оборот, речение. И это в переводе не редкое вкрапление, не
случайность, такому радуешься на каждой странице.

В подлиннике when you were
with English... Буквально: когда (подразумевается - часто, много) бываешь с
англичанами, в переводе: когда водишься с...

Или:

...and
she was very much with them. Точно и не передать, примерно: она была очень даже
с ними (со спутниками совсем не подходящими). В переводе: совсем как в своей
компании.






 - It has a look of a pub.


 - Смахивает на кабачок.




 - It looks to me like pub.


 - И мне сдается, что кабачок.




 ...didn’t lose money on it


 ...не в убыток себе






Такие
оттенки особенно много значат в речи героев Хемингуэя, смотря по их
отношениям, по обстановке, настроению именно в эту минуту.

Приятель Джейка болтал,
стараясь его утешить, задел больную струну, смутился и замолчал. Не had been
doing splendidly (примерно: у него здорово получалось, но это по-русски еще не
так выразительно для многословия). И в переводе: “До сих пор он сыпал как из
решета, но теперь вдруг замолчал”. Найденное речение куда вернее для образа
Билла.

Where have I been looking,
буквально: Куда я смотрел... В переводе: Где были мои глаза?

Don’t feel bad - Не
горюй.

Well, we might as well... По
интонации: ну что ж, с таким же успехом можно... В переводе: Остается только...

You can talk... Вам хорошо говорить.

Пересказан вопрос: Знаю ли я...
Ответ: Didn’t I (примерно: неужели не знаю). В переводе: Еще бы не знать.

Я пьян - You ought
to - Еще бы.

Своеобразный
иноязычный оборот, прямого равноценного нет, нужно искать:






 He’s been in a jam


 С ним что-то стряслось




 He’s in bad shape


 С ним что-то неладно






...bad
thing to do - по мнению говорящего, Брет поступила не лучшим образом. И
как по-хемингуэевски сжато, достоверно и предельно просто в переводе: зря
это она.

Джейк зашел в собор и
помолился - о себе, особо о тех, кто ему близок, lumping all the
rest - “свалив остальных в кучу” все же невозможно, было бы слишком грубо,
найдено - гуртом обо всех остальных. И в этом вовсе не молитвенном
единственном слове сквозит очень важное: не такой уж он набожный католик,
молится, как и пьет, сверх меры, больше от тоски, от одиночества. Потому что
ему все время худо - и все время он сдерживает себя, особенно на людях,
старается не выдать отчаяния, которое его точит.

И в восприятии рассказчика, и
в раздумьях, и в прямой речи его самого и окружающих - сколько таких
мелочей, до того естественных, психологически убедительных, что и принимаешь их
не задумываясь, как дышишь, и лишь заглянув в подлинник, оцениваешь всю
прелесть находки.

Казалось бы, чего проще:
“Меня туда не тянет” или “Ничего, если я пойду с вами?” Но
посмотрите, из чего, из каких слов подлинника возникла эта простота: Wouldn’t
like that, буквально - Мне бы это не понравилось, этого не хотелось, Do
you mind if I come - Вы не против (не возражаете), если... По-английски-то
оно и правда просто, но буквально “перепертое” по-русски обернулось бы нудным
канцеляритом!

It’s in restraint of
trade - за неимением лучшего, за ограниченностью выбора, термин-то
коммерческий, а в переводе так метко и к месту в насмешливой речи: На
безрыбье и рак рыба!

“Можно человеку сесть?”
Chap - разговорное, почти жаргонное малый, парень.

И какое тонкое нужно было
чувство слова (и юмора), чтобы найти замену - “человек”, когда так опять и
опять говорит о себе молодая, красивая взбалмошная Брет: I say, give a chap a
brandy and soda - Дайте человеку выпить.

Но строчкой выше она
обращается к тем же людям “друзья”, а страницей дальше еще об одном
персонаже говорит “бедный мальчик”, меж тем в подлиннике оба раза то же
самое chap! И ручаюсь головой (примеров великое множество), что переводчики
другой школы, буквалисты и формалисты, оказались бы в плену этого повтора, а
кое-кто и сейчас скажет, пожалуй: да как посмели рядом одно и то же слово
переводить по-разному? Что, мол, за отсебятина?!

А вот так и посмели! И
никакая это не отсебятина, а верная передача интонации подлинника. Сравните:
одно и то же русское милый мы тоже произносим на очень и очень разные
лады. К примеру, как звучит милый в народной песне, миленок в
частушке, обороты: милый ребенок, милая девушка, милый человек, вы мило
выглядите, ты мой милый - или - ну, мой милый, ты у меня еще
дождешься! Вот это мило!.. - и многое другое.

Или пресловутое “All right”,
которое в той же “Фиесте” переводится, глядя по контексту и настроению, очень
разно. К примеру, обыденное: Ладно, я возьму машину, а в
разговоре двух литераторов о третьем: Ну, как он? - Он ничего... Он,
должно быть, правда ничего, только читать его я не могу, или: У вас тут не
протолкнешься из выразительного You’ve got the world here all right, что до
кашкинцев перевели бы в лучшем случае: У вас тут очень много народу. Опять
скажете: слишком вольно, отсебятина? А оттенки нашего “ладно”? Опять же
сравните: супруги ладно живут, ученье (дело, работа) идет ладно,
ладный парень, ладно скроенный пиджак - или: ну, ладно!
Да ладно тебе! Ладно, ладно, отстань!

И еще. Почти всем Брет при
встрече говорит хэлло. Повторю, теперь это словечко навязло в зубах,
полвека назад было экзотикой. В.Топер этим передает еще и горькую, невеселую
лихость во всей повадке Брет. Так говорят иногда и другие герои “Фиесты”,
однако, смотря по их нраву и взаимоотношениям, Вера Максимовна уже тогда не
раз заменяла это слово русским привет или здравствуйте - в
ту пору большая редкость, еще один малый знак величайшего переводческого чутья
и такта.

Нашей художественной прозе не
свойствен обычный для англоязычной литературы курсив, но его и сейчас нередко
переносят в перевод. В лучшем случае прибавляют какое-нибудь усиливающее
словечко. We will have fun или I say, I have a thirst, пожалуй,
передали бы как “мы здорово (хорошо) повеселимся” и “мне очень (страшно)
хочется выпить”, а в “Фиесте” живые, чисто русские и очень меткие обороты:
повеселимся на славу и смерть выпить хочется.

Из каких малых мелочей
складывается подчас живость, естественность речи, когда переводчик передает не
букву, но дух подлинника:

What possessed you -
“что вас заставило” было бы в этом разговоре слишком вяло, а “что вам взбрело,
что на вас накатило” - слишком резко. В переводе В.Топер - “что вам вздумалось...”

Nope - не просто нет,
жаргонный оттенок передан в разговоре другим словом: бросьте.

Обычное в английском
wonderful значит чудесный, замечательный, удивительный. В применении к Кону,
который своей несдержанностью ставит себя и других в не слишком ловкое, чтобы
не сказать дурацкое, положение, слово это зазвучало иронически: он бесподобен.

Не depress me so - он
меня угнетает. Сейчас, пожалуй, сказалось бы чуть иначе: он наводит на меня
тоску, уныние, но уже тогда Вере Максимовне и в мысль не пришло ввести в
русский текст, как делает кое-кто по сей день, депрессию. А
дальше с этим постылым, чужеродным в живой человеческой речи словом она
обошлась на зависть остроумно: Get over your damn depression - Разгони
тоску!

You make me ill - более
или менее точно, но неестественно, грубо в разговоре людей глубоко несчастных,
но сохраняющих внешнюю легкость отношений было бы: мне от тебя тошно. У В.
Топер - А ну тебя.

Опять и опять изумляешься:
как неподдельна, достоверна в переводе речь героев “Фиесты”.

Старый испанец, крестьянин,
побывал когда-то в Америке и, заслышав в автобусе английскую речь, сообщает об
этом своем путешествии Джейку с компанией. Его спрашивают: How was it?
(буквально - как это было), у В.Топер - Ну и как? Но он этого
обычного в чужом языке оборота не понял, переспросил, тогда ему говорят яснее:
How was America (буквально - какова была) - понравилось в Америке?
Мелочь, пустяк, а всему разговору нельзя не верить.

What a morning! Ну и
утречко! - сразу ощущаешь настроение говорящего, которое никак не
передать бы дословным “Что за утро!”.

I say. We have had a
day - Ну и денек выдался. Полвека назад редко кто находил для
перевода такую простоту и непринужденность. Но следом две жаргонные реплики,
которые передать куда труднее: the count’s been a brick absolutely - граф
был ужасно мил. Буквалист, даже додумайся он до мил, едва ли избежал бы абсолютно!

You’ve got hell’s own drag
with the concierge now - Консьержка теперь в восторге от вас.

That’s hell of a
hike - Ну и прогулочка, доложу я вам! Та же безошибочная
интонация, и притом без всяких чертей и проклятий, какими обычно передают
излюбленное английское Hell (ад, преисподняя). Ведь для англичанина-то и для
американца оно всякий раз звучит по-разному!

Yes. I’ve had such a hell
of happy life - Ну да. Хлебнула я счастья - ворчит некая
жена, недовольная своим супружеством. И совсем другое hell в разговоре
раздосадованного и все же неизменно сдержанного Джейка с плачущим Коном. Тот
просит: Forgive me (Простите меня). - Forgive you hell - Еще чего,
отвечает Джейк. А чуть дальше Кон жалуется: It was simply hell - вот
тут эта самая преисподняя и по-русски вполне уместна, и по справедливости
усилена не буквальным просто, а очень здесь верным “это был сущий
ад”. Но нельзя же в переводе нескончаемо чертыхаться - и как
разнообразно, какими верными настроению и характеру говорящего оборотами всякий
раз переданы английские обороты с этим вечным hell. Все живо, все правда,
потому что берется не самое доступное, привычное, стершееся слово или оборот, а
то, что редкостней и потому свежей воспринимается.

И это - закон для
всякого перевода.

A maid with a sullen
face - буквально: служанка с хмурым лицом, у В.Топер - хмурая
служанка.

The man... was out, вышел, его
не было на месте - отлучился.

...joked him, шутили над ним
(дразнили его) - подтрунивали над ним.

Вместо правильного, но
обычного взято более живое, верней передающее обстановку, интонацию,
настроение.

Agreed - буквально согласился,
а по контексту безошибочно - поддакнул я.

The personages of this
establishment were rigidly selected, похваляется хозяйка гостиницы. В
переводе: прислугу нанимают с большим разбором.

Или вот владелица ресторана
обрадовалась знакомому посетителю: Made a great fuss over seeing him. В
переводе отличное: Встретила с распростертыми объятиями. Но ресторан
переполнен, и эта пылкая встреча doesn’t get us a table, though, буквально: не
принесла нам столика. “Столика мы все-таки этим не заработали”, -
философски замечает столь радостно встреченный Билл.

He’s through now -
примерно “он конченый человек”. Но говорят о писателе, и найдена очень верная
окраска: он выдохся. А в другом месте человек пишущий говорит о своей
работе: I couldn’t get it going... I’m having a hard time handling it -
“Сегодня не клеилось... Никак не могу наладиться”. Пожалуй, кто-то
упрекнет переводчицу в чрезмерной вольности. Но неужели в разговоре двух
пишущих, да еще не в официальном, а за столиком кафе, не было бы фальшью
что-нибудь дословно-истовое вроде “Не мог сдвинуть работу с места... мне очень
трудно с нею справляться”?!

That isn’t the sort of thing
she likes - наверняка и сейчас очень многие сохранили бы в переводе
пресловутое опостылевшее thing: она, мол, не любит (ей не нравятся) такого рода
(подобные) вещи. А в давнем переводе “Фиесты” так просто и хорошо: “Это
не для нее”.

...he looked very
military - у него был вид бравого служаки.

Юный красавец матадор Ромеро
was the type... - уж конечно, у 99 переводчиков из 100 не миновать бы типичного,
а у Веры Максимовны он - торреро чистейшей воды.

Ни одной буквалистской
кальки - и никакого стандарта, серости, стертости, все верно, безупречно
по характерам и настроениям людей.

The concierge was just behind
him - не дословно сразу же за, позади, а за ним по пятам шел
портье.

Вместо буквального: комната
была в большом беспорядке (или - в ней был...) - в комнате было все
вверх дном. А когда у хмельного Джейка кружится голова и комната ему
кажется неустойчивой (unstable), в переводе она ходила ходуном.

She led him quite a life
(примерно - действительно она ему устроила жизнь), у В.Топер: И жилось
ему с ней не сладко.

Два приятеля проходят мимо
бара, Джейк предлагает Биллу выпить, тот отвечает: No. I don’t need it.
Здесь это не значит не нуждаюсь, мне это не нужно, в переводе верно по сути и
тону: С меня хватит. Но вот как будто сходная сценка: Майкл ушел. Брет и
я остались сидеть за стойкой: Выпьем еще? - Пожалуй. - Теперь легче
стало,  - сказала Брет (I needed that). Перед
уходом жениха ей было мучительно, невтерпеж, и, конечно, то же need нельзя было
перевести ни “мне это было нужно”, ни даже “мне этого не хватало”: то же слово,
но окраска совсем иная - по обстоятельствам, настроению, состоянию
собеседников.

Всегда сложно передать чисто
английский оборот, не имеющий близкого подобия в русском языке, жаргонное
словцо. Кон сбил Джейка с ног боксерским ударом, Джейк не вдруг приходит в
себя, и ему говорят: I say, you were cold. Это не на ринге, не к месту ни
“нокаут”, ни, допустим, “было похоже, вам крышка”, и найдено отличное наше
речение: Я думал, из вас дух вон.

The police kept arresting
chaps that wanted to go and commit suicide with the bulls. Полиция то и
дело забирала самоубийц, которые так и лезли прямо на рога - лучше
не придумаешь для “парней”, которые, если буквально, “хотели совершить
самоубийство” (при помощи бегущих к арене быков) “быками” как орудием!

По-английски обычны обороты
со словом feeling, для перевода вовсе не обязательным. Правда, и у нас нередко
пишут “возникало чувство тоски, радости” и т. п. - построение
тяжеловесное, казенное. Но вот задача похитрее: There was a safe, suburban
feeling, буквально - надежное (безопасное) загородное чувство
(ощущение)! А у В.Топер: Все здесь отдавало провинциальной
тишиной и спокойствием, - легко, естественно, безошибочно по настроению.

Английской речи присущ особый
прием: повторяя наречие, междометие, существительное, превращают его в глагол.
Буквально это не передашь. К примеру, But me no buts! проще перевести “Не
нокай”, можно: “Никаких "но!"”. Более или менее схоже по-русски: “Не
нукай - не запряг”. И вот как обыграла это В.Топер. Биллу не по вкусу
приехавшие на бой быков англичане, и он изрекает: I’ll fiesta them, сделав из
фиесты глагол. Но невозможно же: Я им пофиестчу! В переводе слово повернуто
иначе, а интонация передана сполна: Я им покажу фиесту!

Очень убедителен ход “от
противного” - прием, в наши дни достаточно известный, полвека
назад он был одним из неожиданных открытий. О наемной машине: Do you want to
keep it on - разговорней, естественней не “хотите еще на время ее
оставить?”, а может быть, отпустим ee?

We can’t stand here... Вместо
буквального: Нам нельзя (мы не можем) тут стоять - Чего мы тут стоим?

I’m damned bad for (я плох,
плохо приспособлен для...) - Не гожусь я...

“Вы правда хотите (уйти
отсюда)? - спрашивают женщину, и вместо буквального “Разве я попросила бы
вас, если бы не хотела” она в переводе отвечает: “Раз я предложила, значит,
хочу”.

Другой разговор, в оригинале
дословно: Очень мало ты удил рыбу во время этих поездок, а в переводе сохранены
не слова, но интонация: Страх как много ты рыбачил, когда ездил с
приятелями, - досадливо говорит жена. Муж, подмигнув присутствующим:
Женщины все одинаковы. Как только почуют флягу с вином... то уж ты, значит, пропащий
человек (великолепно передано they think it’s hell and damnation!). И она
опять свое, дословно: Удивительно, как они (мужчины) находят кого-то, кто
соглашается выйти за них замуж. По-русски это было бы тягуче, не разговорно, а
в переводе опять от противного: “Удивительно, чего ради мы за них замуж
выходим”. И так правдивы досадливая интонация жены, усмешка мужа, так ясны
характеры их, настроение и взаимоотношения.

Джейка нередко раздражает
Кон, который когда-то, в их студенческие годы, “был очень славный”, но
постепенно жизнь сделала его уже “не таким славным”. Во время фиесты Кон играет
в событиях далеко не лучшую роль. При первой встрече досада Джейка лишь едва
сквозит в интонации: So there you were - и в трех словах перевода тоже:
“Вот вам, извольте” - так верно и тонко передать этот английский оборот
нелегко.

В другом месте Джейк говорит
Кону, что пойдет с ним встречать Брет (они оба, как известно, ее любят, а
приезжает она со своим женихом Майклом), - говорит он это just to devil
him, просто чтобы поддразнить. А через страницу раздражение
нарастает - и that impulse to devil him дано сильнее: меня подмывало
бесить его (страшно подумать, сколько переводчиков даже сейчас, через
полвека, перетащили бы в